Можно бесконечно долго обсуждать плохих чиновников, исполнителей, зоозащиту, но от перегона гигабайтов срачей через интернет ни чего не изменится. Есть ЕДИНСТВЕННЫЙ верный способ избавиться от опасности собак. Не от самих собак, они где то всё равно будут, но не там где обитают люди. Надо лишить их кормовой базы. Надо парализовать пресловутых кастрюльщиц, которые носят жратву блоховозам. Средство простое и дешевое. Отбеливатель "Белизна".

Рассказываю на своём примере. У нас во двор повадилась бабка с соседнего дома, подкармливать бездомышей. Раз попросили не делать этого, два, три, бесполезно. Мало расставленных плошек, начала таскать картонки. Управдом вызвал службу отлова, служба отработала и собаки вернулись, да с бирками Вроде как стерилизованные и вакцинированные и бла-бла-бла. Нарядные собаки продолжали кидаться на домовых собачников и на людей. В один из дней разорвали общедомовую кошку. Меня это бомбануло, пошел, купил бутылку Белизны, залил всё гнездо, и плошки и картонки. Бабка сдвинулась метров на 50 и начала им строить новую виллу. Новое гнездо я так же залил хлоркой. Бабка позвала других бабок, я с ними не спорил, не разговаривал, просто мимо прошел. Вечером на всякий случай залил хлоркой и контейнерную площадку. Бабка позвонила в полицию, через пару дней меня нашел участковый, я дал устное пояснение что испытал в себе жгучее желание произвести уборку двора МКД, привести его в надлежащее санитарное состояние, так сказать. Дядька поржал. Собак не поливал, бабку тоже. Состава нет. Бабка поняла что со мной нет смысла бодаться и ушла в другой двор. И о чудо, собаки ушли ушли вслед за ней. А там бабке и подругам дали просраться другие бабки. Не знаю били или нет, но пару дней ор стоял знатный. Дальше бабка с моих радаров пропала. 3 бутылки хлорки, один разговор с участковым, всё. Нет кастрюльщицы, нет собак. Поднимите в топ, так сказать.

P.S. Ставлю тег "без рейтинга", чтоб не думали что хочу надрочить плюсов на горячей теме.

Еду домой после тяжелого трудового. Пересадка в метро, подъезжает поезд, захожу в вагон, двери начинают закрываться. И вдруг, в самый последний момент, запрыгивает девушка. Смотрю и глазам не верю. Это ж бывшая моя. Ну не прям бывшая–бывшая, просто были какие-то недолгие и невнятные отношения, потом сами по себе и развалились. Мне выкатили бочку претензий, мол, не соответствую я высоким стандартам, а я процитировал классика, в том духе, что ваши ожидания – ваши проблемы. И разошлись, как в море корабли. А тут такая встреча!
Ну, кто старое помянет, тому и глаз вон. Разговорились, я остановку свою пропустил, доехали до ее станции, вызвался проводить. А по дороге, внезапно, бар. Зашли, естественно, выпили по шотику. Потом по лонгу, потом проводил ее до дома, предложила подняться, я не отказался, домой, соответственно, не поехал. Всю ночь распивали напитки и трясли стариной. Под утро, когда я уже утихомирился и думал поспать, был выставлен наружу, мол, мама скоро с ночной вернется, нафиг ты тут нужен.
Стою я, почти трезвый, сонный до одури, на часах без пятнадцати шесть, к девяти на работу. Хорошо хоть в душ дали сходить. Понимаю, что если домой поеду, то глупо выйдет; час до дома, минут 40 дома и уже на работу пора ехать. Решаю не мотаться туда-сюда, рвануть в офис сразу. У нас там, напротив кабинета гендира, отличный диванчик стоит, ключи у меня есть, часок, а то и полтора, поспать успею. Сказано – сделано. Приехал в офис, надыбал где-то плед, завернулся в него, лег и отключился. Одна только мысль крутилась – жалко, что спать так мало, не высплюсь…
И вот сплю я отчаянно, снятся мне сны дивные. И прямо во сне приходит понимание, что как-то подозрительно долго я сплю. Открываю глаза, сам весь такой бодрый и отдохнувший. На часах 12, вокруг, с ехидными ухмылками, снуют коллеги, а я без штанов посреди офиса лежу, пледиком укрытый.
Вскакиваю, одеваюсь, докапываюсь до нашего офис-менеджера, мол, что вообще происходит. Та отвечает, что когда она пришла, я мирно храпел не диване, а гендир сидел в своем кабинете и шипел на всех, чтобы не шумели и дали мне поспать. Я тогда сисадмином трудился, все и подумали, что я опять ночью работал, важные для компании дела делал, вот гендир меня и оберегает.
Слово «конфуз» лишь очень приблизительно описывает мое тогдашнее состояние. Со смешанными чувствами стучусь к гендиру. Тот по-отечески улыбается, наливает мне писяшку какого-то модного коньяка, рассказывает, что как пришел и меня увидел – сразу молодость свою бесшабашную вспомнил. Но если еще раз повторится – уволит, даже не разбудив. Золотой был человечеще!