Секрет раскрыт
Ответ на пост «Неправильный иноагент»
А.П.Ефимкин.
«МЫ ЗАПЛАТИЛИ НЕМЕЦКИМ ИМПЕРИАЛИСТАМ ЗОЛОТО…»
Ефимкин Андрей Петрович, кандидат экономических наук, заведующий кафедрой политэкономии Горьковского медицинского института им. С.М.Кирова.
12 марта 1919 г. В.И.Ленин выступал в Таврическом дворце на заседании Петроградского Совета с докладом о внешней и внутренней политике Совнаркома. Отвечая затем на многочисленные вопросы и записки, он, в частности, сказал: «Мы заплатили немецким империалистам золото, по условиям Брестского мира мы обязаны были это сделать, теперь страны Согласия отнимают у них это золото – разбойник победитель отнимает у разбойника побеждённого».(1) Что же стоит за этими ленинскими словами?
О Брестском мире сегодня знают практически все. Гораздо меньше известно широким кругам читателей об «Экономическом Бресте». Так неофициально называли русско-германское финансовое соглашение, подписанное в Берлине 27 августа 1918 г. оно рассматривалось как «добавление дополнительного договора к мирному договору». Это соглашение позволяло Советской России продлить мирную передышку, правда, ценой очень крупных материальных жертв: она обязывалась уплатить Германии огромную контрибуцию, в том числе 245 546 кг чистого золота. Первый взнос – 42 860 кг – должен быть сделан 10 сентября, четыре других (равными долями по 50 676 кг) – 30 сентября, 31 октября, 30 ноября и 31 декабря 1918 г.(2)
Немецкие империалисты потирали от удовольствия руки. Позднее, на одной из встреч с представителями стран Антанты, директор ведомства иностранных дел германии Ф. фон Криге говорил: «Финансовое соглашение стоит считать для нас благоприятным. Ввиду значительного притока золота (русского – А.Е.) Имперский банк одобрил достигнутое соглашение. К нашему настоящему золотому запасу в размере 3,47 миллиарда мы получили бы ещё 900 миллионов марок золотом».(3) Однако получить Германии удалось лишь часть этой суммы, да и то ненадолго.
О том, как проходила операция по отправке золота в Германию и какова была его дальнейшая судьба, рассказывается в настоящем сообщении, подготовленном на основе опубликованных источников, исследований и архивных материалов.
* * *
После потери в августе 1918 г. «казанского» золота(4) почти весь оставшийся у Советского государства золотой запас хранился в Нижнем Новгороде. 4 сентября сюда из Москвы была командирована специальная группа ответственных финансовых работников во главе с инспектором по особым поручениям при главном комиссаре-управляющем Народным банком РСФСР А.К.Аболином. В его удостоверении значилось: «Предъявитель сего комиссар Народного банка Российской Советской Федеративной Социалистической Республики т.Аболин командирован Народным комиссариатом финансов совместно с комиссаром Экспедиции заготовления государственных бумаг А.Е.Минкиным для перевозки из Нижнего Новгорода в Москву груза особой важности. Предлагаю конторам и отделениям Народного банка оказывать А.К.Аболину надлежащее содействие с представлением в его распоряжение необходимых ему сотрудников по его требованию и с выдачей ему необходимых авансов по его требованию. Вместе с тем представляется ему, Аболину, пользование шифрами Народного банка».(5) В тот же день, 4 сентября началась подготовка к отправке затребованного Москвой золота. Слитки упаковывались в специально заготовленные деревянные ящики. 9 сентября под усиленной военной охраной двумя эшелонами они были отправлены в Москву. Всего в поездах находилось 5808 слитков стоимостью 124 816 646 руб. 43 коп. Почти 96 тонн чистого металла… [147]
В Москве отобрали количество золота, соответствующее первому взносу, и направили его к западной границе. Остальное золото поместили на хранение в Кремлёвские кладовые. 15 сентября в газетах появилось короткое сообщение: «Первая партия золота, подлежащая выплате Германии, согласно Русско-германскому добавочному соглашению, прибыла в Оршу и принята уполномоченным Имперского банка».(6)
22 сентября полпред РСФСР в Германии А.А.Иоффе телеграфировал в Москву наркому иностранных дел Г.В.Чичерину: «…я обещал воздействовать, чтобы с нашей стороны и второй взнос прошёл так же аккуратно, как и первый. Очень советую это, ибо наши враги постоянно сеют недоверие именно указанием, что мы не в состоянии выполнить своих обязательств».(7) Срыв или даже задержка очередного взноса грозили Советскому государству серьёзными политическими осложнениями…
Об отправке следующей партии золота рассказал в своих воспоминания С.А.Бубякин, непосредственный участник описываемых событий: «Вторая партия была также погружена в три четырёхосных (американских) вагона на Курском вокзале. Начата погрузка в 6 часов вечера 29 сентября и окончилась ночью 30 сентября. В течение дня 30/IXпоезд из 3 товарных и одного пассажирского вагона был передан на Белорусский (тогда Александровский. – А.Е.) вокзал. Вя партия была 64 млн. рублей и вес с ящиками около 3600 пудов. Сопровождали партию представитель Правительства (фамилию боюсь напутать, кажется, Поляков) – о потом работал во Внешторге, пом.директора Отдела кредитных билетов Генрих Яковлевич Пржигодский, работники московского филиала Отдела кредитных билетов Анатолий Дмитриевич Смирнов и я.
Кроме золота я получил из Московской конторы Нар[одного] банка 10 млн. руб. купюрами в 250 и 1000 руб. – также для сдачи вместе с золотом. (Золото было размещено в трёх американских вагонах грузоподъёмностью по 50 тонн, а для сопровождающих был прицеплен вагон I класса). К поезду были прицеплены также бронеплатформы с орудием и пулемётом и вагон с охраной.
Поезд должен был отойти от Белорусского вокзала 30/IX в 10 часов вечера расписанием почтового поезда, но за 10 минут до отправления поступило распоряжение отправить нас по расписанию скорого. В дальнейшем на процессе эсеров выяснилось, что на наш поезд готовилось покушение и мы благодаря скорости проскочили опасное место раньше срока. Мы абсолютно ничего не подозревали и вдвоём с А.Д.Смирновым доканчивали подсчёт сопроводительных материалов всю дорогу до Орши и в номере гостиницы в Берлине. Орша Пассажирская находилась в наших руках, а Орша Товарная – у немцев. За два перегона до Орши были произведены манёвры и бронеплатформу и вагон с охраной поставили в хвосте состава. Таким образом на немецкую сторону были пропущены 3 вагона с золотом и наш классный, а вагон с охраной остался позади шлагбаума. Представитель Рейхсбанка и другие должностные лица, встречавшие нас, были в военной форме. Как потом нам объяснили, что военная форма обязательна для всех немецких должностных лиц в оккупированных местностях. Мы ехали до Сморгони в наших вагонах, а дальше на территории РСФСР от Сморгони до Эйдкунена ж. д. колея была переделана на европейскую. Для груза и сопровождающих был сформирован специальный состав из багажных и классных вагонов, который в пути очень тщательно охранялся (вечером на остановках с обеих сторон поезда платформу освещали переносные прожекторы). Везли нас по северным путям через Познань. В Берлине ящики с золотом были погружены на большие пароконные платформы и без всякой охраны доставлены в рейхсбанк.
Нас поместили в лучшей фешенебельной гостинице «Бристоль» на Unter den Linden. Почти двое суток я и А.Д.Смирнов напряжённо работали в номере для подготовки сдаточных ведомостей. Сдача прошла в полном порядке, сумма и вес золота в ведомостях сошлись с основной суммой <…>. В отеле «Конитенталь» 5/Х в 8 ч. Вечера был дан обед, на котором присутствовал наш посол в Германии т. Иоффе и нас четверо, а с немецкой стороны 7 человек: зам. министра финансов, представитель правления Рейхсбанка, заместитель его, зав. кладовыми Банка, банкир Мендельсон и др. Между прочим, Мендельсон сказал: «Russische Gold – hubsch Gold» («Русское золото – прелестное золото». – А.Е.)».(8)
Принятые для перевозки золота меры безопасности оказались вовсе не лишними. Эсеровские боевики действительно планировали осуществить экспроприацию перевозимого из Москвы в Оршу золота, устроив при перевозке крушение поезда, однако не удалось осуществить его замысел.(9)
Всего по Берлинскому финансовому соглашению было сделано два взноса (оба в сентябре). Германии было передано жёлтого металла на сумму 120,4 млн. руб. Эта цифра приводилась и в [148] официальных правительственных документах.(10) Впоследствии В.А.Шишкин несколько уточнил её – 120 799 240 руб. 03 коп.( 11)
Однако осенью 1918 г. в Германию была отправлена ещё одна партия золота, о которой до сих пор в советской научной литературе даже и не упоминалось. Между тем в эмигрантских изданиях об этом факте говорится довольно многою. Нам удалось выявить также архивные документы, связанные с отправкой этой партии золота.
На заседании Совнаркома, проходившем 5 октября 1918 г. под председательством Я.М.Свердлова, среди других вопросов слушался доклад Л.Б.Красина о закупке в Германии 6 млн. пуд. угля для Петрограда. Платить за уголь и его транспортировку на германских судах приходилось золотом. В протоколе № 204 этого заседания в части «Постановили» указано: 7) Для обеспечения сделки, в частности уплаты фрахта, разрешается немедленно вывести в Берлин в распоряжение Генерального консула Советской Республики золота в слитках на сумму 5 миллионов марок и приготовить к вывозу остальную сумму до 10 миллионов марок золотом».(12)
10 октября исполнявший обязанности заведующего Московским филиалом Отдела кредитных билетов и металлического фонда Народого банка Рождественский получил документ, подписанный за Главного комиссара-управляющего Народным банком И.С.Николаевым и М.Я.Стебницким.(13) В нём говорилось: «На основании распоряжения Народного комиссара по финансовым делам предлагаю Вам приготовить к отправке в Германию золото в слитках чистым весом 3125 килограммов, каковое золото вместе с транспортом кредитных билетов из Московской конторы имеет быть отправлено за границу в специальных вагонах в пятницу 11-го сего октября».(14)
Груз особой ценности «до места назначения» сопровождали чиновники Московской конторы Народного банка А.Ю.Вегнер, В.П.Леонов и В.А.Лепёшкин. «Старшим по командировке был назначен главный секретарь при Главном комиссаре-управляющем Народным банком С.Е.Евгеньев .(15) Он должен был сдать золото уполномоченному германского Рейхсбанка, доставив также 34 500 000 рублей царскими кредитными билетами и 50 000 германских марок российскому Генеральному консулу в Берлине В.Р.Менжинскому, ещё недавно бывшему народным комиссаром по финансовым делам РСФСР.(16) Лепёшкин и Лонов получили «Открытый лист», подтверждающий их полномочия «для доставки груза особой ценности до места его назначения».( 17)
Золото, кредитки и марки несколькими автомобилями доставили из Отдела кредитных билетов и Металлического фонда, а также Кремлёвских кладовых на Александровский вокзал, чтобы везти их в Оршу, а оттуда – в Берлин.
Пассажирский вагон второго класса до самого потолка был заставлен ящиками с золотом. Лишь посредине оставался узкий проход, тускло освещённый фонарями. Сопровождавшие золото банковские чиновники и начальник охраны железнодорожного отдела Народного банка (одновременно бывший помощником начальника охраны при Центральном управлении Народного банка) К.И.Барановский разместились в свободном углу вагона на спальных местах. Ехавшие вместе с ним банковские артельщики и «чины охраны» расположились прямо на мешках с кредитками и марками. На тормозных площадках вагона было установлено три пулемёта, возле которых неотлучно находились вооружённые часовые. Ещё один вооруженный охранник ходил по вагону между двумя ящиками с золотом .(18)
На промежуточных станциях охраняемый вагон с решётками на окнах привлекал всеобще внимание. Вокруг него неизменно собирались толпы любопытствующих, желавших узнать, что же везут в этом странном вагоне. Им отвечали коротко: «Динамит». После этого перепуганные обыватели, как правило, быстро расходились. Но всё же несколько раз железнодорожные чекисты на станциях пытались проникнуть в вагон и проверить перевозимый в нём груз. Тогда к ним выходил Барановский, отводил в сторону и предъявлял свой мандат, в котором говорилось, что при малейшей попытки кого бы то ни было проникнуть в вагон его охрана должна оказывать вооруженное сопротивление. В большинстве случаев этого было достаточно. Но один раз охране всё же пришлось выдвинуть пулемёты и направить их на чрезмерно любопытствующих и неудовлетворённых мандатом Барановского чекистов. Обстановка обострилась. Её разрядил С.Е.Евгеньев, уговоривший коменданта станции дать третий звонок и отправить поезд с золотом дальше.(19)
В Орше вагон с золотом встретил исполнявший функции посредника между русскими и немцами брат Государственного комиссара РСФСР по русско-германским финансовым расчётам Я.С.Ганецкого.( 20) Он сразу же сообщил по прямому проводу в Москву о прибытии золота в Оршу. Получив инструкции, посредник занялся передачей груза представителям Германии. Советская охрана покинула вагон (21), вокруг которого с ружьями и пулемётами сразу же встали немецкие солда[149]ты. В Молодечно, где начиналась другая железнодорожная колея, ящики и мешки с банковскими ценностями перегрузили в товарный вагон.
Вечером 31 октября в Берлине поезд встретили молодые сотрудники Российского генерального консульства и уполномоченный германского банкирского дома «Мендельсон и Ко».( 22) Не первый раз представители этого банкирского дома имели дело с доставленным в Германию русским золотом. Так, ещё зимой 1906 г. они получили отправленные Госбанком России из Петербурга 522 золотых слитка (535 пуд.) стоимостью 11 299 014 руб. 64 коп. (23) Привезённые ящики с золотом быстро погрузили на заранее приготовленные автомобили и увезли. Чиновников проводили в консульство к В.Р.Менжинскому. На следующий день они приступили к процедуре передачи золота.
11 октября в Берлин приехал М.Я.Лазерсон, советник А.А.Иоффе, с целью прозондировать вопрос (неофициально) о продаже Германии русского золота. Это было выгодное для немцев предложение, однако он ответили, что Россия сначала должна рассчитаться по соглашению 27 августа…( 24)
Приближался срок очередного взноса. 26 октября в Москве на Курском вокзале формировался «эсктренный» поезд из двух классных (пассажирских) в трёх крытых «американских» (товарных) вагонов. В 1 час 30 минут ночи он был отправлен в Нижний Новгород за новой партией золота. Однако она так и не была отправлена. В ноябре 1918 г. в Германии произошла революция, в результате которой была свергнута монархия и установлена республика. 13 ноября ВЦИК принял постановление об аннулировании Брестского мира: «Всероссийский ЦИК сим торжественно заявляет, что условия мира с Германией, подписанные в Бресте 3 марта 1918 г., лишились силы и значения. Брест-Литовский договор (равно и дополнительное соглашение, подписанное в Берлине 27 августа и ратифицированное ЦИК 6 сентября 1918 г.) в целом и всех пунктах объявляется уничтоженным. Все включённые в Брест-Литовский договор обязательства, касающиеся уплаты контрибуции или уступки территорий и областей, объявляются недействительными…».( 26)
Всего в 1918 г. 2по договорным обязательствам РСФСР» Германии была передано золота на сумму 124 835 549 руб. 47 коп. (27) Однако оно недолго находилось там. 11 ноября 1918 г. представители Антанты и Германии подписали соглашение о перемирии. В статье XIX соглашения говорилось о возвращении «российского и румынского золотых запасов, сданных Германии или захваченных этой державой. Это золото должно быть сдано союзникам на хранение до момента заключения мирного договора».( 28)
7 декабря в «Известиях ВЦИК»была опубликована поступившая накануне в Москву радиотелеграмма из Берлина, в которой сообщалось, что правительство Германии отправило в Париж полученное русское золото стоимостью около 120 млн. руб. Это золото перекочевало в Банк Франции и оказалось навсегда потерянным для Советского государства…
Сможете найти на картинке цифру среди букв?
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
По-взрослому
Моя племянница живёт в Германии, ей 16 лет. Новый год отмечала с подругами, 16-17-летними коренными немками. Решили отметить по-взрослому, купили водку.
1 января я ей звоню, поздравляю с Новым годом. Спрашиваю, как отметили?
Отвечает:
- Подруги в реанимации, а у меня даже голова не болит.