Волга-3110 на толстовке. Ручная роспись
Волга-3110 на толстовке расписана специальными красками по ткани. Толстовку можно стирать)
Волга-3110 на толстовке расписана специальными красками по ткани. Толстовку можно стирать)
Два маленьких не космических (неужели!) ловчика, сделанные для конкурса активности в "Городских сказках".)
Вот такие призы ждут победителей. Но я вам не говорила :3
А для самых терпеливых - маленький мой помощник Кокосик и немного блестящих фоточек.)
Старая маршрутка с ржавыми пятнами на боках наехала на кочку, и пассажиров в салоне взболтнуло. Пожилой мужчина, который сидел спиной по движению, чуть было не свалился на подростка — тот выставил руки вперёд и не дал пенсионеру упасть.
— Извините меня, пожалуйста. В сон клонит.
Паренёк ничего не ответил, но кивнул и понимающе улыбнулся. Он поправил наушники и снова уставился в окно. Пенсионер отряхнул рукав и неловко заломил руки. Маршрутка неслась мимо промзоны, скрытой за бетонными заборами с колючей проволокой.
Парк городского транспорта клялись сменить к текущему году, но денег в бюджете не хватило. Администрация успела закупить только пару автобусов. Их запустили по не самым популярным маршрутам, а старые, переполненные людьми «газельки» так и продолжили гонять по городу. Регулярно происходили аварии, жители города жаловались на безалаберных водителей-лихачей, на убитые дороги, но ничего не менялось, и каждый подобный разговор замалчивался и аккуратно обходился стороной.
Пожилой мужчина поправил воротник рубашки и вспомнил сон, который успел присниться ему во время короткой дрёмы. В транспорте его постоянно укачивало, и он часто видел странные сны. На этот раз ему причудилось, что он стоит на железнодорожных путях и пытается отряхнуть рукав, который затем неожиданно вспыхивает. Огонь не испугал мужчину, и он попытался сбросить его на землю…
Маршрутка повернула на кольцо, и старик увидел съехавший с рельсов трамвай. Женщина-водитель стояла спереди вагона, тупо уставившись вниз. Пассажиры один за другим выходили из трамвая и пытались перебежать дорогу. Кто-то так и остался сидеть на своих местах.
«0066… Да ему лет тридцать, не меньше», — подумал старик, разглядев номер на боку трамвая. Он отчётливо помнил тот день, когда запускали новую партию чешских «Tatra». А как было приятно ехать в новеньком составе и резво сигналить прохожим и редким автомобилям, пересекавшим дорогу перед красно-жёлтым носом трамвая. Старик уже давно не водил, но живо помнил все чувства, которые испытывал за панелью управления — ощущение на пальцах от нажатия кнопок, заносы на поворотах, мягкое перестукивание железа…
Маршрутка затормозила на остановке, и в неё набились разозлённые пассажиры трамвая. Стало ещё теснее, и в толкучке кто-то угодил локтем по плечу старика. Он почувствовал боль, но сдержался и не стал делать замечаний.
— Чёртовы железяки! — выругалась женщина с большим пакетом. — Скорее бы их все на металлолом сдали.
«Им ремонт нужен, они ещё лет тридцать прослужат», — подумал про себя старик, но не сказал вслух.
С его ракурса дорога рыхлой серой лентой уносилась вдаль. Больные глаза не хотели фокусироваться, и пейзаж за окном размывался, превращаясь в сплошной туман, детали в котором представали в виде разноцветных пятен.
«С каким удовольствием я бы сейчас снова поездил по любимому второму маршруту… Предложили бы — прямо сейчас всё бы бросил и пошёл работать», — думал пенсионер.
Он устал смотреть на то, как мир отматывается назад, и кинул взгляд на подростка, сидевшего перед ним. Старик поглядывал украдкой, выхватывая деталь за деталью во внешности паренька.
«У меня тоже волосы такой длины были. В девятом или десятом классе? Брюки мы не такие узкие носили… Ох! Вот всё они сейчас ходят с ушами заткнутыми».
Подросток заметил скользящий по нему взгляд деда и быстро посмотрел в ответ. Старик опустил глаза на свои руки.
«Словно сухие корни…»
Осень в этом году выдалась небывало тёплая, и деревья даже в октябре стояли с пышной листвой. Липы и тополя окрасились в красно-жёлтые цвета, словно бы их лизнуло пламя.
Паренёк листал фотографии на своём смартфоне. С экрана ему улыбалась светловолосая девушка с каре. Старик мельком увидел фотографию и сразу всё понял: «На свидание едет».
Иллюстрация Лены Солнцевой
Подросток представил, как обнимает подругу и нюхает её шею. Момент встречи казался ему таким дорогим и желанным, что не было сил терпеть в этой душной маршрутке, которая, как обычно, делала бесполезный крюк по краю города и толкалась в пробках.
Они были знакомы два месяца, и пару недель назад она согласилась стать его девушкой. Как бесценное сокровище мальчишка носил в себе каждую мысль о ней и каждое произнесённое ею слово. И вот, как обычно, они договорились встретиться в центре и погулять по набережной среди старых красивых зданий, каких не встретишь на мрачной и опасной окраине.
Этот маршрут он знал наизусть, но всё равно любил всю дорогу смотреть в окно и отмечать по знакомым местам, сколько ещё осталось до конечной остановки. Рынок, моторный завод, туберкулёзный диспансер, речпорт… Ещё чуть-чуть — и они встретятся. Если повезёт, лето они проведут вместе, купаясь, загорая, бродя по любимым местам своего маленького города. А если уж всё совсем сложится так, как мечталось, то его родители на несколько дней уедут к родственникам, и он позовёт её в гости.
Мечты, соединяясь с музыкой в наушниках, уносили подростка в такое манящее и такое неясное будущее. На следующий год он окончит школу, но куда пойти учиться — ещё не ясно. Не попасть бы в армию…
Маршрутка резко остановилась, и кто-то громко сказал:
— Не мешки с картошкой везёшь, командир!
У старика от неожиданного манёвра прихватило сердце. Знакомая жгучая боль пронзила грудную клетку. «Скорее бы выйти, таблетку под язык сунуть», — подумал он.
Через пару остановок он крикнул водителю:
— На следующей остановке, пожалуйста!
— Чего кричите так, я не глухой! — отозвались из кабины.
— Чего?! — переспросил дед.
Протиснувшись сквозь стоящих попутчиков, он выкарабкался наружу и глубоко вдохнул приятный прохладный воздух. Нащупал в кармане пиджака упаковку таблеток, вынул одну и сунул её под язык.
— С вами всё в порядке? — спросил подросток, с которым они ехали вместе.
Он вышел сразу за ним, огляделся и не увидел свою подругу.
— В порядке я, сынок, в порядке, — улыбаясь, проговорил дед.
— Ну, удачи вам!
Подросток отошёл в сторону, а старику захотелось за ним понаблюдать и увидеть воочию ту девушку с экрана телефона. Он не пошёл сразу домой, а, отойдя на пару десятков метров, встал у ларька и надел очки.
Подросток топтался на месте минут пять, а потом появилась она — в лёгком бежевом пальто и коричневом шарфе, спадающем на спину. Улыбнулась своими блестящими глазами, погладила лицо паренька и поцеловала его в губы.
«Ох, как хороша!» — подумал дед и вспомнил Наталью, как они шестьдесят лет назад встречались вечером у училища и шли вместе на вечерний сеанс в кино. Как он на день рождения подарил ей пальто и как она крутилась в нём перед зеркалом…
Старик снял очки, тяжко вздохнул и пошёл домой. Мимо, грохоча, прополз трамвай 0066.
Путь шёл через красную аллею — так разгулялась осень, щедро пролившая краски на деревья. На пылающей дороге он думал о том, как прекрасна и как быстротечна была его молодость, как он и Наталья сгорали в объятиях друг друга и какой азарт горел в нём все те годы. Походы, путёвки на море, работа в трамвайном депо, дети, ежедневные заботы…
Сердце снова кольнуло, и старик подумал, что, наверное, скоро он умрёт и больше не увидит ничего этого.
«Да мне и не надо больше, насмотрелся», — подумалось ему.
С чувством обиды он громко открыл дверь в квартиру и задел шкаф.
— Ты чего расшумелся? — спросила Наталья из комнаты.
— Ничего, — буркнул дед.
Он разделся, прошёл в ванную и помыл руки. Увидев отражение в зеркале, обратил внимание, что глаза потухли и стали похожими на мутное стекло. А когда-то ему говорили, что блеск его глаз зажигает в сердцах коллег пламя энтузиазма… Но в девяностые объяснили, что всё то были лживые лозунги неправильной идеологии.
Наталья сидела в кресле, повернувшись лицом к телевизору.
— И что же ты, не посмотришь на меня даже? — обиделся дед.
— Да уж насмотрелись мы друг на друга!
Наталья как-то неестественно прикрывала лицо рукой сбоку. Старик встал с дивана и подошёл к жене. Нагнулся к ней и увидел, что правый глаз залила кровь из лопнувшего капилляра.
— Опять давление?
— Сто восемьдесят на сто двадцать…
— Да ты ошалела!
Они вместе сели на диван и молча уставились друг на друга. Взгляд старика внимательно изучал лицо супруги, не пропуская ни единой морщинки. Но вот неожиданно он увидел в её здоровом глазу какой-то странный блеск. Сначала подумал, что покатилась слеза, но потом вспомнил, что раньше её глаза постоянно излучали такой свет. И тогда, когда он купил ей пальто, и когда признался в любви, и когда первый раз целовались в кино…
Сам того не заметив, он заплакал.
— Ты-то чего? — с придыханием спросила Наталья и потянулась рукой к его лицу.
Прикосновение было тёплым, исцеляющим.
— Оставь так свою руку…
Так и сидели они вдвоём, пока в окно не ударил красный свет холодного осеннего солнца. Засобирались к ужину, а к ночи уже и забыли, почему плакали и почему так долго сидели и смотрели друг на друга, и заснули чутким, дурным старческим сном.
Редактор Анастасия Ворожейкина
Другая современная литература: chtivo.spb.ru
Об авторе
Антон Лемесев, Московская область. Ведущий передачи «Музыкальное бюро» и выпускающий редактор на радио «Говорит Москва».
Распахнув шкаф, уставилась на содержимое, сразу скривившись. Штанга с вереницей платьев, юбок, костюмов ответила мрачной безысходностью. Так мне казалось. Причем, каждый раз, когда случался наш молчаливый баттл. В последнее время все чаще. И все чаще побеждала штанга. Я закрывала створки и старалась отвлечься. Сегодня решила разобраться с ней. Достала все юбки, что имелись в наличии. Крючки предупреждающе звякнули, проехавшись по штанге. Но меня уже не остановить. Сорвав последние, те, что ещё сопротивлялись моему порыву, разложила все на кровати. Начнем, пожалуй. Выхватив из кучи свою любимую красную юбку-карандаш, тут же принялась её натягивать. Признаться, с трудом. На последней трети пути она немного подзастряла, но я ей помогла, выдохнула по-максимуму и сжав для верности не только зубы, но и губы. Даже щеки втянула. Хыыыыщ… ууууф… Вроде натянула. Неплохо. 1.0 в мою пользу. Теперь застегнуть молнию. А она сзади. Извернувшись, ловким жестом грациозной картошки потянула язычок молнии. Вроде пошел вверх. Дальше снова отработанными движениями – живот, зубы, губы, щеки. Отчаянно хотелось и уши втянуть, лишь бы этот язычок дошел до положенного финиша. Организм старался, как мог. Затылок вспотел, струйки пота неистово стекали вдоль позвоночника, лопатки свело, пальцы окаменели, не желая выпускать добычу. Половина молнии позади. Струйки безжалостно затекают за линию танго. Ко всему выше перечисленному ещё и щекотно стало. Только не заржать. Да что там! Дыхание то задержано! В глазах темнеет уже, в висках стучит. Щеки предательски возвращаются. Сейчас зубы начнут крошится. Ещё чуть-чуть. Ползет вверх потихоньку. Пальцы стальной хваткой тянут язычок вверх. Губу прикусила, вот же зараза. Больно! Не реветь! Со злостью дернула вверх. Ура! Финиш! Без сил повалилась на диван. Как была, руки за спиной на молнии. Не разжать пока. Мосей прямо в груду юбок. В нос упёрлась пуговица, пофиг. Зато я дышу. Причем в юбке. Я её надела, не все так плохо! Ура! 2.0 Теперь надо как-то встать. Руки вроде нормально, упёрлась ладонями в диван, пытаясь согнуть колени . Не тут было! Это же юбка-карандаш! Сейчас я напоминала что-то среднее между русалочкой и рыбой, выброшенной на берег и бьющейся в агонии. Или в истерике. Хотелось бы, чтобы русалочку. Представив вид сверху, я застонала. Перевернулась на бок и ужиком поползла к краю. С третьей попытки из положения лёжа сразу в положение стоя(бывалые поймут), я все же умудрилась оказаться в вертикальном положении. Откинула с лица мокрые пряди за спину, там они радостно прилипли к позвоночнику. Как могла, наклонилась, схватив с дивана первую попавшуюся юбку, чистый лён, в ней тело дышит. Утерлась ею от души. Лоб, щеки, шею, грудь, живот. Да что уж там, колени и голени тоже. Баттл обещал быть горячим. Так и вышло. Только победа за мной. Ю-хуууу! Но! Результат надо закрепить! Просеменив к зеркалу, стала рассматривать результат своих потуг. Что ж, сидит юбка вроде нормально. Бока слегка выпирают, и дышать трудновато. И ходить трудновато. На носу отпечаток пуговицы с двумя дырками. Как намёк. Наф-наф! Или Ниф-Ниф! Ладно и сзади надо рассмотреть же. И вообще, как весь процесс и вид в целом смотрится. Не долго думая, включила запись видео в телефоне, пристроив его на подоконник. Начнем дефиле! Пройдясь пару раз туда-сюда, покрутившись, понаклонявшись, опять же, как смогла, попытавшись присесть в кресло и с непринуждённой вальяжностью закинуть ногу на ногу, я все же поняла, что это все мне жизненно необходимо видеть со стороны. Безобразие на видео меня впечатлило! Лишь бы не просочилось в соцсети. Трясущейся рукой удалила в корзину, из корзины удалила нафиг. Отдышалась. Спохватившись, почистила телефон от вирусов, кеша и просто всякого хлама. С удручающим видом покосилась на ворох юбок на диване. Они зловеще подмигивали пуговицами и язычками молний. Словно говорили: «Ну что, Ниф-Ниф? Круассаны вкусные?» А они вкууууууусныееее! В этом то и проблема. А, может, и нет проблемы никакой? Просто нужно обновить гардероб. Настроение тут же скакнуло вверх. Осмотрела свой стройный силуэт ещё разок в зеркало. А юбку то теперь ещё снять надо. По лопаткам прошел лёгкий морозец, слегка передёрнуло. Булки, конечно, вкусные, но и юбка любимая. Жалко с ней расставаться. Да ещё подобный квест переживать. Придется найти золотую середину. И такие муки совести по кругу, по кругу… Повешу обратно в шкаф. Может, примерка подзабудется, или круассаны перестанут печь.
Боров бежал. Бежал так быстро, как только мог, почти не разбирая дороги. Попадись ему на пути хоть одна аномалия, он бы погиб мгновенно, даже не успев толком сообразить, что же произошло. Но аномалии в тот момент его заботили мало. Нужно было уносить ноги, изо всех сил нестись вперед, спасаясь от разъяренного молодого кабана-мутанта.
Откуда возник кабан, Боря так и не понял. Зверюга совершенно внезапно выскочила откуда-то из леса и тут же устремилась к человеку. К счастью для Бори, в момент появления кабана, их разделяло метров двести, и хоть какая-то фора у сталкера была. Вот только зверь бегал гораздо быстрее…
В Зоне возвращаться назад нельзя. Эту простую истину усваивали все новички с первых же дней. Сталкер новичком не был, но в тот миг отчетливо понимал, что для него вернуться означает простое и понятное выжить. Резко развернувшись, он рванул обратно по той же тропинке, которая вывела его от Милитари через лесополосу к этой злополучной поляне.
На ходу выхватив из кармана разгрузки гранату, Боров рванул кольцо и, не глядя, метнул ее за спину в надежде, что взрыв, если и не покалечит, то отпугнет зверя и даст сталкеру шанс добраться до лесополосы, а оттуда выскочить к злополучному ангару, в котором помер Витька Шухер. Иного укрытия поблизости все равно не было, а вот заманить кабана в цепь аномалий перед ангаром представлялось вполне реальным. Разъяренный зверь точно не станет выбирать направление, кинется напрямую и обязательно угодит в ловушку, самой Зоной придуманную.
Граната взорвалась, кабан взревел и, как показалось Боре, сменил направление. Оказавшись в спасительных зарослях, сталкер тоже резко изменил траекторию движения и, успев оглянуться, отскочил с тропинки влево, в густой кустарник, который должен был скрыть его от зверя. Кабан же отступать не собирался и мчался напролом. Опрометчиво брошенная сталкером граната лишь разозлила его еще больше. Мгновенно осознав, какую ошибку совершил, Боров вздрогнул и кинулся через кусты, надеясь, что кабан его маневр заметит не сразу. До ангара оставалось совсем немного и, не теряя времени, сталкер поднажал изо всех сил. На его счастье, зверь действительно не сразу понял, что его ловко провели, и успел умчаться далеко вперед по тропинке. Когда же до него дошло, что жертвы в зоне видимости нет, сталкер уже огибал полосу аномалий по широкому кругу. Кабан заверещал и, как и предполагал Боря, кинулся напролом, не замечая вообще ничего вокруг.
Добежав до груды битого кирпича, сталкер быстро стащил рюкзак, ухватил его за лямки и, вплотную прижавшись спиной к стене, боком двинулся к воротам, чтобы не попасть под раздачу, когда неуправляемая кабанья туша влетит прямиком в аномалии и запустит цепную реакцию. А в том, что сработают почти все аномалии, сталкер почему-то не сомневался. Оказавшись внутри, он кинулся к дальней стене, рассудив, что именно там будет безопаснее всего. Уронив по пути пару ящиков, Боря чертыхнулся, швырнул на пол рюкзак и рухнул следом, словно его покинули все силы разом. И мгновение спустя на улице раздался визг животного, угодившего в ловушку.
Сталкер вздрогнул, отчетливо представляя, как сработавшие аномалии уродуют кабанью тушу, превращая ее в бесформенный кусок мяса и шерсти.
- К чертовой матери, - прошептал Боря. – Если переживу сегодняшний день, подамся в мастерскую к кому-нибудь от греха подальше.
Визг снаружи оборвался так внезапно, что сталкер от неожиданности дернулся. В первое мгновение ему показалось, будто он внезапно оглох, но пару секунд спустя понял, что зверь попросту испустил дух. Перевернувшись на спину, он наконец-то смог отдышаться и почувствовал, как ноет правый висок. Это был верный признак, что меньше, чем через два часа начнется Выброс. Боров вздохнул и прикрыл глаза. Совсем не в таких условиях он планировал переждать очередную встряску Зоны, но выбираться из ангара и идти до конечной точки уже не имело смысла, ведь времени оставалось совсем немного.
Полежав минут десять, сталкер поднялся и направился закрывать ворота. Ангар был пусть и не самой надежной, но хоть какой-то защитой от предстоящего Выброса. Толкая тяжелую воротину, он глянул на улицу, высматривая труп кабана, который мог привлечь внимание других голодных и озлобленных мутантов. К счастью, аномалии постарались на славу и от туши практически ничего не осталось.
Совладав с воротами, Боря выудил из кармана фонарик и принялся шарить вокруг в поисках чего-то, чем можно было подпереть створки. Обнаружив прочный на вид стальной прут, сталкер просунул его в ручки дверей, для надежности зафиксировал доской и только после этого почувствовал себя в относительной безопасности. Подсвечивая себе фонариком, он прошелся по ангару, с удивлением поглазел на уголок памяти Шухера, который устроила Динка, вернулся к лежащему на полу рюкзаку и, сняв разгрузку, уселся, привалившись спиной к стене.
Висок снова неприятно заныл, давая понять, что до Выброса осталось совсем немного. Прислушиваясь к своим ощущениям, Боря вдруг подумал, что стареет для всех этих приключений и пора бы действительно отправляться на покой. Идея осесть где-нибудь в ремонтной мастерской показалась ему не самым плохим решением. Обдумав эту мысль со всех сторон, сталкер улегся на пол, свернулся калачиком, обхватил голову руками и стал ждать.
А потом тряхнуло так, что стало совсем не до размышлений.
Первая волна оглушила и словно выдавила весь воздух из легких. Боров скорчился на полу, зажмурился и сильнее обхватил голову, но это не помогало. Ему казалось, будто он не в ангаре, а в самом эпицентре Выброса. Резко вдохнув, он стиснул зубы и подтянул колени к подбородку так, что заныла спина. Зона бушевала снаружи, но сталкер всем телом чувствовал ее ярость, как будто она вдруг решила всю свою мощь выместить на нем одном. Но вскоре первый удар прошел, дав человеку короткую передышку, и Боря, немного переводя дух, поклялся себе, что эта вылазка точно будет последней.
Вторая волна накатила так внезапно, что заложило уши и перед глазами заплясали цветные пятна. Сталкер захрипел и сжал кулаки с такой силой, что свело пальцы. Казалось, еще немного и он попросту задохнется, но все закончилось так же резко, как и началось. К моменту, когда пришла третья волна, Боря сжался в комок и впал в состояние, близкое к обмороку. Он уже почти не осознавал, где находится и что творится вокруг, не понимал, сколько времени прошло, и практически ничего не чувствовал. Когда Выброс закончился, Боров еще долго лежал, уткнувшись лицом в колени, и приходил в себя.
А потом явилась Динка.
- Жалко, что тебя кабан не разорвал, - заявила она. – Ты бы сейчас не мучился.
- К черту иди, - прохрипел Боров. – Только тебя сейчас не хватало.
- Я, может, поговорить пришла, а ты бесишься.
- Да я бы тебя вообще прибил, если бы силы были, - медленно садясь, ответил сталкер. – Сначала кабана натравила, а теперь позлорадствовать пришла, так?
- Нет, хотела убедиться, что ты еще живой.
- Тебе что, другой игрушки не нашлось? – поинтересовался Боря, трясущимися руками подтягивая к себе рюкзак. Справившись с застежками, он достал флягу, негнущимися пальцами отвинтил крышку и принялся жадно глотать воду.
- У меня целая Зона игрушек, - пожала плечами Динка. – Просто некоторые игрушки надо беречь. Вот тебя, например.
- Сучка ты, Дина, - убирая флягу, устало вздохнул сталкер. – Маленькая, злая сучка. Скройся с глаз моих, пока я в себя не пришел, целее будешь.
- А я потом все равно тебя найду, - пообещала девчонка.
- Вот потом и поговорим, - отрезал Боров, но Динка уже исчезла.
Подождав, когда утихнет дрожь и перестанет шуметь в ушах, Боря медленно встал, прошелся вдоль стены, разминая затекшие ноги и прислушиваясь к ощущениям. Чувство было такое, словно Зона его пожевала и выплюнула. Оценив свое состояние, Боров понял, что выбираться из ангара прямо сейчас у него совершенно нет сил. Дойдя до ворот, он проверил свой импровизированный засов, вернулся на место и снова лег на пол, положив под голову рюкзак. Перед тем, как провалиться в сон, он успел подумать, что Зона дала ему еще один шанс, и нужно этим шансом воспользоваться.
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
С ростом щенков чокнутая мамашка Бусина не особо угомонилась в своем рвении. Впервые она вышла из манежа не на санитарную прогулку, а просто так на люди, когда щенкам было уже около четырех недель, и они уже сильно донимали мамку своими играми и непомерным аппетитом. Мы сидели в гостиной и смотрели какое-то кино, а Агаша и Джокер валялись рядом, когда внезапно распахнулась дверь спальни и оттуда, гарцуя и пританцовывая выскочила Бусина, внеслась в середину комнаты и принялась неистово плясать, а потом валяться перекатываясь на спине, счастливо кряхтя и порыкивая. Длилось это действо секунд десять, после чего Бусинка унеслась обратно к детям, оставив нас в полном недоумении. Повисла пауза в нашей совместной попытке осознать, что это было, после чего мы с женой принялись хохотать, а собаки, удивленно переглянувшись, завалились спать как ни в чем не бывало. Попробуй, удиви этих собак.
Хотя нет, чего это я, Бусина удивлять умела. Однажды мы с Агапием сидели в маленькой комнате у компьютера. Точнее я сидел у компьютера, а Агапий рядом со мной за компанию. С одного бока от Агапия находился, собственно, я, а с другого манеж с детьми и Бусиной. Надо сказать, что Джокер к происходящему в манеже оставался абсолютно равнодушен, а Агаша так иногда проявляла любопытство, но в целом умеренно, без фанатизма. Увидев такое спокойное отношение, мы расслабились, и стали оставлять дверь в комнату со щенками открытой. Так что Агаша могла заходить в комнатку со щенками, но никогда этим не злоупотребляла, а в этот раз зашла потусить со мной за компанию.
Так вот сидим мы с Агапием, я чего-то отвлекаюсь от компьютера и смотрю на Агапия, а Агапий смотрит на меня, потом поворачивает свой любопытный нос к манежу и втягивает щенопахнущий воздух большими ноздрями. И тут я, находясь выше, на стуле, вижу, как со своего места из кучи спящих щенков подрывается Бусина, и на полусогнутых как солдат под обстрелом, быстро перемещается в сторону Агапия, потом рывок: клац! И в буквально сантиметре от агапиевого носа, в воздухе злобно щелкает бусина пасть. После чего агрессор Буся шуршит обратно к щенкам.
Агапий оборачивается ко мне, ох, видели бы вы, сколько было искреннего недоумения в ее взгляде. Мне показалась, что она словно бы развела руками и даже покрутила пальцем у виска: «нет, она вообще нормальная, эта Бусина?» После чего благоразумный Агапий покинул место действия, и долго старался манеж со щенками обходить стороной.
Продолжая нести свою нелегкую материнскую вахту, Бусина стойко переносила все тяготы службы, а лишения мы компенсировали как могли вниманием, разными вкусностями и всяческим позитивом. Так, например, Маринка вытащила из глубоких закромов плотный желтый мячик, который выдавался нашим собакам только во время активных игр на улице, а значит, обладать им можно было лишь короткий момент, на бегу, увиливая от двоих активных преследователей, тоже неимоверно вожделевших этот мяч. Он долго служил нам, и даже сохранился на фото, где Буська и Джокер красиво гарцуют еще до «женитьбы».
Этот самый мячик был выдан Бусине во временное пользование, и приводил ее в невероятный восторг. Она лежала, или сидела – кормила детей, а иногда даже просто спала с желтым мячиком в зубах, совершенно счастливая. Думаю, свой избыточный материнский стресс она переживала намного легче, сжимая в зубах любимую игрушку, погрызть которую не оставалось уже ни времени, ни сил.
Возможно, тот самый стресс лишил Бусину осторожности, и она вместо того, чтобы выходить и входить в манеж, через открытую калитку, прыгала прямо через стенку, которая была приличной высоты, что-то около восьмидесяти сантиметров. Как эта безбашенная собака умудрилась не покалечиться сама в тесном пространстве комнаты, и не раздавила щенков, я не понимаю до сих пор, единственное что пострадало – сами стенки манежа, которые расшатывались от того, что она иногда опиралась в пряжке на них лапами, поэтому винты, держащие уголки манежа приходилось периодически подкручивать. Конечно мы даже не пытались перевоспитать бестолковую собаченцию, стресса ей и без того хватало, а только вздрагивали каждый раз, когда она влетала в манеж.
В той или иной степени этого самого стресса в то время прибывали, наверное, все взрослые жители квартиры. И Агаше и Пончику тоже доставалось на орехи, когда мы начали потихоньку выпускать щенков из манежа на прогулки по квартире. Очень скоро щеники из осторожных неуверенно топающих, испуганно все обнюхивавших и смущенно навиливающих хвостами пугашек превратились в агрессивных и бесшабашных зубастых прищепок, которые только покинув манеж весело бежали по квартире, и завидим мохнатую живую мишень, моментально вцеплялись и повисали на брыльях, подвесах, лапах старших товарищей, кого быстрее удавалось догнать…
Тут уже Агашке сполна воздалось за жеванного Джокера, которого она, как вы помните, изводила все свое буйное детство. А сам Понч смотрел в такие моменты на нее с сочувствием и укором, как бы напоминая ей, какой жуткой кусакой бывала она в щенячестве. Этот заслуженный ветеран щенячей любви, как правило успевал смыться куда-нибудь, пока щеники атаковали несчастную Агашу, и находил такие «нычки», в которых его было совершенно не заметно, ну лежит какой-то черно-белый ворох тряпок, ну и ладно. Агаша спохватывалась позже и начинала носиться по квартире, высоко задирая свои длинные лапища, подскакивая и брыкаясь, как лошадка, пытавшаяся сбросить назойливых и беспардонных «седоков» но это мало помогало, и Агашу жевали до тех пор, пока Маринка не сжаливалась над несчастной ушастой «няней», и не оправляла щеников обратно в манеж, где они продолжали конечно же возню, но уже между собой. Бусинка тоже активно играла с детьми, но игры эти часто носили воспитательный характер, она вполне могла рыкнуть на слишком ретивое поведение юных собакинов, чего Агашка и Джокер себе не позволяли.
Такое вот веселье царило в нашей квартире летом две тысячи восьмого года где-то в районе Ленинского проспекта города Самары, государства Россия планеты Земля.
Продолжение следует....
Фото из личного архива автора, на фото Скаутхаунд Мускат