Греческие герои Троянской войны, книжная иллюстрация
Показать полностью
1
0 просмотренных постов скрыто
Балканская Троя: исследование гипотезы о локализации „Илиона“ в районе Шкодера в Албании (часть 3)
Крепость Розафа (бывшая Троя). Источник: https://traveling.by/news/item/2663?utm_medium=organic&;u=...
Продолжение второй части Балканская Троя: исследование гипотезы о локализации „Илиона“ в районе Шкодера в Албании (часть 2)
Глава 11. Розафа (Скадар): город на стыке вод и времён
В этой главе мы постараемся систематизировать имеющиеся сведения об археологии и топографии Скадра (Шкодера) и крепости Розафа — того самого «крутого и ветреного» холма между водами, который мы рассматриваем в качестве возможного прототипа гомеровского Илиона. Наша задача — показать, что:
античные авторы действительно выделяли Скодру как важнейший политический центр Иллирии;
археологические слои Розафы свидетельствуют о непрерывной жизни этого места с иллирийских и римских времён вплоть до Средневековья;
природная обстановка — слияние рек и периодические разливы — полностью соответствует той картине, что нарисована в гомеровских поэмах.
1. Античные тексты о Скодре — столице иллирийских царей
Древние письменные источники эпохи эллинизма и ранней Римской империи прямо называют Скодру (современный Шкодер) одним из ключевых центров власти иллирийцев.
Так, Полибий в своих трудах, описывая дипломатические переговоры между царём Персеем и иллирийским правителем Гентием, чётко фиксирует прибытие посольства «в Скодру»: «…они… достигли Скодры (Scodra)». Далее автор подробно рассказывает о ставке Гентия и его колебаниях в выборе союзника — Македонии или Рима («The Histories of Polybius», кн. XXIX–XXX) [1].
Не менее определёнен и Ливий в своём изложении событий Третьей Иллирийской войны. По его словам, римский консул Луций Аниций Галл «двинулся к Скодре, столице царства Гентия». В русском переводе этот момент звучит так: «Войско консула подошло к Скодре, главному городу Гентия» (Кн. XLV, 26) [2].
Даже авторитетные энциклопедические издания прежних времён неизменно указывали на то, что Скодра была древней столицей иллирийцев во времена правления царя Гентия («Британника», изд. 1911) [3].
2. Что говорит археология Розафы
Розафа — это не просто живописные развалины, а многослойный археологический памятник с богатым культурным слоем. В современных научных работах крепость описывается как полноценный «Археологический парк».
Археологические исследования подтверждают:
наличие многочисленных памятников разных эпох — от древнейших времён до периода османского владычества;
присутствие остатков значимых сооружений, в том числе замковой мечети;
непрерывное развитие этого места как крупного городского и крепостного центра.
В 2000-х годах здесь проводились масштабные полевые исследования, в том числе международные археологические миссии — например, совместная польско-албанская экспедиция под руководством профессора П. Дычека из Варшавского университета [5].
3. Топография: «город на холме между водами»
И по сей день Шкодер остаётся уникальным гидрографическим узлом: крепость возвышается в месте слияния трёх рек — Бояны (Буна), Дрина и Кира.
Современные геоинформационные и гидрологические исследования подтверждают, что эта местность характеризуется:
регулярными сезонными затоплениями пойм;
сложными проблемами естественного стока воды;
необходимостью постоянного контроля и регулирования перетока воды между Скадарским озером и руслом реки Бояны [4].
4. Сопоставление с «Илиадой»: «две реки, что сливают быстрые воды»
В гомеровской поэме топографическая схема Илиона включает две параллельные реки — Скамандр и Симоис, которые сходятся в одной точке, а между ними простирается обширное поле, выходящее к морю.
В классическом русском переводе это звучит так: «…где Симоент и Скамандр быстрые воды сливают…» («Илиада», V, 773–777). В англоязычных академических изданиях этот фрагмент передаётся как «Where Simoeis flows and Scamander with his eddies unite their streams» [5].
По мнению античного географа Страбона, у Гомера речь идёт именно о европейской Фракии и «мизийцах в Европе» (Strab. 7.3.2) [6].
5. Почему это важно для нашей реконструкции
Такая интерпретация представляется убедительной по нескольким причинам:
политический статус — античные источники однозначно называют Скодру столицей иллирийского государства;
непрерывность существования — археологические слои подтверждают, что это был устойчивый центр, переживший множество исторических эпох;
соответствие топографии — природная обстановка в Скадарской котловине и дельте рек Буны и Дрина полностью совпадает с описанием в «Илиаде».
6. Ключевые цитаты в русском переводе
Ливий (XLV, 26): «Войско консула подошло к Скодре, главному городу Гентия…».
«Илиада» (V, 773–777): «…где Симоент и Скамандр быстрые воды сливают…».
Страбон (VII, 3, 2): «…у поэта тут — месийцы и фракийцы в Европе… иначе смешиваются материки…».
Вывод
Розафа/Скадар удовлетворяет всем ключевым критериям, необходимым для отождествления с гомеровским Илионом: значимый политический статус, многовековая история непрерывного существования, точное соответствие описанной в поэме гидротопографии.
Гипотеза «Скадар = Илион» получает убедительное обоснование благодаря совпадению трёх независимых линий доказательств: письменных источников, археологических находок и географических особенностей местности.
Источники:
https://archive.org/stream/historiespolybi00hultgoog/historiespolybi00hultgoog_djvu.txt «Full text of „The Histories of Polybius“».
https://www.facebook.com/groups/589445355951479/posts/851025319793480/?utm_source=chatgpt.com «Polybius is a good source debunking the Illyrian hoax…».
https://classicalliberalarts.com/resources/CAMBRIDGE_ANCIENT_008c.pdf «The Cambridge ancient history».
https://oll.libertyfund.org/titles/baker-the-history-of-rome-vol-6?utm_source=chatgpt.com «The History of Rome, Vol. 6 — Online Library of Liberty».
https://www.researchgate.net/publication/356553840_Terra_Incognita_Results_of_Polish_excavations_in_Albania_and_Montenegro?utm_source=chatgpt.com «(PDF) Terra Incognita: Results of Polish excavations in…».
https://en.wikipedia.org/wiki/Rozafa_Castle?utm_source=chatgpt.com «Rozafa Castle».
Глава 12. «Ветреный Илион»: горы, реки и поле боя у Скадра
В данной главе рассматривается соответствие реальной географии района Скадра (Шкодера) топографическим описаниям гомеровского Илиона.
1. Узел рек под крепостью
Крепость Розафа (Скадар) расположена на известняковом холме (100–130 м) у выхода из Скадарского озера. Гидрологическая система включает:
Скадарское озеро, сток которого формирует реку Бояну (Буну);
слияние Бояны с Дрином в нескольких сотнях метров ниже города;
реку Кир, впадающую в город.
Такая конфигурация соответствует описанию слияния рек Скамандра и Симоиса у стен гомеровского города.
2. Временные изменения русел (IX–X вв.)
Важно учитывать историческую динамику русел:
в 1858–1859 гг. произошла крупная авульсия Дрина;
до этого Дрин имел самостоятельный выход к морю западнее;
в раннем Средневековье постоянными реками у стен были Бояна и Кир, а роль Дрина была эпизодической.
Возможны два варианта отождествления гомеровских рек:
«Скамандр» — Бояна, «Симоис» — Кир или рукав Дрина;
«Скамандр» — суммарный поток Бояны с дополнением от Дрина в половодье.
3. Поле боя как естественная сцена
Шкодерская низина представляет собой широкую аллювиальную равнину со следующими характеристиками:
склонность к подпорам и затоплениям;
образование бродимых мелководий и протоков;
наличие широких ровных участков для действий пехоты и колесниц;
наличие «островных» холмов для наблюдения за полем боя.
4. «Холмистая Ида» и «ветреный Илион»
Северо-восточный фон местности формируют Албанские Альпы (Проклетие) с высотами более 2,5 км. Их положение объясняет:
образ «холмистой Иды» в поэмах Гомера;
эпитет «ветреный Илион» — благодаря сезонным ветрам с северо-востока и юга.
5. Соответствие с описанием Гомера
В географии Скадра прослеживаются ключевые элементы гомеровского Илиона:
слияние двух быстрых рек у стен города;
широкая равнина между рукавами рек и морем;
горный амфитеатр к северо-востоку;
продуваемый холм с крепостью у выхода реки к морю.
6. Ограничения гипотезы
Основной момент, требующий аккуратного рассмотрения — динамика русла Дрина в IX–X вв. Необходимо учитывать переменную величину его участия в гидросистеме у стен крепости.
Вывод
Географический «портрет» Скадра содержит все ключевые элементы, необходимые для отождествления с гомеровским Илионом. При учёте исторической динамики русел рек гипотеза о «ветреном Илионе» у Скадара остаётся внутренне непротиворечивой.
Такая интерпретация объединяет археологические, гидрологические и топографические данные в единую концепцию, объясняющую образы, запечатлённые в «Илиаде».
Источники:
[PDF] Organic matter characterization and distribution in the Lake Shkodra basin (https://fulir.irb.hr/1959/1/F_2012_884_Original_Paper_pp2283_2290.pdf?utm_source=chatgpt.com) — исследование гидрологии и геологии района Скадарского озера.
Пост в группе «Cestujemo do Albanie» на Facebook (https://www.facebook.com/groups/cestujemedoalbanie/posts/1317964673181936/?utm_source=chatgpt.com) — исторические сведения о замке Розафа и окрестностях.
Глава 13. Палеогидрография Скадарско-Боянской системы в IX–X вв.: что говорят естественно-научные данные
В этой главе рассматриваются ключевые факты по гидрологии, палеолимнологии и геоморфологии района Скадарского озера и нижнего течения Бояны (Буна) для проверки соответствия природной обстановки рубежа IX–X вв. гомеровскому описанию «двух рек, совокупно текущих» у подножия «ветреного Илиона».
1. Каркас системы: озеро, сток, перемычки
Скадарское озеро — крупнейший пресноводный водоём Балкан. Его единственный поверхностный сток — река Бояна, соединяющая озеро с Адриатикой. Средний годовой расход Бояны составляет около 680 м³/с, с пиком в зимние месяцы. Согласно данным ResearchGate, «mean annual discharge at the mouth of Bojana… 680 m³/s» («средний многолетний расход Бояны у устья — около 680 м³/с»).
Система «озеро — Бояна — Адриатика» чувствительна к ветровым нагонам и сеишам. Боровые ветры вызывают колебания уровня в Адриатике («Adriatic seiching forced by Bora…» — «сеиши в Адриатике, возбуждаемые борой», NASA ADS).
Исторические прорывы (авульсии) реки Дрин в XIX веке (1848, 1858 и 1896 гг.) перенаправляли часть её стока в Бояну, демонстрируя природную склонность системы к ветвлению и образованию новых протоков.
Вывод по каркасу. Геометрия системы (озеро-резервуар, единственный сток к морю, широкая пойма) создаёт предпосылки для формирования мелководных протоков между водотоками, описанных в «Илиаде».
2. Палеоозеро и осадки: «биография» котловины в голоцене
Возраст озера — около 6 тыс. лет («Lake Shkodra is a young… ~6000 years old» — «Скадар — молодой водоём, около 6000 лет»).
Основные седиментационные и био-индикаторные ряды:
палинологический профиль отражает колебания влажности и температуры позднего голоцена;
тефрохронология фиксирует временные «якоря» по вулканическому пеплу в кернах озера;
современные исследования показывают ускорение осадконакопления из-за эрозии и хозяйственной деятельности.
Вывод по палеолимнологии. К IX–X вв. озеро уже было устойчивым водоёмом с активной динамикой пойменных поверхностей.
3. Берег и дельта: «широкое поле между реками»
Современная геоморфология албанского берега у устья Бояны (Велипоя) демонстрирует чередование наращивания береговой линии и фаз размыва.
Аккумулятивные поля формируются при контрастном стоке крупных рек (Дрин/Бояна), создавая широкие ровные площадки для манёвров.
Вывод по берегу. Конфигурация «широкого поля» между рукавами водотоков естественна для нижней части Бояны и её дельты.
4. «Рыбы и угри»: биологический маркер из «Илиады»
В «Илиаде» упоминаются угри в реке Ксанф-Скамандр. В Скадарско-Боянской системе европейский угорь (Anguilla anguilla) — коренной компонент ихтиофауны. Согласно исследованиям, «European eel Anguilla anguilla from Lake Skadar…» («европейский угорь… из Скадарского озера»).
5. Значение для «сценографии» Гомера (IX–X вв.)
Две реки, «совокупно текущие» — морфодинамика устья и поймы подтверждает возможность существования двух русел с перемычками.
«Пучины» и «броды» — высокие расходы и ветровые подпоры создают глубокие струи и мелководные перемычки.
«Широкое поле» у моря — пляжево-дельтовые равнины подходят для манёвров войск и колесниц.
Биологические детали — присутствие угря соответствует гомеровскому описанию.
Итог по главе
Естественно-научные данные подтверждают физическую правдоподобность привязки «Илиона» к Скадару на рубеже IX–X вв. К этому времени озеро было стабильным, низовья реки — динамичными, берег — подвижным, а биологические особенности соответствовали описанию Гомера.
Глава 14. Геоархеология Скадарского узла: крепость Розафа, «равнина между реками» и природная среда IX–X вв.
Рассматриваем соответствие реальных археологических и природно-географических данных окрестностей Шкодера модели, описанной в «Илиаде», при условии, что события относятся к рубежу IX–X вв. н. э.
1. Крепость Розафа (Шкодер) как длительно используемый «акрополь»
Археологические раскопки подтверждают непрерывное использование холма с эпохи бронзового века. Позднесредневековая каменная крепость (XIV в., династия Балшичей) — лишь последняя оболочка многовекового опорного пункта.
На вершине обнаружены массовые захоронения и следы боевых разрушений XIII–XIV вв.
Вывод: холм Розафы соответствует образу «крутого и ветреного Илиона» как доминирующего укреплённого пункта над водными путями.
2. Пространство «между реками»: геоморфология Скадарской котловины
Шкодер расположен в водораздельном узле с несколькими речными системами:
Бояна (Буна) — сток из озера к Адриатике;
долина Дрина на северо-востоке;
реки Зета и Морача на востоке.Палеолимнологические исследования (Wiley Online Library(https://onlinelibrary.wiley.com/doi/10.1002/jqs.2563?utm_source=chatgpt.com)) фиксируют:
колебания уровня воды;
изменения трофности и влажности побережий;
фазы усиленного речного стока и наносов.
Вывод: широкие пойменные равнины и конусы выноса подходят для масштабных военных действий, описанных в «Илиаде».
3. Гидрологическая подвижность узла: слияния, отвороты, паводки
Документально подтверждённая «перехватка» стока Дрина в Бояну в XIX в. демонстрирует чувствительность системы к перераспределению вод.
Палеолимнология фиксирует:
фазы заболачивания/осушения;
смещение бродовых мест в пределах нескольких поколений.
Вывод: мотив «брода» органично вписывается в динамику дельтово-пойменной системы.
4. Сейсмотектоника Скадарской впадины и мотив «ярости реки»
Регион — активная зона сочленения Динарид и Адриатики.
Подтверждённая сейсмичность (землетрясение 1979 г., магнитуда ~7,2).
Возможные сценарии:
резкие русловые перестройки;
оползни;
«заторные» паводки.
Вывод: эпические описания «разлившегося Скамандра» могут отражать реальные природные явления.
5. Ближние археологические ориентиры равнины: Диоклея (Дукля)
Позднеримский город у слияния Зеты и Морачи — пример «города на воде».
Сохранил статус крупного центра после варварских вторжений.
Ключевое исследование — работа П. Стикотти (montenegrina.net(https://www.montenegrina.net/pages/pages_e/archaeology/piero_sticotti_doclea.htm?utm_source=chatgpt.com)).
Вывод: тип расселения «крепость на холме — города на воде — бродовые узлы» характерен для региона.
6. Сопоставление с датой IX–X вв.
Археологические данные подтверждают многовековое использование узла задолго до позднесредневековой крепости.
Палеоэкологические ряды фиксируют усиление антропогенного воздействия в раннесредневековый период.
Промежуточный итог
Холм Розафы и пойменная равнина — реальный географический «тип» Шкодерской области.
Археология подтверждает длительную военную функцию вершины.
Гидрологическая система соответствует «илиадным» мотивам.
Сейсмотектоника объясняет возможные катастрофические эпизоды.
Перспективы исследования
Следующая глава посвящена «человеческому слою» равнины: этнополитическому составу региона в IX–X вв. (ромеи Диррахия, болгары, дуклянские и зетские линии) и сопоставлению с персонажами «Илиады».
Источники:
Wiley Online Library(https://onlinelibrary.wiley.com/doi/10.1002/jqs.2563?utm_source=chatgpt.com) — палеолимнологические исследования;
MDPI(https://www.mdpi.com/2306-5338/8/1/7?utm_source=chatgpt.com) — изменения речного стока;
dspace.epoka.edu.al(https://dspace.epoka.edu.al/bitstream/1/1581/1/HCE-352-361.pdf?utm_source=chatgpt.com) — гидравлическое поведение реки Буна;
montenegrina.net(https://www.montenegrina.net/pages/pages_e/archaeology/piero_sticotti_doclea.htm?utm_source=chatgpt.com) — исследование Диоклеи П. Стикотти.
Глава 15. Этнополитический театр рубежа IX–X вв.: Диррахий, Болгария, Дукля–Зета и «илиадная» модель
Мы переходим от анализа природного ландшафта к изучению социально-политической обстановки в Скадарском узле. В конце IX — начале X века на восточноадриатическом фронте происходит тесное взаимодействие между Византийской империей, Болгарией и южнославянскими княжествами (Дукля, Зета, Травуния, Захумье).
1. Источниковый контур и рамки исследования
Письменные источники того времени (римско-ромейские хроники, административные трактаты, южнославянские известия, церковные тексты) описывают прибрежную зону от Диррахия до Которского залива как систему укреплённых пунктов, разделённых речными долинами и бродовыми переходами. Археологические находки подтверждают длительное освоение ключевых высот и пойменных территорий, что согласуется с геоморфологией Скадарской котловины.
2. Диррахий (Дуррес) и прибрежная ось ромеев
Диррахий выступал главным «шлюзом» Византийской империи на Адриатике. Город выполнял функции:
крупного порта;
военного склада;
стартовой точки сухопутной магистрали вглубь Балкан.
Наличие постоянного гарнизона и резервной береговой флотилии позволяло контролировать морские подступы и поддерживать систему опорных пунктов вдоль побережья. Сухопутные силы могли действовать через перевалы к долинам Дрина, Зеты и Морачи.
3. Болгарский нажим и баланс сил
После христианизации при князе Борисе и в период правления Симеона Болгария неоднократно приближалась к Ионскому побережью. Ключевые военные действия разворачивались в областях современной северной Албании и западной Македонии, где велась борьба за контроль над стратегическими дорогами и перевалами.
4. Дукля–Зета и соседние жупы
Дукля (античная Диоклея) вместе с регионом Зеты представляла собой систему долинных жуп (административных единиц) вокруг слияния рек Зеты и Морачи с выходом к Скадарскому озеру. Местная военно-политическая система базировалась на:
крепостных вершинах;
системе бродов;
дружинах и ополчениях, способных быстро концентрироваться на равнинах и рассеиваться в горах.
5. Коммуникационные линии Скадарского узла
Транспортная система региона включала:
речную ось: Зета → Морача → Скадарское озеро → Бояна к морю с ответвлениями на Дрин;
горную сеть: перевалы к Косову и верховьям Вардара с выходом к Охридскому региону;
береговые маршруты: короткие морские переходы между портовыми поселениями и устьями рек.
Эта «веерная» конфигурация коммуникаций объясняет стратегическую важность Шкодера.
6. Социально-военная организация рубежа IX–X вв.
Общество региона характеризовалось:
земледельческими общинами в долинах;
скотоводством на горных склонах;
фортификационными сооружениями на вершинах и мысах.
Военная организация строилась на периодическом сосредоточении сил в пойменных зонах для решения оперативных задач с последующим возвращением к мирной хозяйственной деятельности.
7. Сопоставление с «илиадной» ролью сил
В рамках нашей модели:
«троянцы» — пограничная конфедерация крепостного узла Скадар–Дукля–Зета;
«ахейцы» — коалиции с участием ромейских сил и союзников из соседних жуп;
«союзники Трои» — горно-долинные силы из смежных бассейнов (восточнее Дрина, верховья Вардара, Охридская зона).
8. Почему Скадарская сцена подходит для эпической традиции
Регион обладает всеми необходимыми характеристиками для формирования эпического сюжета:
стратегически важная крепость над слиянием рек;
обширная равнина;
подвижные броды;
опасные разливы рек;
близость моря;
сложная политическая ситуация;
узнаваемые хозяйственные детали.
9. Методологическая оговорка
Мы не проводим прямых параллелей между персонажами эпоса и реальными правителями IX–X вв. Речь идёт о структурном соответствии типа конфликта, географического ландшафта и политической ситуации.
10. Итог главы
Период рубежа IX–X вв. вокруг Шкодера демонстрирует уникальное сочетание:
географического положения фронтира;
многостороннего политического противостояния;
сложной системы коммуникаций.
Крепость Розафа, пойменная равнина и система бродов выступают не просто фоном, а полноценными участниками исторического процесса, способными «удержать» длительную осаду и коалиционные войны, отражённые в «Илиаде».
Следующая глава будет посвящена военной топографии региона: маршрутам подхода, рубежам обороны и местам ключевых сражений, проецируемым на эпизоды поэмы.
Глава 16. Военная топография Скадарского узла (Скадар — Троя): реки, броды и крепость
В настоящей главе предпринимается попытка комплексно проанализировать природно-географические особенности района Шкодера (Скадара) с позиций военной топографии. Цель исследования — продемонстрировать, как физико-географические характеристики данной местности формируют целостную боевую сцену, в полной мере отвечающую топографическим реалиям, зафиксированным в эпической поэме «Илиада», при условии хронологического соотнесения описываемых событий с периодом рубежа IX–X вв. н. э.
1. Гидрографический узел и боевая равнина
Рассматриваемый гидрографический комплекс представляет собой сложную систему водотоков: озеро Скадар — река Бояна (Буная) — Дрин — Морача — Зета. Ключевые гидрологические характеристики узла включают:
обширную аллювиальную равнину с периодическими паводковыми разливами;
доминирующую роль реки Морача в водном балансе озера (около двух третей среднегодового притока);
наличие чётко выраженного стока через реку Бояну/Бунаю.
Особого внимания заслуживает гидрологическая трансформация XIX в., когда в результате катастрофического паводка 1859 г. произошло существенное изменение русловой сети с «прорывом» соединения между реками Дрин и Бояна. Данный факт, зафиксированный в региональных гидрологических отчётах, иллюстрирует высокую динамичность и склонность гидросистемы к русловым перестройкам.
2. Топография бродов в районе «Ксанфа/Скамандра»
Современные гидрологические исследования подтверждают следующие характеристики водного режима:
интенсивный сток реки Бояна;
разветвлённая система вторичных рукавов и протоков в пределах пойменной зоны;
периодические затопления пойменных территорий.
Такая гидрологическая обстановка полностью соответствует описаниям бродов, зафиксированным в «Илиаде». При учёте доканального периода количество мелководных переходов и временных водотоков, вероятно, было существенно выше. (См.: Информационный Система MUNI).
3. Топографическое доминирование крепости Розафа («ветреный Илион»)
Крепость Розафа занимает стратегически значимую позицию на южной окраине Шкодера и характеризуется следующими топографическими параметрами:
расположение на скальном отроге;
относительная высота над пойменной равниной около 130 м;
крутые каменистые склоны, затрудняющие штурм;
контроль над выходом из озера в реку Бояну;
возможность обзора и контроля водных артерий (Дрин, Кир, Бояна).
Подобная топографическая позиция типична для укреплённых пунктов позднеантичного и средневекового периодов на Адриатическом побережье (см.: Википедия).
4. Горный тыл: система Проклетие («Ида»)
Горная система Проклетие (Албанские Альпы) выступает в роли естественного горного тыла, характеризующегося:
расположением к востоку и северо-востоку от Скадарской равнины;
значительным высотным перепадом и рельефом;
наличием обширных лесистых и пастбищных массивов;
возможностью организации наблюдательных пунктов с панорамным обзором всей низины.
5. Стратегическое значение Скадарского узла в IX–X вв.
В указанный период Скадарский узел выполнял комплекс важнейших военно-стратегических функций:
контроль «бутылочного горлышка» между византийской Драчской областью и внутренними территориями Зеты/Дукли;
обеспечение контроля над выходом к Адриатическому побережью;
регулирование и контроль переправ через многоводную реку Бояну.
6. Подтверждённые параметры военной топографии
На основании проведённого анализа подтверждены следующие ключевые параметры:
наличие многоствольного гидрографического узла с подвижными руслами;
обширная аллювиальная пойма с сезонными разливами;
доминирующая цитадель на стратегически выгодной позиции;
возможность панорамного обзора всей системы водотоков;
наличие горного тыла, соответствующего образу «Иды» в «Илиаде».
7. Перспективные направления дальнейших исследований
В качестве приоритетных направлений дальнейших исследований предлагаются:
детальная локализация конкретных бродовых переходов на основании архивных карт и полевых описаний;
палеогидрологическая реконструкция береговой линии и лагунных зон устья реки Бояна для периода IX–X вв.;
корреляция гидрологических особенностей региона с конкретными эпизодами «Илиады».
Заключение
Совокупность физико-географических, топографических и гидрологических характеристик Скадарского узла позволяет рассматривать данную территорию как уникальную военно-географическую сцену, в полной мере соответствующую топографическим реалиям, описанным в «Илиаде». Комплексное сочетание аллювиальной равнины, разветвлённой сети водотоков и бродов, доминирующей крепости и горного тыла создаёт предпосылки для интерпретации событий эпоса в контексте военно-политической реальности Балканского региона рубежа IX–X вв.
Такая интерпретация позволяет переосмыслить традиционную концепцию «мифа о Малой Азии» и предложить альтернативную трактовку «Илиады» как эпической поэмы, описывающей конкретные географические реалии.
Источники:
https://is.muni.cz/el/sci/jaro2020/Bi6662/um/Sadori_etal2015_Holocene_Shkodra.pdf?utm_source=chatgpt.com «Vegetation, climate and environmental history of the last… — IS MUNI».
https://de.wikipedia.org/wiki/Rozafa?utm_source=chatgpt.com «Rozafa».
https://www.researchgate.net/publication/271584875_Rapid_Assessment_of_the_Ecological_Value_of_the_Bojana-Buna_Delta_AlbaniaMontenegro?utm_source=chatgpt.com «Rapid Assessment of the Ecological Value of the Bojana-…».
Продолжение следует.
Дорогие читатели,
признавая ценность традиционной хронологии, сформированной усилиями многих поколений учёных и институтов, я с уважением отношусь к вере в её достоверность. Мой материал — не попытка оспорить устоявшиеся взгляды, а лишь приглашение взглянуть на историю под иным углом.
Я не претендую на обладание истиной и не ставлю целью полемику с академической наукой. Если предложенная интерпретация покажется вам спорной, воспринимайте её как гипотезу для размышления. Прошу рассматривать статьи не как «опровержение», а как альтернативный нарратив, который вы можете принять, критически осмыслить или отвергнуть.
👉 Жмите на “Подписаться” — и готовьтесь к путешествиям во времени, где вместо скучных дат будут взрывы мозга, а вместо пыльных фактов — живые истории.
При копировании прошу указывать:
«Материал создан Abdullin Ruslan R. Оригинал доступен по ссылке: https://pikabu.ru/@rusfbm. Лицензия: CC BY-SA 4.0».
Читайте также:
Показать полностью
Балканская Троя: исследование гипотезы о локализации „Илиона“ в районе Шкодера в Албании (часть 1)
Крепость Розафа (Троя). Источник: Steve Lamb, Flickr
Глава 1. Постановка задачи, термины и база источников
Настоящая работа посвящена комплексному анализу гипотезы о том, что Шкодер (Скадар) может соответствовать топографии и гидрологии гомеровской Трои (Илиона). При этом мы не оспариваем общепринятую локализацию Трои на холме Гиссарлык в Малой Азии, а предлагаем провести параллельное сопоставление описания «Илиады» с реальной местностью у Шкодера.
1. Классическая локализация Трои
Общепринятым археологическим местом расположения Трои считается холм Гиссарлык (Hisarlık) близ Дарданелл. Многолетняя история раскопок, начиная с работ Генриха Шлимана и Вильгельма Дёрпфельда и заканчивая исследованиями Кэтрин Блеген и Манфреда Корфманна, подробно описана в профильных источниках:
Oxford Research Encyclopedia;
«Archaeology» и др.
Согласно современным данным, Троя VI предположительно погибла от землетрясения, а Троя VIIa демонстрирует следы осады и пожаров. Тем не менее многие детали, датировки и интерпретации остаются предметом научных дискуссий ([giz.de][1]).
Крепость Розафа (бывшая Троя). Источник: https://traveling.by/news/item/2663?utm_medium=organic&u...
2. Топографические и гидрологические приметы Трои по «Илиаде»
В поэме Гомера («Илиада», перевод Гнедича) указаны следующие ключевые признаки местоположения Трои:
расположение на высоком, ветреном холме;
наличие двух рек (Скамандр/Ксанф и Симоис), текущих «совокупно» ниже города;
наличие бродов через реки;
широкая равнина между реками, выходящая к морю;
близость горы Ида с панорамным обзором местности;
наличие рыбы и угрей в речной системе.
3. Территория исследования и терминология
Для однозначности изложения закрепляем следующие термины:
Шкодер/Скадар — город и одноимённое озеро (крупнейшее на Балканах);
Буна/Бояна — основной сток озера в Адриатику (44 км);
Дрин (Дрим) — крупный приток, гидравлически связанный с Буной/Бояной;
Морача и Зета — основные притоки озера со стороны Черногории;
Крепость Розафа — укреплённый холм у слияния водных путей;
Гиссарлык — традиционное русское название холма Hisarlık.
4. Современные характеристики Шкодерского региона
Гидросистема Шкодера характеризуется следующими особенностями:
взаимосвязь «озеро — Буна/Бояна — Дрин» определяет сезонные колебания уровня воды;
наличие криптодепрессии и солёной интрузии в устье Буны;
единый водно-болотный комплекс с широкими пойменными полями;
крепость Розафа (высота ~130 м) контролирует выход Буны из озера;
площадь укреплённой площадки Розафы — около 9 гектаров, протяжённость стен — ~1000 м.
Предварительное соответствие гомеровским описаниям:
топография Розафы соответствует «высокому ветреному холму»;
система Буна/Бояна и Дрин создаёт образ «двух совокупно текущих рек»;
пойменные участки Буны предполагают наличие бродов в межень;
тёплая, питательная пойма благоприятна для обитания рыбы и угрей.
5. План дальнейшего исследования
В последующих главах планируется:
изучить гидрологию и морфологию долины, определить траектории русел и зоны разливов;
проанализировать археологию и топографию укреплённого холма Розафа;
исследовать палеогеографию равнины «город — море» с помощью сейсмостратиграфии;
провести текстологический анализ гомеровских описаний;
сопоставить Шкодер и Гиссарлык по ключевым признакам.
Важные оговорки
Исследование носит научно-аналитический, а не убеждённый характер. Мы лишь сверяем текст «Илиады» с реальными географическими и гидрологическими данными.
Гиссарлык остаётся «нулевой гипотезой» (общепринятым вариантом), а Шкодер рассматривается как альтернативная версия, проверяемая научными методами.
Гидрологическая система Шкодера действительно демонстрирует наличие «узла рек и дельты» с задокументированными природными особенностями ([archive.iwlearn.org][2]).
В следующей главе мы подробно рассмотрим гидрологические особенности региона: траектории русел, зоны разливов, равнину между водотоками и потенциальные места бродов.
[1]: https://www.giz.de/en/downloads/Initial Characterisation of Lakes Prespa_Ohrid and ShkodraSkadar - EN.pdf?utm_source=chatgpt.com «Initial Characterisation of Lakes Prespa, Ohrid and…»
[2]: https://archive.iwlearn.org/drincorda.iwlearn.org/drin-river-basin/geography-hydrology-and-hydrogeology-1/lake-skadar-shkoder.html «Lake Skadar/Shkoder — DRIN CORDA»
Глава 2. Реки, озеро и море: гидрологическая «сцена» Шкодера как возможной Трои
Данная глава посвящена детальному анализу гидрологической системы района Шкодера (Скадара) с целью проверки гипотезы о её соответствии топографии и гидрографии гомеровской Трои (Илиона).
1. Короткая, но мощная река к морю: Бояна (Буна)
Река Бояна (Буна) — ключевой водный объект системы, характеризующийся следующими параметрами:
протяжённость — около 44 км;
годовой сток — около 20 км³
формирование обширной дельты с островом Ада;
высокая динамичность дельтовой зоны, особенно в период паводков (например, в 2010 году).
Эти характеристики подтверждаются международными гидрологическими обзорами, отмечающими значительную водную мощность реки при относительно небольшой длине.
2. Критический поворот XIX века: интеграция Дрина в систему Бояны
Ключевым историческим событием, повлиявшим на современную морфологию устья, стало присоединение реки Дрин к системе Бояны в XIX веке. Это зафиксировано в сводном отчёте по бассейну Дрина (GEF Drin).
Последствия слияния:
расширение и понижение долины между рукавами;
ускорение наращивания дельтовой зоны за счёт наносов;
формирование обширной равнинной территории между реками — аналога «широкого поля» из «Илиады».
3. Влияние морских факторов на гидрологический режим
Гидросистема Шкодера характеризуется тесной связью с морскими процессами:
зависимость речного стока от приливов и штормовых нагонов;
изменение расхода воды в зависимости от притоков:
до слияния с Дрином — около 320 м³/с;
после слияния — около 680 м³/с;частые наводнения в пойменной зоне озера Скадар;
возможность реверсий (обратного хода) потока в узловых точках связи озера и рек.
4. Ихтиофауна: «рыбы и угри» по Гомеру
Бассейн Дрин — Скадар — Бояна обладает разнообразной ихтиофауной, включая мигрирующие виды. Особого внимания заслуживает европейский угорь (Anguilla anguilla), который:
является типичным обитателем данной водной системы;
соответствует упоминанию Гомера о «задушенных угрях» в вспыхнувшей реке;
подтверждается новейшими обзорами по рыбам Албании.
5. Пространство для военных манёвров: заливная равнина и броды
Сочетание следующих факторов сформировало характерный «влажный ландшафт» региона:
высокая водоносность речной системы;
периодические разливы и паводки;
существенное влияние морских факторов;
историческая перестройка русел в XIX веке.
В результате образовалась широкая, плоская территория с сетью протоков и заливных лугов — идеальное пространство для описанных в «Илиаде» военных действий с участием пехоты и колесниц.
Промежуточный вывод
Анализ гидросистемы Шкодера позволяет сделать следующие выводы:
Наличие мощной реки (Бояна), выносящей сток озера к морю, и сложной системы сходящихся водотоков (Дрин/Бояна и озеро) полностью соответствует гомеровским описаниям.
Историческая перестройка русел в XIX веке объясняет особенности современного устьевого узла и формирование молодой дельты.
Комплексное влияние морских факторов, паводковая динамика, обратные течения и наличие бродов создают картину, сопоставимую с описаниями Гомера.
Наличие европейского угря в водоёмах региона подтверждает упоминания о «уграх» в гомеровской поэме.
Перспективное сопоставление
На основе анализа гидросистемы можно провести следующие аналогии:
Скамандр — река Бояна (Буна);
Симоис — река Дрин или один из её рукавов.
Дальнейшие направления исследования
В следующих главах планируется рассмотреть:
топографию и укрепления крепости Розафа/Скадар как возможного «крутого и ветреного Илиона»;
обзорные перспективы с гор Проклетия (возможной гомеровской «Иды»);
соответствие рельефа местности описаниям из «Илиады».
Такой комплексный подход позволит более полно оценить соответствие Шкодера топографии и гидрографии гомеровской Трои.
Глава 3. Рельеф, крепость Розафа и «геометрия» Илиона: насколько Скадар «ложится» на текст «Илиады»
В этой главе мы сводим вместе три блока данных — топографию узла Скадар–Бояна–Дрин, археологические сведения о крепости Розафа и гидрологическую историю устья Скадарского озера — и проверяем, насколько эта сцена согласуется с ключевыми описаниями Илиона у Гомера.
1. Узел рек и холмов: что видим на местности
Крепость Розафа стоит на отдельном известняковом холме у города Шкодер. Холм господствует над выходом Скадарского озера к реке Бояне (алб. Буна). Современные справочные описания указывают расположение крепости у слияния Бояны и Дрина; в городской черте также впадает Кир. В итоге это уникальный для Адриатики узел «озеро → вытекающая река → присоединяющиеся сверху притоки» с широкой равниной для манёвров между рукавами рек ([iccgis2024.cartography-gis.com][1]).
(Замечание по истории русла: до XIX века Дрин имел основное устье ближе к Лежи; после прорывов 1848/1858/1896 гг. часть стока стабильно пошла в Бояну, что и «подвело» Дрин к Шкодеру в сегодняшнем виде ([theoi.com][2]).)
«Поле между реками» из «Илиады». Ключевой гомеровский образ — два потока, «где Симоис и Скамандр струи совокупляют», — требовал бы: (а) две самостоятельные водные линии, (б) место их слияния недалеко от города, (в) просторную, но не морскую низину для боевых колесниц. Узел «Бояна–Дрин–Кир» даёт такую конфигурацию: главная низина тянется вдоль Бояны и открыта в сторону моря, а холм с крепостью закрывает её с востока.
2. Что говорит археология о холме и фортификации
Розафа — одно из главных древних укреплений северной Албании: на вершине холма фиксируются мощные «циклопические» кладки ранних периодов, позднее — античные/средневековые переделки. Исследователи подчёркивают редкую топографическую «сочность» площадки: естественная доминанта на выходе водной системы озера к морю (Обзор археологии Северной Албании, с упоминанием Шкодры и крупных фортификаций региона).
Сопоставление с гомеровским эпитетом «крутой и ветреный Илион»: отдельно стоящий продуваемый холм над устьевой равниной действительно воспроизводит «ветреную» позицию города на возвышении, откуда видны речные плёсы и низменность — пространство боя.
3. Гидрология: «скандальная» роль Дрина и Бояны
Гомеровский Скамандр — «быстрополый, пучинный», с болотистыми зарослями, богатый рыбой и угрями. Для устья Скадарского озера в исторический период характерен высокий водный обмен через Бояну, сезонные разливы и активная морфодинамика низины; после прорывов XIX века к Бояне подключился и Дрин, усилив паводочный режим. Это как раз тот тип «живой» устьевой системы, который «читается» в образах «Илиады» (болотистые берега, переправы, рукава) ([theoi.com][2]).
Важная оговорка: до 1858 г. основной створ Дрина уходил на юго-запад, к собственному дельтовому полигону у Адриатики. Следовательно, античный и средневековый «двухречной» ландшафт у Шкодера — это, скорее всего, Бояна + Кир (а в паводки — и временные рукава Дрина). Но уже сама связка «озеро–Бояна–(Кир/Дрин)» оставалась устьевой сценой с двумя-тремя водными линиями и переправами — то, что требует поэма ([theoi.com][2]).
4. «Оптика» «Илиады»: куда «отводит очи» Зевс
Гомеровский пассаж о том, что Зевс «отвратил светозарные очи» и взор его пал «в даль — на Фракию, миссов, гиппомолгов» (Il. XIII, 1–7), всегда был камнем преткновения для локализации Трои в Малой Азии: Страбон прямо замечает, что если брать азиатских «мисийцев», фраза становится нелепой — взгляд «назад» (ἀποστρέφειν) должен идти в тыл относительно побережья, а не вдоль него через Геллеспонт. Его вывод: поэт мыслит европейскую сцену.
В шкодерской интерпретации картина элементарна: если море у тебя за спиной (Адриатика к западу), то «в даль» — это восток/северо-восток Балкан, где как раз и лежит зона «фракийских» этнонимов античной географии. Текстологическое замечание Страбона поддерживает именно такую логику взгляда.
Само соединение «у Трои, у рек, текущих вместе» в V песне (Il. V, ок. 773–777) дополнительно «привязывает» божественную колесницу к устьевой сцене — прибыть «к двум потокам, где они сходятся», поставить коней в укрытие и смотреть на поле. Англоязычные публикации приводят этот эпизод в переводе и греческом тексте; содержание соответствует устьевой топографии ([theoi.com][3]).
5. Что это даёт для нашей рабочей гипотезы
Сходится без натяжек:
один доминирующий холм-цитадель у слияния вод;
широкая равнина между рукавами с естественными бродами;
«ветреная» высота для наблюдения и сигналов;
устьевой, рыбо-болотный характер главной реки (образ Скамандра).
Где нужна аккуратность:
современное «двойное» русло у Шкодера (Бояна+Дрин) стабилизировалось после природных прорывов XIX века; для античности корректнее говорить о Бояне + Кир (+ эпизодические соединения с Дрином);
археологическая периодизация Розафы подтверждает «древность холма» как фортификационной точки, но не «называет» его Илионом — это историко-филологический мост, который ещё предстоит наращивать корпусом локальных надписей/материальной культуры.
Короткие цитаты источников (с переводом)
Страбон, «География» 7.3.2: «…если считать, что Гомер говорит о [азиатских] мисийцах, выражение выходит несообразным… Поэт соединяет с мисийцами гиппомолгов, галактофагов и абиев — то есть кочевые скифские племена» (Перевод по смыслу).
«Илиада», песнь XIII, 1–7 (англ. подстрочник): «…he turned his shining eyes afar to look upon the land of the Thracians, horse-breeding, and of the Mysians… and of the noble Hippemolgi, milk-eaters…» — «…отвёл очи и взглянул вдаль — на землю фракийцев… и на благородных гиппомолгов, питающихся молоком» ([theoi.com][3]).
ЕвроНатур по гидрологии Бояны–Дрина: «В 1848, 1858 и 1896 гг. крупные половодья вызвали прорывы, перенаправившие русло Дрина в Боюну (Бояну)…» (пересказ ключевого вывода о естественных авульсиях) ([theoi.com][2]).
Итог главы
Топография шкодерского узла — «озеро → вытекающая река → равнина между рукавами → один господствующий холм» — по-сценически совпадает с устьевой батальной площадкой «Илиады». Археология подтверждает значимость холма-цитадели, а гидрологическая история объясняет, почему «двухречная» композиция сохранялась здесь столетиями, хотя конкретные русла «дышали». Филологическое замечание Страбона снимает главный парадокс «азиатской» Трои: его логика взгляда «от моря — в глубину Балкан» куда лучше работает на шкодерской сцене.
Дальше (гл. 4) перейдём к микротопонимике и набору «малых деталей» — броды, пески, «пахучие заросли» у воды, локальные ветры, — сопоставляя их с повторяющимися мотивами «Илиады».
[1]: https://iccgis2024.cartography-gis.com/papers/9ICCGIS-Proceedings_Paper (48)).pdf?utm_source=chatgpt.com «The Rozafa Castle in Albania»
[2]: https://www.theoi.com/Text/HomerIliad1.html?utm_source=chatgpt.com «HOMER, ILIAD BOOK 1 — Theoi Classical Texts Library»
[3]: https://www.theoi.com/Text/HomerIliad1.html «HOMER, ILIAD BOOK 1 — Theoi Classical Texts Library»
Глава 4. Микроландшафт Троады по-балкански: броды, ветры, камыши
В этой главе мы проверяем «мелкие детали» пейзажа, которыми изобилует «Илиада», на конкретной местности вокруг Шкодры (Скадра): устье Бояны (Буны), низовья Дрина, Скадарское озеро и холм крепости Розафа. Наша задача — сопоставить наблюдаемые сегодня (и реконструируемые по науке) гидрологические и биогеографические особенности с набором примет, которые у Гомера образуют «ткань» троянского поля боя.
1. «Две реки, совокупно текущие» — конфигурация у крепости
Из Скадарского озера вытекает Бояна (Буна). Примерно через 1,3 км ниже истока в неё впадает Дрин. Это создаёт классический узел из двух водотоков и широкой поймы — именно такой мотив звучит в V песне: «где Симоис и Скамандр быстрокатные воды сливают» (пер. Н. И. Гнедича). Гидрологическое описание узла и расстояний даётся в листе Рамсар о «Озере Шкодра и реке Буна».
Пойма ниже слияния мелководна: «в первые 12 км глубины малы», русло извилистое, с островами, старыми протоками и частыми разливами. Это естественным образом формирует броды и швартовки, где переправа возможна при низкой воде — топос перехода «у брода» в XXI и XXIV песнях «Илиады» на таком фоне выглядит пейзажно оправданным.
2. «Рыбы, угри…» — ихтиофауна и затоны
В арсенале гомеровских деталей — угри в Скамандре. Для Скадарского водоёма и нижней Бояны европейский угорь (Anguilla anguilla) задокументирован и даже имел промысловое значение. Список рыб и их статусы приводятся в сводной публикации по ихтиофауне бассейна. Это даёт точное соответствие биоты гомеровскому образу «вод светлоструйных».
3. Камыши, ивы, тамариски, лотос — прибрежная растительность
Вокруг Скадарского озера и в пойме Буны развиты:
обширные тростниковые заросли (Phragmites);
осоки и сыти (в т. ч. Cyperus);
кувшинки и ряска (Nymphaea, Nuphar);
плавающий орех (Trapa natans);
ивняки и тополёвые галереи (Salix, Populus);
тамарикс (Tamarix).
Набор видов практически буквально перекрывает «ивы, мирики (тамариксы), вязы, влажные трости и лотос» XXI песни. Это не поэтическая случайность, а нормальная флора крупной балканской поймы тёплого пояса.
4. «Ветреный Илион» — локальные ветры и открытая равнина
Долина Буны открыта к Адриатике. На динамику уровня и волнения влияют устойчивые сезонные ветры (южные и юго-восточные потоки, эпизоды сильного ветра 10–20 м/с). Это согласуется с эпитетами «ветреного» города на холме и с образом бурно текущих вод. Региональная работа по циркуляции в Адриатике подтверждает выраженность ветрового воздействия у побережий Черногории и Албании.
5. Пески, косы, «морской берег близко»
За последние ~100 лет морская дельта Буны/Бояны выдвинулась на 1–1,5 км. Устьевая зона представляет собой подвижную систему кос и отмелей. Такая «связка» река-пойма-море объясняет, как в одном зрительном кадре у Гомера уживаются лагуна, брод и широкий морской пляж для «тысячи кораблей».
В XIX веке распределение стока Дрина стало двуканальным: часть воды пошла напрямую в Адриатику, часть — в Бояну (через существующий рукав). Современные документы по управлению бассейном прямо фиксируют двойной «выход» Дрина — это важно для понимания, почему наносы здесь столь велики и косы растут быстро (adaptation-fund.org).
6. Холм крепости как «точка богов»
Крепость Розафа стоит на каменистом мысу у узла русел — это естественная «обзорная площадка» над «полем между реками», столь любимая гомеровской оптикой. Археологические и географические описания Шкодры сходятся в ключевой детали: стратегический холм контролирует слияние и выход из озера в реку. Это придаёт правдоподобие сценам «взгляда свыше» на манёвры по равнине.
Вывод главы
Если отвлечься от «большой» политической истории и прислушаться к «шорохам» пейзажа — к бродам, тростникам, отмелям, ветрам и слияниям — узел Скадар – Бояна – Дрин предоставляет редкий для Средиземноморья набор признаков, который сцепляется с гомеровским «каталогом подробностей»:
две реки «совокупно текущие» и мелководная пойма, удобная для переправ;
ивняки, тамариксовые кусты, камыш и кувшинки как основной фон берегов;
наличие угря — прямой биологический «маркер» из «Илиады»;
близость моря, подвижные пески и ветровая возбудимость акватории;
доминирующий холм крепости над «полем» между рукавами.
Это не «доказательство» локализации само по себе, но сильный аргумент в пользу того, что микроландшафт шкодринской низины удивительно хорошо «читает» гомеровские сцены.
В дальнейших главах мы добавим к этим «природным» соответствиям хронологические и археологические слои, чтобы проверить, выдержит ли вся конструкция «русла и камыши → осада и стены» более строгую сверку.
[1]: https://www.adaptation-fund.org/wp-content/uploads/2019/01/Albania-Former-Yugoslav-Republic-of-Macedonia-Montenegro_for-web.pdf?utm_source=chatgpt.com «REGIONAL PROJECT PROPOSAL»
Глава 5. Скадарская низина в IX–X вв.: гидрологический «портрет» и соответствия «Илиады»
В этой главе мы проверяем, могла ли природная обстановка у Скадра на рубеже IX–X вв. дать именно ту сценографию, которую Гомер описывает формулой «две реки, совокупно текущие» и «брод Ксанфа». Речь пойдёт о стадии озера, русловой сети, сезонных разливах, пойме и ихтиофауне — то есть обо всём, что превращает текст в локализуемый ландшафт.
1. Когда здесь окончательно «стало озеро»
По данным палеографического бурения в центральной части водоёма, переход от болотисто-лагунной обстановки к устойчивой озёрной фазе произошёл примерно 1200 лет назад (≈ VII–VIII вв.). Этот переход был напрямую связан с гидравлическим режимом стока в нижнем течении Буны (Бояны) — единственного естественного водосброса озера в Адриатику.
Исследователи подчёркивают, что дальнейшие колебания уровня воды в историческое время объяснялись именно работой этой «водной горловины».
Вывод: к IX–X вв. Скадар уже был крупным озером с развитой поймой и «воротами» в море через Буну/Бояну — это базовая сцена, без которой гомеровская топография не «собирается».
2. Русловая сеть: «две реки, совокупно текущие»
Современная гидрология фиксирует следующую схему:
озеро сбрасывает воду по Буне;
основным поставщиком воды и наносов выступает бассейн Дрина;
реки общей дельтовой области (Буна, Дрин и их рукава) образуют единую низинную сеть с переменчивой связностью;
пойма у Скадра остаётся широкой и затопляемой.
Средний годовой сток системы к морю составляет сотни кубометров в секунду, а при высоких водах озеро существенно разливается.
Такая связность объясняет гомеровскую формулу «где Симоис и Скамандр быстрокатные воды сливают» и мотив брода. Исторически в устьевой равнине у Скадра существовали мелководные рукава-перешейки, которые в межень можно было перейти вброд, а в половодье они становились полосой препятствий.
3. Пойма как пространство сражения
Низовья Буны тянутся к морю по открытой равнине с молодой дельтой, богатой отмелями и островами-косами. Это типичная «колёсничная» сцена:
ровная поверхность;
участки заболоченности;
регулярные подтопления;
широкие галечные террасы, удобные для военных построений.
Для этой дельты характерны как речные, так и прибрежно-морские процессы. Это объясняет:
«ветреность» поля (открытая бризовая циркуляция со стороны Адриатики);
пестроту грунтов под колёсами.
4. «Угри и рыбы затомились» — ихтиофауна как маркер связности
Озёрно-устьевая система Скадар — Буна известна миграциями европейского угря (Anguilla anguilla), который требует свободного обмена пресной и морской воды.
Его присутствие в уловах озера и в русле Буны устойчиво фиксируется ихтиологами XX–XXI вв. Это делает правдоподобным гомеровское описание массовой гибели «рыб и угрей» во взмученной воде «Ксанфа» (Academia).
5. «Крутой и ветреный Илион» — холм над слиянием
Замковый холм Скадара (Розафа) господствует над:
устьевой равниной;
узлом слияний Буны и Дрина;
рекой Кир (выше по городу).
С вершины холма контролируются:
пойменные «подступы»;
дорога к морю;
все удобные бродовые места.
Такой «акрополь» соотносится с гомеровской оптикой: город на ветреном холме, у подножия которого — отходящие болота и рукава, через которые противник вынужден искать броды.
6. Синхронизация с «нашей хронологией»
Палеоэкологические данные показывают перелом к устойчивой озёрной фазе около VII–VIII вв. К IX–X вв. система функционировала как крупное озеро с:
мощным стоком в Адриатику;
широкой поймой;
документируемыми региональными колебаниями уровней (разливы, паводки);
активной пойменной динамикой у Скадра.
Это именно та эпоха, когда описанная в «Илиаде» сцена «двух рек, совокупно текущих» и «брода» выглядит не литературной гиперболой, а прямым описанием полевых реалий у города.
Промежуточный итог
Переход к «озёрной» стадии и роль Буны как водоотводящей «горловины» подтверждены седиментологией и мультипроксными рядами (VII–VIII вв.).
Широкая, регулярно затопляемая пойма с русловой «мозаикой» у Скадра — следствие гидрологии Буны/Дрина и строения дельты.
Ихтиофауна (включая угря) требует свободной пресно-морской связи и соответствует озёрно-устьевой сцене «Илиады» (Academia).
В следующей главе разберём, как «брод на Ксанфе» и «холм Батия» соотносятся с конкретными участками у Скадра с учётом реконструкции древних рукавов и сезонных уровней.
[1]: https://www.academia.edu/128593843/Migration_Wawes_and_Stage_of_Pigmentation_of_Glass_Eels_from_River_Bojana_Montenegro_?utm_source=chatgpt.com «Migration Wawes and Stage of Pigmentation of Glass Eels…»
Продолжение Балканская Троя: исследование гипотезы о локализации „Илиона“ в районе Шкодера в Албании (часть 2)
Дорогие читатели,
признавая ценность традиционной хронологии, сформированной усилиями многих поколений учёных и институтов, я с уважением отношусь к вере в её достоверность. Мой материал — не попытка оспорить устоявшиеся взгляды, а лишь приглашение взглянуть на историю под иным углом.
Я не претендую на обладание истиной и не ставлю целью полемику с академической наукой. Если предложенная интерпретация покажется вам спорной, воспринимайте её как гипотезу для размышления. Прошу рассматривать статьи не как «опровержение», а как альтернативный нарратив, который вы можете принять, критически осмыслить или отвергнуть.
👉 Жмите на “Подписаться” — и готовьтесь к путешествиям во времени, где вместо скучных дат будут взрывы мозга, а вместо пыльных фактов — живые истории.
При копировании прошу указывать:
«Материал создан Abdullin Ruslan R. Оригинал доступен по ссылке: https://pikabu.ru/@rusfbm. Лицензия: CC BY-SA 4.0».
Читайте также:
Показать полностью
2
Геополитика накануне Троянской войны (897–907 гг.). Часть 4
Троя (Шкодер) находится вблизи западной оконечности Виа Эгнация (Эгнатиева дорога). Формально западный конец Виа Эгнация — Диррахий (Дуррес). Однако контроль Трои и перевалов Бар-Котор фактически запирал/открывал доступ к терминалу Виа Эгнация.
Продолжение статьи
Глава 9. Роль Шкодера в международной логистике IX-X вв.
1) Западный маркер: Адриатика между набегами и конвоями
В императорском трактате фиксируется, что приморские города Далмации — именно царские опоры ромеев, тогда как в устье Неретвы сидят «паганцы» (неретвяне), контролирующие проходы и нападающие на ход судов:
греч.: «Δαλματία … πόλεις βασιλικαί»
, cap. De Dalmatia (ed. G. Moravcsik – R. J. H. Jenkins, CFHB 1).
рус.: «Далмация … города царские [имперские].»
Constantine Porphyrogenitus, De administrando imperio
греч.: «οἱ καλούμενοι Παγανοί»
.
рус.: «так называемые “паганцы” [неретвяне].»
Там же, cap. De Paganis
Латинский венетский хронист под тем же углом называет противника прямо:
лат.: «piratarum Narentanorum»
, ad annos X saec.; in: MGH Scriptores, t. 7.
рус.: «пиратов неретвян».
Iohannes Diaconus, Chronicon Venetum et Gradense
Смысл маркера: Адриатическая линия живёт под ромейским правом, но её «режут» участками силы те, кто держит неретвянские гавани и острова. Ответ — организация конвоев и союз с адриатическими республиками (в конце X — рубеже XI в. уже виден венетский флот как инструмент охраны хода судов).
Связка со Шкодрой. Когда море безопасно и путь к Диррахию открыт, Шкодер становится смычкой суши и моря: через долины Бояны–Дрина и долины Скадарского плато поток с побережья (Бар/Котор ↔ Рагуза) смыкается с сухопутным коридором к Δυρράχιον (Диррахию). Кто владеет Шкодером — тот замыкает цепь: морской вход → Диррахий → наземная нить через Розафу → внутренний Балкан. Если же конвой сорван (неретвяне, штормы, враждебный флот), значение Шкодера возрастает ещё сильнее: трафик вынужден искать охраняемую связку внутренних долин, и любой, кто держит Розафу (более известна как Троя), может облагать, задерживать или перенаправлять груз.
2) Северо-восточный маркер: взятие Фессалоник (904) и зависимость «греческого тыла» от моря
Нарратив Иоанна Каминиаты о захвате Фессалоник арабским флотом (904) — предельно ясный сигнал, как ломается «греческий тыл», если сорван морской рубеж:
греч.: «Θεσσαλονίκη … ἁλοῦσα»
, ed. G. Böhlig, Leipzig: Teubner, 1973.
рус.: «Фессалоники … взяты [враго́м].»
Ioannes Caminiates, De expugnatione Thessalonicae
греч.: «οἱ τῆς θαλάσσης λῃσταί»
рус.: «разбойники моря [пиратские эскадры].»
Там же (лексика описания морских сил, совершающих налёт).
Смысл маркера: даже второй город империи падал, когда морская коммуникация оказывалась под ударом — и это в зоне, где тылом Эллады служили ровные дороги и хлебные рынки. Урок для IX–X вв. в целом: «греческий» материк — это функция безопасного моря и связанного с ним прибрежного порта.
Связка со Шкодрой. Если на северо-востоке опыт Каминиаты показывает, что без морской безопасности «тыл» гибнет, то на западе Балкан — обратное зеркало: даже при риске на море (неретвские пираты, штормы) удержание Шкодера/Розафы позволяет сохранить логистическую целостность: грузы, люди, донесения проходят от Диррахия вглубь Балкан (к Фессалии и далее) не «по воде», а через контролируемый наземный узел. При господстве ромеев на море Шкодер — ускоритель; при угрозе на море — страховочный узел, поддерживающий международный транзит.
Итоги
Море как главная ось. Ромейская власть владеет Адриатикой; неретвяне и иные морские силы вынуждают создавать режим конвоев (венетские эскадры к X–XI вв.).
Уязвимость тыла. Каминиата наглядно показывает: потеря морского рубежа бьёт и по крупнейшим центрам (Фессалоники).
Шкодер как наземный ключ. На линии Рагуза/Котор/Бар ↔ Δυρράχιον Σκόδρα (Розафа) — это узел наземной сцепки. Владеешь Шкодером — замыкаешь логистику: морской вход (Диррахий) → перевалочная «ступень» (Розафа) → дороги Балкан.
Международное следствие. Для византийцев и грекоязычных городов выгоден именно контроль Диррахия и Шкодера: он гарантирует, что международный транзит (зерно, воск, ремесло, ратники и курьерская почта) не зависит целиком от капризов моря; для латинского Рима (в нашем «царском» окне) при отсутствии собственного господства на Адриатике смысл тот же — опереться на того, кто держит конвой на море и узел на суше.
Так два маркера эпохи сходятся в одном выводе: Σκόδρα/Розафа — это ключ к логистике Балкан. При морском превосходстве ромеев Шкодер ускоряет связку с Диррахием; при морской угрозе он страхует её на земле.
Глава 10. Шкодра/Шкодер (Розафа) как ключ балканской логистики: море ↔ Δυρράχιον ↔ долины (IX–X вв.)
10.1. Рамка источника: прибрежные города Ромеи и «славянский пояс» в материковой части (Константин VII)
В трактате Константина Багрянородного ясно проведена ось «морские опоры империи — внутренние коридоры славян». Император подчёркивает статус далматинских городов как имперских, и перечисляет соседние области, от которых зависят сухопутные подходы к Шкодре и Диррахию:
греч.: «Δαλματία … πόλεις βασιλικαί»
, глава «О Далмации»)
рус.: «Далмация … города царские [то есть имперские].»
(De administrando imperio
греч.: «Διοκλεία … καὶ ἡ Τραβουνία … καὶ οἱ Ζαχλούμιοι … καὶ οἱ Καναλῆται …»
, главы о южнославянских землях)
рус.: «Диоклея [Дукля] … и Травуния … и Захлумцы … и Каналиты …»
(De administrando imperio
греч.: «οἱ καλούμενοι Παγανοί»
рус.: «так называемые “паганцы” [неретвяне].»
Там же
Эта «номенклатура» фиксирует три уровня управления линией Адриатики: имперские приморские города, сухопутные выходы Дукли/Рашки, и морской риск на участке у неретвян. Всё это непосредственно касается Шкодры как узла долин к Диррахию.
10.2. Шкодра как узел (Прокопий)
Прокопий перечисляет крепости Эпира и Иллирика как последовательность "прибрежные ворота (порты) → тыловые узлы → континентальная логистика". Шкодра стоит в этом ряду после прибрежных ворот:
греч.: «Αὐλών … Ἀμάντια, Ἄπολλονία … Σκόδρα»
, IV)
рус.: «Авлон … Амантия, Апполония … Скoдра [Шкодра].»
(Procopius, De aedificiis
Смысл топологии прозрачен: при господстве на море и рабочем порту Δυρράχιον сухопутная сцепка должна быть заперта изнутри — именно это делает Шкодра/Розафа на переправах Бояны и у истоков Дрина.
10.3. Два нарратива-«столба»: урок Фессалоник (904) и опыт Диррахия (1081–1082)
В «О взятии Фессалоник» Иоанн Каминиата показал, как рушится крупный центр при провале морской обороны:
греч.: «Θεσσαλονίκη … ἁλοῦσα»
)
рус.: «Фессалоники … взяты [врагом].»
(Ioannes Caminiates, De expugnatione Thessalonicae
греч.: «οἱ τῆς θαλάσσης λῃσταί»
рус.: «разбойники моря [пиратские эскадры].»
Там же
Ровно обратный урок даёт «Алексиада»: при союзном флоте Диррахий держится, даже под тяжёлой осадой:
греч.: «Δυρράχιον ἡ πόλις …» — «город Диррахий …»
, кн. IV)
(Anna Comnena, Alexias
греч.: «Βενετοί … στόλος …» — «венецианцы … флот …»
Там же
Оба текста ставят «страховочные столбы» эпохи: на северо-востоке (Фессалоники) — цена утраты моря; на западе (Диррахий) — цена союзного господства на море. Между ними Шкодра, где решается перевод морского снабжения в сухопутную доставку.
10.4. Морской участок Адриатики: неретвяне и правовой ответ империи и Венеции
Ранняя венецианская традиция называет противника без обиняков:
лат.: «piratarum Narentanorum»
, к событиям X века)
рус.: «пиратов неретвян».
(Iohannes Diaconus, Chronicon Venetum et Gradense
Имперская политика превращает союз с Венецией в инструмент охраны конвоев. Формула хрисовула Алексия I (1082) звучит как прямое вознаграждение за морскую службу:
греч.: «ἔδομεν καὶ ἐχαρισάμεθα τὴν ἀτέλειαν … καὶ ἀσφάλειαν τοῖς Βενετοῖς»
рус.: «даровали и пожаловали освобождение от пошлин … и безопасность венецианам».
(Хрисовул 1082)
Итог: регулярный конвой к Δυρράχιον. Тогда Шкодра перестаёт быть «узким местом» и становится узлом сцепки моря с сушей: сюда приходит поток, отсюда — расходится в долины.
10.5. Почему именно IX–X века: окно, в которое «встала» Шкодра
Фиксация «славянского пояса» и имперских портов. У Константина VII уже готовы оба «берега» системы: приморские города под василевсом и внутренние области (Διοκλεία, Τραβουνία и др.), через которые идут дороги к Диррахию.
Стабилизация морских линий. К середине X века на Адриатике оформляется практика сопровождения и зимовочных стоянок; к востоку, после возвращения Крита (961), связка Ионики с Эгеидой становится надёжнее — следовательно, западный вход (Δυρράχιον) дорожает по значению.
Имперско-венецианская компоновка. До широких льгот 1082 г. складывается опыт совместных действий против пиратства и для конвоя; он и задаёт «технологию» доставки к Диррахию, которую Шкодра принимает «на землю».
Местная власть как распределитель. Архонты Дукли/Рашки (по DAI) — не «дикая периферия», а включённые в реестр субъекты: они взимают провозные пошлины, держат переправы и перевалы, сопровождают обозы между приморьем и Диррахием. Шкодра — их главный узел.
Именно в IX–X веках эта конструкция и становится устойчивой: море обеспечивает подход к порту, Шкодра — перевод в долины, а имперские города-опоры «сшивают» берег.
10.6. Что именно проходило через Шкодер: направления и предметы оборота
Источники названиями товаров не изобилуют, но логика путей ясна. Через Шкодру сходились:
— северо-южная линия: Рагуза — Котор/Бар — Шкодра — Δυρράχιον;
— восточное плечо: Шкодра — Охрид — Фессалия/Македония.
По этим нитям двигались «типовые» балканские грузы: соль, вино и масло приморья, древесина, воск и кожи из внутренней полосы, а также «людской товар» (ранее засвидетельствованный в адриатических городах). Морем — быстро и массово; через Шкодру — распределение по долинам. Поэтому при господстве на море именно Шкодра замыкала международную логистику сушей, не давая ей «рассыпаться» в горах.
10.7. Техника контроля: как Ромеи и Дукля держали коридор
— Ромеи опирались на порт и гарнизон Δυρράχιον, на правовой режим в приморских городах (сборы, сторожевая служба, портовые работы), а с X века — всё явственнее на венецианский конвой, страхующий адриатический участок.
— Дуклянский правитель контролировал «горные выходы» к Бару/Котору и долины к Шкодре. Пока теснины открыты, он перехватывал обратный путь: без его согласия обозы не проходили. Когда империя и флот замыкали створы, дуклянская власть превращалась в необходимого партнёра по проводке — иначе тыл Диррахия оголялся.
Византийская формула Анны Комнины («Βενετοί … στόλος») — это морская половина решения; «Δαλματία … πόλεις βασιλικαί» у Константина VII — береговая половина; «… Σκόδρα» у Прокопия — сухопутный центр запирания.
10.8. Шкодра как «переводная станция» права и денег
Логистика — это не только обозы и караваны, но и право. Вокруг Шкодры сходились:
— портовые льготы (в порту) → провозные пошлины (в долинах);
— воинская охрана (конвой на море) → сторожевые повинности (перевалы и броды);
— склады и рынки в Диррахии → перевалочные дворы у Шкодры.
Так «морское господство» превращается в «сухопутную доставку». Если Шкодра удержана — связка море ↔ порт ↔ долины работает и при напряжённом море; если потеряна — даже при сильном флоте снабжение глохнет в горах.
10.9. Частный итог для IX–X веков
Два нарратива-столба эпохи — Каминиата о падении Фессалоник и Анна Комнина о спасённом Диррахии — задают правила игры. Их простая сумма даёт роль Шкодера:
Море решает (Фессалоники/Диррахий), но
Σκόδра замыкает морскую доставку на сушу.
Отсюда ответ на главный практический вопрос международной логистики IX–X вв.: кто владеет Шкодером, тот превращает морское снабжение Адриатики в реальный поток по Балканам. И наоборот: потеря Шкодера делает море бесполезным для внутренних рынков — караваны вязнут в теснинах. Поэтому в византийском языке власти «Далмация — города царские», «Δυρράχιον — ворота Иллирии», а «Σκόδρα» — узел долин: три звена одной цепи, где каждое без двух других — только имя на карте.
Глава 11. Италийский горизонт и «невидимая» Шкодра: как море и горы делили хроники
Итальянская книжность на рубеже IX–X вв. видит Адриатику прежде всего с моря. В центре внимания — прибрежные города Далмации и конечная цель западнобалканского маршрута, Δυρράχιον (Диррахий/Дуррес). Горный узел у Бояны — Σκόδρα/Scodra (Шкодер) — остаётся за пределами обозрения: им занимаются ромейские описания путей и местные традиции, тогда как венецианский и южноиталийский взгляд фиксирует безопасность рейсов, пошлины и борьбу с морским разбоем.
Характерная формула венецианского летописца конца X в. — не о «внутренних долинах», а о враге на фарватере:
лат.: piratarum Narentanorum
—
рус.: «пиратов неретвян».
(Iohannes Diaconus, Chronicon Venetum, к делам X в.)
Южноиталийские анналы того же круга (Бари, Салерно) столь же последовательно поминают Durrachium и «берега Далмации», но не называют Scodra: им нужен гарантированный подход к порту и каботажные перевозки от Рагузы до Диррахия — не горные перевалы и разветвления у Скадарского озера. В латинской памяти имя города, конечно, жило — как классический топоним:
лат.: Scodra, oppidum Labeatae gentis
—
рус.: «Скодра, город племени лабеатов».
(T. Livius, Ab urbe condita, XLIV)
Но это — учёная реминисценция античной географии, а не сообщение о текущей политике и дорогах.
Отсюда проста и важна асимметрия источников. Италия конца IX–X вв. видит и описывает морскую составляющую коридора — конвои, стоянки, пошлины, опасные участки у неретвян. Сухопутный узел коридора — Шкодра/Розафа, то есть узел долин Дрина–Бояны и линия у Скадарского озера — раскрывается прежде всего в ромейской оптике путей (DAI Константина VII; далее — у Скилицы) и в локальной политической практике дуклянских правителей. В терминах ревизованной хронологии это значит: Царский Рим и Венеция держат подвод к Δυρράχιον, а ромеи с дуклянскими архонтами переводят его в сухопутную доставку через Шкодру (Трою).
Эта же асимметрия хорошо встаёт между двумя маркерами эпохи: на западе — борьба с «пиратами неретвянами» как условие охраны конвоев; на северо-востоке — травматичная для «греческого тыла» повесть Каминиаты о взятии Фессалоник (904), показывающая, как уязвима материковая сеть, если морская оборона сорвана. В обоих случаях спасение — в связке «море ↔ порт ↔ внутренний узел: удерживаешь Δυρράχιοн и каботаж — имеешь шанс удержать и Шкодру; теряешь море — теряются и дороги.
Именно так, в логике международной логистики, обретает ясность и наш «троянский» узел (Троянская война была в десятилетие 897–907 гг.). Шкодер/Розафа — не «далёкая Троя» из мифов, а реальный ключ к Балканам: кто владеет Шкодрой, тот замыкает сухопутный коридор морем. Поэтому «Троянская война» в нашей реконструкции — не риторика «греки против троянцев», а столкновение коалиции приморских грекоязычных сил (адриатические и эгейские города под ромейским покровительством при решающей поддержке морского флота Венеции) с балканским славянским поясом (Дукля/Зета, Травуния и их союзники), держащим горные выходы к Бару и Котору и долины к Шкодре.
Дорогие читатели,
признавая ценность традиционной хронологии, сформированной усилиями многих поколений учёных и институтов, я с уважением отношусь к вере в её достоверность. Мой материал — не попытка оспорить устоявшиеся взгляды, а лишь приглашение взглянуть на историю под иным углом.
Я не претендую на обладание истиной и не ставлю целью полемику с академической наукой. Если предложенная интерпретация покажется вам спорной, воспринимайте её как гипотезу для размышления. Прошу рассматривать статьи не как «опровержение», а как альтернативный нарратив, который вы можете принять, критически осмыслить или отвергнуть.
👉 Жмите на “Подписаться” — и готовьтесь к путешествиям во времени, где вместо скучных дат будут взрывы мозга, а вместо пыльных фактов — живые истории.
При копировании прошу указывать:
«Материал создан Abdullin Ruslan R. Оригинал доступен по ссылке: https://pikabu.ru/@rusfbm. Лицензия: CC BY-SA 4.0».
Читайте также:
Показать полностью
1
Лик Агамемнона. Микенские посмертные маски
Посмертные маски использовались, чтобы закрывать лицо умершего. У них было несколько назначений, первое из которых — это установление отношений через маску с потусторонним миром духов. Второе же назначение посмертной маски — представление черт лица умершего, так как они отливались не схематично, а путем снятия слепка с трупа.
В 1876 году Генрих Шлиман, археолог-любитель, открывший Трою, обнаружил семь посмертных масок при раскопках города Микены. Эти маски были найдены на похороненных телах в одном месте захоронения под названием «Могильный круг А». Шесть масок принадлежали взрослым мужчинам, и одна — мальчику, женских масок обнаружено не было.
Могильный круг А, расположенный неподалеку от Львиных ворот Микен, являлся королевским кладбищем XVI века до н. э. Изначально располагался вне стен, но в XIII веке до н. э. был включен в них в результате расширения Микен. Среди сокровищ, здесь обнаруженных, помимо золотых посмертных масок, были найдены различные ювелирные изделия, пряжки, диадемы из золота, серьги, изысканные посохи, оружие и даже весы, судя по всему, которыми «взвешивали души» как на суде Осириса. Всё это свидетельствует о том, что здесь хоронили правителей и членов царствующей семьи.
Этот могильник символизирует культурную трансформацию на территории материковой Греции, когда на историческую арену выходят ахейцы. Захоронения отражают богатство правящей элиты как доказательство сдвига от простых и более ранних погребений к более сложным церемониям. Возможно, шахтовые гробницы связаны с очередной миграционной волной ахейцев, прибывших с Балкан на Пелопоннес. После последнего захоронения около 1500 года до н. э. правители Микен отказались от шахтовых могил в пользу толосов. Могильный круг был интегрирован в городские укрепления около 1250 года до н. э., возможно, даже как священный участок. В тот период микенцы чтили духов предков, поэтому этот акрополь мог стать местом, где можно акцентировать внимание на героическом прошлом правящей династии.
Могилы содержали общее количество девятнадцати тел, мужчины были погребены с оружием, а женщины — с ювелирными изделиями, отражая социальные различия. Многие предметы демонстрировали минойское влияние, указывая на связи с Критом. Сочетание предметов роскоши из различных обществ подчеркивает «международный стиль», преобладавший в то время.
Но еще восьмая погребальная маска была найдена в могильном круге Б. Однако стоит отметить, что эта маска была отлита не из золота, а из электрума — природного минерала, сплава серебра и золота. Она была найдена в одной из шахт, где были похоронены, судя по современному ДНК-анализу, брат с сестрой. В целом погребения могильного круга Б беднее, чем могильного круга А.
Посмертная маска. Шлиман считал, что она принадлежала Агамемнону.
Когда Генрих Шлиман нашел последнюю маску, он связал её с легендарным Агамемноном — царём Микен, который пошел войной на Трою. Непонятно, как Шлиман пришел к подобному выводу, возможно, эпатажный археолог попросту желал славы. На самом деле она древнее микенского царя на три сотни лет и датируется 1550–1500 годами. Посмертная маска, она была сделана из толстого листа металла, отчеканенного на деревянном фоне, с деталями, обработанными позже острым инструментом. На маске изображен человек индоевропейского типа. Пожилой бородатый человек с усами и бакенбардами, аккуратным длинным тонким носом, плотно сжатыми губами с близко посаженными глазами и широким подбородком.
Показать полностью
6
История нашего мира в художественной литературе. Часть 24. «Одиссея» и «Скиталец»
Всем привет!
Сегодня будет щепотка эротики и довольно странное сочетание двух сразу произведений. Объединяет их то, что у них один и тот же главный герой, но в остальном практически ничего общего. Однако обо всём по порядку и для начала, как обычно, (не)много истории.
В. Серов. "Одиссей и Навсикая". Почему-то очень мне понравилась эта работа, нечеткая, но атмосферная.
Мы снова перешагнули рубеж веков, и на этот раз надо сказать о событиях XII-го столетия до н.э. На 1190-е годы пришлись аж три года сильные засухи в Малой Азии, ставшие одной из причин краха Хеттского царства в ходе общеближневосточного кризиса, известного как «Катастрофа бронзового века», о которой я в прошлый раз уже упоминала. К слову, о хеттах. Во времена Рамзеса II им пришлось здорово попотеть, большая часть Сирии и Финикии перешли под полный контроль египтян, и в 1280-м году до н.э. между хеттами и египтянами был заключен первый известный письменный мирный договор. После этого между ними даже возникло некоторое подобие дружественных отношений, скрепленных династическими браками (так Рамзес женился на хеттских царевнах, дочерях Хаттусили III, история, правда, сохранила имя лишь одной из них - Маатхорнефруры, да и той хеттское имя тоже осталось неизвестным).
Правда, хеттам всё это не сильно помогло. Они замирились с ахейцами, потом то боролись, то мирились с Ассувой (к слову, Ассува считается коалицией более мелких государств, среди которых и Вилуса с Таруисой, отождествляемые с теми самыми Илионом и/или Троей), но самих их пинали ассирийцы.
Ассирийцы в XIII-м веке до н.э. оказались на коне и здорово потрепали Вавилонию-Кардуниаш. Я даже хотела написать пост об эпосе о времени правления ассирийского царя Тукульти-Нинурты I, который победил ещё живеньких гутиев и касситского царя Каштилиаша IV, но, во-первых, не нашла полный текст, а, во-вторых, не все согласны, что это именно эпос, а не царская запись (т.е. просто хроника). Как бы то ни было во второй половине XIII-го века и хетты, и касситы стали сдавать свои позиции, и привело это к тому, что Новохеттское царство прекратило своё существование под натиском "народов моря" во времена Суппилулиумы II, около 1180-1178гг. до н.э. Хаттуса при этом была разрушена. На бывших территориях Хеттского царства осталась Фригия.
А Касситская династия в Вавилонии, не выдержав борьбы с ассирийцами и эламитами, схлопнулась примерно в 1157-м до н.э. на царе Эллиль-надин-аххе. Потом против эламитов успешно поднял восстание Мардук-кабит-аххи-шу (правил ок. 1157-1138гг. до н.э.), основав впоследствии IV Вавилонскую династию, но столицей объявил Исин. Правда это уже совсем другая история.
В Индии зато около 1200-го до н.э. или чуток попозже образовалось царство Куру. По мнению большинства учёных, период царства Куру соответствует периоду археологической культуры черной и красной керамики. И будто бы тогда же на территории Индии впервые появилось железо.
В царстве Шан около 1197-1192-го годов до н.э. умер тот самый ван У-Дин, и его место занял сын, Цзу Гэн (ок. 1191-1184до н.э.), которому наследовал брат Цзу Цзя (1184-1177до н.э.). Они ещё не знали, конечно, но их государству оставалось существовать чуть больше ста лет.
Около 1115-го года до н.э. предположительно началось дорийское вторжение на греческие территории, из-за чего Микенской цивилизации пришел каюк, ахейцам пришлось самим потесниться и потеснить других, а в Древнем Египте ХIХ-я династия сменилась ХХ-й. Хотя сегодня речь пойдет всё-таки ещё о ХIХ-й, точнее о временах фараонов Мернептаха, сына Рамзеса II, и Сети II, сына уже Мернептаха. С Мернептахом, к слову, связывают по одной из версий событие Исхода, с которого, в некотором смысле, началась еврейская государственность (хотя большинство исследователей скептически относятся к самому этому событию, но это сейчас неважно). И, казалось бы, какая тут связь с Одиссеем? Вот тут-то и пришла пора рассказать о сегодняшних произведениях:
«Одиссея» Гомера и «Скиталец» Р.Г. Хаггарда & Э. Лэнга
Время действия: ХIII-ХII века до н.э. По основной версии события романа происходят во времена правления Мернептаха (ок. 1212-1201гг. до н.э.), но лично я склоняюсь к тому, что дело было в правление Сети II (ок. 1203-1193гг. до н.э.), личное имя которого было Сети Мернептах, тронное - Усерхеперура Мериамон, и женой которого была та самая царица Таусерт, полное имя которой Таусерт Сатра Меренмут. А Рамзес II тут мог называться отцом в смысле отца основателя, т.к. все перечисленные - его потомки. Если предположить, что Троянская война завершилась в 1208-м году до н.э., а Одиссей скитался аж 10 лет, то на Итаку он вернулся примерно в 1198-м году до н.э.
Место действия: Ахейская Греция («Одиссея»), и Греция, а затем Египет («Скиталец»).
Интересное из истории создания:
Рассказывать буду хронологически, вначале о поэме Гомера, затем о романе Хаггарда и Лэнга. Об «Одиссее» я немного сказала в прошлый раз. На 24 «песни» (рапсодии) она, как и «Илиада», была разделена примерно в III-м веке до н.э. всё тем же Зенодотом Эфесским. Кстати, есть мнение о том, что «Одиссея» является переработкой нескольких «малых эпосов», или же, что существовали более ранние поэмы («праодиссеи»), которые и легли в основу известной нам. В принципе, это самое важное и интересное о данном произведении в плане его создания, что стоило бы знать.
Совсем другое дело «Скиталец», иное название которого «Мечта мира» или «Всемирное желание» («The World's Desire»). Я довольно долго сомневалась, включать ли этот роман в подборку, потому что, во-первых, читала давно, ещё в 2014-м году, а, во-вторых, чтиво это своеобразное. Начать хотя бы с того, что это первое произведение Хаггарда, написанное в соавторстве. Лэнг после долгих споров и обсуждений разработал общую фабулу, и написал первые четыре главы и финал. Роман изначально планировалось назвать «Скиталец», но это название было занято стихотворением лорда Булвера; рабочим названием Хаггарда была «Песнь о луке».
Изначально роман издали в журнале The New Review (1890), а потом, в том же году, в издательстве «Longman» десятитысячным тиражом. На протяжении всего ХХ-го века он неоднократно переиздавался и переводился на многие языки мира, в том числе на русский (в 1903-м году). Это произведение прохладно было встречено критиками, по разным причинам. Так, например, одним анонимным обозревателем соавторство Хаггарда и Лэнга было названо «странным», так как, по мнению рецензента, между ними отсутствовало «сродство вкуса», которое бы сделало работу двоих органичной, другой критик писал о «безбожной мешаниной анархии и культуры». Впрочем, у романа были и поклонники, особенно его будто бы любили школьники)
В том, какова была авторская задумка, я сейчас разбираться не решусь, потому что сюда можно приплести и поиск божественного, и воспевание любви как движущей силы вселенной, и много что ещё, и вроде как авторы подобное даже туда закладывали. Хотя из главного в этом романе можно выделить, пожалуй, две вещи – это альтернативный финал странствий Одиссея и привязку истории ахейцев к Древнему Египту, а после – к Исходу из него евреев. Так что насчет мешанины точно соглашусь. Но об этом позже.
О чём:
Если кто-то ждал, что сюжет «Одиссеи» будет развиваться по хронологии, то упс, это снова не так. Поэма начинается с того, что Одиссей томится, пардон, в сексуальном рабстве у воспылавшей к нему страстью нимфы Калипсо)) Как такое могло получиться? Э-э…не спрашивайте) То есть, как Одиссей попал на остров Огигию, там подробно рассказывается, а как вышло, что днями он горько плакал, но нимфу всё равно вечерами тр полюбливал – об этом ни слова. И вот в этих странных отношениях герой прожил на острове то ли семь, то ли целых восемь лет.
В это время на родину вернулись все участники Троянской войны, включая Менелая, которого судьба тоже помотала по чужим краям. Кто-то после этого жил ещё долго и даже счастливо, а кто-то совсем недолго и несчастливо (например, Агамемнон, которого замочили жена с её любовником. И лично мне жалко там было только спутников царя, особенно Кассандру, которых пустили в расход за компанию, потому что жизнь самого микенского владыки после его выходок и высказываний в «Илиаде» иначе и не могла закончиться).
Несчастливо жили и родственники Одиссея на Итаке. Пока его не было, умерла его мать, совсем стал плох отец, а некоторые не очень дружные с совестью жители острова, а также и других местностей позарились на жену, дом и прочие богатства пропавшего без вести царя. Причем какое-то время Пенелопа ещё умудрялась хитростями их пыл сдерживать, но потом её предательски сдали, и женихи стали напирать с удвоенной силой, не забывая столоваться в доме потенциальной невесты, сжирая её скот и зерно.
За двадцать лет сын Одиссея и Пенелопы успел из младенца превратиться в юношу и благодаря Афине пришел к закономерному вопросу – «Доколе?», после чего собрался и поехал спрашивать об отце его бывших боевых товарищей. Тут-то и прочие боги вспомнили, что у нас вообще-то Одиссей потерялся, нашли его и велели нимфе его отпустить. Та устроила скандал посланному с этой вестью к ней Гермесу, но в итоге вынуждена была сделать, как велели. И её любимый герой покинул остров на самодельном плавсредстве. Возле Керкиры он попал в бурю и, чудом уцелев, добрался до острова, где проспал до утра, зарывшись в листья, а утром вышел к царевне Навсикае, которая там своевременно с рабынями бельишко стирала. Девушка всячески о госте позаботилась и отправила к своим родителям, которые устроили Одиссею роскошный приём. Вот им-то и их гостям он и рассказывал о своих странствиях, тех самых, о которых все мы и слышали не раз. Думаю, не будет спойлером, если я скажу, что, в конце концов, Одиссей вернулся на родину, где жестоко отомстил всем обидчикам своей семьи и просто нелояльным засранцам, а потом стал с родными и близкими жить да поживать (благо, было на что, ахейцы – народ щедрый. Кто прочитает, тот поймет).
А вот Хаггард и Лэнг перечеркнули канон и пошли очень далеко в своих фантазиях. В их изложении Одиссей тоже вернулся на Итаку, но как пелось в песне, «и вот он приплыл: ни дома, ни друзей, ни врагов». Всё, что герой нашел на родине – это следы опустошающей эпидемии, которая унесла жизни не только его родных, но и многих других. После этого он не придумал ничего лучше, кроме как искать «Мечту Мира» – Прекрасную Елену, к которой когда-то сватался, и которая по какой-то загадочной причине не вернулась к мужу, а попала в египетский храм, где ей поклонялись как божеству. Что искал, Одиссей-таки нашёл, но вот незадача – попутно возбудил страсть и желание в местной царице Мериамун, жене фараона Менепта, которая оказалась несчастна в браке и к тому ж крутой колдуньей. Вот тут-то и началось всякое. Но по традиции дальше рассказывать не буду. Лучше приведу понравившиеся эпизоды.
Отрывки:
На самом деле выбрать опять было не так-то просто. Чего только стоит момент, когда на Итаке Афина, притворившаяся пастухом, стала трепать Одиссея за щёчки)) Но всё-таки больше всего мне понравился эпизод встречи Одиссея и Навсикаи:
«…Кажется, девичий громкий вблизи мне послышался голос.
Или здесь нимфы, владелицы гор крутоглавых, душистых,
Влажных лугов и истоков речных потаенных, играют;
125 Или достиг наконец я жилища людей говорящих.
Встанем же; должно мне все самому испытать и разведать».
С сими словами из чащи кустов Одиссей осторожно
Выполз; потом жиловатой рукою покрытых листами
Свежих ветвей наломал, чтоб одеть обнаженное тело.
130 Вышел он — так, на горах обитающий, силою гордый,
В ветер и дождь на добычу выходит, сверкая глазами,
Лев; на быков и овец он бросается в поле, хватает
Диких оленей в лесу и нередко, тревожимый гладом,
Мелкий скот похищать подбегает к пастушьим заградам.
135 Так Одиссей вознамерился к девам прекраснокудрявым
Наг подойти, приневолен к тому непреклонной нуждою.
Был он ужасен, покрытый морскою засохшею тиной;
В трепете все разбежалися врозь по высокому брегу.
Но Алкиноева дочь не покинула места. Афина
140 Бодрость вселила ей в сердце и в нем уничтожила робость.
Стала она перед ним; Одиссей же не знал, что приличней:
Оба ль колена обнять у прекраснокудрявыя девы?
Или, в почтительном став отдаленье, молить умиленным
Словом ее, чтоб одежду дала и приют указала?
145 Так размышляя, нашел наконец он, что было приличней
Словом молить умиленным, в почтительном став отдаленье
(Тронув колена ее, он прогневал бы чистую деву)…»
Что же касается «Скитальца», то тут сомнений быть не может, конечно же это момент заключения договора между царицей Мериамун и демоном-змеем:
«…Тогда Мериамун заглянула в шкатулку и содрогнулась, но тем не менее запустила в нее руку и, прошептав: «Выйди, выйди, Первородное Зло!» – вынула что-то на ладонь вытянутой вперед руки. Вдруг это нечто загорелось, точно красный уголек в серой золе очага. Потом из красного оно стало зеленым, затем белым и мертвенно синеватым, с виду предмет этот походил на свившуюся клубком змею, сделанную из опала и изумруда.
Некоторое время Мериамун смотрела на нее как бы в нерешимости.
– Спи лучше, гадина… Дважды уже я смотрела на тебя и рада бы никогда более не смотреть!.. Нет, я все же решусь!.. Ты – дар древней премудрости, замерзший огонь, спящий грех, живая смерть, в тебе одной обитает премудрость!
Порывисто обнажив свою белоснежную грудь, Мериамун положила сверкающую безделушку, казавшуюся змейкой из драгоценных камней, к себе на грудь, но при холодном прикосновении ее невольно содрогнулась: эта крошечная змея была холоднее смерти. Обхватив обеими руками одну из колонн комнаты, царица стояла, содрогаясь от нестерпимой боли, которую она молча выносила некоторое время, пока то, что было холодно, как лед, не стало горячо, как огонь, и не стало светиться ярким, ослепительным блеском сквозь шелковую ткань ее одежды. Так она стояла около часа, затем, проворно сбросив с себя свои одежды и распустив свои шелковистые черные волосы, ниспадавшие до пола, предстала во всей наготе. Склонив голову на грудь, она стала дышать на то, что лежало у нее на груди, так как Первородное Зло может ожить только под дыханием человека. Трижды она дохнула на него и трижды прошептала: «Проснись! Проснись! Проснись!»
Когда она дохнула в первый раз, драгоценная безделушка шевельнулась и засверкала. Во второй раз она распустила свои блестящие кольца и вытянула голову почти на уровень головы Мериамун. На третий раз она скользнула на пол и, обвившись вокруг ног царицы, медленно стала расти, как вырастает растение под магическим взглядом факира.
Все больше и больше становилась змея, светясь подобно факелу в маленьком склепе, и стала обвиваться вокруг тела Мериамун, опутывая ее своими кольцами: наконец подняла свою голову на уровень ее головы, и глаза ее глянули прямо в глаза Мериамун, точно пламя сверкнуло в них, и в этот момент лицо змеи стало лицом прекрасной женщины, лицом Мериамун…».
Что я об этом думаю, и почему стоит прочитать:
На самом деле, пока читала «Одиссею», не могла отделаться от мысли, что читаю сборник анекдотов. Серьёзно, особенно круто смотрелось бы в виде картинок с приколами. Можно было бы мемы задействовать или на мемы растащить. Вроде бы всё серьёзно и трагично, но при этом не получается отделаться от ощущения присутствия некой иронии во всех этих историях о том, как Одиссей или его спутники опять во что-то вляпались. Особенно с быками Гелиоса понравилось – типа «Ладно, я вам всё рассказал, так и быть. Клянетесь быков не трогать? – Конечно! Клянемся!». И я-читатель так: «Да-да!») Потом они, конечно же, оголодали и быков пустили на жаркое. Я на эту тему пошутила: «Ахейцы: Да это же мясо! Да что случится, если мы поедим, а потом принесем богу другое мясо?»; Гелиос несколькими неделями ранее: «Мои хорошенькие барашки и бычочки! Как вы тут поживаете? ^_^») Кстати, в целом угадала. Гелиос на быков, оказывается, любил любоваться, а эти варвары пришли и сожрали его любимцев.
В то же время приходится признать, что встречались там эпизоды действительно жутенькие, неприятные, возмутительные и трогательные. Я с удивлением обнаружила, сколь сходны образы жертвоприношения в Аиде с эпизодом жертвоприношения в Воющем ущелье из моего романа «Тусклый свет фонарей». Только в тексте гомеровской поэмы красочно описано то, что я подразумевала, но оставила за кадром. Как по мне, выглядело жутковато. И это только один момент из множества, способных многих не оставить равнодушными.
Кстати, о равнодушии. Хотя после «Илиады» и некоторых других сопутствующих историй Одиссею уже не так симпатизируешь, отвращения он всё же не вызывает, и ему время от времени всё-таки сочувствуешь. Ещё большее сопереживание вызывает его сын, Телемах, и финал истории, несмотря на жестокость, протеста не вызывает.
Что же касается «Скитальца», он вызывает весьма противоречивые мысли и эмоции. С одной стороны, авторам удалось создать очень яркие, живые и проникновенные образы, с другой стороны у меня в своё время сложилось впечатление какой-то сумбурности и разрозненности элементов этой истории. Вроде бы вот всё это можно сочетать (и ахейских героев времен Троянской войны, и правителей ХIХ-й династии в Египте и даже евреев), но не понятно, зачем. Мотивация Одиссея мне что тогда, что сейчас не ясна, и образ Елены выглядит максимально картонно и неправдоподобно. Замечали это ещё во времена жизни авторов – что Елена блекнет на фоне роковой красавицы Мериамун. К слову, история Мериамун меня тогда зацепила, и библейские события выглядели сильно и атмосферно.
В общем, не могу сказать, что произведения дополняют друг друга, они своего рода альтернативные вселенные, которые после определенных событий в какой-то момент расходятся в разные стороны. Какую из временных линий выбрать – решать вам.
"Одиссей на престоле Итаки". Иллюстрация Франсуа-Луи Шмида
Не забываю и ссыли на предыдущие части:
Часть 1 (XXXI-ХХХ вв. до н.э.). История нашего мира в художественной литературе. Часть 1. «Листы каменной книги»
И самый полный перечень других частей в конце поста под №16:
А также продолжение списка:
Часть 17. История нашего мира в художественной литературе. Часть 17. «Царь должен умереть» и «Бык из Моря»
Показать полностью
2
История нашего мира в художественной литературе. Часть 23. «Илиада»
Всем привет!
Сегодня снова будет много (я аж сама ужаснулась, насколько) и снова про греков. Хотя начну я немного издалека, с "катастрофы бронзового века", которая пришлась на XIII-XII-й века до н.э. Коротко говоря, так принято называть начальный этап перехода от бронзового века к железному со всеми сопутствующими изменениями. Одним из важнейших событий данного периода было переселение т.н. "народов моря" к границам Древнего Египта предположительно откуда-то с Балкан. И среди этих народов затерялись такие, как шерданы, филистимляне, фригийцы, тевкры, ахиява и...ахейцы, одни из предков греков.
В прошлый раз я упомянула, что ахейцы завоевали Крит, положив, по сути, конец крито-минойской цивилизации и создав свою, крито-микенскую. Постепенно центр этой цивилизации переместился из Кносса в Микены, город, который по легендам был основан Персеем. А ещё как бэ намекает тот факт, что главный предводитель Троянской войны, царь Агамемнон и старший брат Менелая, был именно правителем Микен. Кстати, о Трое...
Довольно долго считалось, что миф - он и есть миф, и Гомер, увековечивший это событие в своих поэмах, просто поделился своим художественным вымыслом или вроде того. И так до того момента, как на территории современной Турции в подходящем под описание месте обнаружили руины города с широкими улицами и крепкими стенами, и многое указывало на то, что он оказался разрушен в результате военного вторжения. В ходе раскопок было обнаружено 9 археологических слоев, старейший из которых (Троя I) относится к древнейшему городу, который вырос на месте неолитического поселения ок. 3000-го года до н.э. Постепенно он разросся и стал крупным политическим и торговым центром. Проблемы начались предположительно с 1300-го года до н.э., когда произошло крупное землетрясение. А столетие спустя и вовсе пришли ахейцы и всё разнесли. К слову сказать, есть предположение, что Троя - это название страны, а сам город назывался именно Илион, как в поэме, о которой сегодня и пойдет речь:
«Илиада» Гомера
Время действия: ХIII, либо ХII века до н.э., около 1218-1208, либо 1194-1184-х годов до н.э.
Место действия: Ахейская Греция и Троя (территория современной Турции).
Интересное из истории создания:
Авторство этой эпической поэмы приписывают Гомеру, легендарному древнегреческому поэту и сказителю, жившему где-то между IX и VII-м веками до н.э. Некоторые высказывают сомнения в самом его существовании, но даже, если это подлинная историческая личность, о жизни его достоверно ничего неизвестно. Хотя предположения мелькают интересные. Например, что сам он был выходцем из Малой Азии, то есть не совсем даже греком (или даже совсем не греком?). Впрочем, гомеровский диалект не даёт точных сведений о племенной принадлежности Гомера, так как представляет собой сочетание ионийского и эолийского диалектов древнегреческого языка. Ещё распространено мнение о его слепоте, но, ознакомившись с его поэмой, я скажу так: если Гомер в какой-то момент и ослеп, то от рождения слепым он не был точно. У него слишком живые и подробные образы в текстах.
Что же касается самой поэмы, то она считается старейшим памятником не только греческой литературы, но и вообще европейской, и древнейшей трагедией. Кстати, существует версия, согласно которой впервые поэмы о Троянской войне и возвращении Одиссея на Итаку написала некая поэтесса Фантасия из Мемфиса (хотя вряд ли это было её настоящее имя), жившая в ХII-м веке до н.э. и, следовательно, являвшаяся современницей тех событий, а Гомер, живя три-четыре столетия спустя, вдохновился её произведениями и создал свои. Ещё более фантастические версии и вовсе авторство «Илиады» и «Одиссеи» приписывают женщине. Лично я в этом сомневаюсь, но некоторые эпизоды и рассуждения меня, скажем так, смутили (ну, в самом деле странно читать о женских «родовых муках» от мужчины тех времен). Так что я не могу исключать, что знаменитый поэт и вправду кое-что спи…позаимствовал у более раннего автора-женщины. Тем не менее обилие и описание батальных сцен лично для меня женское авторство делает крайне сомнительным.
Кстати, на самом деле поэма называется не «Илиада», а «Илиас» (Ἰλιάς), в честь города Илиона, у стен которого и происходят описанные события. В основу же её легли предания и сказания крито-микенской (или просто микенской скорее) эпохи. Существует целый цикл сказаний о Троянской войне. Все их обычно объединяют под общим названием «Троянский цикл», или «Эпический цикл», но целиком сохранилась только «Илиада». Текст её был разделён на 24 песни александрийским филологом Зенодотом Эфесским около IV-III веков до н.э.
О чём:
Кто-то, наверное, ожидает, что произведение это начинается прям с самого начала, ну там, с дележки яблока Парисом между тремя богинями…Спешу кого-то огорчить (или, наоборот, обрадовать) – вся поэма описывает события последних месяцев войны, причем до знаменитого Троянского Коня и, собственно, разрушения города дело там так и не дошло. Начинается всё с того, что жрец Хрис из одного попутно захваченного ахейцами города пришёл к Агамемнону, старшему брату того самого Менелая, из-за чьей жены всё это безобразие и приключилось, и попросил того за нехилый выкуп вернуть ему дочь. Агамемнон с издевками послал его куда подальше и Хрисеиду (это отчество, кстати, а не имя) оставил себе. Бедный жрец, похоже, дочку очень любил и пошёл плакаться своему божественному покровителю – Аполлону. Ну тот и устроил ахейцам полный эпик. Точнее эпическую эпидемию.
После этого ахейцы поняли, что что-то не так, позвали гадателя, и тот, смутившись после ритуала, сказал, что расскажет, что да как, если его не побьют. Разумеется, всем было не до обид, и его заверили в том, что уйдет он в полной сохранности. Вот тогда-то гадатель и признался, что это Аполлон наложил им проклятье под дверь, и за что. Все обратились к царю и стали толсто намекать, что нехорошо вышло, и девицу надо бы вернуть папе, раз он так просит и дружит с богами к тому ж. На это Агамемнон, называя говном нехорошими словами каждого по отдельности и всех сразу, разорался, и единственный, кто сказал ему, что он сам «образина собачья», был Ахилл, мол, так-то всем остальным эта война вообще не уперлась, а пришли они отстаивать честь самого Агамемнона и его непутевого брата, а остальным лично троянцы ничего не сделали. Тут-то меж ними и произошла грандиозная ссора. Усугубилась она, когда Агамемнон всё же вернул Хрисеиду её отцу, а у Ахилла забрал доставшуюся тому при разделе военной добычи Брисеиду. При этом царь не оценил, насколько знаменитый герой оказался привязан к этой женщине, и к тому ж, насколько он обидчив.
А обиделся он настолько, что пошёл жаловаться маме, богине Фетиде, и большую часть сражений из принципа отсиживался в своем лагере, потому что не рыжий он одно место рвать за такую «благодарность». Так одна ссора двух ахейских баранов привела к жутчайшим последствиям. Причем и для ахейцев, и, как ни странно, для троянцев. Я бы с удовольствием пересказала и то, что было дальше, но пост не резиновый, к тому ж я, как обычно, не хочу портить удовольствие тем, кто возьмется читать. Хм. Если, конечно, они получат удовольствие от этого чтива) Ниже поясню, почему.
Что я об этом думаю, и почему стоит прочитать:
Забудьте всё, что вам говорили об этой поэме в школе. Потому что за громкими эпитетами умалчивают самое главное: если б кто-то решил это экранизировать близко к тексту, фильмец однозначно вышел бы в виде исторического боевика с элементами фэнтези и с пометкой 18+, а также предупреждениями типа «слабонервным не смотреть». Эдакое true-мужицкое кино с пацанскими разборками, баталиями, настоящей мужской дружбой, ссорами, состязаниями и интригами, особенно бабскими. Уж что там Гера с Афиной с их задетым самолюбием выделывали – это просто нечто. Дамочки не гнушались ничем, ни драками, ни нае обманами богов, ни тем более смертных. Вот за Афину особенно было обидно, разрушился светлый образ мудрой богини в сияющих доспехах из детских книжек. Особенно, когда она обманом завлекла Гектора на бой с Ахиллом, у которого к тому моменту от горя из-за гибели друга поехала крыша, и он безжалостно мочил всех подряд троянцев на своем пути.
К слову, большая часть повествования – это красочные описания убийств (некоторым фанам Игры Престолов на заметку)), причем не только на поле боя, но и вне его, а также мародёрство (доспехи с убитых снимались тут же, причем обеими сторонами, но описание подобного ахейцами приводились чаще и со смаком), осквернение трупов или намерение это сделать, жертвоприношения, в том числе человеческие, и иногда наезды на богов. Ну и многочисленные перебранки, да. И угрозы всякого разного.
К слову, ахейцы зачастую не щадили даже тех, кто обращается к ним с мольбами о пощаде и предложениями щедрого выкупа. Это при том-то, что, как верно заметил в самом начале Ахилл, изначально у ахейцев с троянцами не было никаких личных счётов, а потом они могли мстить разве что за убитых товарищей. И всё бы ничего, но война есть война, на ней убивают. Вопрос только в том, насколько честно или бесчестно это будет, и насколько оправданно.
Вообще я хочу защитить Гомера от нападок, вроде того, что он пропагандировал насилие. Ну, типа как будто бы сказал С. Пинкер: «вместо того чтобы воспринимать насилие как человеческую проблему, решать которую надлежит людям, [древние греки] сочинили фантазии о вспыльчивых богах и списали свою жестокость на их вспыльчивость».
Камон, во-первых, времена такие были, во-вторых, Гомер описал войну не как место для ратных подвигов и стяжания славы (хотя и пытался косить именно под это), а как ужасное событие, зачастую возникшее, в сущности, по ничтожному поводу, и которое при этом уносит огромное количество жизней, причем самых ярких представителей сражающихся народов, и ещё огромному количеству людей приносит бесчисленные страдания, лишив их всего – дома, близких, имущества, свободы, здоровья, а иногда и жизни тоже, просто позже. Война ставит жизнь на паузу и крадет время, которого порой и без того отмерено немного. И Гомер обо всём этом говорит чётко, хотя и не выпячивает. О чём речь, если это поэма, над которой не получается не реветь, если читать её вдумчиво? Серьёзно, меня прошибло на слёзы, когда я читала эпизод с прощанием Гектора и Андромахи перед боем:
«…Вскоре приблизился он, проходя через город обширный,
К Скейским воротам, чрез них собираясь сойти на равнину.
Там подбежала навстречу ему Андромаха супруга
В пышных одеждах, царя Гетиона отважного дочерь.
Тот Гетион обитал при подошвах лесистого Плака,
В Фиве плакийской, мужей киликийских властитель верховный.
Дочь-то его и была за Гектором меднодоспешным.
Встретила мужа она; с Андромахою шла и служанка
С мальчиком их у груди, беззаботным, совсем еще глупым,
Сыном единственным, милым, - прекрасным, как звездочка в небе.
Именовал его Гектор Скамандрием, все остальные -
Астианактом: лишь Гектор один был защитником Трои.
Молча отец улыбнулся, увидевши сына-младенца.
405 Близко к нему подошла, обливаясь слезами, супруга,
Стиснула руку, и слово сказала, и так говорила:
"О нехороший! Погубит тебя твоя храбрость! Ни сына
Ты не жалеешь младенца, ни матери бедной. И скоро
Буду вдовою я, скоро убьют тебя в битве ахейцы,
Сразу все вместе напавши! А если тебя потеряю,
Лучше мне в землю сойти. Никакой уж мне больше не будет
Радости в жизни, когда тебя гибель постигнет. Удел мой -
Горести. Нет ни отца у меня, нет ни матери нежной.
Нашего старца-отца умертвил Ахиллес быстроногий,
До основания город разрушив страны киликийской,
Высоковратную Фиву. Убил Ахиллес Гетиона,
Но обнажить не посмел - устрашился нечестия сердцем:
Вместе с оружьем искусно сработанным предал сожженью,
Холм погребальный насыпал. И вязами холм обсадили
Дочери Зевса эгидодержавного, горные нимфы.
Семь у меня было братьев родимых в отцовском чертоге;
Все ниспустились в один они день в преисподнюю разом,
Всех перебил многосветлый Пелид, Ахиллес быстроногий
Возле медлительноногих коров и овец белорунных.
Мать же мою, что царила под Плаком, покрытым лесами,
Пленницей в стан свой увел он совместно с другою добычей;
Снова однако свободу ей дал за бесчисленный выкуп.
В доме ж отца умертвила ее Артемида богиня.
Гектор, ты все мне теперь, - и отец, и почтенная матерь,
Ты и единственный брат мой, и ты же супруг мой прекрасный.
Сжалься над нами и в бой не иди, оставайся на башне,
Чтоб сиротою не сделать ребенка, вдовою-супругу.
Войско же наше поставь у смоковницы; легче всего там
К городу подступ, и легче всего там на стены взобраться.
Трижды в том месте пытались напасть храбрецы под начальством:
Славного Идоменея, обоих Аяксов, а также
Двух знаменитых Атридов и мощного сына Тидея.
Верно, о том им сказал прорицатель какой-либо вещий
Или, быть может, и собственный дух побудил их на это.
Ей отвечая, сказал шлемоблещущий Гектор великий:
Все и меня это сильно тревожит, жена; но ужасно
Я бы стыдился троянцев и длинноодеждных троянок,
Если б вдали оставался, как трус, уклоняясь от боя.
Да и мой дух не позволит: давно уже я научился
Доблестным быть неизменно и вместе с передними биться,
Славу большую отцу и себе самому добывая.
Знаю и сам хорошо, - и сердцем, и духом я знаю:
День придет, - и погибнет священная Троя. Погибнет
Вместе с нею Приам и народ копьеносца Приама.
Но сокрушает мне сердце не столько грядущее горе
Жителей Трои, Гекубы самой и владыки Приама,
Горе возлюбленных братьев, столь многих и храбрых, которых:
На землю пыльную свергнут удары врагов разъяренных, -
Сколько твое!..»
Вообще Андромаха изображается как идеальная жена, и, судя по всему, даже в древности отношения этой супружеской пары рассматривались как идеальные, и от этого судьба этой семьи выглядит особенно горькой и трагичной. Тема детско-родительских отношений тоже представлена очень любопытно, и ей уделяется особое внимание. Так и герои, и боги без зазрения совести жалуются на свои горести родителям, а Ахилла Приам уговорил отдать ему тело сына, в том числе надавив на сыновние чувства самого Ахиллеса, и речь эта, на мой взгляд, способна разжалобить кого угодно.
К слову, вы никогда не задумывались о том, на чьей же стороне на самом деле симпатии автора «Илиады»? Поначалу я предположила, что описанные Гомером жестокости, в особенности совершенные ахейцами, вроде как норма для того исторического периода, но чем дальше читала, тем большие у меня возникали в этом сомнения. По моему мнению, Гомер откровенно симпатизирует Гектору, герою и защитнику Трои, и его жене, жалеет троянцев и их союзников, печалится о судьбе самого города, Илиона, красивого и с широкими улицами, и уделяет на странность много внимания распрям среди ахейцев и их неприглядным поступкам. Причем в некоторых случаях пишет открыто, что в том или ином эпизоде происходит нечто ненормальное даже с его точки зрения, как в случае с телом Гектора.
Впервые задавшись вопросом о том, за кого сам-то автор болеет, я скептически подумала: «Походу, его симпатии были на стороне троянцев, не? Вот это был бы поворот». Но потом стала искать, кто ещё что об этом говорил, и наткнулась на мнение, что я всё верно поняла)
«Таким образом, при внимательном анализе текста «Илиады» становится абсолютно ясно: вовсе не ахейцы и, уж конечно, не Ахилл главные герои поэмы. Тогда кто?» – задается вопросом Г.Д. Малиничев, автор книги «Археология по следам легенд и мифов» (читала тут: https://history.wikireading.ru/219101). Вообще, если верить переводу текста, который читала я, автор этой книги написал некоторое количество гонева и передергиваний, но в целом я неожиданно вынуждена была с его выводами согласиться. Мы-то наивно думали, что это поэма про восхваление древнегреческих героев) А оно, походу, вон как вышло.
Вообще текст "Илиады" очень хитросплетенный и полный интересных исторических подробностей и деталей, да и языковая составляющая не менее интересна. Так вот много прочитала на тему того, что греки древние, мол, не знали синего цвета, и что вообще у Гомера в «Илиаде» творится с цветами странное и непонятное. Он точно был слепой, раз у него море «винноцветное» (хотя в моём переводе было «винночёрное»).
Почитала я это всё и решила проверить по словарям. Оказалось, что слово «oinó», переведенное как вино и использованное в слове «oinopi», что переводят по традиции как «винноцветный», входит в состав слова «oinópedon», что означает… «виноградник». Виноградник, Карл. Не «винодельня» или «винокурня», не «винный склад», а виноградник. Из чего я делаю вывод, что речь идёт о цвете винограда, который может быть как чёрного, так и тёмно-синего оттенка. Или вовсе фиолетово-красного или зеленого. Но поскольку слово это якобы применялось и к бровям Зевса (что, на мой взгляд, было верно переведено как «иссиня-черные»), то, вероятно, имелся в виду именно тёмно-синий цвет. Причем в «Илиаде» море таковым названо на заре, скорее всего вечером, потому как речь шла о приготовлении ужина. Так что моё мнение – Гомер нестандартно играл словами, просто за века смыслы этой игры слов утратились.
Должна отметить, что современному человеку, пожалуй, поэма может даться тяжеловато, именно в плане прочтения. Я вот рассчитывала одолеть её за один день – ха-ха, как я была наивна! Двадцать четыре части я осилила только примерно за две недели с перерывами. Но оно того стоило. Хотя в процессе можно много раз зевнуть от того, что кому-то в бок опять вогнали "пику", и он испустил дух, в конце начинаешь понимать, что, если решиться это пересказывать, пересказ всё равно выйдет длинным и насыщенным. Я вот так и не смогла однозначно выбрать отрывок для цитирования, потому что их было много достаточно ярких. Не могла не процитировать тот с диалогом Гектора и Андромахи. И, хотя пост уже вышел неприлично длинным, я не могу не привести ещё одну цитату.
Отрывок:
«…Малое время бежали быстрее. Но вскоре суженье
На углубленном пути увидал Антилох боестойкий.
Рытвина это была, где зимние воды, скопившись,
Часть дороги размыли и место кругом углубили.
Тут удержал Менелай колесницу, боясь столкновенья.
Сбоку погнал Антилох лошадей своих однокопытных,
Мимо дороги, и так, своротивши слегка, подгонял их.
Тут Антилоху в испуге сказал Менелай русокудрый:
"Как, Антилох, неразумно ты правишь! Сдержи колесницу!
Видишь, дорога узка! Обгоняй уж потом, на просторе!
Здесь колесницы столкнутся, и будет беда нам обоим!"
Так говорил Менелай. Антилох, притворясь, что не слышит,
Шибче погнал лошадей, коля их бодцом непрерывно.
Сколько с размаху запущенный диск пролетает, который
Юноша бросил, чтоб силу свою испытать молодую,
Столько пространства неслись они рядом. Но вскоре отстали
Кони Атрида. Он гнать перестал их по собственной воле,
В страхе, чтоб лошади вдруг не столкнулись на узкой дороге,
Не опрокинули б их колесниц, красиво сплетенных,
Сами ж они бы не грохнулись в пыль, добиваясь победы.
В негодованье ему закричал Менелай русокудрый:
"Кто-нибудь есть ли зловредней тебя, Антилох, середь смертных?
Что ж, проезжай! А считался и ты меж ахейцев разумным!
Приза без клятвы тебе получить все равно не придется!..».
В общем, хотя дело происходит на погребальных играх (ритуальных соревнованиях), очевидно, что проблема придурков на дороге насчитывает уже не одну тысячу лет)
В общем, как-то так. По традиции привожу ссыли на предыдущие части:
Часть 1 (XXXI-ХХХ вв. до н.э.). История нашего мира в художественной литературе. Часть 1. «Листы каменной книги»
И самый полный перечень других частей в конце поста под №16:
А также продолжение списка:
Часть 17. История нашего мира в художественной литературе. Часть 17. «Царь должен умереть» и «Бык из Моря»
Часть 21. История нашего мира в художественной литературе. Часть 21. «Бури на Ниле» и «Рамзес II Великий»
(Махач за тело Патрокла)
Показать полностью
2
