После инцидента с массажем мы с отцом окончательно отдалились друг от друга.
У меня была сложная и полная неудач жизнь в Каменск-Уральском, где я была не просто белой, а синей вороной.
Я изо всех сил старалась наладить отношения в школе со сверстниками, но не получалось. Так прошло четыре года, мне исполнилось 15.
Из-за буллинга в школе я перестала воспринимать информацию и оценки испортились окончательно, школьные проблемы с мамой я не обсуждала, ведь она была занята постоянным поиском партнёра, это было сложно, так как она родила второго ребёнка, отец которого имел другую семью.
В общем дома была дичь, в школе дичь и семейный совет на летних каникулах, не спрашивая моего мнения, принял решение отправить меня жить к отцу и перевоспитываться.
Отец в то время так и жил, на средства своей матери, периодически делая вид, что работает. Вроде бы числился у неё на предприятии (ЗАО КУМУ ВММ) начальником охраны, а может уже и заместителем ген.директора, я точно не помню.
Вот тогда моя жизнь изменилась раз и навсегда, я познала все прелести жизни в конц.лагере.
Первые месяца два - три все шло нормально, я ходила в школу, которая была филиалом цыганского ада на земле. Серьёзно, почти как в Эквадоре, меня окружали кареглазые мулаты.
Семьи у цыган большие, вы знаете и без меня, учится братья и сестры старались в одной школе, вели себя они нагло и агрессивно, воровство в школе было такое же как на рынке, курточки и сменка из раздевалки, это самое меньшее, что могло пропасть, кражи случались несколько раз в неделю.
Это при том, что район был не самый паршивый и школа, кстати, тоже.
Мы с цыганами сразу друг другу не понравились. Я с детства упрямая и своенравная. Говорю что думаю и не фильтрую базар даже если это грозит проблемами. В конце концов ничего страшнее смерти нет, чувствовала я и шла напролом.
Меня попытались зажать в раздевалке два мелких цыганенка, я училась в 9-ом классе, они были из 7го. Я не зажалась, с ростом 175 см было бы глупо, подумала я и просто прошла сквозь них, почти не нанеся им урон и не почувствовав сопротивления.
И понеслась.
У каждого из них было по охулиарду братьев, дядей и друзей в старших и младших классах, вся эта цыганщина объявила мне вендетту. Меня пытались подловить на переменах и напугать, я дарлась с цыганками в туалете, однажды даже раковину сломала головой одной из них, но в целом справлялась с давлением достойно.
История кончилась большой дракой на стадионе за школой, я в этой херне не участвовала, мне повезло - парни из старших классов узнали о возне вокруг меня и решили, что негоже славянку толпой щемить и в школе разгорелась настоящая война.
Директор, кстати, меня обвинила в происходящем, на что я просто смеялась, потому что не знала как еще реагировать.
Учеба, конечно, пошла на хер, я была подавлена и просто не могла учиться в такой обстановке, в классе отношения были не лучше, я же была новенькой. А ещё носила очки и читала на переменах.
Отец в это время налаживал личную жизнь, я пыталась помогать, он периодически бухал и косячил, я просила прощения у его пассии. Как выяснилось - зря.
Наташа была типичной рсп среднего возраста, я была неудобным фактором, ведь её ребёнку нужно место, а я его так неудачно занимала.
Меня было легко обмануть, Наташа играла в дружбу, манипулируя мной и подставляя под отца.
Они съехались жить вместе в новую квартиру, которую ему купила бабушка (Наташа принципиально не хотела жить с ним там, где жила его первая семья (и вторая, он успел пожить с другой рсп после развода с мамой) ну и я поехала туда жить.
Бить меня он начал незадолго до того, как съехался с Наташей, а когда съехался, начал нещадно пиздить. За любую мелочь.
Он был уверен что оценки в школе исправят не репетиторы, а пиздюли.
Папина карьера маминого сына, тем временем набирала обороты, он пошёл учиться в ВУЗ. В Академию Гос.Службы. И весь свой стресс срывал на мне. Это был ад, тело было покрыто синяками, я почти не спала по ночам, не могла есть. При росте в 175 я весила 45 киллограм, месячные, только начавшиеся, прекратились.
Я стала пропадать в школе. Записалась на все факультативы, какие только могла. Приходила в 7:30 утра и уходила в 17:00 вечера.
Я была единственным ребёнком в классе, который ходил в школу в морозы. Именно тогда мои учителя увидели что я не идиотка, за морозные дни исправила почти все оценки, преподаватель русского и летарутры вызвала отца в школу и похвалила меня, намекнула ему на то, что, возможно, я плохо учусь из-за проблем с одноклассниками.
Наталья настояла на поездке к психиатру, мне это представили как помощь в наших с отцом отношениях. Отцу (я подслушала) она намекала на то, что я психически не здорова.
Поездка была прекрасной, я была счастлива пообщаться со специалистом, показала ему синяки, рассказала о проблемах в школе, согласилась приезжать на беседы раз в неделю и попросила у него помочь наладить отношения с отцом. Пока доктор общался с отцом, я ждала в коридоре, из кабинета были слышны крики отца, он был явно в бешенстве.
Домой мы ехали под рассуждения папы о том, что психотерапевт сам нуждается в психотерапевте, что мне никакая помощь, кроме ремня не нужна, и мы прекрасно справимся самостоятельно.
Через месяц после этого я пыталась покончить с собой.
Все произошло внезапно, был конец второй четверти, я была на факультативе по химии, мне очень нравилось заниматься я решала красивые и сложные задачки по органической химии, мечтала, что буду фармацевтом.
Наташа приехала в школу проверить мои оценки в журнале, позвала меня о них поговорить и сказала :
-Катя, ты понимаешь, что однажды твой отец отправит тебя на больничную койку, а может и вовсе убьёт?
Этот разговор состоялся из-за двоек по черчению. Я уже записалась на факультатив, для того чтобы исправить оценки, но она не хотела меня слушать и твердила свое.
Она боялась, что отец меня убьёт.
Оставив меня в школе (факультатив ещё не кончился) Наташа укатила домой, я же была в ступоре. Я внезапно осознала, что смерть очень близко и мне стало тошно. Мне не было страшно, мне было больно от того, что моим самым главным врагом был тот, кто участвовал в моем зачатии.
Папина любимая фраза была :
- Я тебя породил, я тебя и убью.
Дорога до дома была как в тумане. Мы жили в высотке, вместо нашего 7-го этажа я поехала до 15го. Вышла на общий балкон, положила сумку с учебниками в угол, перелезла через перила и повисла на руках на высоте 15го этажа.
Я почти разжала руки, но зачем-то посмотрела вниз и не смогла. Изнутри поднялась волна возмущения, которая, буквально, вытолкнула меня обратно за перила на пол балкона. Я лежала на полу, в наметенном сугробе и тихо плакала от облегчения.
Я посылала всех на хуй.
Моя жизнь - только моя, даже если я кому-то не нравлюсь, даже если кто-то мной не доволен, даже если этот кто-то мой отец, только я буду решать жить мне или умереть.
До меня в тот момент дошло, что всем стало бы только легче от моей смерти, ведь я напоминание того самого неудачного брака, я напоминание об ошибках молодости, я та самая ответственность, которую никто не хочет принимать.
Но я уже здесь и у меня есть чувства, мысли, эмоции моё тело и долгая жизнь впереди, полная моей собственной ответственности и я не сделаю им подарок покончив с собой.
Так хорошо мне не было никогда до этого, бросив портфель под дверь квартиры, позвонив маме от соседей и у них же заняв сотку на дорогу до Каменска, я сбежала от отца.
В Каменск я вернулась другим человеком, мне было неведомо физическое насилие до этого, я никогда не проявляла агрессии, я не курила, я не прогуливала уроки.
Вернувшись же после конц.лагеря имени Олега Сорокина, я потеряла берега и страх. Покрасила волосы в синий, дралась с гопниками, гоняла хачей с мотоциклетной цепью на перевес, пошла работать, чтобы не зависеть от матери, ушла в вечернюю школу... Ещё пару раз посмотрела в глаза смерти - я так и не научилась скрывать своего мнения, так и не смогла найти повод присмыкаться перед кем-то, кто мнит себя сильным. Если я не чувствовала превосходства над собой, я не проявляла уважения, многих это задевало очень сильно. Меня вешали на ремне, пытаясь задушить, пытались бить толпой, желая чему-то научить. Не получалось. Ремень рвался, я кидалась в драку, отстаивала свои взгляды и заслужила неприкосновенность годам к 17.
В отношениях с отцом были долгие качели, я поступила в ВУЗ, он делал вид что меня простил, снова ссора, я ушла из ВУЗа, потом другой ВУЗ, потом опять ссора.
Избивал, доводил до истерики, унижал меня он с периодичностью раз в месяц - два, если мне удавалось избежать случайных встреч, он открывался на семейных праздниках. Я была его девочкой для битья, способом оправдать неудачи и снять стресс.
Так продолжалось до тех пор, пока в моей жизни не появился настоящий мужчина - мой муж. Одного телефонного разговора с предложением встретиться и обсудить его проблему хватило, чтобы отец написал мне смс с текстом - ну нельзя же так орать на людей, и я больше никогда его не слышала и не видела...
Ну а для всех остальных, он актёр, депутат, спортсмен и бизнесмен. Покажу вам его фото.
Вот тут можете проверить сами:
https://stuki-druki.com/authors/sorokin-oleg-ivanovich.php
