Меня стриптизерша спросила
Меня стриптизерша спросила,
Какие у меня планы на праздник.
Я ей ответил не таясь,
- Я собираюсь умереть.
Всё шуткой обратилось.
Мы смеялись и пили.
Но я не шучу.
Я люблю жизнь.
Я просто ненавижу себя.
Меня стриптизерша спросила,
Какие у меня планы на праздник.
Я ей ответил не таясь,
- Я собираюсь умереть.
Всё шуткой обратилось.
Мы смеялись и пили.
Но я не шучу.
Я люблю жизнь.
Я просто ненавижу себя.
Обсуждая сериал, столкнулся с мнением, что финал очень печальный и грустный, но как по мне, то это просто хэппи-энд какой-то (и это хорошо). Я решил показать, как бы мог закончиться сериал, если бы у создателей была бы такая цель, но думаю зритель не принял бы, хотя сюжетные обороты 4-6 серий вполне могли бы привести к такой развязке.
Итак, события последней 8 серии, во многом без изменений, а скорее с неким развитием и расширением сюжета, но есть кардинальные различия(прошу простить за кривость, пунктуацию и орыографию):
Ранее Ильдар договаривается с заведущей психиатрической лечебницей, чтобы маму Андрея выписали домой. Позднее сестра так же теряется и Турбо ее находит, но об этом случае не становится известно Ирине и органам опеки тоже.
После того, как Марат пошел против своих бывших товарищей и рассказал милиционеру Ильдару о времени сбора группировщиков - Андрей со всеми находится в изоляторе. Ильдар решает расправиться со всеми малолетними группировщиками района и отправить всех в колонию по различным статьям. Об этом узнает лейтенант Ирина и просит Ильдара отпустить Андрея, не портя ему жизнь, Ильдар намекает, что вопрос можно решить, если Ирина "отблагодарит" Ильдара прямо в его кабинете. Ирина из смеси жалости и любви к Андрею нехотя идет на этот шаг. Ильдар после случившегося одевается и застегивая ремень говорит, что их отделы должны помогать друг другу. Ильдар отпускает Андрея, и говорит, что помог ему в последний раз. (сцена из фильма без изменений)
Далее сцены без изменений:
Диалог Вовы Адидаса и брата Марата у гаражей. Разговор Кощея с Андреем в качалке. Марата принимают в комсомол. Драка Андрея и Марата, в которой побеждает Марат. (Изменено) Разговор Ильдара с Наташей в общежитии, драка Вовы и Ильдара. Вова сбегает вместе с Наташей. Линии Адидаса и Наташи без изменений.
Лейтенант милиции Ирина приходит домой к Андрею, с тортом, чтобы навестить их семью, но Андрей не пускает ее в квартиру и в грубой форме заявляет, что она "мусор" и из-за таких как она всех его друзей посадят, что он для нее не игрушка и чтобы она "шкура ментовская" забыла к ним дорогу. Ирина в слезах уходит.
После разговора с отцом в банкетном зале (без изменений) в Вову Адидаса при попытке к бегству Ильдар стреляет из табельного оружия. Вова на руках у Наташи теряет сознание от потери крови. Далее выясняется, что Вова Адидас выживает и просыпается после операции в больнице, под охраной милициии.
Марату разрешают отомстить Колику за Айгуль, жестоко его избив. (Сцена без изменений)
Вове Адидасу предъявляют обвинения, устраивают показательный суд. Отец не выдерживает судебных разбирательств и тяжело заболевает, перестает вставать с постели, Марат и его мать ухаживают за тяжело больным отцом. Марата исключают из комсомола, как неблагонадежного элемента, "брата уголовника".
С учетом положительных характеристик и выяснившихся обстоятельств защиты поруганой чести девочки, Адидасу дают 5 лет колонии режима. Наташа присутствует на суде и после доведения приговора, плача, говорит, что дождется Вову.
Андрей пытается наладить домашний быт, но не хочет замечать, что мать должна вернуться в лечебницу и ей необходимо серьезное лечение. Андрей совершает кражи, чтобы прокормить семью и перестает посещать школу. Позже Андрей в почтовом ящике находит послание "смерть предателям" с эмблемой группировки "Универсам". И понимает, что это значит.
После болезни отца и этапировании старшего брата в колонию, Диляра, мать Марата продает вещи и квартиру, они переезжают в скромное жилье. Марат по ночам разгружает вагоны, т.к. его не берут на более серьезную работу из-за прошлого группировщика и судимости брата.
Однажды придя уже утром после смены Марат засыпает прямо на лестнице у своей квартиры, боясь снова идти домой и видеть больного отца и страдающую мать. Марат просыпается от удара ножом в грудь, который вонзает Андрей, со словами "смерть предателям, за Универсам". Андрей бросает окровавленный нож на лестницу и убегает. Мать слышит на лестнице шум, открывает дверь и находит на пороге бездыханного сына.
Мать Андрея получает звонок из школы, о том, что ее сын не появляется на занятиях. Она смотрит отсутствующим взглядом в стену, из ее глаз текут слезы, она, улыбаясь, включает на плите газ и смотрит с дочерью фигурное катание по телевизору, повторяя, что скоро Андрей придет и все будет хорошо.
Андрей идет домой, но по дороге видит пожарные машины мчащиеся к его улице. Нам показывают валящий черный дым и выгоревшие окна его квартиры. Жители в халатах стоят на улице. В его квартире произошел взрыв бытового газа, и из разговора пожарных он слышит, что погибла женщина и ребенок. Андрей понимает, что он остался один и у него происходит нервный срыв, он падает на землю, убиваясь горем, лежит на снегу лицом вниз, кричит и плачет на грязному снегу среди пепла и пожарных машин.
Проходит несколько дней, Андрей хочет купить цветы на похороны своих родных. Сцена с цветами на рынке (без изменений). Его узнает видеосалонщик, далее без изменений. Андрей играет на пианино в колонии (без изменений), но взгляд жуткий и озлобленный.
Адидас попадает на зону и осознает, что его жизнь никогда не будет прежней. Настоящие уголовники дают ему понять, что он по тюремной иерархии никто, и его "пионер-отряд" это все был детский лепет. Адидас пытается противостоять уголовникам в одиночку, соответствуя своим принципам справедливости, но терпит неудачу, он становится изгоем, терпит избиения, но держится.
Через некоторое время, Наташа пишет Вове, что выходит замуж и это ее последнее письмо.
Проходит 5 лет. Адидас выходит из тюрьмы сильно исхудавшим, больным и практически сломленным. Возвращается в Казань. Вова замечает изменения в городе, связанные с распадом СССР (нам показывают признаки начала 90х, разруха, нищета итд). Адидас осознает, что той страны в которой он жил уже больше нет. Вове некуда возвращаться, т.к. отец умер, брат убит, а Диляра уехала к родителям после смерти мужа. Пройдясь по старым местам (двор, хоккейная коробка, качалка) Адидас уходит на рынок в надежде разжиться едой. Адидас садится у входа на рынок рядом с дорогой, и начинает попрошайничать. Подъезжает БМВ, из которого выходят серьезные люди, авторитетного вида. Один из "братков", говорит, Адидасу, чтобы он убирался отсюда, что это место надо купить иначе его больше не найдут. Главный авторитет подходит к Адидасу и говорит подручному успокоиться, потом бросает в шапку Адидасу мелочь. Вова узнает в авторитете Кощея, который улыбаясь, спрашивает Адидаса, при делах ли он?
-Ещё одна беременная девушка со следами ритуального убийства найдена в Иркутске, - бубнил под нос доктор Самохин, читая новости.
-Это же надо! Придумать сектантское движение! Это что за идиоты в правительстве сидят? -думал про себя Самохин, - Хотя с другой стороны… Как ещё заставить беременных передвигаться по городу только в сопровождении?
Частный самолет, в котором находился Сергей Витальевич, уже приземлился и подъезжал к зданию аэропорта. Доктор посмотрел на свои часы: шесть утра по местному, четыре - по московскому. Он нервничал, предвкушая встречу со взрослым, умеющим говорить кукушонком:
-Подумать только! Скрывать мальчишку пятнадцать лет! Пятнадцать лет жить бок о бок с инопланетным гибридом, и ни сном, ни духом.
Именно доктору Самохину пришла идея открыть центры якобы психологической помощи, и его, как ярого активиста отправили из столицы сначала в одну дыру, теперь он прилетел во вторую.
-Мда, если мои пациентки узнают, что я врал, прикрывая задницы силовиков, которые без разбора палили в кукушат и их отцов, они меня порвут на кучу маленьких Самохиных, - думал Сергей Витальевич.
Глобальнейшая работа проводилась в тайне от россиян. Ученые уже нашли различия в крови кукушат от нормальных детей. Дети в школах и садах массово сдают кровь на анализ, лаборатории загружены под завязку, не справляются с объемом.
Самохин предложил прошерстить архивы с делами детоубийц, сначала матерей, потом отцов, на всякий случай. Тех, кто сидел за покушение, тоже проверяли.
Такое множество людей, которое задействовано в работе, убьет всю скрытность. Не за горами массовая истерия и беспорядки. Что ж, они хотя бы выиграли время, чтобы прийти хоть к каким-то выводам.
Пока кукушата старше трёх лет не попадались. И тут на тебе! Прямо на Ютубе засветился, красавец. Ох и поднял он бучу.
Как только видео заметили, их секретный комитет потребовал у МВД города, в котором был снят материал, собрать всю возможную информацию о жильцах этой квартиры.
Идея отвлечь кукушонка с помощью матери пришла в голову отнюдь не Самохину. Доктор считал эту идею слишком жестокой, ведь женщина могла пострадать. Но выхода особо не было, они сделали ставку на то, что даже инопланетный гибрид, воспитанный как обычный ребенок, будет нуждаться в матери. И не прогадали. Как уж они уговорили мать, которая бросила своего ребёнка и мужа пятнадцать лет назад, снова позвонить экс-супругу, он не знал. Но, наверное, они умеют убеждать.
****
Сергей Викторович смотрел через большое стеклянное окно на комнату для допросов. Комната находилась под зданием ФСБ, вход в эти помещения был строго по специальным пропускам.
Внутри стояла лишь одинокая кушетка, на которой лежал юноша в домашнем трико и выцветшей темно-серой футболке с изображением Ктулху. Он был без сознания. Его руки и ноги были прикованы наручниками к ножкам кушетки.
Вход и выход в «допросную» охраняли двое сотрудников в бронежилетах по разные стороны стальной двери.
-Я правильно понимаю, мы приковали наручниками человека, который может телепортироваться, куда угодно? - поинтересовался Самохин.
-Умел бы он телепортироваться, по стене бы не карабкался, - ответил мужчина в зеленом, официальном костюме военного.
-Логично. А вы…
-Подполковник Семенов Василий Александрович.
-Очень приятно, а я, Самохин Сергей Витальевич, врач-психиатр, - доктор пожал руку коренастому, с внушительным брюшком мужчине. От него пахло кофе и табаком.
-Смотрю, вовсе не «шишки» здесь собрались, - вклинился в разговор третий.
-Так ведь надо же кого-то пускать в расход, - мрачно пошутил Самохин.
Третий оценил шутку, пожимая Самохину руку:
-Коллега! Я, доктор медицинских наук, Пётр Николаевич Прохоров, занимаюсь изучением строения тела кукушат.
-Есть прорывы?
-Слишком мало времени прошло. Мы усиленно изучаем состав токсина, который они выделяют, а так же строение их мозга. Вы уже знаете, что токсин настолько прочно встраивается в систему жизнедеятельности отцов, что при его отмене, организм страдает от тяжелейшей, даже смертельной формы абстиненции?
-Нет, не слышал. То есть, вы хотите сказать, что если разлучить кукушонка с его отцом, то последний умрет?
-Именно так. Причем, мы ещё не выяснили, действует ли это в обратную сторону, ведь ни одного кукушонка в живых мы не оставили.
Самохин почувствовал, как терзающие его муки совести медленно начинают отпускать. Значит, он все же не врал своим пациенткам, их мужья были обречены.
-Почему тогда токсин не действует на матерей?
-Я пока не могу дать ответ на этот вопрос. Да и не уверен, что когда-либо дам. Ведь наш приоритет-избавиться от проблемы на корню, а не изучать. Хотя, у меня есть теория: мать, пока вынашивает в себе плод, получает иммунитет. К сожалению, проверить теорию не представляется возможным.
-Да, я вас понимаю, - улыбнулся Самохин, - поди, найди беременную, которая будет четко помнить процесс осеменения… или признается в этом.
После небольшой паузы Самохин обратился к своим коллегам:
-Так какой у нас план действий?
-Да грохнуть его, и дело с концом, - предложил подполковник.
-Перед вами новый вид человека, а вы сразу грохнуть, - вступился за мальчика психиатр.
-Вы видели, что этот новый вид человека сотворил с собственным отцом? - военный проследовал к столу, находящемуся рядом с окном в допросную, взял в руки папку и вытряхнул из неё фотографии, - Вот, смотрите.
Самохин вместе с ученым-анатомом разглядывали снимки с запечатленным на них трупом Виктора. Просто скелет старика, обтянутый желтой с фиолетовыми трупными пятнами, кожей.
-Это Витька Кузнецов, - подполковник ткнул пальцем на фото, - мы с ним по молодости в футбол играли в дворовой лиге. Здоровый был малый. Не пил, не курил никогда. Сколько вы ему дадите на этой фотографии? Шестьдесят? Семьдесят? А ему всего-то тридцать девять! И вот каким он стал из-за этого вашего… - военный показал в сторону мальчика.
-А что вы думаете, коллега? - обратился Самохин к анатому.
-Это самая взрослая особь, которая встретилась нам. Значит, есть и ещё. Мы просто обязаны лучше изучить их. И больше всего меня интересует его мозг.
-То есть вы тоже за то, чтобы убить мальчишку?
Анатом коротко кивнул, не отрывая взгляда от мальчика.
-Я хочу попросить вас сначала мне поговорить с ним. В конце концов, я здесь за этим.
****
Когда Костя открыл глаза, он ничего не мог разобрать, все плыло и кружилось. Он постарался приглядеться к потолку, изо всех сил выпучивая глаза и фокусируясь на одной точке. Но зрачки бесконтрольно прыгали и плясали, размывая картинку в его мозге.
-Константин Викторович, как вы себя чувствуете? - послышался мягкий голос неизвестного мужчины.
-Голова кружится, и хочется пить. Дайте мне воды.
-Придется немного потерпеть.
К Косте возвращались чувства, он попытался перевернуть затекшее тело набок, но понял, что его конечности чем-то зафиксированы. Парень мотал головой, осматриваясь вокруг:
-Вы военные? Вы меня убьете?
-Тише, успокойтесь, никто вас здесь не тронет.
-Где мама?
-Мама? А зачем вам мама?
Костя отвернул лицо от мужчины, боясь разреветься. Что за тупые вопросы он задает? Каждому нужна мама, нужна забота, ласка и любовь. Только по какой-то причине собственная мать бросила его тогда, в детстве и второй раз - сейчас. Потому что он урод… и монстр…
-Я ничего вам не скажу! Хотите убить, так убивайте! - прокричал Костя, а затем почувствовал, как теплая рука незнакомца легла ему на лодыжку.
Мальчик пытался сфокусироваться на лице мужчины, оно продолжало расплываться, но уже не так сильно. Костя смутно видел очки, зачесанные назад седые волосы и чёрный, вязанный свитер в зеленый ромб. Позади него стоял мужчина, вооруженный автоматом и охраняющим выход из помещения.
-Константин Викторович, позволь тебе представиться. Я - доктор, зовут меня Сергей Витальевич. Я здесь, чтобы помочь тебе. Посмотри на это зеркало, - доктор направил руку на зеркальное окно.
Костя видел такие в американских детективах и понял, что по ту сторону за ним наблюдает кто-то ещё.
-За стеклом сидят люди, которые думают, что ты опасен и заслуживаешь смерти. А я так не считаю. Я думаю, что ты особенный мальчик. Ты ведь никого никогда не убивал? Не хотел причинить вред?
Костя отрицательно замотал головой, не отрывая ту от кушетки. Потом он услышал звук открывающейся двери и суровый, мужской бас.
-Вы что за клоунаду здесь устроили? - кричал только что зашедший мужчина с погонами на плечах. В руках он что-то нес, а потом бросил это на Костю. Бумажные, прямоугольные фотоснимки разлетелись в разные стороны, несколько из них остались лежать у юноши на животе. Военный в погонах схватил одну из фотокарточек и ткнул ею в лицо мальчику, - Смотри, паскуда, это из-за тебя он таким стал!
Мальчик понял, что военный показывает ему фото мертвого папы и был рад, что пелена слез не дала ему разглядеть детали. Он закрыл глаза и отвернулся.
Второй по счету щелчок ручки двери подсказывал, что в помещение опять кто-то зашел. Раздался скрип колес, и Косте подумалось, что это вкатывают какое-то орудие пыток. Оторвав голову от кушетки, опешивший Костя да и не только он, наблюдал, как миниатюрная женщина кавказской внешности в синей с белым униформе, с цветастым платком на голове пропихивает в проход тележку для уборки с брякающими о пластик швабрами.
Костя ее знал, это же…
Женщина улыбнулась серебряными зубами, затем взяла из тележки фибровую тряпку и синий спрей для мытья окон.
-Пол мыть… окно тереть… - говорила она с акцентом.
-Ты кто такая? Вышла отсюда! - рявкнул военный.
Вооруженный охранник направил дуло на женщину, скорее, чтобы припугнуть, но та лишь брызнула из пульверизатора на стекло и начала его оттирать. Костя заметил, как у военного задергался глаз, а потом увидел кровавый след от колес тележки. Уборщица исчезла со своего места, но тут же материализовалась возле пузатого дядьки в погонах, брызнув тому в лицо жидкость для окон, и с силой ударила его в лоб своим лбом. Тот пошатнулся и упал на задницу. Дальше она опять мигнула и очутилась рядом с охранником, который водил дулом автомата, не решаясь открыть огонь, чтобы не зацепить кого не нужно.
Резким движением руки уборщица воткнула острые когти, мгновенно выросшие у всех на глазах, охраннику в шею. Потом она оказалась у кушетки, рядом с Костей, обняла его и юноша почувствовал покалывание во всём теле, а потом холод. Они вдвоём стояли по колено в снегу посреди зимнего леса.
Одеяло сбилось в ком внутри мокрого пододеяльника. С мужчины катился пот. Виктор, лежа на диване, крутился из стороны в сторону в поисках удобной позы. Суставы ломило и выворачивало, беззубые челюсти сжимались, царапая десны пеньками зубов, желтые отросшие ногти до крови впивались в ладонь.
-Костя! - Виктору казалось, что он кричит, но на самом деле получался лишь слабый хрип, - сынок, помоги мне.
Никто не пришел, не услышал. Тишину нарушало лишь шуршание беспокойных ног по постельному белью да тяжелое сипение Виктора. Живот пронзила кинжальная боль. Мужчина обмочился.
-Костя! Мама! Кто-нибудь! - хрипел мужчина, - Марина! Мариночка, милая спаси!
Неожиданно всплывший образ бывшей жены, ударил в глаза.
Тупая боль пронзила плечо и висок, когда мужчина свалился с дивана. Он будет ползти, он дебертся сам!
Виктор полз по-пластунски в сторону комнаты Кости по грязному липкому полу.
Перед глазами, в туманном образе воспоминаний, его Маринка в белом платье улыбалась, когда он надевал ей на палец обручальное кольцо. Вот она уплетает селедку с вареной картошкой, наглаживая живот.
Вот он бежит домой с работы, чтобы скорее снова взять на руки новорожденного малыша. От сына так вкусно пахнет.
А вот Маринка ревет, сидя на полу напротив кроватки сына. Мальчик извивается и орет дурниной, но сразу успокаивается на руках отца. Косте была неделя от роду.
Вот Костя уже сидит в своей кроватке. Марина кричит с безумным видом, что он сам дьявол. Она полоснула младенца ножом по плечу. Мальчик действительно дьявол. Но какая разница, с ним рядом так хорошо.
Вот Марина собирает вещи, а ему плевать. Пусть катится на все четыре. Они и вдвоём нормально проживут.
Вот его мальчик, едва научившийся ходить, лезет по стене. Виктор ругается и наказывает. Вдруг, упадет… Или кто увидит.
Вот мама Виктора еды принесла. И бутылку водки, как он просил. Его ведь жена бросила, одному с ребёнком тяжело.
Вот Костя стоит посреди комнаты и радостно кричит: «Папа, смотри, как я могу!» Сын растворился в воздухе и уже кричал из другой комнаты: «Папа, я здесь!»
Виктор остервенело лупил мальчика ремнем по заднице, вставляя слово после каждого шлепка: «Чтобы. Больше. Никогда. Никогда!»
Вот Виктор извиняется перед мальчиком, объясняет: «Нормальные люди так не делают. Если увидит кто, тебя сразу же убьют! Убьют, понимаешь?» Костя кивает головой в ответ.
Вот мама пришла. С бутылкой водки. Как всегда. Кричит, что ребёнка в школу нужно отдавать. Какая ему школа, он ещё маленький. Ему только папка нужен. Мать не согласна. Грозит опекой. Грозит забрать ребёнка. Виктор плачет: «Всё, что угодно, только не забирай Костю!»
Вот Костя приходит из школы в слезах. Там обижают, наверное. Виктор разрешает ему туда не ходить, пусть дома сидит. Опять мать грозит забрать ребёнка.
А вот Костин день рождения. «Десять лет, юбилей! Моя заслуга. Я один мальчишку вырастил! Нужно отметить. Конечно, водочкой. И спать. А Костю завтра поздравлю».
Какой Костя большой! Сколько ему? Одиннадцать? Или двенадцать? Ну точно не тринадцать. Или тринадцать? Не помню уже. Как-то грустно становится. Ни водка не помогает, ни сын рядом…
Вот Пашка Хмурый сидит за столом. Пашка на днях с зоны откинулся. А по какой статье? Неважно? Значит, неважно. «Хмурый ставит только «хмурый»- приговаривает он, вводя иглу под кожу Виктору. Виктор в луже блевотины смотрит кино: Хмурый стаскивает Костю за ноги со стены, кадр меняется. Хмурый, верхом на Косте, растегивает штаны, кадр меняется. Хмурый убегает, держась окровавленной рукой за шею. Костя обратно превращается в человека. Интересное кино. Героин Виктору понравился.
Вот Виктор просит Хмурого достать ещё. Хмурый говорит, что завязал. Ему невесть бог, что привиделось. Дал контакт, где можно взять.
Вот Виктор берет тайком у матери из кошелька деньги.
Вот она опять с едой пришла. Увидела шприцы, плачет.
Вот Виктор очухивается в больнице. Врачи что-то говорят про передозировку. Виктору больно. Кости ломает. Он открывает окно и бежит к сыну. С сыном легче.
Вот Виктор держит в кулаке выпавший зуб.
Вот второй зуб отломился.
Третий.
Четвертый, пятый.
Вот рука снимает с головы клок волос.
Вот рука проводит по лысой черепушке.
Вот ему больно, он стоит в школе в грязных трусах и вытянутой, протершейся на локтях кофте. За сыном пришел.
Вот он, стоя на коленях, просит у матери на дозу. Она не дала. Старая сука.
Вот он просит сына украсть для него денег. Как? Пусть переместится в банк. Он же умеет. А если военные убьют? Не убьют. Один разок можно, не заметят. Последняя доза и всё. Он больше не будет. Сын первый раз шлет отца на хуй.
Вот он отмечает в календаре год без героина. Надо отпраздновать, конечно же водкой.
Вот он стоит у деревянного креста, на нем фотография матери. Надо помянуть. Конечно же водкой.
Вот он снова в больнице. Дома орал от боли, соседи скорую вызвали. Врачи говорят что-то про печень. Что она отказывает. Говорят, надо лечиться. Не видят, что он умирает без сына. Пишет отказную и домой.
Вот он ползет до кровати сына с синдромом отмены…
****
Когда на Костин старенький смартфон, подаренный когда-то бабушкой, пришло уведомление, от его макушки вниз по телу прокатился маленький разряд тока.
«Вероника?»
«Нет, не она. Она наверное, трахается сейчас со своим хахалем».
А теперь в Костю словно ударила молния. Он открыл сообщение, в нём Сашка Копытин спрашивал: «Это ты?» и рядом ссылка на видео, где Костя лезет по стене здания.
Сашка Копытин - вонючий предатель. Когда-то в детстве, несколько лет назад Костя подружился с Копытиным на фоне общей травмы. Его отец тоже пил. Костя доверял приятелю, они вместе были изгоями. Косте хотелось хоть с кем-нибудь поделиться своим секретом, не смотря на запреты отца. Его очень тяготила эта тайна.
-Я умею превращаться в монстра, - рассказывал мальчик другу, когда они грели сырые варежки на батарее подъезда.
-Да? А я тогда - в Супермена, - смеялся в ответ Сашка.
-Да нет же! Правда!
-Ну, тогда покажи! - потребовал друг.
-Не могу, оно как-то само получается.
Сашка засмеялся и назвал Костю вруном. Но Костя должен был доказать… он крепко зажмуривал веки до звездочек в глазах и пытался переместиться хотя бы на один лестничный пролет ниже. Но ничего не получалось. А потом Сашка схватился за живот и надрывно загоготал, наблюдая как Костя гладит крашенную стену подъезда, с серьезным видом заверяя, что умеет по ним лазить.
На следующий день «друг» всем растрепал об этом. И тогда уже весь класс смеялся и дразнил мальчика. После такого предательства Костя дружбу ни с кем не заводил.
****
Обдумывать последствия своего «засвета» было некогда, потому что юноша услышал хрипы и стоны у входа в свою комнату. Он подбежал к корчащемуся на полу отцу. Виктор крепко сжал в кулак трикотажную ткань штанов сына и потянул на себя. Юноша сел рядом и усадил отца, прислонив спиной к стене, чтобы обнять. Отец хрипел и задыхался. Он оттолкнул от себя сына и начал царапать себе горло и грудь. Изо рта показалась кровавая пена, глаза закатились, тело трясло в конвульсиях.
-Папа! - кричал Костя и тряс отца за плечи.
Когда тело Виктора обмякло, сын разрыдался, положив голову ему на грудь.
****
Сколько он уже так сидит, Костя не знал. Облокотившись спиной к кровати и прижимая к себе затекшие ноги, он тупо пялился на бетонную стену с клочками оставшихся обоев. На стену падали радужные блики старого, хрустального бра с тусклой лампочкой. Иногда он косился на руку своего мертвого отца, выглядывающую из темноты дверного проема.
Теперь Костя остался совсем один. Никому не нужный. Наверняка к нему вскоре нагрянут военные и убьют.
У Кости был четкий план: он хотел взять с кухни нож и вскрыть себе вены, но не мог решиться пойти туда, потому что пришлось бы перешагивать через тело. Он не хотел видеть его. Увидеть, значит, убедиться, что все действительно кончено.
Так он и сидел, давая себе отсрочку в несколько минут, снова и снова… и снова, и снова.
Противный звук звонка пронзил скорбную тишину. Отцовский телефон пиликал где-то в его комнате. Мысль о том, что кто-то пытался дозвониться до умершего папы, что он кому-то понадобился, настолько тронула парня, что он снова заплакал. Телефон перестал звонить, и Костя выдохнул, его страшно раздражал и тревожил этот звук. Но внезапно телефон опять разразился громкой трелью. Костя представил, как мертвый отец встает, чтобы ответить, и эта мысль жутко пугала его.
Он представил отцовскую комнату, ее вид и запах, и в тот же миг очутился в ней. Тело приятно покалывало.
Костя взял в руки старую, кнопочную трубку и посмотрел, кто звонит. Неизвестный номер. Костя нажал на кнопку приема вызова:
-Алло.
-Алло… Витя? - спрашивал женский голос.
-Отец сейчас… спит, - голос Кости сипел, когда юноша пытался сдерживать слёзы.
-Костя, это ты?
-Кто это?
-Костя… это я… твоя мама.
Парень зарыдал прямо в трубку.
****
Юноша ходил туда-сюда по кухне, нервно теребя и покусывая пальцы. Мама… Внезапно появилась, когда так была нужна. Отец всегда плохо говорил о ней, говорил, что она предательница и шлюха, наверняка променяла их с сыном на другой член. И мальчик ненавидел ее за это. А сейчас она-все, что осталось у Кости.
Вдруг сейчас мама приедет и останется с ним жить. Они вместе помоют полы, уберутся, ремонт сделают. Она будет готовить вкусную еду… обнимет его. Просто обнимет, потому что любит, а не потому что больно.
Костя вздрогнул, когда услышал звонок в дверь. Трясясь, как осиновый лист, взволнованный парень поспешил открыть, стараясь не смотреть на труп отца.
Когда дверь распахнулась он увидел ее. Свою маму.
Отец давно выбросил все фотографии, на которых есть хоть намек на эту женщину. Но Костя запомнил ее лицо. До мелочей. Да, перед ним стояла именно она. Только старше и немного полнее.
Мама явно нервничала. То и дело ее взгляд метался между сыном и телом бывшего мужа.
Когда Костя непроизвольно обернулся, чтобы посмотреть, куда смотрит мама, он почувствовал, как что-то впилось в его плечо. Костя видел как из-за спины матери в него стреляет мужчина в черной балаклаве.
Ещё один дротик попал мальчику в шею.
-Давай ещё стреляй, этой зверюге доза побольше нужна, - приказал ещё один, стоявший по другую сторону от матери и наблюдавший, как мальчик начал в прямом смысле мигать и перевоплощаться.
После третьего выстрела Костя обмяк на полу и перед тем, как вырубиться, увидел, как его мать равнодушно разворачивается и уходит.
Когда Костина одноклассница за чем-то нагнулась, обнажая нижние половинки ягодиц в обтягивающих шортах, его сердце ухнуло куда-то вниз. Завороженно разглядывая Веронику, парень забыл об осторожности. Его перестало волновать, как он сейчас выглядит, стоя напротив чьего-то окна и бессовестно пялясь в него.
Костю захлестнуло незнакомое доселе чувство. Любовь? Нет, он запрещал себе влюбляться. Он и его отец. Брошенный своей матерью, оставившую глубокий шрам не только на душе, но и на плече мальчика, он взращивал в себе ненависть к женскому полу. Его сверстницы вызывали в нём отвращение своей излишней эмоциональностью и глупостью.
Тем не менее, подростковый организм и природное любопытство требовали… За закрытой дверью своей комнаты, Костя передергивал на грудастых, большеглазых «няшек» из аниме и хентая.
Одноклассницы тоже сторонились юношу. Их отталкивала его неприятная внешность, нелюдимость и, конечно же старая безвкусная одежда. Девочки даже обидно называли его Вонючкой.
Но сегодня что-то изменилось. На уроке географии. Костя ненавидел этот предмет, потому что вела его старая, истеричная сука, и только она из всех учителей рассаживала ребят по принципу «мальчик-девочка». Косте досталась Вероника. Девушка особенно ничем не выделялась для него, за исключением того, что ее уже кто-то «жарил», как поговаривали одноклассники. Косте была отвратительна эта мысль, и он называл Веронику про себя малолетней шлюхой.
Сидя за партой, краем глаза он заметил, что Вероника уже какое-то время пялится на него. Он повернулся к девушке, ожидая, что та отвернется. Но Вероника продолжала рассматривать Костю, будто видит в первый раз. Юноша наблюдал, как ее глаза скользят по его лицу, внимательно изучая нос, губы, лоб…
-Проводи меня до дома, - прошептала она.
-Чего? - переспросил Костя, хотя прекрасно слышал вопрос.
С задней парты раздались смешки. Учитель шикнула на ребят.
-Проводи меня сегодня до дома, пожалуйста, - уже громким голосом, не скрываясь от одноклассников, попросила Вероника после урока, - а то, слышал, какие-то сектанты девушек убивают?
Юноша, часто представлял себе подобные сцены, в его грезах он жестко отшивал любую, кто попробует им воспользоваться или проявит какие-то чувства. Ведь эти глупые, пустые девки были не достойны его. Но когда это действительно произошло, какое-то непонятное тепло разлилось по его телу.
От школы до Вероникиного дома оказалось недалеко, каких-то десять минут ходьбы. Десять очень неловких минут. Костя ужасно стеснялся и почти все время молчал. Девушка, в глазах которой он видел интерес в классе, тоже вела себя отстраненно. Разговор не клеился.
Неловко попрощавшись, Вероника спешно скрылась за дверьми подъезда.
Косте нужно было пройти всего через два дома, чтобы попасть в собственный, но ему не хотелось. Он долго гулял в одиночестве по району и зачем-то вернулся к подъезду Вероники.
В сгустившихся сумерках горели окна кирпичной пятиэтажки, юноша шарил глазами по ним, вдруг повезет. Есть! Вот она, прямо на первом этаже.
Неожиданный удар, прилетевший с правой стороны, заставил мальчика отшатнуться.
-Ты че, на бабу мою пялишься? - громко спрашивал незнакомец, нанося второй удар в подбородок.
Костя повалился на снег. Он пребывал в растерянности, ведь его пытались побить лишь однажды, когда в младших классах зверинец, состоящий из его одноклассников, выстраивал внутреннюю иерархию, пытаясь определить, кто здесь главный, а кто слабак, над которым можно глумиться. Мальчики брали друг друга «на слабо» и как оголтелые дрались на заднем дворе до первой крови, выясняя, кто сильнее. Кто-то спросил: «А слабо Костяна-Вонючку отпиздить?», в ответ прозвучало: «Не слабо». В тот день Костю после школы поджидала орава маленьких дикарей в предвкушении представления.
Разглядывая азартные глаза своих сверстников, пропуская мимо ушей их колкие шуточки, мальчик, противопоставленный толпе чуть было не расплакался. Ну чего им нужно? Чего им не хватает? Каждого из них наверняка ждут дома любящие, здоровые родители, горячая, свежая еда. У каждого из них, скорее всего, есть компьютер, новая одежда и… МАМА…
Костя же, вечно голодный, бледный, худой, все время ждал подачек от своей бабушки. Холодной и суровой. Бабушки, которая изредка швыряла мальчику, словно собаке, что-нибудь из одежды или еды, выдавливая из себя короткое «На». Как будто думала, что Костя был виноват в болезни отца.
И тогда, стоя в своей единственной осенней куртке в десятиградусный мороз, мальчик рассверипел. Он не позволит себя избить, не позволит забрать единственное, что есть. Его гордость. Костя смутно помнил, как схватил обломок кирпича, которым подпирали дверь в школу, и начал кричать с безумными глазами, что убьет здесь каждого, кто до него дотронется. Ведь он и правда мог, если бы показал им свою истинную, тщательно скрываемую сущность. По всей видимости, его речь была настолько убедительна, что больше никто из одноклассников Костю не трогал.
****
Над юношей склонились трое парней. Двое из них резко поставили парня на ноги и скрутили ему руки, чтобы третий мог нанести очередной удар.
Страх и ярость захлестнули Костю, вырваться из хватки рук обидчиков ему не составило труда. Он развернулся и побежал в темноту старого частного сектора, располагавшегося у подножья горы. Он знал, что превращается.
-Чтобы больше я тебя здесь не видел, гандон! - неслось вслед Косте.
Вроде не заметили. Тело Кости вытягивалось и становилось тоньше. Старые брюки соскользнули вниз, юноша запутался в них и чуть было не упал. Он спрятался в тени какого-то забора и огляделся, не видит ли его кто. Мальчик, превратившийся в монстра, торопливо стягивал с себя одежду, чтобы его не узнали по ней. Он планировал вскарабкаться на гору, укрывшись в чаще деревьев, но было слишком холодно. Либо он насмерть замерзнет здесь, либо выдаст себя и погибнет от рук военных.
Костя вспомнил, как в детстве он мог телепортироваться из одной комнаты в другую, но получил ремня от отца. Больше он так не баловался. Мальчик закрыл все три глаза и попробовал представить свою комнату: старую кровать из лакированной фанеры, шкаф с потрескавшимися створками и кресло на колесиках, перекошенное в сторону из-за того, что одного не хватало. Распахнув веки, Костя одновременно видел забор на улице и свою кровать, он видел, как его тонкие серые руки становятся прозрачными. Но интерьер его комнаты медленно таял, оставляя только покрытое инеем, синее, металлическое ограждение.
-Не получается, - Костя заплакал, слова выходили вместе с паром. Голые ноги на снегу уже неистово ныли от холода. Выход только один-бежать.
Монстр бежал к дому, стараясь оставаться в тени. Хоть в чем-то ему повезло, на улице было немноголюдно. Он уже видел свой подъезд, и как туда заходит соседка. Следом за ней он не может зайти. Тогда остается только окно…
****
Вечеринка была в самом разгаре. Трое парней и трое девушек весело что-то обсуждали за столом, ломившимся от сухариков, чипсов и прочих снеков, в стаканах оседала пена дешевого пива. Пустая тарелка из-под эклеров уже давно лежала в мойке.
-Ну и короче, идём мы с пацанами, смотрим, а там шкет какой-то стоит и в окно Вероникино пялится. Ну мы и наваляли этому извращенцу. Да, Вероник?
Артём, горделиво восседавший в мягком кресле, пожамкал зад девушки, которая разместилась на пухлом подлокотнике, прислоняясь коленками к парню.
Она уже слышала эту историю, когда Артём с друзьями только пришел.
-Угу, - угрюмо подтвердила девушка.
Конечно, это мог быть кто угодно, но Вероника почти наверняка знала, что это Костя.
Сегодня на уроке, когда она сидела рядом с Вонючкой, Вероника ощутила какой-то странный, ни на что не похожий, притягательный запах. Это от Вонючки так пахнет? Она вдыхала воздух рядом с ним и не могла надышаться. Когда Костя повернулся к ней лицом, она почувствовала, будто-то что-то поменялось. Но не в его лице, нет. Менялось ее восприятие. Веронике всегда казалось, что одноклассник походил внешностью на осла. Вытянутое лицо, оттопыренные уши, выглядывающие из-под сальных прядей волос, и бестолковый, бездушный взгляд серо-зеленых глаз. Сейчас же девушке казались черты мальчика такими правильными. Словно сам Боженька очертил по линейке его острые скулы и тонкую, прямую переносицу, наделил пышными бровями, под которыми взгляд Кости казался таким брутальным. Как же красив все-таки этот парень. Боже, да она готова была залезть под парту и… Нет, она позовет его к себе домой и покажет все, чему она научилась с Артемом.
-Господи, - думала она, стыдливо оперев лоб на ладони, - позвать при всех Вонючку меня проводить… Да я с ума сошла. Слава богу, выкрутилась, а то потом позора не оберешься.
-Ты чего? - спросил Артём, тормоша девушку за плечо.
Вероника встрепенулась, выныривая из своих размышлений.
-Да ничего. А вы слышали, недавно в Иванове мать убила двухлетнего сына и мужа? - поспешила перевести тему она.
Ребята засмеялись.
-Ну ты, конечно, в тему ляпнула, - заметил друг Артема.
-Да ебанутая какая-то, - вещала одноклассница Вероники с видом, будто уже познала эту жизнь в свои пятнадцать лет, - Сама родила, сама убила. Вы вообще видели этих мамок? Коляску катят, а сами в телефон пялятся. Ребёнок в песочнице, а они все равно в телефоне. Вот и эта, наверное, семью прикончила, чтоб не мешали соцсети листать. И все на послеродовую депрессию свалила. Вот когда у меня родится ребёнок, я буду им круглые сутки любоваться и в песке вместе ковыряться.
Юношеский максимализм лился из уст девушки, получающей удовольствие от того, как она рассуждает на взрослые темы.
-А вот когда у нас с Артемом будет ребёнок… - подхватила Вероника. В этот момент парню очень удобно пришло уведомление на телефон.
Артём с сосредоточенным, серьезным видом смотрел в экран, читая про себя сообщение. Потом из динамика послышался противный щелкающий звук ветра.
-Фига! Смотрите, что мне прислали. Щас, прочитаю описание: «Сегодня я шел домой, увидел какой-то странный силуэт в районе частного сектора, потом эта хрень подбежала к дому и начала карабкаться по стене. Она добралась до седьмого этажа и забралась в окно».
На видео и правда тощий монстр лез по стене панельной девятиэтажки и скрылся в подсвеченном голубым экраном проеме окна.
-Что это за дом? - спросил кто-то.
-Это похоже на соседнюю «девятку»,- сказала Вероника. Она выглядела напуганной.
-С чего ты взяла? У нас таких панелек полгорода. - Артём прижал девушку к себе поближе, - Да не переживай ты! Смотри, что люди в комментах пишут, - парень повернул экран к Веронике.
«Очень талантливый фейк», «Фига, спецэффект!», «Страааашшшна», «Крипота-то какая, крипота!»
У девушки чуть отлегло. Тогда Артём взял ее за руку и повел в соседнюю комнату.
-Так чего ты там про детей говорила?
Данная история из Вселенной рассказа Послеродовая депрессия (крипи). Часть 1 Все события происходят почти сразу после его окончания.
Глава 1
«В нашем родном округе снова нашли тело молодой беременной женщины, - звуки телевизора доносились из соседней комнаты, - полиция связывает убийства с неизвестным пока сектантским движением, действующим по всей стране. Мы просим девушек и женщин, в особенности беременных, передвигаться только в сопровождении даже в дневное время суток.»
В кружке дребезжала чайная ложка, управляемая дрожащими, желтушными, костлявыми пальцами. Тремор усилился настолько, что мужчине пришлось поддерживать трясущуюся руку своей второй рукой. Ложка выскользнула из непослушных пальцев, брякнула о столешницу и упала на пол, разбрызгивая остатки сладкого чая.
Причмокивая беззубым ртом, с ходящей ходуном челюстью, Виктор семенил в комнату с телевизором. Резиновые шлепанцы прилипали к немытому долгое время, протертому линолеуму. Пальцы ног больно обжигал то и дело проливающийся, парящий напиток.
Мужчина дошел до своего дивана, на котором было разложено грязное, отдающее желтизной, постельное белье. Он поставил чашку на деревянный подлокотник, оставляя ее в опасной близости от падения.
Пружины дивана пронзительно скрипнули, когда тощее тело Виктора рухнуло на него, поверх смятого одеяла.
Его рука нащупала пульт в складках пожелтевшего пододеяльника и мужчина поспешил переключить канал. Его тело пробирал озноб, ступни поочередно сгибались и разгибались в мышечных судорогах, задеревеневшие руки палками уперлись в колени, растопырив пятерню пальцев. Зрачки бегали в хаотичном беспорядке по пространству комнаты.
-Г-г-где же он, - вырвался прерывистый шепот из беззубого рта.
Мужчина подскочил с дивана в сторону окна. Он отодвинул пыльную плотную штору и выглянул. С седьмого этажа открывался живописный вид: высокая, трехгранная стела возвышалась на припорошенной снегом горе. Величественный памятник подсвечивался цветным прожектором и переливался в его свете разными цветами. Рядом с горой горела фонарями набережная замерзающей реки. На улице недавно стемнело.
Мужчина пристально вглядывался во двор, не идёт ли кто. Мышечная боль скрутила судорогой подогнувшиеся колени и Виктор поспешил сесть. Он разминал пальцами рук свои ноющие ноги в надежде облегчить боль.
Внезапно раздавшийся стук заставил мужчину повернуть голову в сторону входной двери. Но стучали не в дверь. Стучали в окно.
Облако пыли взметнулось к потолку, когда тощая рука резко отодвинула штору.
Три черных паучих глаза смотрели на мужчину по ту сторону окна. Костлявое бледное тело с неестественно длинным позвоночником цеплялось за стены дома по обе стороны оконного проема длинными, когтистыми руками. Жилистые мощные ноги раскинулись коленями в разные стороны прямо на карнизе.
Дрожащие руки Виктора слабыми рывками дергали оконную ручку. Когда та наконец поддалась, мужчина открыл окно, впуская монстра в комнату.
-Сынок! Наконец-то! - шепелявым голосом вскрикнул Виктор, обнимая чудище, - тебя никто не видел?
****
Капелька пота скатывалась по спине между лопаток юного тела. Девушке пришлось ссутулиться, чтобы припечатать тканью футболки щекочущую каплю. Рыжая прядь волос выбилась из небрежного пучка и упала на раскрасневшееся круглое личико. Наманикюренный голубой ноготок мизинца, слегка царапнув нос, заправил непослушную прядь за ухо.
Девушка с сосредоточенной страстью смешивала ингредиенты для заварного крема. Когда нож разрезал пополам стручковую ваниль, в нос Веронике ударил сладостный аромат. Она поднесла нож поближе к лицу, чтобы насладиться им.
Обладающая от природы чутким обонянием, Вероника обожала готовить. В основном, десерты - торты и пирожные, но и другие блюда у неё получались неплохо. Она так искусно подбирала и смешивала специи, так талантливо сочетала, казалось бы, несочетаемые продукты, что даже вдохновилась на создание собственного кулинарного блога, который, к сожалению, в пух и прах разносили анонимные хейтеры. К слову, главным ненавистником ее блога был родной отец. Его бесили частые просьбы дочери купить то телефон с камерой получше, то штатив, то какую-то лампу для съемок. Его раздражало, что дочь могла часами занимать кухню и не давала спокойно пожрать, а только мельтешила перед глазами, бесконечно фотографируя беспорядок с ингредиентами на столешнице. Видимо, чтобы Вероника побыстрее бросила свое увлечение, он частенько язвительным тоном напоминал ей о провале с блогом. Девушка больше всего на свете боялась разочаровать отца и услышать фразу «я же говорил». Однако, благодаря поддержке со стороны матери, она не спешила забрасывать кулинарное ремесло и продолжала оттачивать свои навыки.
-Опять ты эту хуйню печешь? - раздался за спиной девушки грубый мужской голос, - лучше бы папке мяса пожарила.
Глаза Вероники раздраженно закатились.
-Перца в крем добавить не забудь, чтобы все твои подружки обблевались, - мужчина, видимо, думал, что эта шутка будет смешной, - Хоть форточку открой! Жара такая, все окна запотели!
Вероника послушно открыла деревянную створку, впуская морозный ноябрьский воздух.
-Так, Ника, я поехал за твоей мамой, потом в деревню. Будем завтра вечером, - голос звучал из прихожей. Затем он вернулся на кухню прямо в ботинках и верхней одежде.
-И это… блядский дом здесь не устраивай, - строго пригрозил отец.
-Ну папа! - психанула девушка ему в след.
****
Свежеиспеченные эклеры в шоколадной глазури отправились застывать в холодильник. Вероника торопливо мыла посуду, готовясь к приходу гостей. Девушка закусывала сразу обе губы, пытаясь скрыть улыбку. Ее квартира находилась на первом этаже, и она специально не закрывала жалюзи, картинно выставляя напоказ молодую, упругую попку в коротких шортах. Веронике нравилось представлять, что в данную минуту на неё сейчас с улицы смотрит Артём. Ещё одна большая страсть девушки. Большая или больная…
Артём был старше Вероники на несколько лет и частенько наведывался к ней, когда ее родители уезжали в загородный дом. Он учился на третьем курсе училища и уже «положил болт» на учебу, в веренице тусовок и вписок. Благодаря своей смазливой внешности, но в то же время, повадкам сильного «альфача», парень пользовался популярностью у девушек.
-Да он тебя просто трахает, - высказала как-то свое мнение одна из подруг Вероники, когда та жаловалась на отсутствие ухаживаний. Вероника считала, что подруга ей завидует, ведь она не раз замечала ее неоднозначные взгляды в сторону Артёма.
-Ну и пусть, - невозмутимо отвечала девушка, - нагуляется, но потом все равно останется со мной. А затем рыдала, утыкаясь лицом в подушку, узнав про очередную измену «своего парня».
Вероника как будто случайно уронила на пол ложку и наклонилась за ней, открывая всей улице прекрасный вид своего девичьего зада. Она не подозревала, что за ней действительно наблюдает пара любопытных глаз. Только принадлежали они отнюдь не Артёму.
****
Юноша пристально рассматривал свое тело в зеркале. Серая бледная кожа, сквозь которую просвечивали темно-фиолетовые вены, постепенно розовела. Закрытый веками глаз на лбу парня исчезал, сливаясь с кожей. Парень подошел ближе, чтобы лучше разглядеть свое лицо. Приобретшее свой обыкновенный вид, оно светилось двумя крупными синяками - под глазом и на подбородке.
Отец ворвался в комнату, он прижал Костю к себе ослабшими руками.
-Пожалуйста! Пожалуйста, не отталкивай меня, - молил Виктор, - дай мне обнять тебя, или я умру.
Костя подхватил отца, когда у него подкосились слабые ноги. Под тяжестью отцовского тела юноша осел на полу вместе с Виктором. Старик громко всхлипывал, прижимаясь носом к голому плечу сына, оставляя мокрые, блестящие следы слез и носовой слизи.
-Тебе лучше, папа?
-Нет… нет… нет! - сотрясаясь в рыданиях кричал отец.
Костя покрепче прижал Виктора к себе, раскачиваясь взад-вперед и похлопывая больного отца по спине. Юноша терпеливо ждал, когда старику полегчает. Он не понимал, как это работает, но его объятия действительно облегчали боли отца.
Когда всхлипы прекратились, Костя почувствовал, как тонкие, слабые пальцы сжали его плечи.
-Тебя кто-нибудь видел? - спрашивал Виктор, вглядываясь в побитое лицо сына мутными серыми глазами. Один глаз косился в сторону.
-Я не знаю.
-Ты что творишь? Я сколько раз тебе говорил, ты должен сдерживать этого зверя в себе! Нас же убьют обоих!
-Папа, это само произошло, на меня напали. Просмотри на лицо.
Виктор отстранился от сына, он тяжело встал, опираясь рукой о кровать.
-Так, шторы задернуты, - бормотал старик, поправляя оконную ткань, чтобы не осталось ни единой щелочки. Затем он пересек комнату и, открыв шкаф, начал вываливать вещи сына на пол.
-Здесь нет… Сынок, не стой, посмотри под кроватью, выкручивай розетки, вдруг там! А я сейчас другую комнату проверю.
Параноидальный бред отца был уже хорошо знаком юноше. Во время своих приступов отец обыскивал квартиру в поисках жучков и камер. Ещё каких-то тройку-четвёрку лет назад парень верил отцовским бредням, и помогал в поисках подслушивающих устройств, которые они вместе искали прямо в стенах, сдирая обои. Сейчас же Костя радовался тому, что отец был слишком слаб и не мог выполнять тяжелую работу. Потому что Виктор в своей паранойе просил сына сверлить дырки в стенах и искать жучки там.
Костя не сдвинулся с места, он знал, что отец быстро выдохнется в своих поисках.
Так вот, что хотел сказать своим первым постом. Нас много таких, кто присоединился к сообществу совсем недавно. Как там пишется, "читал давно, написать решил только сейчас!"
И знаете почему пикабушников читаю каждый день? Не из-за статей, не из-за интересных картинок и кучу дельной и пи.дельной информации. Вся слава достается комментаторам. Читаешь комментарии, вроде обосрали, но как то по доброму, интеллектуально, с сарказмом, забавно и весьма весело! Сила в комментах!
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.