И тут меня накрыло чувство пронзающих игл. Непередаваемое ощущение по всему телу. Я откинулся на спину и попытался замереть и не шевелиться. Закрыл глаза. Попытался немного успокоиться, начал дышать по счету. Медленный вдох, раз-два, медленный выдох, раз-два-три-четыре. Пока контролировал дыхание, обратил внимание на что-то зеленое в верхнем левом углу, на самой периферии. Показалось, что это не просто пятно от закрытых глаз, а что-то структурированное. Стоило мне попытаться осмыслить увиденное и попытаться сконцентрироваться на нем, как оно увеличилось, и перед глазами предстала надпись:

Нейроинтерфейс активирован.
Адаптация не завершена.
Прогресс 2%.
Ожидайте.

Надпись подействовала на меня не хуже «отросшей» ноги. Еще проблем с башкой мне не хватало. Открыл глаза — надпись была на месте и отчетливо видна на фоне голубого неба. Закрыл, открыл, закрыл глаза. Надпись была на месте. Бред какой-то. Надо собрать мысли в кучу. Как-то много необычного. Едрить колотить, того Маска. Это ж он, точнее его контора, чипы в башку вставляли инвалидам. Стоило мне отвлечься от надписи, как она вновь ушла на периферию зрения. Я попытался вновь сконцентрироваться на ней, и она опять вышла на передний план и стала хорошо читаема. Я открыл глаза. Вдалеке виднелась черная точка птицы. Стоило посмотреть на нее внимательнее, как надпись ушла в угол, не мешая обзору.

Осмотрелся вокруг, насколько это было возможно из положения лежа. Надпись не мешала и не появлялась, как бы я ни поворачивал глазами и головой. Но стоило подумать о ней и сконцентрироваться на ней без помощи зрения, как она опять становилась хорошо видна и читаема. Насколько я понял, зрение никак не участвовало во взаимодействии с ней. Поняв, как это работает, я еще немного поигрался с этим. Убрал ее окончательно, попытался переключиться на другие мысли. Все-таки это не единственная моя проблема на данный момент.

Пупупуу. Хорошо. Вернемся к анализу обстановки. Итак, я на каком-то берегу моря. Голый. Непонятно, как я тут оказался. Нога. Как такое возможно? Я приподнял голову, не без неприятных ощущений, и еще раз взглянул на нее. И тут до меня дошло, что тело, по всей видимости, не совсем мое. Оно молодое. Нет никаких шрамов и пигментных пятен. Так, надо успокоиться. Что за чертовщина происходит, разберусь позднее. Вернемся к вопросу, где я. Последнее, что я помню, это как эскулапы навешали на меня кучу датчиков. А сейчас я где?

Тело, по всей видимости, начало отходить. В этот раз решил сначала размять его аккуратными движениями. Через пару минут совершил вторую попытку подняться, и у меня это получилось без адовых иглоукалываний. Встал. Осмотрелся. Солнце со стороны моря. Утро или вечер? А почему я решил, что это море? Попробовал на вкус воду. Соленая. Вокруг песок, насколько хватало глаз. Пустыня? Тут же захотелось пить. А я голый. Почему голый? Надо двигаться. Какой смысл оставаться на месте. Куда идти? Вон тот песчаный бархан или холм выглядит неплохо, чтобы с него осмотреться. Пока шел, вызвал еще раз надпись. Процентов стало 3. Не быстро. Поднявшись на холм, разглядел вдалеке, вдоль берега, скалистые выступы, не сказать, что прям горы. Над ними виднелось несколько птиц. Если есть птицы, должна быть и вода. Двинулся в ту сторону. И все же, где я оказался? Почему мое тело молодое? Что вообще произошло? Что за «нейроинтерфейс» в конце концов? Внимательно осмотрев свое тело, не нашел на нем никаких шрамов, следов или родинок. Как будто бы тело новое и никогда не «эксплуатировалось». Провел языком по зубам — никаких пломб. Если бы это тело росло из маленького человека, ребенка, следы должны быть. А тут ни шрамов, ни родинок, ни даже больных зубов. Получается, тело искусственное? Клон? Почему бы и нет, клонирование давно уже вчерашний день. Только клонировали животных, клонирование человека всегда было табу. Хотя кого и когда это останавливало? Разработка биологического оружия тоже была под запретом с момента, как я родился, однако это не мешало втихаря создавать его по всему миру тем же США. Да и остальные наверняка не отставали, просто прятали лучше. Но как далеко зашли и какие результаты?

Если тело клонировано, почему я осознаю себя как человек, который родился в 1975 году и прожил долгую и насыщенную жизнь? Пересадка мозга в клонированное тело? Или запись сознания? Клон или робот? Может, киборг? Укусил себя ребро ладони. Больно. Могут ли киборги чувствовать боль? Стоп, опустил взгляд на живот — пупок на месте. Зачем киборгу пупок? Значит, клон. А клону зачем?

Так и с ума сойти недолго. Попытался переключиться на то, где я. Из того, что я вижу, пустыня и море, это может быть Африка, Аравийский полуостров, Чили, Австралия. Не могу больше вспомнить, где пустыня выходит к морю. Но мне больше интересно, как я тут оказался?

Может, я протек крышей, и это все плод моего больного воображения, а на самом деле я лежу привязанный к кровати и пену изо рта пускаю. Но пить-то хочется как по-настоящему.

Да и солнце уже поднялось выше и начинает припекать. Получается, все же утро. Значит, не Южная Америка. Уже хорошо. Да и насколько помню, пустыня там выглядит несколько иначе. Юго-запад Африки так же отметаем, как и Австралию. Уже неплохо, остается Сахара и Красное море или Персидский залив. Получилось относительно локализовать свое местоположение. Уже неплохо. Моих познаний в географии на большее не хватает.

Давай еще раз, что я помню. Я — Иванов Иван Иванович, 1975 года рождения. Всю жизнь провоевал. Последние 7 лет на пенсии. Инвалид без ноги.

Еще раз посмотрел на себя. Не бьется.

Пару месяцев назад на меня вышел человек из «высоко сидящих» в государстве и предложил поработать с международной корпорацией. Вроде как они занимались разработкой программ по освоению космоса и хотели, чтобы я им составил программу подготовки и слаживания подразделений. Я после того, как ногу потерял, почти 10 лет только этим и занимался. Не считая более раннего опыта. С кем в космосе они будут воевать, не мое дело. Заморачиваться на эту тему нет смысла, было бы желание, а с кем и за что найдется. То, что опыта боевых действий в космосе у меня нет, а у кого он вообще есть?

Что еще я знаю о предложенной работе в корпорации? На самом деле мало. Не успел узнать. Мне сказали, что подробности по задаче я узнаю после подписания. Если пройду тесты и собеседование. Не прошел или прошел? А что, если это и есть тест?

Что я знаю о самой корпорации? Если честно, тоже не дохрена. Только то, что из открытых источников. Корпорация выросла из российско-американского сотрудничества по космосу в период очередного потепления отношений. Через несколько лет подключился Китай. Начали подтягивать различные компании вроде SpaceX Маска и Роскосмоса. Подняли судостроительную верфь на орбиту, на которой собрали внутрисистемный тягач. И все это по частям поднимали с земли. Starship Маска сильно помог и удешевил это дело. Но самое главное — на нем впервые применили ядерный реактор и ядерный же двигатель российской разработки, которые так же по частям поднимали и собирали уже на орбитальной верфи.

Последние годы они занимались попытками добычи ископаемых в астероидном поясе и строили перерабатывающие заводы. Количество космонавтов на орбите и за ее пределами впервые в истории перевалило за сотню человек и стремительно увеличивалось.

На этом собственно мои знания и заканчивались.

Песок начал нагреваться. Идти босиком по раскаленному песку не самая умная идея. Решил сместиться к берегу и идти по кромке воды. Наконец удалось отвлечься и успокоиться. Видимо, новое тело не скупилось на впрыскиваемые в кровь гормоны. Постепенно получилось вогнать его в рабочий ритм. Да, давненько я так хорошо себя не чувствовал, несмотря на всё сильнее палящее солнце и жажду. До скального выступа еще чапать и чапать. Надо экономить силы.

Хреново, что одежды нет, как пить дать обгорю. Надо зайти в воду охладиться.

Так я и шел, гоняя мысли по кругу, но так и не приходя к какому-то определенному выводу. По ощущениям путь занял около трех часов. По мере приближения звуки птиц становились более отчетливыми и больше походили на карканье ворон. Видимо, птицы меня заметили и устроили перекличку или оповещение. Добравшись до скал, я попытался подняться выше, но солнце уже начало достаточно сильно припекать, и я решил переждать самый солнцепек в тени. Жажда начинала терзать всё сильнее, да и есть хотелось тоже вполне ощутимо. Забившись в расщелину под небольшим карнизом, попытался осмотреться. Камни и мох. Подумал о том, что я не заметил никакой пустынной растительности вокруг. Уж какие-то кусты или трава должны быть, чтобы хоть какую-то лежанку организовать. Или не должны? Черт его знает, если честно. Колупнул пальцем мох. Обычный мох. Придется его жрать, если ничего больше не найду. Расчистив место от мелких камней, принял полусидячее положение, наблюдая за окружающей обстановкой. Надо экономить силы. Никогда не был спецом по выживанию, за отсутствием необходимости. Но судя по обстановке, придется становиться. Приметил невдалеке в тени ворону или ворона, которая с любопытством меня рассматривала. Ну смотри, мне не жалко. Полуприкрыв глаза в надежде немного отдохнуть, вспомнил про нейроинтерфейс. Сосредоточившись на нем, увидел, что цифра изменилась:

Прогресс 36%.

Новой информации не появилось. Свернув его, подумал о том, что неплохо было бы поспать. Насколько помню, ночью в пустыне довольно холодно. С учетом того, что у меня нет никакой одежды, придется двигаться, чтобы не замерзнуть. Поспать вряд ли удастся. Пожрать бы еще. И меня бы кто не сожрал.

Так и уснул незаметно, занятый простыми, односложными мыслями.

Пробуждение было резким и неожиданным. От боли в руке. Ворона, су… собака женского пола, клюнула в тыльную сторону ладони. Да так больно. От моего резкого движения ворона отскочила и издала возмущенное «каар».

— Ты чего, зараза, кусаешься? Схарчить меня хотел, клювожор несчастный?

Ворона, или ворон, каркнул напоследок и полетел по своим вороньим делам, оглашая округу своим карканьем.

Солнце уверенно катилось к горизонту. Я решил спуститься к воде, поискать пропитание. Минут двадцать полазив по скользким камням, мои труды были вознаграждены россыпью каких-то черных моллюсков, прикрепившихся к камню. Отодрав одну, попытался открыть ее руками. Естественно, я потерпел фиаско. Взяв в воде камень, попытался разбить ее в руке. С …цатой попытки у меня получилось. Выковырнув пальцами мягкое мясо, я тут же отправил его в рот.

— А ничего, жизнь-то налаживается.

Начал отрывать остальные раковины от камня и бросать их на берег. Там ловчее будет их разбивать. Перекидав штук тридцать на берег, оставил в покое совсем маленькие, направился ужинать.

— Деликатесы поданы, сэр. Не изволите ли оттрапезничать?

Настроение начинало подниматься. С полным брюхом всяко веселее будет. В десятке метров приземлился мой черноперый знакомец. Или другой, неважно. Буду думать, что тот же. Он с интересом смотрел на мои действия.

— Что, клювожор, тоже проголодался? На, угощайся.

Бросил ему недоеденного моллюска. Клювожор начал с любопытством осматривать угощение. Попробовал. Издал довольное «кар» и принялся за еду. А я начал подкидывать ему то, что брезговал есть сам. Так и ели с ним вдвоем. Под конец ворон совсем осмелел и приблизился ко мне на расстояние пары метров. Требовательно смотрел на меня в ожидании нового угощения.

— Всё, последняя. А то растолстеешь и взлететь не сможешь.

Пока ел, понял, что надо подняться на скалы, пока совсем не стемнело, и осмотреться вокруг. Поднявшись, я начал осматриваться, где ловчее будет подниматься. Ворон отлетел в сторону, осторожничает.

— Ну что, крылатый, погнали? Хотя тебе-то проще, раз и взлетел наверх.

Развернувшись, направился к отмеченному ранее подъему. Подъем занял по ощущениям около двух часов. Один раз приходилось сильно возвращаться и искать другой, более безопасный путь. Все-таки альпинистом и скалолазом я не был. Да и рисковать сильно не хотелось. Поднявшись, обратил внимание, что солнце, уже частично закатившееся за горизонт, почему-то белое. Странно, не слышал о таком эффекте.

Сверху открывалась интересная картина. Скальное плато было не очень большим, за ночь можно обойти вокруг. На юге до горизонта — пустыня. Как и на западе. А вот на севере еле-еле виднелась горная гряда. Насколько она большая и как далеко, непонятно. Слишком далеко. Но если меня не обманывает зрение, там виднелись снежные шапки. Значит, гряда высокая, и пилить мне к ней и пилить.

Некоторое время понаблюдав за морем, задумался. Я за целый день не видел на небе ни одного инверсионного следа или других признаков цивилизации. Это я еще мог списать на место, удаленное от маршрутов. Но и на море я не наблюдал никаких техногенных признаков. Сколько я сегодня отмахал по берегу? Километров 15–20. Ни одного признака присутствия человека. Хоть бы выброшенные морем на берег пакет или бутылка попались. Если это Красное море или Персидский залив, признаки должны быть. Это одни из самых судоходных регионов Земли. Или я ошибся в своих исчислениях, либо… а я не знаю. Значит, ошибся.

Ладно, пойдем потихоньку в сторону гор. Судя по снежным шапкам, что я еле разглядел, там должны быть минимум горные реки. На месте разберемся.

За спиной раздался шелест и очередное «КАР».

— Да что ж ты пугаешь меня, собака сутулая.

Надо возвращаться, пока совсем не стемнело. Спускаться получалось гораздо быстрее, чем подниматься, тем более уже по проверенному маршруту. Сумерки застали меня уже в самом конце спуска. Я бегом побежал к месту, где собирал моллюсков, в надежде, пока не совсем стемнело, успеть собрать их еще в дорогу. Когда удастся найти хоть какую-то еду, и удастся ли, большой вопрос. И с водой надо что-то решать.

Стемнело как-то быстро и неожиданно, как раз в момент, когда я приметил россыпь моллюсков, но еще не успел к ним подойти. Звезды, конечно, немного освещали пространство вокруг, но в воде было совершенно ничего не видно. Пришлось пробираться к намеченному месту на ощупь. Нащупав добычу, начал отрывать ее и бросать на берег.

Выбравшись, собрал добычу в кучу и задумался, как транспортировать всё это добро, будучи голым.

И тут меня осенило: почему птицы живут у этих скал, если рядом я не увидел источника воды. Заметно похолодало, а что это значит? Правильно! Роса! Значит, планы меняются. Необходимо дождаться росы и попытаться хоть немного утолить жажду.

— Что-то птицы разорались. Это ж неспроста.

Метрах в ста от берега начался какой-то птичий переполох. Направился в ту сторону, надо проверить. Не доходя пары десятков метров, я заметил движение в камнях. Звезды неплохо подсвечивали контуры происходящего. Я от неожиданности замер, пытаясь понять, кто же это пожаловал. Меня, по всей видимости, тоже приметили, гость тоже притаился. Рассмотреть, кого же там принесло, не получалось. Если на движение глаза еще хоть как-то реагировали, то при отсутствии движения пойди разбери, где там камни, а где нет.

Ну всю ночь я тут стоять не собираюсь в ожидании. Если что, применим 101-й прием карате. Вооружившись первым попавшимся камнем помассивнее, начал медленно двигаться в сторону ранее замеченного движения. Не доходя метров семь-восемь, приметил в камнях какое-то медленное движение. Достаточно близко к земле.

Неожиданно движения стали более резкими и отчетливыми, и неведомое что-то рвануло в мою сторону. Это ж ящерица! А чего она такая здоровая!? Метр в длину, если не больше. И это не считая хвоста. И биться сердце перестало! Так и в обморок недолго наложить.

Сразу стало очевидно, что просто развернуться и бежать уже поздно, уж слишком быстрой оказалась тварюга. Я попытался отскочить в сторону и на противоходе кинул камень в лоб. Дракон на минималках начал в последний момент доворачивать, чтобы цапнуть меня, и удар получился смазанным, не туда, куда планировал. Камень улетел в сторону. Ну ничего, уж чего-чего, а камней вокруг хватает. Отпрыгнул еще дальше в сторону и осмотрелся в поисках нового орудия. Ящерица тем временем уже почти развернулась. У нее это получалось не так ловко, как бегать. Значит, будем маневрировать. Быстренько подобрав аргумент поувесистей, приготовился к новой атаке, которая не заставила себя ждать. В этот раз удар получился что надо, сверху по голове прямо между глаз. Ящерица потерялась и тут же начала менять направление, в результате долбанула мне своим хвостом по ногам. Синяк будет что надо.

С трудом удержав равновесие, я подхватил удачливый камень и уже сам кинулся в атаку, не желая давать рептилоиду прийти в себя. В этот раз я не бросал камень, а попытался ударить, не выпуская его из рук. Получилось поймать на развороте. Ящерица, одурев от боли, попыталась дать дёру. Я свою добычу упускать не хотел, и в отчаянном прыжке вперед попытался ударить ее еще раз в то же место. Удар получился так себе. Зато я оказался на спине рептилии, которая такого мува явно не ожидала. Силёнок тащить на себе человека ей явно не хватало. А я начал в таком неудобном положении бить камнем в одно и то же место между глаз, в надежде поразить мозг. Но то ли мозгов у нее не было, то ли я бил куда-то не туда. Вела она себя совершенно несносно. Извивалась и вертелась, пытаясь выбраться из-под меня. Ободрала и расцарапала мне всё пузо своими вывертами. Но я с остервенением продолжал бить в одно и то же место, пока этот дракон на минималках совсем не затих.

Перекатился со своей добычи в сторону и лег на спину рядом. Сил не было на какие-то иные действия. Сердце бешено колотилось и норовило выпрыгнуть из груди. Лежал на спине, остро чувствуя камни, впившиеся в спину, тяжело дышал и смотрел на звезды.

Как же здорово иметь молодое тело и глаза. Я смотрел на звезды своим новым отличным зрением. Красиво. Я поискал взглядом Полярную звезду… и не нашел. Странно. Начал более внимательно всматриваться в звездное небо. Я не большой эксперт в звездах. Но уж Большую и Малую Медведицу всегда найду на небе. Может, я в Южном полушарии? Но и Южный Крест с треугольником я тоже не могу найти.

Это открытие настолько меня ошарашило, что я, забыв про усталость, подорвался как ошпаренный. И начал внимательнее изучать небо. Но ни одного знакомого созвездия я так и не нашел. Чертовщина какая-то.

И тут перед глазами неожиданно предстала зеленая надпись, хорошо видимая в темноте:

Адаптация нейроинтерфейса завершена.
Прогресс 100%.

Из-за стола, оторвавшись от чтения бумаг, поднялся молодой человек. Ну, как молодой — для меня, пенсионера, он молодой. На вид лет 30–35. Черноволосый, идеально выбрит. В отлично сидящем, видимо, не самом дешевом черном костюме.

— Иван Иванович, здравствуйте. Проходите, присаживайтесь.

Мужчина указал мне рукой на кресла в углу помещения, окруженные книжными шкафами. Слегка кивнув, я, хромая, направился к указанному месту, опираясь на трость. Сам он сел в кресло напротив. Между креслами стоял небольшой чайный столик.

Хозяин кабинета улыбнулся. Обстановка в этой части помещения напоминала кабинет психолога. Видимо, по задумке это должно было расположить меня к доверительной беседе. Но я-то видел, как он своим холодным взглядом препарировал меня, словно лягушку, и, наверняка, уже составил первоначальное мнение. Уж я-то психологов повидал, работая на государство. Он точно не из них. Понять бы еще, зачем им такие, как я. Ладно, война план покажет. Я в эту игру играть умею: держать эмоции при себе и не болтать лишнего.

Усевшись поудобнее в кресло, я направил взгляд на парня, показывая готовность к диалогу.

— Может, чай или кофе?

— Давайте уже начнем, — я слегка поморщился. Меня немного раздражала его манера начинать разговор. Он пытался создать впечатление, что нам некуда спешить. Но ладно, здесь его поле и правила игры. — Если позже чего-то захочется, я не постесняюсь попросить.

Парень слегка улыбнулся в ответ и взял планшет со стола.

— Итак, приступим. Меня вы можете звать Евгений. Вы же — Иван Иванович Иванов. С вашим досье я в общем и целом ознакомлен. Эта беседа нам необходима для того, чтобы окончательно понять, подходите ли вы нам. Вы понимаете, куда вас направят в случае, если вы полностью устроите компанию?

— В общих чертах.

— Более подробную информацию вам предоставят в случае успешного прохождения тестирования. Здесь бумаги о вашем согласии на прохождение тестов.

Парень протянул мне несколько листов, скрепленных скрепкой. Я наискось пробежался глазами по тексту. Нет смысла досконально его изучать. Захотят кинуть, кинут. И никакой договор не поможет. Поэтому подписал листы, и вернул их не забивая голову лишней информацией.

— Иван Иванович, пройдемте за мной.

Не без труда поднявшись, я взял трость. Наш путь лежал не к той двери, через которую я попал в кабинет, а к неприметной двери, находившейся с торца помещения. Войдя в нее, мы оказались в лаборатории, обставленной техникой непонятного для меня предназначения, с мониторами, на которых отображались какие-то показания. Тут же находились два человека в белых халатах. Один — среднего возраста, лохматый блондин. Второй — пожилой, бодрый старичок в очках, с длинными седыми волосами, перетянутыми в хвост. Он возился с какими-то проводами, не обращая на нас внимания.

Первый, среднего возраста, молча кивнул в знак приветствия и подошел к столу у стены с пробирками.

— Для начала нам необходимо взять анализ вашей крови, чтобы внести корректировки в оборудование для более точных показаний.

Я вопросительно взглянул на Евгения.

— Не переживайте. Нам необходимо составить ваш полный психологический портрет, чтобы понимать, с кем мы работаем и какого результата можем ожидать от вас. Медицинские датчики и оборудование призваны помочь нам в решении поставленных задач.

— Ладно.

Вложив в это «ладно» все свое недовольство, я подошел к столу. Присел, подал руку. Жгут. Работаю кулаком. Отвернулся — с детства такая привычка, не люблю смотреть, как в меня втыкают иголки. Почувствовал укол. С меня сняли жгут, достали иглу и приложили ватку.

Пока я держал вату, меня усадили в кресло с датчиками и начали обвешивать ими. Больше всего датчиков было на голове. В лицо смотрела камера.

— Можете начинать, — сказал блондин в белом халате и сел перед мониторами с показаниями.

Евгений посмотрел на часы, которые скорее являлись дорогим аксессуаром, как раз для таких жестов. Сомневаюсь, что у него в планшете, в который он постоянно заглядывал и что-то помечал, время не показывает.

— Хорошо. Иван Иванович, мне хотелось бы понять вашу мотивацию. Мне нужно, чтобы вы отвечали на вопросы максимально искренне. — Я кивнул. — Почему вы здесь?

— Потому что мне предложили. В моем положении, — я коротко указал взглядом на оставленную трость, — такими предложениями не разбрасываются.

Евгений бросил короткий взгляд в планшет.

— Меня интересует, почему вы выбрали тот путь, который вел вас по жизни и в конечном итоге привел сюда. Интересует ваша мотивация. Что вами движет?

Разглядев вопросительное выражение моего лица, собеседник что-то отметил в своем планшете.

— В вашем личном деле указано, что вы пошли на срочную службу сразу после окончания 10 классов в 1993 году. Почему вы не пошли учиться в институт? Судя по успеваемости и различным грамотам с спортивных соревнований, у вас был неплохой шанс.

Я слегка скривился в ухмылке.

— Я правильно понимаю, что вы из поколения 2010-х годов рождения? — Кивок в ответ. — Сейчас не любят вспоминать те времена. Выбора на самом деле не было. Родители у меня тогда сидели месяцами без зарплаты. А для поступления на бюджет нужна была взятка. Коммерцию родители бы не потянули. Я, конечно, пытался поступить, но увы.

— Можете подробнее рассказать? Меня интересует ваш эмоциональный настрой на тот момент.

Я вздохнул, как будто решаясь на что-то.

— Вы когда-нибудь испытывали отчаяние от осознания, что не знаете, как быть дальше? От непонимания, что делать завтра и вообще?

С институтом, ввиду отсутствия денег на взятку, не сложилось. Да я, если честно, не очень и понимал, куда идти учиться. Страна, в которой мы жили, больше не существовала. Изначальная эйфория постепенно сменилась ужасом от осознания происходящего. Мир вокруг стремительно менялся, и я бы не сказал, что в лучшую сторону. Мы тогда думали, что это ненадолго. Вот сейчас придет кто-то вроде Сталина и наведет порядок. А пока — бардак какой-то, неопределенность. Малоприятное ощущение.

Именно это в 1993 году толкнуло меня, сразу после окончания школы, пойти в армию. Мысль была простой: два года в армии дадут небольшую паузу и возможность подумать, что делать дальше. Может, за это время и дурдом в стране закончится. Я ответил на ваш вопрос?

— Да. Хорошо. Расскажите о вашей срочной службе.

— В сентябре меня призвали, и почти сразу мы уехали на юг нашей необъятной. В свежесформированную бригаду. Не сказать, что служба была сахар, но и ничего невыносимого. В начале октября Белый дом расстреляли. Но мы тогда не в курсе были. Только старослужащие ругались, что увольнительные не дают. Нам ротный потом рассказал. Но как-то это мимо прошло. Другие у нас тогда заботы были.

Я замолчал, погружаясь в свои мысли. Видимо, старческие привычки начали проявляться.

— Сергей Игоревич, у меня здесь указано, что вы были сержантом. Расскажите подробнее.

— Если честно, нечего особо рассказывать. Ротный нормальный мужик был. Видел личный состав. Многие офицеры тогда начали потихоньку забивать на службу. Но не он. А я просто в коллективе нормально держался. Подружился я там с товарищем, Алексей его звали. Мы в школьные годы по соревнованиям знакомы были, на этой почве и сдружились. Мы с ним пару раз со старослужащими цеплялись, но держались друг за друга, это и спасло. Нас особо и не пытались сломать, если честно, ну а мы особо и не нарывались. Поэтому отношения со старослужащими ровные были, ну и иногда вопросы с ними решали за наш призыв. Ну а ротный это видел, вот и наградил нас сначала младшими, когда деды начали увольняться, а потом и сержантами.

— Расскажите о вашем участии в чеченском конфликте.

— В конфликте, — ухмыльнулся я. — Чуть больше чем через год, будучи уже в звании сержанта, мы входили в Чечню. Кто и за что собирался воевать, нам, 19-летним пацанам, было всё равно. В голове на тот момент у нас было одно: «Красная армия всех сильней!». Хотя состояние бригады говорило, что не всё было так просто. Горючку получали незадолго до ввода.

Я ненадолго замолчал. Евгений поднял вопросительный взгляд на меня, оторвавшись от планшета, в котором что-то отмечал. Я продолжил, как будто решившись.

— В итоге 31 декабря мы штурмовали Грозный. Нас знатно раздолбали на вокзале. Подробностей не буду рассказывать, и так история известная. — Я посмотрел на собеседника. — Вы и правда не в курсе? Хотя да, я забываю, как вы молоды. В школе этого не рассказывают. В интернете пишут, что то, как нас раздолбали, было символом неудач в первой кампании. Ротный там остался. Леха тоже там пропал. Пошел со своими пытаться неудобный чердак зачистить, долбали по нам оттуда граником. — Я ненадолго замолчал, вспоминая Лёху. Мы даже не попрощались.

Взял небольшую паузу, чтобы справиться с нахлынувшими воспоминаниями. Сентиментальным становлюсь на старости лет.

— Скажу, что я еще достаточно легко отделался: остался и жив, и относительно легко ранен. В итоге та война для меня достаточно быстро закончилась. Нас вывели на переформирование, и вскоре я демобилизовался.

Я замолчал, смотря в глаза собеседнику.

— Это всё, что вы можете рассказать о своем участии?

— Если честно, рассказывать особо нечего. Тогда это воспринималось как-то не по-настоящему, как в компьютерной игре. Это потом уже дошло. Многие, кто вышел, рыдали как дети. А у меня какое-то оцепенение было. Я всё ждал Леху, думал, что сейчас он придет, просто вышли в другом месте. Насколько знаю, без вести пропавшими их записали. Скорее всего, чеченцы так тела изуродовали, что и не распознали.

Леху я помнил хорошо. Говорят, что первый убитый помнится всю жизнь. Но там стреляли в нас, мы стреляли в ответ. Сколько было мною убито, и было ли вообще, я не знаю до сих пор. А вот свою личную потерю, товарища, который стоял спиной к моей спине, я запомнил навсегда. Это была моя личная мотивация на долгие годы вперед.

Я до сих пор помню, как он улыбался перед тем, как уйти на тот чердак. «Держись, братишка. Сейчас этих псов выкурим, и домой», — сказал он, и мы просто кивнули друг другу. Тогда мы себе казались мужиками, воинами. Это сейчас, с высоты прожитых лет, я понимаю, что мы были необученными сопляками. Сопляками, которых бросили в жерло войны.

Пауза начала затягиваться, я опять не заметил, как ушел в свои мысли. Недопсихолог, видимо, давал мне прийти в себя.

— В Чечне я после того больше не был. Нас вывели на переформирование. Я попал в госпиталь и дослуживал уже на «большой земле». Демобилизовался уже прапорщиком. Говорят, кого-то там потом даже наградили. Но сразу про нас просто постарались забыть. Как в том анекдоте: «Мы вас не забудем, но и вспоминать не будем».

— Что происходило, когда вы вернулись?

— Да как у всех. Вокруг ничего же не изменилось. Только хуже стало. Я не стал видеть себя в окружающем дурдоме. Дела в стране лучше не становились. Всё катилось к черту. Отец начинал потихоньку спиваться, завод, на котором он работал, закрыли, а новой работы инженер не смог найти. Оттого и бухал. Мать сутками упахивалась за копейки. Работала продавщицей в ларьке и подрабатывала уборщицей. Так что мне надо было срочно решать проблему своей неопределенности. На шее у матери я сидеть не мог, ей и отца хватало.

— Как вы познакомились с Труфановым?

— В спортзале. Мне тогда ребята, с которыми я занимался в школьные годы спортом, предложили поработать у них в конторе. По сути, бандиты, коммерсантов и рынки крышевали. Но тогда это было не столь очевидно. После одного случая, «взятия под крышу», я понял, что это не мое. Но и уходить в никуда нищенствовать не хотелось. А тут на тренировке он сначала ко мне в спарринг встал. После спаррингов я любил посидеть, посмотреть на зал, пока остываю. Он присел рядом, начал разговор. Потом предложил ехать в Приднестровье.

— Просто предложил?

— Нет. Мы несколько раз с ним разговаривали после тренировок. Он уже ездил до этого на Балканы, в 95-м ранен был, две пули на каком-то перекрестке поймал. Долго лечился и как раз восстанавливался после ранения. В двадцать разница в пять-десять лет воспринимается иначе. Мне казалось, что со мной делится опытом состоявшийся и умудренный опытом мужчина. Общались на общие темы. О причинах происходящего вокруг. Он рассказывал, кто на самом деле стоит за тем или иным конфликтом. Я вообще любил с ним обсуждать предпосылки и причины происходящего. Но это потом. А тогда я поделился с ним неопределенностью, и он предложил ехать добровольцем в Приднестровье.

— И вы сразу согласились?

— Не сразу. Глядя на пиздец, который творился вокруг, служба в армии вспоминалась с теплотой. Плохое быстро забывается. И если честно, в глубине мальчишеской души хотелось поквитаться за пацанов. Игорь тогда на многие вещи глаза открыл. Сделал так, что я вроде бы и сам понял, а по факту привел меня к тем выводам.

В Приднестровье как раз ждали продолжения. Набирали добровольцев и платили неплохо. Я сначала сомневался. Но после случая с «коллегами» решился.

— Что происходило в Приднестровье?

— Рассказывать особо нечего про ту командировку, спокойно было. Обычная работа. Игорь там за меня плотно взялся, многому меня учил. Может, потенциал какой во мне увидел. Познакомил меня со многими.

— У меня сказано, что вы участвовали в конфликте в Югославии.

— В 99-м ездили за свой счет. Игорь сорвался, когда начали бомбить Белград. Ну и я с ним. Бардак там был страшный. Там под Приштиной я получил второе ранение. Потом почти год дома лечился.

— Чем занимались в это время?

— Хотел в институт поступить. На истфак. Готовился. Но там вторая чеченская в самом разгаре была. Не усидел, подписался.

— Как вы оказались в Главном разведывательном управлении?

— Игорь помог к отчаянным ребятам попасть. Рассказывать, извините, не имею права. Там три года и пролазали по горам.

— Как получилось, что вы вновь вернулись на путь наемника?

— Я в 2004-м, когда вернулся, всё-таки поступил. И даже три года отучился. А в 2007-м на меня снова Игорь вышел. Предложил встретиться. Рассказал, что всю гусиную вольницу государство под крыло взяло, и теперь они гордо именуются ЧВК. На американский манер.

Я позволил себе ухмылку.

— Мы тогда с ним хорошенько выпили, обсуждали происходящее в мире, как в старые добрые времена. Про то, как американцы лихо машут мечом на Ближнем Востоке. Про то, как они пытаются подгрести под себя весь мир. Про Мюнхенскую речь. Про то, что ждут нас веселые времена из-за этого. Ну он и предложил продолжить делать то, что мы умеем хорошо. А у меня, если честно, с гражданской жизнью не особо клеилось. Да и учеба как-то радости не приносила. Перспектив в общем не видел. Я и согласился.

— Расскажите вкратце, что происходило в период вашей работы в ЧВК.

— Если вкратце, — я почесал подбородок, как бы обдумывая, что сказать. — Сначала в Грузии были. Еще до конфликта разведку проводили. Нашу страну, видимо, по носу хотели тогда щелкнуть побольнее. Наши готовились как могли. Кадровых заслать не могли, а от нас, если попадемся, можно откреститься. Потом долго в Африке вопросы решали, в разных местах. Местных готовили, сами немного побегали. На Донбассе тоже отметились, но там уже в частном порядке. Туда тогда много бывших «гусей» слетелось. В 2016-м в составе конторы в Сирию поехали. Но у нас там свои задачи были. Хотя и с вояками тоже работали. Игорь под Дейр-эз-Зором погиб в 2018-м. Ну ничего, я за него с процентами рассчитался.

Я ненадолго замолчал, гася внутренние переживания, чтобы не болтать лишнего.

— Пальмиру наши ребята брали. Правда потом Пальмиру у нас украли. Но да ладно, не за славу работали.

В 2022-м на родину вернулись. Не отдыхать. Там уже все знали, чем мы занимаемся. Ну а после «Мятежа» разброд начался. Кто в Беларуси остался, кто на отдых отправился. Я добровольцем пошел. Там война уже другая совсем была. В 2025-м получил третье ранение и потерял ногу. На этом, собственно, мой боевой путь и закончился. После того как в себя пришел, инструктором в Африке работал. Потом уже по состоянию на пенсию ушел.

Я замолчал. Пауза начинала затягиваться. Собеседник что-то читал в планшете. Заговорил он неожиданно, не отрывая глаз от гаджета.

— И всё же, Иван Иванович, почему вы согласились на предложение нашей корпорации, не зная подробностей предложения?

— Подробности, я думаю, вы мне, когда надо, скажете. Я научился за много лет лишние вопросы не задавать — так живешь дольше. А в остальном, я знаю, что ваш проект курируется государством. Я семьи не нажил, знакомые и друзья похоронены по всему миру. Из наших мало кто вообще до старости доживает. Надоело мне одному по музеям ходить. Да и по книгам, которые хотел прочитать, все гештальты закрыл. Наверное, мне просто скучно на пенсии. Ну и предложение еще послужить, в моем почтенном возрасте, интригует. Мне не так много осталось.

Собеседник что-то отстучал в планшете. Поднял на меня глаза.

— Предварительно могу сказать, у вас довольно высокие шансы. Последний вопрос и предлагаю на сегодня закончить. Что для вас значит слово «Родина»?

Седой, что начал активно нажимать на своей клавиатуре. Евгений начал пристально на меня смотреть, будто ожидая чего-то. Я почувствовал, что мое сознание начинает уплывать. «Переутомился, что ли», — мелькнула мысль в голове.

— Можно… воды…

Что за чертовщина творится? Чей это голос? Холодный, металлический, с лязгом, будто ржавое радио времён деда или как голосовой помощник из тех дешёвых ужастиков, что я смотрел в юности на пиратских дисках. А эти символы… Ярко-синие буквы вспыхивали на угольно-чёрном фоне, словно вырезанные лазером в пустоте. Бред какой-то. Это что, загробный мир? Но где тогда адское пламя, котлы с кипящей смолой, черти с вилами? Где грешницы с их соблазнительными ухмылками? Я же заслужил что-то такое после всего, что натворил… Или нет? А что я натворил?

Перемещение личности и разума: 5.34%

Анализ предрасположенности к выполнению миссии начат.

Загрузка данных регенерата в процессе.

Внимание, сохраняйте неподвижность!

Регенерата? Попрошу без оскорблений. Ну а так, смешно, конечно. Я даже пальцев не чувствую — ни рук, ни ног, ни лица, ни даже жопы. Тьма вокруг — густая, вязкая, как в деревне. Ничего не вижу, не слышу, только эти проклятые синие буквы висят перед глазами, будто интерфейс из старой игры, которую я рубил в детстве на скрипучем компе соседа.

«Ох! Запахов не чувствую – но пахнет дерьмом… И не помню нечего, будто вчера умывался абсентом и закусывал портвейном» – тревожно подумал я, хотя ладно, эмоций я сейчас испытывал на уровне – камушка.

Может, хватит молчать, а? Объясните, что за дерьмо тут творится! Я же помню, как умер — там, на Дворцовой площади, под грохотом разрывов и воплями раненых. Кровь текла по асфальту, бетон крошился под ногами, запах гари душил лёгкие… О! Помню! Я же был последним… А что было до того?

Перемещение личности и разума: 10.56%

Регуляция химических процессов в соответствии с заданными личностными характеристиками.

Инициация первичных биологических функций.

И тут мой разум словно пробило током почти как у Джона Коффи. Воспоминания хлынули рекой, сжимая десятилетия в мгновения. Всё шло в обратном порядке — от последнего выдоха к первому крику. Я видел, как лежу под обломками Александровской колонны, как кровь заливает камни, как осколки разлетаются вокруг. А затем — война. Инопланетяне. Я в сопротивлении, один из тысяч землян, что бросили вызов этим тварям с небес. Перед глазами замелькали картины: первый контакт — циклопические корабли, зависшие над столицами, их тени закрыли солнце; переговоры с лидерами Земли, что обернулись ультиматумом; и война, объявленная нам четырьмя расами, что заявили права на нашу планету и её обитателей по праву создателей. Они объединились в альянс, чтобы раздавить нас, слабых, но упрямых, как черви в грязи.

«Эти ублюдки, даже не представляли, что «сапогу» придётся давить «муравьёв» целых пятнадцать лет!» – довольно подумал я. Только толку? Человечество всё-равно проиграло, а я потерял всех… потерял брата…

Перемещение личности и разума: 14.78%

Стабилизация эмоционального ядра.

Усиление адаптационных структур.

Я вспомнил их слова — откровение, что перевернуло всё. Пришельцы не просто завоеватели. Они — наши создатели. Люди — результат эксперимента космического научного альянса, растянувшегося на тысячелетия. Земля — не родной дом, а терраформированный полигон, лаборатория под открытым небом. Мы — гибриды, сотканные из генов десяти рас, подопытные крысы в их научной игре. Но «боги» отвлеклись — начали грызню за власть в галактике, забыв о своих созданиях на пару тысяч лет. А мы за это время выросли. Из каменных топоров и медных мечей — к ядерным боеголовкам и лазерным батареям. И когда «родители» вернулись, мы уже не были безвольными куклами. Мы стали угрозой, которую нужно устранить.

Перемещение личности и разума: 21.12%

Адаптация речевого модуля.

Калибровка тембра и громкости.

— Да что за хрень тут творится?! — вырвалось у меня как выстрел. — Ох ты ж, заговорил!

Голос мой, но искажённый, будто из старого динамика с треском помех. Губ не чувствую — да и есть ли они вообще? Темнота вокруг не отступает, только эти синие буквы пляшут в пустоте как насмешка. Ничего не понятно, но очень интересно. Выходит, я не умер? Но где моё тело? Почему я его не ощущаю?

Перемещение личности и разума: 36.12%

Оценка соответствия миссии продолжается.

Загрузка данных.

Восстановление зрительных систем.

Настройка оптических модулей.

Стабилизация цифровой обработки света.»

— А вот и Джонни пожаловал… — прохрипел я, вспомнив старый фильм про киборгов.

Тьма дрогнула, начала рассеиваться как дым. Света не прибавилось, но мрак стал реже, прозрачнее. В голову врезались новые куски памяти: Иван Бронин – так меня звали когда-то. В те времена, когда я был обычным парнем – бойцом, гулякой и раздолбаем. А затем я стал главой отряда «Дьяволы» и меня прозвали – «Мясной танк». Киберниды, серые и атланты, и мерзкие Вайты…

«Один из этих ублюдков, тогда захватил разум брата… и мне пришлось…» – гнев вспыхнул внутри, но я подавил его. Сейчас нужно быть спокойным.

Я лежал на наклонном столе — холодном, гладком, как отполированная сталь. Глаза двигались, но ни шея, ни руки с ногами не слушались. Хотя ощущение возвращалось — медленно, но неотвратимо как прилив. Помещение открылось передо мной: огромный ангар, залитый тусклым светом. Потолок терялся в тенях, стены покрыты панелями с мигающими индикаторами. Впереди — ряды таких же столов, их содержимое скрыто полумраком. Рядом — сложные машины: светящиеся панели, клубки проводов, трубки, по которым текла синяя светящаяся жидкость — то ли топливо, то ли кровь их механических сердец. По полу сновали роботы: одни — манипуляторы с клешнями, как из лабораторий до войны; другие — боевые, с паучьими лапами, турелями и камерами, вращающимися на 360 градусов, и андроиды – имитация гуманоидов.

— Боевые дроны… Полный обзор, усиленные сочленения, — пробормотал я, провожая взглядом одного из «пауков», чьи лапы щёлкали по плитке. — А эти гуманоиды — дешёвые копии «железяк».

«Железяки» — раса кибернидов, так мы их звали на войне. Самовоспроизводящиеся машины, управляемые общим разумом, были нашим кошмаром. Но эти, местные, выглядели проще — грубая работа, без изящества пришельцев. Скорее всего, человеческие поделки, собранные на коленке в последние дни перед крахом.

«Но это не делает их менее опасными, — мелькнула мысль. — Что за место? Лаборатория? Секретный бункер? Учёных вырезали первыми в начале вторжения… Хотя за войну мы рванули в технологиях так, что сами офигели. И всё равно проиграли, мать их».

Перемещение личности и разума: 57.89%

Активация двигательных систем.

Запуск мышечных приводов.

Регулировка упругости и натяжения.

Оценка личности архивного объекта (близка к завершению).

Итоговый балл по 100-балльной шкале определит судьбу архивного объекта «Иван Бронин».

Загрузка данных.

— Повышение, значит. Уже не просто «номер 126», — хмыкнул я, чувствуя, как тело начинает отзываться.

Воспоминания снова ударили в виски, как пулемётная очередь: служба в армии, изнурительные тренировки на полигонах под дождём и снегом, турниры по армейскому рукопашному бою, где я ломал челюсти и рёбра соперникам, ухмыляясь в их перекошенные от боли лица. Смерть родителей — удар, что сломал что-то внутри. Бары, алкоголь, драки на улицах, где я вышибал зубы всем, кто вставал на пути. Университет, срочка, школа, детство — картинки мелькали с дикой скоростью, будто кто-то запустил фильм моей жизни на тройной перемотке. Мозг кипел, мышцы дрожали от напряжения, но я уже мог ими шевелить.

«И большая часть жизни – сплошная битва…» – подумал я.

Дёрнул руками — что-то держит. Изогнул шею, глянул вниз…

Перемещение личности и разума: 95.1%

Завершение трансмиграции личности.

Сверка результатов тестирования.

Запуск интерфейса системы «Геном»

Загрузка основной миссии.

Активация слуховых и обонятельных систем.

Калибровка нервных цепей.

Моё тело… Это не моё тело! Я смотрел на конечности ниже шеи — торс, руки, ноги. Не человеческие. Роботизированные. Синтетические мышцы из сот, переплетённые механическими каркасами, блестящие пластины вместо кожи — сталь и полимеры вместо плоти и крови. Словно я стал героем старого боевика про терминатора, только без пафосного плаща и крутых очков.

— Я что, чёртов киборг?! — рявкнул я, дёрнув руками с яростью.

Они были скованы кандалами, вделанными прямо в стол. Ноги тоже зафиксированы стальными обручами.

— Это уже паршиво! Так просто не приковывают! Эй, Эдем, или как тебя там, мать твою за ногу! Отпусти меня сейчас же, или я тебе всю эту жестянку разнесу вдребезги!

Мне было плевать, что ору на какую-то программу. В технологиях я всегда был ноль с минусом — моё дело махать кулаками, стрелять и выживать, и иногда залипать в старые киношки. В уши ударил шум: шорохи механизмов, писк приборов, металлическое дребезжание, словно кто-то ронял гайки на пол. Запахи ворвались следом — резкий дух стали, масла, резины, мазута, как в мастерской, где чинили украденных мехов. Перед глазами всплыло новое сообщение, подкреплённое тем же механическим голосом:

Личностная оценка завершена.

Итоговый бал: 12/100.

Диагноз: деструктивный тип личности.

Агрессия: высокая.

Импульсивность: критическая.

Деспотизм: выраженный.

Доступ к основной миссии отклонён.

Инициация принудительного отключения от системы «Геном» через 3… 2…

— Система! Врубай автономный режим, мать твою! — выпалил я, вспомнив инструктаж по трофейным машинам врага.

– Активация автономного режима подтверждена. Связь с центральным сервером разорвана. Функционал ограничен.

Голос сменился. Теперь он был женским, мягким, с лёгкой хрипотцой — до жути знакомым, но я не мог вспомнить, откуда его знаю. Словно эхо из прошлого, из тех дней, когда я ещё верил в лучшее.

Отмена принудительного отключения. Связь с архивным объектом утеряна. Запуск протокола: «Уничтожение»!

— Твою ж мать! Это что, теперь меня в утиль пустят, как сломанный тостер?! – закричал я пока роботы не зашевелились, – Пристегните ремни, будет бурная ночка!

Турели-пауки развернулись ко мне, их стволы загудели, набирая обороты, как двигатели старого истребителя. Гуманоиды шагнули вперёд, их красные глаза-объективы загорелись во мраке, клешни защёлкали, как ножницы мясника. Я рванул руки — кандалы держат крепко, сталь против стали. Ноги тоже в плену.

— АААА-АРХ!!! — закричал я, выплёскивая ярость, что клокотала внутри, как вулкан перед извержением.

Но крик не помог. Стволы турелей закрутились быстрее, металл завибрировал, гуманоиды ускорили шаг, их шаги гулко отдавались по плитке.

— Рекомендую активировать фоновое умение [Концентрация силы], — спокойно предложила система своим бархатным голосом. — В текущем режиме оно усилит физические параметры на 150%, повысит прочность корпуса на 30% и…

— Запускай, живо! — гаркнул я, не дослушав.

Активация умения [Концентрация силы]. Энергопотребление: 3 ед./мин.

Текущий запас энергии: 36/100 ед.

«Зарядка почти на нуле? Может стоит заряжать гаджеты перед продажей?!» — думать было некогда.

Мощь хлынула в тело, как электрический разряд. Искусственные мышцы вздулись, стальные чешуйки на руках, спине и ногах защёлкали, перестраиваясь под напряжение. Я рванул руки — кандалы треснули с оглушительным хрустом, металл разлетелся в стороны, как стекло под молотком! Турель выплюнула очередь — пули засвистели, разрывая воздух, оставляя за собой дымные следы. Я метнулся вбок, выдернул ноги из креплений, рухнул на пол и тут же перекатился за стол. Град свинца прошёлся по металлу, выбивая искры и оставляя вмятины размером с кулак.

— Как отсюда свалить, чёрт возьми?! — крикнул я, пригнувшись от очередного залпа, что пробил столешницу над головой.

— Поиск решения в автономном хранилище. Загрузка данных, — невозмутимо ответила система.

Я перекатился за следующий стол — первый уже напоминал решето из детских мультиков, весь в дырах и рваных краях. Гуманоид запрыгнул на край, его клешня метнулась ко мне, целясь в шею. Я схватил её обеими руками, рванул вниз — и он влетел в пол с хрустом, тут же затихнув, дымясь горелой проводкой из разорванных сочленений.

— А вот это я понимаю! — оскалился я, чувствуя, как адреналин — или что там у киборгов вместо него — закипает в венах. —Давайте, подходите по одному, я знаю карате, кунг фу, дзюдо и ещё десять китайских слов!

Энергия: 33/100 ед.

Пули гудели, разнося оборудование в щепки (как бы не звучало, но выглядело именно так) — стеклянные колбы лопались, синяя жидкость растекалась по полу, шипя и испаряясь. Я метнулся к следующему укрытию, пригнувшись под очередью, что выбила куски металла из стены позади. Из-за угла выскочил робот с лазерной пилой — лезвие шипело, разрезая воздух с высоким визгом. Я пропустил удар под рукой, схватил его за плечо, упёр ногу в грудь и рванул на себя. Рука оторвалась с визгом металла, пила осталась у меня — её красный луч дрожал в руке, как живое пламя. Сзади другой гуманоид попытался схватить за шею, но я рубанул назад, не глядя — сталь расплавилась, половина корпуса рухнула на пол, искры и дым заполнили воздух. Запах горелой проводки смешался с маслом.

Энергия: 30/100 ед.

— Система! Вытащи меня из этого дерьма, угощу выпивкой! — проревел я под грохот очередей, что разносили ангар в клочья.

— Предполагаю, вы имеете в виду не «дерьмо», то есть – фекалии органического происхождения, а «Научный комплекс Эдем», — невозмутимо уточнила она, будто мы обсуждали погоду. А я в это время оторвал башку очередному роботу.

— Да, железяка! Шевели мозгами, или что там у тебя вместо них! — рявкнул я, раскрошив голову очередному роботу ударом кулака, от которого его череп разлетелся, как глиняный горшок.

— Доступ к автономным картам получен. Расчёт кратчайшего маршрута на поверхность, — ответила она.

Я схватил ещё одного «терминатора» за шею и оторвал ему башку одним рывком — провода брызнули как кровь. Другой подкрался сбоку, но напоролся на мой резак — сталь разошлась, как масло под раскалённым ножом, и он рухнул дымясь.

— Маршрут построен. Следуйте по зелёной линии.

Перед глазами вспыхнула полупрозрачная зелёная полоса, извиваясь между столами, мимо турелей и гуманоидов, к дальней стене, где виднелась массивная дверь с красным индикатором.

Энергия: 27/100 ед.

Двадцать семь?! Почему так быстро, чёрт возьми?! Пробиться через этот рой железяк и не сдохнуть — шансов почти нет!

— Рекомендую сменить фоновое умение на [Манёвренность]. Энергопотребление: 2 ед./мин. Боевая мощь и скорость снизятся на 20%, но вероятность уклонение увеличится на 200%, восприятие: +10. Желаете узнать подробности?

— Врубай, быстро! — крикнул я, уворачиваясь от пули, что чиркнула по макушке, выбив искру из стального черепа.

Активация умения: [Манёвренность].

Энергопотребление: 2 ед./мин.

Мир замедлился, как в старом фильме на замедленной плёнке. Пули ползли через воздух, оставляя за собой видимые волны, словно камни в воде. Я выскочил из-за стола, следуя зелёной линии. Робот бросился наперерез, но двигался, будто под толщей воды — его клешня тянулась ко мне вялым рывком. Я уклонился, разрезал его пополам — внутренности брызнули искрами и маслом. Прыгнул вправо, затем влево, избегая огня — пули врезались в пол позади, выбивая куски плитки. Добравшись до турели, я отсёк ей ствол резаком одним ударом. Перемахнул через обломки, пролетев метра три — полёт растянулся, как в кино, но занял лишь мгновение.

Энергия: 20/100 ед.

— Куда делись пять единиц, Алиса?!

— Активация данного умения требует 5 единиц энергии, — пояснила система с лёгким намёком на укор.

—Жульё! — прорычал я, мчась к двери на всех парах.

Сзади раздался яростный рёв — низкий, вибрирующий, пробирающий до костей. Обернулся на бегу — киборг, как я, но с красным корпусом, стоял на подиуме у потолка. Его глаза-объективы пылали багровым, чешуйки на теле переливались, как раскалённый металл. Я влетел в дверной проём, захлопнул створки — и тут же с той стороны грянул удар, от которого стены ангара задрожали, а пол под ногами треснул.

— Это ещё что за терминатор?!?! — крикнул я, разбивая панель управления кулаком, чтобы замкнуть дверь, и рванул по коридору. — Отключи эту хрень, живо!

Отключение умения: [Манёвренность].

Энергия: 13/100 ед.

Я нёсся по одинаковым коридорам — белые стены, мигающие лампы, плитка под ногами, из которой я выбивал искры каждым шагом. Усталости не было — ни одышки, ни пота, ни стука сердца. Только холодная пустота внутри и гул механизмов, что заменяли мне плоть.

— Кто это был?!

— Архивный образец номер «96». Задача: охрана комплекса «Эдем». Уровень: 13. Коэффициент угрозы: 10, — доложила система ровным тоном.

— Десятка? Серьёзный малый, и даже не малый. Тринадцатый уровень… Размазал бы меня в пыль одним ударом?

— Ни следа бы не осталось в пространстве и времени, — ответила она с ноткой чёрного юмора, интересные функции.

— И что посоветуешь, дорогуша?

— Молиться, Иван. – сказала она и добавила: – Молиться и бежать…

«Невероятная помощь!» – подумал я.

Я вломился в комнату, где зелёный ориентир сиял ослепительно, как маяк в ночи. Передо мной — ряд узких капсул, над каждой — закрытая шахта с массивными створками. Спасательные шлюпки, не корабли — слишком малы для межзвёздных перелётов. Закрыл дверь за спиной, раскрошил панель ударом — кулак пробил металл, как бумагу. Подскочил к ближайшей капсуле, дёрнул рычаг — не поддалась, проклятая железяка. Справа — сенсорный экран, мигающий красным, с надписью «Доступ запрещён».

— Система, как открыть эту хреновину?! — рявкнул я.

— Поиск данных в автономном архиве. Секунду…

– У меня нет секунды!

Бам! Бам! Удары за спиной — глухие, тяжёлые, как молот по наковальне. Вмятины на двери росли, металл гнулся, трещал по швам. Он бил всё сильнее, пока только разогревался, будто играл со мной. Я развернулся, выставил резак — но тот мигнул, пошёл рябью и погас, как свеча на ветру. Бросил его в сторону, сжал кулаки в стандартной стойке для рукопашного боя — левая впереди, правая у подбородка.

— Ну, давай, урод железный! Дядя Ваня с тобой разберётся по старинке! Как терминатор с робокопом!

Бам! БАМ! Дверь прогнулась внутрь, в щели блеснул глаз-объектив — багровый, с кольцами линз, как у хищника. Я ухмыльнулся, поманил его пальцем, как пьяную девицу в баре после третьей рюмки. Удары загремели, эхо било по стенам, отскакивало от капсул и затихало в углах. Пробоина росла — уже с арбуз, края рваные, острые. Энергии почти нет, но мне хватит на один хороший удар. Один шанс.

– Как его убить? – спросил я концентрируясь.

– Данные отсутствуют. Требуется подключение к основному серверу, – ответила она.

«Вот значит как? Я подключусь – меня тут же отключат! Тогда – по-другому» – решил я.

— Система, где у меня слабое место? — спросил я.

— Аналог солнечного сплетения — там расположены энергоблоки, их поломка отключит вас мгновенно. Также уязвимы ложные рёбра — 8–10-е, за ними узлы нейросвязей и энергоканалов. Повреждение вызовет сбой систем, — пояснила она, и её слова дублировались синими строками перед глазами. — Поиск решения продолжается…

Я напрягся, согнул колени, опустил плечи, готовясь к рывку. Мышцы защёлкали, чешуйки на руках и спине задвигались, как живые. Один удар — и либо я, либо он.

– Решение задачи найдено! Доступен взлом системы экстренной эвакуации.

БА-БАМ! Дверь разлетелась в клочья, осколки брызнули во все стороны, как шрапнель. Красный киборг ворвался внутрь, не сбавляя темпа. Его корпус сиял багровым, чешуйки переливались, как раскалённая лава, когти на руках — длинные, кривые, острые, как лезвия мясницкого топора. Глаза пылали, воздух вокруг него дрожал от жара его механизмов.

— АААА-АРХ!!! — взревел я, сорвавшись с места, как зверь из клетки.

Активация умения: [Воодушевляющий крик]!

Сила рванула от пятки вверх — по ногам, спине, плечам — и сосредоточилась в кулаке. Первобытная ярость, воплощённая в теле машины! Как тысячу лет назад на ринге, как в окопах войны — всё или ничего!

– ДАВА-А-АЙ!!!

Активация умения: [Кросс]!

Мой стальной «кросс» влетел ему в солнечное сплетение —

Читать: https://author.today/work/424377

Что имеем? Огненную ловушку и перчатки стихии огня. Вроде бы все совпадает. Натягиваю перчатки. И… ничего не происходит. То есть абсолютно. Ни намека на специфические ощущения. Ворсинки разве что щекотят чувствительную кожу запястий. Что не так? Возможно, логика другая? И для покорения силы огня нужно использовать стихию воды? Эксперимент, – император среди научных методов. Заменяю аксессуар. И вновь ничего. Хм-м. Я отодвигаю стекло, внимательно разглядывая перчатки. Может так? Одну, с синими снежинками, на левую ладонь, вторую, со стилизованными редкими язычками пламени, на правую? Тоже нет. Наоборот? Безуспешно.

Снимаю обруч «щитка лаборанта» с порядком взопревшего лба. И разом ощущаю изменения! Левая ладонь будто оказалась в прохладной воде. А правая, – возле калорифера.

Так-так-так. Вывод? Мне можно экипировать лишь один предмет. Или, скорее, один тип предмета. От узора на правой руке исходит эфемерное свечение. Я отступаю от ловушки, пятясь между стеллажами. Свечение бледнеет, и, при удалении более чем на три метра, потухает совсем. Я возвращаюсь к огненным линиям, и красноватая аура охватывает кисть. Индикация! Я открыл индикацию однородной стихии!

«Ищу огней – огней попутных

В твой черный, ведовской предел…»

«70»

Любопытно, сколько еще типов стихийных ловушек существует? Пять? Шесть? Семь? Если б я был осьминогом, то мог бы стать универсальным профессионалом в минном деле, просто напялив по перчатке на конечность. И, вполне вероятно, еще пара бы незанятых осталась. Для соло на гитаре. Шучу. Ну какое соло, со щупальцами и присосками?

А теперь о серьезном. Обнаружить хорошо. Но как обезвредить? И какой именно перчаткой? «Водно-снежной», по принципу «вода гасит пламя»? Или «горяче-языкастой», по тождеству стихий?

Левая ладонь тянется к пылающему контуру с неизбежностью противоположного полюса магнита…

– Ба-ббах!

И я обнаруживаю себя сидящим на диване в холле. Что примечательно, в одной перчатке.

«Сработала ловушка. Причина: детонация стихий. Тип: Мина. Стихия Огонь. Воздействие: Термическое. Урон: Многократно превышает критический. Попыток прохождения 2/5».

Я ошибся!

И именно потому теперь «водная» перчатка осталась без пары. Произошла реакция аннигиляции при контакте двух антагонистических начал. Не стоило соваться к Жар-птице в ледяных рукавицах!

И в запасе у меня всего две попытки. Можно, конечно, взять прямо сейчас любую пару перчаток. Наугад. И отступить к точке эвакуации. Но вот принесу ли я в реальный мир именно то, что нужно? Какие из них нейтрализуют фрактальный спектр?

Надо собраться. И наметить план. Это же простая локация. Даже примитивная. Как и задача, стоящая передо мной. Взять перчатки, и, не попадаясь в ледяные капканы, дойти до точки старта. Но у меня есть и дополнительное задание. Им и займемся. На сей раз с помощью «огненных» перчаток и «щитка лаборанта». В конце концов, даже если подорвусь, ничего фатального не произойдет. Останется еще одна, правда, тогда уже финальная, попытка.

Осторожно спускаюсь по лестнице. Вот и она, печать пламени. Без суеты рассматриваю ее узор. Мерцающие протуберанцы завораживают. Один из них заманчиво выбивается из общего строя, будто протягивая лапку навстречу.

«Рысь прекрасна, без сомнения. И текуча, как река.

Так и тянется погладить предпоследняя рука»

«71»

Ого! А вот такое начисление можно считать за предупреждение. Трепать за лапку хищную сущность не следует!

Но тогда… Как же мне пройти? Знаю! Детонация стихий! В первый раз я наступил на ловушку. Но второй взрыв имел другой спусковой механизм.

Веревку альпиниста затягиваю узлом на непарной «ледяной» перчатке. Отхожу на середину лестницы, как при метании подушки. Потом, подумав, поднимаюсь выше. Еще раз подумав о «уроне, многократно превышающим критический» и вовсе отхожу за дверь. Буду использовать ее полотно как щит. Раскручиваю веревку, перехватив так, чтобы использовать ее на манер пращи. И пускаю снаряд в полет. Но он позорно падает, едва-едва преодолев половину лестницы. Ясно-понятно. Слишком легкий снаряд для броска, использующего энергию инерции. Нужен компактный, но увесистый предмет, для помещения оного внутрь перчатки. Среди всего многообразия хаотично разбросанных по столу вещей я выбираю кофейную чашку. Приходится попотеть, натягивая на нее перчатку. Зато сидит плотно, как влитая! Да и колечко ручки при деле, через него я пропускаю веревку.

Раскрутить. Отпустить. И рывком убрать тело за дверь.

– Ба-б-бах!

Ох, как раскатисто! Даже уши заложило!

Смертоносного иероглифа больше нет. Как и перчатки. Лишь измочаленный кончик веревки красиво тлеет. Однако, обжегшись на молоке, я дую и на воду, перепроверяя пол и стены с помощью щитка лаборанта.

Чисто!

За пятачком площадки узкий подвал. Прямо по ходу зарешеченная дверь, справа монолитная стена, слева, – помаргивающий зелеными и желтыми квадратиками пульт.

– Управляющая панель генератора, – подсказывает надпись на моем щитке. Рядом с кнопкой «пуск», возвышающейся гордо над прочими грибом-подосиновиком, скромно возлежит магнитная карта, отмеченная переливами зеленого сияния. Это она!

Пришло время посещения лаборатории. Но прежде проверить забранную металлической ячеей дверь. Ожидаемо, она заперта. Щиток подсказывает, стоит коснуться ручки:

Объект с ограничениями доступа. Необходимые условия: А. Карта допуска начальника базы. Б. Карта допуска военного специалиста.

Так, судя по всему, здесь мне ловить нечего. Но все же я приношу к запретной двери каску проходчика. Батарейку из щитка приходится переставить, чтобы включить налобный фонарь. Рассеянный конус света позволяет мне приоткрыть завесу тайны подвальной комнаты. В загадочном сумраке мелькают коробки цвета хаки, весьма напоминающие цинки с патронами. А на стене закреплен ящик с символом не то пистолета, не то сигнальной ракетницы. Очень жаль, что до всего этого богатства мне добраться не суждено!

Ай! Разворачиваясь, врезаюсь краем не защищенной обувью ступни в переносной раздвижной ящик. Железный, блин! Такие слесари-сантехники раньше использовали вместо сумки. Поразбросают тут под ногами, чего ни попадя!

Морщась от боли, спешу наверх. По пути пристраиваю аккумулятор на место. С щитком лаборанта я чувствую себя увереннее и компетентнее. Магнитный ключ без труда проходит через считывающее устройство и…

– В доступе отказано. Необходимый уровень интеллекта для посещения лаборатории: 2.

Ну, два так два! У меня в гардеробе как раз соответствующий халат завалялся!

Временно сбрасываю обруч, чтобы халат занял слот активной экипировки. Прям не павильон, а показ мод! Наряды и аксессуары меняются, словно фигурки в калейдоскопе! И все из-за ограничений, накладываемых отсутствием уровня! Ничего, я вот как прокачаюсь! Да как покажу вам… где проживает мать Кузьмы! Дверь открывается нарочито медленно, всем своим видом показывая, что пропускает неохотно проходимца в одежде с чужого плеча. Ладно-ладно, давай-ка, милая, без снобизма!

В святилище науки центральное место занимает вытянутый прямоугольник стола. С одной стороны, над ним нависает просто-таки огромное увеличительное стекло, закрепленное на подвижном кронштейне. Другую половину занимает прибор, с виду похожий на промышленных масштабов бытовую микроволновку. Агрегаты подсвечены, значит они и есть, соответственно, первая скрипка и гвоздь программы. Ху из ху? Пояснительную команду, – в студию!

Скомканный халат летит прочь, щиток лаборанта на голову!

«Линза детальной идентификации», а не лупа.

– Количество идентификаций до перезагрузки – 5.

«Калибратор артефактов», а не микроволновка!

– Количество доступных калибровок, – 1.

– Ну-с, приступим, – с энтузиазмом профессора, приступающего к экзаменации студентов «любимого» курса, потер ладони.

Раз уж мы в пиратке, маленький актерский экспромт:

– Перчатки на бочку!

Тем паче, что из пяти исходных их осталось четыре.

– Перчатки стихий. Огонь. Предназначены для безопасных манипуляций со стихией огня. Требуют дополнительной калибровки.

Вот как! Хм-м. Не загляни я в лабораторию, и не узнал бы, что выношу на свет божий, фактически полуфабрикат! Полезная штука, это дополнительное задание! Правильно сделал, что не сунулся с попытками разминирования к ловушке в подвале! А ведь задача была помечена как «необязательная»!

Аналогичные пояснения получил по стихиям дерева и металла. А вот к «земляным перчаткам», разграфленными желтыми линиями в косую клетку, информации прилагалось поболее.

– Перчатки стихий. Земля. Предназначены для безопасных манипуляций со стихиями всех элементов. Требуют дополнительной калибровки. Справка. Элемент «Земля» является центральным элементом во взаимодействии стихий. Он не имеет антагонистической полярности, как прочие элементы.

Постойте-ка. «Как прочие элементы». Одну пару непримиримых контрагентов я выявил эмпирическим путем. Огонь и вода. Тут семи пядей во лбу быть не надо, перед глазами множество бытовых примеров. Но, развивая мысль, «дерево» и «металл» тоже образуют пару антагонистов! А «земля», значит, вступает в реакции, но, скорее, не непосредственно, а как катализатор. Как бы соблюдая нейтралитет, одновременно объединяя противников и удерживая их на дистанции, предотвращающую катастрофическую аннигиляцию. Ключевое слово здесь, – нейтральность. И, скорее всего, именно с этим свойством перчатки мне и нужны для задуманного.

Осталась последняя попытка идентификации.

И я, не устояв перед соблазном, помещаю под лупу предмет с синим отливом:

– Ботинки путешественника. Управляемые характеристики. Имея соответствующий класс, связанный непосредственно с перемещениями в пространстве и длительными походами, вы сможете настраивать характеристики предмета посредством интерфейса, выбирая до трех бонусных характеристик. Например: Повышенная выносливость. Устойчивость. Сопротивление стихии. Быстрый шаг. Тихая поступь. Скалолазание. Для прочих классов артефакт предоставляет один бонус половинной интенсивности на выбор.

– Хор-р-р-ошая вещь!

Но надо переходить к калибровке. Перчатки отправляются в «микроволновку». Стоит дверце захлопнуться, в воздухе повисает голографическая проекция меню:

Объект калибровки: Перчатки стихия Земля.

Этап калибровки: Первичный.

Определите направление калибровки предмета:

А. Раскрытие свойств рассеивания, поглощения, нейтрализации.

Б. Раскрытие свойств концентрации, высвобождения, направленного воздействия.

Я все еще мучительно размышляю. На тему, – не послать ли мне к чертовой бабушке перчатки. И не подвергнуть ли калибровке ботинки. С целью дальнейшей приватизации ценного, раритетного артефакта. Нет. Жадность не должна загораживать дорогу к исцелению. Маша, как медик, права. Чем быстрее я смогу инициировать процесс избавления от хвори, тем выше шансы на выживание! А иначе мне понадобятся не ботинки, а белые тапочки!

Вариант «А»!

«Ты прочь гони соблазны
Усвой закон негласный
Иди, мой друг, всегда иди дорогою добра»

Усиливая сходство с бытовым прибором в агрегате включается подсветка. И вращение подиума. Ну, не дать ни взять, разогрев куриных окорочков!

– Дзинь!

Вот и они, с пылу, с жару!

И тут до меня доходит, что в силу непроходимой тупости, я потратил последнюю идентификацию на ботинки! Ну не идиот?

Чуть подсластили пилюлю немного запоздавшие цифры:

«72»

А еще появилось новое дополнительное задание:

– Задача 5. Протестируйте возможности перчаток на практике! (Необязательное задание)

И прямо на столе расцветает еще одна ловушка во всем великолепии! Правда, и по структуре, и по габаритам поминималистичнее, попроще. Линии, наполненные зеленоватым свечением, говорят сами за себя. Но я все же проверяю щитком.

– Мини-ловушка стихийного типа. Элемент: Дерево.

Рука сама собой потянулась к одноименным перчаткам. Ах да! У меня же теперь специализированная экипировка есть. Хоть любое универсальное по определению хуже узкопрофильного, но…

Вот мой девайс. Перчатки типа «земля-воздух»! Снова шучу. Мне сию минуту куда важнее, если они будут формата «земля-дерево»! Нити косой клетки тут же занимаются тревожно-изумрудным сиянием. Индикация работает. И даже определяет тип поражающего фактора, потому что сами нити желтого цвета. Оба свечения чуть подрагивают. То, что в печати, – помедленнее. Мое собственное, – согласуясь с участившимся пульсом.

Ага, вот нашлось точно такое же ответвление упрощенного «иероглифа», что и на фигуре в подвале. Хвостик детеныша хищника. Робко вытягиваю указательный палец. Когда до росчерка остается менее сантиметра, словно тоненький фосфоресцирующий побег устремляется мне навстречу. Соединяется со свечением перчатки. Два свечения обретают общий ритм. И полегоньку, артефакт начинает вытягивать энергию из узора! Росчерки бледнеют. Тускнеют. И окончательно исчезают, менее чем через минуту. Ух ты! Вот оно, поглощение!

– Мини-ловушка успешно нейтрализована. Лимит линзы идентификации обновлен!

«73»

«74»

– А игра стоила свеч!

Под лупой проступает уже другой текст, стоит поместить туда перчатки:

– Перчатки стихий. Земля. Предназначены для безопасных манипуляций со стихиями всех элементов. Универсальная экипировка имеет широкий спектр применения. Но уступает узкоспециальной по всем без исключения параметрам. Скорости потока, площади и (или) расстояния воздействия, количества высвобождаемой и (или) сохраняемой энергии. Предмет первично откалиброван в направлении рассеивания и нейтрализации. Доступны последующие калибровки.

Ох! А у меня ведь «очки исследователя» еще не испытаны. Дадут ли они в сочетании с линзой больше информации? Еще как дали:

– Перчатками поглощены 7 единиц энергии стихии «дерево». Общий лимит поглощенной энергии 50 единиц. Дополнительное свойство предмета: Игнорирование фрактального конфликта предмета и пользователя.

Вот оно! То, что и требовалось доказать! Похоже, приключение подошло к концу. Пора вернуться в исходную точку для эвакуации с призом в виде чудо-перчаток. Подтверждая мои мысли вспыхивает подсказка:

– Все задачи мини-локации выполнены.

Я возвращаюсь назад с трофеем. Вьюга уже не кажется такой злой, как пару часов назад. И я даже рискую разрядить одну из оставшихся нетронутыми ледяных ловушек. И успешно. Почему только одну? Потому что процесс растянулся, я продрог до костей, до зубной дрожи. Вот они, минусы универсальности. Надежно, но о-о-очен медленно! Жаль, что без девайсов павильона, не смогу оценить, насколько пополнился мой запас «ледяной» энергии. Но это второстепенно. Главное сейчас определиться с выходом из симуляции. Благо, проблема решилась просто. Стоило оказаться на исходной точке, тут же загорелся транспарант:

– Задача локации выполнена. Желаете покинуть локацию?

– Да!

Снова рой электронных пчел налетает, закручивает, пеленает в призрачный кокон. Легкие сжимаются в спазме, как после падения плашмя на спину. Воздуха!

Вдыхаю я, уже бережно поддерживаемый под затылок женской рукой. Ольга подстраховала мое падение. А рядом застыла статуей ангела милосердия Маша, с разгорающимся сиянием, исходящим от ладоней, наготове.

– Роман, ты как?

Я ошалело перевожу взгляд с одного лица на другое. Поднимаю ладони к глазам, будто впервые их вижу. На руках перчатки, выглядящие точно так же, как и в параллельном мире за Гранью.

– Ногам холодно, – ляпаю первое, что приходит в голову.

Опуская взгляд убеждаюсь, что внизу не обмотки, а банальные носки. И пора бы уже мне обуться.

Мария, под настойчивым взглядом Ольги Игоревны споро проводит ладошки, сканируя меня от макушки до пяток.

– Все нормально.

– Все… нормально, – подтверждаю я эхом. – Жаль, что еще раз наведаться в локацию не получится.

– Ну почему же? – Ольга изгибает тонкую, ухоженную бровь. – Откат трое суток у артефакта. А после перемещайся, куда пожелаешь.

Она похлопывает ладонью по медовому пятиугольнику, совсем как наездница по холке послушного коня.

– А координаты? Вы же уничтожили запись.

– Они в памяти артефакта, – бросает Ольга, отряхивая предмет от снега.

– Правда, нам потребуется специалист, чтобы извлечь их и повторно задействовать. Специалист соответствующего класса, – уточняет она.

– А за время моего отсутствия те вещи, что…

– Никто ничего не унесет, – тихо смеется Ольга, читая мои мысли, как открытую книгу. – Пространства типа «хранилища» за Гранью устроены по игровому подобию. Если ты обчистил пещеру сокровищ до последней монетки, имеет значение лишь для тебя. Другого пользователя будут ждать все те же сундуки, полные золота!

Так-так-так. Очень любопытное уточнение. Его надо хорошенько обмозговать. Но позже. Сейчас меня накрывает откат после перехода, и я, едва устроившись на заднем сидении, проваливаюсь в сон под низкие перекаты мотора.

Какой-то невменяемый пьяный толстяк загородил мне обзор, и я лишь раздражённо с силой оттолкнул его, отчего тот упал и расплескал вино. Несколько охранников тут же подхватили его подмышки и потащили на выход.

- Я же постави-и-ил! – пытался он сопротивляться, но охране было плевать.

Остальные Фукисы, слегка пошатываясь, высоко оторвались от земли и устремились к панели второго испытания, моментально уменьшая своё тельце! Зверёк на первой трассе не успел достичь нужного размера и со смешным тонким мультяшным возгласом втемяшился лбом, упал и сел на задницу, покачивая головой.

Пока он восстанавливал равновесие, остальные участники успешно уменьшились до размера комара и пролетели в нужное отверстие… И уже в воздухе увеличились до размера небольшого жирного кабанчика, стараясь попасть пятой точкой на платформу «Молотобойца».

Приземлиться в нужное место и заставить металлический шар достичь нужной отметки удалось только Фукису Вактиса. Номер два промахнулся, и, заверещав, пузом плюхнулись на пол. А четвёртый, хоть и упал куда полагается, не смог заставить металлический шар подняться до нужной отметки и, огорчённо выдохнув, торопливо засеменил мелкими лапками к предыдущему испытанию.

Когда бывший Фукис Лысни уменьшился до размеров мышки и юркнул в лабиринт, обзор на который открывался нам сверху, один из охранников взмахнул самодельным белым флагом. Хозяева провалившихся на старте зверьков матерились и костерили весь свет, забирая своих гонщиков с трассы. Их Фукисы не реагировали на людей, они так же блаженно улыбались и водили зрачками из стороны в сторону, высунув язык наружу.

Я хохотнул и, отреагировав на общее удивление толпы, резко взглянул на лабиринт, сначала не поняв, чего все так расстроились. Заметил, что зверёк свернул с маршрута, когда влетел в одно из отверстий, сделав тельце ещё меньше.

Внезапно ко мне подбежал Луциан и, захохотав во всё горло, проорал в ухо:

- Чёрт! Никогда не надоест на это смотреть!

- А чего этот Фукис… Зачем он прыгнул в дырку? Он ведь шёл прямо на выход? — крикнул я в ответ.

- А они мимо них только через раз пробегают, любят сильно, и никто не знает почему! – пританцовывая, ответил охранник Бэда и добавил:

- Смотри!

Под восторженные крики азартной толпы Фукис номер два влетел в лабиринт, остановился на секунду и резко двинул вперёд, пропустив мимо то самое отверстие, в которое нырнул его предшественник.

Я, почему-то сильно переживая именно за зверька Вактиса, сжал кулаки и закричал:

- Давай, четвёртый, япона мать, обратно в дырку, там выход!

Фукис вильнул ушами в мою сторону, лихо крутанулся вокруг себя, найдя меня взглядом, затем встал на задние лапки и выставил вперёд мохнатую переднюю, показывая крохотными пальчиками «Класс». Я удивлённо моргнул, А Луциан хлопнул меня по плечу и показал на бородатого исполина Вактиса, который хмуро смотрел на меня.

Преисполненный каким-то детским восторгом, и со странной уверенностью, что всё делаю правильно, я выставил игроку средний палец и вновь посмотрел в лабиринт. Четвёртый уже выскочил на нужный маршрут, а толпа вновь огорчённо загудела – второй решил залезть в дырку, которая вела в пустую комнату без проходов, поднялся на задние лапки и озадаченно начал чесать себе пушистый подбородок.

В это время мой любимчик вовсю соревновался с подоспевшим пятым, который вообще проигнорировал все отверстия и выбрался из лабиринта за считанные секунды. Пользуясь преимуществом, восстановился до стандартных размеров и уставился на здоровяка со щитом, который активно начал работать свободной рукой, раскручивая последнее испытание до феноменальной скорости.

Фукис рассерженно тявкнул что-то на своём и резко прыгнул вперёд. Я уже давно понял, в чём заключается последнее состязание. Зверьку необходимо было подгадать нужный размер и принять его в тот момент, когда он достигнет цели. Но пятому не повезло. Где-то он не рассчитал прыжок или скорость, но его голова не успела уменьшиться до нужных размеров, и так он, похожий на головастика мутанта, врезался в щит.

А в следующее мгновение мой любимчик, в чётком ловком прыжке, сделал всё идеально.

Исполин с дорожки номер четыре остановился и вскинул вверх руку.

Толпа восторженно заревела, а я, воодушевлённый финальным прыжком, расстроено заорал:

- Что? Уже всё?

- Всё! Вактис опять победил, а я срубил целых три гранада! – счастливо заорал Луциан и опорожнил кружку с вином, — пойдем выпьем! Я угощаю!

Всё еще не в силах совладать с эмоциями от увиденного, я восторженно смотрел на Фукиса, который взглянул на меня и дружески подмигнул. Я изобразил ладонью пистолет и с обратным подмигиванием «выстрелил», а зверёк схватился лапками за сердце и кинематографически упал на спину, не забыв вывалить длинный язык на щёку.

Магическое создание поразило меня в самое сердце, и я еле справился с тем, чтобы оторвать от Фукиса взгляд. Да, выпить точно не мешало. Из головы вылетели все наши договорённости с Лерио и планы касательно Зёмки, хотя внутренние часы подсказывали, что время ещё было.

- Решил, что самый главный тут? – я даже не сразу понял, что слова предназначались мне, поэтому просто сделал шаг в сторону от вставшего на моём пути бугая. Но он резко положил руку мне на грудину и толкнул.

- Эй! – возмутился я и поднял взгляд, а когда увидел Вактиса, вспомнил о своём поступке, но отступать не собирался. Поэтому лишь рявкнул:

- Отвали!

- Ага, сейчас! – хмыкнул здоровяк, — только палец тебе сломаю.

- Какой? – встрепенулся я и повторил жест, — вот этот?

Реалрпг, попаданцы, боевое фэнтези. Читать тут: https://author.today/reader/415295/3846019

Отставной врач хотел спокойной старости, а получил – пиратскую жизнь.
Есть шанс обрести молодость? Дайте две!
Система прокачки? Есть! Шпага и морские сражения? В избытке!
Черная Борода и Генри Морган – подвиньтесь, новый Король пиратов идет!

Читать тут