Я в походах давно, и сейчас большинство из них, в т.ч. одиночные, проходят без сучка-без задоринки... Но стоило мне это немало набитых шишек. Самыми памятными из них хотел бы поделиться ниже.
1)Доверился карте, увяз в болоте.
События развернулись в Мещере на одни из майских. Дорога вдоль реки Сеньги, на карте обозначенная, как хорошая, на деле представляла собой один сплошной бурелом, путь через который вымотал полностью. Переправа же через саму болотистую реку, опять же обещанная Викимапией, отсутствовала вовсе, и представляла собой просто чуть менее топкий участок... Но и этого мне хватило, чтобы провалиться едва ли не по грудь. Измотанный и перепуганный, с трудом выбрался на тот берег, где два часам потом сушил вещи. Намочил фотоаппарат, который каким-то чудом продолжал исправно работать. К слову, таким везунчиком я оказался не один - я разводил костер на свежем кострище, очевидно, только-только прошедших передо мной, а когда уходил, то видел, как на том берегу в трясину с палками в руках погружается компания таких же наивных.
2)Забил на тент.
В начале мая ночи весьма холодны даже в средней полосе, что уж говорить про Сортавальский район? Дождей на время похода не предвиделось, и я не стал брать тяжелый громоздкий тент для палатки. И следующие три ночи я почти не спал от холода - ночью наступал дубак, и все генерируемое мною тепло вылетало через антимоскитку в потолке, как в печную трубу. В таких случаях плотный тент накрывает палатку и заставляет тепло аккумулироваться внутри, так что можно нормально спать даже при заморозках. Я же отсыпался в дальнейшем урывками днями на привалах.
3)Заблудился.
Идя в пвд в Талдомский район, не взял компас, а обозначенной на карте тропы в реальности не оказалось (вернее, она почти сразу кончилась тупиком). Решил идти, ориентируясь по солнцу; к тому же, лес был не очень большой, а я был очень самонадеян... Спустя пять часов блужданий, стертых ног, царапин о сучья и кончившейся воды таки вышел на кишащую весенними гадюками просеку ЛЭП, хотя должен был оказаться в другом месте. Далее я просто переночевал у железной дороги, а утром дошел до вокзала и сел на поезд домой. Хотя произосшедшее меня сперва шокировало, в поезде я отошел и стало даже смешно.
4)Испугался медведей.
Дело было в Лоухском районе Карелии во время одного из одиночных походов, тогда еще моего первого похода так далеко на север. Буквально через час пути от вокзала все стало навязчиво указывать на присутствие косолапых этих местах - помет, огромное количество следов, иногда поломанные деревца. А потом на противоположном берегу одного озера я увидал непосредственно медведя, что-то нюхающего в ягеле между сосен. Он был совсем не такой, как на картинках про русскую природу - черный и маленький, - он был каким-то светло-коричневым и здоровым. Пара фаеров показались мне, мягко говоря, смехотворной защитой; в тот миг мелькнула мысль, что туристы таскают их в основном для самоубеждения, будто они защищены от медведя.
В итоге я свернул с пути и пошел короткой дорогой, завершив пятидневный поход за два. А что было делать? Где гарантии, что здоровяк не заявился бы ко мне ночью, унюхав сникерс и кроличью тушенку? Я бы на его месте так и поступил: полоснуть когтями туриста и спокойно пировать вкусняхами из супермаркета - чем не жизнь?
Чтобы за раннее возвращение не высмеяли знакомые, еще две ночи спал буквально за вокзалом у ручья. Впрочем, ныне с медведями у меня абсолютно спокойные отношения и я частый гость в медведонаселенных регионах страны.
5)Отравился.
Наелся морошки в Оленегорском районе. Тем же вечером поднялась температура, началась рвота и невыносимые головные боли. Два дня я без связи валялся в палатке под старой сосной, ничего не ел, только пил очень крепкий чай с активированным углем, а также круглосуточно жег костер: меня знобило, я боялся зверей и хотел привлечь внимание. Спал плохо, тревожные болезненные сны мешались с реальностью; иногда слышались голоса или детский смех, я тут же поднимал голову, но вокруг был только лес-беломошник и тишина. Утром третьего дня внезапно уже ощутил себя почти здоровым, только сильно ныл от внезапно навалившегося голода живот и тряслись от слабости коленки. Ничего, как-то дошел. Рассказывать никому не стал. К морошке больше не притрагиваюсь.
