AlexKrasovsky

Сидели мы намедни со Славиком и культурно выпивали. Сначала в процессе выпивания решительно осудили европейский империализм и наметили пути развития гражданского общества. Потом вспоминали знакомых, а затем разговор зашёл о дачах, и я удивился, а почему у Славика её нет? И он поведал мне грустную историю тридцатилетней давности (далее монолог от первого лица):

Это я теперь немолодой пузатый дядька, а тогда в восемнадцать я был очень даже ничего… И моё первое лето после окончания школы, которое выдалось жарким. Две недели в тени было около 39, а что было на солнце - не хотелось даже и представлять. Но несмотря на жару, куча событий радовала душу. Во-первых, окончена школа и на носу поступление в институт, во-вторых, со Светкой из параллельного у нас наконец-то всё получилось. Да-да, я про это самое. Поскольку у обоих это случилось впервые - дел было просто море: оттачивать технику, обследовать недообследованное - в общем, сам понимаешь… Действо нам очень понравился, все мысли были только о повторении и закреплении пройденного. Тем более Светка где-то у подружек добыла переписанный от руки конспект Камасутры: дивный и удивительный мир ждал нас. Вот только с местами для уединения тогда было плохо – хотя родители были на работе, у обоих днём дома были бабушки. Друзья тоже ничем помочь не могли, а навык снимать отели для этих целей, как и сами отели, появятся только лет через десять. Вот такая суровая юность досталась нам. Заняться развратом было решительно негде.

Но кто ищет - тот всегда найдет. Под предлогом спокойно подготовиться к вступительным, я выпросил у отца ключи от дачи. Закинул в сумку учебник, настрогал бутербродов, добыл две бутылки пива, захватил Светку, и мы на автобусе выдвинулись на природу. Все бы ничего, но ключи были выданы с условием обязательно полить там все помидоры, огурцы, и прочую плодоносящую флору, которой грозила смерть от засухи.

Потратив час на дорогу, благополучно добрались до цели. И тут стала дилемма: быстренько удовлетворить страсть или заняться сельскохозяйственными работами, а только потом предаться разврату. Долг перед семьёй, усиленный комсомольским воспитанием, победил. Мы тогда твердо знали, что общественное надо ставить выше личного.

В общем, Светка живописно расположилась на веранде: она сидела на диване, закинув безупречные ноги на плетеное кресло. Её джинсовая мини-юбка в обтяжку, которая даже в положении стоя практически не оставляла тайн, в положении сидя уже не скрывала абсолютного ничего; блузка по случаю жары была расстёгнута до неприличия, бретелька лифчика невзначай упала на плечо. Этакий утешительный приз…

Ну а я, с трудом оторвав взгляд от Светки, грустно окинул взглядом поле деятельности и мужественно приступил к отработке барщины. Оборудованием для полива служила колонка с ручным приводом, бочка, в которую качалась вода, и два ведра. Ко всему этому прилагалась мышечная сила восемнадцатилетнего пацана. Я носился к колонке, качал воду, черпал ведра из бочки и бежал к помидорам, из расчета полведра под куст. Потом обратно к колонке, и обратно к помидорам. Просто колесо сансары какое-то... А после помидоров свой черёд ждали огурцы, болгарский перец и прочая будущая консервированная бакалея.

Чтобы я не скучал, Светка с веранды громко декларировала мне из «Руслана и Людмилы»:

И вот невесту молодую
Ведут на брачную постель;
Огни погасли… и ночную
Лампаду зажигает Лель.

Поскольку девушка была разносторонняя и готовилась на филолога, то иногда классика смешивалась с фольклором. Тогда над плантацией разносилось игривое: «Чтобы девушки потели - нужен х…, а не гантели».

В общем, мышцы росли, солнце неуловимо клонилось к закату, а этим овощам не было видно ни конца ни края… Но всему приходит конец, и спустя три часа пришел конец и этим чертовым кустам. И мы нетерпеливо направились к дивану, чтобы там вдумчиво исследовать друг друга. А потом, как пишут в женских романах: «Страсть поглотила их и легкий прохладный ветерок обвевал их молодые разгорячённые тела…». Но что-то мешало мне окончательно расслабиться. Я знал своих папу и маму и прямо предчувствовал, что помидоры они без внимания не оставят. Поэтому на диване я занял стратегически важную позицию лицом к окну, чтобы не пропустить внезапный визит родственников. Иногда прерывал на мгновение процесс, чтобы как суслик обозреть окрестности.

Нам повезло, и мы успели все завершить в одиночестве. А уже потом мы расслаблено сидели на веранде, болтали, ели бутерброды и пили пиво. На столе для маскировки вперемешку лежали учебники и тетради. Это ли не счастье?

Секс и помидоры были, ну а где же несправедливость, спросишь ты? А несправедливость явилась в лице отца и матери, которые едва поставив машину в тень, рванули к своим помидорчикам. И они их не порадовали. Потому как на такой жаре результатов моей работы совершенно не было видно. Земля всасывала эти полведра, как алкаш бутылку пива, и следы полива родителями обнаружены не были. Тщетно доказывали мы, что запланированное было исполнено в полном объёме – нам не верили. Я потрясал мозолями на руках, но мама, сопоставив легкий Светкин румянец и потёртости на коленях, страдальчески закатывала глаза и поджимала губы. В общем, в тот знойный вечер мы со Светкой узнали про себя много интересного. И этот случай на всю жизнь воспитал во мне ненависть к рассаде, тяпкам, лопатам и машинам чернозёма недорого.

На этом месте Славик смахнул слезу и выпил не чокаясь. И вечер закончился песней «Как молоды мы были», исполненной обнявшись, а также тостами за любовь, справедливость, ну и конечно за Светку, которая уже профессор и доктор наук, декан филфака и мать троих детей.

Основано на реальных событиях.

У меня сегодня праздник. Годовщина расставания с любимым. Как ситцевая свадьба, только наоборот. Праздную я это дело камерно, в одно лицо. Со мной только бутылка шампанского (вторая ждёт в холодильнике), сыр, оливки и хамон. Да, еще фоном тихо играет закольцованный Реквием Моцарта. В общем, девчули, закатное солнце вкупе с реквиемом и шампанским практически на голодный желудок самое то. Если и настроение соответствующее - просто в нирвану уносит. Рекомендую.

Начали. Живу в большом городе. Детство, школу, институт пропускаем. После института с работой сразу удачно получилось. Но это мама подсуетилась. Сразу попала в помощницы к генеральному, он её какой-то хороший знакомый. Контора там не купи-продай, а с производством связана. С деньгами все нормально, зарплата раза в три больше средней по региону, в общем не работа, а мечта. И мамуля у меня бизнесвумен, владелица сети одежного ритейла, немного, магазинчиков пять, но и ей на хлеб с маслом хватает. Она весь город знает. Кто-то ей должен, кому-то она.

Вот на работе я и встретила своего будущего мужа. Он к нам из соседней области приехал, из какого-то поселка городского типа. Уже не деревня, но еще и не город. Поступил в институт, жил в общаге, подрабатывал у нас сисадмином по договору. Как-то зашел ко мне что-то в компьютере подкрутить, ну и завязался разговор. И вижу, что понравилась ему. Ну и он мне тоже. Искра какая-то проскочила, что ли… Он симпатичный, даже красивый, и на деревенского жителя был совершенно не похож. Начитан, в институте учился без дураков, не только головой работал, но еще и руками. Они у него откуда надо росли. Ну и как-то завертелось. Прогулки, кафешки, кино, даже однажды в филармонию сходили на Моцарта. Моцарт все и решил. После концерта я и полюбила. Обоих. И его и Моцарта.

Потом и с родителями познакомила. Папе он сразу понравился (папа с мамой давно в разводе, не выдержал он её сложного характера), а маме, вижу, нет. Ну не то, чтобы совсем не понравился, но восторга не вызывал. Она с ним сразу какой-то надменный тон взяла, губки поджимала и еще морщилась так недовольно. Я с ней потом говорила, она сказала, что её только деревня смутила. Мол, не такого я своей доченьке желала. А если б не деревня, то отличный вариант.

Потом свадьба. И на свадьбу мама подарила нам ДОМ!!! Правда, немного недостроенный: там в наличии имелась только коробка с крышей, дверьми и окнами. Но как, мол, достроите – живите, ни о чем не беспокойтесь и маму добрым словом вспоминайте. Ну и не то чтобы окончательно подарила, недострой то не дарят, сказала потом как-нибудь переоформит. И вот папа с мужем по вечерам и по выходным и вместо отпусков вдвоем тот дом до ума и доводили. У папы руки тоже откуда надо растут. Полтора года на это ушло.

А там и дочка родилась. И как раз дом поспел. Переехали, живем и радуемся. Декрет отсидела, на работу вышла. Деньги хорошие, но одна беда – домой поздно возвращалась. Муж тоже работал, но все больше на удалёнке. И денег сильно поменьше меня получал. А удалёнка штука такая, неоднозначная. И вроде работаешь, а вроде и дома. И как-то так незаметно получилось, что все домашние хлопоты на него и переложились. И по дому что-то подкрутить-подвертеть, и у плиты покулинарить, и петрушку полить, и стиралку заправить, и с ребенком повозиться. И всё у него как-то по-доброму было. Всегда с улыбкой, всегда на позитиве. Одно но… маме он почему-то был не рад, когда она в гости приходила. Ну где-то я его понимала: мама – человек со сложным характером, такой, знаете, авторитарный тип. И манера общения неприятная... Вот вроде гадости и не говорит, но всё как-то с подковырками, а еще тон, намёки, закатывания глаз. Любила начинать фразы словами «Очень плохо…»: «Очень плохо, что ты машину не помыл вчера…», «Очень плохо, что ты не доглядел и внучка колено поцарапала…», «Очень плохо, что денег мало получаешь, мог бы и придумать что-нибудь». Ну я и разрывалась между мамой и любимым. И вдруг однажды заметила, что в словах мамы насчет денег что-то есть. Основной добытчик то я! Ну и начала незаметно мамино поведение копировать. Тоже начала с ним с подковырками разговаривать, ну и подвизгивать иногда. А что? Имею право! Жена я или не жена? Господи, какая же я была дура… Ещё тогда надо было маму жёстко на место поставить. Кто ж знал, что так все обернется.

А тут и ковид подкрался. И людям как-то вдруг одежда стала не нужна: в карантине-то особо ничего на себя не наденешь. Ну моей работе кирдык и пришел. И маминому бизнесу заодно – наша контора маму как раз поставками и обеспечивала. И оказалось, что единственным источником дохода стала зарплата мужа. А она, как кто-то пошутил, была хорошая. Маленькая, но хорошая.

Он крутился как мог, еще на двух работах удалёнку взял. Но все равно до того, что раньше было, сильно не дотягивал. Ну и начали мы его в четыре руки тюкать. Вот этим всем: «Мужчина должен», «Ну какой же ты мужчина», «Очень плохо, что придётся женщинам делать, раз мужчин в доме нет», ну и прочим в этом духе.

Где-то годик так и жили в этих невыносимых условиях. И вот в тот проклятый вечер он, глядя на меня пустыми глазами, сказал, что так больше не может. Нет, он не кричал и не скандалил. Он сказал, что просто уезжает. А вы с мамой, мол, живите, как хотите. У него оффер из столицы на нормальные деньги и он уже дал согласие. Имущество делить не надо, дом ведь так и остался на маме. Как удачно вышло, что у нее не нашлось минуточки за всё это время к нотариусу сходить, да? И машина на маму куплена, тоже переоформлять не надо. На мои трусы-носки, мол, не претендуешь? А то были примеры. Нет? Ну и славно. С ребенком решим позже. Хочешь, так буду отдавать, хочешь - на алименты подавай. За зимними вещами месяца через три заеду. Вот так вот. Скупо, по-деловому, без эмоций. Я кричала, визжала, плакала. Но он за эти годы иммунитет выработал, наверное. Вот так с одной спортивной сумкой он и уехал в Москву.

Я чуть с ума тогда не сошла. Мама с подружками успокаивала, даже к психологу ходила. И психолог у меня родовую психологическую травму обнаружил. Все дело в ней, оказывается, было. Проработали там всё за копеечку немалую: и осознание, и принятие, и отработку травматического опыта предков. Еще и на фитнес пошла, ну чтобы и мозги переключить и попу подтянуть. Он же обещал через три месяца приехать, вот я усиленно и готовилась. Потому что понимала, что психология психологией, а попа – мой последний реальный шанс.

Ну и приехал, как обещал. Мама тоже забежала на огонёк, и мы сидели за столом как раньше, как будто мы и дальше семья, и будто ничего и не произошло, а наше расставание – морок и туман. Главного вопроса не затрагивали, сидели, вспоминали только радостные моменты из прошлого. А потом мама с дочкой уехали, и мы остались одни.

Девочки, в общем, попа не помогла. Он пожелал спокойной ночи и пошел спать один. А я проревела всю ночь в подушку, чтобы он не слышал. А утром на фоне нервного напряжения уже не сдержалась. И вспомнила ему всё, и даже сказала, что очень плохо, что он маму однажды сукой назвал, думая, что я не слышу. И получилось так, будто все мои утренние крики с трехмесячной паузы сняла. Вот сама не понимаю, как так произошло. Я ж учила роль, отрабатывала интонации, жесты. А здесь как с цепи сорвалась. В общем, на этой грустной ноте наши отношения окончательно и закончились.

Я потом у приятеля спрашивала, что с вами, мужиками, не так? Он же тоже недавно развелся и три месяца на стену лез. А потом как отрезало, сказал. Тоже пытались встретиться, его бывшая на встрече настояла, а он говорит, что смотрю на неё и никакого желания. А три месяца назад от счастья бы плакал. А что изменилось, не понимает. Ведь всё то же. Те же ноги, руки, даже грудь на месте, да еще такая, как ему нравится. А смотрю уже на нее, говорит, не как на любимую женщину, а как на знакомого, но неприятного человека. И мысль о том, что она чего-то от него ещё и ждёт в интимном плане вызывает лёгкое отвращение. Говорит, как наваждение вдруг сошло. Еще смеялся, что может она ему травки колдовские подмешивала? А там накопительный эффект, и как к телу доступ потеряла – так и прошло колдовство.

Вот такая вот грусть, тоска... Прямо про меня: «А пред нею разбитое корыто...».

Дочка с папой общаются, перезваниваются по видео, он ее часто забирает и к своим родителям возит. С мамой стараюсь видеться пореже, не то что простить не могу, а как-то нехорошо мне, когда она рядом.

Заканчиваю, а то что-то расчувствовалась. Да и настроение у меня сейчас такое, как сказал поэт «и жить нет резона, бессмысленно всё, и слеза покатилась в бокал недопитого Дом Периньона…»

Всё бы отдала, чтобы вернуть всё что было назад. А поздно. Учту этот урок в будущей жизни.