Хайрульская романтика
Линк, будь осторожен...
Линк, будь осторожен...
Чисто по девчачьи💛💚💜
Музыка нравится)
Проснулась и Эль, т.к. первые яркие лучи утреннего солнца проскользнули и в ее темницу. Ее
новое ложе показалось ей не таким уж неудобным, как она считала раньше. На жестких досках
спать было вполне неплохо. И пока она приходила в себя, вспоминая события минувшей ночи,
дверь открылась, и сонный охранник вывел ее наружу, навстречу ярким утренним лучам и новому дню.
Охранник же довел ее до дома в полном молчании. Они шли по пустому городу, и Эль была рада,
что исчезнет из города до того, как все проснутся и узнают последние новости. Внучка Дона
Уилкинза оказалась предательницей – пища для сплетен на добрых полгода.
Охранник, рыжеволосый веснушчатый парень по имени Мирек, которого она знала с детства, как
и почти всех здесь, довел ее до дома. Вообще-то, он не должен был выпускать ее из виду, он
Мирек был добряком, поэтому сказал, что она может собираться сколько нужно.
Но поскольку Эль хотела убраться из города как можно раньше, она не стала долго медлить.
Закинув в удобную дорожную сумку, которая досталась ей от деда, кое-что из одежды, включая
теплый плащ, а также флягу с водой, большой охотничий нож и дневник Дона, Эль решила
заглянуть в кладовую. Из еды дома нашлось лишь немного хлеба и головка сыра, и их она тоже
решила прихватить с собой.
Пока она собирала вещи и переодевалась для предстоящего путешествия, на плите вскипел
кофейник. Есть ей совершенно не хотелось, а вот утренний кофе пришелся кстати. Потом она
помыла чашку, стряхнула со стола крошки, оставшиеся от вчерашнего обеда, еще раз оглядела
кухню, прошлась по комнатам. В гостиной взяла со стены дедовский меч, в своей комнате
выгребла все сбережения, какие у нее были. Кажется, все. Ее небольшой и уютный дом, пожалуй,
будет единственным, по чему она будет скучать. Она вышла на крыльцо и закрыла дверь. Ключ
был оставлен в маленькой выемке над дверью. На пороге она оставила записку для Фирона, в
которой просила его присмотреть за ее садом. Там же она оставила для него коллекцию
перочинных ножиков и ее любимую книгу про путешествия, которую он часто брал у нее почитать.
- Ты готова, - спросил стоявший все это время у калитки Мирек.
Она была готова. Путь до ворот так же прошел в полном молчании. Видно было, Что Миреку не
терпелось поговорить и про ликана и про Фир, но, взглянув на выражение лица девушки, он
притих.
Весь город был залит утренним ярким солнцем. Эль всматривалась в знакомые с детства улочки, старую рыночную площадь, церковь, в которую всегда по воскресеньям ходила с родителями,
ратушу, с которой объявлялось обо всех важных событиях в городе.
И впервые за последние несколько дней ей в голову закралась мысль: а так ли плохо мне здесь
было. Когда они дошли до западных ворот, ее горло неприятно сдавило, а в носу щипало. Еще
немного, и слезы предательски покатятся по щекам. Нет уж, надо дождаться, пока ворота за ней
закроются.
-Эль, подожди!
Она обернулась. К ней навстречу, задыхаясь от быстрого бега, несся Кирдан. В руках у него была
увесистая сумка, а лицо от бега сделалось красным.
- Я успел, успел. Я был у тюрьмы, но меня послали к твоему дому. Я примчался туда, но вы уже
ушли. Я боялся не догнать тебя.
Он говорил, все еще с трудом переводя дыхание. Растрепанные волосы спадали на плечи. И хотя
за последний год он заметно вырос и остепенился, сейчас он, как никогда был похож на лучшего
друга ее детства, старого доброго Кирдана. И вряд ли бы кто, увидев его этим ранним утром,
заподозрил, что уже сегодня днем этот юноша предстанет перед алтарем.
-Отец мне все рассказал. Я собрал тебе кучу всякой еды с собой. У тебя же дома вечно пустые
полки. И еще положил тебе пару книг. Отец полон решимости тебя выслать, но вечером будет
свадьба, он подобреет и успокоится, и уже завтра ты будешь дома. Обещаю. Я упрошу его. Мы
откроем ворота, и ты вернешься обратно. Никто ни о чем не узнает. Мы объявим, что ликан
сбежал сам, только и всего.
Эль отнеслась к этой речи скептически.
-Вряд ли ты его уговоришь, Кирдан. Думаю, он побоится утаивать такое от короля.
-Уже почти уговорил. Я пригрозил ему, что отменю свадьбу, если он не вернет тебя обратно. Он в
бешенстве с самого утра и назло мне приказ свой отменять не собирается, но я-то знаю, что ему
самому не хочется тебя высылать, так что завтра вечером ты уже будешь дома.
-А если он не передумает?
- Тогда я сбегу с тобой. Я не смогу спокойно жить и радоваться жизни, зная, что мой лучший друг
в опасности. Ты не останешься одна в Фире.
От этих слов Эль повеселела. «Вот бы не согласился», - промелькнуло у нее в голове.
Однако она тут же решила оставить эти мысли. Что сделано, то сделано. Она покидает этот город,оставляя здесь всю свою старую жизнь и Кирдана в первую очередь.
-Ладно, спасибо, - улыбнулась она, - уверенна, что так и будет.
Конечно, так не будет. За этот день она уйдет так далеко, как только сможет, лишь бы не видеть
никогда ни этой свадьбы, ни ее последствий.
Но Кирдан не унимался:
- Или лучше так. Давай я договорюсь с Миреком. Он добрый малый. Мы спрячем тебя до завтра
где-нибудь в городе. А уж потом я все расскажу отцу. И ты даже сможешь прийти на мою свадьбу, я бы так хотел, что бы ты в этот день была рядом.
- Нет, Кирдан. Все это здорово, но все-таки это не наше детское ребячество, а серьезный
проступок. Твой отец и так много для меня сделал, не хочу, чтобы у него были неприятности из-за меня.
В жизни она не останется ни на этой свадьбе, ни в этом городе.
-Кидран, мне пора идти, правда. Ты был и останешься мне самым близким другом. И возможно
мы даже увидимся когда-нибудь, но сейчас правильнее было бы уйти.
Но друг детства так просто не сдавался.
- Мне кажется, ты за что-то на меня обижена. Последние полгода мы почти не виделись, но я все
время о тебе думал. И ты даже не согласилась познакомится в Флер Де Лис, хотя она с радостью
согласилась, что бы ты была среди ее подружек невесты и даже несла бы ее фату.
Все это становилось невыносимым. Ком в горле не давал толком говорить.
-Я ни за что на тебя не обижена, просто… просто я не представляю себя в свите твоей невесты. Да я не знаю, о чем с ней говорить. У меня и среди местных то девушек подруг нет, а тут настоящая
придворная леди….
Кирдан вздохнул. Он бы сейчас ни за что не сознался своей подруге детства, что чувствует то же
самое рядом со своей невестой. Он был влюблен, восхищался ее красотой и манерами, но
понятия не имел, о чем с ней можно говорить. Те часы, что они проводили вдвоем, гуляя в парке у Ратуши, были для него не только самыми счастливыми, но и самыми мучительными часами в
жизни. Но этого он решил не рассказывать никому.
А Эль чувствовала, что должна уйти. Еще минута, и она даст слабину и разрыдается у Кирдана на
плече.
- Мне пора. Скоро горожане проснутся и выйдут на улицу. Сегодня твоя свадьба. Тебе нужно
готовиться. Желаю тебе счастья, Кирдан. Ты этого точно заслуживаешь.
И она поправила дорожную сумку, чтобы та удобнее висела на плече.
Кирдан тяжело вздохнул и порывисто обнял свою миниатюрную подругу.
А Мирек между тем уже открывал ворота. Их не открывали уже пару лет, поэтому задача была не
такой простой. Раздался жуткий скрип и скрежет. Ворота никак не хотели поддаваться. В конце
концов, Миреку удалось немного приоткрыть одну створку, и он решил, что маленькая хрупкая
девушка вполне через нее пройдет.
И Эль прошла. Он бросила последний взгляд на город и на того, от кого так стремилась уйти и
вышла за ворота. Кирдан так и остался стоять на месте, едва сдерживаясь, чтобы не пойти за ней следом.
Ворота, которые никак не хотели открываться, захлопнулись с удовольствием, и Эль осталась одна за пределами города, который теперь был отделен от нее высокой стеной.
Как только она услышала звук захлопывающихся ставень, слезы, которые она так долго
сдерживала, хлынули из глаз.
Она стояла у восточной стены и смотрела на нее, высокую и могущественную.
Неизвестно, сколько времени она так провела, с удовольствием предавшись собственному горю, но когда она немного успокоилась, то солнце уже было достаточно высоко, и новый день был в разгаре.
Окинув прощальным взглядом городскую стену, Эль повернулась в сторону леса. Он раскинулся
перед ней во всей красе, чарующий, пугающий и прекрасный.
Главные городские часы уже били полночь, когда Эль нехотя спустилась с крыши. Ей не мешало бы отправиться спать, но завтрашний день не сулил никаких дел, и поэтому она не спешила.
Постояв немного у крыльца, она вдруг резко развернулась и, затворив за собой калитку, вышла на ночную улицу. Надо признаться, это было совсем не в ее духе. Она и днем то не любила покидать дом. Кому же приятно слушать бесконечные пересуды за спиной и натыкаться на жалостливые взгляды. Но сейчас ей захотелось пройтись по ночному городу, а уж если быть совсем честными, дойти до городской тюрьмы и попробовать хоть краешком глаз взглянуть на ликана. Ей так хотелось увидеть хоть что-то новенькое, что отвлекло бы ее от обычной жизни в этом душном городе.
Она знала, что окно камеры, в которую кинули ликана, выходит аккурат на рыночную площадь, как знала и то, что сегодня там с самого утра толпился народ, точно, как когда к ним заглядывал бродячий цирк. Все хотели взглянуть на полумифическое существо. По мнению Эль, было очень
недальновидно выставлять его на всеобщее обозрение, зная о его способностях в магии.
Спустившись в старый город, она оказалась на рыночной площади. Сейчас здесь было тихо. Оба охранника мирно дремали, прислонившись к стене. Эль наклонилась и вгляделась в темную камеру за решеткой. Сначала ничего не происходило, но вдруг, когда она уже собиралась отойти,
в темноте резко вспыхнула пара зеленых глаз и темный силуэт бросился на решетку с той стороны.
Эль резко отпрянула. Глаза потухли, и теперь, освещаемое светом луны и уличных фонарей, на нее уставилось обычное лицо с маленькими узкими кошачьими глазами, острым носом и светлой острой бородкой.
-Пришла посмотреть на ликана - сказал пленник мурчашим голосом.
«Не разговаривай с ним, не смотри ему в глаза» - кричал в ее голове внутренний голос.
- Будь уж добра, дорогуша, коль ты явилась, мне на удачу, с таким опозданием, возьми у
охранника фляжку и дай мне глоток. Этот боров все равно ничего не почувствует, а у меня с той ночи не было во рту ни единой росинки.
Эль аккуратно отстегнула флягу у одного из стражников и просунула ее за решетку. Ликан жадно выпил.
-Что ты молчишь, точно язык проглотила, - спросил он, - ты выглядишь очень недовольной. Что привело тебя сюда? Хочешь попросить у меня что-нибудь?
Эль секунду поколебалась, но все же решилась ответить:
-Я не верю в то, что ты ликан. Ты совсем не похож на ликана.
Кошачьи глаза сузились еще больше:
-Не похож на ликана? Да мало ли, кто на кого не похож. Ты вот, скажу я тебе, вовсе не похожа на здешних рыжих толстух, да и на девушку в своем мужском одеянии ты тоже мало похожа. Ну а
если не веришь, что я ликан, почему тогда не смотришь в глаза? Может, я и не ликан, но я умею хорошо читать по глазам. Хочешь, скажу, что тебя ждет? Думай быстрее своей темненькой
головкой. Мою послезавтра снесут и все предсказания исчезнут вместе с ней.
Эль не знала, что ответить. Конечно, взглянуть ему в глаза было сущей глупостью, но ее собеседник тянул не больше, чем на уличного шарлатана, которых хватало на каждой ярмарке.
Правда, по глазам ей еще не гадали. А ей вдруг так захотелось узнать, что ее ждет.
Секунда, и она уже смотрела прямо на него. Дальше все как будто застыло, а затем решетка и лицо ликана поплыло, слившись в единое серое пятно и только глаза горели ярко, точно огоньки.
Вдруг его голос зазвучал резко и едко.
-Итак, дорогуша, я тебе скажу. Ты-приемная внучка Дона Уилкинза, несчастная сиротка. Ты пришла сюда в надежде на то, что я помогу расстроить завтрашнюю свадьбу твоего дружка Кирдана и этой приезжей фифы. И я тебе помогу, что уж и говорить, если ты окажешь мне услугу.
На поясе у охранника рядом с флягой есть ключ. Передай мне его.
Эль точно под гипнозом повиновалась. На минуту все прекратилось, и она как в трансе стояла в тишине посреди темной улицы. Вдруг за ее спиной послышалось движение. Она повернулась. За ней, совсем рядом, стоял ликан. Ростом он был на голову ее ниже, но его глаза горели настолько
хищным огнем, что ей стало жутко. Она стала отступать к стене, но он за пару прыжков оказался рядом и оскалил белые острые клыки. Эль вскрикнула, пытаясь увернуться. Один из охранников
вскочил. Еще через секунду она увидела на городской стене темный маленький силуэт. По плечу у нее текла кровь, а в руках была связка ключей. Она только что выпустила из тюрьмы преступника, а за это в Таверене карали жестоко с незапамятных времен. Смертью…
Шум волн, бьющихся о скалы, давил тяжким грузом на душу. Тот же шум был тогда, когда прекрасная эльфийская принцесса Нариллиса провожала любимого на бой. Каждый закат такой красный, сияющий, опаляющий своим светом взор одинаков, как и прежде. Каждый восход солнца дарил надежду на его возвращение с далёкого края, с этого, никому не нужного, боя с людским племенем. Каждый раз опьянённая желанием встретить его, увидеть корабль с гербом их государства. Но тщетно, двадцать один день тишины, двадцать один день одиночества без любимого мужчины, без души, которая понимает её и любит. Так тяжко ждать, думать о том, что всё может случится не так, как представляет себе. И так больно думать о том, что он уже никогда не сможет вернуться. Что может он нашёл себе другую женщину, возможно погиб, а может в плену… Каждый вариант, каждая мысль словно стрела пронзает сердце и разум, разрывает душу на части. Даже сейчас, стоя на краю утёса и взирая вдаль, где море будто бы целует этот красный свет заката, всей душой ждёт свою любовь.
Низко, над самой поверхностью неспокойной воды пронеслась стая птиц. Бестросты — единственный вид птиц с зелёным оперением и золотыми рожками над глазами, которые позволяют себя приручить. Именно их когда-то приручил Даруиль, с помощью одной только флейты и восхитительного звучания мелодии. Она даже и не представляла, что этот юноша с полным доброты и любви взглядом является воином. Ремесло барда подходило ему гораздо больше нежели меч на поясе и стальной взгляд перед врагом. Но тогда Нариллиса застыла на месте, наблюдая за тем, как в милом танце кружатся своенравные птицы, изредка подлетая к красивому музыканту. Как нависали деревья, желая укрыть весёлую компанию на этой полянке от лишних глаз. Как тянулись ввысь благоухающие и яркие цветы, словно насыщаясь энергией музыки. И как ласково тогда посмотрел на неё юноша, словно гипнотизируя своими изумрудного цвета глазами. Эльфийке хотелось прижаться к его сильному телу, провести ладонью по чёрным волосам, собранным в красивый тугой хвост на затылке. Прикоснуться своими пухлыми губами к его, тонким и изящным, почувствовать его запах и силу на себе. Но гордость принцессы, будто топор, обрубала эти желания, возвращая на место привычную сдержанность и холодность.
Вспоминая тот момент — первую их встречу в этой жизни, единственную и настоящую положившую начало их любви. Ей становится стыдно за свою гордость, но если бы не она, то возможно бы он и не обратил внимания на принцессу. Эльф не обратил внимания на её титул, он не проявлял надлежащую формальность, он единственный, кто посмотрел на неё не как на королевскую знать, а как на обычную девушку. Воспоминание о том дне окутало расстроенное сердце, забирая боль, пускай и на короткое время. То как он смотрел на неё, когда учил играть на флейте и как искренне смеялся вместе с ней над простыми вещами. Не хотелось, чтобы жестокая и суровая реальность забрала того, кто дарил ей эти моменты, того, кто научил любить и восхищаться простоте вещей. Легкое бежевое платье развевалось на ветру. Нариллиса поёжилась от очередного порыва и поплотнее укуталась в теплую сиреневую шаль. Шаль, которую Даруиль купил на ярмарке, сказав, что она идеально подойдёт к её фиолетовым глазам, глазам, что напоминают лепестки лирусина, цветка, символизирующего любовь. Сжав губы и почувствовав ком в горле, она постаралась глубоко вдохнуть солоноватый и сырой запах, поверить в удачу.
Позади послышался лёгкий топот, поэтому принцесса незаметно и быстро смахнула со щеки слезу и обернулась. К ней со склона бежал их верный слуга, юный маг и верный друг возлюбленного. Душа камнем рухнула вниз, земля словно уходила из-под ног, не позволяя чувствовать опору. Один лишь взгляд этого белокурого мальчика говорил о самом худшем. Тряхнув головой, она постаралась вернуть себе самообладание и сохранить одно выражение лица, не желая давать волю слезам. Торнис протянул свиток со сломанной печатью и виновато опустил голову, как будто не желал смотреть принцессе в глаза. Нариллиса прекрасно знала, что означает белый, словно снег в горах, цвет бумаги свитка. С щемящей болью в груди, дрожащими руками эльфийка раскрыла свиток, внимательно читая изящно выведенные руны. Именно первое предложение заставило яростно откинуть его под ноги подданному. Всё тело била мелкая дрожь. Холодно, даже шаль не давала необходимого ей тепла. Хотелось плакать, рыдать, спрятаться в лесу на той самой поляне, но рано. Пока еще рано… Пересилив себя и осознав, что так и не дочитала свиток, попросила Торниса поднять свиток, сама она прочесть его полностью не сумеет.
— Прочти мне! И никому ни слова о том, что здесь произошло, это приказ.
— Как пожелаете ваше высочество, — тихо прошептал мальчик и, развернув свиток, начал читать, — Я Главнокомандующий войска святого короля Ахриностира де Грауля извещаю о том, что война закончена. Наше войско одержало победу над человеческим племенем, жаждущим власти и захвата нашей территории. Ниже, как мне было велено, я составил список где указаны все те, кто погиб на этом сражении.
— Имя! Мне нужно имя, и ты знаешь чьё! — величественно произнесла Нариллиса, стараясь унять дрожь в руках.
— Даруиль ин Сеомар — погиб. Тело отправлено на родину в северные края… — закрывая сверток, вымолвил Торнис уже не в состоянии сдержать слёзы.
Принцесса беспомощно рухнула на колени, присев на мягкую зеленую траву. Уже не было сил сдерживать рыдания, всё, что было дорого её сердцу — мёртво. Последний лучик света, что рассеивал тьму в её холодной душе, утерян, погас и исчез навечно. Нариллиса уже не сдерживала боль, рвущуюся наружу. Слёзы, словно нескончаемые реки, катились по щекам. Она захлёбывалась своими рыданиями, всей душой моля о том, чтобы вернуть любимую душу, мужчину, который стал для неё всем. Эльфийка, словно маленький ребенок, утирала руками слёзы и плакала вновь навзрыд, каждый раз крича от этой боли, от того, как жестоко поступила судьба, забрав Даруиля. На небе сгущались сумерки и сквозь шум листвы у самого берега слышались всхлипы и рыдания. Торнис тихо плакал, скорбя об ушедшем в другой мир друге, прижимая к себе ослабшую принцессу, так и не переставшую рыдать. Ей было больнее всего, полюбить первый раз в жизни, крепко, сильно, с взаимностью в ответ и вот так потерять его. Словно часть души грубо вырвали и растоптали, причиняя эту ужасную боль. Вцепившись в желтую мантию мальчика, она уже тихо всхлипывала на его плече, не желая показывать покрасневшее и распухшее от слёз лицо.
Как теперь жить дальше, когда отцу важны сыновья, а не красавица дочь, у которой даже задатков магии нет? Как ей жить, когда братья смотрят на неё с презрением, не желая даже помочь своей сестре? Как жить в такой суровой семье, из которой даже мать, наплевав на мораль и принципы, сбежала с простым человеком?! Лишь он был единственным кто прислушивался к ней, защищал и оберегал от опасностей и невзгод. Лишь Даруиль любил её и ценил не потому, что она королевской крови, а потому что она девушка, беззащитна и великолепна. Но теперь его нет. Торнис не сможет защитить её в этой семье, которая уже успела узнать о связи с этим воином, которую она так сильно и отчаянно пыталась скрыть. Уже не избежать этого позора и поскорее нужно отыскать выход, выход, который станет дверью в новую жизнь.
Нариллиса сидела в своем роскошном кресле, утирая платком все ещё вырывавшиеся на волю слёзы. Из окна открывался вид на океан и утес, куда она больше не взойдет, чтобы дождаться любимого из долгого и тяжкого путешествия. Луна отражалась на морской глади, покрывавшейся рябью от легких порывов ветра. Ночь, но множество звезд будто бы заменили солнце, пускай и свет у них не так ярок и насыщен. Но именно в звёздах таится притягательная магия и красивые мечты каждого эльфа, живущего в таком жестоком мире. Именно сейчас девушка увидела свою звезду, которую ей когда-то показал Даруиль, назвав её именем. Но звезды рядом уже не было, звезда возлюбленного погасла и означала лишь то, что он уже не вернется. Стук в дверь вырвал её из пелены воспоминаний, напоминая о том, что еще ждет наказание отца и насмешки братьев. Собрав всю свою гордость, всю свою волю воедино, властным голосом велела войти. Но уж кого она точно не ожидала увидеть, так это старшего брата Манриэля, высокого и сильного шатена с медовым цветом глаз. Скольких женщин эльфийского народа пленил его взгляд? Даже нельзя сосчитать. Много раз Нариллиса убеждалась в его красоте тела и отвратительной душе. Но сейчас он лишь тихо и гордо прошел в покои и присел на диван перед ней. Что-то было не так, заставляя девушку вжаться в кресло от накатывающих волн страха.
— Нари, тебе нет смысла меня бояться. Я пришел сюда только по одной причине, поэтому можешь не пугаться меня.
Имя. Она вспомнила это ласковое имя из раннего детства, именно так он её назвал, когда защищал от хулиганистых мальчишек-воинов. Забытое воспоминание и неприятное чувство, словно её обманули и подло с ней поступили. Но уже нет желания сопротивляться и что-либо выяснять, её интересовала только правда, а остальное значения не имело.
— Что тебе нужно?
— Держи, — Манриэль протянул ей конверт и едва заметно улыбнулся, — это письмо мне передал Даруиль ин Сеомар. У него была ко мне одна единственная просьба: если он не вернется живым обратно к тебе, то я должен буду передать это письмо и помочь в твоем выборе. Поторопись и открой, скоро вернутся эти два ушастых идиота.
— Спасибо. — торопливо открывая конверт, произнесла эльфийка.
«Здравствуй, любовь моя. Моя милая и восхитительная Иллис, цветок моей души.
Это письмо я пишу с болью в сердце и слезами на глазах, все еще не в силах принять эту суровую правду. Видение посетило меня на пятнадцатый день сражения, я видел свою смерть от руки человека, стыдно это признавать. Но, любовь моя, не отчаивайся, моё сердце, моя душа всегда будет рядом с тобою. Я видел в том сне твои слёзы на том утесе, где когда-то мы с тобой любовались золотым восходом солнца, прекрасным пением наших верных Бестростов. Мне больно от того, что я заставил тебя плакать не от счастья, а от потери. Как бы я хотел обернуть всё вспять, хотел предвидеть тот момент сражения и исправить его, победить и вернуться к тебе живым. Забрать к себе в северные края и жить лишь рядом с тобой одной, вдыхать сладкий аромат твоей кожи, любоваться твоими глазами, что напоминают лирусин. Лежать рядом с тобой и гладить твои волосы, с которыми не сравнится самый лучший шёлк всего мира. Как бы я хотел остаться живым и подарить тебе самые лучшие воспоминания о нашей жизни. Прости меня, любовь моя, я не смог сдержать данного тебе обещания, я причинил тебе боль, которую не должен был причинить. Как дорога ты моему сердцу и как же я хочу тебя защитить, но смерть уже предначертана, и мы не в праве изменить ход судьбы. Всё, что я смог сделать, это попросить Манриэля отправить тебя телепортом в северный край Дангрон, где живёт моя матушка и отец. Я многое о тебе рассказал и отправил им своё предсмертное письмо, они встретят тебя как родную. Пожалуйста, не плачь, любовь моя, я знаю, что под сердцем ты носишь наше дитя. Пожалуйста, расскажи ему о том, каким был отец. Пожалуйста, назови нашего сына — Лонриэль, что означает добрый и храбрый.
С любовью твой верный и единственный Даруиль, эльф, что играл в волшебном лесу на флейте.»
Нариллиса плакала уткнувшись в это письмо, даже не волнуясь о том, что перед ней сидит брат. Боль снова пронзает и сердце, и душу, разрывая на части её желание жить, хочется к нему отправиться. Но нельзя, теперь у нее есть ради кого жить, ради их сына, которого она носит в себе, опутав своей израненной душой. Аккуратно сложив письмо и крепко сжав его в руке, принцесса вытерла синеньким платочком слёзы и посмотрела на своего брата. Теперь есть выход, та самая заветная дверь в будущее, но уже без Даруиля.
— Манриэль, я хочу отправиться в Дангрон, незамедлительно!
— Хорошо, — он нехотя поднялся с кресла и в несколько пассов руками открыл портал, — поторопись, прихвати необходимое и беги.
Схватив из шкафа теплую накидку с капюшоном серого цвета, маленький саквояж с драгоценностями и медальон, подаренный возлюбленным, она подошла к порталу. Обернувшись к старшему брату, лишь благодарно кивнула и, сказав на прощание «Спасибо», вошла в портал. Ощутив на себе сильный порыв снежного ветра, уверенно шагнула вперед к дому, где висел фамильный герб семьи Даруиля.
На большом экране высветился последний слайд презентации, Дэн отложил стопку бумаги и спросил:
- Доклад закончен. Есть ли вопросы?
Заскучавшие техники включили свет, но в зале сохранялась полная тишина. Затем до археолога донесся шепот: «Абсурд какой-то», и слушатели взорвались криками:
- Какие у вас доказательства?!
- Что это за бред?
- Это дискриминация! Расизм!
- Кто допустил оборотня в науку?!
- Есть ли подтверждения?!
Организатор конференции, Фридрих Гёссе, доктор исторических наук, хлопнул в ладоши, пытаясь успокоить публику, но его никто не услышал. Он посмотрел по сторонам в поисках судейского молоточка, тибетского гонга или хотя бы рельса, но ничего подобного не нашел, поэтому поднял тяжелую кожаную папку с бумагами и с силой ударил ей по столу. Громоподобный звук прокатился по залу и отразился эхом от мраморных стен, несколько ученых, побледнев, упали в кресло, схватившись за сердце.
Гёссе еще раз хлопнул и сказал:
- Уважаемые коллеги! Вы выслушали доклад известного археолога Дениса Случайного. Если у вас возникли какие-либо вопросы, я прошу действовать согласно регламенту, а именно: встать, дождаться приглашения и лишь после этого озвучить вопрос. Случайный проделал неимоверный труд, собрав и обработав колоссальное количество данных, и я прошу относиться к его работе и к нему самому с уважением, коего кандидат исторических наук Случайный заслуживает. Итак, кто хочет задать первый вопрос?
Фридрих кивнул грузному седовласому мужчине из первого ряда. Тот поднялся:
- Не могу отрицать того, что ваша работа довольно любопытна, но вправе ли вы поднимать подобные вопросы? – Гёссе приподнял удивленно бровь, и вопрошающий заторопился, высказывая свою мысль. – Я хочу спросить, можете ли вы подтвердить свои данные по раскопкам и анализу возраста костей?
Дэн сделал глоток воды из наполовину опустевшего за время доклада графина, затем быстро пролистал презентацию и вывел на экран таблицу:
- Я не буду обсуждать этическую сторону вопроса. Я ученый, и моя цель, как и цель любого настоящего ученого, - найти истину. Да, истину, - повысил Случайный голос, заглушая начавшийся было ропот. – Я считал и продолжаю считать, что нельзя скрывать исторические факты, неважно, касается то геноцида оборотней или эльфов, крестовых походов или взрыва атомных бомб. Да, это позорные страницы в мировой истории, но они были, и отрицать это – значит, обрекать будущие поколения на повторение ошибок.
Теперь ко второму вопросу. У меня есть список коллег, участвовавших во всех упомянутых мной раскопках, в том числе и иностранцев, и любой желающий может получить подтверждения от них лично. Анализы проводились в надежных и проверенных лабораториях по всему миру, к сожалению, из-за вмешательства подобных вам…кхм… моралистов я не смог сохранить оригинальные распечатки, поэтому могу предоставить лишь фотографии с данными. Впрочем, некоторые лаборатории пошли мне навстречу и выслали дубликаты анализов. С собой я захватил лишь копии, но при первом требовании смогу предоставить и оригиналы, заверенные печатями. Я ответил на ваш вопрос?
В середине зала поднялся еще один мужчина:
- Коллеги, не стоит лицемерить. Те из нас, кто хоть раз дал себе труд задуматься, знают о данном возрастном феномене у эльфов, поэтому попрошу не заниматься лишним словоблудием. У меня же вопрос следующий: вы утверждаете, что причина изменения долголетия эльфов заключается в искусственном и даже насильственном вмешательстве в истинную природу. Но ваши данные по исследованию крови современных эльфов имеют смысл лишь в том случае, если у вас есть некий контрольный образец. Вы же сами вполне успешно доказали, что вышеупомянутое вмешательство имело всеобъемлющий, я бы даже сказал, мировой характер. Как вы объясните данное недоразумение?
Дэн отпил еще немного, набрал что-то на телефоне, а затем сказал:
- Знаете, перед тем, как решиться на доклад перед ученой публикой, я, как и перед защитой дипломной работы, собрал несколько друзей, провел полную презентацию и выслушал их вопросы. Поэтому к вашему вопросу я готов. Разрешите познакомить вас с моим контрольным образцом. Лей, входи!
Дверь на противоположном конце зала распахнулась, и вошел молодой эльф, не старше восемнадцати лет, если судить по человеческим меркам, или около ста лет, если считать по эльфийским меркам. Юноша уверенно прошел к кафедре, повернулся к публике и улыбнулся.
- Знакомьтесь, Лей Эссевар, эльф. Не так давно ему исполнилось двадцать семь календарных лет.
Секундное замешательство ученых сменилось новой волной негодования:
- А есть документы? Свидетельство о рождении?
- Притащил какого-то эльфа и что дальше?
- Сказать и я что угодно могу!
- А почему бы не десять лет сразу? Что уж мелочиться?
- Что ж только одного-то привели? Надо было десяток сразу!
Фридрих вздохнул, поднял ту же папку и с размаху впечатал ее в стол. Вздрогнули все, в зале запахло корвалолом.
- Напоминаю, что это научная конференция, а не уличная ярмарка! – сказал Гёссе. – Предлагаю дать возможность Случайному высказаться. И, прежде чем вы продолжите галдеть, я хочу кое-что добавить. Эту конференцию я согласился организовать только после долгой и обстоятельной переписки со Случайным. Я, знаете ли, дорожу своей репутацией и не стал бы приглашать вас ради смеха или развлечения. Лично мне доказательства Случайного показались крайне убедительными. Поэтому прошу не делать предварительных выводов, не выслушав до конца. Прошу вас, продолжайте.
Дэн кивнул, запустил другую презентацию и сказал:
- Я начну сразу с самого спорного момента: у Лея нет свидетельства о рождении, паспорт мы помогли ему оформить не так давно и то, с огромным трудом. Его родители также не могут подтвердить год рождения, так как погибли в автокатастрофе пятнадцать лет назад. С другой стороны, - повысил голос ученый, - столь загадочная биография и позволила Лею стать пресловутым контрольным образцом. У меня есть показания многочисленных, не связанных между собой свидетелей рождения и взросления Лея. Я думаю, что лучше предоставить слово самому Лею.
Эльф кивнул оборотню, перенимая эстафету, легонько встряхнул головой, откидывая высветленную длинную челку, закрывающую половину лица, и небрежно начал пересказывать историю своей жизни. Несмотря на явный скепсис слушателей, Лей уверенно вел монолог, а позади него, на большом экране, сменялись фотографии, собранные Дэном и его помощниками со всех возможных источников. Там были маленькие голопузые мальчишки, запечатленные в процессе изгнания свиньи из огорода, и Лей легко узнавался по заостренным ушам, а рядом с фотографией демонстрировались свидетельства о рождении его друзей. Затем фотографии мальчиков постарше, облепивших старый заржавевший мотоцикл. В один кадр случайно попали родители Лея, Дэн помнил, с каким восторгом эльфенок вцепился в эту фотографию, когда ее отыскали в пыльном фотоальбоме у одной из деревенских бабушек. Лей говорил, что мама любила фотографировать их семью, но все снимки хранились в электронном виде на ноутбуке, который забрали соседи. И тут же были показаны фотографии паспортов родителей Лея, а также свидетельства их смерти, заключения полиции и врачей после вскрытия.
Дэн показал и те кадры, где маленький эльф в элегантной одежде стоит на вокзале и выпрашивает деньги, вместе с датой опубликования этих фотографий в соц.сетях. Затем в ход пошли фотографии друзей Лея, которые снимались на протяжении всех лет их общения, и там было хорошо видно, как медленно меняется эльф по сравнению с человеческими мальчиками, но с другой стороны, неестественно быстро, если вспомнить про общепринятые сроки взросления эльфов.
На последних фотографиях уже мелькало лицо и самого Дэна, и все тех же друзей Лея, которые выглядели уже старше эльфа, но продолжали с ним общаться.
Когда эльф закончил говорить, ученое собрание в очередной раз замолчало. Может, рассказу и десятку фотографий они бы не поверили, но отрицать подлинность документов, в том числе и собранных педантичным Дэном сведений о родителях Лея, было сложно. Случайный выключил презентацию и внимательно посмотрел на ошеломленных коллег, он ждал очередное возражение, которое некогда возникло и у него самого.
- Допустим, что все сказанное – правда, - дождавшись разрешения от Гёссе, сказал один из слушателей. – Но существование эльфа со сверхбыстрым взрослением не доказывает постороннего вмешательства в природу прочих представителей этой расы. Возможно, что у данного образца, прошу прощения за формулировку, идет некий естественный сбой, своеобразная прогерия.
Дэн молча вывел на экран новые документы:
- Здесь вы видите заключение уважаемого Вайтмена, чья статья семь лет назад вызвала массу споров. Несмотря на то, что первые выводы он сделал на основании субъективных данных, а именно собственного обоняния, спустя пару лет он провел полный запаховый анализ и выявил, не без моей помощи, те вещества, что давали столь разный запах эльфам младше и старше 300 лет. Лей выдавал показатели эльфа старшего поколения, и это относится не только к запаху, но и к физической реакции, умственному развитию и скорости мышления. Но дело даже не в этом, - Случайный сделал небольшую паузу, - мы выявили, синтезировали и протестировали тот химический состав, который тормозит старение организма.
Фридрих Гёссе довольно улыбнулся, видя реакцию публики. Он знал, что самое интересное – еще впереди.
- Позвольте полюбопытствовать, и на ком же вы протестировали данное вещество? – язвительно спросил пожилой доктор наук, приехавший на конференцию по личному приглашению Гёссе.
- На добровольцах, в том числе и на себе, - ответил Случайный.
- И когда мы сможем увидеть результат? Лет через пять? Через семь? – не унимался старичок.
Дэн несколько раз щелкнул мышкой, и на экране крупным планом появилась фотография очень пожилого оборотня, полностью седого, с глубокими морщинами, изрезавшими лицо.
- Это фотография моего отца за месяц до его смерти. Ему было двадцать шесть с половиной лет.
Затем фотография сменилась, теперь на слушателей с экрана смотрело лицо самого Дэна. Черноволосый, подтянутый, с легкими лапками морщин возле глаз и вертикальной чертой между бровями. По человеческим меркам он выглядел лет на сорок- сорок пять.
- А сейчас вы видите фотографию, сделанную в день моего рождения. Мне исполнилось на тот момент двадцать семь лет, и это было два месяца назад. Я могу представить любые документы и свидетельства, начиная с выписки из роддома и заканчивая кандидатской.
Забытый всеми Лей ехидно ухмылялся, глядя на маститых ученых, застывших с открытыми ртами.
- Но… Но… Как вы могли? А разница в биохимии эльфов и оборотней? – промямлил один из ученых. – Побочные эффекты? Это же такой риск!
- Для уважаемых коллег не секрет, что эльфы при использовании данного вещества, кстати, они начинают его вводить младенцам с двухмесячного возраста, помимо биологического развития тормозят и умственное развитие. Поэтому эльфийские дети больше напоминают аутистов со средней степенью развития болезни. Но если начать применять это средство во взрослом состоянии, при уже развитом мозге и сформировавшихся нейронных связях, то снижения мозговой деятельности не происходит либо оно идет в незначительной мере.
Насчет побочных эффектов. У меня есть гипотеза, что данное средство при разработке испытывали на оборотнях. И если господа ученые-историки поднапрягут память, то вспомнят множество подобных примеров в истории. На оборотнях испытывали все лекарственные средства, все медицинские методики, и это вполне объяснимо, ведь оборотни не считались разумными существами, но при этом могли говорить и описывать свои ощущения, а также плодовитость и краткая продолжительность жизни… - Дэн остановился, немного продышался, успокаивая нервы, глотнул воды и повторил. – Да, продолжительность жизни оборотней позволяла даже людям проверить последствия использования того или иного средства. Так что была высокая вероятность, что данное средство работает и на оборотнях. Что, собственно, и подтвердилось.
И еще момент. Подумайте о том, что если бы не это средство, я бы уже умер от старости, так что любые побочные эффекты – это всего лишь мелкие неудобства, которые я готов потерпеть.
- А на людях вы не проводили эксперименты? – спросил дрожащим голосом какой-то старичок.
- Так как исследования проводились закрыто, то отдельно мы добровольцев не искали. Так уж получилось, что у нас в команде несколько оборотней и всего пара человек, причем довольно молодых, поэтому… - тут Дэн развел руками.
- Вы говорите, что вас несколько оборотней, скажите, а все инорасцы последовали вашему примеру? Есть ли еще данные по другим добровольцам?
Случайный позволил себе расслабиться, пошли вопросы медицинского характера, люди вполне логично заинтересовались личными проблемами, например, можно ли продлить свою жизнь.
- Да, всего в эксперименте участвовало трое оборотней, помимо меня. У всех показатели отличные. Время вспять, конечно, повернуть невозможно, но процесс старения замедляется в разы. Точные данные пока не собраны, так как временной отрезок мал, всего лишь семь лет. Мы предполагаем, что чем раньше начать вводить препарат, тем больше срок жизни. Но насколько? На примере эльфов и конкретно Лея мы можем видеть, что период взросления увеличивается примерно в три раза, но каковы пределы, думаю, не знают даже эльфы.
- Но что же получается? Уже триста лет, как эльфы нас обманывают? Каковы же их реальные сроки жизни? – выкрикнул молодой историк-теоретик.
- Ну, положим, обманывают они нас гораздо дольше. Вспомните старинные записи, легенды и сказки! В них говорится о бессмертии эльфов, просто раньше они изолировали себя от людей, чтобы транслировать подобные слухи, а после Красной недели у них появился данный препарат. К тому же, хочу добавить, что эльфы, рожденные после Красной недели, не в курсе о нем.
- Что это значит?
- С чего вы взяли, что не в курсе?
- Бред какой-то!
Гёссе угрожающе приподнял кожаную папку над столом, и крики сразу утихли. Случайный благодарно кивнул Фридриху и сказал:
- Опять же, официального подтверждения у нас нет, но мы проверяли эту теорию разными способами и выяснили, что эльфы в возрасте до 200 лет минимум не знают о препарате, не интересуются, какое именно вещество вводят их детям под видом прививок и искренне считают, что эльфы всегда жили так долго.
- И какие ваши дальнейшие планы? – спросил сам Гёссе.
- В течение пяти последних лет мы неоднократно пытались достучаться до вышестоящих органов, писали в РАН, президенту, министерство здравоохранения, и создавалось впечатление, что перед нами выстроили железный занавес. Нас игнорировали, отфутболивали в другие организации, отмахивались. Коллегу, помогавшего с исследованиями, выгнали с работы, мою квартиру дважды поджигали, и были серьезные проблемы с безопасностью Лея.
- Какие именно? – спросил тот же молодой ученый.
- После первого же обращения в официальные органы внезапно объявились его дедушки и бабушки и под предлогом несовершеннолетия, а по эльфийским меркам этот парень едва-едва вышел из младенческого возраста, попытались его себе забрать. Не хочу даже представлять, что бы с ним там сделали, но мы, хоть и с трудом, его отстояли. Нам пришлось пройти целый ряд судов с медицинским, психологическим и генетическим анализом, чтобы доказать его реальный возраст и отстоять независимость. Это был крайне тяжелый период, который мы прошли… ну прошли, и хорошо.
Лей по-прежнему стоял неподалеку от кафедры, но уже не улыбался. Он вспоминал те месяцы, когда шарахался от каждой тени и от каждого эльфа, как едва знакомые силовики-оборотни целыми сутками дежурили возле него, провожали в суд и на всевозможные экспертизы, и пару раз им реально пришлось силой отбивать эльфеныша от соскучившихся родственничков вплоть до приезда полиции. Тогда Лей не знал, где в этот раз будет ночевать: на диванчике у незнакомых оборотней под любопытными взглядами волчат или на топчане в сыром подвале. Пару раз его увозили из города, и он ночевал в лесу, возле костра, закутавшись в тонкий спальный мешок. И это были не самые худшие ночевки.
- С разрешения Фридриха, - продолжил Дэн, - мы засняли данную конференцию и планируем выложить видео в интернете, распространить информацию, в том числе и за границей, благо там есть заинтересованные в этом ученые.
- Так чего вы планируете добиться? Получить извинения? Оскорбить целую расу? – не унимался ученый-теоретик.
- Как я и говорил раньше, я – ученый, моя цель – найти истину и показать ее всем остальным. Я хочу, чтобы эльфы имели право самостоятельно определять свою жизнь: жить ли бесконечно долго с фактической потерей сотни лет или раскрыть свой потенциал на полную мощь. Хочу, чтобы люди перестали скрывать информацию про Красную неделю и про геноцид оборотней. Хочу, чтобы оборотни также могли выбирать, сколько им жить. Хочу, чтобы наша общая история стала доступной для всех.
Фридрих Гёссе поднялся, хлопнул в ладоши и сказал:
- Благодарю всех собравшихся! Объявляю часовой перерыв, в соседнем зале уже все подготовили к кофе-брейку. Прошу всех к столу.
Дэн на дрожащих ногах сошел с кафедры, вцепившись в папку с бумагами, в которые он не заглянул ни разу за время доклада. Лей улыбнулся ему:
- Ты отлично держался. Особенно для похитителя младенцев.
Старая заезженная шутка сработала и в этот раз. Случайный измученно улыбнулся:
- Для младенца ты чересчур говорлив и прожорлив. Ты тоже неплохо справился. Как там Громовые? Сто лет их не видел.
- Да что им сделается? Настю снова клеймят антипрививочницей, но некоторые мамаши все же прислушались к ее словам и отказались от антивозрастных уколов, в результате группа разделилась на тормозящих и активных детей. Ты бы видел! Я специально ходил посмотреть, как эльфята играют с оборотнями. Но теперь Стан вынужден ее провожать и встречать после работы. Если б ты подождал еще пару лет, то у тебя было бы еще больше доводов в копилке.
- Но если бы она подождала еще пару лет, ей не пришлось бы так рисковать. Теперь-то точно все изменится, верно?
- Не знаю. Не уверен. Что-то определенно поменяется, но когда это будет? – развел руками Лей.
- Ну, ты-то точно доживешь! – сказал Дэн. – Кстати, тебе огромный привет от Ярослава. Он с нетерпением ждет, когда я скину ему видео, написал, что договорился с отличными переводчиками.
- А что сам? Не справится?
- Он говорит, что разговорный английский у него не очень, мол, только читает-переводит лихо. Да ему некогда, он там себе американку какую-то присмотрел, говорит, что теперь уж точно женится.
- Женатый Ярослав… - задумчиво протянул Лей. – Наверное, то еще зрелище. Даже не представляю, что там за девушка должна быть, чтобы он передумал.
- Еще посмотришь. Я так полагаю, что скоро ты станешь настоящей звездой интернета и будешь мотаться с мотивирующими речами по всему свету. Что-то вроде: «Я был никем, а посмотрите, кем я стал».
Лей рассмеялся:
- Пойдем уже выпьем кофе. Хотя тебе лучше бы ромашкового чаю, а то до сих пор вон, колени трясутся.
_____________________________________________________________________________________
Вот и закончена моя первая книга. (Гип-гип, ура!!!!) Теперь я смогу честно отвечать, что одна дописанная книга у меня есть.
Хочу сказать, что без своей команды я бы не смогла и бросила бы Отбор на середине, как некогда сделала с Территорией. В одиночку очень тяжело. Я б сказала, практически невозможно.Вот эти герои, откликнувшиеся некогда на мой призыв: @DaenurDuott, @Grommyslava1123, @NatataN, @kasirkamary.
По Идеальному Донору: я приступаю к его написанию уже завтра, но не ожидайте длиннющих частей ежедневно. С моим графиком пока это сделать нереально. Заранее написанных частей нет.
Где можно со мной связаться, где почитать поудобнее:
канал с оповещениями - https://t.me/relvejanounce
Чат - https://t.me/joinchat/HpUZA03MzswlaOHJj4-AjQ
Я на АТ - http://author.today/u/butyrskayan
Про ачивку. Огромное спасибо всем проголосовавшим, я была удивлена результатам! Сейчас мне ее уже нарисовали, осталось дождаться, когда ж она появится в профиле.
Увидимся на следующей части Донора!!!
Залитая искусственным светом съемочная площадка, светлый, почти белый паркет, несколько уютных синих диванчиков хаотично расставлено по сцене, слышен затихающий шепот зрителей. Работники проверяют последние детали, проверяют микрофоны, операторы наводят камеры.
Мотор!
- Добрый день, уважаемые зрители и телезрители! В эфире передача «Всё обо всех», и сегодня наша тема — нашумевшее на всю страну общественное движение «Плюс один». Цель этого движения благородна: спасать детей из неблагополучных семей. Как это происходит? Откуда взялась такая идея? Нам расскажет организатор движения — Кристина Красная!
В зал заходит высокая крепко сбитая женщина с пышным хвостом каштановых волос, в светлых потертых джинсах и тонком бежевом пиджаке, подчеркивающем ширину ее плеч.
- Добрый день! Спасибо, что пригласили в свою передачу. Насчет нашего движения ходит множество разных слухов, и я бы хотела рассказать о настоящем положении дел.
- А какие слухи ходят? - полюбопытствовала ведущая.
- За эти три года я чего только не наслушалась. Говорят, что оборотни силой забирают себе человеческих детей, чуть ли не привораживают их, разбивают хорошие семьи, лезут не в свое дело. Говорят, что наше движение — лишь очередной способ собрать денег и слить их в свои карманы. Что таким образом мы пытаемся поднять свою репутацию перед обществом. Ну и так далее, вплоть до захвата мира, - Крис скривила лицо.
- А на самом деле?
- На самом деле мы хотим спасти детей, только не из неблагополучных семей, как вы сказали, а вместе с ними.
- Как вы пришли к этой идее? Все же знают, что у оборотней нет таких проблем, и тратить время на чужих детей — это, скажем так, непривычная для многих мысль.
- Идея движения появилась благодаря моему хорошему другу, Станиславу Громовому. Когда он перевелся в отдел по делам несовершеннолетних, то был ошарашен тем, как не живут, а в буквальном смысле выживают дети в сложных семьях. Как-то раз он не выдержал и вмешался в дела одной из таких семей напрямую, не как сотрудник ПДН, а как обычный человек. Хорошо, что там оказалась вполне адекватная мама, и спустя всего пару месяцев семью вычеркнули из списка неблагополучных.
- Прошу прощения, я вас прерву, но это не тот ли Станислав, с которым вы вместе тренировались в паркур-парке?
- Верно, тот, - Крис приподняла бровь, - но откуда вы знаете?
Ведущая довольно улыбнулась:
- У нас есть одно интересное видео, и с вашего позволения, мы продемонстрируем его нашим зрителям.
Позади Крис и ведущей загорелся экран, где две фигуры, мужская и женская, красиво пересекали полосу препятствий, дублируя движения друг друга, забирались на стены, перекатывались по песку и на доли секунды замирали на тоненьких трубах, удерживая равновесие.
Крис заулыбалась:
- О, наш тандем! Как вы только сумели отыскать это видео? Так вот, однажды Стан пришел в парк не один, а с маленькой зашуганной девочкой. Она боялась всего и всех, даже самого Стана, боялась говорить, боялась чего-то хотеть. А Стан!!! - Кристина задумчиво подняла глаза к потолку. - Это было еще то зрелище. Как он вокруг нее крутился, разговаривал, все объяснял. А один раз он даже показался ей в своей волчьей форме, но, чтобы девочка не испугалась, попросил повязать на шею бантик. К чести наших друзей, никто вслух не рассмеялся. И этот бантик-таки сыграл свою роль. Оказалось, Зоя, давно хотела собаку, и послушный, выполняющий каждую команду, волк с малиновым бантом на шее сумел ее развеселить.
- После этого вы и создали движение «Плюс один»?
- Не совсем. Я насмотрелась на эту идиллию и подумала, а почему бы и мне не помочь какой-нибудь семье? Может, действительно, людям нужен лишь небольшой толчок, чтобы выбраться из неприятностей, рука, так сказать, помощи. Я напросилась вместе со Станом на дежурный обход и уже во второй семье поняла, что нашла своих подопечных. Знаете, я была потрясена до самых печенок, мне почему-то вспомнились исторические фильмы про жизнь оборотней в гетто, только там было еще хуже. Невменяемые родители, груды бутылок, какие-то вонючие тряпки, потеки засохшей блевотины на стенах, чудом уцелевший раздолбанный холодильник, грохочущий так, что невозможно разговаривать. И Степка, маленький озлобленный волчонок, привыкший разделять всех окружающих на жертв и хищников, тех, кого он может бить, и тех, кто может избить его.
- Волчонок — это...- приподняла вопросительно бровь ведущая.
- Это иносказательное выражение, - пояснила Крис, - семья была человеческая. Но можно ли назвать их людьми? До сих пор считаю, что это был мой самый тяжелый бой. Чего я только не делала... Я притаскивала им еду сумками и обнаруживала, что они променяли ее на алкоголь. Я отмывала их квартиру и снова находила ее облеванной. Покупала Степке одежду и учебники, ходила договариваться в школу, а потом получала кучу возмущенных звонков от учителей и родителей, что Степка кого-то избил, толкнул, нахамил учителю, плюнул в тетрадь. У мальчика не было никаких авторитетов, никаких границ. На протяжении двух месяцев я приходила к ним каждый вечер, проводила у них все выходные. Я была на грани срыва и уже хотела отказаться от этой глупой затеи. Если люди хотят жить, как свиньи, как им помешать?
- Но что-то вас остановило, верно? - ведущая невольно подалась вперед.
- Как-то раз я спустилась из их квартиры после очередного бессмысленного разговора и увидела, как Степка всаживает шило в колесо моей машины. Это стало последней каплей, и я, сказать честно, накинулась на него... Мальчик привык видеть меня в официальной одежде, привык, что я вежливая, добрая, пушистая, и не ожидал, что я могу применить к нему силу. Словом, я тогда его отшлепала, а он искусал мне руку до крови. Потом он вырвался, убежал домой, а я перевязала руку, поменяла колесо, посидела немного и все же решила подняться к ним в последний раз: сказать, что больше не приду.
Я по натуре своей боец, и еще ни разу не сдавалась. Состояние было – хуже не придумаешь. Я поднималась по лестнице и пыталась придумать оправдания перед Станом. Он ведь меня отговаривал, предупреждал, что все это не так просто, как кажется, что если я влезу к ребенку в душу, то уже никогда не смогу отмахнуться от него и сказать, мол, ты мне надоел. Руку дергало от боли, а на сердце было еще отвратительнее.
И когда я привычно толкнула входную дверь (эти алкаши никогда ее не запирали, воровать все равно было нечего), то увидела, как папаша хлещет Степку проводом и орет что-то типа «Зачем ты, паршивец, к ее машине полез? А если эта дура больше не будет приезжать? Она ж нам халявную еду возит, полы моет!» В оригинале звучало, конечно, по-другому, но смысл был примерно такой.
Я кинулась на папашку с кулаками, думаю, он тоже не ожидал, что приличная дамочка может начать драться. Он мне поставил синяк на пол лица, я ему разбила нос, схватила Степку, закинула его в машину, и мы уехали. Я тогда не особо соображала, что делаю, куда еду, меня всю трясло от ярости, Степка молчал, забившись подальше от меня. Наконец, мы приехали к моему дому, я сказала ему выгружаться, а потом взяла за руку и привела в квартиру родителей. Сказала, что этот мальчик теперь будет жить с нами.
Крис судорожно вздохнула, потерла лоб и продолжила:
- До сих пор бесконечно благодарна родителям, что они, глядя на избитую и окровавленную меня, на испуганного и не менее избитого чужого ребенка, ничего не спросили, отправили Степку в ванную, меня – на перевязку, а самое главное – приняли нас обоих, хотя места у нас было маловато.
- Насколько я знаю, история Степы закончилась хорошо? – вспомнила о своих обязанностях ведущая.
- Да, - засияла от радости Крис, - недавно мы выиграли дело о лишении их родительских прав, и с прошлой недели Степа – официально мой сын.
- То есть вы три года воспитывали Степу без должных прав?
- Да, собственная квартира у меня появилась всего полгода назад, после того, как я вышла замуж, а без квартиры мне бы никто Степку не отдал.
- И муж не возражал?
- Нет, конечно, - удивилась Крис, - я и познакомилась с мужем благодаря Степке.
- Вот как? Но давайте вернемся к движению «Плюс один». То есть сначала была Зоя, затем Степан, но это всего лишь отдельные случаи. Так как же это переросло в столь масштабный проект?
- Спустя какое-то время я начала таскать Степку в наш парк, энергии у него всегда было хоть отбавляй, и я подумала, что лучше, если он будет ее выплескивать не в школе или в квартире, а на улице. Но Степка далеко не застенчивая семилетняя девочка, он за пару дней со всеми перезнакомился, с кем-то подрался, с кем-то подружился, и, хотя я никому не рассказывала про его семью, скоро все в Экстриме были в курсе его истории.
Спустя какое-то время несколько экстримовских оборотней обратились ко мне с просьбой познакомить их с подобными семьями. И я, как и Стан ранее, также принялась их отговаривать, показывала шрамы, напоминала про синяк, который сходил целую вечность, пыталась давить на совесть, но, в конце концов, сдалась. Так появились первые последователи нашего движения.
- А как вы находите семьи, нуждающиеся в вашей помощи?
- Сначала мы брали в полиции списки неблагополучных семей, но сейчас у нас действует свой сайт, и там есть раздел, где каждый может анонимно сообщить про семьи с проблемами, ведь далеко не все случаи становятся известны полицейским. Туда может написать даже ребенок из такой семьи, и ему помогут.
Хочу отметить, что даже сейчас, когда количество добровольцев перевалило за пятьдесят тысяч, мы стараемся дать возможность выбрать себе подопечных. Потому что нам важно, чтобы человек ли, оборотень ли не просто тянул лямку, а сердцем горел за тех, кто доверился ему.
- Еще вопрос, - заглянув в блокнот, спросила ведущая. – Маленькая Зоя осталась со своей мамой, но Степу вы, по сути, вырвали из семьи. Как часто происходят подобные вещи?
- Случаи бывают разные, - грустно сказала Крис. – Напоминаю, что наша цель не в том, чтобы забрать детей из семьи. Нет, мы хотим помочь таким семьям. Наши ребята отправляют родителей на лечение, помогают им получить дополнительное образование, подыскивают работу, жилье, если нужно, решают проблемы с алкоголизмом и наркоманией. Но все это работает, только если сами родители хотят выбраться из ямы. А если нет? В таком случае мы спасаем тех, кто больше всех страдает. То есть детей.
- И что, часто происходят усыновление оборотнями человеческих детей?
- Вы специально подчеркнули расы, верно? – покачала головой Крис и расстегнула пиджак. От прожекторов и волнения ей стало жарко. – Не часто. Я сама выступала адвокатом в первом подобном деле, это было всего год назад. Всего за время нашего движения было усыновлено восемнадцать детей, включая Степу. Еще в ста двадцати восьми случаях мы добились лишения прав с последующей отправкой детей в детдома. Но, поверьте, после того, через что прошли те малыши, любой детдом им покажется сказкой. К тому же кураторы не бросили их на произвол судьбы, они также навещают своих подопечных в детдомах, проводят с ними выходные, общаются с воспитателями.
- Я слышала, что вы ввели какую-то сложную систему наставничества. Что, теперь чтобы взять подопечных, недостаточно лишь желания?
- Опять же повторюсь, случаи бывают разные. Наше движение не состоит лишь из матерых оборотней, мы принимаем всех, в том числе и прекраснодушных наивных молодых людей, и скромных домашних девочек, только-только закончивших университеты. Но бывало после столкновения с жестокой реальностью такие ребята попросту сбегали. И хуже всего, если это произошло не сразу. – Крис раскраснелась, вновь разволновавшись. – Представьте, ребенок только-только привыкает к мысли, что не все взрослые – моральные уроды, потихонечку оттаивает, начинает улыбаться, начинает надеяться на что-то хорошее, к нему регулярно приходит милый товарищ, разговаривает, защищает от нападок и избиений, водит в кино и на карусели, а потом пропадает. Навсегда. И все становится еще хуже, особенно потому, что теперь ребенок знает, что есть и другая жизнь, теперь ему есть с чем сравнивать. И эти мысли могут привести к чему-то непоправимому.
Поэтому ко всем новеньким мы приставляем наставника, того, кто уже прошел полный круг и сумел вывести своих подопечных из кризиса. Наставнику можно звонить в любое время суток, наставник помогает новеньким разобраться с официальными инстанциями, и именно наставник решает, готов ли новенький к самостоятельной работе.
- Это звучит вполне солидно. Но ведь ваша организация сугубо добровольная. Денег вы никому не платите, верно?
- Мы начинали с небольшой группы друзей, которые решили, что им не все равно. Постепенно слухи о нас расходились по городу, а потом и по всей стране, ведь среди нас были и блоггеры, и журналисты, и просто общительные ребята. Как-то само получилось, что я стала неким лидером, и немаловажную роль в этом сыграло мое юридическое образование. Но далеко не все сочувствующие могли участвовать в нашем движении лично, ведь это весьма затратно и по времени, и по нервам, поэтому они помогали и помогаюют нам деньгами. Из нашего фонда мы стараемся компенсировать расходы кураторов, некоторые ребята уволились с работы и полностью погрузились в дела движения, им мы, конечно, платим зарплату. Теперь у нас есть свои юристы, психологи, наркологи, мы работаем с кадровыми агентствами, чтобы помогать родителям с трудоустройством. А недавно замахнулись на постройку своего детского дома, чтобы полностью взять под свое крыло тех детей, кому это нужно.
- Что бы вы хотели сказать нашим зрителям и телезрителям?
- Люди – оставайтесь людьми. Несмотря ни на что. Посмотрите по сторонам: возможно, где-то рядом с вами за стеной, в соседнем подъезде или на соседней улице страдают дети. Страдают от голода, холода, побоев, непонимания, унижений. Не проходите мимо - напишите нам. А если есть возможность, то приходите сами. Наши филиалы есть во всех крупных городах, но даже если в вашем городе нет пока филиала, мы все равно найдем добровольцев, пришлем наставников и будем работать. Будем помогать.
Даже если это будет лишь один спасенный ребенок – это будет уже плюс один ребенок!