Горячее
Лучшее
Свежее
Подписки
Сообщества
Блоги
Эксперты
Войти
Забыли пароль?
или продолжите с
Создать аккаунт
Регистрируясь, я даю согласие на обработку данных и условия почтовых рассылок.
или
Восстановление пароля
Восстановление пароля
Получить код в Telegram
Войти с Яндекс ID Войти через VK ID
ПромокодыРаботаКурсыРекламаИгрыПополнение Steam
Пикабу Игры +1000 бесплатных онлайн игр Онлайн охота, чат, создание карт, турниры, и многое другое!

Охотники против грызунов

Мультиплеер, Аркады, 2D

Играть

Топ прошлой недели

  • cristall75 cristall75 6 постов
  • 1506DyDyKa 1506DyDyKa 2 поста
  • Animalrescueed Animalrescueed 35 постов
Посмотреть весь топ

Лучшие посты недели

Рассылка Пикабу: отправляем самые рейтинговые материалы за 7 дней 🔥

Нажимая «Подписаться», я даю согласие на обработку данных и условия почтовых рассылок.

Спасибо, что подписались!
Пожалуйста, проверьте почту 😊

Помощь Кодекс Пикабу Команда Пикабу Моб. приложение
Правила соцсети О рекомендациях О компании
Промокоды Биг Гик Промокоды Lamoda Промокоды МВидео Промокоды Яндекс Маркет Промокоды Пятерочка Промокоды Aroma Butik Промокоды Яндекс Путешествия Промокоды Яндекс Еда Постила Футбол сегодня
0 просмотренных постов скрыто
10
Cuberkobra
Cuberkobra

Водокачка часть 5⁠⁠

18 часов назад

Водокачка часть 5
Костя.
Как она меня провела. Мелкая сука.- Я шел весь кипя злобой и желанием отрывать по кусочку от этой мелкой твари Эммы.
-Водокачка самое прекрасное в моей жизни. Столько удовольствия я не испытывал никогда. А она наврала мне , сказала что водокачка зло. Может быть и зло. Но мне это точно понравится.

Я снова представил как приду домой и буду бить эту мелкую лживую суку, а потом уведу детей к Водокачке. Я не дошел до нее. Там везде были патрули. Отец с своим другом Сережей постарались. Два старых козла. -Может быть прирезать ее прямо дома, отрезать от нее все лишнее. Нет, Водокачка хочет их всех. И меня . И я тоже хочу. Ладно, сейчас нужно сделать все как надо. Зайти, освободить Светлану, потом взять молоток и убить этих троих кретинов , они не чувствуют водокачку, значит только мешают. Ничего. Когда туда попадет Светка, и я приведу Эмму и детей, водокачка станет сильнее и весь городок и часть поймут, что нет ничего лучше чем разлагаться в грязи на дне водокачки. И стать навечно ее частью.Тупые бесчувственные твари.
Я пнул кусок кирпича со всей силы, что то хрустнуло, ногу пронзила боль, но мне доставило это наслаждение, я шел дальше. Подходя к подъезду, я увидел, как из него выбежал Санек.
-Жаль. Мне хочется разможжить ему череп молотком. - Я тихонько поднялся в квартиру. прошел на кухню, взял нож, подошел к Светлане, разрезал все веревки ее связывающие, тьма в ее глазах свернулась в зрачки , она тихо встала - Ты взял молоток?- шепотом спросила она.
- Нет, он в ванной. - Сейчас возьму. - Держи нож. - Я протянул нож Светке. Она взяла его , и воткнула мне в ногу. Я застонал от боли и наслаждения, а она улыбалась и потихоньку вытаскивала лезвие.
- Сука. Когда мы будем в водокачке я выпотрошу тебя.

Света хищно облизнула губы. Глаза ее мечтательно закатились.
Дверь в мою комнату открылась, на пороге появилась Эмма. Глаза ее раскрылись от удивления, потом она увидела Светку с окровавленным ножом в руках и и ее серые глаза еще больше открылись теперь от осознания и ужаса.
- Костя! ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ! - Закричала Эмма.
Я бросился на нее, сшиб с ног и мы улетели в комнату под ноги опешивших Вити и Андрея. Я вцепился в Эмму, но в полете, она извернулась как кошка, и приземлилась на бок, я только смог ухватить ее за ноги. Но она брыкалась как и царапалась. Как мне хотелось вывернуть ее ноги и вырвать их . Я почувствовал как меня схватили 4 руки и подняли, я пытался пнуть Эмму в живот, но меня оттащили.
- РЕБЯТА , ОНА ИМ УПРАВЛЯЕТ. - кричала Эмма. Я почувствовал удар под дых, воздух вышибло, сознание вылетело вместе с ним и ударом по затылку. Темнота.

Андрей.
- Костя! ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ!- Кричала Эмма, стоя на пороге комнаты. И вдруг полетела ко мне под ноги, я еле отскочил. Упала на правый бок, за ней упал... КОСТЯ! И молотил ее поногам, пытаясь схватить и подтянуть к себе. Эмма перевернулась на спину и отчаянно брыкалась, попадая Косте по рукамлицу и голове, но он не обращал внимания и пер вперед. Витя схватил Костю за одну руку, я за вотрую , мы оттащили его отЭммы, но он все еще пытался пнуть ее ногами. Эмма задом отползла от него к стене, упираясь ногами и руками в пол, уперлась в стену и закричала- РЕБЯТА! ОНА ИМ УПРАВЛЯЕТ!
Костя рвался и Витя коленом профессионально втащил ему в солнечное сплетение, а когда костя охнул и согнулся логтем ударил в затылок. Костя обмяк и рухнул на пол. Эмма рыдала, поправляя стянутые сандали и задравшееся платье.
Какая она маленькая и такая сильная - подумал я , глядя на нее.
- Что ты пялишься? помоги лучше - рыдая , эмма протянула мне руку. Я подошел, крепко взял ее за руку и дернул вверх, не рассчитывая, что она такая легкая, почти подбросил ее.

- Ай. Ты чего? Тоже меня прибить хочешь? - Эмма перестала рыдать, личико было все в потеках слез, серые глаза еще были покрыты водной пеленой. Она зажмурила глаза , выжимая слезы, вытерла рукой их со щек и носика.
Я увидел, что она еще совсем ребенок, а мы стали принимать ее за взрослую. Действительно придурки.
Эмма быстро подошла к проснувшимся малышам, они не увидели саму схватку, но проснулись и хотели разреветься.

- Не реветь! - приказным тоном сказала Эмма. Костя споткнулся и упал на меня. И я упала. Он пока спит, и вы тоже спите.
- Светка! - Сказал я и рванул в другую комнату , но быстрее меня туда рванут Витя. Светы не было.Валялся окровавленный нож, разрезанные полосы простыней.
Из комнаты позвала тихонько Эмма. - Витя. Идите сюда. Захватите что нибудь для перевязки.

Витя взял разрезанные полосы простыней, нож, и пошол к ней.
Я быстро выглянул в коридор, дверь в подъезд была открыта настежь. Глянул в ванную и заглянул на кухню. Никого. На пороге квартиры появился запыхавшийся Саня с стеклянным пузырьком с таблеками в руке.
- Что произошло? Светка бежала навстречу мне, нормальная вроде.

Посмотрел на меня и на разрезанные полосы простыней . Я показал на дверь квартиры.

- Зайди и закрой дверь на замок.
Саня зашел, закрыл аккуратно дверь, повозился с незнакомым замком. Послышался щелчок. Еще один.
- Пойдем- Тихо сказал я. - Не шуми и не удивляйся.
Мы прошли в комнату Кости. Костя лежал на полу, Витя разрезал ему штанину до бедра. На передней части бедра была плоская рана из которой потихоньку вытекала кровь.
- Это Светка его пырнула. Не пойму зачем. - проговорила Эмма. -Я видела, как она улыбалась и нож из ноги у него вытаскивала. Улыбалась как идиотка.
- Хорошо не задела ничего, так рана, замотаем сейчас и решим что делать. - Сказал Витя, заматывая рану на ноге Кости полоской простыни. Предварительно положив на рану тампон из свернутой такой же полоски. Перемотал , просунул под повязку два пальца. - Главное не перетянуть- заметил он , посмотрев на нас с Саней.
- Давайте еще там что есть. Свяжем этого Рэмбу. - Я подошел к кровати, где еще лежали обрывки полос из простыни и сама рваная простыня. Взял все и принес Вите.
- Вот так. И вот так. - Приговаривал Витя , связывая Косте руки и ноги, точно так же как Свете недавно. Только костя сидел прислоненный к стене с опущенной на грудь головой.
За окном начинался рассвет. Пиздец , подумал я. Столько всего случилось за эти 3 часа.
- Ну вот. КлиЭнт готов- Сказал Витя. И размахнувшись врезал Косте по щеке. Бдыщ! Удар получился звонкий. Костя замотал опущенной головой, приподнял ее, открыл глаза. Нормальные Костины, глаза. Не черные.
Сфокусировал взгляд, скосил глаза на сидящую на краю кровати Эмму. - Аа. Мелкая лживая сука. Жаль я не смог вырвать тебе ноги. Привет парни. - Это уже нам.
- Что эта мелкая тварь вам наговорила? Не верьте. Водокачка это лучшее , что может быть в жизни. - Глаза его мечтательно закатились. Потом он снова посмотрел на Эмму. - Я тебя все равно достану. И сделаю стобой...

Он не договорил, потому, что сидящий рядом Витя врезал ему оплеуху. Бдыщ! Опять звонко. Костя дернул головой.

- Давай еще! Мне понравилось.- И посмотрел на Витю идиотски улыбаясь.
- Витя, не надо! - тихо попросила Эмма. - Дети. И ему все равно сейчас, он под влиянием Водокачки. Я знаю каково это. - Она на мгновение замерла, уставившись в одну точку, зрачки ее расширились. Она мотнула головой стряхивая наваждение.
- Саша? Ты принес таблетки?-Эмма посмотрела на Санька.
- Да вот! Мама пьет по две. А кому мы их сейчас споим? Светка убежала.- Непонимающе смотрел Саня, передавая пузырек с таблетками Эмме.
- Ему. - Эмма кивнула в сторону Кости.
- Эээ! Пошли вон из моей хаты козлы. - Костя затравленно посмотрел на меня , Витю и Саню. Потом покосился на пузырек с таблетками, который пыталась открыть Эмма.

- Витя,открой пожалуйста. У меня руки трясутся еще- попросила Эмма.
Витя большим пальцем чпыкнул крышку - Чпык.- Крышка упала на пол.
- Сколько ?- Спросил он глядя на всех .

- Давай четыре , он сильно буйный- Саня посмотрел на водившего туда сюда глазами Костю.
- Четыре так четыре. Андрюха, Саня, держите пациента.
Мы схватили Костю справа и слева, прижали к стене и полу, Витя сел ему на ноги, слегка дал под дых, Костя задохнулся, Витя открыл ему рот и затолкал туда таблетки, подскочил, отпихнул Саню и захватом под подбородок сжал Косте рот, держа так довольно долго, пока тот не сжевал растворившиеся во рту таблетки.

- Отпускаем. - Витя отпустил Костю , я тоже. Мы сели как и раньше, мы с Саней на маты, Витя на стул у стола.
- Андрюха, помоги его на кровать в ту комнату кинуть. - Витя встал, поднял рывком Костю. Все же Костя был почти тринадцатилетним обычным подростком. Не отличавшимся особым телосложением или физ подготовкой.
Костя молчал. То ли таблетки расжеванные во рту быстро всосались и начали действовать, мама мне всегда говорила, рассасывать таблетки а не глотать, то ли просто ему было все равно. Мы подняли его над полом за локти, донесли до кровати и положили на то же место где лежала Светка.
Мы зашли в комнату, Сашка смотрел на нас страшными глазами и шикал, прижимая указательный палец правой руки к губам. Мы в непонимании смотрели на него. Он кивнул нам за спину. Я обернулся. Эмма спала , смешно свернувшись калачиком на половине кровати, на второй так же спали малыши.
Я посмотрел на часы на стене и почувствовал как навалилась тяжесть на все тело. Было половина пятого утра.
Витя посмотрел на меня и на Сашку. - Так товарищи партизаны. Ложитесь спать как то тут. Я в ту комнату бдеть. Мне не привыкать, не бойтесь не усну.
Витя вышел. Мы растянули мат и легли на него. Как только моя голова коснулась мата, я провалился в сон.

Папа.
Середина ночи. Свету увезли. Водитель доложил, что ребята зашли в квартиру. Все нормально.
Вокруг холма с водокачкой развернулись 4 отделения, патрули с оружием и несколько прожекторов.
Со стороны водокачки никаких признаков движения. Тишина и спокойствие. Если бы не пропавшие там недавно двадцать один человек, можно было бы подумать, что мы все сошли с ума и оцепили старую заброшенную водонапорную башню просто так.
Жена вместе с женой Макса уснули на сиденьях. Жена приобняла жену макса утешая. Так и уснули. Надя, мама Васи не спала. Все так же сидела и смотрела в точку. Макс ходил туда сюда в задумчивости. Жара и духота делали свое дело. Если бы не доклады патрулей и координаторов поисковых групп, можно было бы подумать, что все замерло.
- Товарищ подполковник! Разрешите обратиться! - Полушепотом произнес дежурный - Может быть вам кофе сделать? У товарища полковника в кабинете есть.
Я посморел на дежурного. Обычный парень. Так же устал, но не потерял человечность. - Будь добр. Сделай. Две чашки мне и - я кивнул на ходившего туда сюда Макса.
- Будет сделано! - Отрапортовал дежурный и ушел в сторону кабинета командира части Смирнова.
Смирнов до нас не доехал. Остался в городе, расшевелить местный отдел милиции. Благодаря ему у нас было две собаки с кинологами. Или два кинолога с собаками?
- Макс- Тихонько позвал я друга. - Присядь. Ты там дорожку протоптал уже.
Макс постмотрел на меня. Подошел, отодвинул стул и сел. - Что будем делать Серега?
- А что мы будем делать товарищ майор? Все группы в полном составе прочесывают все , что только можно. Гражданские отправлены искать по городку и подъездам, чердакам и подвалам, с парой патрулей в составе.
Никаких следов нигде нет. К водокачке подойти не решается никто. Я такой приказ не отдам. Там уже минус двадцать один. И это блять не температура. Ждем. Собираем информацию. Утром свяжемся с техниками, пусть тащат сюда любое оборудование и защитные костюмы, мы должны узнать что там. Может там выброс хим веществ или газа.
Макс посмотрел на меня - Нет Серега. Там что то гораздо хуже. Я жопой чую пиздец. Смотри факт 1 Света после похода к водокачке ведет себя странно. Там упала в обморок, но как мы понимаем, отравления никакого нет, иначе другие бы тоже попали. факт 2 пропали дети , что в какой то логический смысл не укладывается, кому и для чего они нужны. Тем более по 6 лет и подросток 12 лет. факт 3 непонятно откуда появившаяся девочка, которая так же исчезла. Я про Эмму. факт 4 Костя, который убежал увидев ее. факт 5 Приступ Светы тут. И самое главное факт 6 двадцать один человек в водокачке, которые не возвращаются и никак не дают о себе знать. Как минимум половина фактов связаны именно с водокачкой. - Он внимательно посмотрел на меня.
Я уже эти факты в голове сложил давно. Еще когда отправлял Свету с ребятами в квартиру к Максу. Все связано и все ведет к водокачке. Мы все, ничего не чувствуем. Света что то чувствует и именно через нее будет какое то проявление. Виктор молчит. Он должен был доложить, если что то случится. Может боиться оставить ребят одних? Нужно послать туда кого нибудь. Почему у нас всегда нет раций и телефоны только у меня и у заместителя командира части в городке?

- Я понимаю Максим. Но у меня так же как у тебя нет никаких идей. Что там ? Как ты думаешь?
- Не знаю Сергей. Что то, что мы не понимаем сейчас.-Макс посмотрел в стол- И это что то не доброе , совсем не доброе.

Дежурный принес кофе , молча поставил две чашки и сахарницу. Видимо из одного сервиза. Темносиний фон и золотая роспись.

- Когда то такой же сервиз был и у моихродителей дома. Подумал я, поднимая чашку с кофе и вдыхая аромат. Сервиз был чайным, чашки были довольно большими, кофе в них было много. Макс тоже задумчиво смотрел на пар от кофе над своей чашкой.
- Серега, я пойду туда. Ты здесь все контролируешь, а я изведусь сейчас. Попробую потихоньку подойти к водокачке , привяжу веревку к ремню. - Его глаза загорелись этой идеей и я понял, что я его не остановлю.
- Иди Макс. Я надеюсь у тебя получится. - Сказал я , искренне желая другу удачи.
Макс молча встал и вышел по коридору к двери штаба. Перед турникетом оглянулся, посмотрел мне в глаза. Отвернулся и вышел за дверь. Я остался один, допил кофе, пошел к дежурным.
- Найдите патруль и отправьте двоих человек с оружием в квартиру товарища майора. Мне нужно , что бы они проверили ребят. Поскорее пожалуйста. - Дежурный кивнул, и выскочил из штаба.
Я вышел следом. Внизу у холма чуть выше его начала копошились люди, ходили патрули, прожетора шарили по всему холму с нескольких сторон. Я увидел Макса, идущего к одному из прожекторов.
Надо сесть и еще раз все обдумать. Я что то упустил.
Я зашел в штаб, прошел турникет и сел за стол. Духота и жара не спадали даже сейчас. Кофе не помогал. Я тихо провалился в дрему.
Папа! Папа! - я очнулся в темноте. Слышал голос дочери или показалось?
Папа! Помоги мне! - Точно, голос Светы. Я крикнул - Света, я тут. Иди на голос и кричи в ответ!
Папочка. Мне так страшно. Я слышу тебя. Меня что то держит, я не могу пошевелится.
Я соориентировался и потихоньку, шаря перед собой руками пошел на голос дочери.
- Света, не молчи. Говори что нибудь. - Попросил я теряя направление.

- Я тут папочка. Скорее. Меня что то тянет в разные стороны. - Дочка закричала- АААААААА
Я рванул на голос , уже не разбирая дороги.Впереди мутно засветилось красное пятно, я побежал к нему.
Это оказалось окно с решеткой, за которым я увидел... То что я увидел вынесло мне все мое самообладание . Там , за окном , в свете красной лампы , был виден стол, на котором распятая лежала моя Света. Совершенно голая, на спине в позе звезды. к каждой руке и ноге было привязано по цепи, которые крепились к кожанным широким браслетам. , а голова Светы была запрокинута с кая стола и смотрела в окно прямо на меня. Цепи плавно натягивались, растягивая руки и ноги дочереди, она закричала- Папочка, помогиии! ААААА!
Цепи все сильнее натягивались каким то механизмом, а я тряс решетку, не имея возможности выдрать или хотя бы пошатнуть ее хоть на миллиметр. В какой то момент раздался дикий крик дочери и одна рука оторвалась от тела Светы. с хлюпающим звуком, потом противоположная оторванной руке , оторвалась нога, , вторая рука , тело дочери и всё потихоньку утаскивалось за цепями из круга красного света над столом. в том числе и тело Светы, за оставшуюся не отрованную ногу волочилось по столу, оставляя потоки крови.
Вдруг цепь остановилась, тело дочери замерло.Голова неестественно вывернулась и постмотрела на меня черными , полностью черными глазами, рот растянулся в блаженной улыбке :
Папочка. Тебе понравилось представление? Мне очень. -Цепь снова натянулась, и тело снова поехало по столу, в темноту, а глаза ее все время смотрели на меня и с губ не сходила блаженная улыбка
Когда в круге света оставалась видна только голова губы раскрылись и произнесли - Водокачка это РАЙ , папочка. Голова скрылась в темноте, раздался звук падающего кудато тела и звук какого то механизма , перемалывающего кости КХРРРРР- КХРРРРР.- КХРРРРР.
Я стоял как статуя, не мог пошевелиться, но звук показался мне очень знакомым и я проснулся. Ко мне бежал дежурный, жена и жена Макса подскочили, сквозь открытые окна штаба, со строны холма были слышны звуки автоматных очередей. КХРРРР - КХРРРР.
- Товарищ пподполковник, со стороны холма стреляют. Слышны крики. - орал дежурный.
Я подскочил, схватил фуражку и на бегу крикнул, - В штаб никого не пускать. Охраняйте женщин и ребенка!
Выскочил на крыльцо штаба, и увидел на холме в свете прожекторов бегущие вниз несколько фигур, которые чем то размахивали, а в их сторону летели трассы автоматных очередей. Вот один как будто наткнулся на препятсвие, упал, перекувыркнулся, но снова поднялся и побежал вниз. Так было и с другими. Добежав до какой то границы, они остановились, им что то кричали со стороны оцепления, но они молча развернулись и побрели обратно к водокачке. В свете прожектора я увидел, что они окружили две фигуры, мужскую и фигуру девочки, которые шли туда же, провожая их и как бы закрывая от оцепления. Мое сердце бешено заколотилось. Я сорвался в сторону холма.

На сегодня хватит. Я устала печатать. В голове еще очень много картинок, но не хочется переносить их на страницы как попало. Спасибо за интерес к моей истории)

Показать полностью
CreepyStory Ужасы Страшные истории Сверхъестественное Водокачка Триллер Тайны Ужас Авторский рассказ Мат Текст Длиннопост
3
76
MidnightPenguin
MidnightPenguin
Creepy Reddit
Серия Глубочайшие части океана вовсе не безжизненны

Глубочайшие части океана вовсе не безжизненны (Часть 1 из 2)⁠⁠

1 день назад
Глубочайшие части океана вовсе не безжизненны (Часть 1 из 2)

У океана есть свои безмолвные пещеры —

Глубокие-глубокие, тихие и одинокие;

И даже если на поверхности бушует буря —

Под сводами пещер царит покой.

***

За последние недели тренировок я выучил наизусть почти каждую мелочь в устройстве Tuscany — каждый циферблат, каждый экран, каждую ручку, каждую деталь конструкции. Качество сборки и оснащение этой персональной субмарины не переставало меня поражать. Это было настоящее чудо инженерной мысли — маленький зверь, спроектированный с такой тщательностью, что обшивка корпуса выдерживала куда большее давление, чем в принципе могла бы создать вода на любой глубине. Это был мой Пегас. Мой Троянский конь. Мой личный Аполлон-11. И внутри этой оболочки из многослойного синтактного пеноматериала я собирался погрузиться в бездну Хиггинса, доселе неизведанную.

Я запустил процедуру отделения, и подводная лодка мягко отстыковалась от корабля сопровождения, скользнув под поверхность Тихого океана — тихо, грациозно, с небольшой скоростью. И теперь я был поглощён новым миром — хотя, в сущности, уже хорошо знакомым мне миром моря. Мимо меня проплывали косяки рыб; когда солнечный луч проходил через это живое облако, оно вспыхивало серебром. Под ними двигались скаты, неторопливо взмахивая плавниками-крыльями в такт течению. В скалах копошились ракообразные, в трещинах породы покачивались растения, украшавшие белёсые и серые камни, словно праздничные гирлянды. Но у меня была своя задача, о которой, как строгий надзиратель, напоминал датчик запаса кислорода. Поэтому я прошёл мимо старого рифа и направился дальше, туда, где морское дно было не разглядеть на многие-многие мили.

— Бездна Хиггинса, — сказал Рубен. — Пятьдесят тысяч футов под поверхностью, Букер. Пятьдесят тысяч. Ты понимаешь, что это значит?

— Это значит, что она чертовски глубока. Куда глубже, чем Бездна Челленджера.

Он кивнул.

— Готов сотворить историю?

Был ли я готов? Мне казалось — да. Я готовился к этому одиночному погружению, и только к нему, уже много лет. Это был итог всей моей жизни — всей работы, всех исследований. Мысль об этом так прочно вцепилась в мой разум, что я видел погружение даже во сне: что ждало меня на дне? Что я там обнаружу? И какие чудовищные создания могут возмутиться моим присутствием?...

Нет. Нет. Я отогнал эту мысль. Tuscany обладала всем, что могло понадобиться для защиты — технологии передового уровня вместо тяжёлой брони — этого было достаточно, чтобы выдержать давление, способное смять не только слабое человеческое тело, но и сталь в дюймы толщиной. Какое существо вообще может обладать челюстями сильнее, чем сама водная бездна?

Я включил двигатели, и подлодка устремилась вниз, словно пуля. Я следил за глубиномером не меньше, чем за самим морем вокруг. Сто футов. Двести. Мимо проплывали акулы, черепахи, бесчисленные рыбы. Триста. Пятьсот. Семьсот. Тысяча. Тысяча двести пятьдесят — перевёрнутая высота Эмпайр-стейт-билдинг. Полторы тысячи. Тысяча шестьсот…

Вода начала мутнеть, становиться все более зернистой, темнеть — солнечный свет уже не пробивался сквозь толщу. Две тысячи футов. Две с половиной. Три тысячи. Три тысячи двести — туда, где свет больше не живёт.

Вскоре единственным источником света, озаряющим путь вперёд и вниз, остались огни Tuscany.

Я продолжал спуск, проходили часы. Стрелка датчика давления подрагивала рывками, но поднималась выше, выше, выше — и вскоре перевалила за отметку, при которой вес моря расплющил бы корпус любого другого судна. Одна миля глубины. Миля и три десятых. Миля и шесть — здесь кашалоты достигают предела своего погружения. Теперь я мог с уверенностью сказать: ни одно млекопитающее на Земле никогда не находилось так же глубоко, как я. И погружался дальше. Две мили. Две и одна. Две и две.

Вода теперь была чёрной, как космос, если не считать лучей прожекторов Tuscany, пробивающих тьму. Густая жидкость казалась не водой, а чернилами, нефтью, или чуждой субстанцией, которая стекала по усиленным иллюминаторам и скользила вдоль корпуса, словно живая. Здесь, внизу, было тесно — вопреки всей безмерности океанического пространства. И всё же я спускался.

Тринадцать тысяч футов. Абиссальная зона. Давление — одиннадцать тысяч фунтов на квадратный дюйм. Мимо проплыла рыба-удильщик, ослеплённая светом прожекторов Tuscany, который в одно мгновение превратило её собственный биолюминесцентный огонёк в ничто. Рыба метнулась прочь, а я нырнул глубже. Пятнадцать тысяч футов. Три мили. Три и одна.

Вот теперь начиналось самое интересное.

Человечество посещало такие глубины так редко, что количество экспедиций можно было пересчитать по пальцам одной руки. Теперь я входил в число тех немногих, добравшихся сюда. И хотя я был не первым, кто пересёк эту отметку, я знал — в конце своего путешествия я опущусь глубже всех прежних исследователей. Я был настроен решительно. Я был готов.

Я взглянул на шкалу глубины: шестнадцать тысяч двести восемьдесят один и четыре десятых фута. Почти половина пути до мирового рекорда. Tuscany продолжала погружение.

Двадцать тысяч футов. Зона Хадал. Давление здесь в тысячу сто раз выше, чем на поверхности. Двадцать две тысячи. Двадцать шесть. Двадцать девять тысяч — высота Эвереста. Тридцать. Тридцать с половиной. Тридцать одна тысяча — та же дистанция от поверхности, на которой летит пассажирский самолёт на полной высоте своего маршрута.

Бездна Челленджера — ранее считавшаяся самой глубокой точкой морского дна — лежала примерно в тридцати шести тысячах футов под поверхностью, в Марианской впадине. Ни один солнечный луч никогда не достигал тех глубин. По лучшим из полученных данных, жизнь там существовала, но крайне скудная, ведь давление там невыразимо.

Но я направлялся еще ниже, еще глубже, чем там.

«Всё, что мы знаем, — это то, что мы нашли каньон», — сказал тогда Рубен. — «Такой, что Гранд-Каньон рядом с ним — просто трещина в земле. Лежит прямо посреди дна Тихого океана — примерно в двенадцати сотнях километров к западу от Гавайев и ещё девятистах к югу. И, насколько мы можем судить, он уходит вниз примерно на пятьдесят тысяч футов.»

Тридцать шесть тысяч футов. Я сравнялся с мировым рекордом.

«Пятьдесят тысяч футов?! Почему, чёрт возьми, мы только сейчас его обнаружили?», — ответил я ему.

Тридцать шесть с половиной. Я сделал это. Моё сердце забилось чаще. Я официально стал рекордсменом мира — ни один человек в истории не спускался под поверхность так глубоко, как я в этот момент.

«Помогла новая технология картирования морского дна. Мы получили детализированную топографическую карту гидросферы, какой раньше у нас не было. Когда посмотрели на результаты — вот он, каньон. Просто ждал нас. Звал вниз.»

Тридцать семь.

«И что там, внизу?»

Тридцать семь и три десятых тысяч.

«Да чёрт возьми, доктор, если бы мы это знали, мы бы не посылали туда вас, не так ли?»

Тридцать семь и девять.

«Пожалуй, да.»

Тридцать восемь.

Тридцать восемь и пять.

***

Ужасные духи глубин —

В темноте собираются в тайне;

Там и те, о ком мы скорбим —

Молодые и яркие необычайно.

Бездна Хиггинса, согласно лучшей информации, что у меня была перед стартом, — это колодец, почти километр в диаметре. Начинается он примерно на отметке сорока шести тысяч футов под поверхностью и, как предполагается, достигает дна в так называемой «Глуби Хиггинса» — небольшой впадине у основания, ещё на пять тысяч футов ниже. Бездна — крупнейшее и глубочайшее образование в гидросфере Земли, и, кроме её размеров и координат, о ней не известно ровным счётом ничего. И именно для этого — чтобы узнать больше — здесь был я и Tuscany.

Сорок три тысячи футов. Я включил прожекторы под корпусом Tuscany, и их сияние пролилось на будто бы инопланетный ландшафт, который, вероятно, не видел света уже миллиарды лет. Здесь были горы — настоящие горы — сопоставимые по величию с Альпами, и арки, и плато, тянувшиеся к туманному горизонту так далеко, пока не растворялись в водяной мгле.

И даже здесь, в этих глубинах, я видел жизнь. Мимо прошла тварь, похожая на кальмара — только чудовищных размеров. Она замерла. В ту секунду я подумал, что она может проявить агрессию, но после короткого взгляда на Tuscany тварь провела щупальцем вдоль левого борта и уплыла прочь, наверное, искать что-то другое.

— Вот умница, — пробормотал я.

Я спускался дальше.

Сорок четыре тысячи футов. Сорок пять.

И вдруг — вот оно. Бездна.

У меня упала челюсть, когда перед глазами открылся её размах. Зрелище захватывало дух: чудовищная, беспросветная дыра в земной коре, уходящая в немыслимую бездну. Я опустился чуть ниже — сорок пять с половиной, сорок шесть тысяч футов — и Tuscany вошла в её зев. Внутри было ещё темнее, чем снаружи, хотя солнечный свет и так давно уже не существовал на этих глубинах.

Сорок шесть с половиной. Сорок семь. Сорок семь и две.

Я почувствовал лёгкое течение, тянущее вниз. Оно не было особенно сильным, но само его появление встревожило. И всё же я не мог заставить себя подняться. “Поверну назад, если станет опасно”, — решил я. — “Пока что — дальше.” Я спускался глубже, и глубже, и глубже, всё дальше в недра пещеры.

Сорок восемь тысяч футов. Сорок восемь с половиной. Сорок девять. Сорок девять и одна.

И тогда я это увидел. Сияние.

Я прищурился и убавил свет, чтобы убедиться, что не ошибаюсь. Что, во имя всех Богов?... Оно было действительно там — тусклое, красновато-фиолетовое, затем зеленоватое, потом снова фиолетовое, и, наконец, синее — парящее в потоке воды, в нескольких тысячах футов ниже. Я продолжил погружение, следуя за ним. Сорок девять с половиной. Сорок девять и семь. Сорок девять и девять. Сияние — что бы это ни было — становилось всё насыщеннее, шире, ярче. Вскоре оно заполнило всё пространство впереди и внизу. Я убавил подсветку Tuscany до минимума, и, достигнув пятидесяти тысяч футов, понял, что свечение исходило не прямо снизу, а немного слева, за широким поворотом.

Эта “бездна” — не прямой колодец.

Дно оказалось здесь, как и рассчитывалось, но затем провал уходил в сторону, налево.

Господи Иисусе. Господи Иисусе…

Это была пещерная “комната” — как минимум километр в высоту, в глубину и в ширину, и её огромный размер поддерживал в ней темноту, несмотря на тысячи плавающих биолюминесцентных “капсул”, мерцающих фиолетовым, зелёным, синим и красным, периодически тускнея. Я погрузил Tuscany глубже, и её камеры ожили, негромко зашуршав механизмами.

***

Спокойно моряки усталые,

Отдыхают под волной синей.

В безмолвье океана благословенном

Царит чистота, и души невинны.

Пещера стала ещё темнее, когда светящиеся “капсулы” исчезли в воде позади судна. Но здесь, помимо камней, было на что взглянуть. Примерно через четверть часа после входа в зал Tuscany проплыла мимо чего-то похожего на гигантское канатоподобное растение — столь невообразимых размеров, что оно, казалось, тянулось почти от дна до потолка пещеры, расширяясь к основанию, скрытому в непроницаемой тьме. Я направил субмарину ближе и включил прожекторы на полную мощность.

Щёлк.

Сердце сорвалось в бешеный ритм. На поверхности этого «растения» были присоски. Каждая размером с саму Tuscany. Они шевелились, пульсировали, тянулись вдоль всей длины, и теперь мне стало ясно: это не стебель. Это щупальце.

В панике я дёрнул рычаг, отводя Tuscany назад, но, когда попытался повернуть, основание корпуса ударилось о тварь и прилипло к одной из гигантских присосок. Я вжал рукоять ускорителя — в ответ раздался влажный, рвущийся звук, когда корпус судна вырвался из её хватки.

Но тут щупальце ожило. Оно взвилось, закрутилось, ударило по стенам пещеры, вдавилось в свод, а затем обрушилось вниз, туда, где тьма скрывала пол.

— Давай, малышка! — я снова дал тягу, и Tuscany рванула прочь — в темноту, к тому месту, где ещё должен был виднеться отсвет от капсул. Я надеялся, что это поможет мне замаскировать свои огни и скрыться.

Если только повезёт.

Но вскоре я услышал — и почувствовал — движение чего-то невообразимо огромного, перекатывающегося по дну пещеры. Гул, дрожь, грохот — земля, вода, всё вокруг заходило ходуном. Клубы ила и обломков взвились в темноту, закрывая обзор, и я услышал, как каменные глыбы с глухим звоном ударялись о потолок, а затем вновь падали вниз.

ГГГГГГГГГГРРРРРРРРРААААААААААУУУУУУУУУУУУУУХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ!!!!!!!!!!

— Ч-чёрт!!! — крик вырвался сам собой.

Звук пронёсся по всей длине пещеры, сразу заполнив собой всё пространство, отражаясь от стен. Барабанные перепонки чуть не лопнули — и, наверное, лопнули бы, не приглуши стенки Tuscany этот чудовищный рык. Судно тряслось, но держало ход, позволяя мне прорваться мимо плавающих “капсул” и направиться обратно — к зияющему зёву туннеля, ведущего в открытую бездну колод…

УДАР!

Tuscany дёрнулась и перевернулась от мощного столкновения. Я понял: щупальце вырвалось из-под дна и ударило снизу, между балластами. Но к моей удаче, ударом оно отбросило судно вверх, к выходу. Я снова взялся за управление, и, дав максимальную тягу, повернул, вырываясь вверх по колодцу Бездны. Начался подъём.

Пятьдесят две тысячи футов. Пятьдесят одна с половиной. Пятьдесят одна.

«Так что же там, внизу?» — вспомнился мне мой же вопрос.

— Давай, малышка, давай… только не сейчас. Не смей подвести. Не смей, чёрт тебя дери, подвести меня сейчас!

«Чёрт, доктор. Если бы мы знали — не послали бы вас, не так ли?»

Пятьдесят с половиной. Пятьдесят. Сорок девять и девять. Сорок девять и шесть.

Tuscany поднималась с бешеной скоростью, и всё это время я чувствовал, как дрожат стены Бездны — от грохота, с которым чудовище рвалось вдогонку. Оно пробивалось через туннель, крушило, хлестало щупальцами, металось — но Tuscany была быстрее. Сорок семь пять. Сорок семь. Сорок шесть восемь. Сорок шесть четыре. Сорок шесть тысяч футов — и ещё выше.

«Пожалуй, да».

Tuscany вырвалась из Бездны и рванула было прямо вверх, к поверхности, но тут из тьмы сбоку выстрелило щупальце, едва не разбив лобовое стекло. Я вжал рукояти управления до упора, и Tuscany резко ушла влево и вверх, проскользнув над породой буквально в нескольких дюймах. Я вновь включил прожекторы, чтобы лавировать в лабиринте скал и вернуть курс на подъём.

Но в их свете я понял: это были не скалы. Это были корабли.

Огромные, древние суда — имперские военные корабли прошлых эпох, перекрученные, переломанные, покрытые ржавчиной, лежащие грудой на дне — всё, что некогда гордо бороздило морские просторы, теперь погребено здесь, притянутое вниз тем самым чудовищем, что теперь охотилось на меня.

Щупальце снова обрушилось сзади. Мачты, надстройки, палубы, железо, дерево — всё разлеталось по сторонам, крошась в щепки и обломки под его яростью. Я вёл Tuscany сквозь это морское кладбище с безумной скоростью, слишком большой, но это волновало меня сейчас в последнюю очередь. Я проскользнул под башнями кораблей, между орудийных гнёзд, мимо лопастей мёртвых двигателей и искорёженных частей корпусов.

Какофония моего бегства и разрушительный путь преследователя разбудили жизнь в этих руинах. Из отверстий кают, капитанских покоев, из лестничных пролётов вылетали рыбы — сотни, тысячи — и неслись за мной, присоединяясь к бегству.

Но выхода не было.

Грунт дрожал на многие мили вокруг, гремел, словно от землетрясения. Всё усиливалось, становилось громче, злее. Tuscany едва не задела обломанное гнездо на вершине мачты, прошла в каких-то дюймах, и, используя этот манёвр, направила весь импульс вверх, вырываясь от морского дна с такой скоростью, какую только выдерживали двигатели, чтобы не повредиться от перегрузки. Глубиномер наконец начал отображать подъём.

Сорок пять девять. Сорок пять и две. Сорок пять тысяч футов. Сорок четыре и восемь.

— Давай, ну же, мать твою!…

ГГГГГГГГГГРРРРРРРРААААААААААААУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУХХХХХХХХХХХХХХ!!!!!!!!

Вода вокруг будто пошла волной от этого звука. И вдруг, неясно как, но Tuscany перестала быть единственным источником света во тьме: по воде пронёсся оранжевый всполох, на мгновение осветивший всю бездну. Затем погас — и снова вспыхнул, на этот раз надолго. Я выключил прожекторы Tuscany, чтобы сохранить каждую каплю энергии для подъёма.

Сорок четыре и две. Сорок четыре. Сорок три и семь.

В отблеске этого чужого света я заметил — я был не один. Вверх вместе со мной уходили и другие создания, колоссальные, неведомые человеку. Огромные, размером с городской автобус, скаты, окутанные прозрачным желеобразным облаком. И даже тот гигантский кальмар, которого я видел перед спуском, — целое здание из плоти — мчался вверх, охваченный тем же безумным страхом.

Я возглавлял их бегство.

Сорок три и одна. Сорок две и восемь. Сорок две и три. Сорок две.

ГГГГГГГГГГГГГГРРРРРРРРРРРРААААААААААААУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУХХХХХХХХХХХХХХХХ!!!!!!!

Я глянул назад — вниз, в кормовое окно.

Бездна… двигалась.

Она жила.

Господь всемогущий. Я был в горле Левиафана. В его чёртовом горле!

Я видел, как из бездны выстрелил его щупальцеобразный язык — он собрал столько рыбы, что ею можно было бы накормить небольшой город. Tuscany рванула вверх, а позади Левиафан выпрямил ещё большие щупальца, размах которых был колоссален, и двинулся следом, поднимая волны, как шторм.

ГГГГГГГГГГГГГГРРРРРРРРРРРААААААААААААУУУУУУУУУУУУУХХХХХХХХХХХХХХ!!!!!!!

Левиафан снова раскрыл пасть и изрыгнул наружу язык-щупальце, взбивая вместе с ним столько воды, сколько вместили бы несколько олимпийских бассейнов. Я увидел, как гигантский кальмар был схвачен в этой буре — и исчез навсегда, когда челюсти Пасти захлопнулись с громоподобным щелчком, отдавшимся эхом и вибрацией.

А Tuscany тем временем продолжала стремительный подъём — и успела вырваться из водоворота буквально на фут.

Тридцать девять и пять. Тридцать девять. Тридцать восемь и семь. Тридцать восемь и две. Тридцать восемь тысяч футов, выше, выше!

Но Левиафан не отставал. Он гнался за мной неустанно, несясь на волнах собственного течения. Его щупальца — каждое в десятки футов толщиной и длиной в милю — взбивали воду, разгоняя чудовище всё быстрее.

ГГГГГГГГГГГГГГРРРРРРРРРРРААААААААААААУУУУУУУУУУУУУУУУУУХХХХХХХХХХХХХХ!!!!!!!

Тридцать семь и пять. Тридцать семь. Тридцать шесть и четыре.

Tuscany выдавала всё, на что способна: она шла с максимально возможной скоростью. Датчик давления всё ещё пылал красным, но значения падали, стрелка глубиномера ползла вверх.

Двадцать девять тысяч футов. Двадцать восемь и три. Двадцать семь и пять.

ГГГГГГГГГГГГГГРРРРРРРРРРРААААААААААААУУУУУУУУУУУУУУУУУУУХХХХХХХХХХХХХХ!!!!

Левиафан не сдавался. Ещё нет. Я чувствовал, как усиливается его натиск — перемещаемая масса воды бросала Tuscany из стороны в сторону, корпус скрипел, её кидало и крутило, как щепку. Затем позади снова открылась Пасть — и вода завертелась, закружилась, вскипела безумием целого океана. Я вжал тягу до предела.

— Давай!!! — крик сорвался в никуда.

Синтактный пеноматериал был на пределе выдержки, укреплённое стекло начало давать микротрещины, которые расползались тонкими паутинками по иллюминаторам. Я метнул взгляд на приборы. Двадцать тысяч футов. Девятнадцать и восемь. Девятнадцать и четыре. Девятнадцать и три. Подъём замедлялся. Давай, малышка. Давай. Давай, давай, давай. Пожалуйста, Господи. Будь со мной сейчас. Будь с…

ГГГГГГГГГГГГГГРРРРРРРРРРРААААААААААААУУУУУУУУУУУУУУУУУУУХХХХХХХХХХХХХХ!!!!!!!

В оранжевом сиянии глаз Левиафана я видел, как быстро мимо Tuscany бежит вода, втягиваемая в водоворот. Субмарину мотало с борта на борт, трясло, как в урагане. Семнадцать и четыре. Семнадцать тысяч. Шестнадцать и девять. Шестнадцать и три. Шестнадцать и одна. Шестнадцать тысяч футов.

Я следил за показаниями глубиномера с отчаянием, тошнота и липкий страх не отпускали ни на секунду.

Пятнадцать и девяносто пять. Пятнадцать и девяносто два.

Я чувствовал, как Tuscany почти остановилась.

— Давай. Давай. ДАВАЙ ЖЕ!!!

Пятнадцать и девятьсот двадцать пять. Пятнадцать и девяносто четыре. Пятнадцать и девяносто шесть…

— Чёрт!!!

Всё. Tuscany попалась.

Не успела стрелка глубины начать снова ползти вверх, как я ощутил, что субмарина потеряла управление и пошла в бешеное вращение. Меня выбросило из кресла, и я со всего размаху ударился носом о потолок пилотской сферы. Вспышка боли — и кровь хлынула фонтаном, пропитала рубашку, залила стекло и приборную панель.

Я зажал лицо рукой, пытаясь остановить кровотечение, но Tuscany снова перевернулась — килем вверх, вправо — и бросила меня в лестницу у люка. Я почувствовал, как вылетело из сустава плечо, а колено врезалось в нижнюю ступень. Голова гудела, вокруг всё плыло, а субмарину продолжало крутить. Трещины на окнах расползались всё быстрее.

Шестнадцать и три десятых тысяч футов. Шестнадцать и четыре.

Я почувствовал запах Пасти пробивающийся даже сквозь корпус.

И вдруг, внезапно, идея. Не то чтобы блестящая — но, чёрт возьми, хоть какая-то.

Я кое-как добрался до пульта, ухватился за рукоятки, пока Tuscany перекувыркалась в пространстве.

Ждать. Ждать… ЖДАТЬ...

ГГГГГГГГГГГГГГРРРРРРРРРРРАААААААААААААУУУУУУУУУУУУУХХХХХХХХХХХХХХ!!!!!!!

Сейчас!

Рёв был настолько близко, что каждая деталь управления задребезжала. Звенело в ушах, но я вжал тягу на полную — Tuscany содрогнулась, перевернулась, её тряхнуло, и, по чистой удаче, она всё же вынырнула из водоворота — буквально на волосок от гибели.

Я почувствовал, как край Пасти скользнул по правому борту, и удар отбросил меня в потолок субмарины. Судно кувыркалось, переворачиваясь снова и снова. Я ударился рёбрами о выступ в нише, свалился обратно в кресло, головой вперёд, потом — на пол.

ГГГГГГГГГГГГГГРРРРРРРРРРРААААААААААААУУУУУУУУУУУУХХХХХХХХХХХХХХ!!!!!!!

Я смог подняться на единственной работающей руке и с трудом сориентировался. Я был свободен, но всё держалось на волоске. Tuscany всё ещё вертелась, теперь медленнее — водоворот позади, но управление ещё не восстановлено.

Я попытался увести судно в сторону, без толку — её швырнуло за спину Левиафана, прямо над его головой, пока он пронёсся подо мной, как грузовой состав прямиком из ада.

И вот тогда, впервые с того мгновения, как я встретил этого монстра, я по-настоящему осознал масштаб его тела.

Его спина была бесконечной, змееобразной, с острыми плавниками, словно хребет небольшой горной цепи, и только быстрые манёвры Tuscany спасли меня от этих зазубренных плавников, которые вздымались вверх и рассекали воду. Они пролетели в нескольких футах от меня, и поток, поднятый их движением, отбросил субмарину назад и чуть в сторону, в относительную безопасность.

ГГГГГГГГГГГГГГРРРРРРРРРРРААААААААААААУУУУУУУУУУУУУХХХХХХХХХХХХХХ!!!!!!!

Я быстро убавил свет до минимума и перевёл дыхание, пока туша Левиафана проплывала мимо. Он тянулся вниз, в бездну, на милю и более, и за ним волочились тысячи щупалец — настоящий лес из них, каждое размером с шестиполосную магистраль, с острыми крючьями на концах и лопастями-крыльями. Понадобилось целых три минуты, чтобы чудовище полностью прошло мимо меня. Затем оно изогнулось в другую сторону и уплыло, в поисках новой добычи.

Гггггггррррррррррраааааааааааааауууууууууууггггггггггггггггг!!!!

Чудище постепенно растворилось в тени. И потом наконец исчезло.

***

Я всплыл на поверхность только через несколько часов, позволяя искалеченной Tuscany неспешно завершить путь. Она была единственной причиной моего спасения — вся моя сообразительность и ум мне не помогли бы. Всё же она — настоящее чудо инженерной мысли.

Когда я наконец прорвался на поверхность, я включил аварийный маяк и тут же рухнул от усталости. Очевидно, меня подобрал береговой патруль через несколько часов, в нескольких сотнях миль к юго-западу от Гавайев, вытащил из почти разрушенной субмарины и отвёз в больницу на материке. Там я очнулся лишь через сутки.

По мере восстановления я слышал отдельные сообщения о гигантской сейсмической активности в районе, где я находился, о том, как дно океана изменилось, сдвинулось и перекомпоновалось. Но мне было всё равно. Я сказал этим учёным ублюдкам всё, что знал. К тому же теперь у них есть Tuscany и все записи, а у вас — этот письменный отчёт. Что они решат с этим делать дальше — их дело.

Я знаю только одно: ближайшее время я больше не собираюсь нырять. Я пришёл к осознанию: у человечества и так достаточно пространства, чтобы жить, развиваться и процветать на поверхности и около неё, на суше, в воздухе, и, надеюсь, скоро — среди звёзд.

Но есть существа в воде, которые владеют глубинами. И, возможно, лучше оставить всё так, как есть. Ради нас всех.

Земля несёт заботу и вину,

Покоя нет в её могилах;

А мирный сон лишь только там,

Под тёмно-синими волнами.

Натаниэль Готорн

~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевел Хаосит-затейник специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

Показать полностью
[моё] Фантастика Ужасы Страх Reddit Nosleep Перевел сам Страшные истории Рассказ Мистика Крипота CreepyStory Триллер Фантастический рассказ Страшно Ужас Сверхъестественное Длиннопост
4
11
Cuberkobra
Cuberkobra

Водокачка 3 часть⁠⁠

1 день назад

Должна предупредить. Эта часть достаточно ужасная и отвратительная. Не всем стоит ее читать.
И раз уж все равно я ушла сильно от реальных событий, я решила полностью писать рассказ из головы. В конце истории я возможно напишу сами реальные события, но это будет кратко, не страшно и тривиально.

Папа.
Сказать, что я сильно удивился, значит не сказать ничего.
По лицам ребят и Макса, я понимал, что и они очень сильно удивились. Два отделения, это двадцать физически подготовленных, молодых парней. Еще и Семен Дмитриевич. Двадцать один человек. Как говорят идущие за ними во второй группе с оборудованием, поднялись на горку, подошли к водокачке и свет их фонарей, а так же голоса и остальные звуки от их группы пропали. Расстояние не более ста метров, пытались докричаться, никаких ответов. Тишина. Хорошо старший сержант в группе с оборудованием оказался толковым, остановил движение для доклада и разбора ситуации на месте. Неизвестно, что было бы с ними тоже.
Света как то странно вздрогнула услышав эту новость. Что то не договаривает?
- Свет, что ты не рассказала? Я знаю тебя и вижу насквозь. Пойдем со мной.- Я встал.
Света опустила глаза , тоже встала. Все посмотрели на нас с вопросом, но промолчали. Мы вышли в жаркую летнюю ночь. Вокруг стрекотало, где то пел соловей, слышались разговоры собравшихся людей, окрики координаторов поисковых групп. Звякала снаряжение проходящих недалеко патрульных. Патрули удвоили сразу по тревоге.
В помещении было жарко и душно, а здесь было просто жарко. Уже хорошо.
Света стояла молча и запрокинув верх голову смотрела на звезды. Какая же она хрупкая.
Но это обманчивое впечатление. Достаточно в споре с ней поглядеть в ее темно карие глаза, которые раскрываются максимально и смотрят тебе прямо в душу. Даже я несколько раз отводил взгляд, не выдерживал.
- Папа. Там что то есть.- Света проговорила это все так же глядя в верх.
- Где? В космосе ?- Я не сразу понял о чем она.
Света раскинула руки в стороны, как будто летит и все так же глядя в звездное небо сказала - Да. Там среди звезд что то есть. Я знаю. - Потом опустила руки, посмотрела на меня и как то поникла - Но я про водокачку сказала. Там, в ней , что то есть.
- Ты про пену и темноту?- Я уточнил, потому , что видел, она не все сказала.
Дочка подошла ко мне, обняла меня и прижалась к моей груди головой. - Нет. Пена и тьма это только проявление чего то, что ждет меня там. Что то настолько ужасное, что я не могу это объяснить. Только чувствую, что мне нельзя туда приходить. Даже сейчас я чувствую, как это наблюдает за мной с темных окон водокачки. Брр.
Я почувствовал, как она вздрогнула всем телом и вцепилась в меня. Я прижал ее к себе сильнее.
- Ты знаешь, это похоже на то, как портрет на картине следит за каждым твоим шагом, когда ты смотришь ему в глаза. Такое же чувство , когда я смотрю на окна водокачки. - Света отстранилась. Пристально посмотрела на водокачку. Сделала шаг в одну сторону, потом в другую. Я тоже посмотрел в окна водокачки, но ничего не почувствовал. Зато увидел вторую поисковую группу.

Ребята подогнали автомобиль с генератором , тянули провода к трем прожекторам. Выставили оцепление плотное, что бы каждый видел другого по цепочке и не было слепых зон. Видно было по цепочке фонарей вокруг холма.
- Папа, это тянет меня к себе. Я сопротивляюсь, но желание уйти к водокачке все больше. Я боюсь не выдержать.
Я молча смотрел на дочь. Теперь у меня было личное , очень весомое обстоятельство, что бы поскорее решить эту загадку. Любым способом. Хоть разнести эту водокачку и весь холм. Сравнять до уровня остального поля. Но пока где то там двадцать один человек и возможно три ребенка.
- Света. Ты сильная. Держись сколько сможешь. Я попрошу Виктора быть с тобой все время рядом. И Андрей с Сашкой не откажутся , я думаю. - Я взял дочку за руку и повел в здание штаба. Она обернулась и снова посмотрела на водокачку. Задержала взгляд и даже слегка остановилась. Но я потянул сильнее и она пошла, отвернувшись.


Снова я и ребята.
После разговора с папой у входа в штаб, я поняла, что водокачка это что то очень злое. Что то, что питается самыми отвратительными проявлениями человеческих мыслей и эмоций. Не страхом. Страх ей был не интересен, но она вызывала ужас просто ради привкуса к тем потаенным самым низменным желаниям и мыслям, эмоциям, что таит в себе человеческая душа. И что бы получить их , она посылает образы, обрывки мыслей других людей, эмоции. Я видела себя связанной, а какой то толстый мужик, голый и потный, отрезал от моего тела куски кожи и пальцы, смотрел на меня как на торт, облизывал свои сюнявые губы, я чувствовала боль и страх и ужас и в то же время чувствовала и эмоции этого садиста, это наслаждение чужой-своей болью , чувство превосходства над жертвой, чувство опьяняющей вседозволенности, а так же голод. Представляла как буду жарить себя и потом есть, чавкая каждым кусочком и облизывая пальцы. Понимала, что я израненная и связанная лежу в печи и температура повышается, кожа пузырится и твердеет, а я не могу кричать, потому что внутри меня какие то травы и во рту яблоко, которое я сжимаю от жуткой боли и его горячий уже сок течет мне в горло. Я была целым в одном - жертва и убийца психопат. Я чувствовала все сразу.
Это было секунды , когда я смотрела на темные окна водокачки, но как яд это проникало в мою душу, отравляя ее и подчиняя этим чувствам и желаниям. И каждый мой взгляд на водокачку, мне виделись (виделись ли или это была реальность ?) , ощущались, переживались, другие ситуации. Вот я кого то душу , какую то кошку, чувствую как она долго бьется в моих руках, жизнь долго сопротивляется , и потом кошка вздрагивает , как будто бежит куда то и обмякает.А я получаю сексуальное удовлетворение от смерти. И я чувствую себя кошкой, которой не хватает воздуха. горит все тело, потом взрывается искрами сознание и с таким прекрасным чувством освобождения от страданий , все сужается в точку, черную точку на белом свете или в белую на черном, и я умираю некрасиво дергаясь в чьих то сильных руках.
Я понимала , что это все рано или поздно заставит меня прийти к водокачке, прыгнуть вниз, в грязь и мусор, в вонючую воду и переживать каждый такой сценарий вечно раз за разом, а водокачка будет питаться мной , пока я не растворюсь и не исчезну там окончательно. Но я все больше хотела этого сама. Папа вел меня за руку, а я хотела уйти туда. Сосредоточиться стало труднее. Меня прошивало волнами невероятно силных и противоположных эмоций, на что отвечало все мое тело. Отвечало непонятными для меня тогда реакциями и всплесками. Меня качало , мутило, я шла на ватных ногах. Когда папа наконец посадил меня на стул, я села как кукла с севшими батарейками. Подошла мама.
- Света, что с тобой? Ты вся раскраснелась, как будто бежала. Дыши глубоко , носом дыши.
Мама взяла меня за голову, приподняла подбородок, стала смотреть в глаза , слегка поворачивая голову туда сюда. Я послушно вертела. В голове было пусто и вибрировал какой то тихий звук.
- Мне показалось, что у тебя глаза полностью черные. Показалось точно.
Я послушно дышала. Мне кажется я выполнила бы любую команду в таком состоянии и от кого угодно. Воля , разум, логика, упали куда то на дно моего сознания.
Потихоньку меня отпускало это наваждение, я дышала, сознание прояснялась, я пыталась засунуть память о увиденных сценах насилия, смерти, ощущения и запахи и звуки, куда то в дальний и самый темный уголок своего сознания, но они как пенопласт в мутной воде водокачки всплывали на поверхность. Меня замутило, я вскочила и побежала в туалет. Благо он был дальше по коридору. Мама бежала следом.

- Света! Что с тобой? СЕРГЕЙ! СЮДА!
Я закрыла дверь , мне уже было все равно, что в нее тарабанит мама и что то кричит. Я все время видела и чувствовала эти жуткие сцены у себя в голове. Меня вырвало. Я почувствовала вкус грязной воды во рту, все прелести разложившихся в ней крыс, кошек, мышей и собак, грязного ила , осыпавшейся штукатурки и человеческих испражнений. Меня вырвало еще и еще раз. Я смотрела на грязную воду в унитазе и не понимала почему это выходит из меня.Но самое жуткое, я хотела выпить все это обратно и прямо сейчас. Что бы оно снова было у меня внутри. Я оттолкнулась от унитаза, отползла к стене, кое как встала и подошла к крану. Открыла и стала пить , жадно и много, пока не заполнила водой какую то пустоту внутри себя. В дверь долбились, я отодвинула шпингалет. И повисла на руках папы.

Папа
Что случилось, я не понял. Посадил дочь на стул. Рядом с ней была жена, что то спрашивала, осматривала её лицо. Я отвлекся , как раз договорился с Виктором и ребятами, что бы они постоянно были рядом с Светой. Они дружно согласились. Мне показалось, Андрей чуть ли не сразу хотел вскочить и действовать, даже приподнялся , но увидев мой взгляд на себе, смутился и сел. Мы договорились увести Свету в дальний дом в городке, в квартиру к Максу. Там максимально далеко от водокачки и она не видна из окон. Как то сильно странно реагирует Света, когда смотрит на нее. О том, что водокачка влияет на дочь, я не сказал, мне самому это казалось невероятным. Объяснил ребятам, что Света впечатлительная и вид водокачки влияет на ее настроение и самочувствие, в виду последних событий. И сказал, что ни в коем случае никуда с ней не выходить, на ее просьбы куда либо пойти не реагировать, одну никуда не пускать.
Вдруг услышал крик жены из коридора - СЕРГЕЙ! СЮДА!
Мгновенно вскочили все, я метнулся к жене. - Сереж. Я не понимаю. Она убежала в туалет, закрылась. Ее качало на ходу.
- Света! Открой! - Я начал стучать в дверь, Света не отвечала. Я попытался выбить дверь, но что что, а дверь в туалет штаба постоянно чинили, дверь была капитальная, как и шпингалет внутри. Еще советский, с круглым рычажком и толстой скобой. Долбился я отчаянно, уже хотел выбить дверь ногой, но не знал, может дочь упала и лежит перед ней без сознания, такой удар мог отбросить дверь и ударить Свету. В туалете послышался звук льющейся из крана воды, потом шпингалет щелкнул, и Света выпала ко мне в руки, белая как снег, ее черные волосы казались еще темнее обрамляя белое лицо. И вдруг я увидел ее глаза. Полностью черные. Она моргнула и тьма в глазах стала сворачиваться, как будто втягиваясь в зрачок. Света глубоко вздохнула, ноги встали устойчиво, она оперлась на меня.
- Папа, мне плохо. Я хочу лечь.
- Виктор. Машину , бегом.
Виктор кивнул и побежал к выходу. Ребята подошли и стали помогать вести Свету к выходу. Макс в задумчивости смотрел на нас и на Свету, сильно кусая нижнюю губу. Почти до крови и не замечал этого. Мы прошли мимо и он как будто в ступоре стоял и смотрел на Свету.
У выхода мы остановились. Я не хотел, что бы Света увидела водокачку, поэтому сказал поставить уаз максимально к крыльцу. На задних стеклах были импровизированные шторки, кто то неуставно приукрасил военный уаз, но сейчас я был ему крайне благодарен. Вывели дочь , как только она оказалась на улице, она подняла глаза в сторону водокачки, но уаз , в народе называемый буханкой, полностью скрывал её от взгляда дочери.
- Андрей. Закрой все шторки.- Андрей влез в машину, закрыл плотно все шторки, без вопросов. Молодец.
- Так, Виктор, садитесь на сиденье спиной к водителю. Свету посередине. Не давайте ей смотреть на водокачку. Понятно?
- Да. Сашка , садись у окна, Андрей принимай Свету, сади ее рядом с Сашкой. - Командовал Виктор.
Андрей схватил Свету за руку и обхватил за талию. Удивительно нежно как то и в то же время сильно. Повернул ее как манекен и посадил рядом с Сашей. Сел рядом. Я заметил как быстро скользнула взглядом по закрытым окнам дочь. И резко опустила голову вниз, молча уставившись в пол машины. Виктор прыгнул на сидение напротив.
- Всё! Поехали! - Сказал я закрывая дверь уаза. Машина развернулась и поехала по дороге к городку.
Выскочила жена- Сергей. Может мне надо было ехать с ними?
- Нет, нужно, что бы они были без нас. - Проговорил я смотря на уносящийся по дороге уаз. В душе надеясь, что я прав и моя интуиция меня не подвела. - Надо что бы они были вместе. Все кто ходил вчера днем к водокачке.
Жена удивленно и с непониманием смотрела на меня, но молча повернулась и ушла в штаб.
Если я был прав... Только бы я был прав.
Я пошел в след за женой, прошел мимо дежурных, проведя по турникету рукой. Мельком подумал, сколько людей проходило тут же, неужели никто с 81 года не замечал водокачку? Она была на виду, точно напротив входа в штаб. Выходя, каждый мог видеть её. Почему никто не обращал внимания, что там ходят дети? Никто ничего не замечал? Столько лет...

Андрей.
Машина неслась по дороге, я поддерживал Свету. Ее рука была в моей, но совершенно безвольно. Я давно мечтал держать ее за руку, вот так как сейчас. Как только она появилась в городке. В своих вечных кроссовках и майке, с темно карими , немного азиатскими , глазами и черными волосами подстриженными в длинное каре. Миниатюрная, но не мелкая, утонченная, но не тощая. Видел такую в японском старинном аниме. Но тут она была живая, но такая же необычная как и героиня того мультфильма. Живая настолько, что могла при случае отвесить такого пинка в играх , что зад у многих долго это помнил. Ей тоже прилетало. На что она не ныла и не обижалась, а сверкала черными глазами и сжимала губу. Упертая. Но не наглая.
Сейчас она была как игрушка у которой кончился завод. Видел такую в каком то старом кино. Актриса хорошо играла заводную куклу.
Рука Светки была не холодной и не горячей. Обычной. Она была бледной все еще, но уже дышала ровно, но позы не меняла. Как я ее посадил, так и сидела, слегка опустив голову, одна рука у меня, другую под локоть держит Сашка. Сашка с ночи в таком шоке, что он выбрал тип поведения , типа ничего не случилось, ничего необычного не происходит, а то что происходит НЕ необычное.
Я тоже не в норме. Сижу в контрасте от ужаса, до максимального любопытства. Тут еще Светкина рука в моей руке. И стыдно самому себе признаться, но мне приятно ее держать, даже такую.
- Ну что, товарищи партизаны, подъезжаем. Берем вверенного нам в штабе языка , и тащим на конспиративную квартиру- Витя кивнул на Светку. Не мог он обойтись без приколов.
Сашка гыгыкнул над шуткой Вити. Но смутился и начал сосредоточенно поддерживать Светкин локоть.
- Витя, бери ты Свету за руку вместо Сашки. Ты сильнее. - Предложил я. Витя молча кивнул Сане, Саша встал и пересел, Виктор плюхнулся на его место. Рука Светы упала. Виктор поднял ее и крепко взял своей рукой. Тормоза визгнули. Уаз встал. Водитель выбрал позицию так, что бы отгородить даже просвет между домами в сторону водокачки. Хоть ее все равно не было видно от этого дома. Ни ее ни тропинки к ней ни самого холма. Сашка открыл дверь уаза, и сразу же побежал вверх с ключами от квартиры дяди Максима. Где жил Костя , мы все знали. Эх, Костян. Мы высадили Свету и повели ее в подъезд по лестнице. Она послушно шла , и смотрела в никуда. Раньше я часто читал в книгах, про это - смотреть в никуда. Но только теперь я видел как это. Глаза Светы смотрели ясно, она смотрела иногда поворачивая голову на стены или окно, но взгляд был такой, словно она не видит ничего перед собой, а смотрит в даль постоянно. Как буто вокруг нет стен или других объектов, и все совершенно прозрачное для нее. В том числе и мы. Она глянула мне в глаза, у меня похолодело внутри. Как будто меня и моих глаз, смотрящих в ее глаза, не было. Сверху открылась дверь квартиры. Сашка ждал у двери, открыв ее.
- Санек. В квартире все шторы закрой. На всякий случай. Заходим. Где тут что Андрюха?- Виктор посмотрел на меня, думая, что я в курсе расположения мебели в квартире Кости.
- Не знаю. Я у Костяна в гостях не был. - Я осмотрелся. Небольшой коридорчик с дверью справа в совместный санузел. Ванна и рядом туалет. У все тут такие же. Кухня прямо. В лево дверь зал, через него проход в другую комнату . В зале шкаф, телевизор , кровать у шкафа слева от двери. - Давай ее на кровать положим.

Не разуваясь зашли в комнату, положили Свету на кровать. Дверь в другую комнату была прикрыта. Туда никто не лез. Понимали, что там скорее всего комната Кости. Как то не хотелось лезть в комнату друга без приглашения, хоть и очень было интересно.
Света лежала как и положили. Ровно дышала и почти не шевелилась. Сашка принес две четырех ногих табуретки, сел сам и дал мне. Я поставил у кровати, сел тоже. Витя сел на кресло перед телевизором, предварительно развернул его к нам.
Все смотрели на Светку. Вид был завораживающий. На кровати лежала красивая кукла. Белая, в полумраке комнаты еще сильнее похожая на куклу. С замершим взглядом и слегка поднимающейся грудью, очень медленно и совсем чуть чуть.
- Блять. Сходили к водокачке!- Витя обреченно вздохнул. - Я как жопой чувствовал, что будет какой то абзац. Но такого представить не мог. Андрей, прикрой ее одеялом. (постель была не заправлена, одеяла и подушки лежали так.) Жутко смотреть на нее.
Я потянулся к одеялу, что бы прикрыть Свету . Вдруг она схватила меня за руку. Голова повернулась в мою сторону, глаза впились в мои взглядом и я увидел, что они полностью черные. - Андрей. Умоляю. Отведи меня к водокачке. Я очень хоч... - она осеклась- мне очень нужно туда. Пожалуйста. Я все для тебя сделаю потом. - Она облизнула губы, которые стали вишневыми, почти черными, лампочка в люстре мигнула.
Света поднялась , только верхней частью тела. Села на кровати под прямым углом. Люди точно так не сидят. Это выглядело так, как будто куклу зафиксировали в сидячем положении просто согнув. Все так же держала меня за руку и продолжала умолять - Отведи меня в водокачку. Мне там станет хорошо. И тебе , если захочешь. Мы можем быть там вместе. Ты же хочешь быть вместе со мной. - Она не спрашивала, она утверждала. Знала.
Я отдернул руку. Точнее попытался отдернуть. Света дернулась от рывка, но совсем чуть чуть и оставаясь в той же позе сильнее сжала мою руку выше кисти. Не сильно больно, но достаточно, что бы понять, что я попал в капкан.
Витя с Сашей сидели в ступоре, смотрели на нас.
Света повернула голову в их сторону. Или кукле кто то повернул голову. Выглядело это именно так. - Ребята. Отведите меня к водокачке. Саша, Витя. Прошу вас. Мне очень нужно туда. -

Я снова дернул руку раз и снова и снова. Тело светы оставалось все в той же позе, даже голова не повернулась в мою сторону. Она смотрела на ребят и только слегка дергалась от рывков. - Пожалуйста. Отведите меня к водокачке. Я вам все все сделаю. Все что попросите.

Она сжимала мою руку уже настолько сильно, что стало очень больно. Ее ногти впились в мою кожу. Я Заорал - Витя! САНЯ! Помогите! Она мне руку оторвет сейчас.
Это вывело ребят из ступора, Витя подскочил ко мне, схватил руку Светы.
- Саня , схвати этого киборга за другую руку , не стой! - Крикнул Витя растерявшемуся Сашке.
Сашка схватил левую руку Светы и налег на нее всем весом.
Витя и я второй рукой, кое как разжимали хватку Светкиной кисти. Палец за пальцем. При том, отогнув один палец, мы видели, что он так и оставался в таком положении. Света не делала ничего. Даже не повернула голову , все так же смотрела на стул и кресло , где сидели Витя с Сашкой.

Наконец , я освободил кисть.

- Саня, отпускай! - Крикнул Витя, все еще держа правую руку Светы.

Саня отскочил от кровати. Витя тоже. Я отошел раньше , растирая запястье. Света сидела в той же позе , даже руку не опустила. И пялилась на пустой стул и кресло.
- Это что сейчас было? У нее силища как у здорового мужика в руке. - Проговорил Витя шепотом.
- Я не знаю. Она мне руку сжала как капканом. - Я потихоньку ощупывал запястье, вроде не больно, ничего не сломала.

Света повернула голову, как то неестественно завела себе руки за спину, уперлась на них полулежа, согнула одно ногу в колене, типа модель на пляжной фотосессии. Но все это делала как то по очереди. Повернула голову. Завела за спину и согнула чуть чуть левую руку. Правая при этом так и оставалась висеть с раскрюченными нами пальцами. Потом по очереди встали как надо пальцы правой руки, пауза. Рука пошла за спину, полусогнулась, пауза. Туловище опустилось на полусогнутые руки, пауза, поднялась и согнулась в колене правая нога. Пауза. Снова повернулась голова, скорректировав положение и замерла уставившись на нас черными глазами.
- Зря вы так, мальчики. Вы даже не представляете от какого кайфа вы отказываетесь. - Пропела Света максимально лелейным голоском. - Водокачка это место исполнения всех наших желаний. Даже тех, в которых мы сами себе боимся признаться. - звонким голоском проговорила Света. Кажется излишне звонким. Почти кукольным.

- Водокачка видит нас. Вы даже не представляете что сейчас делают со мной. И что я делаю сама. Это максимальное наслаждение. - Она запрокинула голову и завизжала- ААААААААИИИИИИИИИИААА.-- Как же больно, когда мне отрезают язык и разрезают живот.- проговорила почти рыча. Меня хотят сделать набитой ватой куклой. Я чувствую, как меня набивают ватой. Хи-Хи. - Игриво произнесла она.
Из запрокинутого положения голова снова встала нормально. Пауза. Повернулась на нас. Глаза снова неподвижно смотрят в нашу сторону. Я подвинулся чуть чуть в сторону от этого взгляда, но удивительно, глаза как на портрете, неподвижно, все равно смотрели прямо на меня.
- Из меня получилась отличная кукла. Теперь я стою в комнате и меня наряжают в разные платья. Это так здорово! Ребята, я хорошая кукла?- не меняя интонации с игривой на вопросительную произнесла Света.
Мы все стояли как статуи, у меня язык не поворачивался что то произнести. Я только смотрел на Свету и не понимал, что происходит. Такое я слышал в первый раз в жизни.
Витя пришел в себя первый.
- Андрюха, полотенце тащи из ванной. Саня, поищи веревку или что порвать можно. Реще!
Я не задумываясь рванул в ванну, там на тройной вешалке висели три полотенца. Подумал какое надо, побольше или поменьше? Секунда раздумий, хватаю все, бегу назад.
Саня вытянул простынь из рядом стоящего шкафа.
Витя схватил простынь, начал рвать на полосы.
- Трех хватит думаю. Давай полотенце. Вот это, поменьше. Держите ее за все что можете.

Я вскочил Светке на ноги, повалил на кровать верхнюю часть тела. Даже не заметив, что уперся руками ей в груди. Потом только мельком осознал, отдернул. Саня вывернул ей руки вперед из за спины. Свел вместе. Света не сопротивлялась. Даже голова была все в том же положении. Витя быстро накинул ей на руки петлю из скрученной полосы порванной простыни, быстро перехлестнул несколько раз, жестко зафиксировав руки одна с другой.
_ Андрюха! Ноги теперь. Я привстал, подняв за собой ножки Светы. Витя быстро связал их за лодыжки, подумал немного и в коленях тоже связал.
- Блять. Мало трех. - Оторвал еще одну полосу от простыни. - Андрюха, голову ей поверни нормально. -

Я подлез по Светке повыше взялся двумя руками за голову и замер .
- Ну хренали ждешь? Поворачивай давай. Не оторвешь . - Нетерпеливо сказал Витя.
Я аккуратно повернул голову Светы прямо. Голова повернуласть как на шарнире у куклы Барби. Я поправил. Витя бесцеремонно уперся Свете в подбородок одной рукой, другой в лоб и раскрыл ей рот.
Попробовал отпустить, Света так и осталась лежать с широко открытым ртом. Витя сунул пальцы ей в рот, достал язык, вытащил его достаточно далеко , уложил на нижние зубы и потом скрутил полотенце и сунул между языком и верхними зубами. Аккуратно зажал нижней челестью, и завязал полотенце сзади. Потом оставшейся полосой примотал нижнюю челюсть под подбородком и завязал все на макушке узлом.
Посмотрел, подергал все и сказал - Волчица обездвижена, и готова к транспортировке в зоопарк. Блять.- Все это время и я и Сашка смотрели на все эти действия в полнейшем удивлении (я хотела написать матом, но Андрей воспитанный и умный мальчик. Хи-хи)

Я так и сидел на Светкиных ногах. Держа ее за бедра. Как так вышло, я не помнил.
Все это время Света не шевельнулась. Только очень механически моргала глазами , как метроном. В одном ритме.
Мы сели на свои места, сидели молча , обдумывая каждый свои мысли.
Я повернулся к Вите - Я такого не видел даже в ужастиках. А вы?
Витя посмотрел на меня - Да каждый день блять вижу. Ты ему - Вот так надо складывать одежду, вот сюда ставить сапоги, вот так заправлять кровать. А оно на тебя смотрит невидящим взглядом и глазами лупает, вон как Светка сейчас. Ниче. Все лечится отжиманиями.
Витя посмотрел на Свету - И тебяя вылечим. - Протянул он знакомую мне фразу.
За стеной в комнате Кости что то упало. Раздался разноголосый детский рёв. Мы подскочили, недоуменно посмотрели друг на друга, и подошли к двери. Витя рванул дверь на себя. Заперто изнутри. Рев стал громче. Послышались быстрые шаги к двери, щелкнул замок.
- Выы тааакие дуураакИ! - На пороге в проеме открытой двери , уперев руки в боки , стояла Эмма, сверля нас поочередно серыми волчьими глазами под русой челкой. А за ней на Костиной кровати сидели, ревели и размазывали по лицу кулаками слезы два малыша. Вася и Женечка.

Показать полностью
Страшные истории CreepyStory Сверхъестественное Воинская часть Триллер Тайны Ужас Пропавшие без вести Заброшенное Духи среди нас Авторский рассказ Ужасы Мат Текст Длиннопост
6
3
Аноним
Аноним

Хорошая история для крепкого сна. Часть 5⁠⁠

1 день назад

Полет длился вечность и мгновение одновременно. Серую пустоту прорезал свист ветра, но ветра здесь не было -- это свистела сама тишина, сгустившаяся до плотности воздуха. Артем падал, беспорядочно кувыркаясь, а гигантское зеркало неумолимо приближалось, заполняя собой все поле зрения.

В его отражающей поверхности, как на экране кинотеатра, разворачивалась сцена в спальне.

Он видел свое тело на кровати. Лицо посинело, вены на шее вздулись. Руки судорожно скребли простыню. Над ним нависала тень -- плотный, антрацитово-черный сгусток мрака, имеющий лишь отдаленные очертания человека. Тень вдавливала подушку в лицо лежащего, всем своим неестественным весом навалившись на жертву.

Артем понял: это не сон. И не бред. Это борьба за оболочку. Тот, кто пришел из зеркала, тот, кто стучал в окно, теперь пытался выселить хозяина окончательно.

Зеркало было уже в метре. Артем выставил руки вперед, готовясь к удару, но вместо твердой поверхности его пальцы погрузились в ледяную субстанцию.

Рывок. Вспышка боли во всем теле, словно его пропустили через мясорубку.

Артем открыл глаза.

Он лежал на своей кровати. В своей спальне. Реальной спальне.

Но он не мог пошевелиться. Его тело ему не подчинялось. Он был заперт внутри собственного черепа, как зритель в первом ряду.

Над ним нависало лицо. Его собственное лицо.

Только сейчас оно принадлежало не ему.

Двойник сидел на нем верхом, прижимая руки Артема к кровати коленями. Подушка валялась на полу. Тварь улыбалась той самой вертикальной улыбкой, но теперь ее черты медленно, как глина, сдвигались, принимая нормальный, человеческий вид.

-- Доброе утро, -- произнес двойник голосом Артема. -- Как спалось?

Артем попытался закричать, но губы не шевелились. Он попытался вдохнуть, но грудная клетка оставалась неподвижной. Он не контролировал дыхание. Он вообще ничего не контролировал.

-- Тише, тише, -- прошептал двойник, наклоняясь к самому уху. -- Не дергайся. Ты теперь пассажир.

Существо медленно поднялось с кровати. Артем почувствовал, как его тело встает, повинуясь чужой воле. Ноги коснулись холодного ламината. Руки потянулись вверх, сладко потягиваясь.

-- Как же хорошо, -- пробормотал двойник, разминая шею. Хруст позвонков отдался в голове Артема чудовищным грохотом. -- Тесновато, конечно, но я разношу.

Двойник подошел к окну. Шторм закончился. Утреннее солнце заливало двор. Люди спешили на работу, машины выезжали с парковки. Обычный, скучный, безопасный мир.

Но Артем смотрел на этот мир чужими глазами.

-- Знаешь, Артем, -- сказал захватчик, глядя на свое отражение в оконном стекле. -- Твоя семья передавала привет. Они скучают.

Двойник поднял руку и помахал своему отражению. В стекле отражался обычный парень в пижаме. Но Артем, запертый внутри, видел, что в отражении, за спиной парня, стоит вся его мертвая семья. Отец, мать, бабушка и девочка с крыльями мотылька вместо бантов.

Они махали в ответ.

-- Мы договорились, -- продолжил двойник, направляясь в ванную. -- Я поживу здесь, а ты посидишь в чулане. В дальнем углу подсознания. Там тихо, темно и никто не беспокоит. Как ты и любишь.

Он зашел в ванную и включил свет. Яркая лампа ударила по глазам. Двойник посмотрел в зеркало над раковиной.

-- А если будешь шуметь... -- Он оскалился, проверяя зубы. Зубы были ровными, белыми. Обычными. -- ...я отдам тебя им. Насовсем.

Двойник подмигнул своему отражению. Потом открыл кран, умылся холодной водой, вытер лицо полотенцем и широко, искренне улыбнулся.

-- Отличный день, чтобы начать жизнь с чистого листа, -- сказал он бодро.

Внутри своего разума Артем закричал. Он кричал изо всех сил, вкладывая в этот беззвучный вопль весь свой ужас и отчаяние.

Но губы в зеркале даже не дрогнули.

Двойник насвистывая веселую мелодию, вышел из ванной и выключил свет, оставив Артема в полной темноте его собственного сознания.

Щелк.

Показать полностью
[моё] Ужасы Мистика Саспенс Паранормальное Триллер Психологический триллер Ужас Крипота Рассказ Авторский рассказ На ночь Сказки на ночь Сказка Монстр Текст
0
3
Аноним
Аноним

Хорошая история для крепкого сна. Часть 4⁠⁠

2 дня назад

Артем вывалился на холодный линолеум, больно ударившись коленом. Инерция протащила его вперед, и он распластался на полу, ожидая удара о стену больничного коридора, который видел мгновение назад.

Но удара не последовало. И стерильного запаха больницы тоже не было.

Пахло пылью, старой бумагой и жареным луком. Запах был настолько домашним и въевшимся в память, что Артема затошнило. Он поднял голову.

Он лежал на ковре в гостиной своей детской квартиры. Той самой, из которой они съехали двадцать лет назад, после смерти бабушки. Ковер с красным орнаментом, который он в детстве часами разглядывал, водя пальцем по узорам-лабиринтам, был как новый.

Артем медленно сел. Зуд в руке прекратился. Бугорок исчез, словно рассосался. Кожа на запястье была гладкой и чистой.

-- Ну наконец-то, -- раздался скрипучий голос.

Артем обернулся. В центре комнаты, за круглым столом, покрытым кружевной скатертью, сидели они. Вся семья.

Во главе стола -- отец. Не раздутый утопленник из ванной, а такой, каким Артем помнил его в лучшие годы: в клетчатой рубашке, гладко выбритый, строгий. Рядом -- мать, молодая и красивая, в нарядном платье. С другой стороны -- бабушка, перебирающая спицами какой-то бесконечный серый шарф.

И еще там был четвертый стул. На нем сидела маленькая девочка лет шести, с белыми бантами в косичках. Она болтала ногами, не достающими до пола, и внимательно смотрела на Артема черными, немигающими глазами.

-- Садись, Артемка, -- бабушка кивнула на пустую табуретку, стоящую отдельно, в центре ковра, как на допросе. -- Мы уже заждались. Чай остывает.

На столе действительно стоял сервиз с позолотой. Но в чашках вместо чая плескалась та самая густая черная жидкость.

-- Где я? -- голос Артема дрогнул. Он поднялся с ковра, но ноги были ватными.

-- Дома, -- ответил отец, отхлебывая из чашки. Черная капля сбежала по его подбородку, но он не вытер ее. -- Ты всегда был здесь. Просто иногда... отвлекался.

-- Я не отвлекался! -- выкрикнул Артем. -- Я жил! Я вырос, я работаю, у меня... у меня была жизнь!

Девочка с бантами хихикнула. Звук был сухим, как треск сухих веток.

-- Жизнь, -- передразнила она. -- Ты называешь жизнью то, что видишь в окне?

-- О чем вы? -- Артем попятился к выходу, но двери в коридор не было. Вместо нее стена была заклеена старыми газетами с некрологами.

-- Мы говорим о твоем сне, сынок, -- мягко сказала мать. Она взяла нож и начала намазывать на кусок батона что-то серое, похожее на паштет. Присмотревшись, Артем с ужасом понял, что это влажная, серая пыль, скатанная в комки. -- Ты слишком долго спал. И тебе снились глупости. Работа, ипотека, одиночество... Зачем тебе это?

-- Мы тебя любим, -- прошамкала бабушка, не отрываясь от вязания. -- Мы хотим, чтобы ты вернулся в семью. Полностью.

-- Я не сплю! -- Артем ущипнул себя за руку. Больно. Реально. -- Вы все мертвы! Папа умер от инфаркта, мама от рака, бабушка... Вы -- галлюцинация!

Отец со стуком поставил чашку на блюдце. Звук был тяжелым, словно упал кирпич.

-- Мертвы? -- переспросил он, и его лицо на секунду пошло рябью, как плохо настроенный телевизор. -- Смерть -- это просто выход из комнаты, Артем. Мы вышли. А ты застрял в дверях. И сквозишь.

-- Сквозишь, сквозишь, -- подхватила девочка, раскачиваясь на стуле. -- Твоя кожа стала тонкой. Через нее видно кости. Через нее видно нас.

Она спрыгнула со стула и подошла к Артему. Вблизи он увидел, что ее банты -- это не ткань, а свернутые крылья огромных белых мотыльков, которые медленно шевелились.

-- Ты должен выбрать, братик, -- прошептала она, глядя ему в глаза. -- Или ты снимаешь этот костюм, -- она ткнула пальцем ему в грудь, -- и садишься с нами пить чай. Навсегда. Или...

-- Или что? -- Артем отшатнулся от нее.

-- Или мы поможем тебе его снять, -- закончил отец.

Он встал. За ним поднялась мать. Бабушка отложила вязание, и Артем увидел, что спицы -- это длинные, тонкие костяные иглы.

Они начали медленно приближаться к нему.

-- Это всего лишь больно в первый раз, -- успокаивающе сказала мать, поднимая нож с серой пылью. -- Как пластырь оторвать. Р-раз -- и ты дома.

Артем оглянулся в поисках выхода. Газеты на стене зашуршали. Среди некрологов он увидел свое фото. И дату. Сегодняшнюю.

-- Нет... -- прошептал он.

Он рванулся к окну. Оно было занавешено плотными, пыльными шторами. Артем сорвал их.

За окном не было улицы. Не было двора, качелей и деревьев.

Там была бесконечная, серая пустота, в которой плавали гигантские, размером с дом, куски мебели: перевернутый диван, разбитый торшер, старый телевизор. И среди этого мусора медленно дрейфовало огромное зеркало в тяжелой раме.

-- Некуда бежать, Артемка, -- голос бабушки звучал уже совсем рядом. -- Квартира закрыта. Ключи у папы. А папа их проглотил.

Артем почувствовал, как чья-то маленькая, цепкая рука схватила его за лодыжку. Девочка. Ее пальцы сжались с нечеловеческой силой, дробя кость.

-- Отдай кожу! -- взвизгнула она, и ее лицо треснуло пополам, открывая пасть, полную таких же игольчатых зубов, как у двойника за окном в первой главе.

Артем взвыл от боли и ударил ее второй ногой. Она отлетела, как тряпичная кукла, но тут же вскочила, неестественно выгибая спину.

Отец и мать были уже в двух шагах.

-- Держите его! -- скомандовал отец. -- Мать, режь со спины, там застежка!

Артем вжался в подоконник. Стекло за его спиной было единственной преградой между ним и серой бездной.

"Не смотри в зеркало. Оно уже зашло".

Но зеркало было там, снаружи. В пустоте. И оно приближалось, вращаясь, как лезвие гильотины.

И в этом зеркале, летящем сквозь хаос, Артем увидел нечто иное. Он увидел свою реальную спальню. Свое тело, лежащее на кровати. И темную тень, склонившуюся над ним. Тень душила его тело подушкой.

-- Я не умер! -- заорал Артем. -- Я еще там! Я просто сплю! Вы врете!

Он схватил тяжелый горшок с засохшим алоэ с подоконника и швырнул его в отца. Горшок прошел сквозь грудь отца, как сквозь дым, и разбился о стол.

-- Ты не спишь, дурачок, -- ласково сказала мать, занося нож. -- Ты просыпаешься.

Артем понял, что есть только один путь. Не к ним. И не в эту комнату.

Он развернулся и с разбегу прыгнул в закрытое окно.

Стекло не разбилось. Оно лопнуло, как мыльный пузырь, и Артем полетел в серую пустоту, навстречу гигантскому вращающемуся зеркалу.

Показать полностью
[моё] Ужасы Мистика Саспенс Паранормальное Триллер Психологический триллер Ужас Крипота Рассказ Авторский рассказ На ночь Сказки на ночь Сказка Монстр Текст Длиннопост
3
25
Cuberkobra
Cuberkobra

Водокачка⁠⁠

2 дня назад

Водокачка. (воспоминания из детства)
Мне 13 лет. Лето. Последнее лето проведенное с друзьями и подружками Детства.
Жаркое, травное, густо пахнущее высыхающими лужами, нагретым асфальтом, пылью и горячей броней выстроенных в ряд танков, бэтээров и военных зилов. Не удивляйтесь, я дочка офицера, со всеми прелестями этого понятия. Постоянные переезды, одежда из парашутной ткани, военные городки на территории военных частей, игры с такими же счастливчиками детьми военных, среди стоящей на консервации или просто полуразобранной военной техники, от простых уазиков, до вертолетов. Няньки из солдат срочников, которым еще самим нужна нянька, и у которых таакой аншлаг диких идей в голове, когда главные потребности в поесть и поспать уже удовлетворены, что мы, наша компашка разновозрастных и разнополых неприкаянных душ, смотрели на них как на сверх существ. Потому что кому еще в голову может прийти мысль, пойти исследовать заброшенный подземный КП (командный пункт), или водокачку на холме. О ней и о событиях с ней связанных я и хочу рассказать.
Водокачка.
Не знаю кто из нас дал этому сооружению на холме определение ВОДОКАЧКА, но когда я встроилась после очередного перевода папы , в новом месте, в ряды местных малолетних партизан, это определение уже было.
Водонапорной башней это строение не было. Точнее оно им было по сути, но по виду напоминало круглую , одноэтажную постройку в сталинском стиле, ну знаете, эти двери и окошки с гипсовыми окантовками белыми. Красный кирпич проглядывал в местах обвалившейся штукатурки. Было несколько окон в разные части света и одна дверь. Естественно без стекол и дверь без двери. Только проемы.
Стояла она на возвышенности , была видна со всех сторон военного городка, тренировочного полигона и самой ВЧ.
Тренировочный полигон... Ух. Как же мы там зажигали на всех этих странных штуках , где нужно было встать в центр конструкции, взяться руками за верхние ручки, ногами , кое как зацепиться снизу за скобы, в позе человека с рисунка Леонардо ДаВинчи. (надеюсь правильно написала ФИО). И потом кто то тебя крутит во всех проекциях. Земля и небо меняются местами, ты ощущаешь полет кувырком. Не все выдерживали, но для меня было вполне комфортно и ужасно весело. Кому не нравилось, прыгали с вышки, предварительно зацепившись как надо в имитацию ремней парашюта. Так себе забава. Но я тоже прыгала. Чуть позвоночник не выпал. Это конечно не разрешалось, но кому там было следить за запретами. Наш нянька или спал или прыгал вместе с нами.
И так, вернусь к водокачке. К ней вела единственная тропинка среди травы по пояс, вокруг росло много крапивы, которую мы часто пробегали на слабо. Удивительно, но на этой горке не росло ни единого куста или деревца. А я всегда чувствовала какую то оторопь находясь на верху этой возвышенности. Как под проводами ЛЭП кожа чувствовала какое то невидимое воздействие, мысли в голове путались. Не так, что бы это было как то сильно, но на грани обычных человеческих чувств, но и на грани чувств , которые человек еще не может объяснить. Я назвала это ощущение - пена. Именно как пена оно ощущалось на коже и в голове.
Внутри водокачка была жуткой. Жуткой во всем. Все стены исписаны тупыми пошлыми стихами, изрисованы фривольными картинками, изображавщими ужасно бестолковые рисунки женщин в разных позах, членов , какие то сатанинские стимволы, свастики, рисунки кровью (кошачьей как мы потом поняли). При этом все это выглядело не как ритуальное что то, а как безсистемное творчество озабоченных. Как будто водокачка заставляла приходящих в нее рисовать на стенах самые гадкие свои мысли и проявления.
Много раз находили мы там замученных кошек. Повешанных. С выколотыми глазами.
Внутри водокачки всегда было сыро и холодно. Не знаю почему. Даже в самые жаркие дни.

Внутри устройство было тоже очень жутким. Полукруг, может чуть больше, занимал пол. Потом остальная часть круга была пустой, и вниз шла лесница. Ступеньками вдоль стены. Один , иногда два этажа вниз, в кирпичный мешок , диаметром как строение сверху. Примерно метров 6-7. И потом грязная , темная , мутная вода. В которую уходила сестница. В этой воде плавало всё. Палки, куски пенопласта, трупы собак. Но самое странное, что пахло в ней всегда одинаково. Грязной водой и сырой штукатуркой.
Ходили мы в нее почти регулярно, потому что наше детское любопытство всегда тянуло нас, увидеть, что нового случилось в водокачке.
Однажды мы сперли бельевую веревку из двора и привязав кирпич найденный на полу в водокачке пытались померить насколько глубоко под нами вода. Веревка вся размоталась, но кирпич дна так и не достал. Мы тогда сильно «офигели». Другого слова не подобрать. Одно дело видеть темноту воды на поверхности, другое знать, что под ней несколько десятков метров глубины. И представлять, что там может таиться.
А теперь я расскажу почему эту водокачку навсегда закрыли и заложили все окна и дверь кирпичами и дополнительно обнесли ее по периметру несколькими рядами колючей проволоки.
Был июль. Жара стояла уже две недели. Не было дождей, трава начала складываться пополам под действием солнца. На броне не позагорать, на ней можно было в прямом смысле жарить лягушек и муравьев. Чем мы иногда и занимались (садисты естествоиспытатели), все игры мы уже переиграли, делать было в прямом смысле нечего. Нас пятеро, я и еще одна девочка лет 9, два пацана, 12 и 14 лет, Саша и Андрей. Девочку звали странно Эмма. И наш дежурный нянь, представившийся нам как Виктор Васильевич.Тянущий по виду максимум на Витю. Вид имел лихой и не уставный. Ну то есть он был без головного убора, без ремня и в кроссовках.
- Света, (это я) , а ты знаешь, что в водокачке вода ушла до дна? - Спросил Саша.
- Ничосе! Откуда узнал? - С недоверием спросил Андрей. он был постарше всех нас и считал себя авторитетнее, мы не возражали и часто он решал все наши споры и сомнения. Вполне адекватно кстати. - Надо посмотреть. Может правда.
Мне было самой очень любопытно и я ответила - Давайте. У Вити спросим, если пойдет с нами, то я за. Эмма, ты пойдешь?
Эмма была девочкой только номинально. По факту это был дьявол в обличии миловидной , мелкой , русоволосой и сероглазой юлы с вечным двигателем в попе в виде шила.
- КооонечнА! - протянула она сделав ударение на последней букве А.
Не знаю, что за манера у нее была, но она так часто делала. Иногда этот контраст протяжной речи и мгновенных действий ставил всех в тупик. Вот она сидит и разговаривает о чем то плавно тянет глассные и вдруг вскочила, полезла куда то, схватила камень, запулила в танк и орет - БА-БАХ. ГОРИТ СУКА! И вся компания О_О смотрит на нее , друг на друга с немым вопросом- Это что было сейчас? - А она так же мгновенно телепортируется к нам и сидит уже снова спокойная и тянет свои - Чооо? Я видеелА таак же танк в кино взорвааалИ.
Идти к Вите парламентером выпало мне. Он как раз вылез из БТР с какой то железякой, отдаленно похожей на аутентичный немецкий автомат как в кино, взял его так же манерно, расставил ноги и посмотрев на идущую к нему меня, заорал дико коверкая русский язык или полностью уничтожая немецкий - Хенде хох фройлен! Ваш аусвайс битте! - Увидев , что я стою и хлопаю глазами - Сделал жуткое лицо , нацелился на меня и сделал очередь вымышленных выстрелов в мою сторону, дергая этой железякой и сам дергаясь , как паралитик, и орал - тра та та та та. Я видя его драматическую игру, просто прыснула и меня пробило на дикое хи-хи. Я смеялась, ржали ребята позади, Эмма вскочила и хихикая побежала к Вите, бросившись на него со смехом. Схавтила железяку и пыталась ее отобрать. Он поднял свою имитацию автомата вместе с висящей на нем Эммой, она забавно дергала ножками в сандалях при этом, и заорал со страхом- Ахтунг! Партизанен!
Все это было в его исполнении настолько смешно, что мы ухахатывались еще минут пять, Витя сам смеялся с нами во всю. Потом как то резко остановился, постмотрел на меня и спросил - Что хотела Лана? - Он знал, что я не люблю когда меня звали Лана, я ему говорила не раз, но периодически так называл, то ли дразня меня, то ли ему самому так нравилось. Я сверкнула на него глазами, показала язык.
- Пойдем к водокачке.
Витя опешил - Посмотрел на затихвших ребят с ожиданием смотрящих на него, отодвинул мелкую Эмму с железкой в руках. - Зачем тебе туда? Много раз уже там были.
- Аа таам водаа ушлА. До днааа!- С интригой в голосе протянула Эмма.
Витя посмотрел на нее сверху вниз - Ты то откуда знаешь? Нам вчера только доложили с наряда. Все удивились, командир сказал завтра туда людей пошлет, посмотреть что там сейчас.
- Сааша сказаал. - Пялилась на Витю снизу вверх своими серыми глазами Эмма. - ПоошлиИ. Я тебя арестоовываю.- И тыкнула в него желекой.
- Ну раз арестоооовыыыываааешь, то пойдем- Передразнил её Витя. - Только сразу предупреждаю, посмотрим и все. Вниз спускаться не будем!
Саша с эммой загалдели , что это шанс увидеть дно, что никогда такого не было.
- Вы мелкие придурки!- Выдал свой вердикт Андрей. - Лестница много лет в воде. Она могла вся проржаветь. Вы там на дне навсегда хотите остаться?
- Оо. Рад что в вашей сталкерской группе есть как минимум два умных человека. Андрей и Светка. - Сказал Витя глядя на примолкших Сашу и Эмму. - Рад за наше будущее. Не все потеряно!- заявил он какой то политический лозунг. - Пошли сейчас, пока светло. У меня фонаря нет.
Я подумала, что видела я в гробу идти на водокачку в темноте. И мы пошли к началу тропинки на горку.
Первым шел Виктор, за ним семенила Эмма с железкой, и делала вид, что она солдат в разведке. Дико таращась в разные стороны и направляя туда же железку. Саша шел за ней, нашел какую то палку и лупил ей по траве. Потом шла я и за мной, явно специально, пристроился Андрей.
-Свет. Ты вечером что делать будешь? Пошли ко мне в комп поиграем. - Как то с хрипотцой в конце предложил Андрей. Я уже понимала и различала эмоции мальчиков его возраста. Но Андрей был очень умный и воспитанный, напоминал мне постоянно этого пионера из фильма «Тайна бронзовой птицы». Да, я смотрела этот фильм и не только, и считаю, что очень многое получила от просмотра.
- Прийду. Отчего же не прийти! Ответила я цитатой из фильма.Так часто игриво отвечала мама, я запомнила и часто применяла в разговоре.
Но Андрей не понял шутку. Глаза его заискрились и он проговорил как то скороговоркой - Ладно, я тогда возьму диск с играми у друга. Тебе какие больше нравятся?
- Да любые - Ответила я ,внезапно понимая, что у меня щеки и уши горят. - Есть у тебя что нибудь страшное?
Андрей воспрял - Да! Есть Сайлент хилл. Слышала про такую? Жуткая и интересная.
У меня тогда не было компьютера, но я натаскалась в играх в компьютерном клубе , был недалеко на прошлом месте службы папы. Я там часто играла. Играла и по пути пассивно курила. Потому что тогда не надо было выходить из за компа, что бы курить, поэтому все дымили прямо на местах. Сайлент хилл я видела , видела эту жуткую туманную атмосферу, тем более не менее туманная атмосфера была прям вокруг меня. И я давно интересовалась этой игрой, меня действительно заинтриговала возможность поиграть в нее в обществе Андрея.
- Аха. Я видела как в нее играют. Прикольная. Давай в нее поиграем.

Эмма как то услышала наш разговор, и заявила- Я тооже поойдУ! Я Светку к тебе одну не пущу!
Тут мы все дружно ох...удивились, во первых откуда у девочки 9 лет такие логические сопоставления встречи двух подростков разных полов, во вторых, откуда у нее вдруг такое чувство опеки надо мной? Андрей слегка скис, посмотрел на меня и сказал - Как Света скажет.
Света посмотрела на эти волчьи серые глаза под русой челкой, смотрящие прямо в душу, и конечно ответила - Ладно. До поздна не будем же сидеть.
Лицо Андрея выразило что то подобное лицу архитектора, увидевшего, как почти завершенное им здание рухнуло у него на глазах. Но он был достаточно умным, быстро взял себя в руки. - Ладно мелкая. Ты тоже приходи. Тогда и Сашку давайте позовем. Санек, приходи ко мне вечером.
- Хорошо, во сколько?- Ответил Сашка не отвлекаясь от рубки травы.
-Часов в семь вечера приходите. До десяти посидим, потом мы вас проводим с Саньком. - Предложил Андрей, легонько оттлокнул меня с тропинки, как бы случайно проведя по боку рукой, и догнал Витю, который уже достаточно оторвался от нас вверх по тропинке.
За ним побежал и Саша.
- Светааа. Ты дурааА? - Глядя пристально на меня спросила Эмма.
- О, мелкая, ты не попутала ничего?- Меня вывела из себя ее странная опека надо мной, проявившаяся так внезапно.
- Ничего я не попутала. Ты не замечаешь как Андрей на тебя смотрит, а я все видела! - Как то быстро и без своей протяжной манеры говорить протараторила Эмма.- Так что пойдем вместе!
Я уже в который раз удивилась ее сегодняшнему поведению, но уже успокоившись, поинтересовалась - А тебе вот какое дело? Ты что мама моя?
- Я твооя подруугА! - Резко остановилась, замахнулась и выкинула железяку в траву. Сорвалась с места и унеслась к ребятам с криком - ТАМ ЗМЕЯЯЯ!
Подойдя к водокачке я увидела, что ребята уже внутри, Эмма снаружи смотрит в окно и кричит - УУУУ, и вдруг мы слышим короткое ответное УУУ--УУУ-УУ. Эхо! Там, внутри водокачки, не было эха раньше.
Быстро подбежав к Эмме я заглянула в окно, оно как раз располагалось над пустой частью пола куда уходила лестница. И увидела внизу, точнее не увидела, внизу воду. Лестница уходила в черноту. Ребята стали кидать туда камни, а у меня снова возникло ощущение пены на коже и лопающихся пузырьков , на коже и в мыслях. Мысли потекли как через кисель, звуки стали приглушены и как сквозь вату. Я очень медленно поняла, что у меня волосы на всем теле поднимаются, на макушке и на затылке кажется вообще стоят дыбом, и все внутри ухнуло куда то в пустоту. Я заорала от ужаса , мне казалосьт что я ору, из глаз потекли слезы. На самом деле я вцепилась в проем окна и тихонько пищала - ИИИИИИИИИиииииииииии. И рыдала.
Вывела меня из этого состояния стоящая рядом Эмма. - Света! ТЫ ЧЕГО? ВИТЯ! АНДРЕЙ , СВЕТЕ ПЛОХО!
Я отшатнулась от проема, ноги подкосились, я села в траву, точнее бухнулась. Пена все так же пузырилась на мне и в мыслях. Невидимая, неосязаемая, страшная.
Ребята подскочили ко мне, Витя стал бить меня по щекам, а я ощущала удары как через подушку, пыталась что то сказать, но пена была во рту, язык не слушался. И я отключилась.
Очнулась, висящей на спине у Вити, который как скакун несся со мной на спине вниз по тропинке, удивительно, невысокий, сухощавый, а столько силы, мельком подумала я. Стала ерзать и дергаться на нем, все же было очень неудобно психологически. Он остановился, аккуратно посадил меня в траву.
- Светка , блять! Что случилось? Ты вырубилась, белая блять как снеговик, говорить можешь? - Тараторил Витя тряся меня как куклу.
- Дда. Ммогу. Не тряси, меня вырвет сейчас. - Промямлила я.
Подбежали ребята и Эмма. Тоже пристали с распросами. Муть проходила, пены не было, я оперлась руками сзади на траву , села полулежа. Смотрела в небо. Чувствовала запахи , тепло и звуки кузнечиков. Вцепилась руками в траву. Что это было, я не знала сама. Такой силы у пены не было ни разу , сколько я ходила к водокачке. Другие там ничего совсем не чувствовали.
- Ребята, все хорошо, мне просто стало плохо там. - Уже вполне уверенно сказала я и поднялась.
- Это тепловой удар! Я видел такое же. Свету солнечный удар долбанул - Скрестив руки на груди сказал Андрей.
- Ты дураак! Каакой еще удаар? Я видела , она стояла , глаза открытые, слезы рекой, и пищит как мышь. А пальцы штукатурку на окне в пыль смяли и сама белела, а в глазах чернота появилась. - опять затораторила Эмма. Видимо в стрессе она теряла эту манеру тянуть гласные.- Света, у тебя и так глаза карие, почти черные, а там у тебя они так расширились и почернели, что глаза целиком черные стали. Я видела!
Витя протянул мне руку. - Ладно. Хренали сидеть. Пошли в санчасть. Батя твой меня трахнет, потом трахнет весь мой взвод, а они потом трахнут все вместе меня. - уверенно сказал и рывком поставил меня на ноги. - Пошли короче.
Пока шли , все немного отошли от происшедшего со мной, я тоже чувствовала себя вполне нормально, в санчасть решили не топать, а о походе к водокачке не говорить никому. Было почти четыре часа дня, мы решили разойтись по домам, перекусить и вечером встретиться у Андрея как и планировали.Витя пошел к себе в казарму, взяв с нас всех слово пацана, что мы - Блять, не полезете никуда больше сегодня, а будете в городке. Ферштейн? - Ферштейн - дружно ответили мы, почувствовав себя пленными немцами и почапали по домам.
Водокачка - Тревога.

Вечер мы провели интересно, Андрей играл в сайлент хилл, мы кучкой сидели за ним и смотрели. Иногда комментируя и давая советы по разгадкам загадок в игре. Эмма притащила лимонад какого то местного производителя, очень ароматный и вкусный. Саша притащил мамину выпечку , орешки со сгущенкой , а я притащила себя. Но зато я делала всем чай, мыла посуду и старалась показать себя хозяйственной девушкой. Эмма ехидно хихикала видя мои презентации самой себя. Я старательно не замечала ее пикировки и про себя который раз удивлялась, откуда в маленькой по сути девочке , такие исключительно взрослые черты опытной женщины. Интернета в доступе тогда не было, почерпнуть такой опыт было негде. Даже я чувствовала себя при ней, маленькой. Во всех смыслах этого слова.
В очередной раз уперевшись в сложную загадку в игре, Андрей посмотрел на время, было уже половина одинадцатого.
- Мы заигрались. Пойдемте по домам. Света. Мы вас с Эммой проводим - Покровительственным тоном сказал Андрей.
Военный городок состоял из пяти двухэтажных жилых зданий, так что заблудиться в нем было нереально, но мы с Эммой , благосклонно приняли ультимативное предложение. Быстро нацепили обувь, и пошли сначала к дому Эммы. Там же жил и Сашка.
- Меня до квартиры не провоожайтЕ. Я в подъезде не заблужусь- Хи-хи. - Эмма взяла с асфальта ветку и кинула ее в кусты сирени, оттуда донеслось - МЯЯЯЯААААУУУУУУУ--ПШШШШШ. Вторая ветка полетела от нее туда же и спугнула двух котов, собирающихся выяснять отношения. Как она заметила их в кустах, я не поняла. Проходя мимо дома где жили Эмма и Саша, нам на встречу вышел Костя. Мальчик примерно возраста Саши. Мы с ним были знакомы и часто искали приключения вместе.
Эмма помахала ему рукой. Он увидел нас, резко остановился, зачемто влетел в кусты сирени и побежал куда то вдоль дома скрытый кустами, прочь от нас.
- Чей то с ним ?- Спросил Андрей видимо у куста сирени, куда ломанулся Костя. Потому, что мы стояли с выражением полного непонимания на лицах. Все.
Эмма зашла за этот же куст и оттуда ответила- Приидурок какой то. Смотрите он, так бежал, что все кошачьи миски растоптал.
Мы полезли к ней, и правда, выглядело все странно. Тарелочки в которые сыпали еду местным кошкам дворовым были растоптаны, сломан заборчик из прутиков. Видно было, что Костя бежал не разбирая дороги. Мы с Андреем переглянулись в полном недоумении.
- Может догнать его ?- Предложил Саша.
- Он так стартанул, что уже далеко, да и не известно в какую сторону. Завтра спросим что это было. Если встретим. - Резонно заметил Андрей.
Мы дошли до подъезда где жил Саша, он сказал нам всем привет, мне пожелал не падать в обморок и пошел домой.
Через подъезд от него жила Эмма. У входной двери в подъезд, настежь распахнутой и подпертой куском кирпича, Эмма остановилась, посмотрела мне в глаза и сказала как то странно понизив голос - Света, а ты там , у водокачки, что то почувствовала? Тебя никто не касался? Или ничто.- И мгновенно сорвалась в подъезд, стуча по лестнице вверх каблучками.
Андрей посмотрел на меня с удивлением - Да что с вами сегодня! Одна в обмороки падает, другая режим гувернантки включила, вопросы какие то странные задает и убегает без ответа. А Костя ...- Он как то по взрослому махнул рукой и сказал- Пойдем Свет. Мы молча пошли к моему дому, обдумывая сегодняшний странный день.
Ночь. Я сплю плохо, жара и плюс появилась духота. Даже сверчки смолкли в кустах под окнами. Тело липнет к простыне, я ворочаюсь, сон прерывистый и не глубокий. Окно открыто , точнее распахнуто, но это не дает никакого облегчения. работает старинный военный металлический вентилятор , весь покрашенный серым цветом. Звенят его лопасти. Дует сильно, но этого мало. Я все слышу, но глаза закрыты. Я вижу себя стоящей на краю пола в водокачке, внизу нет воды. Внизу плотная темнота. Видно лестницу , часть лестницы, остальное в темноте. Я слышу звук работающего вентилятора - жжжжззз-жжжззз-жжжззз. Смотрю вниз и боюсь пошевелиться, так как стою на самом краешке. Опять ощущаю на себе пену, она становится все плотнее. пузырьки лопаются на мне, во мне, во всей мне. Я чувствую пену внизу внутри живота, на бедрах, на груди и шее. От ее пузырьков немного жжет, но я терплю. Пена ощущается на языке и небе, чувствую ее в горле , в легких, в желудке, она наполняет меня всю, даже мозг в каждой пустотке и складке теперь в пене. Я ощущаю как медленно поднимаюсь над полом и медленно опускаюсь вниз , в темноту, вижу как медленно перед глазами проплывает сырая кирпичная кладка. Я знаю, что внизу меня ждет что то страшное, но у меня при этом возникает дикое возбуждение , какое то необъяснимое на тот момент чувство полового влечения ( это я сейчас могу уже ассоциировать те ощущения, тогда для меня это было не понятно но очень желанно. Я понимала, что опустившись вниз я буду навсегда в этой тьме, четко видела как я буду разлагаться на дне и части моей плоти будут отваливаться от скелета со временем, и растворяться в воде, и грязь будет забиваться во всю меня, но при этом я этого дико желала. Я медленно опускалась в тьму. Уже до пупка дошла тьма, а пена при этом исчезала там куда проникала тьма. Я покорилась полностью своей судьбе. И даже больше, я желала такой судьбы. Всем своим существом. Я хотела стать грязью на дне этой водокачки. И вдруг - УУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУ------УУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУ------- Я резко вылетела из тьмы, с меня ссыпалась засохшая пена и наваждение этих жутких желаний и эмоций, я вскочила вся мокрая в постели. Не понимая, откуда этот проникающий в кости черепа звук -УУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУ. - УУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУ.
Вдруг я осознала. Этот звук мне знаком. ЭТО ЖЕ ТРЕВОГА ПО ЧАСТИ. Я услышала звуки за стеной, что то падало , кто то топал тяжелыми шагами, потом хлопанье дверей, бег по лестнице в подъезде. БУМ БУМ БУМ БУМ. Визг тормозов армейской машины , хлопанье дверей, рев мотора уносящейся машины.
- МАМА! ПАПА! Что случилось? - Заорала я.
В комнату влетела мама- Света, тревога по части. Трое детей пропали. Одевайся быстро. Сейчас подъедет машина , мы едем в штаб. Папа уже уехал.
УУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУ--------УУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУ---------------УУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУ. Снова заревела сирена.


Если кому то будет интересно и будет время, дорасскажу эту историю дальше. Я не писательница, рассказываю личную историю, пережитую лично, немного преукрашенную, но вполне реальную.

Показать полностью
Сверхъестественное Триллер Страшные истории Детство CreepyStory Личное Тайны Воинская часть Собственное сочинение Ужас Мат Текст Длиннопост
7
41
MidnightPenguin
MidnightPenguin
Creepy Reddit

Моя девушка разговаривает во сне. Прошлой ночью она рассказала мне, где находятся тела⁠⁠

3 дня назад
Моя девушка разговаривает во сне. Прошлой ночью она рассказала мне, где находятся тела

Если честно, я проигнорировал предупреждающие знаки. А как иначе? Шэрон была идеальна — или, по крайней мере, казалась идеальной в то время. Она красива в той классической манере, которая заставляет людей оборачиваться. И умна. У нее острое чувство юмора, которым можно проткнуть кого—нибудь насквозь, и она точно знает, как им пользоваться.

Мы встречались уже восемь месяцев. Конечно, может быть мы поторопились, но что—то просто щелкнуло. С нашего первого свидания я понял, что хочу, чтобы она была в моей жизни. Она казалась мне полным комплектом — кем—то, с кем я действительно мог бы построить будущее.

Оглядываясь назад, я понимаю, что были мелочи, на которые следовало обратить больше внимания.

Это случилось на нашем четвертом свидании. Мы сидели у нее на диване, пили вино, когда она заговорила.

— Наверное, мне стоит тебя предупредить кое о чем, — сказала она, крутя бокал.

Я приподнял бровь, уже наполовину влюбленный в нее:

—Ох? О чем ты?

— Я не самый… легкий человек, со мной не просто спать рядом, — сказала она.

Я рассмеялся, думая, что она шутит:

— Не волнуйся, я уже делил кровать с храпунами. Думаю, я справлюсь.

Она покачала головой, на ее губах играла легкая улыбка.

— Это не храп. Я разговариваю во сне. Иногда я двигаюсь или… ну, бывало, что я случайно давала людям пощечины.

— Бить людей, ахах? Звучит как профессиональный риск, — поддразнил я.

Она посмотрела на меня — наполовину серьезно, наполовину весело.

— Я просто говорю, что это уже случалось. Если ты решишь остаться, я тебя предупредила.

На тот момент я не придал этому особого значения. Это звучало безобидно, даже мило. Но оглядываясь назад… да, мне следовало отнестись к ее словам серьезнее.

В первый раз, когда я остался у нее ночевать, я ожидал пощечины, чтобы подшутить над ней по этому поводу на следующее утро. Но в основном та первая ночь прошла без происшествий. Она немного ворочалась, бормоча что—то бессвязное — «не красная» и «не дай ей упасть». Я не заметил ничего особенного.

В течение следующих нескольких недель ее странности начали проявляться все больше. Однажды ночью я проснулся от того, что ее рука ударила меня прямо в грудь.

— Какого черта? — проснувшись, пробормотал я растерянно.

Шэрон спала, ее рука безвольно лежала на кровати.

На следующее утро я сказал об этом за завтраком.

— Итак… ты ударила меня ночью.

Она чуть не подавилась кофе, ее глаза расширились от притворного ужаса.

— Да? Я сделала это?

— Ага. Полный отстой. Тебе приснилось, как ты с кем—то дерешься?

Она усмехнулась, покачав головой:

— Может быть, мне приснился Аарон?

Аарон был ее бывшим мужем. Она не особенно говорила о нем, но, насколько я понял, их развод был тяжелым. То, как она произнесла его имя — полушутя, полугорько — заставило меня задуматься, не было ли в этой истории чего—то большего.

Но я посмеялся. В то время это не казалось чем—то примечательным.

Были некоторые странные знаки, но настолько неявные, что я не распознавал их сути.

Через несколько недель совместной жизни Шэрон снова подняла эту тему.

— Я не шутила насчет сна, ты знаешь, — сказала она ночью, когда мы собирались спать.

— Я знаю, — ответил я, накрываясь одеялом, —  Честно говоря, это не так уж и плохо. Это даже мило.

Ее улыбка на секунду померкла:

— Просто… не пугайся, если я скажу что—то странное, ладно?

Я ободряюще сжал ее руку:

— Шэрон, это не проблема, правда. Я думаю, ты идеальна, и никакие твои слова во сне этого не изменят.

Она снова улыбнулась, но на этот раз улыбка не коснулась ее глаз.

В то время я думал, что в этом нет ничего такого. Теперь жалею, что не отнесся к тому моменту более серьезно.

***

Первые несколько недель пребывания у Шэрон все было вполне нормально. Да, она беспокойно спала — ворочалась, переворачивалась, даже бормотала.  Но я решил, что это просто часть ее «странного» очарования.

Но затем темы ее «разговоров» резко изменились.

Сначала она говорила что—то вроде «положи это» или «приведи кошку» — безобидная ерунда — и я смеялся над этим на следующее утро. Но однажды ночью, примерно через месяц, я проснулся и услышал нечто другое.

— Он под дубом, — пробормотала Шэрон тихим и ровным голосом.

Я моргнул, сонно и растерянно.

— Шэрон?

Ответа не было. Она лежала неподвижно, дыхание медленное и ровное.

Я сел и наклонился поближе.

— Что под дубом?

Ничего. Она больше ничего не сказала, просто перевернулась и плотнее завернулась в одеяло.

На следующее утро за завтраком я поднял эту тему.

— Ты сказала что—то странное во сне прошлой ночью, — сказала я ей.

Шэрон приподняла бровь, отпивая кофе.

— О, да? Что я сказала?

— Это было… странно. Ты сказала: «Он под дубом».

Она наклонила голову, словно пытаясь понять, шучу ли я.

— Хм, действительно странно. Может, речь шла о домике на дереве или о чем—то в этом роде.

— Ты помнишь, что тебе снилось?

Она покачала головой.

— Нет. Я не запоминаю. Ты же знаешь, как это бывает.

Я кивнул, но ее ответ меня не устроил. Было что—то притворное в том, как она отмахнулась — слишком небрежно, словно пыталась перевести разговор.

***

Через неделю я проснулся от того, что она ходила вокруг кровати, словно пыталась измерить шагами комнату.

— Шэрон? — прошептал я, потирая глаза.

Она не ответила.

Я потянулся к прикроватной лампе, но как только я нажал кнопку включателя, она замерла на месте.

— Не надо, — резко сказала она.

Моя рука застыла.

— Что не надо?

Она не ответила. Мгновение она просто стояла там, затем забралась обратно в кровать, ее движения были резкими и роботизированными.

На следующее утро я оставил свои мысли при себе. Я хотел спросить ее о том, что она сказала ночью, но что—то подсказало мне этого не делать.

После этого все стало еще хуже.

Однажды ночью она села прямо в постели и снова начала бормотать.

— В двух милях от шоссе, — сказала она, ее голос был спокойным и ровным. – Это удобнее делать, когда земля мокрая.

На этот раз я даже не пытался ее разбудить. Я просто лежал, уставившись в потолок, чувствуя, как волосы на затылке зашевелились.

Когда она, наконец, перевернулась и замолкла, я встал и пошел на кухню. Мои руки тряслись, когда я наливал себе стакан воды.

Что, черт возьми, происходит?

***

Переломный момент наступил несколько ночей спустя.

Я проснулся и увидел, что Шэрон сидит на краю кровати, спиной ко мне.

— Я же говорила, что это не сработает, — прошептала она.

Я медленно сел.

— Шэрон?

Она не обернулась. Она наклонила голову, как будто слушала кого—то невидимого.

— Он сказал, что разберется с этим, но не сделал этого. Теперь это моя проблема.

— Шэрон, с кем ты разговариваешь? — спросил я.

Она не ответила. Вместо этого она встала и вышла из спальни. Я не пошел за ней. Я, замерев, сидел в комнате, слушая, как ее шаги стихают в коридоре.

Когда я проснулся, она уже была на кухне, напевала себе под нос и переворачивала блинчики. Увидев меня, она подняла глаза и улыбнулась:

— Доброе утро!

Я заставил себя улыбнуться в ответ, но мой желудок скрутило. Я не мог перестать думать о том, что она сказала во сне.

Ночь, когда я понял, что что—то не так, началась как обычно. Шэрон быстро уснула, свернувшись калачиком, а я листал ленту в телефоне. Все казалось нормальным, пока я не услышал ее голос.

Сначала я подумала, что она говорит со мной.

— Я зажала ему нос, — сказала она.

Я замер.

Ее голос был тихим, холодным, монотонным.

— Это не заняло много времени. Он некоторое время сопротивлялся, но потом перестал.

Я повернулся к ней. Шэрон все еще лежала на боку, медленно дыша.

— Шэрон? — прошептал я.

Она не ответила.

Ее голос был едва слышен.

— Стащила его вниз по насыпи. Почва была мягкая — идеально для копания.

— Какого черта? — пробормотал я себе под нос.

Остаток ночи я не мог уснуть

***

На следующее утро я сказал ей:

—Ты снова разговаривала во сне прошлой ночью.

Шэрон выглядела удивленной, подняв глаза от своего кофе.

— О, нет, правда? Что я сказала на этот раз? Надеюсь, это не было что—то постыдное.

Я колебался.

— Ты… ты что—то сказала о том, что кого—то задушила. И вырыла могилу.

Она нахмурилась.

— Это, конечно, странно. Может, приснился кошмар на фоне криминальных шоу, которые я видела. Ты же знаешь, сколько я смотрю Netflix.

Она фальшиво рассмеялась.

— Ты не помнишь, что тебе снилось? — напирал я.

Шэрон покачала головой.

— Нет, извини. Честно говоря, Крис, я никогда не помню ни одного своего сна.

Я кивнул, но подозревал, что она не всё мне рассказала.

Несколько ночей спустя я снова проснулся от ее голоса.

— Макс, — сказала она. Ее тон был спокойным и отстраненным.

Я сел в постели, по коже побежали мурашки.

— Он за старым амбаром, — продолжила она. — Тот, что с синей дверью.

Имя было знакомым. Молодой человек по имени Макс пропал много лет назад во время похода. Его дело до сих пор не раскрыто.

На следующее утро я не поднимал эту тему. Я не знал, как. Но я не мог выкинуть ее слова из головы.

Я погуглил имя Макса на своем телефоне. Его исчезновение произошло в соседнем округе. В отчетах не упоминался амбар или синяя дверь, но другие детали, упомянутые Шэрон, соответствовали описанию местности, где его видели в последний раз.

Несколько дней спустя я набрался смелости предложить Шэрон кое—что. Она улыбалась, когда я только подошел.

— Ты никогда не думала о проведении исследования сна? — осторожно спросил я.

Она перестала улыбаться.

— Зачем мне это делать, Крис?

— Я не знаю. Просто… ты говоришь очень странные вещи во сне. Может, это стресс или что—то еще.

— Я в порядке, — сказала она, качая головой. —  Ты слишком много об этом думаешь.

— А как насчет записи? — спросил я. – Просто чтобы самой послушать.

Ее лицо мгновенно потемнело.

— Нет. Конечно, нет. Это вторжение в личную жизнь.

— Я не пытался…

— Если ты когда—нибудь запишешь меня без моего разрешения, Крис, нашим отношениям конец. Я серьезно.

Наши взгляды встретились, я кивнул, и мы продолжили свой день. Однако внутри мой мир рушился.

В ту ночь, после того как она уснула, я не мог сдержаться. Я положил телефон под подушку на ее стороне кровати и нажал «запись».

На следующее утро, пока Шэрон принимала душ, я воспроизвел аудиофайл.

Сначала это были просто помехи. Затем, около 2 часов ночи, раздался ее четкий голос.

— Нина слишком много кричала, — пробормотала Шэрон. – Быстро — пришлось действовать быстро. Никаких ошибок.

Я замер.

Нина. Я слышал про нее. Девушка—подросток с таким именем исчезла пять лет назад, и ее дело все еще было открыто.

«Нет, этого не может быть», — подумал я. Это невозможно.

Я больше не мог это игнорировать. Мне нужно было узнать, правда ли то, что она говорит.

В тот день я поехал в одно из мест, которые описала Шэрон: амбар с синей дверью. Это было недалеко — около двадцати минут от города.

Я нашел его достаточно легко. Здание было старым и обшарпанным, его дверь выцвела до тускло—серого цвета.

За амбаром была небольшая роща. Почва под деревьями выглядела свежевскопанной.

Я сказал себе уйти, но не смог. Я схватил ближайшую палку и начал копать грязь.

Мне не пришлось долго ковыряться. Запах — резкий и узнаваемый — сразу ударил мне в лицо. Затем я увидел его: рваный, испачканный грязью кусок ткани, прилипший к тому, что я мог описать только как… останки.

Я отшатнулся. Голова закружилась, пока я пытался осознать то, что вижу.

Шэрон не снилось.

***

Я не мог остановиться. Каждый вечер после того, как Шерон засыпала, я включал на телефон диктофон. И каждое утро, пока она принимала душ или готовила кофе, я прослушивал то, что она говорила.

И так было всегда.

— Она все плакала, поэтому мне пришлось сделать это быстро. Это было грязно, — сказала она. – Она сейчас в карьере. Под водой.

Имена менялись, но шаблон не менялся. Каждую ночь Шэрон шептала что—то леденящее, что—то конкретное.

— В корнях, вот в чем фокус, — сказала она однажды ночью. – Никто никогда не проверяет, что находится под корнями.

Каждое утро я просыпался в большем страхе, чем в предыдущее.

Аудиофайлы накапливались, каждый из них был частью ужасающей головоломки. Я больше не мог этого отрицать. Это были не сны.

Это были признания.

Шэрон начала замечать, что что—то не так.

— Ты что—то молчалив в последнее время, — сказала она однажды утром, подавая  тарелку с яичницей.

— Просто устала, — пробормотала я, избегая ее взгляда.

— Ты все время уставший в последнее время, — сказала она, наклонив голову. – Тебя что—то беспокоит?

— Нет, — солгал я. – Ничего.

Она изучала меня мгновение, ее взгляд был острым и немигающим, а затем она улыбнулась.

— Хорошо.

После этого я почувствовал, что она стала более пристально за мной наблюдать, словно ожидая, когда я оступлюсь.

***

Однажды ночью она меня застукала.

Я думал, она спит. Я сидел на диване, наушники вставлены в телефон, и слушал последнюю запись.

— Я сказала ему, что разберусь с этим, — прошептала Шэрон на записи. – Но он не послушал. Мне пришлось убирать за ним.

От звука ее голоса у меня по коже побежали мурашки.

— Что ты делаешь, Крис?

Я подпрыгнул, выдергивая наушники из ушей. Шэрон стояла в коридоре, скрестив руки на груди.

— Ничего! — быстро ответил я, заблокировав телефон и засунув его в карман.

Ее глаза сузились.

— Ты что—то слушал?

— Нет, — пробормотал я. – Я просто… просматривал соцсети.

Она не двигалась. Выражение ее лица не менялось. Она просто стояла там, уставившись на меня.

— Дай мне взглянуть на твой телефон, — наконец сказала она.

— Что? — спросил я, нервно смеясь.

— Я сказала, дай мне свой телефон, Крис.

— Зачем?

— Потому что я думаю, что ты меня обманываешь.

Я встал, стараясь говорить спокойно:

— Шэрон, ты ведешь себя смешно.

— Я? — спросила она, делая шаг вперед. – Ты ведешь себя странно уже несколько недель. Избегаешь меня. Блокируешь телефон. Что ты скрываешь?

— Ничего! — сказал я. – Почему ты думаешь, что я…

— Тогда дай мне посмотреть, — сказала она, перебивая меня.

— Нет.

Слово прозвучало резче, чем я предполагал.

Голос Шэрон был холодным и ровным.

— Ты ведь меня записал, да?

Меня охватила волна страха.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Она сделала еще один шаг вперед.

— Пока я спала — ты меня записал. Признайся.

— Шэрон, я…

— Дай мне телефон, Крис.

— Нет.

Она бросилась на меня, ее пальцы вцепились в мой карман. Я отшагнул, пытаясь оттолкнуть ее, но она была настойчива.

— Отдай его мне! — закричала она, и ее голос эхом разнесся по квартире.

Я вырвался из ее рук и побежал к двери.

Я не останавливался, пока не добрался до своей машины. Мои руки так тряслись, что мне потребовалось три попытки, чтобы вставить ключ в зажигание.

Выезжая с парковки, я оглянулся на здание. Шэрон стояла у окна и смотрела на меня.

Я не вернулся за своими вещами, даже за телефоном.

На следующий день я вошел в свою учетную запись в облаке с компьютера публичной библиотеки.

Записи исчезли.

Шэрон, должно быть, нашла способ их удалить.

Я сидел, уставившись в пустую папку. Все улики, все доказательства исчезли.

***

Я не пошёл в полицию. Я не мог.

Что я должен был сказать? Что моя девушка призналась в дюжине убийств во сне? Что я нашел тело именно там, где она сказала? Они бы высмеяли меня — или, что еще хуже, подумали бы, что это моих рук дело. А без записей у меня не было ничего, кроме слов.

Вместо этого я сделал единственное, что пришло мне в голову: сбежал.

Я поехал в ближайший город, остановился в дешевом мотеле и провел остаток ночи, глядя в треснувший потолок и пытаясь понять, что, черт возьми, мне делать.

На следующее утро я купил новый телефон за наличные. Ничего особенного, просто базовая модель, которая могла звонить и иметь доступ к моему облачному аккаунту. Записи исчезли. Все файлы, которые я сохранил, были стерты.

Она нашла способ удалить их.

Неделями я оставался в мотеле, не высовывая нос и вздрагивая от каждого звука за дверью. Я просто знал, что Шэрон где—то там, наблюдает, ждет подходящего момента, чтобы нанести удар.

Я избегал социальных сетей, боясь, что она будет использовать их, чтобы выследить меня. Единственное, за чем я следил, были новости. Каждое утро я просматривал местные криминальные сводки, молясь, чтобы не увидеть ее имени или, что еще хуже, не услышать, что обнаружено еще одно тело.

Сначала ничего не было. Никаких пропавших без вести или исчезновений, никаких убийств. На мгновение я позволил себе поверить, что, возможно, я достаточно напугал ее, чтобы она остановилась.

Затем убийства возобновились.

Сначала это были мелочи: мужчина, найденный задушенным в своем доме, тело женщины, вытащенное из озера. Оба в соседних округах, обстоятельства жутко напоминали истории, которые Шэрон шептала во сне.

Я убеждал себя, что это просто совпадения. Так должно было быть.

Но потом это стало происходить рядом.

В моем родном городе пропала девочка—подросток, ее велосипед нашли брошенным на обочине дороги всего в миле от места, где я вырос.

Неделю спустя ее тело было обнаружено в неглубокой могиле в роще деревьев.

Я не мог дышать, когда увидел отчет. Сайт полностью соответствовал описанию Шэрон: «В корнях, вот в чем фокус. Никто никогда не проверяет под корнями».

Это была она. Закономерно.

***

Переломный момент наступил, когда в новостях сообщили об еще одной жертве — моем кузене Райли.

Мы с ним не были близки, но мы выросли вместе. Он была из тех людей, которые освещали каждую комнату, в которую входили, — всегда улыбаясь и смеясь.

Когда я увидел его имя в ленте новостей, у меня словно выбили почву из—под ног.

Репортер сказал, что его нашли около той же рощи, где обнаружили тело подростка. Они не дали никаких подробностей, но я уже знал, чего они не говорят.

Я знал, что это Шэрон.

Несколько дней я не мог ни есть, ни спать. Все, о чем я мог думать, был Райли — что я мог предотвратить это, если бы сделал что—нибудь раньше. Если бы я пошел в полицию или рассказал кому—нибудь, кому угодно, о том, что говорила Шэрон.

Но я этого не сделал. Я сбежал как трус, и теперь Райли мертв.

Чувство вины было невыносимым.

Я совершил много ошибок в своей жизни, но побег от Шэрон — это, наверное, худшая из них.

Я думал, что уход спасет меня. Я думал, что это не даст ей узнать, как много я знаю. Но, правда в том, что это не спасло Райли. Это никого не спасло.

***

Я больше не могу держать это в себе. Мне все равно, если мне никто не поверит, или если люди подумают, что я сумасшедший. Даже если это сделает меня мишенью — я должен кому—то рассказать, должен что—то сделать.

Несколько дней я сидел здесь, пытаясь найти нужные слова. Слова, которые могли бы заставить поверить мне. Слова, которые могли бы остановить ее.

Но правда в том, что это уже не имеет никакого значения: Райли мертв, и это моя вина.

Я не могу перестать видеть ее лицо в новостях. Я не могу перестать слышать дрожащий голос моей мамы по телефону, когда она рассказывала мне, что произошло.

Я мог что—то сделать. Я мог остановить Шэрон.

Но я этого не сделал. Я сбежал.

Руки трясутся, голова гудит, грудь сдавливает, но мне нужно выговориться. Мне просто нужно, чтобы кто—то знал.

Ее зовут Шэрон. Она умная, красивая, идеальная внешне.

И она убийца.

Она призналась во всем: Макс, Нина, все они. Она описала, как и где она это сделала. Я сначала думал, что это просто сны. Боже, я хотел верить, что это просто сны. Но я нашел одного из них. Я копал там, где она сказала копать, — и вот он.

Я пытался сбежать. Я думал, что если буду молчать, она остановится. Но убийства не прекратились.

Думаю, я хочу, чтобы кто—то узнал правду до того, как она меня найдет.

Потому что она это сделает.

Это всего лишь вопрос времени.

***

Раздается шум.

Я замираю, мои пальцы зависли над клавиатурой.

Я слышу звук бьющегося стекла. Шаги — медленные и спокойные, доносящиеся из кухни.

Меня затошнило. Трясущимися руками хватаю пистолет с тумбочки, чуть не уронив его.

О, Боже. Она здесь.

Не знаю, выберусь ли я из этого. Если я исчезну, вы знаете почему.

Если кто—то это найдет, пожалуйста…

Не дайте ей уйти от ответственности.

~

Оригинал

Телеграм—канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевела Худокормова Юлия специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

Показать полностью
[моё] Фантастика Ужасы Страх Reddit Nosleep Перевел сам Страшные истории Рассказ Мистика Крипота CreepyStory Триллер Фантастический рассказ Страшно Ужас Сверхъестественное Длиннопост
16
5
Аноним
Аноним

Хорошая история для крепкого сна. Часть 3⁠⁠

3 дня назад

Артем закричал. Это был не крик ужаса, а короткий, хриплый спазм, вырвавшийся из легких вместе с остатками воздуха. Он судорожно схватил себя за плечи, грудь, бедра. Пальцы нащупали ткань футболки и джинсов, под ними – теплую, влажную от пота плоть.

Кожа была на месте.

Он моргнул, и наваждение рассеялось. На кухонном столе не было никакой кожи, только грязная клеенка и пустая тарелка. Женщина в халате матери тоже исчезла. Табуретка была пуста, но она все еще слегка покачивалась, будто кто-то только что встал с нее.

Однако черная вода на полу была реальной. Она уже не била фонтаном, но стояла плотной, маслянистой лужей, медленно подбираясь к его кроссовкам. От жидкости исходил сладковатый запах гнилых цветов и формалина.

Артем попятился обратно в коридор, тяжело дыша. Его трясло. Сердце колотилось так сильно, что отдавалось болью в ребрах. Но страшнее всего было другое ощущение.

Зуд.

Все тело под одеждой нестерпимо чесалось. Казалось, тысячи невидимых муравьев бегают прямо под эпидермисом. Артем с силой потер предплечье, пытаясь унять это чувство, но зуд был не на поверхности. Он шел из глубины, от мышц.

"Кожа мне жмет", -- вспомнил он слова своего двойника.

Артем вывалился в коридор. Проем на кухню за его спиной начал медленно затягиваться. Края дверной коробки размягчились, потекли, словно плавящийся воск, сужаясь в неровный, пульсирующий сфинктер.

Ему нужно было спрятаться. Найти место с одной дверью, которую можно забаррикадировать. Ванная.

Он рванул к двери санузла, расположенной напротив кухни. Ручка была скользкой, но дверь поддалась. Артем влетел внутрь, захлопнул створку и дрожащими пальцами защелкнул шпингалет.

В ванной было темно и душно. Здесь пахло сыростью и старым мылом. Артем нащупал выключатель, щелкнул им, но свет не зажегся. Вместо этого в темноте вспыхнул тусклый, зеленоватый огонек.

Светилась вода в ванной.

Чугунная чаша была до краев наполнена той же черной вязкой жижей, что и на кухне. Только здесь она слабо фосфоресцировала. Поверхность жидкости была идеально гладкой, как черное зеркало.

"Не смотри в зеркало", -- всплыло в памяти сообщение.

Артем отвернулся, прижимаясь спиной к двери. Он сполз вниз, на холодный кафельный пол, обхватив голову руками. Ему нужно было просто переждать. До утра. До рассвета. Солнце должно все исправить.

Внезапно зуд в левой руке сменился резкой, жгучей болью. Словно кто-то провел изнутри раскаленной иглой от локтя до запястья.

Артем зашипел и закатал рукав толстовки. В зеленоватом отсвете от ванной он увидел свою руку.

Под кожей что-то двигалось.

Это был бугорок размером с грецкий орех. Он медленно полз вдоль лучевой кости, раздвигая волокна мышц. Кожа над ним натянулась и побелела, став почти прозрачной. Артем с ужасом наблюдал, как бугорок пульсирует, живет своей жизнью.

-- Выпусти меня, -- раздался тонкий, писклявый голосок.

Артем дернулся. Голос шел не из-за двери. И не из вентиляции.

Он шел от его левой руки.

Бугорок остановился у запястья. Кожа в этом месте начала истончаться, проступая синевой вен.

-- Здесь тесно, Артем, -- снова пропищало существо внутри его руки. Теперь Артем узнал этот голос. Это был голос его младшей сестры, которая не родилась -- у матери случился выкидыш, когда Артему было шесть. Он никогда не слышал ее голоса, но почему-то точно знал: это она.

-- Этого не может быть, -- прошептал он, впиваясь ногтями правой руки в бугорок, пытаясь раздавить его, остановить, сделать хоть что-то.

Под пальцами прощупывалось что-то твердое, похожее на маленький скрюченный эмбрион.

-- Больно! -- взвизгнула рука.

И тут вода в ванной плеснула.

Артем вскинул голову. Из черной жижи медленно поднималось что-то массивное. Сначала показалась макушка с редкими, слипшимися волосами. Потом бледный, раздутый лоб.

Это был его отец. Или то, что когда-то им было. Тело выглядело так, словно пролежало в воде не пять лет, а вечность. Кожа была серой, местами отслаивалась лохмотьями, открывая под собой не мясо, а гладкую, блестящую поверхность зеркала.

Мертвец открыл глаза. У него не было зрачков -- только сплошная бельма.

-- Мы собрались, сынок, -- прохрипел отец. Его рот не открывался, звук шел прямо из горла, булькая и клокоча. -- Пора решать, что с тобой делать. Ты стал бракованным.

Артем вжался в дверь. Шпингалет за спиной жалобно звякнул.

-- Я не бракованный! -- выкрикнул Артем, чувствуя, как слезы текут по щекам. -- Я живой! Оставьте меня!

-- Живой... -- протянула "сестра" из его руки. Бугорок начал яростно биться, пытаясь прорвать кожу. -- Живые не живут в мертвых домах. Ты забыл, Артем? Ты забыл, когда мы переехали?

Отец в ванной поднялся в полный рост. С него стекала черная жижа, но капли не падали вниз, а взлетали вверх, к потолку, собираясь там в грозовую тучу.

-- Ты занял чужое место, -- прогудел отец, делая шаг через бортик ванной. -- Твоя оболочка износилась. Ты впустил сквозняк.

В дверь за спиной Артема постучали.

Тук-тук-тук.

Вежливый, интеллигентный стук.

-- Артем, открой, это мама, -- раздался мягкий голос из коридора. -- Я нашла твою кожу. Я ее погладила. Выходи, нужно переодеться. А то в этой ты выглядишь... помятым.

Артем оказался в ловушке. Спереди -- раздутый утопленник с зеркальными внутренностями. В руке -- паразит, рвущийся наружу. Сзади -- мать с его выглаженной кожей.

Он посмотрел на зеркало над раковиной. Оно было единственным предметом в комнате, который казался нормальным. Обычное прямоугольное зеркало. Но в нем не было отражения Артема, отца или ванной.

В зеркале отражался длинный больничный коридор, залитый ярким, стерильным светом. И в конце этого коридора стояла открытая дверь, за которой виднелась зеленая трава и солнце.

-- Не смотри в зеркало, -- прошептал Артем самому себе, сжимая пульсирующую руку.

-- Ложь, -- булькнул отец, протягивая к нему мокрые, разбухшие руки. -- Там выход. Иди к свету, сынок.

Артем понял, что выбора нет. Отец был уже в полуметре. Запах гнили стал невыносимым. Артем вскочил, наступил ногой на край раковины и, зажмурившись, с размаху ударил головой в зеркальную гладь.

Он ожидал звона стекла, боли, порезов.

Но поверхность зеркала подалась мягко, как пленка поверхностного натяжения воды, и с чавкающим звуком втянула его внутрь.

Показать полностью
[моё] Ужасы Мистика Саспенс Паранормальное Триллер Психологический триллер Ужас Крипота Рассказ Авторский рассказ На ночь Сказки на ночь Сказка Монстр Текст Длиннопост
0
Посты не найдены
О нас
О Пикабу Контакты Реклама Сообщить об ошибке Сообщить о нарушении законодательства Отзывы и предложения Новости Пикабу Мобильное приложение RSS
Информация
Помощь Кодекс Пикабу Команда Пикабу Конфиденциальность Правила соцсети О рекомендациях О компании
Наши проекты
Блоги Работа Промокоды Игры Курсы
Партнёры
Промокоды Биг Гик Промокоды Lamoda Промокоды Мвидео Промокоды Яндекс Маркет Промокоды Пятерочка Промокоды Aroma Butik Промокоды Яндекс Путешествия Промокоды Яндекс Еда Постила Футбол сегодня
На информационном ресурсе Pikabu.ru применяются рекомендательные технологии