Риски оперативного и стратегического характера

Исследователи RAND выделяют три основных категории рисков:

• Этические риски с гуманитарной точки зрения

• Операционные риски, связанные с надёжностью, уязвимостью и безопасностью систем ИИ

• Стратегические риски, включая возможность того, что ИИ увеличит вероятность войны, эскалации конфликтов и попадания технологий к "злоумышленникам"

Особое внимание уделяется системам автономного оружия, которые вызывают особую озабоченность у сторонников контроля над вооружениями. Хотя попытки запретить автономное оружие в ближайшее время вряд ли увенчаются успехом, растёт понимание необходимости сохранения человеческого контроля над системами ИИ

ИИ как инструмент анализа военных конфликтов

RAND активно исследует применение технологий ИИ, включая архитектуры RAG (Retrieval-Augmented Generation), для анализа военных конфликтов и прогнозирования их развития. Эти технологии позволяют:

1. Обрабатывать огромные массивы данных из разнородных источников

2. Выявлять скрытые закономерности и тенденции в развитии конфликтов

3. Моделировать различные сценарии эскалации и деэскалации

4. Оценивать эффективность различных стратегий вмешательства

В октябре 2023 года RAND опубликовал отчёт "Операционные риски ИИ в крупномасштабных биологических атаках", где исследовал потенциальное использование больших языковых моделей (LLM) в планировании биологических атак. Хотя LLM не генерировали явных инструкций по созданию биологического оружия, они предлагали руководство, которое могло помочь в планировании и исполнении таких атак

В одном из смоделированных сценариев LLM обсуждали пандемию, вызванную биологическим оружием, идентифицируя потенциальные агенты и рассматривая бюджетные факторы и факторы успеха. Модель оценивала практические аспекты получения и распространения заражённых чумой образцов, идентифицируя переменные, которые могли повлиять на прогнозируемое количество жертв

Риски исчезновения человечества: может ли ИИ стать угрозой существованию?

В мае 2025 года RAND опубликовал новаторское исследование "О риске исчезновения от искусственного интеллекта", в котором серьёзно рассматривалась угроза человеческому существованию, которую может представлять ИИ. Исследователи использовали сценарный анализ для оценки способности ИИ создать угрозу исчезновения с помощью трёх технологий: ядерного оружия, патогенов и геоинженерии

Ключевые выводы:

• В рассмотренных сценариях исчезновение человечества не было правдоподобным исходом, если только актор не стремился к этому намеренно

• Угрозы исчезновения развиваются в течение длительных периодов времени, что даёт человечеству возможность отреагировать

• Для создания угрозы исчезновения ИИ потребуются четыре ключевые способности

Исследователи рекомендуют продолжать изучение рисков ИИ, но расширить фокус, включив в него не только риск исчезновения, но и другие глобальные катастрофические риски. Особое внимание следует уделить технологиям, которые могут опосредовать риск исчезновения, а также мониторингу индикаторов риска

Google и военное применение ИИ: смена курса

В феврале 2025 года Google совершил резкий разворот в своей политике ИИ, удалив из своих "Принципов ответственного ИИ" обещание не использовать технологию для разработки оружия или систем наблюдения. В предыдущей версии принципов, опубликованной в 2018 году, компания заявляла, что не будет разрабатывать ИИ "для использования в оружии" или где основной целью является наблюдение

Это изменение вызвало широкий резонанс, особенно учитывая, что в 2018 году Google отказался от контракта с Пентагоном на $10 млрд, заявив, что не может быть уверен в его соответствии принципам ИИ компании. Тогда более 4000 сотрудников подписали петицию с требованием никогда не разрабатывать технологии для ведения войны

В своём блоге руководители Google объяснили изменения "глобальной конкуренцией за лидерство в ИИ" и необходимостью поддержки национальной безопасности. Они заявили, что "демократии должны возглавлять разработку ИИ", руководствуясь такими ценностями, как свобода, равенство и уважение прав человека

Однако критики отмечают, что отказ от чётких запретов в пользу расплывчатых формулировок о "соответствии правам человека" создаёт опасный прецедент. Как отмечает Human Rights Watch, добровольные руководящие принципы не могут заменить регулирование и применимое право

Стратегическая конкуренция в эпоху ИИ

Исследование RAND Europe, проведённое в 2024 году по заказу Министерства обороны Великобритании, подчёркивает, что ИИ следует понимать как набор двойных технологий, которые широко доступны и быстро распространяются. В отличие от обычных военных технологий, инновации в ИИ в основном продвигаются частным сектором для коммерческих целей, а не государственными или оборонными организациями

Среди ключевых рисков и возможностей, рассмотренных в отчёте:

• Манипулирование информацией (например, deepfake), которое может искажать принятие военных решений

• Наделение негосударственных акторов асимметричными возможностями

• Влияние ИИ на баланс между наступательными и оборонительными возможностями

• Катастрофические риски безопасности, связанные с возможным появлением искусственного общего интеллекта (AGI)

Заключение: баланс между инновациями и ответственностью

Исследования RAND демонстрируют, что военные применения ИИ представляют собой сложный клубок технологических возможностей, этических дилемм и стратегических рисков. С одной стороны, ИИ предлагает беспрецедентные возможности для анализа конфликтов, повышения эффективности военных операций и защиты национальной безопасности. С другой - он создаёт новые уязвимости и угрозы, включая потенциальную потерю человеческого контроля над критически важными системами.

Недавнее решение Google пересмотреть свои принципы ИИ в пользу более тесного сотрудничества с военными структурами отражает растущую тенденцию к милитаризации технологий ИИ. Это поднимает фундаментальные вопросы о роли частного сектора в разработке "чудес оружия" и необходимости международного регулирования военных применений ИИ.

Как показывают исследования RAND, будущее военного ИИ будет определяться сложным взаимодействием технологического прогресса, геополитической конкуренции и развивающихся норм в глобальном контексте. Странам необходимо срочно разработать всеобъемлющие планы действий, которые учитывают эти взаимодействия и обеспечивают ответственное развитие военных технологий ИИ

В сентябре 2023 года закончилась третья Карабахская война между Азербайджаном и Арменией. Война закончилась, но конфликт нельзя считать завершенным, поскольку мирный договор до сих пор не подписан. У этого есть несколько причин. ИА Красная Весна

Во-первых, Азербайджан не достиг своих целей. Как минимум, Баку требует от Еревана открыть Зангезурский коридор, соединяющий Нахичевань с основной территорией Азербайджана, а также «освободить» четыре эксклавных азербайджанских села: Юхары Аскипара, Софулу, Бархударлы и Кярки. Помимо этого из уст президента Азербайджана Ильхама Алиева звучат требования о прекращении попыток милитаризации Армении и изменении конституции страны.

Во-вторых, премьер-министр Армении Никол Пашинян сам ведет себя таким образом, словно показывает, что готов выполнить все новые требования Азербайджана.

10 февраля глава Армении заявил, что ранее власти страны совершили преступление, так как не прислушивались к голосу народа о мире (то есть о возможности сдачи территорий).

«В любом доме, в который мы входили за последние 20 лет, звучал тост за мир. Мы должны были понять, что это послание народа. Народ является работодателем правительства, он указывает правительству то, что оно должно делать. И если бы мы были достаточно связаны со своим народом, мы бы поняли, что этот заказ дается людям, занимающимся политикой», — сказал Пашинян.

Он пояснил, что для достижения мира необходимы определенные шаги, которые даже могут быть расценены как предательство: «Мы подумали, что, если скажем и сделаем все это, нас назовут предателями, сдающими землю, преступниками. Знаю, что мы и лично я хорошо знаем желания нашего народа, их мечты и стремления. И я чувствую себя обязанным в этой сложной ситуации вывести наш народ с минного поля без потерь или с минимальными потерями. Чувствую себя обязанным вывести на берег из бурного океана наш кораблик. Сегодня не говорить об этом будет преступлением».

Яркое заявление в этом ключе было сделано премьер-министром Армении 19 марта. Пашинян на встрече с жителями приграничных сел Тавушской области заявил, что если Ереван не пойдет на компромисс с Баку по вопросу приграничных сел-эксклавов советских времен, то «в конце недели начнется война».

27 марта Армения подтвердила скорую сдачу сел-эксклавов в Тавушской области в пользу Азербайджана. Депутат от правящей фракции «Гражданский договор» Лилит Минасян рассказала, что комиссии по делимитации границы уже обмениваются документами и вопрос будет решен оперативно.

Кроме этого премьер-министр Армении все чаще говорит о необходимости провести референдум и принять новую конституцию. О необходимости изменить конституцию Армении заявлял и президент Азербайджана. Два лидера в данном вопросе придерживаются единой позиции.

Референдумом о принятии новой конституции Пашинян хочет переложить ответственность за сдачу Карабаха и части Армении с себя на народ. Кроме того после принятия новой конституции путем референдума сдача территорий страны будет окончательно юридически закреплена.

В логике согласия на сдачу территорий Пашинян фактически начал разваливать и армию страны. На медийном уровне он заявляет о закупках оружия у Индии и Франции и усилении армянских вооруженных сил, а в действительности оказывается, что оружие, которое закупает Армения, является или устарелым (французское), или не доведенным до ума (индийское).

Бывший министр обороны Армении Аршак Карапетян недавно высказался о закупленном Ереваном оружии из Индии: «У меня под рукой имеется письменная информация о том, что индийское оружие вот уже год не могут отремонтировать и обслуживать в Армении».

Хорошее боевое оружие стоит больших денег, которых у Армении, судя по заявлениям, нет. Более того, требуется время на переобучение солдат и встраивание нового вооружения в армейскую систему. При этом надо учитывать, что оружие, произведенное по стандартам НАТО, нельзя сопрячь с российским оружием. Нужно либо перевооружать всю армию, либо не будет не только качественного взаимодействия разных родов войск, но и интеграции вооружения в рамках одного направления.

Фактически, выдавая свои действия за заботу о благе государства, Пашинян последовательно разрушает всё, до чего может дотянуться. Параллельно он еще и передает новые возможности работы на территории своей страны западным структурам. В феврале Пашинян сообщил, что Армения теперь входит в регион Евросоюза, так как две соседние с Арменией страны, Грузия и Турция, имеют статус кандидата на вступление в ЕС.

Заявляя, что Армения будет сотрудничать с Европой, он планомерно отрывает ее от России. При этом Пашинян не может не понимать, что НАТО и Евросоюз в первую очередь интересуются Арменией лишь как площадкой для противодействия России на Южном Кавказе.

Несложно также догадаться, что НАТО и США не будут всерьез заниматься защитой Армении. «Ни Соединенные Штаты, ни их союзники не желают предлагать Армении гарантии безопасности, не говоря уже о формальном военном союзе, учитывая риски предоставления Армении таких гарантий», — отметили аналитики влиятельного американского аналитического центра и подрядчика Пентагона по военно-стратегическому моделированию корпорации RAND Джо Хаберман и Пол Кормари.

Эту же мысль подтвердил и генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг. 17–18 марта он находился с визитом в Азербайджане, где актуализировал вопрос поставок газа в Европу и не только. На встрече с Алиевым он заявил: «Мы работаем над согласованием нового рамочного документа сотрудничества между НАТО и Азербайджаном. Этот документ будет базироваться на вопросах взаимодействия, и здесь главной целью является совместная работа по адаптации Вооруженных сил Азербайджана к стандартам НАТО».

В НАТО видят Баку союзником в борьбе с Россией. Кроме того странам НАТО и ЕС сейчас необходим Азербайджан для замены, хоть и неполной, поставкам газа из России. «Энергетика имеет значение для нашей безопасности, и я приветствую то, что Азербайджан развивает все более тесные связи с несколькими союзниками по НАТО», — также отметил Столтенберг во время своего визита. Таким образом, всерьез ссориться с Азербайджаном у НАТО нет никакого желания.

Итак, премьер-министр Армении Никол Пашинян заявляет, что Армения должна пойти на компромисс по вопросу приграничных сел, иначе начнется война с Азербайджаном. Если предположить, что Пашинян готов действовать в уже ставшей для него привычной логике сдачи территорий, то напрашивается предположение, что на передаче четырех сел Азербайджан не успокоится.

Можно вспомнить, что еще в 2018 году Алиев говорил, что необходимо «вернуть» Азербайджану столицу Армении Ереван. В азербайджанской прессе и сейчас можно встретить упоминания о том, что «Иреван» (Ереван) и Западный Зангезур относились к территории Азербайджана до 1921 года, а стало быть, являются его историческими территориями.

Пока сдача Пашиняном территорий Армении возможна, Азербайджан будет хотеть всё больше и больше. Баку даже будет защищать армянского премьер-министра, потому что понимает, что для дальнейшего укрепления и расширения Азербайджана он очень выгодная политическая фигура.

Отчет одного из ключевых аналитических центров Пентагона RAND насквозь пропитан страхом и непониманием, что же делать с Россией, если украинская кампания окажется Западом стремительно проигранной. А тогда «посыплется» вся структура западного мироустройства.

ВАШИНГТОН, 12 февраля — «Страна.UA»

Хотя американским политикам «стало трудно выйти за рамки решений военного времени», им следует отказаться от концепции «длительной и жестокой» войны в отношении Украины и РФ. Она «будет иметь долгосрочные и, вероятно, необратимые неблагоприятные последствия для интересов США».

Речь об экономических последствиях как для Запада, так и для Украины, которые будут негативными, какую бы послевоенную стратегию ни избрали американцы.

А вот усилия Вашингтона для скорейшего окончания войны «предоставят Украине лучшие возможности для сдерживания будущего российского вторжения».

«США могут способствовать более скорому прекращению огня, что могло бы снизить риск эскалации на линии конфликта и новую войну. Вашингтон также может побудить Киев занять оборонительную военную позицию, вместо того, чтобы концентрироваться на возвращении территории, удерживаемой Россией. Это может ограничить способность Киева освободить оккупированные территории, но затруднит захват новых территорий для России», — говорится в докладе.

Кроме того, аналитики считают, что затяжная война на истощение увеличивает риск того, что Китай начнет поставлять России оружие и боеприпасы, что вызовет резкое ухудшение отношений Пекина и США, а значит, повысит риски войны на Тайване.

Украина в сценарии затяжной войны, скорее всего, потеряет еще больше территорий. Тогда как при скорейшем завершении конфликта вероятны «скромные территориальные успехи» ВСУ (у RAND не говорится, что Россия уйдет со всех захваченных территорий).

Также RAND предостерегает Вашингтон от «жесткой» послевоенной стратегии. «Конфликт между США и Россией может стать результатом напористой реакции Москвы на жесткую политику», — говорится в отчете.

Корпорация, в частности, не советует увеличивать военную группировку в Европе, поскольку это может вызвать усиление подготовки России к войне с альянсом и дальнейшую милитаризацию РФ.

«Дальнейшее наращивание сил в Европе вряд ли будет необходимо для эффективного сдерживания оппортунистического нападения России на страну — члена НАТО. Более того, такая политика может увеличить риск конфликта с Россией», — говорится в отчете.

Источник: Газета Суть Времени № 574

Ниже ИА Красная Весна публикует перевод статьи Дженкинса «Война на Украине — чья это трясина?».

Необходимо отметить, что это пропагандистская статья. Позиция автора здесь совершенно безжалостна по отношению к России, и он этого не скрывает. В статье Россия описана как однозначный и безусловный враг, и не видеть это невозможно.

____________________________________________________

Украина оказалась перед лицом новых опасностей. Не из-за чего-то происходящего на поле боя, а из-за того, что нетерпение Запада может заставить Украину оказаться там, где она меньше всего хотела бы оказаться — за столом переговоров с Россией. Или, что еще хуже, не оказаться за тем столом переговоров, за которым, возможно, будет решаться ее будущее.

Весеннее, а теперь и летнее контрнаступление Украины продолжается, но продвижение идет медленно. В условиях отсутствия нокаутирующего удара со стороны Украины и втягивания российского военного руководства в драму «Игры престолов» некоторые утверждают, что пора сворачивать конфликт, пока он не превратился в очередную «трясину» или «вечную войну» — даже если это означает принуждение Украины к невыгодному для нее урегулированию.

Согласно новостным сообщениям, появившимся на прошлой неделе, весной этого года бывшие высокопоставленные американские чиновники встречались с министром иностранных дел России, чтобы обсудить возможные переговоры по прекращению войны на Украине. Белый дом и госдепартамент заявили, что администрация Байдена не санкционировала и не поддерживала эти секретные встречи, однако это не может полностью развеять подозрения Киева или Европы о том, что Соединенные Штаты, возможно, ищут пути отступления. Поскольку в Вильнюсе начинается саммит НАТО, президенту Байдену, возможно, придется убеждать нервных союзников в том, что США не собираются выходить из игры.

Россия полагается на то, что страх и усталость ослабят решимость Запада и расколют союз, который имеет решающее значение для выживания Украины. Чтобы эта стратегия сработала, Путин должен убедить западную аудиторию в том, что Россия любой ценой не хочет проигрывать, что Россия рассматривает эту войну как экзистенциальную. Бывший президент России и союзник Путина Дмитрий Медведев предупредил, что противостояние между Москвой и Западом продлится десятилетия. Вывод: единственный выход для Запада — согласиться на условия Москвы. Украинцы могут хотеть продолжать боевые действия; Запад должен вмешаться, чтобы остановить их.

Представление Москвы о ситуации подтверждает мнение западных наблюдателей, которые уже считают, что война зашла в тупик. Россия, несмотря на готовность призвать дополнительные войска и нести ужасающий урон, не может подавить украинское сопротивление. Украинские войска, какими бы героическими, тактически грамотными и всё лучше вооруженными они ни были, не могут вытеснить русских. Восприятие ситуации как патовой придает вес тем, кто с самого начала предполагал, что война может быть закончена только путем переговоров.

Сторонники переговоров выдвигают несколько аргументов. Один из них — гуманитарный. Запад должен вмешаться, чтобы спасти жизни украинцев и своих граждан от возможной российской ядерной атаки. Путин постоянно использует ядерную карту, чтобы напомнить им об опасности.

Перенос пути решения вопроса с поля боя за стол переговоров также позволит возобновить непрерывные поставки зерна, что спасет жизни людей, страдающих от глобального дефицита продовольствия. Кроме того, это позволит правительствам стран, испытывающих экономические трудности, перераспределить расходы — с поддержки Украины на удовлетворение собственных внутренних потребностей, а Соединенным Штатам — сосредоточить усилия на китайской угрозе.

Окончание войны посредством переговоров также может вывести западных политических лидеров из затруднительного положения. Поддержка Украины пока что была более сильной, чем ожидалось, но общественное мнение по поводу войны переменчиво и раскалывает общество, так что российская сторона продолжает использовать это при ведении информационной войны.

Столкнувшись с внутренней оппозицией, политические лидеры могут счесть удобным прекратить конфликт. Другие будут рады вернуться к привычному положению дел: дешевый российский газ, прекращение тягостных санкций, беспрепятственная глобализация, повышение прибылей.

С другой стороны, Украина знает, к чему приводят переговоры с Россией — к большей агрессии. В обмен на согласие Украины передать России в 1994 г. советские ракеты, бомбардировщики и 1900 ядерных боеголовок, оставшихся на территории Украины после распада СССР, Москва согласилась уважать независимость Украины. Через три года Россия подписала с Украиной еще один договор, подтверждающий нерушимость существующих границ.

Неприкосновенность не помешала России оспаривать принадлежность острова Тузла у берегов Крыма в 2003 году, когда было заявлено, что он омыт кровью казаков и поэтому является священным для России. Соглашения не помешали России присоединить Крым, а также оказать прямую военную поддержку пророссийским силам в 2014 году.

Крымский конфликт привел к дальнейшим международным переговорам, которые позволили снизить интенсивность боевых действий, но не положили им конец и не остановили Россию от тотального конфликта в прошлом году.

Действительно, с момента начала конфликта Путин ни разу не отдал приказ об отводе российских войск и не отступил от своих утверждений о том, что Украина на самом деле не является суверенной страной, и что союзы, заключаемые ее правительством, должны укреплять безопасность России. Ошибочно полагать, что Путин готов вести переговоры о чем-либо, кроме прекращения поддержки Украины со стороны Запада.

И почему он должен быть готов к чему-то иному? Россия владеет стратегической инициативой. Она может принять решение о наступлении или эскалации. Или, как она уже показала, она может сделать перерыв на месяцы или годы, а затем возобновить свою 20-летнюю кампанию, которую некоторые российские официальные лица откровенно представляют как реконкисту. У Украины как у обороняющейся стороны есть только один выбор: дать отпор или капитулировать.

Некоторые из сторонников переговоров, напротив, уже заявили о своей готовности оставить за Россией Крым и позволить России занять земли на востоке и юге Украины. Они ссылаются на издержки и риски продолжения боевых действий, но ведь издержки и риски присущи и переговорам.

Как другие страны бывшего Советского Союза и Варшавского договора — особенно прибалтийские республики и Польша — отнесутся к соглашению, признающему российское присоединение украинской территории? Достаточно ли будет заверений в том, что как члены НАТО они находятся в безопасности? Или гарантии альянса могут пошатнуться, если Путин снова будет бряцать ядерным оружием?

Недостаточно также просто прекратить стрельбу. Как можно обеспечить соблюдение нового соглашения? Каким образом — под постоянной угрозой военного конфликта — беженцы смогут безопасно вернуться? На какой объем инвестиций можно рассчитывать, пока российские силы готовы возобновить боевые действия?

Переговоры приобретают свой собственный импульс. Победа переосмысливается как достижение соглашения. Оказавшись вне новостных заголовков, важнейшие вопросы могут быть легко забыты или замалчиваться в едином стремлении к достижению соглашения.

Существует также мнение, что Украина может выиграть войну, только вытеснив российские силы из страны. Но это не обязательно так. Афганское движение сопротивления не вытеснило советские войска из страны. Столкнувшись с растущими потерями и не покорив страну, Москва согласилась вывести войска из Афганистана. Талибы (организация, деятельность которой запрещена в РФ) не вытеснили американские войска из Афганистана, и в последние годы войны американцы не понесли больших потерь. Соединенные Штаты приняли решение о выводе войск, поскольку посчитали, что цена их пребывания в Афганистане не оправдана.

Примеры Афганистана не являются уникальными в плане военных действий. После многих лет тяжелых потерь Германия согласилась на перемирие и в конце концов капитулировала после провала наступления 1918 года. Американские войска не потерпели поражения во Вьетнаме. Американская общественность выступила против того, что она воспринимала как трясину. Советская армия не была вытеснена из Афганистана, как и американские войска. Они были выведены из борьбы, которая обошлась слишком дорого и продолжалась слишком долго.

Украина — это российская трясина, ее вечная война. Война, в которую многие представители российской элиты уже не верят. Не верят, что Путин сможет выиграть. Тоталитарные правительства могут игнорировать общественные настроения, но не вечно. Царская Россия — наглядный тому пример.

Основным рычагом воздействия украинцев на ситуацию является их реальная угроза тем, что они будут сопротивляться вечно, даже если Россия сможет взять всю страну. Если у украинцев и есть сейчас какое-то преимущество, то оно заключается в том, что война служит постоянным визуальным напоминанием об их героической обороне и варварском поведении России, что вызывает симпатию общественности на Западе. Обмен этой моральной ясности на более сложную динамику переговоров, в ходе которых Киев потеряет самостоятельность и автономию, лишит Украину убедительной информационной картины, которая, может быть, ее самое мощное оружие.

При этом западные лидеры должны помнить, что Украина оказывает НАТО услугу, ослабляя Россию. Вместо того чтобы бояться, что эта война может стать вечной (при том что в ней не погиб ни один солдат НАТО), задача НАТО должна заключаться в том, чтобы она стала вечной войной — для России.

Это путь Украины к победе, и Россия это знает.

Источник: https://rossaprimavera.ru/article/5556902c