#comment_262239726

Году в 95 я поехал в диалектологическую практику в верховья Дона. Однажды мои однокурсницы  поехали смотреть на дом Шолохова, а я решил всхрапнуть после вчерашнего общения с местными. Общение всегда проходило примерно так: "Как у вас называются предметы рыбного лова?". После этого местный доставал полтарашку водки,  помидор, "жанок", как их называют, и начинал свой неспешный рассказ. В общем, непросто было.

И тут кто-то начинает молотить железкой по крыльцу спортазала, в котором мы жили. Спать мешает.

Выхожу, а там местный мальчишка зло бьёт капсюлем мины по бетону и возмущается: "Девять раз уже ебанул, а она до сих пор не взрывается!"

Это была 82 мм мина. У неё были погнутые стабилизаторы, то есть, как я понимаю, ею выстрелили, она не взорвалась, но ударник детонатора остался на боевом взводе и от удара может произойти взрыв.

Мину я отобрал и с мальчишкой пошёл к участковому. В голове вертелись заголовки статей в "Вечернем Ростове": "Студент рискуя жизнью спас ребёнка от гибели", или "Долгое эхо войны". В общем, я был очень горд.

Пришли к участковому. Он вышел недовольный и заспанный. Я рассказал ему в чём дело, он посмотрел на меня, как на идиота, взял мину и швырнул её под крыльцо, где она, распугав кур, со звоном шлёпнулась на кучку ещё нескольких мин и снарядов, найденных ранее. И пошёл спать.

Местные настолько привыкли к следам войны, что когда плуг гнулся о неразорвавшийся снаряд, его правили на этом же снаряде, а потом просто бросали снаряд в ближайшие кусты, чтобы не останавливать пахоту.

В общем, медаль я тогда так и не получил.

Впрочем, меня потом посещала мысль, что зря отдал мину, так как пару раз возникало желание взорвать деканат. А потом сосед несколько месяцев в 4 по часу утра пытался завести свой убогий ГАЗон, а я всё мечтал запустить в него ржавой болванкой.

Очередная хуйня, придуманная безработными. Надо не бороться с ненормативной лексикой, а повышать качество образования, чтобы эта самая лексика была не единственным способом, которым большинство способно выразить свои эмоции. Так называемые ругательства - лишь часть огромного корпуса литературных инструментов передачи внутреннего ощущения.

Один из преподов на филфаке (по устному народному творчеству, кстати), очень гневаться изволили коли слышал от студентов "блин".
- Да что ж вы, - говорил в такие моменты он, - родного языка не знаете! Что это за блин?! У нас чай не масленица на дворе! А ну, скажи как надо!
- блядь... - робко шептали первокурсники.
- Что? Не слышу!
- Блядь.
- Ну вот, другое дело. Если душа просит выругаться - так никакая выпечка не поможет. Так вот, возвращаясь к вашим экзаменам...

Кстати, помню как-то шла мимо детской площадки, а там несколько пацанов лет 7-8 играли в какие-то войнушки-догонялки. Один другому:
- Да я точно в тебя попал!
А тот ему:
- Да ты... - тут он встречается со мной взглядом, вспоминает, что взрослые за мат могут наругать и эпично заканчивает фразу - лжёшь!

Я им прям возгордилась в тот момент.

А вы говорите - бороться. Книг надо больше всем читать. Тогда и бороться не с чем будет.

Предыстория

Пару дней назад мне написала моя преподавательница из вуза и предложила стать участником недели профориентации в областной библиотеке. Я согласилась, и вот уже организатор мероприятия присылает список вопросов. Первый из них поставил меня в тупик:
1. Когда вы сделали свой выбор будущей профессии, примерно в каком классе? Или уже после окончания школы?

Обучение в вузе давалось достаточно легко. Среди двух кафедр - русского языка и литературы - моей любимой оставалась кафедра языка. Я по-прежнему больше любила просто читать и получать наслаждение от прочитанного, нежели анализировать, почему занавески синие.

На 3 курсе нескольким студентам предложили параллельно обучаться на курсах профессиональной переподготовки по направлению «Преподавание русского как иностранного». Открывали это направление в связи с тем, что на базе вуза начал работу Центр тестирования иностранных граждан (для получения вида на жительство, регистрации временного проживания и разрешения на работу иностранным гражданам нужно было сдать тест «Русский как иностранный», далее - ТРКИ). Обучение было платным, но мы с семьей решили, что такой диплом расширит поле моей возможной работы. Спасибо декану: она помогла выбить комнату в общаге, так как по правилам универа студентам из моего города мест там не давали, расстояние между нашими городами всего ~ 20 км. Правда, моя такая разумная мама запаниковала, что я в общаге сопьюсь, скурюсь и принесу в подоле, но папа встал на мою сторону. Сейчас я твёрдо убеждена, что эти 2 года жизни в студенческом общежитии здорово прокачали мою самостоятельность, ведь росла я единственным и очень любимым ребёнком, в чем-то даже избалованном. На последнем курсе завкафедрой дала мне ученицу из Швейцарии с базовым знанием русского и это был незабываемый опыт.

Вуз я закончила с красным дипломом и устроилась работать в тот самый центр тестирования. Наивная, я думала, что буду учить иностранцев русскому, но на деле вся работа сводилась к общению с мигрантами из ближней Азии, совершенно однообразной бумажной работе и полной деградации меня как филолога. Тогда, в 2014 году, я зарабатывала около 15 тысяч и эти деньги мне казались баснословно огромными: я ведь никогда не работала, посвящая всю себя учебе.

Проработав лето в центре, я решила, что такой бесперспективняк меня совершенно не устраивает, и уволилась. Впереди была полная неизвестность. Я так и не выбрала профессию.