Представьте себе мир, где один банк контролирует 70% всей мировой экономики. В 2013 году таким банком для биткоина была японская биржа Mt. Gox. Поэтому когда в феврале 2014 года она рухнула, унеся с собой 850,000 BTC, тогда $473 млн, а сегодня – $100 млрд, это был не просто крах компании. Это был инфаркт для всей криптоиндустрии.
Но вот в чем правда: Титаник затонул не от одного удара. Расследование независимой группы WizSec показало, что это было медленное, многолетнее кровотечение. Ключи от кошельков были украдены еще в 2011 году, и хакеры годами незаметно выводили средства пользователей. Биржа была как зомби – мертва внутри, но все еще двигалась, работая на деньгах новых вкладчиков.
И тут возникает вопрос: что происходило внутри самой команды Mt. Gox – был ли это злой умысел или трагическая некомпетентность?
Основатель Марк Карпелес представлял себя капитаном, отчаянно борющимся со штормом. Но факты рисуют другую картину: внутри Mt. Gox царил немыслимый хаос. Финансовый учет был настолько хаотичным, что никто не замечал пропажу сотен миллионов долларов.
Более того, как позже выяснилось, на бирже работал таинственный бот «Willy». Он автоматически скупал биткоины на крупные суммы, не обращая внимания на реальный рынок. Его алгоритм день за днём создавал тысячи сделок, словно в систему хлынул поток новых покупателей. Для постороннего наблюдателя это выглядело как настоящий ажиотаж: цена росла, торговля кипела, а доверие к бирже укреплялось. Но на деле большая часть этого спроса была мыльным пузырём, созданным одним-единственным ботом.
Японский суд не нашел доказательств, что Карпелес сам украл деньги. Его приговорили к условному сроку за другое преступление – за ложь. Он подделывал данные, чтобы скрыть дыру в балансе. Возможно, Mt. Gox погубила не столько кража, сколько трусость признать, что корабль давно идет ко дну.
Хакеры: невидимые миллиардеры.
Личности взломщиков Mt. Gox остаются главной тайной криптомира. Расследование ФБР вышло на след биржи BTC-e, которую власти США называли крупнейшей “laundering exchange” – площадкой для отмывания похищенных средств. Её оператор, Александр Винник, по данным следствия, помогал скрывать происхождение криптовалюты.
Большинство украденных биткоинов лежат мёртвым грузом на спящих кошельках, превратившись в цифровых призраков. Хакеры столкнулись с парадоксом: украсть состояние оказалось проще, чем его потратить. Любая попытка переместить такие огромные суммы мгновенно вызовет тревогу у аналитических компаний по всему миру.
Пользователи – поколение, заплатившее за урок.
Для десятков тысяч клиентов Mt. Gox это был конец мечты. Люди теряли все: сбережения, деньги на образование, стартовый капитал. Их истории стали фундаментом, на котором была построена новая культура безопасности в криптомире.
Финальная ирония: кредиторы Mt. Gox только сейчас, в 2025 году, готовятся получить компенсации. Крайний срок выплат назначен на 31 октября 2025 года.
Люди научились горькому, но важному уроку: доверять можно только математике, а не посредникам. Парадоксально, но падение Mt. Gox, чуть не уничтожив биткоин, в итоге сделало его только сильнее, заставив экосистему повзрослеть через боль.
Что даже современные компьютеры неспособны перебрать все комбинации 12–24-словной seed-фразы?
Всё это абсолютная правда.
Математически взломать криптографию Bitcoin, Ethereum или TON невозможно, по крайней мере, при текущем уровне технологий.
'Но тогда почему за последние 13 лет хакеры украли из криптопроектов более $19 миллиардов?
Только в 2024 году ущерб от краж и мошенничества составил более $8,3 миллиарда.
Фишинговые и социально-инженерные атаки пережили настоящий взлёт – они стали самым опасным видом кибератак.
В основном хакеры ломают не криптографию – они ломают людей.
В 2024 году эта тенденция усилилась за счёт генеративного ИИ. В США зафиксировано свыше 100 тысяч атак с использованием deepfake: злоумышленники имитировали коллег и руководителей на видеозвонках, нацеливаясь на финансовых директоров и сотрудников с доступом к средствам.
Только за первый квартал ущерб превысил $200 млн, а большинство фишинг-писем теперь создаётся нейросетями, что сделало такие атаки рекордно прибыльными.
Потери от уязвимостей смарт-контрактов сократились на 92 % и составили всего $179 миллионов в 2023 году.
> Зато утечки приватных ключей принесли ошеломительные $855,4 миллиона за 65 инцидентов – и эти цифры не случайны: технологии действительно стали безопаснее, но люди остаются людьми.
В 2024 году криптоиндустрия пережила целую череду громких ограблений.
Самый масштабный удар пришёлся на ByBit – хакеры, связанные с Северной Кореей, вывели с биржи эфира на сумму около $1,5 миллиарда. В мае того же года жертвой стал и японский DMM Bitcoin – из кошельков платформы исчезли почти $580 миллионов.
Всего за год из криптопроектов было украдено или выведено средств на сумму свыше $8,3 миллиарда, причём $5,84 миллиарда пришлось на мошеннические схемы.
По данным Chainalysis, в 2024 году в нелегальные кошельки было направлено около $51 миллиарда, из которых $2 миллиарда были украдены напрямую, а ещё $40 миллиардов прошли через схемы отмывания средств.
В 2024 году криптомошенничество в США нанесло инвесторам ущерб не менее $9,3 млрд. Под удар попали не только наивные вкладчики, но и сотрудники компаний: мошенники действовали через инвестиционные скамы, поддельные крипто-банкоматы и даже шантаж.
Все эти истории показывают, что главный враг блокчейн-экономики – это не взлом криптографии, а манипуляции с людьми.
В 2024 году ~80 % всех криптопреступлений так или иначе были связаны с социальной инженерией и фишингом, а не с техническими уязвимостями.
Статистика 2025 года лишь подтверждает тенденции:
- В первой половине 2025 года украдено уже $2,47 миллиарда – это превышает все потери за 2024 год.
Каждый взлом – это настоящая драма: десятки тысяч пользователей в беде, репутация проектов разрушена, хакеры ведут кошки-мышки с Интерполом, а обычные пользователи оказываются заложниками чужих амбиций.
Это лишь пролог. Дальше мы погрузимся в истории крупнейших катастроф – от DAO до FTX – чтобы увидеть, как именно эти уязвимости превращали мечты о децентрализации в кошмары.
Даркнет открыл перед ним совершенно иной мир. Здесь не было хвастовства и детских скриптов. Здесь были методички, мануалы, разборы реальных уязвимостей нулевого дня, которые ещё не были закрыты. Здесь говорили на языке, который он всегда чувствовал, но не знал слов. SQL-инъекции, XSS, удалённое выполнение кода, фаззинг, социальная инженерия — всё это из абстрактных понятий превращалось в рабочие инструменты.
Он перестал пытаться взламывать, а начал искать глубокие и эксклюзивные знания, быстро впитывая всё как губка. Уже тогда Раджеш начал понимать, что скорость мышления — это один из самых важных инструментов современного хакера. Он скачивал тонны материалов, читал до кровавых прожилок в глазах, смотрел видео от анонимных гуру, которые скрывали свои лица и искажали голоса, установил себе на виртуальную машину специально собранный дистрибутив Linux и начал практиковаться на учебных «песочницах», которые предлагали форумы.
Его мир сузился до размеров его комнаты и расширился до границ всей сети. Дели с его шумом и смогом перестал существовать. Существовали только строки кода и логи серверов. Уже тогда он осознал, какую мощь имеет в своих руках и это пугало и манило одновременно. Мысль о Наташе теперь подпитывала не слепой поиск, а ясное стремление стать настолько сильным, чтобы однажды взломать этот мир и найти её.
Однажды ночью, читая очередной форум, он наткнулся на пост с предложением работы. Это был небольшой заказ протестировать на прочность сайт одной местной индийской компании. Нужно было провести белый этичный взлом и составить отчёт об уязвимостях. Оплата была довольно скромная, в биткоинах, но для Раджеша это был не вопрос денег, а возможность проверить себя. Он откликнулся, провёл заказчику небольшой экскурс демонстрируя свои знания и его взяли.
Сердце колотилось как бешеное. Он запустил сканеры, провёл ручной анализ и нашёл-таки одну критическую уязвимость, позволявшую загрузить на сервер произвольный файл. Он не стал углубляться и ломать, а лишь аккуратно задокументировал всё как учили на форумах и оформил чёткий профессиональный отчёт.
Когда на его кошелёк поступила первая криптовалюта, он не кричал от радости. Это была не просто оплата, а настоящий пропуск и подтверждение того, что он на правильном пути. Он лёг на матрас и снова уставился в потолок, но теперь в его голове прокладывались не тупиковые маршруты, а сложные схемы атак и защиты. Он улыбнулся. Путь в тысячу километров начинался с того самого первого шага и похоже на то, что он только что его сделал.
Одиночество в цифровом подполье было обманчивым. Его окружали тысячи анонимных пользователей, голоса в чатах и на форумах, но за всеми никами и шифрами не было ничего человеческого… Сухой обмен информацией, подозрительность и строгая иерархия, основанная на скилле и репутации постепенно начали тревожить Раджеша всё больше и больше. Он был прилежным учеником, но тосковал по обычному живому человеческому общению.
Всё изменилось на одном из закрытых форумов. Там был раздел «Скорая помощь», где новички могли задавать вопросы, а опытные программисты иногда бросали крохи знаний. Раджеш, сам недавно бывший на их месте, начал активно отвечать. Делал он это не снисходительно, а подробно и обстоятельно, как когда-то ему отвечала Алиса Врей.
Он помог парню под ником КиберПанк, когда тот запутался в шифровании своего диска. Потом помог девушке, скрывавшейся под аватаром с лисичкой, восстановить её VPN-тоннель, который рушился из-за криво прописанного маршрута. Он делал это не в надежде на оплату, а потому что сам прошёл этот путь и помнил как нужна помощь в самом начале пути.
Постепенно его никнейм Тень начал обрастать не репутацией крутого взломщика, а того, кто не бросает слов на ветер и помогает без высокомерия. К нему в личные сообщения начали стучаться не только за помощью, но и просто поболтать о сложном баге или обсудить свежий апдейт в ядре Linux.
Первым, с кем он заговорил по-настоящему был Сойер. Это был студент из Бангалора, помешанный на криптографии и приватности. Их дружба началась с совместного разбора безумно сложного шифра в рамках челленджа на форуме. Они три дня обменивались сообщениями, спорили, строили догадки и в итоге взломали его одновременно, с разницей в десять минут. В тот момент в чате взорвался сеанс совместного ликования: «Ты видел это?!», «Мы гении!». Это был не наставник и ученик, а два равных ума, нашедших друг друга. Они перешли на более защищённый мессенджер и стали обсуждать уже не только задачи, но и свою жизнь. Сойер стал его первым виртуальным братом по оружию.
Второй была Лекси. Оказалось, за аватаром с лисичкой скрывалась опасливая, но невероятно одарённая девушка из Питера по имени Алина. Она была виртуозом социальной инженерии и не столько взламывала коды, а сколько взламывала людей, выуживая пароли через фишинговые рассылки, которые были шедеврами цифрового искусства. Также, она была мастерицей розыгрыша спектаклей по телефону, представляясь то техподдержкой, то сотрудницей банка. Лекси просто «подкинула» им нужные данные, чем несказанно удивила их. После этого они решили позвать её в свою маленькую команду.
Команда формировалась стихийно как кристалл вокруг пылинки. К ним присоединился молчаливый парень из Румынии под ником Тихоня. Он был гуру по низкоуровневому программированию и созданию эксплойтов, редко писал больше трёх слов, но его код был безупречен. Потом примкнул весельчак и балагур Сандерс из Техаса, который обожал DDoS-атаки и знал всё о сетевой инфраструктуре.
Они были разбросаны по всему миру, не знали настоящих имён, но их связывала общая цель и взаимное уважение, выкованное в совместных работах над заказами. Они начали с мелких проектов в виде тестирования безопасности, восстановления утраченных данных и даже один раз поучаствовали в расследовании внутренней кражи в небольшом стартапе.
Они общались исключительно через зашифрованные каналы, используя сложные протоколы и временные логины, меняя их каждый день. Их рабочим штабом стали приватные чаты в Даркнете, где они обменивались идеями, файлами и результатами. Для их конспирации, Раджеш даже создал специальную зашифрованную сеть, которая позволяла им безопасно обмениваться информацией.
Так, из анонимных ников, разбросанных по бескрайним просторам Даркнета, начала формироваться команда. Каждый из них приносил свои уникальные навыки и знания. Раджеш, благодаря им, углубился в криптографию и сетевую безопасность. Тихоня делился своим опытом в эксплуатации уязвимостей. А Лекси обучала их искусству сбора информации и манипуляции.
Они не стремились к незаконным действиям. Их главной целью было обучение и совершенствование своих навыков, а также помощь другим в поиске и устранении уязвимостей. Они чувствовали себя первооткрывателями, исследователями цифрового мира, способными не только видеть его недостатки, но и исправлять их.
Раджеш, когда-то одинокий и отчаявшийся, теперь был частью чего-то большего. Он нашёл не просто наставников и коллег, но настоящих друзей, связанных общим увлечением и стремлением к знаниям. Темные уголки Даркнета, которые поначалу казались ему зловещими, превратились в место встреч, где формировались новые идеи и рождались будущие гении. Он был уже не просто Раджешем, а частью команды и это придавало ему силу и уверенность.
Однажды вечером, когда они одновременно сидели на голосовом канале с включённым шумоподавлением, решая сложную задачку по взлому шифрованного трафика, Сойер сказал:
— Знаете, а ведь мы могли бы делать не только мелкие заказы. У нас есть навыки и команда. Почему бы не взяться за что-то серьёзное?
В наступившей тишине было слышно как у кого-то клацают клавиши.
— Например? — спросил Раджеш.
— Например, провести аудит безопасности какого-нибудь не очень доброго, но очень богатого корпоративного портала. Не чтобы навредить, а чтобы… потом предложить им свои услуги по устранению дыр.
Раджеш посмотрел на экран своего ноутбука, на иконки чатов своих друзей. Он вспомнил слова Наташи: «Ты особенный». Теперь он был не один и у него была команда.
— Ладно, — тихо сказал Раджеш и в его голосе впервые за долгое время появилась уверенность, граничащая со спокойной силой. — Давайте обсудим. Начинаем с разведки.
В тот вечер их команда начала свою первую большую работу и Раджеш наконец-то почувствовал свою силу. Целью стал «Бхарат Мерчант Банк». Это был не самый крупный, но довольно большой консервативный банк с репутацией неприступной крепости. Именно они гордо заявляли на своих рекламных баннерах: «Ваши средства под надёжной защитой». Команда Раджеша решила проверить это утверждение.
Это был не акт вандализма, а обычный аудит. Их цель состояла не в том, чтобы украсть деньги, а в том, чтобы найти уязвимости, проникнуть в самое сердце системы и оставить там своё цифровое послание в виде отчёта об уязвимостях. Это были бы вызов и визитная карточка в одном флаконе. Операция получила кодовое название «Тень Ганеша» в честь бога мудрости и устранителя препятствий. План был многослойным и элегантным как шахматная партия.
Фаза первая была проведена в виде разведки. Сойер, с его любовью к криптографии, проанализировал SSL-сертификаты банка и обнаружил, что они используют самоподписанные сертификаты для своих внутренних сервисов, что было первой ошибкой. Раджеш, тем временем, через LinkedIn нашёл сотрудников технического отдела. Он изучал их интересы, группы, посты.
Вторая фаза была проведена с помощью Лекси. Она разыграла свой шедевр социальной инженерии, создала фейковый аккаунт представителя престижной международной IT-конференции и разослала приглашения на закрытый вебинар по кибербезопасности для избранных специалистов. В письме была ссылка для регистрации. Сайт вебинара был идеальной копией, но помимо формы регистрации, он в фоновом режиме сканировал систему на наличие уязвимых плагинов в браузере. Один из системных администраторов банка клюнул. Его браузер был старым и один из плагинов имел известную уязвимость.
Третья фаза стала точкой входа. Уязвимость позволяла выполнить удалённый код. Тихоня не говоря ни слова, написал крошечный, почти невидимый эксплойт, который не крал данные, а лишь создавал бэкдор или, по другому говоря, крошечную щель в броне банковского фаервола. Он работал по принципу «живи вне поля зрения», маскируя свой трафик под обычный DNS-запрос, который редко пристально проверяют.
Четвёртой фазой стало проникновение Раджеша. Через тот самый бэкдор внутрь периметра проник Раджеш. Его движение было медленным и методичным. Он не бежал сразу к серверам с данными клиентов, а двигался осторожно. Лекси тем временем позвонила, представилась службой поддержки вебинара и под предлогом «проверки подключения» выудила код двухфакторной аутентификации, который тут же был использован. Раджеш искал не деньги, а систему контроля версий, где хранился исходный код внутренних приложений банка.
Пятая фаза стала главным призом. В старом забытом репозитории, посвящённом системе обработки платёжных поручений, Раджеш кое-что нашёл. Это была стыдная детская ошибка какого-то разработчика с жёстко прописанными логином и паролем для тестового окружения, которые по ошибке попали в продакшн. Это давало доступ не к деньгам, а к серверу приложений. В этот же момент подключились все остальные. Операция шла в реальном времени в их зашифрованном чате.
Тихоня начал подавлять системы логирования на целевом сервере, чтобы их присутствие не обнаружили. Сойер в реальном времени шифровал исходящий от Раджеша трафик, делая его неотличимым от легитимного. Сандерс отслеживал активность сетевых администраторов банка на своих каналах, готовый в любой момент крикнуть «Уходим!», если кто-то проявит излишний интерес. Лекси была на подхвате, готовая в любой момент совершить отвлекающий звонок в техподдержку банка.
Раджеш, с сердцем, готовым выпрыгнуть из груди, загрузил на главную страницу внутреннего портала банка для сотрудников свой файл. Это был не вирус и не троян, а просто документ. Он назывался «Отчёт о безопасности банка».
Внутри было подробно, вежливо и без лишнего пафоса расписано каждое их действие, где были описаны уязвимые плагины, бэкдор, украденные данные и жёстко прописанный пароль. Каждый пункт сопровождался рекомендацией по устранению. В конце было предупреждение: «Мы не тронули ваши системы и данные. Деньги в безопасности. На этот раз».
Финальная фаза отход. Очистив за собой все логи и закрыв бэкдор, они отступили. Весь процесс занял меньше часа. Они сидели у своих экранов по всему миру и молча смотрели на чат. Никто не писал. Было слышно только тяжёлое дыхание Раджеша в его наушниках.
Первым нарушил тишину Сандерс своим возгласом:
— Мы сделали это, чёрт возьми!
И чат взорвался. Это был не крик победы, а вздох облегчения, восторга и невероятной гордости. Они переиграли службу безопасности. Причём, сделали это элегантно, чисто и очень профессионально. Это был не просто взлом, а настоящее произведение искусства.
Офисное здание озарили первые лучики света. За стеклянными стенами мелькали редкие машины, а в конференц-зале, уже кипела работа. Пол разговаривал о чём-то по телефону с инвесторами, а Мэт сидел развалившись в кресле. Иван молча смотрел в окно, будто пытался прочесть ответ в узорах облаков.
— Итак, — Пол хлопнул ладонью по столу, заставляя Мэта вздрогнуть. — Сегодня мы должны дать новое имя нашему проекту. Мы вступаем в новую эру с большими данными и самыми современными алгоритмами. Предложения?
Мэт тут же оживился:
— «Нейросфера»! Звучит как галактика из будущего.
— Слишком общее, — Иван повернулся, — Это имя уже используют три стартапа в Кремниевой долине.
— Тогда «Астралис»! — не сдавался Мэт. — Как звёздный ветер.
— Звёздный ветер не продаёт, — проворчал Пол. — Нам нужно что-то с историей, но не заезженное. Что-то… двусмысленное.
— Почему именно двусмысленное? — спросил Мэт.
— Потому что наша система одновременно и анализирует данные, и создаёт их, — пояснил Пол. — Она смотрит в прошлое и предсказывает будущее.
Иван кивнул:
— Понимаю. Нужен символ двойственности.
— Может "Зеркало"? — предложил Мэт.
Иван задумчиво произнёс, поправляя часы:
— Может, тогда «Оракул»? В конце концов, она должна предсказывать будущее.
— Слишком банально, — отрезал Пол. — Нужно что-то более глубокое.
— А что если… — Иван сделал паузу, — назвать её "Янус"?
Мэт поднял бровь:
— Это ещё одна римская богиня?
— Бог, — поправил Иван. — Двуликий бог. Один лик смотрит в прошлое, другой в будущее.
Пол задумался:
— Интересно. Янус также считался хранителем дверей и начал.
Мэт хлопнул ладонью по столу:
— Идеально! Наша система — это дверь в будущее аналитики.
Иван улыбнулся:
— И она действительно двулика, потому что анализирует данные и создаёт новые возможности.
Пол кивнул:
— Янус мне нравится. Звучит мощно, но не кричаще.
— И никто не догадается о его истинной природе, — добавил Мэт.
— Отлично, — подытожил Пол. — С этого момента наш новый алгоритм получает кодовое название Янус.
Мужчины подняли чашки в немом тосте. Новое имя повисло в воздухе, словно обещание чего-то великого.
— Алгоритм Янус это будущее, — сказал восторженно Иван.
— А если нет, то мы всегда сможем перепрограммировать его, — ответил Мэт.
Пол приподнял голову и скупо улыбнулся. Он уже представлял, как скупает все банки и смеётся над их менеджерами, по старинке пишущими отчёты шариковой ручкой. Сегодня они открыли дверь в мир новых возможностей.
Переговорная тонула в полумраке. Единственным источником света были экраны, проецирующие на стены карту мира, опутанную паутиной из алых и синих линий. Пол стоял у окна за плотными шторами, словно боясь, что городские огни подсмотрят их планы. Мэт сидел за столом, листая отчёты, которые казались проклятием, а не решением.
— Соцсети, спутники, банковские транзакции… — Мэт швырнул папку на стол. — Все хотят продать данные, но цены взлетели до небес. Ты видел, сколько просят за доступ к медицинским данным?
Пол обернулся. Его лицо, освещённое мерцанием графиков, напоминало маску, на которой нет ни тени сомнения, а только холодный расчёт.
— Мы не можем строить будущее на данных, которые есть у всех. Нам нужно то, что скрыто глубоко в тенях.
— Тенях? — Мэт сухо засмеялся. — Ты предлагаешь воровать?
— Я предлагаю находить. — Пол подошёл к столу, коснувшись голограммы. Карта ожила и в разных точках планеты замигали метки. Это были серые рынки данных, подпольные биржи, хакерские форумы. — Здесь продают всё, от биометрики до переговоров в закрытых чатах ЦРУ.
Мэт побледнел.
— Нас сожгут, если узнают.
— Нас уже жгут. — Пол увеличил сектор Азия. — Смотри, как наша нейросеть теряет эффективность. Без свежих данных мы не сможем конкурировать на рынке.
Дверь распахнулась и вошёл Вин, держа в руках чашку с газировкой.
— Слышал, вы собрались в тур по чёрным рынкам? — Он плюхнулся в кресло, запустив голограмму своего роя. — Муравьи нашли кое-что интересное. В Даркнете торгуют потоком данных с нейроимплантов. Прямой доступ к мыслям трейдеров.
— Мыслям? — Мэт вскочил. — Это же…
— Будущее, — перебил Пол. — Если мы получим доступ к тому, что люди думают до совершения сделки…
— Это будет концом свободной воли, — закончил Мэт. — И началом нашей личной гегемонии.
Вин усмехнулся, подбрасывая в воздух нейрочип:
— Цена составляет пятьдесят биткоинов в час. Очень дорого, но зато чисто.
— Недостаточно и ненадёжно, — Пол прошёлся по комнате, его тень металась по стенам. — Нам нужны спутниковые данные, энергопотоки, даже… погода. Всё, что можно измерить.
— Погода? — Мэт нахмурился.
— Ураган в Мексике взвинтил цены на нефть. Засуха в Австралии оказала влияние на цену пшеницы. Данные о климате — это феромоны для нашего роя, — объяснил Вин.
— И как мы это купим? — Мэт устало потёр переносицу. — У нас нет миллиардов на подписки.
Раджеш неожиданно встал и подошёл к столу. — Зачем покупать, если можно взять?
Пол улыбнулся впервые за вечер. Он повернулся к Вину. — Твой рой может собирать данные без согласия! Со спутников, камер, умных домов…
— Это… незаконно, — прошептал Мэт, но в его голосе уже не было прежней уверенности.
— Законы пишутся для рабов, — Вин встал и его голограмма муравьёв начала поглощать данные. — А мы рабовладельцы. Мы пишем законы и заказываем музыку, под которую танцует все остальные!
Мэт схватил Пола за рукав:
— Если нас поймают, то всё рухнет.
Голос Раджеша раздался из угла комнаты. Он вошёл, держа в руках чайник.
— Данные это семена, но некоторые из них ядовиты. — Он налил чай в три чашки, будто ритуалом пытаясь снять напряжение.
Пол взял чашку, но пить не стал. Его взгляд был прикован к экрану, где моделировались поведенческие алгоритмы на основе потока спутниковых данных.
— Сделаем пока так. — Пол поставил чашку на стол. — Вин, запускай сбор через рой. Мэт, найди легальные источники данных. Это может быть что угодно, от публичных камер до открытых научных архивов. А теневые рынки… — он посмотрел на Раджеша, — будут нашим резервом.
Мэт кивнул, но в его глазах читался страх перед пропастью, в которую они шагнули.
Когда все разошлись, Раджеш остался в комнате один, наблюдая, как муравьи Вина плетут паутину из украденных данных. Он ходил из стороны в сторону, наблюдая, как меняются ландшафты, и покачивал головой, наслаждаясь совершенством технологий.
На следующий день поиски больших данных продолжились. На столе парили логотипы компаний, торгующих данными. Цифры под ними пульсировали красным, как открытые раны. Пол тыкал в них пальцем, разбрасывая проекции, словно карточный домик.
— Десять миллионов за доступ к геолокациям смартфонов? — Мэт закатил глаза, откидываясь в кресле. — У них совесть тоже входит в стоимость?
— Совесть это роскошь, — Пол смахнул голограмму ОмниТрек, и та рассыпалась на пиксели. — Но даже у роскоши есть лимит.
Они уже третий час сравнивали прайсы. ДатаСфера запрашивала астрономические суммы за доступ к медицинским записям. НейроГнездо продавала эмоциональные паттерны из соцсетей по цене золота.
— Большие данные это большие деньги, — Мэт фыркнул, подбрасывая в воздух шар с надписью «Я люблю алгоритмы». — Интересно, сколько стоит наша душа в их таблицах?
— В наши дни уже не так дорого, — ответил Пол. — Нам нужны не души, а нервы мира, пульсы городов, дрожь рынков, потоки энергии…
Дверь открылась без стука. Раджеш вошёл, неся в руках чайник, от которого шёл запах кардамона. Его взгляд скользнул по голограммам, и он усмехнулся:
— Вы копаете в песочнице, а под вами целый океан.
Мэт поднял бровь:
— Поэзия это прекрасно, но у нас бюджет.
— Бюджет? — Раджеш налил чай в три чашки. — Деньги это шум, а данные тишина, из которой рождается смысл.
Пол взял чашку, но пить не стал. Его глаза сузились:
— Ты знаешь, где взять данные?
Раджеш повернулся к стене. Касанием пальца он запустил голограмму города, где алым светом горели подпольные узлы связи.
— Есть у меня один человек. Он не продаёт данные, а собирает их как пчела мёд. Иногда… он ими делится.
— Хакер? — Мэт поставил чашку с треском.
— Садовник, — поправил Раджеш. — Он выращивает информацию в тени.
***
Встреча была назначена на полночь. Местом был выбран заброшенный склад в порту, где ржавые контейнеры стояли, как надгробия эпохи индустриализации. Пол и Мэт шли по лужам, отражавшим неоновые огни с вывесок КиберКовчег и НейроЧайна.
— Шеф, я чувствую опасность, надо бы быть поосторожнее, — прошептал Мэт, поправляя воротник.
— Это твоя работа, делай что считаешь нужным, — ответил Пол.
Раджеш ждал их у входа, завёрнутый в плащ цвета ржавчины. Без слов он повёл их внутрь. Склад казался ловушкой контрастов, где среди груды металлолома стоял стол с голограммами, а над ним висели гирлянды из старых микросхем.
Хакер появился бесшумно. Его лицо скрывал капюшон, а руки светились татуировками с кодами. Голос звучал механически, будто пропущенный через десятки фильтров:
— Меня зовут Сойер. Вы ищете то, чего нет.
— Нет? — Пол шагнул вперёд. — Но вы продаёте именно это.
Сойер рассмеялся. Звук напомнил скрежет шестерёнок. Он провёл рукой по столу и в воздухе всплыли образцы данных. Там были записи частных чатов директоров, спутниковые снимки секретных объектов и даже биометрика с закрытых вечеринок элиты.
— Это… невозможно, — прошептал Мэт.
— Возможно, если знать, где копать, — Сойер коснулся голограммы и данные ожили. Видео с камер наблюдения, аудио переговоров, потоки с бирж — всё в реальном времени. — Я не продаю, а даю доступ за небольшой процент от вашей прибыли.
Пол скрестил руки:
— Какой процент?
— Десять процентов и пожизненный иммунитет.
Мэт фыркнул:
— Вы верите в эту сказку?
Сойер повернулся к нему. Из-под капюшона мелькнули кибернетические глаза с линзами, мерцающими как ртуть.
— Я верю в данные. Ваша нейросеть развивается и я вижу её потенциал. — Он щёлкнул пальцами и голограммы свернулись в точку. — Мне нужна защита от вас в обмен на доступ к моим данным.
Пол скорчил жуткую гримасу и резко скомандовал:
— Отбой! — развернулся и зашагал прочь.
Вся команда, как стайка утят, последовала за Полом.
Мэт догнал его:
— Всё в порядке?! Что случилось?
— Нормально, — ответил Пол. — Мы сделаем всё сами. Зачем нам этот выскочка с подворотни! Да ещё с условиями…
***
На следующее утро Пол пришёл в офис на рассвете и собрал всех в переговорной. Мэт сидел напротив, листая презентацию.
— Мобильные данные это не информация, — начал Пол, тыча пальцем в график с метками геолокация. — Это кровь. Каждый клик, каждое движение это капилляры, ведущие к сердцу. Ты хочешь сказать, что мы можем это купить?
Мэт кивнул, переключая на следующий слайд. На экране всплыли логотипы КиберКом, ИгроМир, ГлобалТек.
— Операторы связи продают обезличенные данные, куда входят геолокация, пользовательские паттерны и время пользования. Стоимость… — он проглотил слюну, — от пятиста тысяч до двух миллионов евро за доступ к потоку в реальном времени.
— Реальном времени? — Пол фыркнул, откидываясь в кресле. — Значит, я пока тут сижу, ГлобалТелеком уже трижды продал кому-то мои маршруты в туалет?
— Нет! — заёрзал Мэт. — Данные агрегированные. В них нет ни имён, ни номеров, но если их сопоставить с транзакциями из банков…
— Сопоставить. — Пол перебил его, вставая. — То есть купить ещё и банковские метаданные. Игры, соцсети, покупки… Собираем пазл из миллиардов кусочков. Сколько?
— Минимум десять миллионов на старте. Но… — Мэт потянул галстук, словно удавку. — Есть альтернатива. Игровая индустрия. Там данные чище и есть поведение в виртуальных мирах, траты на внутриигровые покупки, социальные связи. ИгроМир продаёт их дешевле других всего за триста тысяч в месяц.
Пол замер у окна. За стеклом кипела городская жизнь. Каждая точка на карте была человеком, а каждый человек был строкой кода в гигантской таблице.
— И что мы с этим сделаем? Предскажем, кто купит новый скин для танка?
— Нет. — Мэт впервые за день поднял глаза. — Мы найдём тех, кто готов продать душу за скидку. Люди в играх… они откровеннее. Они злятся, влюбляются, тратят последнее.
В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь жужжанием серверов за стеной. Пол медленно повернулся:
— Ты говоришь как попрошайка, а если ИгроМир начнёт шантаж? Или регуляторы нагрянут?
— У них самих рыльце в пушку, — Мэт выдавил улыбку. — Они продают данные без согласия пользователей. Мы просто… арендуем их аналитику.
Пол встал со стула и подошёл к окну:
— Позови Ивана и Чена.
— Да, сейчас! — Мэт вылетел пулей из кабинета и вернулся через минуту вместе с ними. Они расселись за овальным столом из бука и покорно уставились на Пола.
В кабинете царил полумрак и лишь экраны мониторов отбрасывали голубоватый свет на собравшихся. Скрестив руки на груди, Пол стоял перед командой.
— Нам нужны персонализированные данные, — начал он, останавливаясь у окна. — Без них наша система это просто красивая оболочка.
Чен открыл ноутбук и поправил очки:
— Позвольте привести статистику. В мире более пяти миллиардов активных мобильных устройств. Каждое из них генерирует терабайты данных ежедневно, но получить к ним доступ… — Он покачал головой.
Иван, нервно вмешался:
— А что если создать простую игру? Пользователи будут сами делиться данными, думая, что они просто развлекаются. Мы составим их цифровой аватар и будем моделировать взаимодействие социальных процессов в реальном времени.
Чен тут же возразил. Его голос звучал почти профессорски:
— Пользовательские данные, — это не статическая картинка. Они динамичны и подвержены влиянию множества факторов!
— И что ты предлагаешь? — огрызнулся Иван.
— Необходимо разработать адаптивную систему сбора и анализа, — Чен говорил, будто читал лекцию. — Она должна учитывать временные ряды, сезонные колебания и…
— Чен, — оборвал его Пол, — давай без научных терминов. Возможно это или нет?
— Теоретически возможно, — ответил Чен, — но потребует значительных ресурсов и времени.
Мэт хлопнул в ладоши:
— Значит, делаем игру, а Чен пусть занимается своей адаптивной системой.
Иван кивнул:
— Я начну проработку концепции. Что-нибудь простое, но захватывающее.
Пол посмотрел на Чена:
— И ты тоже приступай. Только без этих твоих теоретически возможно. Нам нужна работающая система.
Чен вздохнул:
— Как скажете, но хочу заметить, что пользовательские данные это не игрушки.
— А жизнь это и не игра, — пробормотал Мэт, — но мы все почему-то играем.
Вся команда рассмеялась и напряжение в кабинете немного спало. Работа началась!
Раджеш не знал что ответить. Он вышел из рикши и подошёл к Наташе.
— Может зайдёшь ко мне? — сказала Наташа улыбаясь.
Ничего не сказав он шёл за ней и как только переступил порог, то почувствовал себя незваным гостем в святилище.
— Проходи, — улыбнулась Наташа, пропуская его внутрь.
Он замер посреди комнаты, как мальчишка, впервые приглашённый на танец. Всё его тело внезапно стало ему неподвластно. В одно мгновенье он забыл все советы и наставления друга. В голове осталась только белая пустота и гулкое биение сердца.
— Присаживайся, — её голос прозвучал приглашающе и немного насмешливо.
Он послушно, почти на автомате, опустился на край кровати. Пружины слабо прогнулись под его весом. И тут его пронзило лёгкой дрожью, которая моментально превратилась в настоящий озноб. По спине побежали мурашки, а ладони стали ледяными и липкими. Его сковал животный страх сделать что-то не так.
— Извини, мне нужно… в ванную, — выдавил он и шагнул в маленькое светлое помещение.
Щёлкнув замком, он облокотился на раковину, глядя на своё бледное отражение в зеркале.
«Природа подскажет», — крутилось в голове, но природа молчала. «В чём же дело?», — думал он. Родители много раз рассказывали как нужно организовывать свадьбы, но они никогда не говорили, что делать в таких ситуациях. «Нравится ему Наташа? Нравится… Что это может значить? Видеть её голую? Может быть, если она разденется, тогда природа и подскажет?!»
Он включил воду и стал мыть руки, снова и снова, наблюдая, как струйки воды сбегают с его пальцев. Единственное, что он сейчас знал как делать наверняка это мыть руки.
Раджеш вышел, всё так же не глядя на неё и застыл. Наташа полулежала на кровати, облокотившись на подушки. Её поза была расслабленной и в то же время полной ожидания. И в этот момент его накрыла новая, всепоглощающая волна. Природа молчала. Раджеш не знал что делать. Строгое воспитание не позволяло ему вот так, без строгих семейных церемоний, без контроля своих чувств и эмоций, позволить себе какие-то вольности в поведении с женщиной. Это было что-то глубоко внутри сознания, что он не мог понять, объяснить и контролировать.
— Знаешь, я совсем забыл! — его голос прозвучал неестественно громко и фальшиво. — Мне… срочно нужно ехать.
Он не видел выражения её лица.
— Раджеш? — её голос прозвучал с недоумением.
— Извини! Завтра всё объясню! — сказал он уже почти из-за двери, на бегу.
Он выскочил из номера, стрелой залетел в свою рикшу и помчался по ночным серпантинам. Сердце бешено колотилось. В голове стучало лишь одно: «Что это было? Почему? Почему я просто не мог?»
Он смотрел в тёмное стекло, в котором отражалось его искажённое маской неудачника лицо. Он пытался найти причину в себе, в ней, в ситуации.
Наташа так и осталась лежать на кровати, слушая, как затихают его шаги в коридоре. Лёгкая улыбка сползла с её лица, сменившись полным недоумением, а затем и тревожной гадливостью к самой себе.
«Что это было?» — билось в такт её собственному сердцу.
Она перебирала в голове все их сегодняшние разговоры, каждый взгляд, каждую улыбку. Всё было идеально. Всё вело сюда. К этой комнате. К этой кровати.
«Он меня не хочет?» — первая и самая болезненная мысль. Она отвергла её. Нет, он хотел. Она видела это по его глазам, по тому, как он волновался.
«Я что-то не так сказала? Слишком напористо? Испугала его?» Она начала копаться в себе, выискивая изъяны в своём поведении. Может, не надо было приглашать? Может, нужно было говорить больше? Меньше? Иначе?
«Он стесняется?» — появилась следующая догадка. Возможно! Он был не похож на других, на тех самоуверенных ребят, что обычно к ней липли. В этом была его прелесть.
Но почему же тогда он сбежал? Почему этот испуг в его глазах?
Она повернулась на бок, уткнувшись лицом в подушку. Она чувствовала себя глупо, обманутой в своих ожиданиях и главное, она не могла понять, в чём же её вина.
***
Утро. Солнце ещё не стало палящим, а лишь робко заглядывало в окно, окрашивая стену в бледно-золотистые тона. Наташа лежала на спине, уставившись в потолок. В ушах всё ещё стоял гул ночных цикад, а в голове был хаотичный монтаж из вчерашних образов, где всплывали плавящееся солнце, тени на песке, его испуганные глаза и хлопнувшая дверь. Она чувствовала себя выжатой и абсолютно пустой. Стыд и недоумение образовали плотный клубок в горле, который не желал растворяться.
Идиотка. Сама же всё испортила. Напугала его. Или что это всё было? Мысли прервал резкий стук в дверь. Наташа вздрогнула. «Раджеш?» — мелькнула наивная надежда. Он вернулся объясниться.
— Кто там? — слабо крикнула она.
— Свои! — прозвучал грубый мужской голос, который она не узнала.
Она накинула халат, надела шлёпанцы и открыла дверь. На пороге стояли трое. Двое незнакомых парней в потрёпанных шортах и с суровыми лицами, а между ними был знакомый Олег, у которого она покупала туристическую путёвку. Его обычно добродушное лицо было искажено не то злостью, не то озабоченностью.
— Наташа, что за дела? — начал Олег, переступая порог без приглашения. Его спутники последовали за ним, бегло окидывая взглядом разбросанные вещи и её саму, с растрёпанными волосами и следами бессонницы под глазами.
— Какие дела? — растерялась она.
— Мы целую неделю ищем тебя! Телефон не отвечает! — вступил один из незнакомцев с густой чёрной бородой. — Ты сбежала с экскурсии! Мы за тебя отвечаем! Если с тобой что-то случится, спросят с нас!
Наташа попыталась собраться с мыслями.
— Я не сбегала, а просто… мне нужно было отдохнуть. Я хочу сама.
— Сама? — перебил её Олег. Его голос стал твёрже. — Ты понимаешь, что это другая страна? Здесь вирусы, мошенники, бандиты!
— Сами вы бандиты, — ответила машинально Наташа.
— Экскурсии все оплачены! Храм, обед, транспорт! Деньги не вернут!
Она пыталась что-то возразить, сказать, что ей неинтересно, что она не в настроении, что все эти храмы ей уже надоели. Но на них не производило никакого впечатления её подавленное состояние. Они видели перед собой не человека, а проблему, испорченный график и потенциальный конфликт с полицией.
— Быстро собирайся, — категорично заявил бородатый. — Машина ждёт внизу. Через сорок минут мы должны быть у храма.
— Я не поеду, — попыталась сопротивляться Наташа, но её голос прозвучал слабо и неубедительно.
— Ты поедешь, — его взгляд стал твёрдым. — Иначе мы пойдём в полицию и составим бумагу, что ты отказываешься от программы по собственной прихоти, а потом будешь оплачивать неустойку и остаток экскурсии проведёшь в тюрьме!
Это был ультиматум. Она понимала, что они не шутят. Она вспомнила деда Сергея, который выкинул паспорт. Нет, она точно не была готова к такому радикальному поступку.
Молча, опустив голову, она стала собираться. Гиды вышли в коридор, громко переговариваясь на хинди, давая ей понять, что времени на раскачку нет.
Через полчаса она сидела на заднем сиденье минивэна, уткнувшись лбом в стекло. Гиды болтали между собой, смеялись, делились какими-то новостями. Для них инцидент был исчерпан.
***
Солнце безжалостно палило с самого утра, но Раджеш не замечал жары. Внутри него бушевала настоящая буря. После ночи испытаний, к нему пришло озарение. Он понял, что совершил детскую, непростительную ошибку, продиктованную глупыми правилами и условностями, которые вдруг показались ему невыносимо пошлыми.
Он мчался на своей рикше, ловко объезжая пешеходов, выстраивая в голове свою речь. Он должен был всё объяснить Наташе и сказать, что он дурак. Да! Что его молчание и отстранённость — это не отсутствие чувств, а наоборот, бессильная попытка сдержать и упаковать их в тесные рамки того «как принято» в Индии. «Прости, — хотел сказать он, — меня так воспитали. Мужчина не должен показывать слабость. Мужчина должен быть сдержан. Но ты… выжгла меня своим взглядом».
Он видел её понимающую улыбку и лучистые глаза, которые прочтут его искреннее раскаяние и простят. Она же всё понимает и чувствует эту связь между ними! Она не может не чувствовать! Свернув к знакомому гостевому дому, он выпрыгнул из рикши и не сбавляя шага вошёл внутрь. На ресепшене сидел заспанный мальчик администратор.
— Наташа, русская, номер семь, — выдохнул Раджеш, пытаясь сгладить улыбкой своё взволнованное лицо.
Парень поднял на него глаза, на мгновение задумался, а потом равнодушно буркнул:
— Она уехала.
— Уехала? Куда? На пляж? На рынок? — не понял Раджеш.
— Нет. Уехала. Совсем. Приехали трое мужчин, забрали её вещи и она уехала с ними.
Слова повисли в воздухе. Раджеш замер, пытаясь их осмыслить.
— Какие мужчины? Кто? — его голос сорвался на повышенный тон.
— Не знаю. Русские. На большом чёрном внедорожнике. Они быстро забрали вещи и уехали.
Раджеш отшатнулся, будто получил удар в грудь. В ушах зазвенело. Он не помнил как выбежал на улицу и метнулся к её номеру. Дверь была распахнута настежь, а внутри убиралась горничная. Комната была пуста. Не осталось и намёка на то, что здесь всего несколько часов назад жила, дышала, смеялась Наташа. Исчез даже лёгкий запах её духов.
— Нет! Нет, не может быть!
Он носился по двору гостевого дома, как раненый зверь, не видя ничего перед собой. Его мозг отказывался верить. Трое мужчин. Русские. В голове тут же всплыли карикатурные образы накачанных туристов в пёстрых шортах, с бутылкой рома в руке. Те, что говорят громко, смотрят на всех свысока и считают, что любовь можно купить за пару долларов.
— Нет! — закричал он. — Она не такая! Она не из тех, кого можно просто увести, как вещь! Она чувствует! Она что-то чувствует ко мне! Я видел это в её глазах! Но где же она тогда? Куда её увезли? Кто эти люди? Муж? Брат? Друзья?
Отчаяние сдавило горло. Он сел на корточки у своей рикши, уткнувшись лицом в свои руки. Весь его план, все его извинения и надежды рассыпались в прах за одно мгновение. Он был слишком медлителен, скован своими глупыми правилами и потерял её. Посреди шумного многолюдного Гоа он чувствовал себя абсолютно одиноким. В голове звучал только один вопрос: «Как найти Наташу?»
***
Наташа тем временем ехала на экскурсию в Гокарну. Дорога петляла по холмам, открывая то рисовые поля, то внезапные пронзительные виды на океан. Наташа прижималась лбом к холодному стеклу и смотрела на проплывающие за окном картины жизни, которые казались ей теперь декорациями к чужому спектаклю. Всего лишь день назад она бы трепетала от восторга. Гокарна! Одно из семи священных мест индуизма, город древних храмов, мистической энергии и нетронутой природы. Она так мечтала сюда попасть. Сегодня же её душа была глуха к любым святыням. Гиды щебетали в микрофоны, сыпали датами, именами богов и заученными фактами.
— Слева вы можете видеть храм Шивы, где согласно преданию…
— Гокарна переводится как «Коровья ушко» и это место обладает уникальной энергетикой…
Слова долетали до её сознания обрывками и тут же улетучивались, не оставляя и следа. Внутри звучал только один голос. Это был низкий, с лёгким акцентом, смеющийся голос Раджеша.
«Мадам, вы сегодня говорите как настоящий гуру. Вы поняли саму суть Индии».
«Танец — это активная медитация».
«Смысл жизни в том, чтобы наслаждаться простыми вещами как дыхание или улыбка».
Она видела его смуглое, с бездонными тёмными глазами лицо, которое зажигалось искорками, когда он шутил. Она вспомнила его улыбку, такую открытую и заразительную, что хотелось улыбаться в ответ, не зная причины. В памяти всплыли кадры, как он ловко управлял своей вечно грохочущей рикшей и как его тонкие пальцы обёртывали банановый лист вокруг уличных угощений.
Они ходили по узким улочкам Гокарны, мимо сувенирных лавок и священных коров, отдыхающих в тени. Гиды показывали на каменную резьбу, рассказывали легенды о Раме и Шиве, о силе мантр, читаемых в этом месте. Наташа кивала, делала вид, что слушает, но её взгляд скользил мимо древних камней. Она искала в толпе не индийских богов, а одно единственное лицо. Слушала не мантры, а надеялась услышать за спиной знакомый возглас: «Мадам! Экскурсии!»
Но его нигде не было. Вместо него рядом шли чужие люди с чужими лицами, а её вели гиды, которые пытались вложить в неё мёртвые знания из путеводителя. Они говорили о сакральности, но она познала её на шумном пляже в Анжуне, в аромате уличной еды, в лучах неоновых грибов и в искреннем смехе простого паренька из трущоб. Они твердили об уникальности, но для неё уникальным был только он.
Ей было безнадёжно, глупо и горько. Всё немило. Даже могучий океан, расстилающийся перед пляжем Ом, казался серым и безразличным. Величественные храмы были просто старыми постройками. Вся магия Индии, вся её красота и тайна, уехала вместе с ним, оставив после себя лишь пустоту и тихий, ноющий в груди вопрос: «Почему он не пришёл?»
Она отстала от группы, присела на нагретые солнцем камни и закрыла глаза, подставив лицо ветру. Она не молилась индийским богам, а просто вновь и вновь перебирала в памяти каждый их миг, каждую его шутку, каждый взгляд, пытаясь понять, где же она совершила ошибку.
***
Всё слилось в один мучительный лихорадочный спринт для Раджеша. Он носился по всему Гоа как одержимый, повинуясь отчаянным порывам его сердца, вглядываясь в каждое светловолосое лицо и вздрагивая от каждого похожего смеха. Но это были чужие глаза и чужие улыбки. Его Наташи среди них не было.
Он снова и снова приезжал к её гостевому дому, словно прокручивая плёнку кинофильма, в надежде, что конец окажется другим. Он сидел на корточках напротив её номера где она жила и ждал чуда. Может, она вернётся? Может, те мужчины просто забрали её на день, а вечером она снова появится здесь… и улыбнётся. Но чуда не происходило.
Отчаяние толкало его к необдуманным поступкам. Мысли в голове путались. Куда ещё ехать? Внезапно его осенило! Аэропорт. Если она уехала с теми гидами, то они собирались отправить её домой или в другой город. В любом случае, аэропорт — это логично.
Он дал газу, мчась по трассе, обгоняя автобусы и джипы, почти не видя дороги перед собой. Он представлял, как врывается в терминал, находит её у стойки регистрации, хватает за руку и говорит всё, что не успел сказать тогда… Что он был слепым и глупым рабом условностей, что её улыбка перевернула его мир, что он готов быть с ней, несмотря ни на что.
Он подскочил к забору, окружающему взлётную полосу. Не могло же ему так не везти! И тут его взгляд упал на трап у одинокого белого лайнера. Это была она… Далеко, маленькая, как куколка, но он узнал бы её из тысячи. Ту самую осанку, тот поворот головы. Она поднималась по ступенькам и вот-вот должна была скрыться в салоне самолёта.
Сердце Раджеша остановилось, а потом забилось с такой силой, что он почувствовал боль в груди. Он закричал. Кричал её имя, махал руками над головой, как сумасшедший, пытаясь перекричать гул двигателей.
— Наташа! Наташа! Остановись! Посмотри сюда!
Но его крик утонул в рёве турбин. Она не обернулась, сделала последний шаг и стюардесса закрыла за ней дверь.
Самолёт и улетевшая любовь всей его жизни
Самолёт тронулся, покатился по полосе, набирая скорость. Раджеш бежал вдоль забора, спотыкаясь, срываясь, не чувствуя земли под ногами. Он бежал, пока самолёт не оторвался от земли, легко и неумолимо, унося его последнюю надежду.
Он рухнул на колени в пыль у обочины и рыдания вырвались из его груди с силой, которую невозможно было сдержать. Он кричал, бил кулаками по земле, плакал, как ребёнок, которого бросили самого в безразличном мире. Он был никем, простым водителем рикши, который навсегда упустил своё счастье, свой шанс, свою любовь. Он долго сидел так, пока не почувствовал, как кто-то прикасается к его плечу.
— Молодой человек, с вами все в порядке? — спросил охранник.
Раджеш поднял на него мутные от слёз глаза.
— Нет, — прошептал он. — Не в порядке!
Он встал, отряхнул пыль и взглянул на небо, где только что исчез самолёт. Нет! Он не может так просто отпустить её и должен обязательно найти. Внезапно в его голове мелькнула мысль. Телефон! При заселении в отель Наташа должна была оставить свои данные и, возможно, номер телефона.
Залетев на ресепшен, он потребовал регистрационные данные Наташи. Парень, дежуривший в этот раз, с удивлением посмотрел на него.
— Мистер Раджеш, вы… очень расстроены.
— Да, я расстроен! — отрезал Раджеш. — Мне нужны данные Наташи. Быстро!
Парень, напуганный его напором, быстро нашёл нужную анкету. Раджеш наклонился, его глаза лихорадочно искали данные. И вот оно, в графе «контактный телефон» был указан её номер.
Раджеш выбежал на улицу и посмотрел в сторону улетающего самолёта.
— Я найду тебя, Наташа! Обязательно найду!
Он сжал руку в кулак.
— Пусть мне ради этого придётся хакнуть целый мир!
Яхта покачивалась на волнах, отражая в воде золотые блики заката. Облокотившись на перила, Пол смотрел как над городом поднимается дымка вечернего тумана. Мэт сидел за столом из полированного тика, щурясь от солнца, которое играло на экране ноутбука. Между ними стояла нераспечатанная бутылка шотландского виски.
— Ты всё ещё веришь, что нейросетям можно доверять? — Мэт ткнул пальцем в график с пиками, похожими на кардиограмму. — Вот здесь нейросеть купила нефть за час до обвала. Гениально? Или просто повезло?
Пол повернулся. Ветер слегка трепал его рубашку.
— Везение это когда играешь в лотерею. Алгоритм увидел паттерн, который люди пропустили.
— Паттерн? — Мэт фыркнул, откинувшись в кресло. — Знаешь, что тогда случилось в Нигерии, когда мы заработали десять лямов? Миллионы людей голодали из-за того, что цены на топливо взлетели.
— Рынок не обязан быть этичным, — Пол взял со стола яблоко и покрутил в руках. — Он как океан. Ты не винишь волны за то, что они топят корабли, а учишься у них.
Мэт закрыл ноутбук.
— Волны не создают искусственных цунами, а наши алгоритмы да. Ты играешь в бога, Пол, а боги иногда падают, если ты забыл.
Наступила пауза. Где-то вдалеке крикнула чайка. Пол откусил яблоко и медленно его прожевал.
— Знаешь, почему я назвал яхту Сириус? — спросил он, глядя на горизонт. — Потому что звёзды не боятся темноты. Они горят, даже если их никто не видит.
— Поэтично, — Мэт налил себе виски. — Но звёзды не играют на рынке.
Пол улыбнулся.
— Зато они светят миллиарды лет. Долгосрочная перспектива, Мэт. Мы стоим систему, которая завтра изменит мир.
— Завтра? — Мэт поднял бокал в сторону города, где уже зажигались огни. — Там сидят люди, которые однажды спросят: «Кто решил, что жизнь стоит дешевле алгоритмов?»
Пол бросил огрызок яблока за борт. Рыбы тут же начали рвать его на куски.
— Я скажу им: «Спросите у своих правительств», а потом куплю их долги за полцены.
Мэт засмеялся — сухо, без радости.
— Ты становишься циничнее меня.
— Нет, — Пол повернулся и его глаза блеснули как лезвие. — Я становлюсь реалистом.
Ветер усилился, захлопнув крышку ноутбука, но Пол уже не смотрел, он видел будущее!
Солнце палило так, будто хотело выжечь дотла. Яхта Пола скользила по бирюзовым волнам, оставляя за кормой пенную дорожку. За столом из полированного тика, между бокалов с шампанским и тарелок с устрицами, витал вопрос, который необходимо было обсудить. Пол откинулся на кожаное сиденье, щурясь от бликов на воде.
— Ты говоришь «большие данные», это как будто рыба в сетях, но корпорации держат их глубже, чем подводные кабели. Там всё под колпаком у гигантов.
Мэт потянулся к стакану с водой и льдинки в стакане звякнули. Он знал, что Пол ненавидит пафос, но рискнул:
— Представь архипелаг. Каждый остров это дата-центр. Мы строим свой, независимый, без слежки и без посредников.
— Свой? — Пол фыркнул, поднимая бровь. — Ты хочешь рыть тоннели под океаном? Это не стартап по доставке суши.
— Десять миллионов евро. Оборудование, шифрование, команда… — Мэт выдохнул цифру, будто сбрасывал балласт.
Пол замер. Его пальцы начали барабанить по столу. Это был нервный ритм, знакомый Мэту как предвестник бури.
— Десять миллионов — это входной билет, а где взять данные? — Он ткнул пальцем в горизонт, где танцевали чайки. — Не ту статистику, что продают на каждом углу. Нам нужны их нейроны и страхи.
Мэт потянул галстук, внезапно ощутив удавку. В голове всплыли отчёты Минцифры, облачные аукционы, утечки через подрядчиков…
— Есть тени, — начал осторожно он. — Компании, которые «чистят» данные для банков. У них есть доступ к сырью… через бэкдоры.
Пол встал и его тень накрыла Мэта.
— Тени горят на солнце. — Он указал на экран яхты, где мигала карта судоходных путей. — Видишь это? Каждый грузовик, танкер, самолёт это источник данных. Не жди милости от гигантов. Стань пауком вместо этого и сплети сети из датчиков, сенсоров и подслушивающих вышек.
— Но это годы! — Мэт почти вскрикнул.
— А ты хотел яркую вспышку? — Пол повернулся и его профиль слился с линией горизонта. — Данные — это не нефть, а пыльца.
Мэт посмотрел на воду и задумался… Время близилось к вечеру. Закат окрашивал горизонт в цвет ржавого железа, словно предупреждая, что время на исходе.
— Бюджет на постройку дата-центра десять миллионов, Мэт. Не больше, — Пол обернулся и его тень легла на стол с картами глубин, помеченными красными крестами. Это были потенциальные места для дата-центра. — Мы строим не серверную ферму, а создаём цифровую крепость. Охлаждение, подводные кабели прямого доступа к азиатским биржам, защита от кибератак уровня Пентагона… Инвесторы должны это оценить!
Мэт, растянувшись в кресле с ноутбуком на коленях, щурился от бликов на экране.
— Они понимают только язык цифр, — он ударил пальцем по отчётам. — Ты хочешь, чтобы они поверили в сказку про самый безопасный дата-центр в мире? Тогда нам нужен пиар взрыв, шоу. Надо взломать наш тестовый сервер при всех, устроить саботаж и тут же его подавить. Это будет зрелищно.
— И рискнуть репутацией до старта? — Пол хмыкнул, допивая виски. — Нет! Мы играем в долгую и привлекаем не фонды, а… корпоративных параноиков. Тех, кто до сих пор хранит данные на дискетах в бункерах. Они заплатят даже за иллюзию контроля. Ветер резко сменил направление и яхта качнулась. Над головой пролетела чайка, крикнув что-то похожее на насмешку.
— Ладно, сказал Пол, — я решу вопрос с инвесторами. Позвоню своим старым друзьям. Ты займись вопросами постройки дата-центра и уложись в бюджет!
— Хорошо, шеф! Будет сделано, — отрапортовал Мэт как матрос пиратского корабля.
Американская компания Anthropic, которая специализируется на разработке моделей искусственного интеллекта сообщила о том, что ее чат-бот Claude был использован для кражи данных с целью получения выкупа. Атака затронула около 17 организаций, среди которых госучреждения, медицинские и экстренные службы. Об этом пишет издание 3DNews.
Злоумышленник применил агентную среду Claude Code для поиска уязвимостей и сбора учётных данных — ему удалось проникнуть в защищенные сети и получить секретные данные: личные записи, документы, информацию о финансах и т.д.
«Claude также использовался для расчета суммы выкупа — от $75 тыс. до $500 тыс. в биткоинах — и генерации сообщений с угрозами, которые выводились на экраны жертв», — пишет источник.
Как хакеру удалось обойти защитные механизмы? Дело в том, что он загрузил в чат конфигурационный файл с описанием атак под видом тестирования сетевой безопасности. В данном случае нейросеть выступила полноценным оператором кражи данных.
Представители Anthropic подчеркнули, что это «свидетельствует о новом этапе в развитии киберпреступности с участием искусственного интеллекта, когда ИИ становится полноценным оператором в цепочке атак», — сообщает издание.
По словам представителей компании, число подобных инцидентов может расти.
Возможности ИИ выходят на новый уровень, обходя даже серьезные механизмы защиты. Про обычных пользователей нет и речи, личные данные под большой угрозой. Делитесь мнением в комментариях на этот счет.
