0 просмотренных постов скрыто
Нехорошая квартира (часть 2)
Первая часть: Нехорошая квартира (часть 1)
Было странно и удивительно, но Саню даже не пришлось уговаривать. Едва только Иван закончил озвучивать свое сверхвыгодное предложение, с подробным описанием грозящих им экономических благ, как Саня, ткнув пальцем себе в грудь и состроив серьезное лицо, заявил:
– Согласен! Пойдем. А то ты все равно не успокоишься. А значит, что? А значит потащишься туда один и обязательно влипнешь в нелепую или, чего доброго, опасную историю. Как тогда с цыганским призраком, помнишь?
– Это не призрак был, а демон. – поправил его обиженно Иван, но глаза все же отвел, вспоминая свой тогдашний промах.
– Ну демон, не демон, а на деньги они тебя добротно развели. Ладно, не тушуйся – дела минувшие все. А тут в любом случае выгода, так как этот опыт очень пригодится мне в моей научной деятельности. – Саня заходил по комнате ухватив себя за подбородок, и не сразу заметил удивленный взгляд друга. – Чего ты? Мне на кафедре предложение сделали. Буду статьи писать – это мне потом на дипломе зачтется. Ну а профессор меня в ассистенты возьмет, что тоже только в плюс. В общем, работа называется «Магическое мышление – причины и следствия». Так что ты со своей квартирой очень удачно пришелся. Когда идем?
– Я почитаю… – спустя несколько секунд удивленного хлопанья глазами, ответил Иван.
Инструкции Вадима были просты – позвонить по предоставленному им номеру телефона, назвать свое имя и обозначить свои намерения, проговорив пароль «одна ночь». После этого дождаться, когда в ответ сообщат адрес и день прохождения испытания. Со временем понятно – к полуночи. И всё. Затем только останется вовремя явиться на адрес и провести там одну ночь. С собой можно взять что угодно – еду, напитки, личные вещи, даже мебель, при большом желании. Не было понятно только как быть с парным участием – по поводу этого Вадим никакой информации не дал, и вообще перестал отвечать на сообщения. Решив, что раз в условиях не обозначено, то количество участников считается фактором незначительным и значения не имеет, Иван предпочел сосредоточиться на ином. Ну и действительно – не все ли равно этой квартире сколько там человек одновременно с ума сойдет?
В тот день, Иван, сказавшись больным, не пошел на учебу, а принялся разрабатывать план действий, параллельно морально подготавливая себя к предстоящему контакту с потусторонним. Сане подобная подготовка не требовалась по причине его уверенности в самой что ни на есть обычности и обыденности данного жилища. Максимум, как он считал, что им грозит – это быть снятыми на скрытую камеру в каком-то не самом потребном виде с последующим распространением видео в интернете с каким-нибудь глупым заголовком вроде «Два чувака обделались. Смотреть до конца!». Поэтому он, пожелав другу удачи, отправился грызть гранит науки, обещав оставаться на связи и принимать посильное участие, если таковое Ивану понадобится.
Помощь действительно быстро понадобилась, но Иван не спешил сообщать об этом другу, так как, почему-то, стал считать это унизительным. Ему казалось, что он прав, а Саня своим скептицизмом его обижает, несмотря на то что Иван старается для всех. Поэтому-то Ивану и надо доказать… А вот, что доказать и, самое главное, зачем, он пока для себя определить не мог… Немало поломав голову над этим, в общем-то, неважным вопросом и потратив на это кучу времени, Иван наконец убедил себя прекратить свой извечный детский сад, и заняться делом. Ведь маячившая впереди награда в виде московских квадратных метров решала все, хоть чего-то стоящие, их проблемы и нивелировала все иные разногласия, на самом деле не стоившие и…да ничего, в общем-то, и не стоившие. Проблема с их неопределенным жилищным положением сильно давила на всех причастных, включая родственников, мешая жить изрядному количеству людей. А стало быть, у его затеи была совершенно определенная и весьма благая цель, на которой он и сосредоточился.
И дело, наконец, сдвинулось с мертвой точки. План попросту как-то начал формироваться сам собой, без посторонней помощи. В нём, собственно, ничего мудреного и не было, и в спокойном состоянии Иван сочинил бы его за пять минут, но вышло как вышло…
Первым пунктом было бодрствование. Что логично, ведь спящего, даже просто задремавшего человека гораздо проще застать врасплох и делай с ним потом что хочешь. Поэтому необходимо было запастись какими-нибудь бодрящими средствами (законными естественно), которые позволили бы двум молодым организмам легко скоротать несколько часов без сна. К этому же пункту относился дневной сон перед «операцией». В целом, даже без дополнительных средств, этот пункт не вызывал опасений.
Второй пункт гласил – инструменты. То есть в их арсенале обязательно должен быть инструментарий, позволявший им вскрыть запертую дверь, разбить окно, спилить решетку, спуститься через окно с высокого этажа, в общем все то, что обеспечивало им экстренную эвакуацию из квартиры.
Третий пункт как бы вытекал из второго, несколько дополняя его – оружие. Понятно, что и инструмент можно применить по этому назначению, но хотелось иметь и нечто более весомое. Под этот пункт Иван уже договорился с одногруппником, что тот выделит ему на пару дней свой травматический пистолет в обмен на помощь с курсовой работой.
Четвертый пункт содержал в себе всякие мелочи, вроде еды, воды, горячительных напитков, аптечки и, в обязательном порядке, бабушкиной кружки.
В пятом, последнем пункте, и он, и Саня должны были написать электронные письма с отложенной отправкой. В них они должны были поместить всю требуемую информацию по их поискам, и ситуации в целом, на случай неблагоприятного исхода событий, ну и прощальные слова близким, конечно же…
Записав все это, Иван отправил документ на печать, после чего долго любовался материальным воплощением своего мозгового штурма и пытаясь придумать какие-нибудь дополнения. Добавить было уже нечего, что еще больше тешило его самолюбие. Улыбаясь сам себе, он отправил файл со списком Сане и, получив короткий ответ «добро», отправился за обещанным «травматом».
………….
– Вот! – с порога продемонстрировал Иван чудо легальной оружейной мысли. – И две обоймы!
– Ок, неплохо… «ПМ» просто… – оценивающе покачал на руке пистолет Саня. – Я думал покруче что будет. Знакомец-то твой не из бедных.
– Слушай…Уж что дали. Выбирать, как бы, не приходилось. – раздраженно забрал Иван опасную игрушку и сунул, как всегда делали в фильмах, за пояс. – Да и какая разница вообще?
– Да ладно, чего ты? Я же просто так… – с виноватым видом поспешил объясниться Саня. – Скажи лучше, когда звонить будем?
– Не знаю… Я думал надо подготовиться хорошенько сначала. Купить всё. «Болгарку» мне Иваныч обещал, аккумуляторную. Сейчас пока вот «пестик» только есть, да энергетиков я по дороге купил, по два на нос. Из еды думаю шаурмы взять перед самым делом, ну и «дошиков» на потом…
– Да это-то всё понятно. – отмахнулся от хозяйственных разговоров Саня. – Мне нужно уже главу в работе закончить – завтра профессор обещал почитать, оценку свою предварительную дать. А этот звонок мне бы очень пригодился – есть тут у меня некоторые наброски. – Саня постучал пальцем по виску, проигнорировав осуждающий взгляд напарника.
– Блин, Саня… – со вздохом покачал головой Иван. – Ты как всегда… Вот весь настрой, прям, сбил своей этой материалистичной практичностью. Давай хоть до завтра подождем? Завтра я «болгарку» заберу.
– Да ладно тебе, а? Не нуди. Вряд ли уж там, в квартире этой твоей, так скоро всё организуется. Тем более сейчас вон вечер уже. По любому раньше завтра не назначат.
– А вдруг?
– Да не вдруг, блин! Где вообще твой здоровый авантюризм?
– Ну знаешь… – развел руками Иван. – В таких делах нужно поаккуратнее быть. Уж поверь мне. Я, ты знаешь, на этом собаку съел.
– Ой, да знаем мы ту собаку!.. – скорчил гримасу Саня. – Давай уже номер, я сам позвоню.
– Сань…
– Не «санькай», а то передумаю вообще.
Иван долго молча смотрел на друга, осуждающе покачивая головой и хмуря лоб, чем совершенно его не впечатлил. Потом болезненно сморщился и кинул ему свой телефон.
– Как «квартира» там записан…
– Другое дело! – радостно поднял руки Саня и тут же, найдя требуемый номер, нажал на вызов.
Воцарилась гробовая тишина. Ивану было слышно как билось его собственное сердце и это ему очень мешало, так как за этим стуком он плохо слышал то, что происходило в динамике его телефона. Впрочем, там пока были только гудки.
– На громкую поставь. – почему-то шепотом попросил Иван. В ответ Саня замахал свободной рукой и заметался по комнате в поисках ручки, активно показывая это жестами.
-Имя. – вдруг неожиданно четко услышал Иван голос из динамика. Голос был мужским, но каким-то нечеловеческим, как будто с той стороны Сане отвечал робот.
– Да…– громко, так что по комнате запрыгало эхо, ответил Саня. – Я…Александр…Александр и Иван… Нас двое… Од…одна ночь. Так же можно, если двое?
– Шенкурский проезд, 6Б. – после долгого молчания, в течение которого Саня несколько раз взглядывал на экран телефона, проверяя не оборвался ли звонок, заговорил голос. – Квартира…
Дальше Ивану было не слышно, потому что Саня, видимо от излишнего волнения, слишком сильно прижал трубку к уху. Но заглянув в листок, на котором тот быстро записывал то, что диктовали ему в телефоне, дополнил свою информацию по адресу и принялся выискивать в интернете подробности. Увлекшись этим делом, он не заметил как Саня закончил разговор, записал последние данные и теперь ошеломленно смотрел на него.
– Вань… – наконец подал он голос. – Вань, слышишь!
– А? Что? – оторвал Иван глаза от дисплея.
– Сегодня, Вань… Через час. Нам двигать надо…
Только сейчас Иван бросил взгляд на листок с последними записями и увидел там сегодняшнюю дату и время, совсем недалекое от нынешнего и все сильнее приближаемое быстрым бегом секундной стрелки висящих на стене часов.
………….
– Блин, Сань, ничего не успеваем! Ни аптечки, ни еды нормальной… Хоть лапши этой дурацкой успели купить. Там восьмой этаж, я в интернете посмотрел, а у нас даже веревки нет если что. А если там решетка, то вообще… – Иван со скорбным видом быстро шагал в свете уличных фонарей и отчитывал своего торопливого друга. – Из инструментов только молоток, отвертки и еще что-то по мелочи…
– Вань. Ну извини… – уже, кажется, в сотый раз попросил прощения за свою оплошность Саня. – Да все нормально будет. Не понадобятся твои молотки. Сейчас придем, «дошиков» поедим, энергетиков выпьем и сядем телек смотреть. Есть же там телек? Да если и нет, то в телефоне можно… Да все норм будет, Вань!
Иван, чуть отставший, вдруг резко остановился и окликнул своего забывшегося товарища.
– Ладно, хватит… Пришли вроде.
Парни остановились напротив обычной московской «панельки», совершенно не отличавшейся от сотен других подобных – деревья во дворе, закрывавшие окна чуть ли не до верхних этажей, машины, стоявшие там годами и давно ставшие частью ландшафта, детская площадка, занятая по темному времени галдящей и, наверняка, выпивающей молодежью. В общем стандартный набор, ничем не выдающий зловещей славы этого места.
– Дом как дом… – задумчиво поскреб подбородок Иван.
– А ты тут мрачный замок ожидал, не иначе?
– Ну типа того, видимо… Фантазия моя меня, конечно, разгоняет.
– Идем. Три минуты осталось, а нам на восьмой еще пилить.
– Предлагаю лифта не ждать – долго.
– Согласен.
Быстро, через ступеньку, друзья вбежали на требуемый этаж и, тяжело дыша, остановились напротив двери, отмеченной нужным им номером квартиры часто переглядываясь. Дверь, как и дом, была самая обыкновенная – коричневая и металлическая, практически идентичная трем другим на этаже.
– Звони. – отдышавшись, махнул Иван.
– Кому? – с укоризной посмотрел на него Саня. – Риелтор что ли нас там встретит? Открывай.
Иван протянул руку и нажал на легко поддавшуюся ручку. Дверь открылась без ожидаемого им скрипа, представив их взору темную прихожую с ковриком, зазывно приветствовавшим их по-английски «Welcome!».
– Добро, видишь, пожаловать! – кивнул Саня на надпись. – Шутники…
– Ага… – Иван внезапно ощутил какую-то тяжесть пониже грудины, но тут же списал это на стресс и весьма давний прием пищи.
Это было уже неприличной банальностью, но внутри квартира выглядела опять же совершенно обычно – типичная квартира времен смутного времени девяностых, унаследовавшая в себе все специфические интерьерные находки позднего СССР.
– Классный ковер. – разувшись осматривал территорию Саня. – О, смотри, талек! Помнишь, у вас такой же был?! Батя тогда твой долго на него еще копил…
– Там бабушка еще помогла… – оглядывая со всех сторон статуэтку коричневого керамического быка, ответил Иван, и добавил. – Такой же бычара у нее был. На комоде стоял. Прям в точности. Я даже подумал, что это он и есть… Но у того голова была отколота, и приклеена потом. А этот целый…Слушай, Сань, я тут как будто дома побывал. Еще тогда, в детстве как будто…
– Точно… Пугает это тебя?
– Не без этого. Сань. А мы не зря?..
– Что я слышу?! Друг мой, а не ты ли всегда мечтал лично в подобной мистерии поучаствовать?
– Так, то мечтать… А тут сам уже когда… Тут уже что-то жутко.
– Ну жутко-не жутко, а если верить твоей легенде, то выйти нам отсюда до семи утра уже не получится. Пойду проверю.
Саня ушел и долго терзал дверь, которая, судя по звукам, действительно не открывалась. Иван глянул на телефон – часы показывали 23:15, сети не было. Однако хорошей новостью было то, что на окнах полностью отсутствовали какие-либо решетки. Правда в контексте восьмого этажа и отсутствия средства высотной эвакуации, эта новость несколько утрачивала свое положительное значение.
– Закрыто, прикинь! – это вернулся из прихожей Саня. – А ведь мы точно за собой не закрывали, я это специально себе отметил. Все интереснее тут, правда?
– Ага… – как-то рассеянно и в сторону отозвался Иван. – Глянь туда. Узнаешь?
– Что там? – выглянул раззадорившийся Саня из-за плеча друга. – Ничего себе! Это ж ножик! Я такой потерял, помнишь?! Один в один, вообще!
– Не один в один, Сань… Это он.
– В смысле он?
– В прямом. Внимательно смотри. На ручке.
Саня взял с лакированной тумбочки не замеченный им ранее маленький красный перочинный нож. На потертой пластиковой ручке отчетливо просматривались и даже прощупывались глубоко процарапанные буквы.
– С…К…
– Саня Королев… – подсказал Иван.
– Да ладно… Да, Вань, мало ли кто из С.К. такие же ножи имел. Вон у нас Серега Краснов был, тоже все такой хотел, все у меня выпрашивал. Мы тогда еще думали, что это он у меня его украл, помнишь? Может и тут тоже… Семена Круглова какого-нибудь нож.
– Может быть, конечно, Сань, может быть… – Иван, будто что-то вспомнив, снова вернулся к своему быку. – Но мне тут все больше не нравится… Смотри. Бошку ему, все же ломали. – на повернутой к свету шее быка Сане явственно увиделась окольцовывающая ее полоса.
– Ну мне тоже не нравится, чего ты?.. Только уйти нам не вариант же, а раз уж ввязались, давай играть до конца. Мыслить предлагаю рационально, отбросив, хотя бы на время, всякую жуть. Смотри. Какие-то шутники нас тут заперли. Видимо, в надежде на то, что мы с тобой тут дружно обделаемся. Похоже? Ответ утвердительный. Так давай не доставим им такого удовольствия! Ну или хотя бы постараемся.
– Давай. – как-то совсем понуро согласился Иван и, отставив быка, побрел на кухню. – Чайник поставлю, а то есть охота.
– Вот это дело! – потер ладони Саня, которому вся эта история, на самом деле, все больше и больше нравилась.
Горячая острая лапша и крепкий чай изрядно прогрели компаньонов изнутри и придали веселой бодрости. Даже Иван перестал хмуриться и принялся перебирать видеокассеты, в большом количестве обнаружившиеся вместе с видеомагнитофоном в тумбе под телевизором.
– Что смотрим?
– А что там? «Рембо» есть?
– Ну точно не ужасы. – уже принялся шутить Иван, откладывая стопку кассет с различными ужасами. – Давай «Разрушитель»?
– Годится. – согласно кивнул Саня. – Давай взбодримся только, а то зря что ли на энергетики тратились? Хоть мой чуткий организм их и не очень…
Энергетики были выпиты, интересный фильм из прошлого века – золотого времени голливудских боевиков, набирал обороты, и друзья, удобно устроившись в старомодных креслах, расслабились. Они даже начали подзабывать о причине их нахождения в этой непонятной, пусть уже и не пугающей, но запертой квартире. Наверное, свою роль сыграла усталость, а также пережитый стресс после их быстрого марша сюда, в ходе которого не было места эмоциям и размышлениям, а всем заправлял адреналин. Теперь же, когда все это было позади, а вокруг все было так по-домашнему, в окружении знакомых с детства вещей и, как принято сейчас говорить, «лампово», парни отпустили свои нервы и мирно внимали движущимся на экране картинкам. Даже на уровне запахов и ощущений они чувствовали себя если и не как дома, то уж точно, как в гостях у хорошо знакомых людей – друг у друга, например. Казалось, что все уже это было много раз, и сейчас в комнату зайдет мама Ивана или мама Сани, а может и они обе, и скажут им, что пора спать, а телевизору надо бы дать отдохнуть. Они, конечно, попросят еще немного времени, а кончится все заходом с козырей – приходом отца и закономерным отходом ко сну. Но, естественно, не сразу, а спустя несколько рассказанных страшных историй и анекдотов.
На часах было 01:23, когда Саня, вдруг, почувствовал себя нехорошо.
– Слышь, Ванек, желудок мне, все-таки, прихватило. Знал же, что не надо эту дрянь употреблять… – пожаловался он, держась за больное место.
– У тебя таблетки есть, Сань? – спросил Иван, покосившись на свою знаменитую кружку с остатками его порции энергетического пойла, стоящую рядом на небольшом столике.
– Да забыл я их конечно, дома в рюкзаке… Резко же все произошло… Пойду воды попью просто. Может сода там хоть есть… И лягу я, пожалуй… В соседней.
– Давай, Сань. Прости, что так…
– Да ладно, чего ты? Сам же виноват.
Иван остался один. Комната освещалась только телевизором, в котором поставленный на паузу главный герой, сообщал своей напарнице о понятом им принципе действия «ракушек» в туалете. Тени, отбрасываемые раритетной мебелью, тянулись к теперь уже одинокому искателю приключений своими острыми телами, передавая ему изрядные дозы мурашек. Тишина нарушалась звуками, издаваемыми Саней на кухне, и пока не доставляла неудобств, но Иван знал, что как только все стихнет, она станет давящей и опасной. Поэтому, как только скрипнула, закрываясь, дверь соседней комнаты, он поспешил снять фильм с паузы и прибавить звук. Для пущего самоуспокоения он, бодрясь, встал и повернул телевизор так, чтобы его было удобно смотреть с дивана – сказывался непростой и насыщенный день и жутко хотелось лечь, кроме того так проще было держать под постоянным наблюдением вход в комнату.
………….
Будильник. Иван подскочил с мыслью, что проспал, и зашарил рукой возле подушки в поисках трезвонящего гаджета. Он не проспал. Он вообще не собирался спать, а будильник поставил еще с вечера – на всякий случай, чтобы случайно не уснуть в нехорошей квартире. И, конечно же, он по-прежнему был в ней. И все же уснул. Осознание этого подбросило его с дивана и рефлекторно заставило выпить остатки энергетика из стоящей тут же кружки.
– Блин… – растирал лицо руками Иван. – Уснул, баран… Надо Саню пойти проведать…
Телевизор беззвучно рябил на своем месте, наполняя комнату неровным холодным светом. В детстве Ивану всегда нравился такой свет в окнах, от него на душе всегда было тепло и уютно. Сейчас же ничего кроме тоски и жути этот свет не приносил, и Иван нервно его погасил, выдернув вилку из розетки. Быстро прошагав по комнате, он кинулся к выключателю и включил свет. Ничего не изменилось – тот же шкаф у стены, тот же ковер, та же точно комната – ничего жуткого и зловещего. От сердца немного отлегло.
Заглянув в соседнюю комнату, Иван, как и ожидал, обнаружил своего друга мирно спящим на расположенной здесь кровати. В руках Саня предусмотрительно сжимал травматический «ПМ».
– Надо забрать, а то покалечиться наш скептик… – одними губами проговорил сам себе улыбающийся Иван, и осторожно попытался вынуть пистолет из рук друга. Хватка была мертвой.
Побоявшись потревожить его сон и, чего доброго, не поставить его в неудобное положение, Иван оставил Сане пистолет, лишь убедившись, что тот на предохранителе.
– Пусть спит. Пойду чаю пока попью, времени трех еще нет. – все так же одними губами произнес Иван, но на кухню не пошел. Он замер, уставившись в окно. Вернее, уставился он не просто в окно, а в окно дома напротив, а ещё вернее – на происходящее в нем.
Дом тот стоял недалеко, через двор, и поэтому происходившее в его освещенных окнах было видно достаточно хорошо. Плюс ко всему, так заинтересовавшее Ивана окно находилось ровно напротив и начисто было лишено каких-либо занавесок или штор.
На первый взгляд там не происходило ничего особенного – обычная семейная ссора, коих в таком немаленьком городе как Москва происходит вероятно не одна тысяча ежедневно. Просто два человека, несколько утомленные совместным проживанием и разошедшиеся во взглядах на какую-нибудь бытовую ерунду, решили выяснить отношения с присущей подобным случаям эмоциональностью. И все бы ничего... Если бы не молоток в руках одного из этих людей. Молоток, по традиции вечера, выглядел самым обычным, и при проведении каких-нибудь ремонтных работ ничуть не вызвал бы подозрений. Но судя по накаляющейся в той ярко освещенной комнате обстановке, применение ему грозило далекое от прямого назначения, и это неодолимо притягивало взгляд замершего у своего окна Ивана. Мужик, державший молоток, возможно и производил им какие-то специфические действия в момент, когда его настигла ссора, а возможно взял его уже в процессе – это было неясно, да и не важно. Важным был его теперешний недобрый настрой, ощущавшийся даже из дома напротив, и весьма красноречивое размахивание опасным инструментом, слишком часто оказывавшимся возле лица оппонировавшей мужику женщины.
Раньше Ивану, конечно же, доводилось заглядывать в окна и, конечно же, приходилось наблюдать ссоры, но произошедшее в следующую секунду он до этого видел только в кино – мужик с диким, как-то на сторону перекошенным лицом, широко размахнулся и со всего маху опустил молоток на голову своей соперницы, буквально вколотив ее в пол. Женщина рухнула как подкошенная, после чего, судя по мелькавшему в окне молотку и темным брызгам на желтой стене, получила еще несколько ударов. Их количества Иван не узнал, так как именно в этот момент смог отвести свой взгляд от окна, выйдя из сковавшего его оцепенения, и в ужасе выбежал из комнаты, забыв даже про своего мирно спавшего друга.
Схватив телефон, Иван попытался дозвониться в полицию, но сети, по-прежнему, не было, так же как и на телефоне Сани, обнаружившемся возле телевизора. Бросив бесполезные гаджеты на диван, Иван метнулся к входной двери, только на бегу вспомнив о том, что она заперта. Не снижая скорости, он изменил направление и вернулся в комнату, вновь уставившись в окно – в страшной квартире напротив уже никого не было видно, только темные следы на светлой стене напоминали о произошедшем.
Распахнув окно, Иван высунулся из него по пояс и закрутил головой по сторонам, в поисках сам не зная чего. Не найдя за окном никакого решения, он закрыл его и снова покинул комнату. Закружившись в прихожей в поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать для вскрытия двери, Иван, вдруг, вспомнил про забытого им друга, который безусловно мог ему помочь, и уже направился за ним в комнату, как уловил боковым зрением нечто неожиданное, вновь заставившее его забыть о рациональном мышлении – входная дверь, совсем недавно наглухо запертая, была едва приоткрыта…
Толкнув дверь, Иван выскочил в подъезд и заколотил руками во все двери, в надежде, что кто-то в этот поздний час не спит и сможет дать ему телефон. Как так вышло с их дверью он уже не думал, медленно, но верно поддаваясь панике. Прошло совсем немного времени, и удача улыбнулась полуобезумевшему Ивану – дверь соседней квартиры, слева от той, из которой он чудом вырвался, медленно открылась, явив за собою хмурого мужика в фартуке. Столь неожиданный по позднему времени наряд ничуть не смутил Ивана, а лицо мужика показалось смутно знакомым, несколько успокоив его и частично вернув способность мыслить.
– Ты чего шумишь, псих? – совсем недружелюбно прохрипел мужик.
– Там!.. В доме!.. Там… – забыв все слова, залепетал Иван. – Женщина!..
– Да ладно!? – комично выпучив глаза, развел руки мужик. – Женщина? В доме? Да не может быть!
– Нет… Вы не понимаете... Она умерла! – не оценив шутку, продолжил Иван.
– Ну бывает. Соболезную…
– Нет… Телефон! Мне позвонить… Молотком ее!.. – пытаясь помочь себе руками, объяснил Иван.
– Ах молотком… – лицо мужика приобрело задумчивый вид. – Ну заходи, раз молотком.
Мужик провел Ивана на кухню, до боли напоминавшей кухню в соседней квартире, и любезно предложил чаю. Иван молча помотал головой, на что мужик все равно нажал кнопку на чайнике и вышел из кухни.
– Сейчас я… Телефон там у меня. Извини, тут не прибрано… – Иван согласно кивнул.
Мужика долго не было. Вот уже и чайник перестал шуметь, доведя свое содержимое до кипения, а хозяин все еще возился за стеной, судя по звукам и обрывкам фраз, в поисках телефона.
– Да куда ж я тебя… – раздраженно хрипел он. – Тут же был!..
Ивану, которого стал отпускать выделенный в огромных количествах адреналин, страшно захотелось пить.
– Извините… – робко привстал он со стула и, взяв со стола чайную кружку, осторожно поглядывая на дверь, двинулся к водопроводному крану. – Может я еще к кому-нибудь постучусь?.. Просто времени уже много прошло… – Иван осекся, не договорив. Округлившиеся глаза его намертво прилипли к кухонной мойке – в ней, обтекая кровью, лежал молоток.
………….
Разом забыв про жажду, Иван попятился от страшной находки и покинул кухню. В соседней комнате хозяин все еще был занят поисками, вот только предметом поисков кажется был уже не телефон. Иван, сам не осознавая своих действий, заглянул в приоткрытую дверь комнаты. Единственным, что он увидел, была спина мужика, полностью перекрывавшая обзор. Но вот он резко присел, куда-то заглядывая, и остолбеневшему Ивану стала видна желтая стена, забрызганная красным. Дверь, скрипнув, открылась шире, и, в дополнение к стене, Иван увидел лежащий на полу длинный сверток в душевой занавеске, затертую кровь на полу и самого хозяина, пристально глядящего на него снизу, замершего на пороге с кружкой в руке.
– Ну чего ты, братан? – негромко осведомился мужик, вставая. – Водички что ли захотел? Ну это мы сейчас…
Мужик вышел в коридор, втолкнув Ивана обратно на кухню.
– Водичка у нас здесь. – указал он рукой в сторону мойки, повернув следом голову. – О! Вот он! А я ищу! – радостно вскрикнул он, и довольно заулыбался, взяв в руки молоток. – Лежит, молчит!
Иван, не сводя глаз с молотка, попятился к окну.
– Ну чего ты, братан? Водички не хочешь уже? Ну и ладно. – мужик любовно обтер орудие убийства кухонным полотенцем. – А ты, стал быть, в окна любишь заглядывать? Нехорошо, братан, нехорошо… У нас тут, понимаешь, семья… А ты вмешиваешься. – во все время монолога мужик осуждающе качал головой, намеренно подпуская в голос побольше трагизма.
– Я… Не надо… Я просто… – залепетал Иван, озираясь в поисках какой-либо помощи. Он уже совершенно перестал понимать происходящее и думал только о молотке в руках приближающегося к нему мужика.
– Да я всё понимаю… – перебил его тот. – Простое любопытство. Но ведь это не того… Не красиво. Тут люди живут. Любовь у них, понимаешь, трагедия…А ты погаными лапами… Ну вот что с тобой таким делать?
– Я… – продолжал выдавливать из себя предательски застревавшие в горле слова Иван. – Не хотел… – он отступил вплотную к окну и за спиной нащупал одной рукой большой цветочный горшок, который вполне мог сойти если и не за оружие, то хотя бы за отвлекающий фактор.
Выпустив из руки, разбившуюся вдребезги хозяйскую кружку, которую он все еще держал, Иван, воспользовавшись заминкой отвлекшегося на звон мужика, резко обернулся к окну, ухватил намеченный себе под оружие горшок, и снова замер, краем глаза зацепившись за дом напротив. Этого короткого взгляда хватило, чтобы заметить там то, чего увидеть он никак не ожидал – напротив, в ярко освещенном окне, между раскрытыми шторами был виден… Саня. Он бродил по комнате, как будто тоже что-то искал. Вот его взгляд упал на окно и он, удовлетворенно кивнув, стал сдирать с него плотные шторы.
– Ты опять за свое?! – напомнил о себе мужик, вернув Ивана к объективной реальности.
Вспомнив о своей проблеме, Иван поднял тяжеленный горшок и повернулся лицом к опасности, которая стояла совсем близко, покачивая молотком.
– Ну это ты брось, братан. – указал убийца на горшок своим железом. – Это жены моей цветы. Она за них знаешь…
Иван, будто вняв просьбе, и решив найти какую-нибудь альтернативу горшку, вновь повернулся к окну. Напротив Саня, взобравшись на стол и соорудив из шторы петлю, просунул в нее голову и спрыгнул. Ноги Ивана подкосились. И вовремя – молоток, описав широкую дугу, прошел в паре сантиметров от его головы, пробил стеклопакет и застрял в нем.
Разом взяв себя в руки, Иван уперся в пол ногами и, направив в удар всю силу, врезал противнику назад головой, угодив ему «под дых» и выведя его на время из игры. Затем он выкатился из-под обмякшего и хватающего воздух ртом мужика и, наконец, применил по задуманному назначению цветочный горшок, с силой расколов его о голову хозяина квартиры, покидал которую Иван в небывалой спешке и громко захлопнув дверь.
Первой его мыслью было проверить комнату, в которой он оставил своего друга, второй – бежать в дом напротив, вынимать того из петли. Мобилизовавшийся после короткой схватки с убийцей организм, смог трезво оценить взаимоисключаемость и разную степень фантастичности этих обстоятельств, направив Ивана к распахнутой им же двери нехорошей квартиры, войдя в которую он нос к носу столкнулся с взволнованным Саней.
Продолжение следует...
Показать полностью
1
Инопланетян на Земле нет
В первом сообщении Пентагона с момента создания его офиса по расследованию неопознанных летающих объектов официальные лица дали несколько ответов, но сказали, что нет ничего, что могло бы предложить потустороннее объяснение сотням полученных ими отчетов. «Мы не видели ничего, что заставило бы нас… поверить, что какие-либо из объектов, которые мы видели, имеют инопланетное происхождение, если хотите», — сказал Рональд Моултри, заместитель министра обороны по разведке и безопасности. Созданный в июле офис, официально известный как Управление по разрешению аномалий во всех областях, получил «несколько сотен» отчетов о неопознанных объектах для изучения, в том числе о тех, которые относятся к многолетней давности, сказал Шон Киркпатрик, директор проекта. . Эти дела входят в число первоначальных 144, рассмотренных в отчете Управления директора национальной разведки за июнь 2021 года.
Ни один из официальных лиц не сказал, сколько дел было проанализировано и разрешено. Но Моултри, выступая перед журналистами в Пентагоне в пятницу, сказал, что многие из этих случаев не будут считаться опасными и могут в конечном итоге оказаться «такими вещами, как воздушные шары и такие вещи, как БПЛА, которые используются для целей, отличных от наблюдения или сбора разведданных». Тем не менее, когда его спросили, указывают ли какие-либо отчеты на что-то, что может представлять угрозу национальной безопасности, военному объекту или американскому персоналу, Киркпатрик ответил: «Да». «В отсутствие возможности определить, что это такое, мы предполагаем, что это может быть враждебно, поэтому мы должны отнестись к этому серьезно», — сказал Моултри, расширяя соображения. Официально расследуемые сообщения относятся к неопознанным аномальным явлениям (НПА), в отличие от более ранней версии неопознанных воздушных явлений, которые были сосредоточены только на объектах, являющихся наблюдениями в воздухе.
Теперь усилия рассматриваются в отчетах с воздуха, земли, моря или космоса, хотя Киркпатрик сказал, что большинство случаев по-прежнему носят воздушный характер. Одной из больших проблем, с которой столкнулся Пентагон, когда он начал более серьезно относиться к проблемам UAP, была стигматизация репортажей. Киркпатрик сказал, что стигматизация, связанная с сообщениями о наблюдениях, значительно уменьшилась. В мае заместитель директора военно-морской разведки Скотт Брей сообщил членам комитета Палаты представителей по разведке, что их база данных выросла до 400 отчетов с момента публикации отчета в июне 2021 года. Отчеты продолжали поступать. — На все это нет единого ответа, верно? – риторически спросил Киркпатрик в пятницу. «Будет много разных ответов, и часть моей работы состоит в том, чтобы разобраться во всех этих сотнях дел, какие из них относятся к каким вещам».
Ставьте лайки, подписывайтесь на канал, делитесь ссылками в социальных сетях. Спасибо за внимание!
Показать полностью
2
Сатана о сотворении человека, бессмертии и "трансгуманистической" повестке
Много месяцев назад я обратился к Сатане с вопросом о программе "трансгуманистов". В какой-то момент много лет назад я нашел это запутанным из-за низкого понимания, несмотря на то, что понимал, что с этим что-то изначально не так, как должен понимать любой человек с душой.
Это также касается вопросов повестки дня "Экологии", потому что это было что-то очень сложное, и требовалось точное руководство, примером тому может служить повестка дня "Диоксид углерода в воздухе" или утверждение "Глобальное потепление". Многие ученые уже смеются над этим, но мысль о том, что так много абстрактных теорий используется для того, чтобы загнать нас в антиутопию, не вызывает смеха.
Вражеская "позиция" на эту тему "Трансгуманизма" - это просто еще одна ложная человеконенавистническая позиция, как они всегда делают против человечества и людей на Земле.
Наше развитие как вида - это то, что происходит по мере нашего существования, и это включает в себя знания, которые даются нам. В то же время враг стоит посередине, крадя это, извращая это и полностью разрушая цель человечества.
Все, во что мы собираемся вступить или начать развиваться, они извращают до такой степени, что это становится ядовитой опасностью для нашего существования, дается нам раньше нашего времени и так далее. Это потому, что враг - оккупационная сила и не является коренным жителем нашей планеты, им наплевать на жизнь на ней.
Много лет назад Сатана показал мне в деталях и после долгих медитаций, чтобы очистить ум, о "Сотворении" людей. Сатана создал нас людьми и выступает за человечество. Враг ненавидит творение Сатаны и человечество, постоянно обвиняя нас в том, что мы просто существуем, только для того, чтобы оправдать убийство нашего вида или превращение его в борга.
Когда я спросил, является ли путь "трансгуманизма" правильным, Сатана просто показал мне очень глубокое видение, которое сводится к тому, что без биологического тела человечество теряет свой потенциал. Для человечества абсолютно благословенно и необходимо соединиться с высшими духовными уровнями, а биологическое тело является как претечей, так и основой для этого.
Многие низшие существа, которые являются только "материальными", или, лучше сказать, даже не материальными [они мертвы в большинстве своих способностей], хотят заменить человеческое тело, считая его "негативным". То же самое, как ни странно, происходит и с "углеродной" формой жизни, которая основана на углероде. Если вы заметили, риторика экологического культа "зеленых" заключается в удалении оксида углерода из атмосферы Земли. Глобалисты также хотят удалить довольно много других вещей и живых существ, сделанных из углерода, то есть людей и живых существ.
Все это можно было бы легко заменить, если бы они не сжигали леса или не создавали конверсионные машины. Тем не менее, они хотят оправдать, что массовая резня, опустынивание жизни или превращение людей в боргов, управляемых разумом КО, "необходимы" для того, чтобы сделать это, что является частью их большой программы, над которой они работают.
Если бы они знали, каков реальный конец всего этого [а знают немногие из них], они бы немедленно предали врага. Они мало понимают, что тоже попадают в ненавистную категорию с т. зр. Серых и Рептилий, поскольку тоже являются так называемыми "биологическими формами жизни".
Если обратиться к научному наблюдению за молекулами углерода, из которых, конечно, состоят люди и другие биологические формы жизни, известные на Земле, то частица углерода имеет 6 протонов, 6 электронов и 6 нейтронов. Вся биологическая жизнь имеет чертеж "666", выгравированный на ней, против которого борется враг. Это включает в себя все живое.
Сакральная геометрия здесь подразумевает соединение астрального и физического, в этом смысле, истинно Божественная форма жизни, не та, которая заперта только в физической материальной тюрьме, и не та, которая принадлежит только "астралу", но форма жизни, которая может ходить по обеим сферам.
Исходя из сакральной геометрии, появление там этих чисел также указывает на то, что жизнь имеет связь с высшими уровнями Божественного, выступая в качестве посредника. Короче говоря, человек многомерен, и реальный путь к этому лежит через биологию. Технологии могут только помочь в этом отношении.
Серые, рептилоиды и другие виды избрали другой "эволюционный" путь, который основан только на внешней технологии. Они ненавидят так называемую "биологическую" жизнь, и они ненавидят человечество с его способностью к естественному деторождению и многим другим вещам. Их ненависть к человечеству вполне объяснима, учитывая их собственное состояние и их собственные цели.
Они утратили способность соединяться с "Божественным" или просто "Божеством" или "Высшими сферами" сознания. Вместо этого они используют рабов, которых они, по сути, выращивают живьем для получения жизненной, эмоциональной и психической энергии. Это похоже на диабетика, которому нужен инсулин, с той лишь разницей, что это совсем другой уровень, и дело не в инсулине. Серые и рептилоиды не могут самостоятельно производить много этого типа специфической энергии, которая есть у нас, людей.
Уничижение духовности, человеческой души, превращение людей в боргов, воспитание в людях бездуховности - все это части большого плана по уничтожению того, что делает людей настоящими формами жизни. Это также имеет моральное и этическое измерение. Сейчас, когда Сатурн находится в Водолее [знак Сатаны], вы можете видеть, как программа борьбы против жизни проявляется очень сильно, с фальшивым утверждением, что это происходит ради "блага" "жизни".
Много тысяч лет назад Земля была атакована этими существами после того, как они поняли, что произошло здесь с Сатаной и Богами, посеявшими здесь новую жизнь, с потенциалом стать "Как Боги" или возвысить наше сознание, как они. Для этих сущностей типа врага это самая угрожающая вещь.
Этот тип атаки, по-видимому, был вибрационным [магическим в терминологии, которую мы здесь используем], со смесью технологии, но также и фактического вторжения. После этого они, по-видимому, послали некоторых из своих, чтобы создать здесь рабскую расу для продвижения своей повестки дня, оставаясь, как сказал один высокопоставленный раввин, "неузнанными" и "секретным агентом" среди земных людей.
Повестка дня "трансгуманистов" подразумевает не внешние технологии, а, скорее, физически инвазивное использование технологий и медленную замену человеческого тела небиологической материей.
Постепенная полная замена биологического тела человека на другие тела, сделанные из стали, синтетических материалов или других сопутствующих материальных побочных продуктов. Эти материалы не обладают необходимыми свойствами, чтобы напрямую соединить существо с космосом или соединить его с так называемой "Универсальной энергией" или "Источником".
В результате будут утрачены основные аспекты человеческой души [и, следовательно, связь со Вселенной]. Конечная цель для них - обмануть человечество настолько, чтобы от человеческого "биологического" "я" ничего не осталось, или запереть гуманоидов на фермах, где они будут добывать биологическую психическую энергию.
Я спросил об этом Сатану в том случае, если мне было интересно, зачем они создали нас с физической плотью, ведь она такая хрупкая, умирает и так далее. На это он объяснил, что это настоящий способ создания духовной сущности, и никак иначе. Что касается того, что им нужны "рабы", то вы никогда бы не сделали раба таким образом. На самом деле, они хорошо подготовлены для создания всевозможных роботов и других форм рабов.
Он также объяснил, что "Плоть - это средство передвижения", то есть передвижения в высшие измерения, но также и в алхимическую трансмутацию. Нет ни одного синтетического или небиологического элемента, который мог бы производить такие великолепные результаты, как это может делать биологическое тело человека. Сейчас, из-за недостатка знаний, которые были удалены врагом, человечество потеряно, чтобы понять что-либо из этого, и враг использует эту ситуацию.
Когда я попросил Сатану показать мне, почему человечество сейчас не "бессмертно", как это было в Золотые века, я, признаться, не сразу понял ответ. Одна часть этого связана со сферой Земли и ее вибрационными или резонансными частотами. Часть этого связана с врагами и тем, как их присутствие, их "завеса" и все остальное значительно деградировало человечество.
Часть этого связана с фактическим генетическим кодом, который через метагенетические факторы и акустическую/вибрационную науку "деградировал" и разрушается. На более низком уровне это проявилось как отсутствие специфических генов-модуляторов, которые делают физическое тело бессмертным.
Однако, даже если их сейчас взять и "ввести" людям, отсутствие обращения к духовному аспекту Magnum Opus, никогда не сможет обеспечить полное или постоянное совершенное бессмертие, только продление жизни [как в медицине]. Другими словами, пока враг не будет уничтожен, мы не сменим так называемую "Югу" и не продвинемся в научном плане, власть имущие будут просто идиотами-евреями, ищущими морковку, которой не существует.
Единственным выходом из этого является Magnum Opus, а это не то, что враг собирается им дать, так как в процессе построения к этому, даже их слуги поймут, что враг пытается сделать. Благодаря Magnum Opus, то, что было сказано выше, может быть согнуто и полностью побеждено, эти вышеупомянутые ограничения не имеют значения.
Что касается вражеских слуг, которые делают все, что они делают, ожидая, что рептилии или серые помогут им, "загрузят их на свои сервера", или что-то еще, то более отсталыми быть нельзя. Но я не буду описывать, как именно они будут уничтожены, потому что они заслуживают этого после своей долгой службы против жизни и самих Богов.
Билли умрет гниением или будет превращен в ледяную глыбу, надеясь, что обретет бессмертие в своей дерьмовой рептилоидной жизни, или загрузит свой маленький мозг, который он считает "сознанием", через USB-кабель, и будет удален в процессе. Нет нужды говорить, что кроме зла, эти люди также весьма отчаянны. Между тем, его сила будет использоваться не по назначению, чтобы оправдать слепые выстрелы направо и налево, в то время как человечество будет расплачиваться за это.
Кроме того, что это пример врага, это также пример недуховности и того, к чему это приводит. Бездуховность и враг - самые близкие родственники, если не почти идентичны.
Теперь, что касается развития человеческих технологий, Боги показали мне, что у них есть продвинутые экзоскелеты, внетелесные устройства, технологии, которые крепятся на их материальное тело, или вещи, которые они носят. Технологии настолько развиты, что мои объяснения здесь довольно скудны. Предполагается, что эти технологии работают в симбиотической, не инвазивной манере с их биологией, как мы можем представить, что они могут делать с биологией человека. Большая часть этого также духовна, а не только материальна.
Однако они не нарушают внутреннюю оболочку человеческого тела, как скорлупа яйца не нарушает целостность желтка. Более точным представлением будет даже не скорлупа, а, скорее, яйцедержатель. Они работают только в унисон и при необходимости, но остаются разными и отдельными для пользователей. В качестве примера можно привести мобильный телефон с сенсорным экраном.
Наконец, довольно много людей, из-за использования ошибочных методов астрального общения, общаются с очень враждебными формами жизни, которые, как мы знаем, являются врагами. Обычный человек не может видеть этого, если только случайно или что-то подобное, но многие медитирующие люди, открывшие "Третий глаз" или способность видеть за пределами физического спектра, могут в конечном итоге увидеть их, даже не желая этого специально.
Конечно же, враги высшего ранга знают об этом без всякого сомнения. То же самое относится ко многим евреям и тем, кто является частью этой интегральной повестки дня.
Есть также довольно много людей, которые увлекаются многими из этих офисов, но не понимают, как возникли эти идеи, откуда они исходят, и не тратят достаточно времени, чтобы все обдумать. Они никогда не задавали себе вопросов и не хотели узнать больше. Они просто продолжают следовать той повестке дня, которую им дали.
─ Верховный Жрец Hooded Cobra 666
────────────⊱✠⊰────────────
Оригинал:
Источник:
© Joy of Satan Ministries
https://joyofsatan.org/
© Радость Сатаны
https://joyofsatan.deathofcommunism.com/
Показать полностью
2
Мистиковое
Показать полностью
1
Противостояние (Жених и Невеста) (Часть 2/2 - ФИНАЛ)
Пятый рассвет. Ровно столько он встретил их в этой ловушке странного леса скелетов. Руки его превратились плети. Силился их поднять над головой, но сумел дотянуться лишь до бутылки с водой. От одной только мысли о новой вороне или лягушке подкатывала тошнота. Может, и хорошо – голод, значит, терзал пока не смертельный. Хуже всего было кашлять. Болью отдавалось в бронхах и лёгких. Надо снова разжечь костёр, пока было светло. Вскипятить родниковой воды, но сначала за ней сходить, потому что запасов осталось не больше двух литров. Питие, пусть ненадолго, аппетит усмиряло. Сейчас было нужно горячее.
Кажется, ночью немного поспал, где-то перед рассветом. Не помнил, как проваливался, зато не забылось видение. Женщина у костра, молодая. Распустила длинные волосы. Сначала расчёсывала их гребешком, потом делала косу, упругую и толщиной с запястье, с вплетёнными в неё лесными и полевыми цветами. А он приближался к ней осторожно, сам превратившись будто в светящийся шар, без рук, без ног, без головы. И стал вблизи различать цвета лепестков в волосах – нежные голубые, жёлтые, розовые. Медленно плыл к ней, пока руки её не замерли. Почувствовал резко в ней напряжение. А она – его долгий взгляд. Резко к нему повернулась. Вот только лица её увидеть он не успел – видение тут же закончилось. Осталось лишь ощущение, будто узнал бы лик, если б сумел разглядеть. Словно это его являл ему призрак-страж, подкравшийся у костра незаметно и оказавшийся женщиной. Скорее всего, картинка с ночи отложилась в бессознательном – из женщины-струны, парившей над травой, она превратилась в лесную нимфу. Сидевшую там же, возле огня. Хорошо, если это был сон, а не начало первых галлюцинаций и сумасшествия. Может, стошнило не от вороны, и всё же был яд?..
Тяжело-тяжело, но он заставил себя подняться. Отодвинул стойки, убрал брезент, с которыми за ночь промучился трижды. Спрыгнул в траву, сразу упав, оказался на спине. Руки попали в мокрое. Вытер их, не спеша, о джинсы, глядя в голубое небо. Мочился сегодня прямо сверху, вниз не спускался – не было желания выходить после ночного столкновения с неизвестным. Повернулся в сторону двух скелетов, приподнявшись на локте.
– Вы здесь… давно? – спросил их, словно до этого не приходило в голову.
Понятно, что не ответили.
Молча встал с земли на ноги. Пошатываясь, шагнул и ожидаемо ощутил улучшение. Головная боль выветривалась потоками прохладного воздуха. Июль словно сменился на сентябрь, или это его знобило от отравления. Подобрал аллюминиевую канистру, которую нашёл пустой в первый же день в самолёте, и неуверенно побрёл к ручью. Если хватит сил вернуться обратно, придётся попотеть с заготовкой дров – запас его весь сгорел этой ночью.
У ручья, не дойдя до воды, он согнулся и осел на колени. Лоб следом почувствовал землю. Колики в животе начались внезапно, резкая боль перешла от сплетения в низ живота, а после, прострелом, скрутило и со спины. Лишь бы не почки. Тут же началась жёлто-зелёная рвота, и после второго прострела Кирилл не сдержался. Крикнул испуганно в голос. Тяжело упал на бок, завалился на спину, однако сразу почувствовал удушье. Какая-то новая напасть – без кашля, и точно остановила во всём горле потоки воздуха, как будто закупорила глотку. Вдобавок – новый прострел.
В диких конвульсиях Кирилл перевернулся. Сжав зубы и подавляя крик, который без воздуха вышел бы слабым, встал на колени и локти. Вытянул шею, открыл шире рот, и, задыхаясь, выкашлял из горла ком. Тот выпал и покатился.
Ком оказался головой мёртвой вороны. Остановился у камня. Пошевелившись, моргнул. Вспрыгнул вдруг бодро на лапки, разинул широкий клюв и каркнул. Нелепо затем, ковыляя, устремился к нему. Башка мёртвой птицы, как в страшном мультике, двигалась по земле на ходульках, смешно перепрыгивая через веточки.
От неожиданности Кирилл усмехнулся. Боль отпустила внезапно, позволив ему, наконец, подняться. Он не был уверен, ЧТО видит, но пнул ЭТО легонько ногой, скорее от страха. Ком-голова подлетела. Каркнула ещё громче и плюхнулась в воду ручья. После уже поплыла по течению, барахтаясь в нём, не прекращая при этом голосить и пускать пузыри. Тщетно пыталась выгрести к берегу. Он же, не обернувшись больше на это недоразумение, поднял свою канистру и медленно поплёлся по ручью к родничку. Вода там была хотя бы прозрачной, чистая на вид – как слеза. Возможно, яд попадал в неё из почвы дальше от самого источника, там и следовало набирать, в самом роднике. Теперь уже поздно размышлять о месте, три дня набирал в бутылки везде подряд.
Упал он, не дойдя каких-то двух десятков шагов. Почувствовал сначала, как подломились ноги, а дальше уже затылком врезался землю. Дёрнулся всем телом. И понял, что предыдущая судорога – всё ничего. На этот раз скрутило так, что вопль его оглушил весь странный лес. Кричал, как та женщина у костра, но не безмолвно. Вытянулся, как и она, в струну, – подумал ещё, что и призрак страдал от боли – но не взмыл над землёй. А просто затих.
Последнее, что ощутил – падение в глубокую пропасть…
***
Очнулся уже под ночной треск насекомых. Насвистывали у него над ухом негромко, тихо журчала вода. Слабо пошевелился. Совсем уже не был удивлён, что во второе своё пробуждение ночью, снаружи вне самолёта, оказался в лесу не один.
Человек сидел поблизости. Сомнений в его происхождении не было – светящийся шар-страж принял ему незнакомый облик. Мужчина, лет двадцати пяти, в какой-то полосатой робе, как у сбежавших заключённых в кино. Сложил ноги в позе лотоса, грыз увлечённо яблоко или персик, держа его обеими руками. На тонком носу с горбинкой сидели очки, круглые, с тонким стеклом, на голове – короткая стрижка с уложенной набок чёлкой. На настоящего зека мираж не походил. Уж больно жалостливый принял вид – хотелось поинтересоваться, а что с ним не так? Не помочь ли?
Однако, заметив его пробуждение, призрак внезапно замер. Оставил своё занятие и перевёл взгляд. Смотрел какое-то время. Затем выбросил яблоко. Убрал на колени ладони и, запрокинув голову, расхохотался.
Потом глаза призрака вспыхнули красным, улыбка с лица не исчезла, но во взгляде появилось вожделение. Снова захохотал, как безумный, стал раздуваться лицом. Лопались беззвучно щёки и из них забрызгала кровь.
Оба вскочили. В воздухе было тихо. Кирилл побежал.
Он нёсся как мог, и понимал, что хохот того безумца звучал лишь в его голове. Перепрыгнул через ручей, обогнул источник. А после устремился напролом через лес, к знакомому ему холму. Выхода там, может, и не было, но светящийся шар преследовал. Гнал в сторону от пути к самолёту.
У подножия возвышенности он резко остановился как вкопанный. Чуть не налетел на другой шар, появившийся впереди, вскрикнул от неожиданности. Тот тоже принял облик. Женщина-струна, сидевшая накануне возле его огня и явившаяся затем в видении. Теперь он разглядел её пышные волосы ближе.
Рванул резко в сторону. Порадовался, что колики отпустили. Перепрыгнул через валежину – луна светила снова ярко – и начал взбираться на холм по крутой стороне. На миг лишь обернулся, увидел, что светящихся шаров стало много, целая стая неслась за ним по пятам. Мерцали в темноте, пытались взять «в клещи» и окружить. Выстроились как эскадрилья на бреющем полёте. Проносились между деревьев и не давали ни на миг усомниться, что промедленье закончится для него катастрофой. Рухнет, как подбитый истребитель.
Вершину холма он пробежал на адреналине, а вот спуститься нормально уже не удалось. Зацепился носком проклятого кроссовка, грохнулся, покатился. И как же некстати начались новые колики!
Свернуло червячком, пронзив внутренней болью. До хруста сжал зубы, но подняться не вышло. Десятка полтора светящихся шаров спускались к нему, и все внизу застывали, готовясь к финальной атаке. Выстроились в полукруг, задрожали, когда собрались. Затравленно оглядев их, Кирилл силился встать, живот зажимал руками. И первый из стражей, ощерившись, клюнул.
Смазанное движение. Успела разинуться мерзкая пасть. Невиданный зверь получился как в старых фильмах про оборотней. Мгновение ужаса перед тем, как что-то коснулось груди – и сердце будто обда́ло ледяным поцелуем. До хрипа замёрзло в горле дыхание.
Ещё две атаки – холодные удары других страшных морд. Расчётливые их тычки, как ни странно, позволили встать, рука с земли зацепила ветку, и ей он пытался отмахиваться. Шары нападали – он отходил, и ковылял спиной глубже в лес. Кричал, ругался на них. И чувствовал, как всё леденеет: с каждой новой атакой нутро промерзало всё больше, а страх дошёл до корней волос. Но вместе с этим бездушным холодом застыла и боль – ноги передвигались постепенно быстрее. Потом Кирилл выбросил ветку, рискнул повернуться спиной и побежал. Догонят, когда наиграются, ночь едва началась. А дальше – и его кости будут белеть в одиночестве, и солнце на них не оставит загара…
Кирилл свалился без чувств. Он отдал все силы в борьбе за своё спасение. И, падая, вспоминал самолёт. Что лучше – лежать в лесу на ветру, или остаться навеки вместе с пилотом в крылатом гробу-кукурузнике? Теперь уже всё равно...
***
Наутро его подобрали дорожники. Сам выбежал ночью близко к трассе, всего километрах в двух от оставленной им машины. Нашли без сознания. Немедленно вызвали скорую, после чего он попал в больницу. Врачи сказали, что повезло, ещё немного, и наступило бы сильное переохлаждение. Согревали тёплыми одеялами, поставили капельницу. А когда пришёл в себя, начались расспросы. Естественно, не без участия внутренних органов – им доложили сразу о странной «находке».
Кирилл сначала молчал. Потом уже решил, что терять было нечего – украсть он ничего не украл, не совершал никаких преступлений; наоборот, едва не погиб, не померещилось же? Рад был, что выбрался из чёртова леса живым, пусть что хотят, то и думают. Спишут на шутку, поедут проверят. Поищут тот самолёт на поляне, найдут скелеты людей в траве. Однако после всех своих рассказов общался пришлось уже со специалистами по изломанной психике. Долго и нудно тестировали, прежде чем назначить лекарства. Успел случиться даже нервный срыв – настолько довели его врачебные наблюдения с манипуляциями.
И всё же участковый, записывавший за ним подробности, а потом переставший это делать и позвавший психиатров, кому-то сообщил о его рассказе. Потому что прошло немного времени, неделя или меньше, и в больницу к нему заявился гость. Как раз за пару дней до выписки. Его одноклассник. Раневский Борис Сергеевич. С Борисом в школе они общались мало, но почему-то сейчас Кирилл догадался о причинах его визита. Раневский работал в одной известной службе, такие ходили слухи годы спустя после их выпуска. Более того – в каком-то особом отделе.
Вошёл. Поздоровался. Пакет с апельсинами и шоколадом поставил на тумбочку.
– Благодаря тебе обнаружили место, – сказал он, садясь на стул. – Ушёл ты от него недалеко – потому и нашли. Долго не могли вычислить координаты…
Тишина. Пузырики газировки лопались в стакане на столе.
– МЕСТО?.. – переспросил Кирилл бывшего одноклассника, чувствуя, как в ушах нарастает пульс, а в горле начинает сохнуть.
– Место… – отозвался эхом Раневский. Поправил на шее галстук, участливо посмотрел. – Но, вижу… ты пока не готов.
Повёл вверх бровями. Подбадривающе подмигнул.
– Ладно, поправляйся, – добавил он напоследок, вставая. – Увидимся ещё. Пока же – отдыхай. Набирайся сил. И помни – ты не сходишь с ума…
Развернулся и вышел…
В следующий раз их встреча не была неожиданной. Кирилл восстанавливался и даже перестал посещать психолога, тот сообщил, что помощь уже не нужна. Здоровье приходило в норму. Собирался даже вернуться на работу – не потерял своей должности, начальство переживало за сотрудника. И накануне зазвонил телефон. Все близкие звонили обычно на мобильник, а это затрещал его домашний, дисковый, с тяжёлой трубкой и сделанный под «старину» 50-х.
– Раневский, – представился сразу Борис. – Выйдешь? Кофейня тут рядом. За домом, на углу…
Обшарпанный столик. Хорошее место, не новое и душевное. Завсегдатаи сидели здесь после работы, а в выходные дни приводили жён и детей. Две чашки стояли уже на блюдечках. И вазочки с ванильным мороженым. Раневский своё доедал. Радушным жестом пригласил одноклассника сесть и глазами указал на меню. Однако аппетита не было. Хотелось просто послушать, психолог ведь убеждал, что от отравленной воды у него начались галлюцинации. А голод добавил иллюзиям красок.
– Сильное поле… – начал Борис.
Кирилл, разумеется, понял, что речь Раневский завёл не о поле с пшеницей. Всё-таки учились в физико-математической школе.
– Ты не один такой. Некоторым удаётся уйти. Женщину нашли в том же районе, два с половиной года назад. Успела отойти далеко – и место отыскать не вышло… Грязная, бродила босиком. Сейчас она в психиатрическом отделении, и до сих пор не говорит. Ты оказался крепче. Хотя, кто знает – ты был там пять дней, а её-то искали месяц…
Звучало всё как в фантастике Брэдбери. Или ещё там кого-то.
– Учёными явление до конца не изучено, – продолжал Раневский Борис Сергеевич, сотрудник особого отдела. – Не могут разложить его на все составляющие – особое притяжение у этого поля. Тянет всё живое и не живое к себе. Тот самолёт, где ты ночевал, разбился в его эпицентре. Пропал в начале 80-х, тогда не нашли… Однако у поля – особенность. Ночью оно почти не действует. Активность пробуждается от солнца. Ты, как и многие до тебя, старались выбраться днём. А ночью… там страшно. Отсиживались в самолёте, когда магнит не работал. Пили всё время воду – заряженную, и отравлявшую зарядом организм. Тогда как надо было уходить. Те, чей рассудок мутнел, и кто не погиб, теряли свой страх и выбирались. Как та несчастная… Или как ты.
Кирилл сглотнул. Дни, которые остались позади, начинали мерцать снова в памяти. Словно шары, что светились в темноте, и охраняли ту территорию.
– Так значит… всё это были галлюцинации? От яда?..
Он помнил слишком отчётливо призраков-стражей, что принимали облик людей, животных и разных фигур. Особенно тех двоих, у костра и ручья. Бывают повторяющиеся видения, и даже сны. Но изо дня в день, в том лесу, он видел одно и то же, что появлялось ночью и имело тенденции в поведении. А некоторые их действия он даже предугадывал – изучил, можно сказать, привычки.
Борис посмотрел на него, как показалось, с жалостью. Потом вздохнул. Отвернулся. И снова вперил свой взгляд в него.
– Лягушка – галлюцинация, – тихо произнёс он, чуть наклонился, сложив руки над столиком. – Воронья голова на лапках… Но… не они.
Всё остальное произнёс быстро и коротко.
Призраки пытались Кирилла спасти. Выгнать его под покровом тьмы – магнит тогда не работал. Хотели, чтобы ушёл и, как они, не остался запертым. Их кости он видел разбросанными в радиусе от эпицентра с самолётом. Остались летать лишь мятежные души – умерших там людей. Днём были невидимы и сильно слабели, а ночью себя проявляли. Действие поля на них было особенным – покинуть места они не могли, ни в самый разгар луны, ни в солнечный день. И близко к эпицентру не приближались – тут же начинали разрушаться. Вспомнилось сразу, как заискрился призрак, отважившийся подойти к костру – та женщина с пышными волосами. Он сам легко заходил в самолёт, но начинались головные боли. Для призраков это стало б губительным.
Надо же… Оказывается, его спасали.
– Но… – не мог он найтись, что сказать. – Они же пугали меня!..
– Ну, делали как умели… – пожал на это плечами Борис. – Пытались до тебя докричаться. Что б выгнать из леса, когда путь для тебя был открыт… И ведь получилось? Призраки выражают эмоции по-другому – свойства их иной материи. Ты улыбаешься – он будет кричать, ты засмеёшься – он зарыдает и лопнет при этом голова, раздуются щёки… Как будто наводит ужаса. Не знаю, немного не моё. Другие у меня обязанности… И, собственно, здесь, наука ещё только двигается…
И всё равно Кирилл верил с трудом. Как странно – верилось больше, когда видел только глазами, но толком о них ничего не знал. Не думал, что это были души людей. Верил, что сходит с ума или болен.
– Они… ещё там?
Борис глотком допил кофе. Поставил чашку на столик. Ложечкой помешал осадок и уложил на блюдце.
– А нет никого, – ответил он, помолчав. – Тот найденный самолёт увезли. Собрали все кости – их девятнадцать было, а не одиннадцать. А место силы…Оно вроде как бы иссякло. Ну, скажем так: учёные его «отключили». Понятно, ЗАЧЕМ, но не спрашивай, КАК… Все души умерших освободились – нет больше светящихся призраков… Много бывает чудес на нашей планете… Много…
Затем, немного помявшись, по-свойски ему сказал:
– Ты вот что, Кира… – покашлял неловко. – Об этом никому не рассказывай. Не нужно беспокоить людей. Живут – и живут, не знают. Спокойней оно, без лишних неизвестных… И да – дело с тобой засекречено. Все показания изъяты, тебя беспокоить больше не будут…
– Но… ты же мне рассказал, – не понимал Кирилл. – Зачем? Для чего?..
Борис, одноклассник, пожал плечами. Сейчас он больше походил на того, с кем они вместе учились, нежели на сотрудника какого-то там секретного отдела. Помедлив немного, сказал.
– А помнишь… как гоняли мяч?.. Всегда были в одной команде…
Потом вид его стал строже и выражение на лице – сдержанным.
– Я не хочу, что б ты сходил с ума. И начал пускать слюни, как та несчастная из психушки. Призраков, не бывает, Кирюша. Вот это, пожалуйста, запомни хорошо…
На этом их встреча закончилась.
С последними словами Раневский поднялся. Оставил большую купюру на столике, дав жестом понять, что угощает и сдачи не нужно.
И, попрощавшись, ушёл.
Кирилл же задержался. Он вяло тыкал ложечкой в мороженом, сидел и размышлял. Холодный шарик подтаял. Лежал неподвижно на донышке, оплавился снизу, и походил на что-то знакомое. Вспомнился сразу холод в груди, когда призраки атаковали ночью. Но нападали не в порыве убить, а чтобы избавить от собственной участи……..
Год спустя он побывал в том месте. Всё время думал о нём. Скучными зимними вечерами, в весеннюю холодную капель и в июньский багровый закат. И вот, когда настало время летнего отпуска, в июле, наконец, отважился.
Поехал один, на машине. Не сразу спустился с обочины, когда заглушил мотор. Помнил, как здесь оказался впервые, как повели ноги в лес и после он заблудился, как вышел в полдень к ручью и нашёл самолёт. И не забыл, к чему привела та прогулка.
Желание внутри, однако, пересилило. Один первый шаг – и ноги вели уже снова.
У края каменной россыпи остановился. Окинул бегло знакомое место взглядом. Всё тот же рядом ручей, а выше – спокойный источник, с заводью и поднимающими у берегов головки лотосами, розовыми и белыми. Вода тут теперь была не заразна.
Но не родник он искал. И, постояв чуть-чуть у воды, уверенно двинулся дальше.
Дерево, под которым лежали те двое, всё так же шумело тяжёлой кроной. Здесь они испустили свой последний вздох. Вместе держались в беде, вдвоём и до последнего. Она – головой на его плече, а он её обнимал – так и нашёл их тогда. Два милых скелета со светлыми волосами. Пропавшая в 2004-м пара. Он знал почему-то, что встретился именно с ними – она выходила ночью к его костру, а он был тем, кто сидел у ручья и грыз яблоко. Потом провожали его. Вместе с другими «шарами» довели до черты, выталкивали до восхода солнца из этой опасной зоны. А сами остались. Борис говорил, что призраков больше ничто не держит. Наверное, упокоились, не мечутся больше по лесу, не кричат страшным голосом ночью, а витают где-то в просторах другой вселенной.
И, может быть, даже счастливы там....….....
Кирилл постоял ещё немного. Затем оставил цветы – простой букетик, который принёс с собой из машины, купил его по дороге. То малое, что совесть велела сделать для них, бо́льшим уже не помочь. Места этого не забыть, как ни старайся, многое здесь с ним случилось. И снилось ещё иногда. Правда всё реже и реже. Помнился вкус воды и вид самолёта, молчаливый, в фуражке с козырьком, пилот, и крики «призраков-стражей» в ночи́, сводивших воем с ума. Вечные для него теперь и личные во многом образы…
А когда уходил от безымянной могилки, маленький слабый огонёк появился вдруг позади – вынырнул робко из-за деревьев. За ним – и другой.
Вместе они покружились недолго над скромным букетом – плавали сверху, словно держались за руки. Совсем как жених и невеста. И с благодарностью провожали мирным кружением почтившего их бытие человека.
Потом также тихо исчезли, вдвоём.
Став друг для друга вечностью…
Автор: Adagor 121 (Adam Gorskiy)
Показать полностью
2