Поиск лекарства
Друзья, столкнулась с проблемой: не могу найти Метотрексат Эбеве 7,5 мг. Подойдут и ампулы, и таблетки. Принципиален лишь производитель. Помогите найти, пожалуйста, с РА очень страшно оставаться без лечения.
Друзья, столкнулась с проблемой: не могу найти Метотрексат Эбеве 7,5 мг. Подойдут и ампулы, и таблетки. Принципиален лишь производитель. Помогите найти, пожалуйста, с РА очень страшно оставаться без лечения.
19-летний студент лишился ног до колен из-за доеденной за соседом лапши с курицей
Массачусетсе, США, студент доел обед за соседом, попал в больницу и лишился ног до колен. Об этом сообщает LADbible.
19-летний молодой человек проголодался и решил посмотреть, что есть в холодильнике. Он нашел оставленную его соседом лапшу с курицей, которую тот принес из ресторана накануне, и принялся ее доедать.
Сразу после еды студенту стало плохо: у него поднялась температура и участился пульс. Вскоре у него начались сильные боли в животе, сопровождаемые тошнотой, озноб, головная боль, ригидность мышц шеи и частичная потеря зрения. Приятель молодого человека отвез его в больницу на консультацию к врачу.
На месте у студента появились фиолетовые пятна на теле и ногах, и тогда приятель перевез его в отделение неотложной помощи в другой больнице. В ходе осмотра выяснилось, что он страдает от агрессивной бактериальной инфекции, из-за которой у него отказали почки и начала сворачиваться кровь. В крови пациента обнаружили Neisseria meningitidis — возбудителя менингококковой инфекции, который может спровоцировать сепсис.
В результате заражения у молодого человека развилась гангрена, и врачам пришлось ампутировать его ноги до колен, чтобы спасти ему жизнь. Предполагается, что студент пропустил ревакцинацию менингококковой вакциной, которую он должен был сделать в возрасте 16 лет, и заразился бактериями через слюну.
Ранее сообщалось, что 23-летняя девушка из США сходила в фитнес-клуб и едва не лишилась ноги. У американки подкосились ноги, когда она слезла с велотренажера. Врачи нашли у нее рабдомиолиз — синдром, при котором поврежденные мышечные ткани попадают в кровоток.
У ребенка как-то в выходные заболело ухо. Самостоятельно обратились в приёмный покой больницы. Все закрыто оказалось. Все в чумных костюмах. Ладно, прошли через какую-то дверь с загогулины двора. Надели на нас маски. Пришел доктор. Посмотрел, выписал лекарства от отита.
Целую ночь и весь следующий день активно лечились, но боль не проходила. Прошел еще день и вечером, появилась новая напасть! Появился отек чуть ниже уха. Позвонила в приёмный покой, где мы были, и спросила, принимают ли сегодня. Сказали да, но повторно только через скорую.
Я говорю:
- Нам до вас 15 минут хода, у ребёнка болит ухо, но он ходит, даже бегает. Зачем ему скорая помощь?
На том конце провода:
- Так положено, распоряжение Минздрава, повторно только через скорую помощь.
Ну что делать? Я пытался. Пришлось звонить и вызывать.
Позвонил и связался с диспетчером по госпитализации. Она дала мне телефоны ЛОР отделений при других детских больницах.
При звонках в них, тоже ответ самотеком не принимаем, только через «скорую». На все эти звонки у меня ушло больше часа. Плюнул, вызвал скорую.
Бригаде, так и объяснил, что вызвал вместо такси. Фельдшера осмотрели ребенка, согласились, что могли бы и сами доехать. Но раз есть инструкции, то повезли.
Приехали в приемный. Лоры повторно приняли нас через «скорую» без проблем. Осмотрели ухо, отек. На все пара минут ушло. И позвали стоматолога. У ребенка воспаление слюной железы оказалось.
Стоматолог выписал лечение и отпустил домой долечиваться у стоматолога поликлиники.
Вот зачем, а главное кому нужны эти танцы с бубном (скорой) мне до сих пор не понятно. Зачем отнимали время скорой помощи и моё? Вместо 20 минут до больницы, я потратил 2,5 часа на выяснение, куда нам ехать, ожидания скорой (не долго), осмотра фельдшером, заполнения всех бумаг и ездой на 2х машинах до больницы. Дурдом!
Несколько лет назад я пришла на плановый осмотр в женскую консультацию. Сижу в своей очереди. Никого не трогаю. Вдруг в кабинете напротив раздаются крики и страшный грохот. Внезапно стали открываться многочисленные двери. Из других кабинетов и смотровых начали выбегать врачи. Люди в белых халатах заполонили весь коридор, от чего мне стало страшно. Я молодая беременная девочка, вжалась от страха в кресло и не могла даже пошевелиться толком.
У меня еще не прошел весь ужас, как из кабинета под руки вывели женщину. На вид ей было около 40-ка лет. Мне же только восемнадцать.
Женщину завели в другую комнату. Видимо, вызвали скорую помощь, судя потому что, минут через 20-25 приехали доктора в синих жилетах.
Я все еще продолжала сидеть в очереди, когда ее выносили на носилках. На нее было страшно смотреть, на ней не было лица, лишь одно бледное пятно, а может просто мне так показалось.
На этом вполне могла закончиться эта история, но не в этот раз.
Прошло полгода. Я вовсю готовлюсь стать матерью, и нахожусь в роддоме на 39 неделе. Врачи решили перестраховаться и положили меня на сохранение из-за хронических проблем с сердцем. Конечно, не все так было страшно, но бережёного - Бог бережёт. Так сказали доктора, и я не стала с ними спорить.
Однажды утром к нам в палату подселили новую соседку, и я ее вспомнила. Ей оказалась та самая женщина из консультации. Мы познакомились и разговорились. Она рассказала мне, что тогда ее огорошили одной новостью. И вот, что она мне поведала:
- Я много лет лечилась от бесплодия, что только не делала – все безрезультатно. Я уже смирилась со своей участью. Муж меня не бросил, но поставил ультиматум: или свой, или никакой! Ну, вот, куда я денусь на старости лет, одна? Пришлось согласиться.
Шло время. В один прекрасный момент, женские дни или как говорят: «красные дни календаря закончились». Начал потягивать живот и настроение меняться. Я подумала, ну все – климакс, и пошла к врачу. Доктор недолго думая поставил мне диагноз – миома, велев готовиться к операции.
Ну, я все сделала, как мне велели. За неделю до «часа икс», нужно было пройти дополнительные обследования, перед тем как лечь в больницу. Я, как обычно села на кресло, а доктор начал свой осмотр. Внезапно он изменился в лице, вытер вспотевший лоб платком и огорошил меня:
- Голубушка ваша операция отменяется!
Я сижу и смотрю на него, раскрыв рот, а он продолжает:
- Вы беременны!
Я как услышала, так сразу резко встала, забыв перекинуть вторую ногу, и упала с высоты этого кресла.
В итоге: перелом голени. А сейчас положили на сохранение из-за низкого гемоглобина.
Потом мы еще долго с ней общались. Мы родили двух здоровеньких девочек.
Вот как же так могло получиться? На улице никакой гололедицы нет и в помине, но несмотря ни на что, я сумел-таки найти единственное скользкое место. Со всеми вытекающими последствиями. Короче говоря, совершил я столкновение с планетой Земля. Нет, планета не пострадала. А у меня теперь копчик побаливает.
На Центре обычная, утренняя суета. Змейкой выстроилась очередь из сдающих и получающих наркотические укладки. И вдруг я увидел, не поверив своим глазам, фельдшера Илью Опарина. В новенькой форме, поправившийся, посвежевший. А удивление моё неспроста возникло. Дело в том, что, в своё время, Илья был запойным. Нет, на работе он никогда не пил, но в период критических дней, запросто прогулять мог. Ну и прогуливал, конечно. Будь он бестолковкой и посредственностью, то выгнали бы на раз. Но поскольку специалист он отличный, увещевали его до последнего, можно сказать, всем миром. А то самое последнее случилось после того, как на фоне очередного запоя, угораздило его загреметь в наркологию. Нет, если б анонимно, за деньги, то ничего бы в этом не было страшного. Но ведь откуда деньгам-то взяться, если человек в многодневном крутом пике находился? Ну и поставили его на учёт. Поставить-то легко, это дело нехитрое. А вот освободиться из учётного плена, крайне проблематично.
- Илья, ты ли это?
- Я, Юрий Иваныч! Вот, первый день сегодня. Ведь я три года ждал, мне же тогда хронический алкоголизм поставили. Но ждал и держался. Пешим курьером работал. Ну а куда ещё податься-то? В приличное-то место хрен возьмут, если ты учётный. А ещё нарколог мой, козлина, сказал тогда, что меня к медицине даже на пушечный выстрел подпускать нельзя! Но ничего, всё-таки сняли.
- Опять самостоятельно будешь работать?
- Нет, у меня же допуска к наркотикам пока нет.
- Взяли-то сразу, как пришёл?
- Ну как сказать… У Надежды Юрьевны сначала аж лицо перекосило, как меня увидела. Но потом всё же приняли, правда, с испытательным сроком. Три месяца испытывать будут.
- А сертификат-то у тебя не просрочен?
- Нет, он у меня до двадцать третьего года.
- Ну что ж, Илья, удачи тебе!
- Спасибо, Иваныч!
Да, отрадно видеть, что человек не отдался во власть алкогольной зависимости, не опустился. Вот только, к величайшему сожалению, из всех скоропомощных коллег, расставшихся с медициной из-за пагубной страсти, Илья – единственный, кто вернулся.
Ну что, наркотики получил, нужные бланки взял, планшет – в полной боевой готовности. Теперь и посидеть можно, телевизор посмотреть, да с коллегами потрепаться. Так, стоп, я не понял, а где моя куртка-то форменная? Ведь только что здесь висела!
- Так Макарова сейчас какую-то куртку сняла и унесла! Давай, Иваныч, начинай розыск! – сказал врач Комаров.
Фельдшер Макарова, дама лет под шестьдесят, личность весьма примечательная. Обладает она двумя замечательными способностями: лихо сморкаться на землю и беспрестанно говорить. Речь из неё льётся бурным потоком, сметающим всё на своём пути. Что у трезвого на уме, то у Ольги Фёдоровны на языке. Если вы, просто из вежливости, решите выслушать милую женщину с лицом доброй мамы, то горько об этом пожалеете. Через нестерпимо долгие три минуты, мысленно обругав свою излишнюю воспитанность, вы предпримите попытку удрать. Но, так просто, от Ольги Фёдоровны ещё никто не отделывался. Её речевой поток не только не ослабнет, но и усилит напор. В конце концов, не в силах выдержать столь изощрённую пытку, вы решительно уйдёте. И что, небось думаете, Ольга Фёдоровна тут же обиженно умолкнет? Ха, не на ту напали! Монолог завершится лишь после того, как мысль будет досказана. А отсутствие слушателей не играет абсолютно никакой роли.
Госпожу Макарову нашел я в женской комнате отдыха. Сидела она на диванчике, увлеченно тыкая пальцем в смартфон. Куртка моя скромно лежала рядышком.
- Ольга Фёдоровна! …
- О, здрааасьте, Юрий Иваныч! Слуууушайте, я как раз вам такой случай собиралась рассказать. Я в прошлую смену на вызове была…
- Ольга Фёд…
- И вот там больная, такая странненькая…
- Ольга Фёдоровна! Стоп! Как пела Анна Каренина: «Постой, паровоз, не стучите колёса!». Что ж вы мою-то куртку утащили?
- Кааак?! А где же моя? Ну надо же, а? Так ведь моя-то, значит в «телевизионке» осталась! Вот ведь как получилось-то! Подождите, Юрий Иваныч, не уходите, я же вам так и не рассказала!
- Потом, потом, Ольга Фёдоровна, мне срочно к старшему врачу нужно!
Ушёл я быстро и не оглядываясь. К счастью, погони не было.
Вот и разогнали всех по вызовам. Из всех выездных, только мы остались. Тишина настала, только телевизор бубнит. Уборщица Фаина Васильевна, без помех, чистоту наводит. Но умиротворение было враз разрушено вбежавшим мужчиной.
- Бегите быстрей, тут человека сбили! – закричал он, вытаращив глаза. – Что у вас за охранник, дебил какой-то, меня пропускать не хотел?! Я ему всё <лицо> расшибу, козлу <пользованному>!
- Не надо никому, ничего расшибать, успокойтесь, сейчас едем!
- Да чего ехать-то, вон он, прямо напротив «скорой» лежит!
- А вы что, предлагаете его на руках в больницу тащить?
- А, ну да, чё-то я не подумал…
Пострадавший без сознания, лежал на проезжей части. Всё случилось банально: перебегал дорогу в неположенном месте и был сбит легковой иномаркой. Сказали, что приличное расстояние пролетел. А движение здесь оживлённое, транспорт сплошным потоком едет, пытаться преодолеть эту дорогу вне пешеходного перехода, сродни самоубийству. Непонятно, что нужно иметь вместо головы, чтоб на такое решиться? Видать, экономия пяти минут дороже жизни и здоровья.
Ну, что мы имеем? Давление 100/70 мм, пульс 112 уд/мин. Дыхание частое, поверхностное. Анизокория, то бишь зрачки разного диаметра. Из носа и левого слухового прохода сукровица выделяется. Сознания даже не предвидится. Налицо перелом основания черепа, открытая черепно-мозговая травма – ушиб головного мозга. И это, к сожалению, не всё. Правая бедренная кость однозначно сломана, вон деформация какая. Да много там всего, точно уже в отделении сочетанной травмы диагностируют. А наша задача на догоспитальном этапе с шоком справиться, да жизненные функции поддержать. В общем, сделали мы всё, что по стандарту положено и со светомузыкой в стационар свезли. К счастью, живого.
Фффух, всё, что нужно оформил, напряжение отпустило, теперь можно и освобождаться. Теперь поедем на «человеку плохо, причина неизвестна» к женщине пятидесяти девяти лет. Повод отвратительный. Всё, что угодно может за ним скрываться: от поноса до огнестрельного ранения. И как правило, виноваты в этой неизвестности не фельдшеры по приёму вызовов, а сами вызывающие. Ну вот не нравится некоторым, когда им уточняющие вопросы задают. Думают, что ради пустой формальности их выспрашивают. А потому, раздражённо заявляют в ответ: «Да плохо человеку, вы не понимаете, что ли?! Приезжайте уже, чего болтать-то?!».
К счастью, больная была в сознании, да и вообще, живее всех живых.
- Здравствуйте, что с вами случилось?
- Ой, да прямо даже и не знаю, как объяснить… Мне так плохо, что даже слов нет! Голова болит, в груди какая-то тяжесть, сердце временами так колотится, что того и гляди выскочит. А ещё у меня беспокойство непонятное, вот прямо сердце кровью обливается. Я уж у кого только ни была, и у эндокринолога, и у невролога, кучу всяких анализов сдавала. Ну а что толку-то? Так мне ничего определенного и не сказали.
- А хронические заболевания у вас есть?
- Да, гипертония, диабет. Я метформин принимаю, диету соблюдаю, сахар выше шести не поднимается. А давление тоже пока нормальное.
На кардиограмме ничего примечательного, незначительная синусовая тахикардия. Давление 135/80 мм. Дали метопролол и пять таблеток глицина под язык. О, глицин – это один из моих любимейших препаратов! Кстати сказать, в настоящее время, ни один нормативный документ не предусматривает его применение «скорой помощью». Однако у нас в укладках он есть. И это просто замечательно, поскольку этот препарат может применяться не только как лекарство, но и как надёжное плацебо.
И вот, больной захорошело, повеселела она, душевно нас поблагодарила. Ну а я, этак ненавязчиво, аккуратненько, порекомендовал ей обратиться к психиатру. «С чего это вдруг?» - спросите вы? А с того, что у неё психосоматическое расстройство. Это значит, что физический недуг вызван психологическими проблемами. Стоит наладить психику, как состояние нормализуется. Хотя, это лишь на словах легко, а в действительности, лечение может предстоять долгое и тернистое.
Вот и ещё вызовок подкинули. Перевозка тридцатилетней больной из психоневрологического диспансера в областную психиатрическую больницу. Ну и ладненько, сейчас перевезём, дело нехитрое. Была у нас раньше фельдшерская бригада по транспортировке психически больных, но ликвидировали её. Да, именно фельдшерская, ведь врача сажать на перевозки – роскошь непозволительная. А виноват в ликвидации был один из фельдшеров. Полез он, что называется, в бутылку из-за того, что им стали давать непрофильные вызовы. И с его стороны, это была наглость вопиющая. Они, надо сказать, не на «скорой» дежурили, а в диспансере, у них там даже своя комнатка была, весьма уютная, кстати. За смену, максимум, три перевозки, а всё остальное время – сплошное валяние дурака. Короче говоря, главный с начмедом, без лишних разговоров, взяли и уконтрапупили эту бригаду к такой-то матери.
Врач-психиатр диспансера Андрей Витальевич, отдав направление, рассказал:
- У больной «голоса», якобы соседи ей угрожают, постоянно «слышит» шум, стуки. Пошла к ним на разборки, пыталась драться, грозилась всех поубивать, квартиру спалить. Её мама сюда привела, но на госпитализацию не согласна категорически. Я уж тут перед ней танцы с бубнами устраивал, но всё без толку. Попробуйте, может, у вас получится? Но оставлять её нельзя, иначе она черт знает чего натворит.
- А она первичная, что ли?
- Да нет, до этого была на консультативном наблюдении с расстройством личности, в отделении неврозов лечилась. Но психотика у неё появилась впервые.
- Ну что ж, всё понятно. Вот только как интересно получается: уж третий раз у нас, что ни перевозка, то непременно дочка с мамой!
- Клонируются, наверное.
И тут в кабинет резко вошла молодая, весьма симпатичная женщина.
- Так, это вы ко мне приехали? Я – Кравченко. – деловито и напористо спросила она.
- Да, к именно к вам.
- На госпитализацию я не согласна и никуда не поеду! Всё, я ухожу домой!
- Наташа, Наташа, успокойся, ну перестань, пожалуйста! – Стала уговаривать мама.
- Так, а давайте-ка, мы выйдем из кабинета, иначе мы доктору сорвём приём. Пойдемте в фойе.
Но и там никакого конструктивного разговора не получилось.
- Я не поняла, вы чего от меня хотите-то? Я никуда не поеду! Мам, ну мы же договорились, что придем только лекарства выписать! Ну как так-то?
- Наталья Алексеевна, ваше заболевание на дому не лечится. Вам нужно обязательно полежать в больнице.
- Какое у меня заболевание, вы о чём?! Вы хоть знаете, вообще, что происходит?! У меня вся квартира в прослушке! Мне угрожают постоянно, оскорбляют по-всякому! Они обещали меня на весь город опозорить, а потом отравить! Я что, не имею права защититься, что ли?
- Наталья Алексеевна, успокойтесь, пожалуйста. В больницу нужно ехать и это не обсуждается.
- Нет, обсуждается! Без моего согласия, вы не имеете права! Я законы тоже знаю!
- Наталья Алексеевна, послушайте меня, пожалуйста. Мы вправе увезти вас без вашего согласия. Ну а больница обратится в суд, который узаконит ваше лечение.
- Нет, а что вы меня судом-то пугаете?! Я преступница, что ли, какая?! Нет, это, вообще, нормально получается: вместо того, чтоб защитить, меня в психушку хотят отправить?!
- Так, ну всё, хватит.
- Да вы чего… Нет! Нет, я сказала! Руки! Руки убрали от меня, быстро! Да вы чего творите-то?!
В машину, хоть и с трудом, но всё-таки завели, вдоволь наслушавшись угроз и проклятий в свой адрес. Пока ехали, поуспокоилась она, а в приёмном стала проситься в отделение неврозов. Вот только отказали ей, ведь с острой психотической симптоматикой туда никак нельзя. Так что, к сожалению, ей придётся в закрытом отделении полечиться, тут уж без вариантов.
Да, долго мы волынились. Всего-то три вызова отработали, а уж время обеда подошло. Но нет, не судьба. Ещё вызов дали: психоз у мужчины сорока шести лет. Ладно, что ж делать, поедем, посмотрим.
В прихожей нас встретил седой, пожилой мужчина.
- Здравствуйте! Я – дядя его, он мне сам сегодня позвонил, начал какую-то ерунду говорить. Всё чего-то мерещится ему. Видать, допился уже до белой горячки. Он ведь человек-то хороший, образованный, кандидат наук. Совсем его сгубила эта пьянка чёртова! И жена ушла, и работы лишился. Эх, Петька, Петька…
Квартира неухоженная, грязная, беспорядок кругом. На диване сидел мужчина со следами былой интеллигентности на обрюзгшем лице.
- Здравствуйте, Пётр Владимирович! Что случилось, что беспокоит?
- Здравствуйте, да слушайте, я уже и сам ничего не понимаю. Не знаю, что со мной творится. – растерянно ответил он. – Сзади себя какие-то голоса слышу, неразборчивые. Как будто двое мужчин разговаривают. Умом-то я понимаю, что никого здесь нет, а всё равно слышу. Потом, какую-то собачку я здесь видел. Маленькая, чёрненькая, вроде чихуахуа. Дядя говорит, что никаких собачек нет, но я же своими глазами видел.
Сказав это, больной стал с удивлением разглядывать свои очки, которые держал в руках.
- А почему вы их так рассматриваете? С ними что-то не так?
- Да они раздваиваются! Вот, смотрите, их двое. О, а теперь, опять одни! Прям чудеса какие-то! А вон, вон, из той комнаты выглядывает! Иди, иди сюда, не бойся, маааленькая! Вот только даже и угостить-то нечем. Ну вот, опять спряталась, боится.
- Ну ладно, Пётр Владимирович, давайте мы от собачки отвлечемся немного. Вы последний раз когда выпивали?
- Вчера утром попытался похмелиться, а не пошло. Как только ко рту поднесу, так сразу рвать! Одну стопку кое-как проглотил, а дальше не смог. Вот, второй день вообще ни капли не выпил, организм не принимает.
- А долго ли пили-то?
- Месяца полтора, примерно.
- Ну что ж, ладно, поедемте лечиться.
- А куда?
- В наркологию, разумеется.
- Да, конечно. Я уж и сам-то чувствую, что созрел.
Разумеется, настрой больного на лечение не может не радовать. Вот только неизвестно самое главное: будет ли у него мотивация на последующую трезвость?
Ну вот, наконец-то обед разрешили. У входа в медицинский корпус стоял и дымил старший врач Александр Викентич.
- Погоди, Иваныч, – сказал он с загадочной улыбкой. – Звонила мне мадам Коновалова, у которой ты был.
- Да, это дамочка с психосоматикой. И что?
- Ну так вот, она тебя и благодарила, и ругала.
- Это как?
- Благодарила за профессионализм, а ругала за то, что вы бахилы не надели и все полы обшлёпали.
- Вот ведь, зараза нехорошая!
- Во, во.
Ох, как хорошо, когда после обеда чайку накатишь, умеренно крепкого! Сразу бодрость духа ощутимо появляется. Ладно, теперь можно пойти, горизонтальное положение принять. Но вот вздремнуть не удалось. Нет, не из-за выпитого чая. Стыдно признаться, но в тетрис я играл на смартфоне. Как-то давно скачал, а тут вдруг вспомнил, этак не кстати. Эх и приставучая игрушка! Больше часа забавлялся, будто бы, что-то путное делал. К счастью, игровой процесс прервал вызов. Травма головы у женщины на АЗС. Хм, далековато будет, за городом. Да и вообще, это территория второй подстанции, непонятно почему на Центр-то передали? Но с Надеждой препираться бесполезно, на неё, где сядешь, там и слезешь.
Возле входа стоял автомобиль Росгвардии. Никто не заправлялся, пусто вокруг. Ну наверняка, какая-то криминальная бяка там приключилась. Внутри нас встретили двое крепких парней в бронежилетах и дрожащая, заплаканная женщина.
- Напали на нас! Рите, уборщице, он голову разбил, а мне пистолетом угрожал, заставил всю выручку отдать! – сказала она сквозь слёзы.
Пострадавшая, женщина средних лет, сидела в подсобке, зажимая полотенцем рану на затылке.
- А чем он вас ударил-то?
- Я так поняла, что пистолетом. И он ведь не сразу напал. Он сначала у витрины и у холодильника отирался. А я, как раз, полы мыла. И вдруг, такой удар по затылку, что аж в глазах вспыхнуло! И тут же к Ире подскочил, пистолет на неё наставил! Потом, Ира на «тревожку» нажала, конечно, ну а толку-то? Его уж и след простыл.
- Ну наверное, его на камерах-то видно?
- Камеры ничего не дадут, он же в маске был.
- Сейчас вас что-то беспокоит?
- Голова очень болит и мутит меня, того и гляди, стошнит.
Ушибленная рана была глубокой, но, к счастью, кровотечение почти остановилось.
И вот, подъехала следственно-оперативная группа.
- Ой, а вы её увезёте, да? – спросила девушка-следователь.
- Да, конечно. В пятую повезем.
- А что у неё?
- Ушибленная рана затылочной области, открытая черепно-мозговая травма – сотрясение головного мозга.
- Открытая?! Так у неё что, голова прямо до мозга пробита, что ли?
- Нет, там не всё так печально. Просто нам дано указание диагностировать черепно-мозговую травму, как открытую, если повреждены мягкие ткани.
- Понятно. А может, я её сначала допрошу, а?
- Ну нет, извините. Мы тогда незнамо на сколько здесь зависнем.
- Ладно, давайте я тогда данные запишу.
Нда… Жестокость разбойника совершенно непонятна. Уж уборщицу-то зачем бить? Можно подумать, она бы воевать начала с вооружённым бандитом. Нелюдь какой-то…
Вот и ещё вызовок. И опять травма головы, но только у мужчины семидесяти семи лет. А нет, там ещё и травма руки, для полного счастья.
Больной встретил нас с перекошенным от боли лицом. На левом виске виднелась рана.
- Я цветы поливал на полках и со стула грохнулся. Да прямо виском об угол. Крови вытекло незнамо сколько. Как только жив-то остался? А еще я плечо левое повредил, вон, рука-то, как плеть висит. Так болит, что аж сил никаких нет! Вы уж сделайте мне, пожалуйста, обезболивающее!
Ну что, диагнозы прямо на больном написаны: ушибленная рана левой височной области и вывих левого плечевого сустава. Обезболили трамадолом, рану обработали и перевязали, плечевой сустав и руку шинировали. Ладно, хоть давление держит, в шок не уходит. И вот, боль отступила, страдалец перестал морщиться, разговорился.
- У меня ведь жена умерла в Рождество. И ведь особо-то и не болела ничем, не жаловалась ни на что, как живчик была. Думал, что уж меня-то точно переживёт, а вот, видишь, как получилось. Вечером прилегла, собралась сканворд погадать и тут же умерла. Вот так, была и нету. В морге сказали, что обширное кровоизлияние в мозг. Господи, как мне тяжко-то! Я ведь сейчас, как брошенный ребёнок, ничего не знаю и не понимаю. С Ольгой-то, я как барин жил, на всём готовом. Даже и не знал, как за коммуналку платить, сколько, чего стоит в магазинах. Да и готовлю-то я плохо, всё какое-то невкусное получается. Обедать теперь в кафе хожу, там и недорого, и думать не надо, чего поесть сготовить.
- Ну что ж делать, держись, Николай Григорич, не падай духом. Со временем полегче будет.
- Держусь, куда деваться? Вот только легче не становится…
И этот грустный вызов был последним в моей куцей, полставочной смене. Удивительно, но впервые за последнее время, без переработки обошлось. А по пути домой, заметил я магазин цветочный. Нет, видел я его и раньше, тысячу раз мимо проходил, не обращая никакого внимания. Но в этот раз, будто автопилот меня туда привёл. И купил я букет из девяти замечательных роз, оранжевых с красной каёмкой.
Супруга посмотрела на меня настороженно.
- Юр, а что случилось-то? В честь чего букет?
- Ириш, в честь того, что я тебя люблю и ценю.
- Юр, а ты, часом, не выпил? Нет?
- Нет, Ириш, не пил я ничего, крепче чая. Ну ведь имею же я право, хоть один разок, сделать тебе приятное?
- Да имеешь, имеешь, конечно! – улыбнулась, наконец, она. – Вот только всё равно, как-то странно…
Этот мой цветочный порыв не сам по себе вспыхнул. Искрой послужил тот самый последний вызов. Хотя, любить и ценить своих близких мы должны не приступообразно, а всегда. Не дожидаясь, пока нас обожжёт нечто печальное.
Все фамилии, имена, отчества, изменены.
Жила-была на свете, на окраине одного крупного города, точнее в старой столичной пятиэтажке, женщина. Она была известна, как в широких, так и в малых кругах любителей горячительных и даже очень, напитков. Каждую получку ее пенсии двор праздновал, словно день народного единства. Действительно в этот день объединялась вся «творческая элита» района, с радостью пропивая все то, что причиталась нашей героине в месяц, за 40 лет безупречной работы на швейной фабрике. Звали эту добродушную женщину Галина. По-простому - Галка-пуговка.
Однажды, возвращаясь с такого творческого вечера в весьма приподнятом настроении, женщина упала на скользкой лестнице возле дома. На часах 4 утра, а на улице минус 15. Так бы и замерзла бедная женщина, но на ее радость или печаль, с этой же встречи возвращался ее сосед Гоша, который покачиваясь и икая, решил не оставлять женщину в беде.
Считая себя джентльменом, Георгий взвалил на себя собутыльницу и, не обращая внимания на крики и стоны, занес ее в подъезд, где в полумраке, на ощупь нашел двери квартиры Галины. Спокойно и беспрепятственно открыл входную, видавшую жизнь дверь ногой и положил женщину на кровать с горой тряпья. И ушел по-английски, не прощаясь.
Скорую вызвать? Не, не слышали. Какая скорая? Зачем отвлекать людей? Это же Галя - соседка с первого этажа, что ей будет-то!
Казалось бы, на этом история должна была бы закончиться, но нет, не все так гладко.
Прошло три дня.
В нашей истории появилось новое действующее лицо – Ирина. Ира, дочь Галины, которая раз в три месяца приезжала навестить мать.
Думаете позаботиться?
Нет, вовсе нет. Просто проверить, жива или нет. Такие нравы, такие отношения.
Придя домой, она увидела мать в очень плохом состоянии. Учуяв носом ароматы, что витали в воздухе, дочь поняла, что мать не вставала несколько дней с кровати и ходила буквально под себя. На ее вопросы, мол, что случилось? Галина не смогла ответить и издавала лишь нечленораздельные, не то слова, не то звуки. Ирина уже махнула рукой на мать. Перед выходом, в последний момент, почувствовала что-то неладное и все-таки вызвала скорую помощь.
Бригада приехала быстро. Осмотрев пациентку, врач скомандовал:
- Щит!
Проведя манипуляции, пострадавшую на транспортном щите донесли до машины и с сиреной, пробираясь через многокилометровые пробки, доставили в травматологический ОРИТ, одной из столичных многопрофильных больниц.
Диагнозы были страшными: ЗЧМТ, ушиб головного мозга, закрытый перелом шейного и поясничного отделов позвоночника с повреждением спинного мозга на уровне L2-L4, перелом костей таза, с нарушением тазовых функций… и еще много, и много чего.
В общем, набор очень тяжелых травм. Но Галина выжила, оставшись навсегда инвалидом, прикованной к постели. Ира смогла изменить свое отношение к матери, скорее всего, переломив себя. Теперь она и ее муж ухаживают за мамой и соответственно тещей.
Эта история написана мной после одного вопроса от читателя. Суть вопроса состояла в том, а нужно ли вызывать пьяному человеку скорую помощь?
Мой ответ: пожалуй, что да. Вот, в этой истории, она была просто необходима этой женщине. После получения травмы ее нельзя было двигать и тем более шевелить, а про то, что женщина провела трое суток в мягкой постели без медицинской помощи, я вообще молчу.
История умалчивает, какой вред был нанесен пострадавшей, при отсутствии своевременной медицинской помощи, но думается мне, что немалый.
Поэтому, принимая решение о вызове бригады СМП таким, вот, гражданам, нужно в первую очередь ориентироваться по обстановке. Как делаю я, вне смены:
Если я вижу, что на моем пути лежит, сидит или стоит человек, и как мне кажется со стороны, что ему плохо, то я обязательно подойду к нему и спрошу:
Вариант №1.
- Вам плохо?
Ответ может быть таким: нет, иди на все 4 стороны. И это в лучшем случае.
Ну, на нет и суда нет.
Вариант №2.
- Вам плохо?
Ответ: да.
Ну, тут логично, расспрошу, что случилось и вызову СМП, если плохо – переночевать негде, то полицию. Скорая помощь и больница – не ночлежка.
Вариант №3.
- Вам плохо?
Ответа нет, человек без сознания.
Ну, тут без вариантов – вызову СМП и дождусь коллег, даже если опаздываю на работу. Такое бывало.
Берегите себя и своих близких.
Обычный будничный день. Вторник. В половине шестого утра на вызов в один из элитных домов города выехала педиатрическая бригада скорой медицинской помощи к ребенку возрастом 2 месяца. Повод самый обычный – плачет.
Приехали. Дверь им открыла женщина, на вид около 65+ лет, с возгласом:
- Что так долго? Пока вы ехали у нас ребенок чуть не умер!
Врач прошла дальше в коридор, только спросив:
- Куда?
Встретившая их женщина прокричала, несмотря на раннее время:
- А бахилы? А руки помыть? Куда без бахил я вас спрашиваю! Ходите, заразу цепляете везде, а потом в лежку лежим и отдыхиваемся только! – продолжала распаляться пожилая женщина.
В общем-то, ничего нового и скандалом «скорую» не проймешь. Ехали долго? Ну, так как на это еще посмотреть. Вызов дали в 5:31. Прибыли в 5:45. 14 минут это долго? Хм. Интересная история.
На крик женщины вышла усталая, с отеками под глазами, как следствие бессонных ночей, девушка лет 25-30 лет, поспешно запахивая махровый халат. За ней следом рослый мужчина примерно ее возраста.
- Скорая? - сонно удивилась девушка, - почему скорая? - недоуменно посмотрела она на кричавшую.
- Маша! - укоризненно покачала головой женщина, я вызвала скорую, чтобы успокоить Верочку, ведь она так плакала, так плакала!
- Мама, - вступил в диалог мужчина, - Верочка уже час, как спит, - нам скорая не нужна!
- Как? Я зря вызвала?
Бригада продолжала стоять в дверях. Врач решила нарушить эту беседу:
- Простите, мы вам нужны?
- Нет, - покачали головами молодые родители, - все в порядке, малышка спит. Мы долго не могли ее уложить, но потом жена, - он кивнул на девушку, - убаюкала ее.
- Может нам ее осмотреть, раз мы уже приехали? - предложила педиатр.
- Нет, не стоит все в порядке, - извините, - мы сменили подгузник и дочка успокоилась.
- Все ясно, - улыбнулась врач, - вы отец?
- Да.
- Тогда распишитесь, вот здесь, что вам осмотр не нужен.
- Без проблем, давайте.
Мужчина взял ручку и расписался в карте вызова об отказе от осмотра.
Пожилая женщина продолжала стоять, хлопая глазами. По всей видимости, она очень хотела что-то сказать, но никак не могла сообразить что именно. Как только бригада развернулась и стала открывать дверь на выход женщина, наконец, выдала:
- Раз вы приехали, то измерьте мне давление!
- Мама, не выдумывай, того чего нет, у них и так работы по горло. Я сам тебе давление измерю, - и с эти словами взяв под руку мать, увел ее в сторону, а сам, обернувшись, кивнул бригаде, мол, уходите.
Девушка, краснея, прошептала:
- Извините нас.
Бригада покинула квартиру.
- Что это было? – только и спросил молодой фельдшер своего врача.
- Несогласованность действий, это именно тот случай, когда одна голова хорошо, но если есть вторая, то лучше им объединиться. Ладно, поехали дальше.
Тревожное утро педиатрической бригады СМП продолжилось.
Пожалуйста, согласовывайте свои действия заранее, если вызываете скорую помощь.
Однажды, находясь на вызове у женщины весьма преклонных лет, я стал очевидцем, можно сказать участником, одной необычной, даже для скорой помощи, истории.
Итак, время года – зима, место действия – Москва. В три часа ночи на пульт станции скорой помощи поступает вызов с поводом: женщина 88, болит живот. Что же? Вызов дали, значит едем.
Приехали, осмотрели. Случай сложный и требует срочной доставки в стационар. Да, у нее болел живот верхние отделы. Пленочку сняли, а там инфаркт – абдоминальная форма. Самое сложное в диагностике после без болевой ишемии миокарда при сахарном диабете, когда человек может и не догадываться, что с ним случилась такая беда.
Несмотря на поздний час, мы активно перемещаемся по квартире, проводя свои манипуляции. То кислородику дать, то катетер поставить и капельницу воткнуть, а то и на кухню зайти, чтобы воды в стакан налить, ибо таблетки нужно все-таки запивать.
Неожиданно, слышим стук в дверь, не звонок, а именно стук.
Вроде никого на себя не вызывали, ситуация конечно непростая, но вполне выполнимая и без участия реанимационной бригады.
Ну, раз стучат, значит нужно открывать. Вдруг, как в сказке скрипнула и отворилась дверь…
На пороге стояла дама… «лицо сковородой и бигуди над сковородой. Из монолога М. Н. Задорнова»
Знакомство наше началось с трехэтажного, отборного русского мата. Громкость постоянно менялась от громкого визга до ярого шепота. Из речи прибывшей незнакомки я отрывками понял, что она наша коллега – фельдшер, работает в лаборатории и что ей в 6 часов утра вставать на смену. Мы, мол, такие нехорошие побеспокоили ее свои топотом.
Можно было бы уладить конфликт на месте, но дама пошла другим путем. Через 5 минут ее выступления снизу послышались тяжелые, усталые шаги...
Да, это были сотрудники полиции, прибывшие на выручку этой бедной женщине.
Я, как старший по бригаде, обмолвился с патрулем парой фраз, объяснив им ситуацию. Те, в свою очередь, как-то негативно отнеслись к вызову этой дамы и, не стесняясь в выражениях, полушепотом пояснили женщине кто она такая по их мнению.
Ситуация могла вполне стать юмористической, но только не в этот раз. У нас выл вызов. Сложный случай, который необходимо срочно решать и как можно быстрее доставить нашу больную в кардиологический ОРИТ.
72 минуты, отведенные нам на этот вызов, подходили к концу. Стабилизировав пациентку, мы с помощью сотрудников полиции вынесли ее на носилках. Пешком идти нельзя – опасно.
Так получилось, что благодаря приезду наряда ППС, удалось быстро эвакуировать женщину к нам в машину. Без них, было бы тяжко. Больная отнюдь не худышка, весом далеко за 100.
Стражей правопорядка не пришлось просить дважды.Один вопрос:
- Поможете?
Один ответ:
- Конечно, без проблем!
В ту ночь, да и в последующие трое суток женщина была жива. Далее – история умалчивает.
Даму, что на нас кричала, я больше не видел. Но события конфликта, как положено, я отразил в карте – лишнее бумагомарательство, а что делать!
Ну, а сотрудникам полиции, что нам помогли еще раз благодарность, ведь скорость на скорой помощи, стоит далеко не на последнем месте.
Берегите себя и своих близких.