Привет,
Край Земли ,
Уже минус
Завтра будет минус 33
последний корабль ушёл...

Второй раз мы поехали на остров посмотреть природные достопримечательности в виде мыса Тобизина.
Мыс является самой южной точкой острова Русский. Когда подъезжали к локации, впечатлило количество машин в одну и другую сторону, по, вроде бы, плохой дороге ехали машины сплошным потоком. Мы сразу подумали, что место пользуется популярностью.
Приехали к пляжу… и только посмотрите сколько людей и машин, а какой вид… Люди приезжают с палатками на выходные, множество туристов готовых дойти до «края русской земли».
А какие бомбические локации по дороге…
Идти 3 км - 40 минут в одну сторону, по хребту над обрывом. Рядом шумит океан. Летают чайки.
Есть очень интересный переход: спуск с одной горы, переход по камням по уровню моря и опять подъем на гору. Тут люди купаются отдыхают, толпы людей идут посмотреть на красоту!

И так последний переход по горам, спуск…. И вот Край земли, он же мыс Тобизина. Очень красиво, а когда смотришь где это на карте - не верится, что мы тут!
Люди рядом устроили Банджи-джампинг и прыгают с горы. А мы тусили на камнях, возле океана, замочили кроссовки, но были очень счастливы и вдохновлены.

15.01

Инверкаргилл – Блафф – Те Анау

Сегодня мы достигли того, к чему так стремились: края света. Для этого надо приехать в Блафф – самый южный город Новой Зеландии. Он расположен на берегу, за которым до Антарктиды нет ничего, кроме острова Стюарт.

На небольшой панорамной площадке, сделанной в форме носа корабля, стоит столб – символическое обозначение края света, на котором висят указатели с расстояниями до мировых столиц. Москвы среди них не было, а дальше всех оказался Лондон – 18 958 километров. Примерно такое расстояние требуется преодолеть мороженной баранине, чтобы ее подали на стол английским гурманам. Есть в этом что-то странное: Новую Зеландию заселили граждане самой далекой страны. Возможно, первые колонизаторы стремились сюда не только в надежде разбогатеть или скрыться от правосудия, они хотели оказаться в совершенно другой действительности, как бы умереть при жизни и воскреснуть в другом мире без традиционных устоев, без норм и правил, регламентирующих каждый шаг, без всего того привычного и до чертиков надоевшего уклада, от которого иногда хочется сбежать куда угодно, хоть на край света!

Взяв с собой Теа для фотографий, мы отправились в длинную прогулку вдоль береговой линии. Кстати, маори свою страну называют Аотеароа – Страна Длинного Белого Облака. Длинных белых облаков нам встречалось множество. Как и вообще всякого длинного: полей, лесов, дорог, треков...

С тропинки открывался вид на морщинистые черные скалы, омываемые бурлящей пеной прибоя.

Вдоль утесов тянулась непроходимая линия кустарника – наверное, чтобы туристы вниз не лезли, туда, где тюлени и чайки на скалах. Но через небольшой прогал мы все-таки выбрались на простор. Как раз в этом месте небольшой мыс вдавался в море. Мы стояли, смотрели вдаль. За спиной вздрагивали от ветра кривые деревья. Под нами на скалах кричали чайки. До горизонта градиентом от лазури в синеву безучастно лежал океан.

Было красиво, как и всегда. Но грустно. Мы на краю земли. Все, можно бросать путешествовать. Все сделали, до всего дошли… Вот, казалось бы, условность, символ. А поди ж ты…

- Женя, держись! – крикнула я, чтобы стряхнуть это состояние.

- Почему? – удивился сын.

- Чтобы с края света не свалиться!

- А, понял, держусь!

- Ты черепаху или китов видишь?

- Нет, и слонов тоже, наверное, они в глубине!

Я взяла Женю за руку, чтобы помочь пробраться по скале, прижала локтем Теа… Ничего. Краев минимум два. А то и четыре. Пойдём теперь к другим.

Рядом с краем земли, прямо над обрывом, там, где из моря встаёт радуга, есть знаменитое старое кафе. В нем подают устриц. Их здесь и наковыривают. Конечно, мы должны были их съесть.

- Так, устрицы, суп вегетарианский, чай, два кофе, джинджер бир – это вам, а она что будет есть? – официантка весело кивнула на Теа, которую мы водрузили на столе.

- Тогда два джинджер бира, - улыбнулся Алеша.

Женя устриц не оценил. За панорамными окнами ресторана зеленела бескрайняя вода, а Теа весело смотрела, как мы уплетаем суп из обжаренной цветной капусты. Ничего вкуснее из супов в жизни не ела. Попытка воспроизвести его в Москве по рецепту, рассказанному официанткой, потерпела фиаско. То ли цветная капуста в Новой Зеландии другая, то ли не все секреты она нам открыла, то ли блаженное состояние, вызванное Страной Длинного Белого Облака, было таким, что еда казалось намного вкуснее…

В Те Анау мы приехали во второй половине дня. В переводе с маорийского «Те Анау» – пещера бурлящей воды. Пещеру не увидели, как, собственно, и бурление, но спокойной воды огромного живописного озера, на котором стоит городок, было хоть отбавляй.

Забросив вещи на забронированную виллу, мы спустились к берегу. Гигантские деревья на краю озера корнями, словно осьминожьими щупальцами, тянулись к воде. Солнце еще не спешило садиться, и мы захотели искупаться: вдалеке кто-то плескался в озере, а после Хукер лэйк Алеша решил окунаться в любой водоем, который видит. Было о-о-очень холодно, но это – первое озеро с прозрачной водой: стоишь по шею, а дно видно. Мы искупались, погрелись, сидя на огромных корнях дерева, затем еще раз искупались… Озеро безмятежно искрилось на уходящем солнце, вдали синели горы, редкие парочки справа и слева от нас сидели на стриженой траве. Было ощущение, что смотришь на прекрасную картину и одновременно находишься внутри нее. Охватило чувство тишины и покоя. Вечернее солнце, светлая дымка над озером, длинные тени раскидистых деревьев – время остановилось... казалось, что пройдет сто, тысяча лет, а здесь все останется ровно таким же, как в эту минуту...

Вволю насмотревшись и намечтавшись, мы вернулись к себе и соорудили ужин. Стол накрыли в маленьком дворике виллы.

За все время путешествия, кстати, мы только в Веллингтоне видели хозяина дома. В остальных случаях, если это был не мотель, после интернет-бронирования смской приходил пин-код от коробочки на двери, где мы и брали ключи. Выселившись, надо было их оставить там же. Какая высокая степень доверия! С другой стороны, оно и понятно – остров, далеко не убежишь. (продолжение следует)

12.01

Крайстчерч – Маунт-Кук

В Новой Зеландии очень много не отелей, а мотелей – без автомобиля тут делать нечего. Мотель – это не что-то среднее между борделем и клоповником, это очень милые одноэтажные отели, но с большой парковкой. Везде – чайные принадлежности, в некоторых есть стиральные и сушильные машины. Еще одна местная фишка – матрасы с электроподогревом. Видимо, отопление тут не очень, и в холодную погоду они спасают.

Утром мы отдали дань уважения Джеймсу Куку, который, по существу, положил начало колонизации Новой Зеландии. Съели, кстати, великого мореплавателя не здесь и не у берегов Австралии, как пел Высоцкий, а на одном из Гавайских островов, древней родине маори. Произошло это не по причине исключительного аппетита аборигенов или аппетитности самого Кука, а в результате стычки небольшой группы белых и воинов островного племени. С корабля экспедиции туземцы стащили баркас. Кук, отличавшийся высокомерием и крутым нравом, решил баркас вернуть, а вороватое племя наказать, и взял в заложники вождя туземцев. У гавайцев же воровство было настолько в ходу, что даже и за преступление не считалось, поэтому капитана они не поняли. Вдобавок ко всему, вместо того, чтобы на лодке мирно отплыть с заложником на корабль, а потом вести переговоры, Кук зачем-то выстрелил в толпу туземцев, подписав себе смертный приговор. Гавайцев было намного больше. Один удар копья – и Кук упал. Несколько дней команда капитана пыталась получить тело Кука, чтобы похоронить его, ради этого даже разгромили деревушку гавайцев, и те вернули англичанам кисти рук и голову без нижней челюсти. Европейцы домой останки не повезли, а захоронили в прибрежных водах. Покоритель океанов покоится на дне океана…

От памятника Куку мы стартовали в сторону Маунт-Кука, самой большой горы в Новой Зеландии. Вообще-то приехали бы мы раза в полтора быстрее, если бы не пейзажи: то и дело машина съезжала на обочину, и мы вылезали в восхищении. Новозеландцы в местах панорамных видов предусмотрительно организовали специальные парковки – смотри, фотографируй, запоминай. Можно было бесконечно вглядываться в многомерные пейзажи: желтые поля, ряды темно-зеленых сосен, опять поля, сосны, холмы, далекие леса, синеватые горы на горизонте. Прозрачные озера – тончайшее сочетание оттенков голубого, зеленого. И все пронизано каким-то особенным светом, словно он не извне падает на природу, а является ее душой, наполняющей все вокруг, будь то камень, куст или облако…

Одно озеро, Текапо, было бирюзового цвета, а за ним виднелись темно-синие горы, белыми шапками снега отделенные от лазоревых небес. Здесь, в отличие от Северного острова, нет ядовитых вулканических красок, все яркое и чистое.

Потом было второе озеро, Пукаки, такой же красоты. О нем, кстати, есть легенда: обитали в этих местах два племени маори, которые страшно враждовали и наносили друг другу всяческий урон. Наконец, два вождя поняли, что еще немного – и племена полностью перебьют друг друга. Чтобы жить в мире, они решили женить сына вождя одного племени на дочери вождя другого племени. У молодоженов родился сын, Пукаки. Стал он править разумно, племена сразу пришли к процветанию и в его честь быстренько назвали безымянное озеро. На самом деле, говорят, интересный был товарищ, очень маори ему признательны, и у них часто можно видеть фигурки Пукаки - смешного толстенького человечка с торчащими ручками и ножками.

Но это мы еще не доехали до Маунт-Кука! Если бы фото до сих пор делались на пленку, мы бы разорились еще в первый день путешествия, и здесь в бессилии просто рисовали бы углем на камнях, потому что даже бумага и карандаши уже бы закончились.

Маунт-Кук, или Аораки (так гору испокон веков называли маори, и сейчас эти наименования возвращаются) – огромный национальный парк, поражающий сногсшибательными видами гор, водопадов, узенькими мостиками над потоками, пересекающими дорогу, и конечно, самой высокой и самой красивой вершиной Новой Зеландии.

Небольшое шале, в котором мы остановились, располагалось в ущелье между горами. Снаружи оно было похоже, скорее, на бытовку, чем на гостевой дом за оченьмного долларов в сутки. Оно стояло прямо у подножья гор, но вход в него был какой-то почти случайный, неказистый. Надо сказать, в Новой Зеландии очень скромная архитектура. Не то что ее нет вообще, в некоторых городах сохранились симпатичные здания 18-19 веков, построенные в европейском стиле, но с колониальным налетом. А вот современную архитектуру, причем, неважно, это город или небольшое селение, можно назвать термином простодомизм. Эти строения могут быть чем-то украшены, могут быть совершенно голыми – это не важно, в них нет ничего, что говорило бы о каком-то конкретном стиле или даже об эклектике, в которой можно угадать те или иные архитектурные направления. Новозеландцы не придают особого значения дизайну зданий. Интерьеры у них тоже довольно лаконичные. Белые стены, простая мебель, минимум нефункциональных предметов. Такое впечатление, что они не любят ничего фундаментального, как будто центр тяжести должен быть не у человека, а у природы. Ничто так не противно духу новозеландца, чем лозунг: «Мы не можем ждать милостей у природы, взять их у нее – наша задача». Скромные жилища без вычурности и безвкусицы, вписанные в пейзажи, не давлеющие над ними, незаметные на фоне окружающей красоты, очень бережное, даже трепетное отношение к природе, доброжелательность и открытость, с которой мы встречались практически везде, общая неспешность жизни в противоположность нашей привычной нервозной суете – все это настолько притягивает, что то и дело возникает мысль: а не бросить ли здесь якорь?..

Когда мы вошли в это скромное шале, ахнули: большая гостиная состояла из панорамных окон, выходящих на горы, а из нее выход вел на лужайку с потрясающим видом и… кроликами. На зеленой траве, не особо стесняясь, весело прыгали несколько ушастых.

Картинно выпив вина (местного и довольно приличного) на фоне заснеженного Маунт-Кука, мы отправились прямо по равнине на вечернюю прогулку к ближайшим скалам. Солнце еще не падало за горизонт, и невозможно было просто сидеть на месте в таких пейзажах. Каменистая почва, редкие и яркие альпийские цветы, шуршание куропаток в траве и далекие розовеющие горы. На скале перед нами русла селевых потоков нарисовали трех изысканных женщин в вечерних платьях, беседу которых заглушал шум горной реки.

Мы брели среди непривычных растений, из-под ног у нас то и дело вспархивали куропатки или выбегали кролики. Кое-где дорогу преграждали уже практически высохшие ручьи, которые можно было легко перепрыгнуть. Лягушки орали дурными голосами. Солнце убегало быстро, мы немного не рассчитали время. К счастью, огоньки в соседних шале были неплохими ориентирами: мы вернулись уже в полной темноте. А затем был поздний ужин на лужайке: стейк барбекю, жареные осьминоги, вино, разговоры и яркие крупные звёзды… (продолжение следует)