Пианистра Третий, он же, вероятно, и Последний, лихорадочно блестя расширенными зрачками и жалобно хлюпая носом примерно раз в пять-шесть секунд, писал письмо в Валинор.
«О Великий Светлый Эльф, чья поступь сотрясает... Сотрясает...»
- Так, а что она может сотрясать? - Задумался бывший трубадур и комедиант, отложив глиняное перо и чернила из сала. - Мироздание? Не подойдёт, на последнем Светлом Совете вроде договорились, что Мироздание - это хорошо, а сотрясать - плохо, и значит это выражение применимо только к Темнейшему... Что бы такое тогда придумать?...
Потянулись томительные минуты прокрастинации и безмолвного творческого кризиса - именно они, в своё время, и стали причиной, по которой Пианистра знатно подсел на эльфийский грибной порошок, ставший впоследствии для правителя Древних Шумеров и другом, и советником, и модельной вулкана, в которую хозяин Глиняного трона зарывался порой не то, что по самые щёки, а, скорее, по макушку. От этого страдали как сами Шумеры, так и угасающие внутренние органы Пианистры: мозг, лёгкие, печень и сердце...
- Наши сердца! - Вдруг озарило правителя.
«О Великий Светлый Эльф, чья поступь сотрясает наши сердца! С болью, радостью, надеждой, ужасом и гордостью сообщаю тебе, мы успешно отрицательно наступаем, а Орки - бесславно и неотвратимо вынуждены оборонять всё большую и большую территорию, в то время как нам всё проще и проще защищаться...»
Получилось внушительно, героически и не очень понятно - то, что надо для следующего жалостливого абзаца!
«Высланные ранее фарфоровые колесницы показали себя просто великолепно! Правда, когда они выехали из ангаров - дикие орды Мордора не восхитились и не замерли в благоговении, как мы, а разбили тонкие и изящные орудия, сорвали когтями воздушные, из паутинного шёлка, боевые знамёна, а после того, как снесли хрустальные люки, и вовсе справили нужду внутрь, невзирая на возмущение членов экипажей...»
Пианистра поёжился, представив, что будет, если Темнейший доведёт свою Тёмную Гвардию до Глиняной столицы. Тогда ведь придётся отвечать на множество очень неприятных вопросов, за честные ответы на которые каждый уважающий себя Орк может сделать с отвечающим многое и многое... Именно по этой причине правитель Древних Шумеров предпочитал сидеть в землянке на границе с вотчиной Змеелюдов: липкая чёрная грязь, холод и неприятный запах уже почти не вызывали отторжения, а порой даже нравились Пианистре - тем более, что источником части всего вышеперечисленного являлся сам Древний Шумер.
- Гроши! - Вдруг хлопнул себя, к сожалению, не чернильницей по лбу, хозяин Глиняного трона. - И как же я так... Что ж это!..
«Напоминаю также и о священном договоре и той братской духовной связи - в первую очередь, конечно же, финансовой! - которая объединяет Светлых Эльфов с Древними Шумерами. Мы не боимся! Не боимся просить и тратить, а после просить снова, больше, чаще и у всех. Не бойтесь и вы давать столько, сколько мы хотим, а лучше даже ещё больше... Страх - это оружие Мордора, а единственное эффективное средство боротьбы - финансирование нас. Шумеров, находящихся на острие атаки!..»
Пианистра перечитал и даже прослезился от восхищения перед написанным и жалости к себе. Однако у слёз была ещё одна причина, более глубокая и страшная: предстояло подписать конверт...
- Трампаниэль или Байдониэль? - страдальчески скривив небритое лицо, пробормотал Древний Шумер. - Кто же из них?..
Муки выбора были вполне объяснимы: старый хозяин Валинора был вовлечён в множество столярно-морских тем, беспокоящих любого настоящего Шумера: от распила до отката, новый же покамест только приценивался и примерялся, как отдать поменьше, но состричь с Глиняного царства побольше.
Внезапно щербатая улыбка озарило лицо Пианистры - в глубине его сознания зародилась идея. Шумер в мятом свитере уверенным жестом выудил из-под стола второй свиток, поплевал на кончик пера и начал что-то строчить, сверяясь с первым. Относительно быстро - не прошло и пары часов! - перед ним на изрезанном острыми бледными ноздрями столе лежало уже два идентичных послания. Одно было на имя старого хозяина Шалаше-на-Холме, другое - на имя нового.
- Щеня вмэрла, - прошептал Пианистра и шумно шмыгнул носом. - Но авось, ещё что-то и перепадёт...
Добряков, сидящий в паре километров от бункера Пианистры с бронебойным арбалетом, оснащённым жарораспознавательным дальновизором, расслабил палец на спусковом крючке - пока что никто из эльфийских инструкторов не попытался отправить Пианистру в страну вечной охоты. Темнейшему бывший трубадур был, в целом, абсолютно не интересен - истинные затейники всех бед сидели в Валиноре, но как-то за чашкой чая с чабрецом владыка Мордора высказался, что было бы неплохо покамест, чтобы Глиняный трон не опустел раньше времени. А там, глядишь, и справедливый мордорский суд случится...
Мих Алый подумал «Ага...», Добряков сказал «Есть!», а история пошла по написанному Темнейшим сценарию.
Хотя, Тёмной Гвардии капитан всё же не смог сдержаться от небольшого привета от Темнейшего, оглушив посыльного и поменяв местами бирки на депешах - теперь Байдониэль получит конверт на имя Трампаниэля, а Трампаниэль - на имя Байдониэля... Но обидятся оба одинаково!
