Как можно стать Постдоком или научным сотрудником в России?
И сколько можно зарабатывать постдоком?
И сколько можно зарабатывать постдоком?
В этом году я заканчиваю филологческий факультет СПбГУ, моя специальность - теоретическое и экспериментальное языкознание. Я проучилась в этом месте целых 5 лет (1 год ушел на перевод с одной образовательной программы на другую, про это могу написать отдельно), и все эти 5 лет меня преследует один и тот же вопрос от близких и не очень людей: зачем ты пошла на филфак и че ты будешь потом делать? Учительницей работать? Теперь вместо ответа я буду скидывать им ссылку на этот пост. И да, учительницей работать я пойду, скоее всего, почему - также могу рассказать. Я попробую на примере системы филфака СПбГУ описать, чем занимаются филологи и лингвисты, чем они отличаются друг от друга и зачем я учила Питон и статистику.
Начать стоит с того, что филология - это охренительно большая научная область, которая включает в себя литературоведение, лингвистику, историю, культурологию и кучу всего другого. Обычно филологи разделяются на тех, кто больше занимается литературой, и на тех, кто больше занимается языком (полностью сбалансированные во всех смыслах филологи бывают очень редко). В СПбГУ это хорошо отражается: на филологическом факультете есть куча более узких программ (около 30), и некоторые из них относятся к отдельному направлению "Филология", а некоторые к "Лингвистке". Вот разберем каждое из них.
Филологи в СПбГУ занимаются литературой, причем не всей сразу, а как правило одной страной (а когда дело идет ближе ко всяким ВКР, то конкретным периодом или даже конкретным автором). Основные курсы - это история литературы, теория литературы и язык, на котором это все написано (а также его история и периодически теория). И вот тут самое интересное, потому что на всяких типичных филфаках есть:
Отечественная филология. Где-то в таком месте училась Людмила Михайловна из "Папиных дочек" и тут готовят специалистов по великому-могучему и лучшей в мире литературе. А еще ИМЕННО ЭТИ ЛЮДИ чаще всего умеют правильно писать и говорить.
Классическая филология. Тут не занимаются классической литературой в ее типичном понимании, тут читают Гомера, Плутарха и Еврипида, а также долбят древнегреческий язык и латынь. Можно также потом заниматься просто лингвистикой в рамках этих языков, внезапно, это прикладная штука для кучи фундаментальных исследований.
Зарубежная филология. Тут вы занимаетесь литературой и языком одной страны (как правило, европейской, и как правило, попсовыми странами типа Англии, Франции, Германии и Испании).
Зачем изучать: сохранение культуры и вот это все, хотя бы в контексте русского языка и литературы, а не прогнившего запада ;)
Зачем идти: если хочется заниматься фундаментальной наукой и тупо интересно; прокормить себя преподаванием и наукой в столицах в принципе можно, не уверена по поводу регионов.
Кем работать: ученым, учителем, пойти в редакцию и заниматься изданием книг.
Советы: если вы хотите пойти на такие программы, потому что любите читать, то нувыконечноможете, но вам очень редко будет нравиться то, что вам нужно читать в рамках университетской программы. Есть прикольные штуки, когда дело дойдет до литературы 20 века, вам могут читать лекции про Сорокина (ради интереса можете открыть "Тридцатую любовь Марины" на Брифли, впечатления на весь день), рассказ Хармса про мертвую старуху в чемодане, "Улисса" с главой на 50 страниц без знаков препинаниями и предложениями типа
вот кто да а представьте что я это он подумайте о нем вы можете его почувствовать или нет пытается сделать из меня шлюху чего ему никогда не удастся в его-то годы уже пора бы это оставить а женщину это просто разрушает и удовольствия никакого притворяйся как будто тебе приятно пока он не кончит а потом как хочешь сама кончай а от этого губы становятся бледные
Но есть и уже упомянутая "Энеида", "Кентерберрийские рассказы", Стерн и прочее, отчего вы будете впадать в тоску. Как хорошо что я прочитала из всего списка процентов 10 и страдала меньше более ответственных студентов
Лингвистика как область включает в себя туеву хучу всего, но все знают только про одну довольно спорно относящуюся к ней штуку - это изучение иностранного языка. Вот с нее и начнем.
Иностранные языки и межкультурная коммуникация
Тут все просто: профильно 4 года учите выбранный язык (как правило, европейский, за восточными надо иди на востфак).
Зачем изучать: к сожалению индустрии и счастью лингвистов, языковые модели типа всем известной ChatGPT научились в хороший базовый перевод, но не научились в художественный. Юридический и медицинский перевод также имеет свои тонкости, которые надо знать, если мы не хотим недопонимания и чтобы из-за этого расхерачилась очередная бомба.
Зачем идти: если хочется выучить язык и узнать о стране(-ах), где на этом языке разговаривают.
Кем работать: ученым, учителем, на всякие менеджерские должности, которые требуют иняз, ПЕРЕВОДЧИКОМ в конце концов.
Фундаментальная и прикладная лингвистика
В СПбГУ на эту тему есть аж 4 программы, 2,5 из которых относятся к слову "фундаментальный" ("Общая и прикладная фонетика", "Сравнительно-историческое языкознание", "Теоретическое и экспериментальное языкознание"), а 1,5 - к "прикладной" ("Общая и прикладная фонетика", "Компьютерная лингвистика").
Я не буду здесь подробно рассказывать, чем одна программа отличается от другой, просто сделаем небольшое саммари. Лингвистика - это охренительно большая наука, и она занимается ни хера не тем, чтобы научить людей "а как правильно говорить" или просто каким-то рандомным языком. Эта область вообще больше похожа на математику, а не на литературу (если вам интересно, могу запилить пост, что такое лингвистические задачи и почему математики решают их лучше гумов). Лингвисты, например, изучают:
- как устроены языки на разных уровнях (фонетика, лексика, грамматика и т. д.) и почему именно так, а не иначе (привет генеративные теории); и поверьте, это совсем неочевидные вопросы;
- как дети усваивают речь;
- каким образом язык устроен в мозге и в сознании (специализация многим известной Т. В. Черниговской, которая выпускалась как раз с филфака СПбГУ);
- как общественные процессы взаимодействуют с языком;
- как научить компьютер обрабатывать язык (внезапно, этих ваших Алис делают не только программисты, хотя современная компьютерная лингвистика, разумеется, в бОльшей степени опирается на модели машинного обучения, чем на язык itself);
- und so weiter
Такая работа периодически требует не очень очевидных скиллов типа знания Питона и базовой статистики, и эти штуки при этом вообще не ассоциируются с лингвистикой.
Зачем изучать: чтобы помогать людям с речевыми особенностями; чтобы компьютер обрабатывал естественный язык; чтобы делать предвзятые лингвистические экспертизы и прикладывать их к уголовным делам; ну и по мелочи, чтобы знать больше об устройстве нашего чудесного мира;
Зачем идти: если хочется уметь .
Кем работать: ученым (причем очень разнопрофильным: можно уйти в социальные науки, можно в психологию и нейронауки), учителем, программистом (как правило, только если речь конкретно о компьютерной лингвистике, конкретно - NLP разработка/аналитика).
Еще наверное дополню, что просто рандомно пойти учителем в общеобразовательную школу (не преподавателем в вуз или на курсы) не получится, нужно иметь дополнительное педагогическое образование.
...примерно так) Если у вас есть какие-то вопросы, пишите в комментарии, я буду рада ответить!
Самая нелепая декорация, которую я когда-либо видел – чучело медведя в полный рост с большой деревянной палкой в руках, размещенное рядом с преподавательской кафедрой в одной из аудиторий СПБГУ на Васильевском острове.
На протяжении целой лекции я размышлял над тем, как этот медведь здесь оказался. В итоге я пришел к двум возможным сценариям. Либо сюда его поставили по совету дизайнера странных кровей, желая добавить пространству уюта. Либо у одного из сотрудников ВУЗа чучело это долго стояло на даче в углу, пока у работника не появилась новая пассия, которая прямо сказала: «Убери отсюда эту херню!».
Так он и перевез медведя туда, где работает. Не пропадать же добру просто так.
.
Данная статья относится к Категории: Творческое развитие юношей и девушек
«… осенью 1909 года я стал студентом Психоневрологического института.
В противоположность американским университетам - колледжам, в русских университетах и институтах в то время не требовалось обязательного присутствия на лекциях, семинарах или зачётах. Это было личным делом каждого студента.
Точно так же и в институте практически не было зачётов в течение всего академического года; вместо этого устраивался один, но очень тщательный экзамен в конце семестра. Обычно май и часть июня специально предназначались для сдачи экзаменов по всем предметам, изучаемым в течение года. Студенты, получившие неудовлетворительные оценки, автоматически отчислялись из университетов. Высшие учебные заведения не интересовало, как студенты приобретают знания, необходимые для сдачи строгих экзаменов в конце семестра, т.е. у администрации и преподавателей не было мнения, что эти знания можно получать, лишь присутствуя на лекциях, семинарах и зачётах.
Вполне резонно считалось, что для этого есть и другие пути, если они удобнее для самого студента. Также вполне справедливо полагалось, что собственное желание студента учиться, подкреплённое одним жёстким экзаменом в конце семестра или академического года, является более эффективным стимулом, чем множество контрольных работ и зачётов, сопровождаемых стрессами, которые нарушают систематический ход занятий и излишне обременяют как студентов, так и профессоров. Такая система была более свободной, плодотворной и творческой, нежели современная система с обязательным посещением лекций и частыми, но поверхностными тестами. По моему мнению, наша американская система особенно вредна для способных студентов и аспирантов.
Я сам не укладывался даже в такую свободную систему, характерную для русских университетов. После поступления в Психоневрологический институт я решил посещать только те лекционные курсы, в которых:
а) профессор читает нечто оригинальное;
б) эта оригинальная теория или система знаний важна и значительна;
в) то, что читается на лекциях, нигде не опубликовано.
Следуя этому правилу, - я ходил только на половину лекционных курсов и в институте, и за все четыре года в университете. Все остальные дисциплины я изучал с огромной экономией времени и сил по трудам известных профессоров или по заслуживающим доверия учебникам.
Преимущества моей системы занятий совершенно очевидны. В книгах учёные формулировали свои теории более точно, чем в лекциях; я мог изучать их труды более внимательно, перечитывая при необходимости неясные или трудные места, чего нельзя сделать на лекции; затем, читая книги, я мог делать по тексту самые разные заметки и выжимки, что было бы невозможно в процессе слушания лекции.
Кроме того, программа моих занятий могла быть гибкой, тогда как дни и часы лекций устанавливались жёстко и часто весьма неудобно для меня.
Наконец, чтобы посещать лекции, мне приходилось тратить по крайней мере два часа на дорогу пешком от нашей квартиры до института и обратно.
Следуя своему правилу, я управлялся с учебными курсами намного быстрее и с меньшими усилиями, чем если бы регулярно посещал лекции и семинары. Например, знаменитый курс профессора Петражицкого «Общая теория и мораль права», читавшийся трижды в неделю целый год, я досконально проштудировал за две недели по трём томам, в которых была изложена его теория и введение к ней.
Примерно так же я учил и другие предметы. На основе своего опыта я настоятельно рекомендую этот метод занятий всем способным студентам, он более эффективен, экономичен и производителен, чем система обязательного посещения, поскольку в большинстве лекционных курсов не содержится чего-либо нового и оригинального, что нельзя найти в хороших книгах по этой проблеме.
Один значительный недостаток моей системы занятий заключался в нехватке личного общения с профессорами. Однако я легко преодолевал его, проявляя активность на семинарах и консультируясь непосредственно с известными преподавателями.
Как большинство настоящих учёных, они с радостью приветствовали способных студентов на своих семинарах и поощряли их на обсуждение персональных научных проблем. Именно изучением трудов, работой на семинарах, личными дискуссиями […]
… я добился репутации выдающегося студента и многообещающего молодого учёного, был избран представителем на семинарах этих профессоров, меня приглашали публиковать некоторые из моих работ в научных журналах. Я даже получил должность ассистента и секретаря М.М. Ковалевского, будучи ещё студентом, и, наконец, в первый же год подготовки к профессорству стал сам читать лекции по социологии в Психоневрологическом институте и институте Лесгафта.
Помимо этих преимуществ моя «укороченная» система занятий оставляла больше свободного времени для заработков на жизнь и давала большую свободу во внеучебной научной, культурной и политической деятельности».
Сорокин П.А., Долгий путь. Автобиографический роман, Сыктывкар, Союз журналистов Коми; «Шыпас», 1991 г., с. 54-56.
+ Ваши дополнительные возможности:
Плейлист из 16-ти видео: СТРАТЕГИИ ТВОРЧЕСТВА / КРЕАТИВА
Изображения в статье
Питири́м Алекса́ндрович Соро́кин — русский и американский социолог и культуролог, педагог. Один из основоположников теорий социальной стратификации и социальной мобильности / РИА Рустим
Коридор здания Двенадцати коллегий СПбГУ / CC BY-SA 4.0
Данная статья относится к Категории: ОРГ научной деятельности
Был основан Петром I в 1724 году в составе Петербургской Академии наук.
В 1758-1765 годы ректором Академического университета стал М.В. Ломоносов. С его смертью университет фактически прекратил своё существование...
«…из семинарии и Ломоносов, и Тредиаковский выбирали студентов для первого учебного заведения - так называемого Академического университета, небольшого учебного заведения при Академии наук. Число студентов бывало невелико, несколько десятков, но то, что их отбирали такие люди, как Ломоносов и Тредиаковский, привело к поразительной вещи - почти все студенты стали крупными учёными. Оттуда вышли Поповский, Барков, Крашенинников - тот, который описал Камчатку, Румовский - астроном, Барсов - создатель прекрасной грамматики, которую недавно издал профессор Б. А. Успенский из Московского университета. Карамзин, который был учеником Барсова, назвал его «великим мужем русской грамматики». Это целое поколение учёных.
Этa среда давала людей науки, но не только - поэтов тоже. Поповский был прекрасным поэтом. Особенно колоритная фигура Барков - самый любимый, самый талантливый ученик Ломоносова, прекрасный поэт, латинист, прекрасный переводчик, он рано заболел тем, чем болела эта среда, - пьянством. […]
Другое учебное заведение, которое давало кадры людей, выходящих к сознанию (я сейчас не о профессии говорю, а о новом уровне душевного строя), - Московский университет. Он был создан усилиями Ломоносова и в значительной мере наполнен выпускниками Академического университета, а также иностранцами.
Ни в коей мере не следует поддаваться соблазну и бросать, как сейчас часто делают люди мало осведомленные, камень в адрес иностранцев, которые приезжали с педагогическими целями в Россию. Были среди них, конечно, и Вральманы из «Недоросля», но были и такие великие люди, как Эйлер, Бернулли. Вообще многие из них внесли ценный вклад, огромный вклад в развитие и русской географии, и экономики, и филологии, юридических наук, особенно медицины. Из Московского университета, где были образованы две гимназии, два пансиона - один для благородных, другой для разночинцев (но учились они по одной программе, сидели за одними партами), - вышел большой отряд людей, которые влили в культуру сознание. Но при этом надо иметь в виду, что университет, который много дал, вместе с тем был в своих возможностях очень ограничен. Правда, у него было крупное преимущество, и наверное, этим мы обязаны Ломоносову, - в университет можно было попасть и сыну крепостных крестьян. Это было трудно, для этого надо было получить отпускную от помещика, - отпускная хранилась в канцелярии университета, как у нас аттестаты хранятся, и выдавалась при окончании».
Лотман Ю.М., Культура и интеллигентность/ Воспитание души, СПб, «Искусство-СПб», 2003 г., с. 495-496.
«После смерти М.В. Ломоносова деятельность Академического университета, по свидетельству Екатерины Романовны Дашковой, бывшей в 1783-1796 гг. директором Петербургской АН и президентом Российской АН, постепенно угасла (в 1783 г. в этом университете обучалось всего 2 студента).
Последнее упоминание об Академическом университете в протоколах Академии наук относится к 1798 г.
Объективности ради следует сказать, что в ряде научных работ можно встретить, в частности, точку зрения о прямой преемственности между Академическим университетом и Петербургским университетом, основанным в 1819 г.».
Садовничий В.А., Слово об Иване Ивановиче Шувалове / Россия. Московский университет. Высшая школа: Статьи. Выступления, Интервью: 1992-1998 гг., М., Изд-во МГУ, 1999 г., с. 311.
Изображения в статье
Фасад здания Двенадцати коллегий, выходящий на Университетскую набережную, Автор: NSmirnova - собственная работа, CC BY-SA 4.0
Здание Московского университета (слева) у Воскресенских ворот на Красной площади. Гравюра нач. XIX века, Автор: Фёдор Яковлевич Алексеев, Общественное достояние
Сижу на паре менеджмента в универе и тут вот...
Поднятое настроение на весь день)