Про Джокера, Агашу и Бусинку (Из воспоминаний собаковода-любителя). Часть 25
Ссылки на предыдущие части не ставлю, их слишком много получается.
Глава X. Есть на Волге Утес… (где гуляет наш барбос)
Тем же летом мы открыли в энциклопедии своей жизни очередную новую страницу, а заодно и чудеснейшую локацию для отдыха – санаторий Волжский Утес. Извините-простите, но для дальнейшего повествования мне будет необходимо дать об этом месте что-то типа культурно-исторической справки.
Если вы не в курсе, самарская земля богата многими чудесными местами, особенно для отдыха и душевного времяпрепровождения, и прожив в Самаре почти сорок лет, сам я, полагаю, не посетил и половины их. Тем не менее, кое-что об это благословенном крае мне все-таки известно, и могу с уверенностью сказать, что Волжский Утес – один из самых достойных представителей таких мест.
Историю этой локации начал в шестидесятые годы двадцатого века знаменитый академик Евгений Иванович Чазов, когда будучи начальником Четвертого главного Управления при Минздраве СССР (обеспечивающего лечение высших партийных советских чиновников) по достоинству оценил здешнюю природу, и построил тут при личном своем активном участии крутой санаторий. Хотя само слово крутой скорее подходило к склонам местной горы Светелка, чем к сленгу тогдашних партийных функционеров, санаторий и правда получился отличный.
Принятый в эксплуатацию в середине семидесятых Волжский Утес представлял собой образец советского производственного величия: квадратные коробки корпусов, масштабные лестницы, отделанные мрамором и ракушечником стены, массивные деревянные перила, витражи и все такое, ну вы понимаете.
После перестройки санаторий автоматически оказался в ведении Управления по делам Президента Российской Федерации. Приватизировать (читай разворовать) его не дали, федералам тогда нравилось это место, но и вкладываться, как вы понимаете, в девяностые годы туда не спешили. Разве что старательно сохраняли прилегающую к территории санатория резиденцию президента страны, и тщательно охраняли ее силами ФСО.
В конце двухтысячных в Волжском Утесе проводился саммит ЕС-Россия, тогда санаторий серьезно отремонтировали, но это будет позже, а во времена, о которых идет речь, санаторий еще выглядел упадком былого величия Римской Империи: огромные холлы радовали своими интерьерами стиля семидесятых исключительно только функционеров КПСС на пенсии и их жен, аллеи зарастали кустарником, кое-какие дорожки и лестницы вообще осыпались.
Однако в этом всем была какая-то своя чарующая атмосфера и красота упадка.
Вокруг санатория располагались охотничьи и рыболовные угодья, рядом возвышалась облюбованная самарскими уфологами гора Святелка, на которой советская власть вопреки опасениям мистиков и конспирологов оборудовала небольшой горно-лыжный спуск. В общем, тут тебе и река Волга, широкая настолько, что официально называемая Жигулевское море, тут и гора, и леса, и заливчики. А в санатории два бассейна: закрытый двадцать пять метров и открытый пятьдесят, грязевые и минеральные ванны, шикарные сосновые аллеи, и в Чайном домике – вкуснейшие блины и чай с травами в огромном чайнике за сущие копейки. Неплохо звучит для санатория, правда?
Вы, наверное, давно уже хотите спросить, а как все это относится к Джокеру, неужели он отдыхал в санатории, ел блины и принимал ванны? Конечно же нет, точнее не совсем. О Джокере обязательно пойдет речь вот уже скоро. Потому что в отпуск туда мы поехали с ним. Но не совсем в санаторий. Дело в том, что при нем имелся поселок.
Поселок не большой, с дюжину домов, половина из которых пятиэтажки, остальные – дома девяти этажей. Проживало тогда там около полторы тысячи человек. Большинство из них трудилось на ниве санаторно-курортного обслуживания населения, либо технического обслуживания санаторного курорта. В поселке работала небольшая лесопилка, пожарная часть, пара аптек, магазинчики, автобаза и еще кое-что по мелочи, но дефицит рабочих мест, а самое главное хороших зарплат ощущался на местном уровне уже в те, как сейчас принято говорить «жирные» годы.
В поселке имелся даже собственный порт, куда раньше в более народо-населенные времена периодически приставали «Омики» и «Москвы», перевозившие пассажиров из Тольятти в село Усолье, расположенное напротив Утеса, на другом берегу залива. Но к нулевым годам пассаажиропоток иссяк от слова «совсем». Когда я впервые попал туда, был совершенно очарован. Пристань, несколько понтонов и какие-то ржавые сооружения, как декорации депрессивного, либо стимпанкового кино. Среди них стаей носились собаки, и вокруг ни души. Только на одном из сооружений покосившаяся вывеска «Капитан порта», и болтается на флагштоке повыцветший флаг.
Помню, я тогда еще сказал, что мол хорошо было бы работать на пенсии в таком порту капитаном. Утром выходить с солидной повадкой капитана Врунгеля из советского мультфильма в старой тельняшке, семейных трусах и резиновых сапогах, бросать заискивающе метущим хвостами песок собакам плохо обглоданную кость, бить в рынду (звонить в судовой колокол), и выкрикивать что-нибудь типа: «Приготовить кранцы!», «Готовься к швартовке!», или «Смотреть за буксиром!», после чего снова бить в рынду, и считать свой рабочий день оконченным. Ну разве это не прекрасно, а? Эх мечты…
Но я опять отвлекся. Короче, в этом поселке мы имели счастье жить летом на квартире, получив по курсовке в санатории необходимые удовольствия, а большую часть времени посвящая исследованию местности, что крайне отвечало запросам и чаяниям нашего молодого «господина в шубе», как мы назвали тогда Джокера за шикарный его окрас и могучие складки на шерстяном воротнике. О первом таком прекрасном нашем лете и пойдет речь далее.
Продолжение следует....
Фото из личного архива автора