Ещё одна схема

После 40 лет неправильные сочетания оттенков могут легко добавить несколько лет к возрасту. Эксперты Pantone проанализировали, какие цветовые пары чаще всего старят женщин и выделили пять самых "опасных". Хорошая новость: у каждой из них есть простая и стильная альтернатива, которую легко внедрить в свой гардероб.

Черный + темно-синий

Модельеры создают элегантные сочетания для подиума, но в жизни такой образ редко выглядит хорошо. Два тёмных цвета рядом с лицом буквально поглощают свет. Кожа теряет сияние, появляется ощущение усталости и даже подчеркиваются мелкие морщины или неровности. Такой ансамбль может зрительно утяжелить лицо и добавить возраст даже тем, кто хорошо высыпается и следит за собой. Особенно зимой и при искусственном освещении эффект становится сильнее.

Попробуйте сочетать чёрный с лавандовым, сиреневым, сливочным или светло-голубым. Темно-синий отлично раскрывается в дуэте с кремовым, бежевым или даже мятным оттенком. Кожа сразу "засветится", и образ станет более легким и современным.

Серый + коричневый

Серый убирает природный свет, коричневый придаёт образу тяжести, а в сумме лицо выглядит невыразительно. Для женщин 40+ это особенно критично: кожа становится светлее и нуждается в дополнительном сиянии. Даже если вы любите классику, разбавляйте её более живыми акцентами.

Вы можете добавить к серому коралловый, персиковый, фуксию или розовый. Коричневый же попробовать сочетать с бирюзовым, небесно-голубым или зелёным. Даже один яркий аксессуар способен освежить лицо и сделать взгляд более открытым. Образ может освежить не только шарф, но и макияж, бижутерия, сумка или ободок для волос.

Серо-бежевый + пыльно-розовый

Это сочетание очень любят те, кто предпочитает нейтральные образы: в офисе или на встречах, где важно выглядеть сдержанно. После 40 лет оба оттенка буквально "стирают" индивидуальность: лицо теряет румянец, а кожа выглядит более тусклой. Если вы не используете румяна или яркую губную помаду, то макияж просто теряется на фоне этих оттенков.

Стилисты советуют к пыльно-розовому добавить ягодные и сливовые акценты, насыщенный бордовый или виноградный. Серо-бежевый "оживает" рядом с глубоким изумрудным или сапфировым. Иногда даже небольшое колье, брошь или сумка способны кардинально поменять впечатление от образа.

Оливковый + терракотовый

Этот дуэт часто хорошо выглядит в интерьерах и на страницах модных журналов. В жизни рядом с лицом создаёт эффект землистости и утомлённости, словно вы не выспались или простудились. Оливковый часто усиливает желтоватый подтон кожи, а терракота "забирает" свет, особенно если оттенки насыщенные.

Оливковый лучше комбинировать с оттенками слоновой кости, молочным, сливочно-белым, мягким песочным. Терракоту можно смело сочетать с лазурным, небесно-голубым или даже холодным синим. Не бойтесь пробовать неожиданное: даже маленький цветной платок или серьги способны полностью изменить впечатление от привычного наряда и сделать лицо свежее.

Черно-белый

Черно-белая классика кажется беспроигрышной, но с возрастом этот контраст начинает работать против. Белый делает кожу слишком бледной, а черный усиливает резкость черт и акцентирует внимание на морщинах или несовершенствах. Без макияжа лицо исчезает, становится "плоским".

Чтобы освежить классику сочетайте белый с карамельным, молочным, медовым, светло-бежевым - это добавляет образу тепла и мягкости. Черный хорошо сочетается с глубоким зелёным, синим, сапфировым или даже фисташковым. Если хочется оставить любимый контраст, добавьте хотя бы одну акцентную деталь: шарф, ожерелье, цветную брошь.

По данным Института цвета, главная причина визуального старения не только в морщинах и тоне кожи. Свет у лица играет ключевую роль: "глухие" сочетания и тёмные оттенки поглощают свет, подчёркивают усталость, делают кожу менее живой и визуально увеличивают возраст. Яркие, сложные или необычные акценты возвращают лицу объем, добавляют свежести и делают черты мягкими. Это работает даже без макияжа или дорогих процедур.

Иногда замена всего одной пары оттенков способна кардинально изменить отражение в зеркале и впечатление окружающих. В моде индивидуальность и игра с цветом.

Замените хотя бы одну из "опасных" пар на что-то свежее и вы сразу заметите результат.

Если публикация была для вас полезна - подпишитесь на канал. Поделитесь в комментариях сочетаниями, которые вы считаете удачными или неудачными - ваш опыт может быть полезен другим читателям.

Источник: Умный гардероб ❘ Анна Романова

В мире, где всё давно превращено в контент, Chanel решила сыграть в старую игру: музей под видом модного шоу. Гости пришли на кутюр в Grand Palais и получили в руки золотую книжицу, блестящий том «Chanel Haute Couture», отполированный Софией Копполой до состояния семейной Библии. Сто десять лет ателье, ностальгия, священные стены Rue Cambon. Всё чинно, дорого, будто на лекции по истории моды, где студентам втирают, что кутюр — это не просто шитьё, а секта.

И вот под торжественное шуршание ковра и застывшие в позе антикварные банкетки зрители вдруг оказываются не в музее, а в лесу. Но лес этот не из сказки братьев Гримм, а скорее из сна охотничьего клуба, где баронессы с поллитрой шампанского в крови путают твид с мхом и надевают сапоги до бедра так, будто идут не на охоту, а на вечеринку в Berlin Club. Chanel вывела публику на «дикую тропу» — и это был самый неожиданный поворот вечера.

Музей, который решил пошалить

Сначала всё выглядело как идеальная реконструкция буржуазного прошлого. Grand Palais, переживший бесконечный ремонт, превратился в копию исторического салона Rue Cambon. Зеркала, бежевые сиденья, мягкий свет. Атмосфера из серии «шёпотом о шёлке», когда даже кашель должен звучать как вздох богемы. Всё говорило: мы уважаем наследие, мы смотрим назад, мы продолжаем линию.

Но Chanel слишком давно играет в эту роль. И публика, привыкшая к музейным реконструкциям, явно ждала подвоха. Подвохом оказалась коллекция, которая началась не с салонной дамы, а с массивного пальто, сапог и лесного камуфляжа. Контраст настолько яркий, что создавал ощущение: сейчас в зал выйдет не манекенщица, а охотничья собака, и под ногами у публики действительно пройдётся кабан.

Chanel в сапогах по колено

Коллекция выглядела как кутюрный эксперимент в жанре survival. Твид — та самая ткань, что родилась в шотландских холмах, — здесь зазвучал громче, чем в любых лекциях о наследии. Он то превращался в юбки с длинным хвостом, то разрывался на бахрому, то обрастал птичьим пухом на плечах, будто манекен упал в гнездо и встал, даже не стряхнув перья.

Особенно эффектно выглядели капы с массивными плечами, отделанные перьями, словно крылья большого ворона. Их набросили поверх вечерних платьев, и это было похоже на игру: кто сказал, что в бал можно прийти только в шёлке? Иногда казалось, что Coco Chanel, строгая как школьная учительница, сейчас выйдет из-за кулис и влепит команде штраф за такие шалости. Но у публики блестели глаза — наконец-то весело.

Твидовые жакеты с карманами в духе военной униформы, длинные жилеты в золотых оттенках, намёк на шотландские мотивы — всё это переплеталось с утончённым кутюром. Вещи словно балансировали между нарядом герцогини и костюмом для вечерней охоты в тумане.

Тромплёй — любимая забава Chanel — тоже был здесь. Блестящие «дождевые капли» на пальто, будто модель только что вернулась с ливня. Снежно-белые воротники, которые смотрелись не аксессуаром, а заснеженным утренником. Вещи были одновременно театральны и функциональны, как если бы костюмер «Игры престолов» решил подрабатывать в ателье Chanel.

Chanel против самой себя

Сложно сказать, где заканчивался кутюр и начиналась сатира. Некоторые образы напоминали театральные костюмы: плотные юбки-кардиганы с бахромой, нарочито объёмные плечи, силуэты, в которых женщина превращалась скорее в скульптуру, чем в человека. Это было похоже на спор бренда с самим собой: можно ли быть одновременно домом, где шьют одежду для реальной жизни, и музеем, где каждая вещь — арт-объект?

Ответ коллекции был двусмыслен. С одной стороны, костюм в камуфляжной шерсти с блестящими пуговицами выглядел дерзко и современно. С другой — объёмные ансамбли явно балансировали на грани карикатуры. Chanel, словно стендап-комик в вечернем платье, пыталась быть и серьёзной, и смешной.

Тонкая игра Blazy

Официально коллекцию снова собрала студийная команда. Но все шепчутся про Matthieu Blazy. Он только что пришёл, тихо сидел в зале и наблюдал. Как герой в фильме Гая Ричи, который сначала стоит в углу и молчит, а потом оказывается мозгом всей операции. Уже сейчас было видно: это не просто кутюр «как обычно». В вещах чувствовалась его рука — чуть грубее, чуть свободнее, чуть более «лесная».

Руководство Chanel осторожно намекало, что всё идёт по плану, никакого резкого обрыва, просто «постепенный переход». Звучало это как фраза политиков, которые говорят «реформы идут», хотя у народа давно нет горячей воды. Но для моды именно такие переходные периоды и самые интересные. Chanel сегодня — это как балерина, которая впервые вышла в кроссовках. И все смотрят, оступится ли она или сделает новый шаг.

Бизнес между строк

Фон у всей этой истории был серьёзный. Chanel отчиталась о падении доходов, около четырёх процентов. Не катастрофа, но уже повод напрячься. Павловский бодро уверял, что всё в порядке, продажи живы, клиенты довольны. Но тон его слов напоминал спич банкира, который рассказывает про «устойчивость» экономики, пока валютный курс пляшет как диджей на рейве.

Коллекция, однако, дала понять: в кризис лучше не играть в музей, а делать шаги, которые цепляют людей. Chanel этим вечером сделала именно такой шаг.

Chanel в эпоху перемен

Кутюр Chanel Fall 2025 стал больше, чем показом. Это был тест-драйв новой эпохи. Старый антураж с зеркалами и салонной тишиной соединился с лесным карнавалом из твида и сапог. Публике подарили спектакль о том, что традиция и современность не враги, а пьяные соседи, которые в итоге всё равно танцуют на одном ковре.

Главный герой истории пока остаётся в тени. Blazy официально дебютирует только в октябре. Но все понимают, что именно он задаёт новую ноту. Chanel готовится к развороту: от музейного спокойствия к дикой, чуть агрессивной, но очень живой моде. И если эта балерина в кроссовках не споткнётся, мир получит новую главу в истории бренда.

Показ был как свидание с бывшим: знакомо, неловко, но с обещанием драмы. Chanel снова умеет удивлять. И если эта коллекция была человеком, то он точно стоял бы в сапогах до бедра на окраине леса, курил бы дорогую сигару и спорил о будущем моды, пока остальные всё ещё фотографировали золотую книжку Копполы.

Есть вещи, которые одновременно раздражают и восхищают. Как бесконечные видео в TikTok: смотришь, фыркаешь, но всё равно скроллишь дальше. Вот так же работает Toteme. Бренд, который научился продавать тишину как самый громкий звук в модной индустрии.

Утилитарная элегантность — звучит как оксюморон из учебника по философии. Мол, красота без красоты, роскошь без излишеств, мода без желания бросаться в глаза. На подиуме Парижа это выглядело так: черное, бежевое, молочно-белое. Силуэты кокон, ткани вроде бы простые, но с текстурами, которые можно рассматривать под микроскопом, как биологи смотрят на новый штамм вируса. Вроде ничего не происходит, но цена вопроса равна половине годового бюджета провинциального музея современного искусства.

Ирония в том, что именно сейчас, когда мир захлебывается в визуальном мусоре, мода с видом монаха-аскета говорит: хватит. Будем носить капы из нейлона и свитера с горлом, которые сидят так, будто их придумал не дизайнер, а психоаналитик. Toteme делает одежду не для того, чтобы произвести впечатление, а чтобы подчеркнуть, что впечатление больше никому не нужно.

Театр минимализма в декорациях роскоши

Elin Kling и Karl Lindman, супруги, которые умудряются выглядеть так, будто они только что сошли с Pinterest-доски под названием “Скандинавская жизнь без тревожности”. Их бренд — это скандинавский Netflix: простая картинка, продуманный сценарий, актёры второго плана в одинаковых тонах. Парижская неделя высокой моды оказалась их идеальной площадкой. Не потому что они про кутюр, а потому что в день, когда все привыкли видеть театральный барокко, Toteme вынесло на сцену минимализм с претензией на просветление.

Широкие брюки с водопадом ткани, плотно сидящие сапоги до колена, и шерстяные жакеты, в которых можно пережить не только модный сезон, но и энергетический кризис. Казалось бы, просто. Но простота, как известно, самое сложное в производстве. А в моде — ещё и самое дорогое.

Утилитарность как новая форма сексуальности

Здесь стоит остановиться. Утилитарная элегантность звучит так, будто одежду проектировал человек, чьё детство прошло на заводе, а юность в галерее белых кубов. Но именно в этом и суть: сегодня сексуально не платье с вырезом до пупа, а плащ из нейлона, который можно надеть хоть на пикник, хоть на конец света. В эпоху климатических истерик и трендов на “капсульный гардероб”, вещи Toteme выглядят как спецодежда для модных апокалипсисов.

И давайте будем честны: это сексуально. Потому что современная привлекательность держится не на блестках, а на уверенности в том, что можно прожить неделю в одной паре сапог и выглядеть при этом как муза режиссера из Парижа.

Цена молчания

В моде всегда ценили умение молчать громко. Chanel научила женщин сдержанности через твид. Phoebe Philo сделала культ из минимализма Céline. Toteme теперь играет на том же поле, только еще более обнаженно. Это мода, которая не обещает вечеринку, а предлагает утреннюю пробежку, кофе без сахара и PowerPoint с графиками устойчивого развития.

И публика это глотает. Natalia Vodianova и Caroline de Maigret сидят в первых рядах, аплодируют, как будто на подиуме только что показали не свитера, а откровение. Модные инсайдеры делают вид, что понимают глубину происходящего, хотя в глубине души каждый думает: “Ну это же просто бежевый свитер”.

Но именно в этом секрет. Вещь перестаёт быть просто вещью, когда вокруг неё создаётся ритуал. Toteme строит свой ритуал на идее: меньше деталей, больше смысла.

Париж против Нью-Йорка

Игра в два города тоже достойна сарказма. Весну они показывают в Нью-Йорке, осень в Париже. Такая география будто намекает: Нью-Йорк — для тренировки, Париж — для медитации. И это работает. В Нью-Йорке аудитория ожидает экспериментов, здесь же, в Париже, минимализм звучит как вызов.

Karl Lindman говорит, что они всё ещё работают в “экспериментальном ключе”. Звучит мило. Как будто речь о стартапе, где тестируют новый интерфейс. На самом деле эксперимент Toteme — в том, как далеко можно зайти, предлагая публике пустоту под видом богатства.

Утилитарность как роскошь

Суть утилитарной элегантности в том, что мода наконец догнала идею, которую рабочий класс носил на себе столетиями: удобное, прочное, не бросающееся в глаза. Но теперь эта идея продаётся в бутике с зеркалами в полный рост и консультантами, одетыми как архитекторы из Осло.

Парадокс в том, что мода делает круг: от рабочей куртки к подиумной куртке и обратно. Только цена теперь умножена на десять. И люди платят. Потому что платить за простоту — это новый статус. Ведь настоящая власть не в том, чтобы кричать, а в том, чтобы позволить себе молчание.

Эстетика скандинавского дзена

Есть в Toteme что-то от сериалов о дизайне интерьеров, где ведущий с серьезным видом объясняет, почему белая стена — это на самом деле 50 оттенков серого. Коллекция работает так же: черное тут не просто черное, а черное, которое “светится”. Бежевое не просто бежевое, а бежевое, которое намекает на экзистенциальную тоску под северным небом.

И это, кстати, тоже часть стратегии. Бренд обращается к той аудитории, которая устала от дофаминовой моды с кислотными цветами и топами из пайеток. Для них Toteme — как глоток чистого воздуха, только этот воздух подается в дизайнерском баллоне.

Кто такая женщина Toteme

Elin Kling любит повторять, что их женщина имеет “безупречный гардероб”, но живет импульсивно и “просто набрасывает вещи на себя”. Забавно, что такие “набросы” требуют бюджета как минимум CEO среднего уровня. Но именно это и есть магия Toteme: создавать иллюзию небрежности, которая стоит как тщательно выверенный наряд от кутюр.

Женщина Toteme — это не та, что бежит на вечеринку. Это та, что бежит на встречу совета директоров, а вечером может поехать на выставку в Palais de Tokyo. Она не кричит одеждой, но каждый понимает: у неё всё под контролем. Даже если она надела свитер задом наперед.

Итог спектакля

Toteme показало, что утилитарная элегантность — это не компромисс, а новый символ власти. Мода устала от ярмарки тщеславия и теперь продаёт умение держать паузу. Это не одежда для тех, кто хочет быть увиденным. Это одежда для тех, кто может позволить себе быть незаметным и всё равно главным.

В итоге получился парадоксальный спектакль: вещи простые, почти скучные, но поданы так, что хочется верить — в этой скуке и есть настоящее удовольствие. Toteme научилось превращать минимализм в роскошь, а молчание в самый громкий манифест моды.

У Ирины своё ателье и более 20 лет она шьёт одежду на заказ. Её постоянные клиентки - женщины от 45 и старше. За эти годы портная сшила огромное количество вещей и научилась сразу определять - подойдет тот или иной фасон под тип фигуры и возраст. Ирина знает, что есть детали, которые не украшают даже самую ухоженную женщину - особенно после 50.

На её взгляд шея - самая коварная зона. И именно воротники часто оказываются тем элементом, который выдает возраст сильнее, чем морщины и часто мы недооцениваем эту деталь.

"Воротник - как рамка у картины. Он может украсить, а может испортить весь образ", - говорит Ирина.

В чём коварство воротников после 50? Они ближе всего к лицу. А с возрастом тонус кожи и линия плеч меняются, появляется склонность к сутулости. И даже самый модный воротник может подчеркнуть недостатки.

Какие воротники старят?

Воротник-стойка на первый взгляд выглядит элегантно. Но именно он чаще всего добавляет лишних лет, когда перекрывает шею, создавая тем самым эффект "бутылочного горлышка". Шея выглядит короче, лицо шире. Особенно неудачно смотрится на рубашках из плотной ткани.

Лучше выбрать V-образный вырез, мягкий отложной воротничок или "лодочку": всё, что открывает зону декольте и визуально вытягивает силуэт.

Оборки, жабо, рюши, которые должны придавать образу романтичности. Увы, такие детали в зоне шеи лишь перегружают образ. Получается не лёгкость, а театральность. Часто ассоциируются с чем-то устаревшим и нарочито праздничным.

Можно заменить мягкой драпировкой, лёгким шарфом или изящными съёмными деталями из тонкой ткани.

Остроконечные воротнички классической формы делают черты лица жесткими. К тому же напоминают школьную форму, а это прямой путь к ассоциациям с возрастом.

Лучше выбрать округлые формы с плавными линиями.

Поло и мужские воротники, слишком часто уводят в сторону строгости и офисного дресс-кода. Чёткая линия плеч и закрытая шея создают лишнюю строгость. Более свежо смотрится распахнутый ворот и чуть небрежный силуэт.

Широкие отложные воротники. Когда ткани слишком много - лицо как будто опускается вниз. Особенно, если ткань плотная и темных цветов.

Возраст - не приговор, но вносит свои коррективы. Шея становится визуально короче, кожа теряет упругость. Всё, что раньше смотрелось элегантно, теперь может подчеркнуть возраст. Как ни странно, именно мелочи играют важную роль в формировании образа и воротник один из них.

"Мои клиентки часто удивляются, насколько преображаются, просто убрав воротник-стойку", - рассказывает Ирина.

Но, конечно же есть исключения из правил. У кого-то длинная лебединая шея и чёткий овал - тогда можно поэкспериментировать с формой.

Но Ирина всегда советует: примерять одежду при дневном свете у зеркала, смотреть не только на лицо, но и на линию плеч.

"Одна клиентка принесла ткань и фото офисной рубашки с острым воротником. Мы сшили. В примерочной - как будто усталая учительница. Сменила на V-вырез и как будто помолодела на 7 лет", - вспоминает Ирина.

Стиль - это не только про тренды. Это про умение подать себя так, чтобы глаза светились.

Не бойтесь экспериментов, но прислушивайтесь к себе. Иногда одна маленькая деталь меняет всё.

Какие воротники вы любите, а от каких уже отказались? Поделитесь в комментариях!

Не забудьте подписаться на канал, чтобы не пропускать новые публикации.

Источник: Умный гардероб ❘ Анна Романова