Абс пластик, без обработки ацетоном, доступна к распечатке, турель можно ставить на разорбек

- Для того, чтобы хорошо провести приватизацию, необходимо повсюду расклеить .. ээ – она замялась, выбирая подходящее слово – листовки.

Дело сразу перестало мне нравится. В голове возникли какие-то далекие образы: революционная газета «Искра», Ленин на броневике, и даже штурм Зимнего дворца. Однако Фагот, в глазах которого я прочел лютую жажду наживы, сразу спросил:

- А где нужно их расклеить?

- О, хороший вопрос – Мэри расплылась в улыбке – везде, где ходят деловые люди. Банки, рынки и так далее.

- Окэй – Фагот явно мнил себя знатоком английского языка. – Мы согласны. Но 50 тенге – это смехотворная сумма, она нас не устраивает.

Мне стало плохо. Однако американку столь практичный подход к делу не смутил.

- А сколько вам нужно? – спросила она.

- Ну, по 500 тенге нас вполне устроит.

Мне стало еще хуже. Верные 50 тенге ускользали на глазах. Американка замялась. Но после продолжительной паузы, она нехотя выдавила из себя:

- Вхожу в ваше трудное положение. По 300, но расчет только после сделанной работы. Вот мой телефон – позвоните мне завтра.

С трудом скрывая радость, мы раскланялись. На другой день, созвонившись с Мэри, мы навестили ее, кстати, жила она в обычной квартире, у какого-то учителя английского языка. От нашей работодательницы мы получили две огромные кипы листовок, на которых было написано примерно следующее:

«Впервые в области! Не оставайтесь в стороне! Принимайте участие в развитии регионального хозяйства! Станьте акционером! 15-го апреля 1994 года в 11:00 на улице Ленина, 38 состоится аукцион по продаже акций двух плодоовощных баз: «АТП Овощи» «Гор.АПК»

Дальше шла подробная информация по аукциону. Так же нам были вручены четыре тюбика клея «Феникс». Мы вышли на улицу. Фагот закурил сигарету и деловито спросил:

- Как ты думаешь, деловые люди ходят возле дома, где живет гостья из США?

- Принепременно – ответил я.

И первые четыре листовки были приклеены на местной доске объявлении этого дома. Еще через два часа, судя по расклеенным белым листкам, выяснилось, что деловые люди города обожают посещать зал игровых автоматов, общественные уборные и общежития медучилища. Затем, примерно часа три, мы добросовестно расклеивали прокламации на двух главных улицах Петропавловска. Однако, как выяснилось, это занятие оказалось весьма опасным. Мало того, что некоторые противники приватизации сразу срывали наши извещения, попутно ругая нас самыми черными словами, а когда Фагот прилепил белый лист на лоб бюста Ф.Дзержинского, вахтер здания ОВД несколько минут гнался за нами по улице Ленина. Отдышались мы возле мусорных баков, прикинули количество расклеенных листовок. Их еще оставалось две трети. Я взял всю оставшуюся пачку и швырнул ее в мусорный бак. Судя по молчанию Фагота, он был со мной совершенно согласен. После этого мы пошли в свое общежитие, где до шести вечера убивали время самыми разными способами. А в семь навестили нашу американку. Она сразу вручила нам деньги и сообщила радостную новость: завтра нужно расклеить тысячу (!) листовок. И упреждая наше возмущение, добавила: плачу по 500 тенге.

- По 600 и ни цента меньше – в голосе Фагота был такой надрыв, что Мэри Белл сразу согласилась

- Окэй, по 600 так по 600.

Ошалев от счастья, мы вступили в беседу с американкой. В ее ходе выяснилось, что Мэри без ума от Назарбаева и Горбачева, любит перестройку и фильмы Никиты Михалкова. Посоветовав ей посмотреть фильмы Гайдая, мы расстались.

На другой день, мы поехали в типографию, где забрали новую партию листовок. Они еле вместились в огромную китайскую сумку. Мы сразу поехали в наше общежитие, разделили листовки по 500 на брата, а затем играли в карты, смотрели телевизор, спали – в общем, делали то, что делали тогда обычные студенты. А к вечеру, выдавив из тюбиков клей, мы вновь поехали к нашей разлюбезной Мэри. Она отмечала с хозяевами квартиры какой-то праздник и была необычайно весела. Когда она узнала, что ее задание выполнено, что деловые люди города физически не могут не увидеть расклеенные листовки, она пришла в неописуемый восторг, явно вызванный обильным возлиянием. А увидев выжатые тюбики, просто растрогалась и сверх обещанных денег выдала еще и по сувениру (это были брелоки с символом Канады – кленовым листом, помню, мы сильно удивились, почему именно Канада, а не США). Расстались мы довольные друг другом.

- Нехорошо получилось – признался мне впоследствии Фагот – такая простодушная, а еще американка. Вот тебе и деловее люди, даже не проверила.

На оставшихся мне листках, а на обратной стороне они были девственно чисты, я писал конспекты, письма друзьям и так далее. Но они не кончились до сих пор. Но главное пожалуй даже не это. Спустя лет десять после описанных событий, мне попался в руки номер областной газеты «Северный Казахстан». На четвертой странице в углу висело объявление: «Внимание! Аукцион. Продаются плодовоовощные базы». Боже мой, они до сих пор не проданы.