Очередной опустошительный набег английских войск на Францию (осень 1359 - весна 1360 гг.). Возобновление мирных переговоров между Англией и Францией

После отказа правителя королевства регента Карла и созванных им Генеральных штатов утвердить условия мирного договора в Лондоне, заключенного королями Англии и Франции Эдуардом III и Иоанном II Добрым 24 марта 1359 г., англичане вновь решили вторгнуться во Францию и силой принудить французов согласиться на тяжелые условия мирного соглашения. 28 октября 1359 г. английские войска под командованием самого Эдуарда III и его старшего сына Черного Принца (Эдуарда, принца Уэльского и герцога Аквитанского) высадились в Кале и начали новый опустошительный поход по уже разоренной войной Франции. За месяц до этого в Пикардии английские войска во главе с Джоном Гонтом, герцогом Ланкастером, четвертым сыном короля Англии, уже разорили всю сельскую местность в Пикардии.

Регент Карл решил применить против англичан ту же военную тактику, которую в 1358 г. он успешно использовал против восставших парижан во главе с Этьеном Марселем и англо-наваррских отрядов Карла Злого. Дофин приказал укрепить все крепости, которые могут встретиться на пути англичан и был уверен, что король Англии не совершит ту же ошибку, как при многомесячной осаде Кале осенью 1346 - весной 1347 гг. В сельской местности крестьяне создавали партизанские отряды для сопротивления захватчикам, либо бежали под защиту городских стен или укреплений замка своего феодального сеньора.

По сути дела, английские войска на этот раз совершили бесполезный набег на опустевшие французские области. У Эдуарда III уже не было достаточно средств, чтобы брать города штурмом. Английские войска осадили Реймс и бесполезно простояли под его станами месяц, с 4 декабря 1359 по 11 января 1360 г. Главный город Шампани был хорошо защищен, его крепостная стена, по распоряжению регента Карла, была достроена летом 1358 г. Капитаном (командующим гарнизоном) Реймса был знатный рыцарь Гоше де Шатийон, внук коннетабля Франции, служившего еще последним Капетингам (Филиппу IV Красивому и его сыновьям). Он принял все необходимые меры для обороны коронационного города Франции: приказал замуровать трое городских ворот, вырыть второй ров, снести несколько домов, примыкавших к городской стене и упрощавших доступ к ним английских минеров, которые могли бы заложить под них пороховые мины.

В конечном итоге Эдуард III потерпел неудачу и был вынужден отступить от Реймса. Пройдя опустошительным набегом Артуа и Шампань и напрасно надеясь на крупное сражение с французскими войсками регента Карла и Бретона Дюгеклена, английские войска двинулись в Бургундию. Теперь французские войска изменили тактику военных действий: вместо крупных сражений они предпочитали мелкие стычки с английскими отрядами при опоре на партизанское движение горожан и крестьян в тылу противника. Герцог Бургундский Филипп I Руврский, несовершеннолетний подросток, последний из династии Капетингов, не хотел воевать с англичанами. Он вступил в переговоры с английскими военачальниками, обещая им все что угодно (одежду, продовольствие, деньги), лишь бы избежать разорения англичанами своих владений. Откупившись от англичан, герцог Бургундский сравнительно легко от них отделался. Позднее его преемники уже из династии Валуа (вплоть до Филиппа III Доброго) будут верными союзниками Англии в Столетней войне, что в дальнейшем принесет Франции новые беды и невзгоды.

Французы открыто насмехались над королем Англии, который прибыл во Францию с большим обозом и роскошным двором. С собой Эдуард III захватил вереницы повозок с продовольствием, легкие лодки из вываренной кожи, предназначенные для ловли рыбы в реках и прудах, ручные мельницы и передвижные печи для выпечки хлеба. Подобное роскошное сопровождение, конечно, привлекало большое внимание простого люда, но ничуть не приближало цели очередного опустошительного похода англичан на Францию.

Приближалась весна 1360 г. Английские войска устали, многие воины стали разбегаться, устав от тягот затянувшегося похода. На Пасхальной неделе (в апреле 1360 г.) английские войска бесполезно простояли близ Монлери (в Иль-де-Франсе, в центральных областях Франции). Эдуард III попытался найти выход из сложившейся критической ситуации, подойдя к Парижу со стороны его предместья Нотр-Дам-де Шан и потребовав от регента Карла, согласно правилам рыцарской чести, назначить "день битвы". Однако французское командование ответило молчанием. Королю Англии не оставалось ничего другого кроме отступления от столицы Франции. К тому же на английские войска обрушилась гроза с проливным дождем, им пришлось идти по непролазной грязи, теряя свои знаменитые в то время боевые повозки.

Тем временем из Англии к Эдуарду III пришли тревожные вести. Поскольку его королевство осталось почти беззащитным из-за отхода большей части войска и флота во Францию, к побережью графства Сассекс подошла французская эскадра, которая пересекла Ла-Манш, высадила десант, который вторгся в Винчелси (небольшой город, расположенный недалеко от Гастингса, где в 1066 г. нормандские рыцари Вильгельма Завоевателя разгромили англосаксов короля Гарольда II). Французские захватчики долго не задержались в окрестностях Винчелси, поскольку англичане сумели их вытеснить, сели на корабли и вернулись во Францию. Но Англия была унижена этим внезапным нападением (первым за всю продолжительную историю Столетней войны, позднее французы будут неоднократно высаживать десанты на английское побережье), а Эдуард III прекрасно был осведомлен, что подданные недовольны его частым пребыванием на континенте. К тому же французская сторона вела переговоры с королем Шотландии Давидом (Дэвидом) II Брюсом, сыном предводителя антианглийского восстания и короля Шотландии Роберта I Брюса, о возможных совместных военных действиях Франции и Шотландии против Англии, а со стороны шотландцев ничего хорошего англичанам ждать не приходилось.

В Верхней Нормандии молодой граф Луи (Людовик) д`Аркур (из другой ветви графов Аркуров, нормандских рыцарей, выступавших на стороне англичан в Столетней войне) возглавил сопротивление английским захватчикам. Во многих французских хрониках того времени неоднократно описана его высадка в 1360 г. с войском, набранным в Нормандии и Пикардии (его численность была около 6 тыс. человек), на побережье Южной Англии. Однако его целью было не традиционное опустошение, чтобы нанести урон противнику в войне, а более благородная цель. По словам одного французского хрониста того времени, "они (т.е. рыцари из Нормандии и Пикардии, участники похода Аркура в Англию) страстно хотели освободить из плена своего сеньора - короля Франции Иоанна II". Однако до Лондона, где по-прежнему находился в плену Иоанн Добрый, участникам похода Аркура дойти не удалось. Англичане сумели их вытеснить с побережья, и храбрые французские рыцари были вынуждены отступить, сесть на корабли и вернуться во Францию.

В итоге английские войска были вынуждены отступить из Франции, не добившись поставленной цели навязать новое крупное сражение французским войскам и окончательно их разгромить. Регент Карл и Бертран Дюгеклен постепенно выработали новую тактику сражений с английскими войсками, которая будет характерной для второго этапа Столетней войны (в 60-х - начале 80-х гг. XIV в.). Противник, превосходивший по численности, вооружению и организованности войска, истощал свои силы, не имея возможности сражаться с более слабым (в то время) врагом.

Король Англии был вынужден начать новые мирные переговоры с Францией и принял предложение легатов папы Иннокентия VI о посредничестве. Со своей стороны, регент Карл не возражал против мирных предложений английской стороны, поскольку понимал, что тактика мелких сражений, которую выбрала теперь французская сторона, имела свои издержки для простого населения. В города по-прежнему устремлялись сельские жители, которые не могли защищаться как от англичан, так и от французских сеньоров, устраивавших грабежи и бесчинства. Париж, лишившись возможности получения морской рыбы, поскольку морские торговые пути теперь были перекрыты англичанами, роптал: в пост перед Пасхой есть мясо было запрещено, а лини и усачи и щуки, выловленные на Сене и во рвах в предместьях французской столицы, были не по карману простым горожанам из-за роста цен на продукты. В Нормандии англичане, несмотря на неудачный исход набега осени 1359 - весны 1360 гг., нередко успешно захватывали крепости, подконтрольные центральным властям, а один английский отряд даже взял крепость л`Иль Адам недалеко от Парижа. Из столицы был виден столб дыма, означавший, что захватчики по-прежнему сжигали сельскую местность. Виноградари Сюрена и Шайо (в то время предместья Парижа), которые укрылись в Париже, были встревожены из-за ранней теплой весны, поскольку виноградный сок наливался слишком быстро и срезать лозы потом будет невозможно, что грозило в перспективе потерей урожая винограда.

Плохая примета: стать монархом еще не научившись ходить и говорить! Вспомните нашего Ивана  VI. А еще раньше, за 200 лет до того, в Шотландии, девочка из рода Стюартов стала королевой уже на второй неделе своей жизни. Английский король Генрих VIII немедленно решил заполучить новорожденную в Лондон и взрастить ее женой для своего первенца Эдварда. Ему пришлось сжечь Эдинбург и еще ряд городов, но малышку найти так и не удалось. Уже после смерти Синей Бороды его наследники на троне опять пытались добыть соблазнительную невесту, и опять неудачно: шестилетняя крошка скрылась во Францию.

Генрих II Французский обвенчал ее со своим четырехлетним сыном Франциском. Девочка была всеобщей любимицей и росла в веселье и благополучии. А, когда Генрих преставился, 17-летняя Мария Стюарт стала женой 15-летнего Франциска II Валуа и королевой Франции.

В те же годы, в Лондоне, будущая королева Елизавета жила, ежедневно опасаясь за свою жизнь, спала без простыней, и чаще всего в тюрьмах.

Судьба не позволила юному Франциску вырасти в настоящего короля. Когда он скоропостижно умер, Марии не осталось места во Франции. Законный наследник – Карл IX занял трон, а юную вдовушку с радостью приняли к себе шотландцы. Возглавив королевство, Мария вышла замуж за одного из самых знатных своих подданных, родила наследника. Но, видимо, бесенок сидел в этой шалунье. Она влюбилась в крутого рыцаря, не такого знатного, как ее муж, и к тому же сильно постарше. Этот рыцарь просто решил проблему треугольника: сжег мужа королевы вместе с домом, где тот ночевал. Шальная королева оформила с бандитом брак – и получила гражданскую войну.

Эти шотландские страсти были далеки от Елизаветы. Она в это время страдала от сырости в очередной темнице. Где ей, пожизненной узнице, было искать свое женское счастье? В тюрьме! Там она и познакомилась с мужчиной своей жизни. Об этом написано раньше Проект «Девственница во власти».

Рыцарь, ставший мужем королевы, недолго испытывал судьбу. Он смылся за море, а его жена была схвачена и посажена в тюрьму. Дальше начался сплошной Дюма. Соблазненный тюремщик бежал вместе со спасенной им узницей. Но, не далеко убежал, их поймали. Мария вернулась в каземат. Для следующего побега пришлось соблазнять уже двоих. Этот вариант оказался удачнее.

Но Шотландия не достаточно велика, чтобы бывшей королеве можно было в ней спрятаться. Почему ей не удалось спрятаться во Франции – не знаю. Она отправилась на юг, в Англию.

К этому времени судьба бедняжки Елизаветы сделала крутой поворот: обстоятельства вознесли её на трон!

Мария с дитём появилась при дворе королевы-девственницы. Красавица, успешная в любви, при дворе женщины тяжёлой судьбы. У которой никогда не будет детей. И, главное, имевшей мизерные права на английский престол по сравнению с мигранткой.

Мария была внучкой английского короля Генриха VII и законной дочерью короля Якова V, её бабушка была из Тюдоров. А Елизавета была дочерью государственной преступницы и ее отец от нее отрекся. То есть, факт отцовства для него был неочевиден. Околотронные аристократы знали, что король ошибался. Но, отречение было, де-юре.

Нужно было во что бы то ни стало добиться от Марии Стюарт официального отречения от прав на английскую корону. Но Белоснежка проявила характер. Дважды королевских кровей, она не сочла возможным отрекаться от того, что принадлежало ей по праву рождения. Это был каприз, не более того. Права-правами, но Мария не имела в Англии никаких сторонников, кто могли бы ей помочь занять трон. Так пишут историки. Они сходятся во мнении, что умертвив Марию, королева сделала ошибку. Ведь бедняжка Белоснежка лишь искала тишины и покоя!

Но мы-то знаем: судьба монархов порой непредсказуемая акробатка. И Елизавете это было известно не понаслышке.

И все же, Стюарты заняли трон Англии! Следующим королем стал сын Марии.

Продолжение военных действий английских и французских войск в 1359 г.

Война английских и французских войск возобновилась (при широкой народной поддержке) в мае-июне 1359 г., когда вновь собранные правителем королевства регентом Карлом Генеральные штаты согласились оказать ему финансовую помощь на формирование нового войска (вместо распавшегося после поражения при Пуатье).

Однако сначала нужно было покончить с постоянной угрозой со стороны короля Наварры Карла Злого, отряды которого по-прежнему блокировали окрестности Парижа и оказывали военную поддержку англичанам. В частности, Карл Наваррский занимал Мелен, в замке которого укрывались все три его родственницы: тетка Жанна д`Эвре (вдова последнего из Капетингов Карла IV Красивого), сестра Бланка Наваррская (вдова Филиппа VI Валуа) и супруга Жанна Валуа (сестра дофина-регента Карла). 18 июня 1359 г. войска регента Карла осадили Мелен.

Однако осада долго не затянулась. Карл Злой узнал, что его английский союзник Эдуард III совсем не учел на мирных переговорах в Лондоне с пленным королем Франции Иоанном Добрым наваррских интересов. К тому же регент Карл отклонил предварительное мирное соглашение Англии и Франции, заключенное между двумя королями, что означало возобновление военных действий. В этих условиях Карл Наваррский пошел на заключение мирного договора с регентом Карлом до предполагавшегося нового английского вторжения во Францию, поскольку осознал, что англичане вовсе не намерены делиться с ним завоеванными территориями.

Новое Мантское соглашение Карла Наваррского с французской короной, заключенное в августе 1359 г. (прежнее было подписано еще в 1354 г., до битвы при Пуатье), предусматривало территориальные компенсации королю Наварры и большое финансовое вознаграждение за ущерб, понесенный во время его тюремного заточения в 1356-1357 гг. в замке Арлё в Пикардии. Взамен Карл Злой обещал регенту Карлу "трудиться изо всех сил для обороны Французского королевства".

Однако примирение короля Наварры и регента Карла, зятя и шурина, было показным. Карл Злой вновь приехал в Париж, начал интриговать против регента Карла с оставшимися сторонниками Этьена Марселя, а его войска отказались покинуть Мелен.

Однако в целом, летом-осенью 1359 г. дофин Карл добился некоторых успехов в войне с английскими войсками на территории Франции, опираясь на народную поддержку на тех территориях, которые разорялись английскими отрядами или были ими оккупированы (в Нормандии, Пикардии, Пуату, Аквитании и т.д.) (см. предыдущую часть часть видеолекции на канале Исторические путешествия во времени на Рутубе и пост на Пикабу от 15 ноября Иоанн II Добрый (1350-1364). Хаос Столетней войны. Народные волнения во Франции. Часть 17)

Переговоры английской и французской сторон в Лондоне и заключение Лондонского соглашения между Иоанном II Добрым и Эдуардом III (1357-1359 гг.)

В то время как Париж снова заволновался, а дофин пытался наконец избавиться от короля Наварры, Иоанн Добрый убивал время. Ему в изобилии поставляли бордоское вино. Ему разрешали пировать. Он произвел торжественный въезд из Лондона в Вестминстер на своем белом коне, в сопровождении Черного принца, столь же счастливого, сколь и почтительного. Толпу восхитила величественная осанка короля Франции.
Манор Савой на дороге между Лондоном и Вестминстером, потом замок Виндзор, замок Гертфорд и, наконец, замок Сомертон были позолоченными тюрьмами. Там король Иоанн жил с мая 1357 г., пользуясь почти полной свободой, и развлекался как только мог вместе со своим окружением. Он принимал друзей. Он даже давал обеды в честь короля и королевы Англии. Он читал. Он ездил на охоту. У него было выделенное место на турнирной трибуне.
Такую свободу объясняло одно: было известно, что король Франции — человек чести. Пленником он был, пленником честно и останется в Англии до заключения договора, статьи которого активно обсуждались.

Иоанну Доброму не улыбалось надолго остаться в тюрьме, он был готов на многие уступки, чтобы вернуться в Париж. Он откровенно писал это подданным: лучше потерять часть королевства, чем оставить короля и далее томиться в плену. Мысль, что его подданным придется жертвовать последним ради его выкупа или что будет погублен терпеливый труд десяти поколений французских королей, отнюдь не тревожила сон эгоистичного и прославленного побежденного при Пуатье. Смело сражаясь, он выполнил свой долг. Пусть его люди выполнят свой, освободив его. И никоим образом не следовало думать об «отвоевании»: подобная попытка прежде всего означала бы, что англичане отправят его в более далекую тюрьму с более суровыми условиями.

Совсем иной была точка зрения дофина Карла и его Совета. Спешить-то было некуда: перемирие, заключенное в Пуатье под нажимом легатов папы Иннокентия VI, давало возможность еще два года — до осени 1358 г. — договариваться с англичанами об условиях мира. Регент и его советники хотели освободить короля, но не были согласны, чтобы королевство заплатило за это любую цену. Дать деньги на выкуп королевской особы — разумеется. Но идея платить за поражение землями и даже делиться суверенитетом вызывала куда больше сомнений.

После Креси никто и не думал о переговорах. После Пуатье пришлось договариваться, потому что надо было вызволить короля. Пуатье было бы меньшей катастрофой, если бы Иоанн Добрый нашел смерть, потерпев поражение. Карл V сделает из этого вывод, что королю на поле битвы не место.

Отказываясь заключать договор на любых условиях, регент получил поддержку со стороны «реформаторов» и прежде всего парижан, с тревогой догадывавшихся о политических последствиях пацифизма, в который вдруг впал Иоанн Добрый. За «добрый мир», которого хотел король, пришлось бы заплатить территориальными уступками, и ни один обычай не запретил бы короне их подписать. Нация здесь не имела слова. Но конец войны означал бы и конец налога, а крупные бюргеры, постаравшиеся вновь взвалить на народ налоговое бремя, понимали, что конец сбора налогов — это конец вотирования налогов, иначе говоря, конец Генеральных штатов. Если прежде они враждебно относились к просьбам о предоставлении финансовой помощи, когда воспринимали ее как бремя и когда эта враждебность была средством давления на власть, они изменили свое отношение, когда эта финансовая помощь стала средством поставить ту же власть под контроль.

Послы Эдуарда III, Иоанна Доброго и регента Карла встретились в Лондоне, в присутствии папских легатов, в сентябре 1357 г. Французы ожидали худшего. В апреле 1354 г., когда папа еще надеялся положить конец войне, которая никак не кончалась (в Бретани, в Нормандии) но прямого столкновения обоих суверенов не ожидалось, Эдуард III выдвинул свои требования: он хотел получить всю бывшую империю Плантагенетов, какой она была во время расцвета.
Ему нужны были Нормандия, Мен, Анжу, Турень, Пуату, Аквитания, причем как полностью суверенные владения. Он не собирался приносить Валуа оммаж ни в каком виде. Он не желал быть ничем обязанным своему французскому кузену. Понятно, какие последствия повлек бы подобный раздел, ведь Эдуард III, с другой стороны, был королем Англии, тогда как у Иоанна Доброго не было ничего, кроме своего королевства и де-факто Дофине. Валуа по сравнению с Плантагенетом стал бы совсем мелким сеньором.

Все казалось настолько естественным, что папские легаты, сочтя дело оконченным, покинули Англию и отправились в Авиньон отчитываться об успехе.
Эдуард III быстро догадался, что был слишком скромен после победы. Поскольку, с другой стороны, он мог оказать давление на папу в деликатном вопросе назначения епископов, он спешно добился, чтобы заключение окончательного договора, который могли ратифицировать на основе соглашений, принятых в Лондоне в 1358 г., отложили. Узнав же о том, что дофин больше не хозяин столицы, о новом подъеме политической значимости короля Наваррского, о парижском восстании и Жакерии, король Англии решил, что проявлять умеренность ему больше не обязательно.

Выплаты первых сумм выкупа запоздали, потому что Франция дожидалась выяснения точной общей суммы, прежде чем начать платить. Этой задержки Эдуарду III хватило, чтобы оправдать пересмотр условий соглашения. Заодно он внезапно ужесточил условия содержания побежденного короля. Иоанна Доброго посадили под усиленную охрану в лондонский Тауэр. Время турниров кончилось. Половину слуг пришлось отослать во Францию. Король Иоанн мог опасаться, что кончит дни в какой-нибудь камере.
В то же время Эдуард III нашел общий язык с Карлом Злым. Англо-наваррский договор от 1 августа 1358 г. был настоящим планом раздела королевства Валуа.
Накануне благодаря событию у Сент-Антуанских ворот исторический ветер переменился. Но в Лондоне не сразу оценили значение политической перемены, совершенной за несколько часов сторонниками дофина. Иоанн Добрый был готов согласиться на что угодно, лишь бы не умереть в тюрьме. В Англии больше не было папских легатов, которые бы следили за соблюдением справедливости, и посланцев дофина, которые бы следили, чтобы Франция не принимала недопустимых условий. 24 марта 1359 г. король Иоанн согласился подписать договор, в суровой реальности поражения напоминавший притязания, которые во время переговоров 1354 г. еще казались химерическими.

Французское королевство в пользу Плантагенета теряло весь морской фасад, от Кале до Наварры. Речь шла уже не только о старинном наследии Генриха II Плантагенета и Ричарда Львиное Сердце, от Аквитании и до Нормандии. Речь шла о побережье Пикардии, о графствах Гин и Булонском, о сюзеренитете над Бретанью. В руки победителя переходили все порты. Франция Валуа должна была остаться, подобно Франции первых Капетингов, без единого порта на Ла-Манше или атлантическом побережье. Утверждалось, что Руан, Тур и Пуатье — уже не французские города.

Договор предусматривал, чтобы до ближайшего дня Иоанна Предтечи обсудили дела короля Наваррского, а также шотландские и фламандские. У наваррца были все шансы воспользоваться случаем, чтобы вернуть Шампань, принадлежавшую его прабабке Жанне.
Таким образом, Валуа оказывался в полной зависимости от победителя — в столице с неопределенным статусом и в королевском домене, главная артерия которого, Сена, теперь текла в иностранное королевство. Договор, на который соглашался Иоанн Добрый, был губителен для королевства лилий. Впрочем, иллюзий ему почти не оставили. Хоть в тексте, подготовленном для ратификации, Эдуард III и довольствовался титулом короля Англии, но Иоанн был назван просто «французский король».

Эдуард отстал от времени. Пока он ужесточал свои требования, надеясь воспользоваться слабостью регента, тот поправлял свои дела. Карлу хватило смелости созвать Генеральные штаты, чтобы представить им на рассмотрение договор. Он добился от них заявления, согласно которому этот договор был «неприемлем и невыполним». И Штаты распорядились начать честную борьбу с англичанами. Эдуард III одновременно узнал, что Франция дезавуировала то, на что согласился ее король, и что Штаты вотировали субсидию, которая позволит быстро набрать армию. Бросив Иоанна Доброго в Лондоне, дофин и его люди явно готовились взять реванш за Пуатье и возобновить войну. Королю Франции трудно было питать иллюзии, что в Париже хотят его скорейшего возвращения из плена.

(в тесте поста использованы материалы книги Ж. Фавье "Столетняя война" (М.: Евразия, 2020, перевод с французского).

Страница ВКонтакте (ссылки на лекции на канале)

https://vk.com/idhistorian

Канал История и современность в Телеграме (Лекции и выпуски канала)

https://t.me/ilyahistory

Канал Исторические путешествия во времени на Рутубе

https://rutube.ru/u/historiantimetravel/

Сайт Исторические путешествия во времени на Гугл

https://sites.google.com/view/mem-78/