Здравствуйте Уважаемые читатели! Это "полуторка" образца 1942 года, выпускаемая Горьковским заводом. Это была самая упрощенная версия, на которой не было дверей - их заменяет брезент. Двери вернут только в 1943 и они будут деревянными. Так же установлена одна фара и дворник со стороны водителя. Сиденья были без обивки, так же отсутствовали и передние тормоза. Да, в стране был дефицит и приходилось выкручиваться, как получалось. К примеру, сэкономленная сталь становилась снарядами, броней, или шла на подобные автомашины.Так же я рассказывал, как на дороге Жизни, груженные машины проходили, а пустые проваливались под лед, но и с проблемой резонанса справились, даже прибор специальный сконструировали. А у меня всё. Еще больше фактов на момем канале "Наша история это Гордость" в ТГ. Спасибо за внимание. До свидания!

Очень интересная фотография! Это немецкий автомобиль повышенной проходимости «Кюбельваген», оснащенный скромным по нынешним временам двигателем 23.5 лошадки (с 1943 25). Всего таких машин было произведено около 50 тысяч и предназначались они для подвозки боекомплекта, передвижения личного состава и эвакуации раненых. В данном случае, установив каркасы и обтянув их тканью, был создан макет бронеавтомобиля для тренировки личного состава в Северной Африке. Весьма интересно получилось, кстати, ствол сделали, сдается мне, "приколхозив" лопату. Ещё больше интересных моментов на канале Наша история это Гордость в ТГ, переходите не пожалеете.

«Катюша»… То, что это не женщина, знал каждый школьник Советского Союза. Легендарный гвардейский реактивный миномёт. Леонид Утёсов исполнял в годы войны такие куплеты:

«Немцы захотели высадить на суше
Свой десант в тумане, не видя никого
Выходила на берег Катюша
И перестреляла всех до одного!»

При этом самое грозное оружие Великой отечественной войны якобы так ни разу и не попало в руки к врагу. Во всяком случае, в этом нас убеждали ветераны, агитплакаты, статьи в популярных журналах, телепередачи и кинофильмы. Советская пропагандистская машина старалась вовсю. Эффект часто был обратный, анекдотический. Как известно, перед Берлинской наступательной операцией Сталин приказал Жукову посоветоваться с Леонидом Ильичом Брежневым, как правильнее брать столицу Рейха. Вот и с «Катюшей» вышло что-то похожее. Даже школьники пожимали плечами: неужели за всю войну немцам не удалось захватить ни одной «Катюши»?

Знал, что приступаю к теме, не раз до меня затронутой куда более глубокими исследователями. И неизбежно придётся идти тем же путём, повторять уже опубликованное другими. Даже поверхностный сёрфинг Рунета подтвердил мои предположения.

Оказывается, как и я, многие впервые задались тем же вопросом, посмотрев фильм «Отряд особого назначения» (режиссёр Вадим Лысенко, Одесская киностудия, 1978 г.). На экране разворачивалась захватывающая спецоперация: вчерашние чемпионы по прикладным видам спорта не дают фашистам завладеть секретной «Катюшей».

Я сходил на этот фильм по абонементу — в школе перед каникулами распространяли такие книжечки билетов, уж не помню, бесплатно или по сходной цене. Картина тогда произвела на меня сильное впечатление: герои применяли приёмы самбо, без промаха палили из спортивных пистолетов, стреляли из луков. Героически погибал невероятно обаятельный Сергей Иванов — «Кузнечик» из «В бой идут одни старики».

А потом я повзрослел. Вместе со мной повзрослела и страна, сбросив пелену иллюзий и мифов. Однажды в Российском архиве кино- и фотодокументов (РГКФД) я попросил сотрудницу ознакомить меня с германской фотохроникой времён войны. Это сегодня Интернет кишит такими фото. В 1990‑е было не так. В РГАКФД коллекция называлась трофейным фондом. Картотеку фонда стыдливо прятали в ящиках без надписей. Хотя уже и не спрашивали допуск: просто подвели к картотеке: пользуйся! На одном из снимков я увидел… «Катюшу»!

Как же так?! Ведь при угрозе захвата расчёт обязан был подорвать реактивную установку! Для чего каждая машина возила с собой запас взрывчатки. Именно так 6 октября 1941 года поступил капитан Иван Андреевич Флёров, командир первой отдельной экспериментальной батареи реактивной артиллерии, когда его установки попали в засаду при выходе из Вяземского котла.

Капитан Иван Андреевич Флёров (24 апреля (7 мая) 1905 — 7 октября 1941 г.), командир первой отдельной экспериментальной батареи реактивной артиллерии. Эта батарея больше похожа на дивизион, поскольку состояла из трёх огневых взводов (7 установок БМ-13). В составе батареи была 1 пристрелочная 152‑мм гаубица, 44 грузовые машины (30 имашин ЗиС-5 и 14 ГАЗ-АА), 1 легковая машина. Численность личного состава батареи — 198 человек.

Об этом рассказывал эпизод из другого фильма, «Укрощение огня» (режиссёр Даниил Храбровицкий, киностудия «Мосфильм», 1972 г.) Фильм, кстати, предваряло вступительное закадровое слово: «Быть может не всё, о чём мы собираемся рассказать, было так в действительности…»

Вот-вот. В аннотации трофейного снимка (Оп. 2‑105‑2) значилось: снято в г. Мценск Орловской области в октябре 1941 года. Получается, что осенью 41‑го немцам всё же удалось завладеть образцами нашего сверхсекретного оружия?

И это вопреки изданной Ставкой Верховного Главнокомандования директиве № 002490 от 1 октября 1941 год, где прямо говорилось:

«Все боевые машины М-8 и М-13 считать совершенно секретной техникой Красной Армии. Поэтому эти машины и боеприпасы к ним ни в коем случае не должны попасть в руки врага. К этим машинам во всех условиях боевой обстановки наряжать постоянно надежное и сильное наземное прикрытие. Ответственность за сохранение тайны возложить на командующих фронтами и армиями».

Установки БМ-13 и тягач СТЗ-5‑НАТИ с пристрелочной 76,2‑мм зенитной пушкой на улице Мценска. На переднем плане — танк Т-34. Возможно, это один из 10‑ти Т-34, 6‑ти КВ и 5‑ти Т-26 11‑й танковой бригады, 10 октября 1941 года направленных командиром 1‑го гвардейского стрелкового корпуса генерал-лейтенантом Лелюшенко отбить у врага г. Мценск (по факту — отбить либо уничтожить попавшие к немцам «Катюши»).

В 90‑е у нас начали массово переиздавать воспоминания битых германских военачальников (ранее доступные лишь узкому кругу специалистов). Нет ничего постыднее таких мемуаров. Все они объединены общим пафосом: «Но мы же старались победить!». Как и многие, я тогда увлекался таким чтивом. И у генерал-фельдмаршала Эриха фон Манштейна (стеснявшегося при Гитлере своей настоящей фамилии фон Левинский) в «Утерянных победах» прочёл:

Немцы с нескрываемым любопытством изучают захваченную ими БМ-13. Поначалу им доставались установки с единичными, по разным причинам не сошедшими с направляющих снарядами. Однако в 1942 году под Харьковом враг захватил целый эшелон с реактивными снарядами для «Катюш».

«22 августа мы достигли реки Ловать юго-восточнее Старой Руссы […] Среди трофеев находились две интересные вещи. Одна из них — новенькая батарея немецких 88‑мм зенитных орудий образца 1941 г.! Вторая — это первое советское реактивное орудие, захваченное немецкими войсками. Я особенно был заинтересован в эвакуации этого орудия. Как же я был возмущен, когда мне доложили, что орудие не может быть отправлено в тыл, так как кто-то снял с него скаты. Кто же это сделал? Не кто иной, как мой второй адъютант, майор Ниман, которому эти скаты показались подходящими для нашего штабного автобуса. Он был весьма огорчен, когда узнал, что ему придется вернуть скаты и опять надеть их на старое место».

Выходит, «Катюша» досталась немцам ещё раньше, в конце августа? Чтобы выставить себя в лучшем свете, фон Манштейн мог и приврать. Но какой смысл был врать советской пропаганде, что «Катюши» не достались врагу? Мы же всё равно победили, и победа наша неоспорима.

Единственную логику я вижу в том, что после выхода директивы И. В. Сталина и Б. М. Шапошникова (увы, запоздалой) начальство рангом ниже решило лишний раз не афишировать факты сдачи врагу секретной техники. А далее, как в случае с 28‑ю панфиловцами, ложь начала кочевать от инстанции к инстанции. До правды никто не докапывался, да и пострадать можно было за такую горькую правду. А с работников пропагандистского фронта взятки гладки: какой материал им всучили, такой они и пропели.

В истории советских реактивных миномётов есть и ещё одна горькая страница, вскрытая с началом Перестройки. А именно — история «сигнала» Андрея Григорьевича Костикова на конструкторов «Катюши» Ивана Терентьевича Клейменова, Григория Эриховича Лангемака, Валентина Петровича Глушко, Сергея Павловича Королёва. В результате всех четверых арестовали, а Клейменова с Лангемаком — расстреляли. После этого Костиков стал начальником Реактивного научно-исследовательского института, где создавалась пусковая установка, получил авторское свидетельство № 3338 на неё, звание генерал-майора, члена-корреспондента Академии Наук СССР. Даже немцы в своей разведсводке о советских Raketen-geräts от 20 октября 1942 года указывают их создателем инженера и Героя Соцтруда Костикова! В 1953 году во 2‑м издании Большой Советской Энциклопедии Костикова назовут создателем «нового типа вооружения».

Удивительно, что ещё в феврале 1944 года генерал-майора Костикова сняли с должности начальника РНИИ. Прокуратура СССР возбудило дело. Следствие установило, что его нельзя считать ни автором ракет, ни автором установки. Но, 28 февраля 1945 года расследование против Костикова волшебным образом прекратили. В постановлении НКГБ за подписью наркома Меркулова содержится такая формулировка: «В действиях Костикова вражеского умысла нет, он нужный специалист».

Упреждая обвинения в страсти к жареным фактам, копании в грязном белье и, возможно, даже в диффамации и клевете, сошлюсь на статью «Кто есть кто», опубликованную в журнале «Наука и Жизнь» (№ 12 за 1988 г.) генерал-лейтенантом юстиции в отставке Борисом Алексеевичем Викторовым. Там всё изложено чёрным по белому. Интересно, что Борис Алексеевич разбирался в этом деле в качестве сотрудника Главной военной прокуратуры по личной просьбе Михаила Александровича Шолохова, дружившего с И. В. Клейменовым. Кстати, генерал-лейтенант Викторов был главным консультантом популярного в прошлом телесериала «Следствие ведут ЗнаТоКи».

Жаждущих мрачных подробностей переадресую к книге «Первопроходцы ракетостроения. История ГДЛ и РНИИ в биографиях их руководителей» Александра Валентиновича Глушко, она выложена в Сеть.

Редкий экспонат танкового музея в Сомюре (Франция) — германская 10‑ствольная 15‑cm-Panzerwerfer 43 (Sd.Kfz.4/1) на полугусеничном шасси Opel Blitz 3‑to Maultier. Создана в 1943 году. Бронекорпуса поставляло ателье Westfalia. Немцы с трудом осилили 300 установок и 289 транспортёров боеприпасов к ним. Для сравнения, за годы войны СССР выпустил 10 737 реактивных установок, из них БМ-13 — 6844 шт. В 1944‑м производство даже сократили, поняв, что столько не требуется.

Наконец, ещё один вопрос, возникающий в связи с «катюшами»: а были эти установки такой уж страшной неожиданностью для немцев? Первые «ЭрЭсы», то есть, реактивные снаряды, Красная Армия успешно применила ещё в августе 1939 года на Халхин-Голе. 82‑мм снаряды подвешивались к истребителям И-16. Кстати, обозначение РС — авиационное, а у артиллеристов снаряды принято обозначать с буквы «М». Самоходная установка на автомобильном шасси действительно могла стать открытием для немцев — они свой аналог, шестиствольный 15 cm Nb.W 41 или Nebelwerfer-41, таскали на прицепе. Если уж на то пошло, то это немцы применили против нас реактивные снаряды первыми — ещё в июне 1941 года при штурме Брестской крепости. Различалось и использование установок. Более точные немецкие снаряды, стабилизируемые в полёте вращением, посылали точечно. Наши установки, опять-же из-за особенностей баллистики снарядов, залпом накрывали большие пространства. Напрашивается сравнение систем HIMARS и 9К51М «Торнадо-Г». Впрочем, любое сравнение относительно. Применяя то или иное вооружение, стараются минимизировать его слабые стороны. Немцы не смогли разгадать технологию баллиститного пороха, а с копированием наших оперённых снарядов затянули до 1944 года… Мы же за годы войны изготовили 14,5 миллионов реактивных снарядов — могли себе позволить стрелять по площадям!

А вот для нас «Катюши», похоже, продолжают оставаться секретом. Установка-то, оказывается, готовилась к химической войне! Нарком оборонной промышленности Михаил Моисеевич Каганович докладывает 3 января 1939 года своему брату, заместителю председателя Совнаркома Лазарю Моисеевичу Кагановичу:

«В октябре 1938 года автомобильная механизированная ракетная установка для организации внезапного химического нападения на противника в основном прошла заводские испытания отстрелом на Софринском контрольно-испытательном артиллерийском полигоне и в настоящее время проходит полигонные испытания на Центральном военно-химическом полигоне в Причернавской».

Также до сих пор покрыты завесой тайны обстоятельства первого боевого применения «Катюш» 14 июля 1941 года по «скоплению вражеских эшелонов» на станции Орша. Фашисты захватили Оршу в ночь на 14 июля. Если так, то каким образом к 15:30 (время первого залпа «Катюш») на этом крупном железнодорожном узле могло образоваться «скопление» составов врага? Кто вообще в здравом уме посылает поезда в только что захваченный город, на передний край? Скажите прямо — на станции Орша при отступлении были оставлены наши составы, а капитан Флёров мастерски выполнил приказ командования — уничтожил ценные грузы, чтобы не достались врагу. Народ не глупый — народ поймёт. Нет же, нас продолжали кормить россказнями, даже не замечая, что в них уже мало кто верит.

Источник

Не так давно средства массовой информации России с большой помпой отметили 75‑летие НАТО. Организация североатлантического договора была основана 4 апреля 1949 года. В этой связи наиболее интересен тот факт, что Варшавский договор о дружбе и взаимной помощи между социалистическими странами был подписан только год спустя — 14 мая 1955‑го. Два оборонительных союза на протяжении почти 40 лет успешно вели друг против друга «холодную войну», обеспечивая мир и стабильность в Европе.

Тот, кто заинтересуется историей Варшавского договора, может подумать, что Советский Союз обеспечивал своих партнёров — Народную социалистическую республику Албания, Народную республику Болгария, Венгерскую народную республику, Германскую демократическую республику, Польскую народную республику, Социалистическую республику Румыния и Чехословацкую социалистическую республику — вооружением и военной техникой. Однако такое предположение верно лишь отчасти.

В этом смысле наиболее показателен пример ГДР, страны, обладавшей мощным промышленным и интеллектуальным потенциалом. Этот потенциал достался, пусть и в изрядно потрёпанном виде, в наследство от Третьего Рейха. Особого внимания ГДР заслуживает ещё и потому, что республика находилась на самом острие противостояния систем: напротив, через границу, располагались внушительные силы НАТО. И Nationale Volksarmee der Deutschen Demokratischen Republik с присущей немцам обязательностью и педантичностью тренировалась дать отпор таким же немцам с противоположной стороны.

Итак, НАТО возникло в апреле 1949‑го, Варшавский договор — в мае 1955‑го, а вот Национальная народная армия ГДР — только 24 января 1956 года. До этого вооружённые подразделения ГДР назывались KVP — Kasernierte Volkspolizei («народные полицейские на казарменном положении»). На ум приходят французские жандармы либо советские внутренние войска. Первая по-настоящему боеспособная мотострелковая дивизия NVA была сформирована 30 апреля 1956 года. При этом уже в июне произошло… сокращение численности поставленных под ружьё гэдээровцев: с 90 до 30 тысяч — втрое!

Понятно, что национальные вооруженные силы Варшавского договора приводились к единому стандарту. Если говорить о транспортной составляющей, то мотострелковой дивизии ГДР полагалось иметь по штату 479 грузовой автомобиль, 409 спецмашин, 187 колёсных тягачей, 9 гусеничных тягачей, 8 амфибий, 5 тракторов. Танковой дивизии полагались 421 грузовик, 393 спецмашины, 110 колёсных и 10 гусеничных тягачей, 9 амфибий и 6 тракторов.

Немцы вовсе не собирались садиться на шею своему старшему партнёру по договору. Понятно, что танки, артиллерию, авиацию, средства связи и ПВО кроме как из СССР поначалу взять было неоткуда. Но с 1953 года на шасси двухтонки Phänomen Granit 30K в ГДР уже выпускали собственный бронеавтомобиль Sonder Kraftfahrzeuge-1 (SK-1), отдалённо напоминающий наш БА-64Б, также стоявший на вооружении NVA и подразделений MdI (Ministerium des Innern, Министерство внутренних дел). Тех и других на 1959 год насчитывалось 320 штук. До начала 1960‑х годов немцы обеспечивали свои вооружённые силы лёгкими вездеходами, грузовиками, спецмашинами собственного производства. Industrieverband Fahrzeugbau, «Промышленный союз автомобилестроения», известный как IFA, даже амфибии пробовал выпускать, однако военные предпочли закупать в СССР гусеничные плавающие транспортёры K-61 (а позднее — ПТС и ПТС-М), а также колёсные БАВы. Известно, что 47 «Больших автомобилей водоплавающих» поступило в армию и ещё три — в министерство внутренних дел.

Первые советские автомобили начали поступать в части «казарменной полиции» ещё в конце 1940‑х годов. Уже тогда их дорабатывали. Грузовикам устанавливали габаритные «усы» на передний бампер, прожекторы-искатели, крепления для дополнительных канистр с топливом, стандартизированные бортовые платформы с лавками и ограждением для рассадки личного состава. ГАЗ-63 «лечили» известный недостаток — склонность к опрокидыванию. Поступали ровно так же, как и в СССР — переставляли задние колёса выпуклой частью диска внутрь: колея расширялась сразу на 300 мм! Военные машины оборудовали средством движения в полной темноте (Nachtmarschgerät), доказавшим эффективность под торговой маркой Notek ещё в Третьем Рейхе. Хоть фирма Nova-Technik GmbH и осталась в ФРГ, технологией владели и восточные немцы.

Промышленность ГДР была в состоянии предоставить аналоги почти всех колёсных транспортных средств советского производства (за исключением разве что КрАЗов и МАЗов), однако покрыть потребности военных и силовых ведомств ей было не по силам. Кроме того, советские автомобили поступали в составе комплексов вооружений и вспомогательных средств (например, аэродромной техники). И тут, хошь ни хошь, приходилось брать советское.

Однако положение быстро менялось, и дело вовсе не в протекционизме со стороны СССР, а в экономике. Вкладываться в собственное производство средних и тяжёлых трёхосных грузовиков? Сколько их надо выпускать, чтобы покрыть издержки? И куда девать такую прорву? Гораздо выгоднее закупать их в СССР и ЧССР. С большими автобусами возиться? Зачем, когда есть Ikarus! К тому же закупки техники выравнивали платёжный баланс между странами Варшавского договора. «Укрепляло связи», как писали в газетах.

К тому же многие образцы военной автомобильной техники СССР превосходили немецкие по тактико-техническим характеристикам. Поэтому в 1964 году в Вердау на заводе VEB Kraftfahrzeugwerk «Ernst Grube» свернули производство трёхосных полноприводных грузовиков G5 грузоподъёмностью 5 тонн. Автомобиль явно уступал не только «Урал-375Д», но даже ЗиС-151, хотя тот был на 20 л. с. слабее.

Противотанковый управляемый ракетный комплекс 9П133 «Малютка-П» с ПТУР 9М14П был создан в 1969 году на шасси БРДМ-2 (ГАЗ-41), которую в NVA называли SPW-40 P2. По учётам ФРГ таких комплексов в NVA насчитывалось 156, а по учётам Минобороны ГДР — 169. Расхождение в 13 машин не объясняется. Расхождение в SPW-40 P2 и того больше: 1579 и 1158 машин соответственно. И тоже — без объяснений.

Другое дело, «уралы»! Они стали настоящим хитом армии ГДР: было закуплено 6000 грузовиков с универсальной бортовой платформой и ещё 13 000 в качестве шасси для спецмашин. Окончательно хоронить собственное производство немцы не собирались, поэтому надстройки к «уралам» (если не шла речь о готовых образцах в составе комплексов вооружения и спецмашинах) выпускали самостоятельно. Так, в конце 1970‑х оружейный завод Rüstungswerk Pinnow в Ангермюнде разработал универсальный стеклопластиковый кузов-контейнер Leichter Absetzbare Koffer (LAK), который можно было устанавливать на грузовики разных типов и классов, от Robur LO2002 A до «Урал-375Д». К производству кузовов-контейнеров подключили также предприятие VEB Karosseriewerk Aschersleben. Идею универсальных «кофров» энергично продвигал заместитель министра обороны ГДР генерал-полковник Хайнц Кесслер — опять же, по экономическим соображениям. По этой части восточногерманские партнёры намного опередили СССР, где сменными кузовами-контейнерами занялись только со второй половины 1980‑х годов.

Широко использовались в NVA автомобили Завода имени Лихачёва, в первую очередь — ЗиЛ-131, доказавшие свою надёжность, неприхотливость и высокую проходимость. Интересно, что поначалу немцы писали марку ЗиЛ как SIL, поскольку произносили заглавную букву «S» как «З». Напротив, «Z» читалась как «Ц». То же относилось и к другим советским маркам-аббревиатурам: GAS, LuAS, KrAS, MAS, UAS. Позднее немцы всё же наступили на горло своей фонетике, перейдя к написанию через «Z».

Если, допустим, на ГАЗ-66 немцы смотрели с нескрываемым презрением — у них был достойный аналог в виде Robur LO 2002 A, то «уазики» в вооружённых силах, министерстве внутренних дел и министерстве госбезопасности ГДР уважали. Впервые немцы познакомились с ГАЗ-69 на весенней Лейпцигской ярмарке 1956 года, когда производство вездехода ещё не было толком налажено в Ульяновске и на носке капота красовалась выштамповка ГАЗ. Вскоре «газики»-«уазики» начали поступать в вооружённые силы ГДР, составляя сильную конкуренцию местным P2 и P3. Именно «уазиками» снабдили элитный 40‑й воздушно-штурмовой полк (LStR 40) — одно из наиболее боеспособных подразделений Варшавского договора. Его создали в виде батальона в 1960 году. В 1973‑м, когда в NVA начали поставлять первые УАЗ-469Б, батальону присвоили имя коммуниста Вилли Зэнгера и в 1986‑м расширили до полка.

469‑й поступал в ГДР исключительно в модификации «Б», то есть, без колёсных редукторов. И дешевле, да и особой необходимости в редукторах на ландшафтах Центральной Европы не возникало. В 1975 году на базе УАЗ-469Б немцы разработали командно-штабную машину Funkgerätesatz UAZ-469 R1125F. В Советской Армии её аналогами были КШМ Р-125Б «Белозор» и Р-125БР «Белозор-1». Оснащение было схожим: радиостанции Р-130 «Самшит» (коротковолновая), Р-107 «Бином» (ультракоротковолнового диапазона) и более мощная (с сигналом 75 Вт) Р-111 «Бином-М» (УКВ). Передачу сигнала Funkgerätesatz UAZ-469 R1125F обеспечивали две штыревые антенны высотой 3,4 и 4 метра, и одна штыревая комбинированная антенна. С помощью первых можно вести переговоры в движении, последняя же требовала не просто остановки, но и закрепления выдвижной телескопической мачты оттяжками — её высота составляла 11 м. Комбинированной антенна называлась, поскольку совмещала в себе три типа устройств: антенну симметричный диполь, штыревую антенну и широкодиапазонную антенну (ШДА). Внутренняя планировка, расположение антенн и телескопической мачты R-1125F отличалось от «белозоровских».

Для большинства УАЗ-469Б, стоявших на снабжении Национальной Народной Армии ГДР характерны откидные надставки дверей. Их вездеход получал уже на немецкой земле при подготовке к передаче в войска. Однако с откинутыми надставками «уазик» не помещался в фюзеляж вертолёта Ми-8. Поэтому десантники демонтировали надставки.

УАЗ-469Б послужил базой уникальной боевой машины, аналогов которой не было ни в одной из армий Варшавского договора. Это самоходная установка 73‑mm Schwere Panzerbüchse SPG-9 mit Speziallafette auf geländegängigem PKW UAZ 469 («73‑миллиметровое тяжёлое противотанковое ружьё СПГ-9 со специальным лафетом на внедорожном легковом автомобиле УАЗ-469»). Хотя дальность прямого выстрела по цели высотой 2 м и составляла всего 800 м, лесистая местность Германии с плотной подстилкой и песчаными почвами вкупе с проходимостью «уазика» и впечатляющей бронепробиваемостью СПГ-9 делали эту самоходку весьма опасным противником для западной бронетехники.

Выпускал необычную боевую машину завод учебных пособий в городе Миттенвальде под Цоссеном (VEB Lehrgeräte- und Reparaturwerk Mittenwalde). Вместо заднего ряда сидений на полу кузова устанавливалась трубчатая опора с вертлюгом, на котором закреплялось орудие. Для удерживания ствола в походном положении на каркасы передних сидений надевался специальный хомут. Автомобиль оборудовали контейнером на 6 гранат и пусковых двигателей к ним, ящиком на дополнительные шесть гранат, радиостанцией.

Передвижная мастерская на шасси «Урал-375Д». Универсальный кузов с брезентовым верхом повторяет сечение контейнеров LAK (скошенные стенки — требования железнодорожного габарита). Медицинский крест на двери указывает доступ к аптечке. Снимок сделан в Минске, куда списанный из NVA автомобиль прибыл в качестве гуманитарной помощи. «Гуманитарная помощь» — прекрасная почва для сколачивания состояний. В запасе у немцев были 468 мастерских для танковых войск.

Всего было построено 578 таких боевых машин с орудиями SPG-9D и SPG-9M. Машины использовали в сухопутных войсках (LaSK) Национальной Народной Армии ГДР, пограничных войсках (Grenztruppe). От 12 до 14 установок получил 40‑й воздушно-штурмовой полк (LStR 40) «Вилли Зэнгер». Но львиная часть, 284 самоходные установки, поступили в народную полицию (VP), точнее — в части народной полиции готовности (VPB), аналог советских Внутренних Войск.

Интересно, что установленный в кузове «уазика» станковый противотанковый гранатомёт (безоткатное орудие) СПГ-9 калибра 73 мм (индекс ГРАУ — 6Г6 или «Копьё» по шифру опытно-конструкторской работы), получившее у нас прозвищу «сапог», выпускался вовсе не в СССР! Его поставлял «Машиностроителен комбинат Фридрих Энгельс» из болгарского города Казанлык.

Единые калибры, единые стандарты радиочастот, одинаковая структура командования. Так была устроена Организация Варшавского договора. Однотипные образцы вооружений выпускались несколькими странами. Так, все автоматы Калашникова в ГДР были в ГДР-же и изготовлены! Этим занимались предприятия VEB Fahrzeug- und Jagdwaffenwerk Ernst Thaelmann в Зуле и VEB Geräte- und Werkzeugbau (GWB) в Визе. Согласно отчёту, представленному в Бундестаг 31 января 1992 года, из остававшихся на складах после объединения Германии танков Т-72 только 133 были выпущены в СССР, а 156 сделаны в Польше и 260 — в ЧССР. Все 1112 БМП-1 были сделаны в ЧССР (там их выпускали предприятия в словацких городах Детва и Дубница-над-Вагом). Все 529 МТ-ЛБ были болгарского производства, все 1266 БТР-70 — румынского. Опять же, если верить отчёту Бундестага.

Но можно ли ему безоговорочно верить? В официальных источниках времён ГДР колёсный бронетранспортёр SPW-70 (БТР-70, он же — ГАЗ-4905) преподносится как советское изделие, оснащённое двумя карбюраторными двигателями ЗМЗ-4905 мощностью по 120 л. с. В то, что ещё кто-то может в 1970‑е годы ставить в бронетранспортёры бензиновые движки, не поверил даже видный британский эксперт Стивен Залога: назвал моторы ЗМЗ-4905 дизельными! А вот румынские источники настаивают, что завод Ratmil выпустил всего 154 карбюраторных БТР-70, после чего начал оснащать бронетранспортёр TAB-77 (так в Румынии называли БТР-70) парой дизелей Saviem 757‑05M1, по 132 л. с. каждый. Какие именно бронетранспортёры были в армии ГДР, бензиновые, дизельные, уже не установить. Однако верно, что, беря за основу разработки советских конструкторов, наши партнёры по блоку зачастую выпускали более качественную и совершенную технику.

Объединённой Германии досталось огромное наследство. На 1990 год в NVA числилось 51 056 автомобилей, а общее количество военных колёсных транспортных средств (включая мотоциклы и прицепы) достигало 100 000 единиц. Как и сама Национальная народная армия, её материальная часть стала не нужна. Её ликвидация ещё до формального объединения двух Германий явилась источником наживы. В апреле 1990 года вместо Министерства национальной обороны ГДР возникло Министерство обороны и разоружения во главе с евангелическим пастором Райнером Эппельманом. Ра-зо-ру-же-ния! Более иезуитского названия трудно придумать. Тотчас началась дикая распродажа всего и вся, по бросовым ценам. Некая американская CIC International приобрела вооружений и техники $349 млн, включая корабли, истребители, системы залпового огня «Град»… Если верить материалам Берлинского информационного центра трансатлантической безопасности (BITS), 1200 танков Т-55 ушло этой конторе по $10 000 за штуку, а 200 танков Т-72 — по $200 000 за штуку. В том же отчёте фигурирует некая фирма ALTKAM из СССР, накупившая автомобилей на сумму в DM 498 420 (с 1 июля 1990 года на территории ГДР вошла в обращение западногерманская марка). Вся эта оружейная вакханалия происходила в короткий отрезок «междувластия», до 3 октября 1990 года.

Затем, как водится, начались ревизии, выявившие серьёзные расхождения в учётах ГДР и ФРГ. Причём, далеко не всегда в минус. Иногда на складах обнаруживалось большее количество техники, чем насчитали в ГДР! В большинстве случаев расхождения так и не объяснили. Прекрасная почва для злоупотреблений! Один участник Интернет-сообщества разыскивает полсотни БТР-70, «растворившуюся» в ходе избавления от тех 1266 машин, непонятно, советских либо румынских.

Похожая история вышла и с «уазиками». За все годы в ГДР было ввезено около 2500 вездеходов УАЗ-469Б, УАЗ-469БИ, УАЗ-469БИТ и УАЗ-31512, 31514 и 31519. Доставшиеся от вооружённых сил ГДР 2000 «уазиков» ФРГ решила передать военным Греции. Однако с октября 1990‑го по апрель 1994 года греки получили всего 292 автомобиля, и куда ушли остальные, неизвестно. Расследование ни к чему не привело.

Технику бывшех вооружённых сил ГДР передавали в распоряжение ООН в зачёт взносов ФРГ в эту организацию, отправляли с бедные страны в качестве гуманитарной помощи, помогали новым партнёрам по НАТО, у которых не хватало средств на закупку современного военного имущества. Это был настоящий гипермаркет зла, на фоне которого вступительный эпизод 18‑го фильма о Джеймсе Бонде «Завтра не умрёт никогда» — сельский ларёк. К слову, по данным того же центра BITS, официально ФРГ заработала на распродаже имущества и вооружения ГДР почти 1,52 млрд евро.

Источник