Самое прикольное, что это она сочла меня тупым из-за того, что я сходу её не понял".

Где там моя балалайка? Опять медведь под атомный реактор спрятал...

Во время Крымской войны 1853-1856 гг. единственной влиятельной державой, оставшейся дружественной к России, были США. С началом войны к поверенному российского посольства в Вашингтоне Эдуарду Стеклю поступило несколько обращений от американских хирургов с просьбой разрешить им отправиться добровольцами в русскую армию. Стекль отправил запрос царю и Николай прислал специальное "Разрешение", но с условием: каждый доброволец должен был приложить справку от своего правительства о "благонадежности". Стекль как мог объяснил хирургам что это такое, извинился, засел за письмо в Петербург, ответ на которое пришёл только в марте 1855 года с высочайшим разрешением прикладывать к заявлению рекомендации с последнего места работы. К этому сроку больше двух десятков американских хирургов уже трудились в госпиталях Севастополя и Симферополя.

Маршрут был такой: раз в месяц ходил прямой пароход Нью-Йорк - Бремен. Из Бремена добровольцы ехали в Берлин, где им надлежало являться в русскую миссию. Затем их скрытно направляли по железной дороге в Варшаву.

Первыми врачами, добравшимися до Севастополя, были доктора Дрейпер и Кинг. Прибыли он в августе 1854 года и сразу включились в работу. Оба попали под первую бомбардировку города. Доктор Кинг был контужен и отправлен в госпиталь в Симферополе, где, после выздоровления, остался работать до самой кончины.

Первоначально американцы жили на северной стороне, но к зиме их число увеличилось, их заметил генерал Остен-Сакен и предоставил им квартиру в своем доме. На квартиру американцы приходили только ночевать, причём посменно.

С декабря 1854 года количество раненых возросло. Ежедневно поступало около 600 раненых военных и человек 20 гражданских. Кроме того, американцам поручили лечение пленных, которых чуть не ежедневно приводили по 10-15 человек, а во время "больших дел" целыми толпами.

От пленных в городе открылся тиф, а потом пришла и холера. Американцы почти все переболели, некоторые умерли. Но на их место прибывали всё новые и новые врачи-добровольцы.

Американцы ни на что не жаловались и переносили болезнь на ногах. Только в обморок стали падать часто, причём чаще наших. Это заметил Пирогов и обнаружил, что обмороки – голодные. Выяснилось, что американцам ещё в Берлине положили зарплату 60-100 рублей в месяц - это было больше зарплат русских докторов и правительство рассудило, что американцы вполне обеспечены материально и к пайковому довольствию их не прикрепили. Американцы давно уже распродали свои ценные вещи и жили впроголодь. Русские медики стали делиться с ними своими припасами, а Пирогов попросил великую княгиню Марию Николаевну хоть как-то помочь американцам, которых поставили на довольствие по разряду рядовых чинов, благодаря нашей бюрократии -  только 20 марта 1855 года.

Работали добровольцы до самой сдачи Севастополя, а потом ещё почти год в госпиталях Симферополя, Керчи и Одессы - выхаживали своих пациентов.

Всего в обороне Севастополя участвовало 43 хирурга-добровольца из США, десять из них погибли. В честь американцев была выбита особая медаль с надписью: «Севастополь. Американским коллегам от благодарных русских врачей в память о совместных трудах и лишениях». Правда, сами американцы просили наградить их как всех - медалью за оборону Севастополя.

Поражения русской армии воспринимались американским общественным мнением болезненно. Когда представители антироссийской коалиции попытались организовать в Сан-Франциско торжества в честь взятия южной части Севастополя, несколько тысяч американцев устроили демонстрацию перед домом русского вице-консула. Собравшиеся под российскими и американскими флагами калифорнийцы провозглашали: “Да здравствуют русские! Долой союзников!” В российские диппредставительства приходило много писем сочувствия, поступали и денежные переводы. Американцы предлагали различные изобретения (например, приспособления для подъема со дна моря затонувших кораблей). Стали приходить и письма с просьбой о зачислении на русскую воинскую службу. Российский посланник имел инструкцию отклонять подобные ходатайства, чтобы не ставить под удар нейтралитет США в Крымской войне. Так, было отказано одному из жителей штата Кентукки, который предлагал сформировать и направить в Севастополь целый отряд из 200—300 стрелков.

Оценивая состояние и перспективы российско-американских отношений в период Крымской войны, А. М. Горчаков, ставший в 1856 году министром иностранных дел Российской империи, писал: “Симпатии американской нации к нам не ослабевали в продолжение всей войны, и Америка оказала нам прямо или косвенно больше услуг, чем можно было ожидать от державы, придерживающейся строгого нейтралитета. Освобождённые от препятствий, с необходимостью возникающих из взаимных действий во время войны, отношения между двумя странами не могут не укрепиться ещё более вследствие отсутствия всякой зависти или же соперничества и благодаря общности взглядов и интересов”.