Marsfield

С началом Второй мировой войны для японских американцев, особенно на Гавайях и на западном побережье США, возникла сложная и порой трагическая ситуация. После нападения Японии на Перл-Харбор 7 декабря 1941 года и объявления войны, к американцам японского происхождения стали относиться с недоверием. В 1942 году правительство США приняло решение интернировать около 120 тысяч японских американцев, изолировав их в концлагерях. Однако, несмотря на дискриминацию и репрессии, японские американцы стали активными участниками военных действий, в первую очередь благодаря боевым подразделениям 442-го полка и 100-го батальона.

Изначально японским американцам запрещали вступать в армию, поскольку они считались «неблагонадежными». Однако в 1942 году, когда число добровольцев среди японских американцев резко увеличилось, военное командование США решило сформировать отдельное подразделение, состоящее исключительно из них. Так появился 100-й пехотный батальон, позже прозванный «Батальоном Пурпурного сердца» за героизм его солдат.

В 1943 году из добровольцев был создан более крупный 442-й полк, который стал самым известным японским американским подразделением. В состав 442-го полка вошли и ветераны 100-го батальона, что усилило его боевую мощь. 442-й полк и 100-й батальон сражались главным образом в Европе, где участвовали в боях в Италии, Франции и Германии. Одной из самых известных операций, в которой принимал участие 442-й полк, стало освобождение французского города Брюйер и спасение окруженной немецкими войсками 1-й батальон 141-го пехотного полка Техасской национальной гвардии, известного как «потерянный батальон». Японские американцы, сражаясь на передовой, проявили мужество и самоотверженность, несмотря на высокий риск. Один из наиболее выдающихся подвигов – это битва за гору Бельведер в Италии, где бойцы 100-го батальона смогли сломить сопротивление немецких войск, сыграв ключевую роль в захвате этой стратегически важной высоты.

442-й полк получил более 18 тысяч наград и стал самым награждаемым подразделением в истории армии США за короткий период службы. Среди самых значимых наград: 21 медаль Почёта (высшая военная награда США); более 4 тысяч Пурпурных сердец, которые вручались за ранение или смерть в бою; более 4 тысяч Бронзовых звёзд за героизм.

Эти награды были присуждены за выдающуюся храбрость и самоотверженность. Однако, несмотря на многочисленные награды, многие ветераны отмечали, что после войны вернуться к нормальной жизни было нелегко, так как предвзятое отношение к ним сохранялось. В качестве примера можно назвать судьбу Дэниел Иноуэ – одного из самых известных японских американцев, служивших в 442-м полку, позднее ставший сенатором США. Иноуэ был удостоен Медали Почёта за подвиг в Италии, где, несмотря на тяжёлое ранение, продолжил вести солдат в атаку и уничтожил несколько немецких пулеметных точек. Аналогичная история была и с Майклом Масокуни – сержантом 100-го батальона, прославившемся в боях за Италию. Он и его бойцы смогли удержать занятые позиции, несмотря на интенсивный огонь противника. Масокуни впоследствии был награждён Серебряной звездой.

После жёстких октябрьских боёв, через горный массив Вогезы, 442-й полк был передислоцирован в Приморские Альпы и Лазурный Берег, где не было никаких серьёзных военных действий и полк охранял участок франко-итальянской границы, захватывая иногда шпионов и диверсантов. 23 марта 1945 подразделение было отправлено обратно в Италию на Готскую линию. Здесь, после некоторого затишья, в апреле полк участвовал в боевых действиях, взяв 25 апреля последний оплот немцев – город Аулла. После чего немецкие войска начали массово сдаваться. 2 мая 1945 года вместе с окончанием войны в Италии, 442-й полк завершил свою миссию во Второй мировой войне. В 1969 году 442-й пехотный полк США был расформирован, оставшиеся военнослужащие переведены в 100-й пехотный батальон, который является действующим подразделением Армии США и в настоящее время.

Служба японских американцев в армии США изменила отношение к ним в послевоенные годы. Подвиги 442-го полка и 100-го батальона разрушили многие стереотипы, и в 1988 году Конгресс США принял «Закон о гражданских свободах», который включал официальные извинения и финансовую компенсацию пострадавшим в результате интернирования. Подвиги этих полков оказали влияние на правозащитные движения и стали символом борьбы за равноправие в США.

История японских американских полков армии США – это яркий пример мужества и преданности, проявленных вопреки несправедливости, с которой столкнулись сами солдаты и их семьи. Несмотря на интернирование, предвзятое отношение и ограничение в правах, японские американцы доказали свою готовность бороться за страну, даже если она сомневалась в их лояльности. Их служба была не только вкладом в победу на фронте, но и символом стойкости, благодаря которому они смогли сломить стереотипы и изменить общественное мнение. Вступая в армию, они преодолевали предрассудки и сохраняли достоинство, показывая, что истинная верность и патриотизм измеряются не происхождением, а действиями.

Ищи меня также:

https://t.me/mars_field (анонсы, мемы, краткие посты, новости)

https://vk.com/mars_field (лонгриды, фото и доп. материалы)

https://dzen.ru/mars_field (лонгриды, фото и доп. материалы)

Всем в школе объясняли, что история – это наука о прошлом. Однако любой момент прошлого когда-то был настоящим, а настоящее – это невероятно сложная динамическая система, в которой непрерывно соединяются, обновляются и осознаются события. Отсюда же распространённый тезис из теории хаоса о том, что «взмах крыльев бабочки на одном конце земного шара может вызвать ураган на другом». Итак, как вам такое утверждение – открытие Америки Колумбом стало одной из причин войн на Кавказе в конце XVIII – начале XIX веков. Понимаю негодование, вызванное таким упрощением, но давайте попробуем разобраться.

Открытие Америки стало во многом неожиданным и мощным катализатором перемен для Старого Света, открыв новые источники ресурсов и товаров, доселе совершенно неизвестных европейцам. Вместо ожидаемых и привычных (хоть и дефицитных) индийских специй и азиатских шелков, на европейские рынки хлынул поток совершенно неизвестных продуктов и растений, таких как табак, томаты, какао, картофель, кукуруза, ананасы, а также таких экзотичных вещей, как, например, листья коки. Наибольшим выгодополучателем этого импорта стала Османская империя, чьи торговые пути и влияние охватывали обширные территории – от Балкан до Аравийского полуострова. Благодаря сложившимся торговым связям и географическому положению, новинки из Нового Света буквально «перепрыгивали» из Испании и Португалии на рынки Турции почти сразу, как достигали Европы.

Более того, Османская империя – не только как крупный политический, но и как культурный центр региона – превратилась в важнейший перекрёсток, через который проходили нововведения, адаптировавшиеся под местные традиции. Именно здесь томаты, фасоль, баклажаны и, особенно, табак нашли широкое применение. Табак быстро стал частью восточной культуры, войдя в обиход и укоренившись в традициях курения кальяна, распространившегося по всей империи. Томаты вскоре оказались неотъемлемым ингредиентом кухни Восточного Средиземноморья, став базой для многих блюд. Так, через османское влияние американские новинки достигли даже Болгарии, Венгрии, Греции, Египта, и на многие века вошли в быт и пищевые привычки балканских, арабских и азиатских народов. Показательно, что многие продукты, такие как «болгарский перец» или даже сама «индейка» (на английском – turkey), сохранили в своих названиях след османского посредничества и влияния.

Ирония же заключалась в том, что Испании и Португалии, первоначальным владельцам этих новинок, так и не удалось надолго сохранить торговую монополию. Османская империя, обладавшая ключевыми морскими путями и густой сетью торговцев, не только активно перенимала продукты из Америки, но и быстро распространяла их на покорённых землях и влияла на их дальнейшую популяризацию.

На этом моменте многие могут задать вопрос: «Так, ну а Кавказские войны тут каким боком?». Дело в том, что к концу XVII — началу XVIII века культурное и экономическое влияние Османской империи достигло Северного Кавказа, и турецкие товары, наряду с новыми сельскохозяйственными культурами из Америки, стали активно проникать на рынок горских народов. Вместе с кукурузой, фасолью, томатами и баклажанами, эти «новинки» оказали огромное влияние на сельское хозяйство и быт региона, изменив его до неузнаваемости. По мере того, как горцы начали выращивать кукурузу, она быстро превратилась в основной продукт питания, способный обеспечивать калорийное пропитание на небольших горных участках, ранее считавшихся малопригодными для земледелия.

Примечательно, что появление кукурузы и других заморских культур отразилось даже в языках народов Кавказа. Например, на армянском языке кукуруза получила название եգիպտացորեն (yegiptats'oren), что буквально означает «египетская пшеница» (вероятно, из-за поставок из Египта, тогдашней провинции Османской империи). В чеченском языке кукуруза получила название хьаьжкIа (хажка), что образовано от слов «хаджи» и «ка» — «паломник» и «пшеница», что можно буквально понимать как «пшеница, привезённая паломниками из хаджа». Это не просто семантические особенности, а свидетельство того, как культурное и религиозное влияние Османской империи интегрировалось в повседневную жизнь Кавказа.

Массовое распространение кукурузы также привело к демографическим изменениям. Эта культура позволяла выращивать достаточный объём продовольствия для обеспечения растущего населения, что способствовало увеличению плотности населения в горных районах Кавказа, где условия для традиционных злаков были неблагоприятны. Плотность населения начала возрастать, как и конкуренция за землю, что обострило территориальные конфликты и укрепило стремление к самостоятельности среди горских народов. В условиях усиленной экспансии Российской империи на Кавказе, повышение плотности населения и зависимость от новых аграрных культур способствовали активному сопротивлению, поскольку горцы ощущали себя вынужденными защищать свои ресурсы и земли.

Причём кукуруза на Кавказе прижилась особенно хорошо, так как её изначальная селекция в Южной и Центральной Америке уже включала адаптацию к горным районам. В горных районах Кавказа она продемонстрировала отличные урожайные показатели, а по устойчивости и лёгкости в хранении превзошла традиционные культуры, такие как пшеница и рожь, которые требовали более ровного рельефа и обильных дождей. Благодаря своей высокой калорийности и неприхотливости кукуруза быстро стала основным источником продовольствия для горцев, поддерживая их автономию и способность к длительному сопротивлению. Продовольственные запасы из кукурузы позволяли вести затяжную партизанскую войну в условиях труднопроходимых гор, где российским войскам приходилось преодолевать и логистические трудности, и сопротивление местных жителей.

В результате, в каждом кавказском ауле теперь могли производить гораздо больше пищи, что способствовало естественному приросту населения, создавая основу для долгосрочной экономической и военной стабильности горских сообществ. Доступность продовольствия привела к значительному демографическому всплеску, и, к началу XVIII века, население Северного Кавказа, по некоторым данным, увеличилось почти вдвое. Это создавало дополнительные вызовы для Российской империи, которая стремилась распространить своё влияние на Кавказ и сталкивалась с растущим числом самодостаточных, организованных сообществ, имеющих достаточно ресурсов и людской силы для активного сопротивления.

Одновременно с этим, на Кавказ с Османской империей и другими торговыми партнёрами пришли высокие оружейные технологии. Кавказские оружейные мастера, славившиеся своим искусством, начали активно осваивать и улучшать производство кремневых ружей, основываясь на турецких и европейских образцах. Качество этих ружей было столь высоким, что кавказское оружие пользовалось спросом далеко за пределами региона. Наличие собственного оружейного производства давало горцам возможность эффективно вооружаться, не полагаясь на импорт, что усиливало их возможности для сопротивления. Благодаря сочетанию роста продовольственной базы и доступности современного на тот момент оружия, горские сообщества становились всё более независимыми и готовы к защите своих территорий, что превратило Кавказ в очаг постоянного противостояния и поставило перед Россией нелёгкие задачи в ходе Кавказских войн.

В итоге к концу XVIII века волна горцев Северного Кавказа, двинувшихся со склонов гор на равнину, встретилась с волной русских, прущих в предгорья с севера. И всё заверте...

Ищи меня также:

https://t.me/mars_field (анонсы, мемы, краткие посты)

https://vk.com/mars_field (лонгриды, фото и доп. материалы)

https://dzen.ru/mars_field (лонгриды, фото и доп. материалы)

Человек, хотя бы немного интересовавшийся в школе географией и историей географических открытий, глядя на портрет выше, без труда определит изображённого там человека. «Да это же Витус Беринг!» – и будет прав, а вот если он добавит «известный русский мореплаватель», – то будет абсолютно не прав. Как же так?! Неужели нам в школе лгали, о боже! Да, бывает в школе лгут, но не со зла)

Итак, на портрете действительно изображён Витус Беринг. Вот только он никогда не жил в России, не служил на флоте и не командовал ни одной из экспедиций, а мирно работал до самой смерти в Дании XVII века придворным историографом да писал стихи на латыни. Полное имя человека, изображенного на портрете – Витус Педерсен Беринг (дат. Vitus Pedersen Bering, 1617–1675), а все вышеперечисленные славные деяния на службе Государству Российскому и мировой географической науке совершил... его родной племянник – капитан-командор Витус Ионассен Беринг, он же Иван Иванович Беринг (дат. Vitus Jonassen Bering, 1681–1741).

Сейчас уже проблематично установить, кто и когда первым не разобрался, какой именно из Витусов изображен на картине (хотя догадываюсь), но традиция сложилась устойчивая, и вплоть до 1991 года лицом знаменитого моряка считали лицо его дяди-историографа, благо прижизненных портретов мореплавателя не сохранилось, а может, никогда и не было. В 1991 году отмечалось 250-летие плавания Беринга. Международное общество «Подводный мир» и клуб «Приключение» Дмитрия Шпаро совместно с Институтом археологии Академии наук СССР организовали экспедицию на остров Беринга с привлечением датских исследователей. Экспедиция обнаружила могилы Витуса Беринга и ещё пятерых моряков. Останки перевезли в Москву, где их исследовали судебные медики, которым удалось реконструировать внешность Беринга. И тут вскрылась правда. Оказалось, что канонический портрет командора Витуса Беринга, публикуемый во всех учебниках и справочниках, на самом деле принадлежит его родному дяде – тёзке мореплавателя, придворному датскому поэту, в честь которого, кстати, Витус-младший и получил своё имя. К слову, фамилия «Беринг» образована от названия района Бьерринг (дат. Bjerring) – пригорода города Виборг. Причём это датский Виборг (дат. Viborg), а не наш Выборг (фин. Viipuri, швед. Viborg, нем. Wiburg) в Ленинградской области.

Так вот, портрет, ставший «каноничным» и разлетевшийся по всем школам СССР и СНГ, был найден и впервые опубликован в 1945 году Н. А. Мезенцевым на страницах «Известий Всесоюзного географического общества» (Т. 77, Вып. 5. С. 299–300). Там была изложена краткая история обнаружения. Якобы в годы Великой Отечественной войны Народному комиссариату военно-морского флота стало известно, что в Москве проживает престарелая правнучка Витуса Беринга – Е. А. Трегубова. И у ней якобы сохранился портрет прадедушки, передававшийся в семье по наследству. Начальник Центрального военно-морского музея полковник П. З. Сивков навестил эту правнучку, осмотрел портрет и с разрешения Е. А. Трегубовой увёз его в Ленинград для изучения.

Далее в статье высказываются сомнения в том, что изображен там действительно командор Витус Беринг, но все сомнения списываются на переделки портрета уже после его написания. Но самое гениальная строчка звучит так: «Нужно поверить преданию, сохранившемуся у потомков Беринга, так как нет оснований его порочить». Т. е. просто поверить старушке на слово. Именно благодаря ей этот портрет почти на полвека закрепился не за тем Берингом). Интересен и другой момент с портретом (тот, что изображён в газете за 1941 год). Там чёрным по белому написано «Командор Витус Беринг». Только вот сами понимаете, что это неправда (хоть и напечатано в газете «Правда»). Дело в том, что то изображение взято из книги Жюля Верна «Завоевание Земли» (да, вот так вот). Книга опубликована в России в 1916 году, и там под иллюстрацией подпись: «Мореплаватель Беринг. С картины английского художника Джона Милле». Никаких пояснений нет.

Сама картина Дж. Милле (англ. John Everett Millais, 1829–1896) называется «Северо-Западный проход» (англ. The North-West Passage, 1874) и никакой Беринг там не упоминается. Причём сам Милле выставил картину с подзаголовком «Это может быть сделано, и Англия должна это сделать», строкой, которую, как предполагалось, произнёс этот пожилой моряк. Название и подзаголовок относятся к неоднократным неудачам британских экспедиций в поисках Северо-Западного прохода, судоходного прохода вокруг севера американского континента. Эти экспедиции «стали синонимом неудач, невзгод и смерти, когда люди и корабли сражались с безнадежными трудностями в замерзшей пустыне». Как видите, это никакого отношения не имеет к Берингу.

Вот так, дважды за XX век, мореплаватель Витус Беринг получал портреты чужих людей. А всем историкам и искусствоведам щёлкнули по носу, и напомнили о необходимости проверять всё дважды, а то и трижды.

Ищи меня также:

https://t.me/mars_field

https://vk.com/mars_field

https://dzen.ru/mars_field

Контент везде различается и с дополнениями)