Думали ли вы о флаконе от духов как о самостоятельном произведении искусства? Выставка «Династия Лалик: красота и стиль вне времени» в московском Музее Времени и Часов (открыта с 14 августа до 14 сентября) берется это исправить – и делает это с таким изяществом, что даже самые прагматичные посетители начнут ценить стекло наравне с ароматом.

Идея проста и гениальна: показать, как один бунтующий гений и его наследники превратили утилитарный пузырек в объект вожделения коллекционеров. Центр притяжения – уникальные флаконы из частного собрания Анны Мироненко. Здесь и две прижизненные работы самого Рене Лалика (1860-1945) – того самого, кто устроил переполох сначала в ювелирном мире, а потом и в парфюмерном, и изысканные творения его сына Марка (1900-1977) и внучки Мари-Клод (1936-2003), а также современные интерпретации бренда Lalique. Для полноты картины добавлены изящные предметы для дома Lalique из коллекции Оксаны Муромцевой – чтобы вы поняли, что их стиль проникал всюду.

Но выставка – не просто французский парад. Кураторы остроумно подкинули «контрольный» экспонат: коллекцию отечественных парфюмерных флаконов конца XIX – начала XX вв. из Русского Музея Парфюмерии и Парфюмерного Дома «OsmoGenes» Ольги Госиной. Смотрите, сравнивайте и убеждайтесь: волны ар-нуво и ар-деко, на которых так лихо «серфил» Лалик, докатились и до наших мастеров.

А почему Лалик – гений? Краткий ликбез

Детство и юность

Родившись в 1860 году в крошечном Аи (Шампань), Рене впитал сельские пейзажи: бесконечные виноградники, полевые цветы, порхающих насекомых. Эта природа станет его вечным компасом. Талант прорвался рано: в 12 лет – первая награда по рисованию. А в 16, после смерти отца, юноша, вместо того чтобы грустить, бросается в омут парижской ювелирной жизни. Учеником к поставщику императорского двора? Почему бы и нет! Параллельно – вечерняя Школа декоративного искусства. Уже виден почерк: учиться у лучших, но искать свой путь.

Лондон

Два года в Лондоне (1878-1880) стали откровением. Хрустальный дворец – гигантский храм стекла и металла – пробудил в Лалике страсть к материалу, который тогда считался скорее утилитарным. Здесь же отточился его фирменный стиль: натуралистичный, чувственный, где стебель или крыло стрекозы становились высшей драгоценностью. И да, графический дизайн – умение рисовать идею – тоже оттуда.

Париж

Вернувшись в Париж 20-летним, Лалик не пошел по проторенной дорожке. Он стал фрилансером (тогда это звучало куда менее гламурно) для Cartier, Boucheron и прочих титанов. Его эскизы вызывали фурор. Девиз? «Хочу пробовать новое и возмутительное!». В 25 лет – своя мастерская. В 28 – магазин в парижском районе Опера. И свое клеймо «RL». Скоро его узнает весь мир.

Ювелирная революция: красота вопреки

Лалик устроил эстетический переворот. Забудьте про диктат бриллиантов! Его сокровищница была куда интереснее:

• Рог: прочнее черепахового панциря, с тончайшими переливами – идеален для нимф и стрекоз.

• Слоновая кость: для вырезания змей, цветов, профилей Сары Бернар (о ней позже!).

• Стекло и эмаль: его визитная карточка. Крошечные витражи, полупрозрачные крылья, светящиеся изнутри.

• «Скромные» камни: опалы, лунные камни, аквамарины, кораллы, агаты – ценились за цвет и текстуру, а не за ценник.

• Жемчуг: особенно любил «неправильный», дешевый, но обладающий дикой, естественной красотой. Представьте лица тех, кто ранее мерялся идеальными шариками!

Скандал? Еще какой! Но талант – штука убедительная. Его крылатые женщины и стрекозы с опаловыми брюшками покорили саму Сару Бернар (для которой он делал не только украшения, но и декорации) и нефтяного магната Галуста Гюльбенкяна, собравшего самую большую коллекцию его работ (ныне – гордость Лиссабона).

Технический азарт: эмаль как поэзия

Но дело не только в материалах. Лалик был виртуозом эмали, возрождая и доводя до совершенства сложнейшие техники:

• Plique-à-jour: эмаль, висящая в металлических «рамках», словно витражное стеклышко. Крылья его насекомых светились!

• Champlevé и Cloisonné: углубления для эмали, вырезанные в металле, или узоры из тончайших металлических перегородок. Ювелирная микрохирургия.

Триумф на Всемирной выставке

Всемирная выставка 1900 года в Париже – апофеоз Лалика-ювелира. Его стенд ошеломил. Сам Эмиль Галле, мэтр стекла, назвал его «изобретателем современных ювелирных изделий». Визитная карточка – брошь «Женщина-стрекоза»: женская фигура, вырастающая из пасти золотой стрекозы с опалесцирующими эмалевыми крыльями, усыпанными бриллиантами и лунными камнями. Шок и восторг! Тут же – Орден Почетного легиона. Признание состоялось.

Другая революция ждала его в... парфюмерии. В 1907 году судьба свела его с парфюмером Франсуа Коти. Тот, увидев стеклянные безделушки в мастерской Лалика, воскликнул: «А давайте духи в таком?!» И понеслось. До Лалика флаконы были скромными функциональными сосудами. После – стали «стеклянными поэмами». Лалик создал их сотни, сделав роскошную упаковку доступнее (относительно, конечно). «Пробовать что-то новое и возмутительное» — девиз, которого мастер придерживался всю жизнь. Перейдя почти полностью на стекло, Лалик построил фабрику в Винжен-сюр-Модер (1921 г., работает до сих пор!).

Знаковые работы

• Bacchantes (1927). Та самая ваза с танцующими вакханками — пожалуй, идеальная формула Ар-деко: ритм, масса и свет, который «ползет» по рельефу. Выпускалась в опалесцентном стекле. Цены на такие вещи сегодня стартуют от $30,000 – неплохо для «поделочного» материала, да?

• Victoire (1928). Автомобильная маскота — профиль ветра, созданный к 10-летию перемирия. В двадцатые Лалик выпустил около 29 моделей «талисманов» на капот — эпоха любила скорость и стекло.

• Cire perdue. Лалик переносит «утраченный воск» в стекло: между 1913–1932 он сделал почти 650 уникальных предметов — по сути, камерных скульптур, где иногда видны даже отпечатки пальцев мастера.

Наследие

После смерти Рене в 1945 году (буквально спустя несколько дней после освобождения его любимой фабрики!) дело продолжили сын Марк (перевел производство на хрусталь) и внучка Мари-Клод. Сегодня бренд Lalique живет под крылом коллекционера Сильвио Денца, а дух новаторства Рене витает над Винжен-сюр-Модер, где семь мастеров носят звание «Лучший мастер Франции». В 2011 в этом эльзасском городке открылся Музей Lalique – единственный в Европе, посвященный гению. Рядом – роскошная Villa René Lalique (бывший дом основателя) с рестораном на 2 звезды Мишлен (шеф Поль Страднер) – дань французскому искусству жить красиво во всех смыслах.

Чем дышит Lalique сегодня?

• Хрусталь: знаменитые вазы («Bacchantes» с танцующими вакханками – вечная классика!), скульптуры («Сюзанна», «Таис»), светильники, посуда, предметы интерьера. Изысканная тяжесть и игра света; коллаборации с современными авторами (Дэмиен Херст, Заха Хадид и др.)

• Ювелирные изделия: возрожденная линия – хрусталь в дуэте с драгметаллами, все те же любимые мотивы флоры, фауны и женщины.

• Парфюмерия: уникальный случай: бренд контролирует все – от дизайна культового флакона до создания ароматической композиции. Связь искусств в действии.

Московская же выставка изделий фирмы Lalique открыта до 14 сентября в Музее Времени и Часов (Русаковская ул., 1). Вход свободный. Если планируете визит — проверьте режим работы музея и уточните, есть ли экскурсии или лекции (которые проводятся с завидной регулярностью).

Если бы можно было мысленно унести с выставки один предмет, что бы вы выбрали? Напишите в комментариях!

Титры

Материал подготовлен Вероникой Никифоровой — искусствоведом, основательницей проекта «(Не)критично».

Я веду блог «(Не)критично», где можно прочитать и узнать новое про искусство, моду, культуру и все, что между ними. В подкасте вы можете послушать беседы с ведущими экспертами из креативных индустрий, вместе с которыми мы обсуждаем актуальные темы и проблемы мира искусства и моды. Также можете заглянуть в мой личный телеграм-канал «(Не)критичная Ника»: в нем меньше теории и истории искусства, но больше лайфстайла, личных заметок на полях и мыслей о самом насущном.