1 серебряный рубль образца 1740
1 серебряный рубль образца 1740 г. на монете изображена императрица Анна Иоанновна. (Примерная нынешняя стоимость монеты - 32 тыс. рублей)
1 серебряный рубль образца 1740 г. на монете изображена императрица Анна Иоанновна. (Примерная нынешняя стоимость монеты - 32 тыс. рублей)
В этот раз мы уйдем из пушкинской эпохи и опустимся в XVIII век, более того – в первую его половину. Наш герой закрывает книгу своей жизни за два с половиной года до появления на свет отца Пушкина.
Что мы знаем о людях первой половины XVIII века (если они не цари)? Ну, – представляем более-менее жизнь Меншикова и Ломоносова. А вот, что касается других… Другие россияне той поры иногда всплывают, скажем, в телесериалах, но надолго в памяти народной не остаются. А жаль. Давайте сосредоточим внимание на человеке, который был современником Меншикова и Ломоносова. На удивительном представителе далекой эпохи…
Никиту Юрьевича Трубецкого мы знаем по весьма неожиданной, с точки зрения тогдашней архитектуры, усадьбе, которую он построил под Москвой. Именно там проходила игра, которая еще недавно собирала перед телеэкранами миллионы россиян, и это при том, что у нас осталось не так много поводов для объединения. А ведь когда-то нас объединяли, например, любимые фильмы: рабочие, колхозники и интеллигенты всех мастей, номенклатурщики и диссиденты, взрослые и подростки – смотрели одни и те же фильмы и оперировали в разговорах одними и теми же цитатами…
Попурри советских фильмов.
Но мы отвлеклись.
Итак, Никита Трубецкой внес свой весомый вклад в нашу будущую сплоченность, построив усадьбу "Нескучное", где через 225 лет в Охотничьем домике стали проводить игры "Что? Где? Когда?".
Усадьба Нескучное.
Но нас сейчас будет интересовать не его шикарная усадьба и не наша ускользающая сплоченность. Никита Юрьевич Трубецкой, дед Прасковьи Трубецкой (о ней будет следующая статья), и прадед Федора Гагарина (его гусарские подвиги мы уже обсуждали), был первым зафиксированным непотопляемым карьерным кораблем в России. Его жизнь читается сегодня как гротесковый авантюрный роман: Никита Юрьевич оставался на плаву, да не на простом, а на высокопоставленном плаву, при восьми царях и семи дворцовых переворотах, что достойно занесения в книгу рекордов Номенклатурного Гиннеса.
Наш неутомимый жизнерадостный герой без пыток, ссылок и опал пережил: Петра I, Екатерину I, Петра II, Анну Иоанновну, Ивана VI, Елизавету Петровну, Петра III и ушел из комфортной жизни, обласканный Екатериной II.
Успешно пережитые государственные колебания: 1725 — на престол возводят Екатерину I; 1727 — престол передан Петру II, а через 4 месяца свергают Меньшикова; 1730 — на престол приглашается Анна Иоанновна, и вы помните – как красиво она разрывает кондиции, ограничивающие её самодержавие; 1740 — организованная группировка Миниха свергает Бирона, а через год в Зимний дворец гвардейцы на плечах вносят Елизавету Петровну; 1762 — на трон усаживается Екатерина II с последующей ликвидацией Петра III.
Во время всех этих потрясений нужно было оперативно принимать правильную сторону, дружить с теми, кто будет в фаворе, и вовремя разрывать отношения с отправляющимися в ссылку или на эшафот. Всё это блестяще удавалось Никите Юрьевичу – он каждый раз оставался в выгодном для себя положении. В то время это называлось: "ловко соображаться с переменой обстановки". Напомню, что политический долгожитель развитого социализма, Андрей Андреевич Громыко, пережил на высоком политическом плаву только пять генеральных секретарей и ни в какое сравнение с Никитой Трубецким идти не может.
Итак, Никита Юрьевич Трубецкой был примером приспосабливания и конформизма. Он не гнушался ничем, чтобы поймать фазу колебаний новой государственной линии и вписаться в радикально изменившиеся вкусы и привычки нового монарха. Трубецкой не боялся выглядеть унизительно.
"Над вами потешаться будут", – говорил один известный персонаж другому за завтраком. "Пожалуйста, смейтесь на здоровье, – говорит своей книгой жизни Никита Трубецкой. – Смех и улыбка продлевают жизнь!".
И книга его жизни действительно читается запоем.
Заразительно ревел теленком
Петр I понял, чего не хватает стране для выхода из мрачного Средневековья: ассамблей. Это когда все вместе за одним столом в европейских платьях. Раньше такие совместные застолья на государственном уровне не проводили. И уж точно не было такого, чтобы жены сидели с мужьями за общим государственным столом. Ходили, конечно, друг к другу в гости, но этим всё и ограничивались. При этом жены бояр, до Петра, носили длинные платья, плотно закрывающие все участки тела. Всё было спрятано, как в танке. Напоказ, для всеобщего обозрения, выставлялось одно лицо, плотно набеленное или нарумяненное, с амбразурами внимательных глаз. И вдруг – надо приходить на эту самую прогрессивную ассамблею с оголенными руками и открытой шеей...
Неудобно. Неуютно.
Кроме того, Петр заставлял подчиненных обильно пить и курить, так как это ускоряло необходимый прогресс державы. Из помещения выходить не разрешалось (если повезет, помещений было несколько, но везло не всегда). Кому станет плохо, надо было терпеть, пока не станет хорошо. Хочешь быть в верхних слоях номенклатуры – крепись, учись, держись до последнего. Карьера – не для слабых: вверх больных не берут.
Можете представить, как чувствовали себя женщины в этой прокуренной и пропитой до невыносимого смрада атмосфере (у Данте наивысший уровень зловония был между 6-ым и 7-ым кругом ада), сидя в непривычно откровенных платьях и выходя, по команде царя, танцевать незнакомые европейские танцы – это тоже должно было резко сократить технологическое отставание страны.
"Упитых складывать бережно, дабы не повредить, и не мешали бы танцам"/указ Петра I "О достоинстве гостевом, на ассамблеях быть имеющем"/
Атмосфера складывалась нервная и напряженная. Царь хоть и приказывал улыбаться, но улыбки выходили вымученными и натянутыми. Нужно было что-то радикальное и неприказное для разрядки напряженности…
И вот, в такие тяжелые для национальной идеи минуты Петр находил глазами Никиту Трубецкого, и кивал – Юрьич, давай! И с нетерпением ожидавший царскую команду Никита Юрьевич – немедленно начинал… реветь теленком.
Да-да, Никита не умел строить корабли, не писал актуальных од, но теленком ревел так, что удержаться от смеха было просто невозможно. Причем смех был именно тот, который требовался: естественный, внезапный, отлично снимающий напряжение.
Был у царя стряпчий, ловчий. Был и ревущий – Никита Юрьевич красиво застолбил себе место в верхних слоях номенклатуры.
Рыдал в религиозном экстазе
При Елизавете Петровне ситуация радикально изменилась. Все эти пьяные безобразия на государственном уровне давно ушли в архив и не могли прийти в голову императрице даже в страшном сне. Елизавета любила театр, балы, любила красиво наряжаться – генеральная линия страны поменялась весьма ощутимо. А еще дочь Петрова стремилась быть набожной и по воскресеньям аккуратно посещала церковь. Правда, часто ей казалось, что во время службы не хватало искреннего религиозного чувства. Духовного подъема. В словах и пении слышались ей обыденность и формальность. Елизавета ведь не зря любила театр, выдерживая порой шестичасовые представления, – кто любит, тот понимает и знает – когда можно и нужно верить без всякого принуждения, а когда надо честно и твердо признаться: "Не верю". В такие тяжелые воскресные минуты Елизавете Петровне было не по себе – она сомневалась, падала духом и срочно искала глазами Трубецкого, который был здесь же, сзади, среди молящейся номенклатуры.
Елизавета кивала – давай, Никитос!
И Трубецкой тут же начинал рыдать в религиозном экстазе. Делал он это честно, искренне, громко, пусть даже немного театрально – иногда он падал, рыдая, и в экстазе бился головой о церковный пол, хорошо, что не бетонный (схоже с ним, лет через 70, будет биться затылком об пол другой вельможа – Максим Петрович, – о чем нам расскажет Александр Сергеевич Грибоедов). Елизавета получала то, чего ей недоставало – уровень святости резко повышался, религиозный подъем и благостность были видны невооруженным глазом.
Императрица уходила со службы в хорошем настроении.
А Никита Юрьевич продолжал удерживать свое законное место в верхних слоях номенклатуры.
Чеканил шаг с лучезарной улыбкой
При Петре III вектор развития страны снова претерпел радикальные изменения. Не нужен был ни ревущий теленок, ни религиозный экстаз. Все эти дела давно минувших дней оказались неактуальными. Для того, чтобы сократить отставание, стране требовался прогрессивный прусский шаг, который и тренировали солдаты с офицерами ежедневно на парадном плацу. Но наблюдая за тем, как вяло и натужно маршируют гвардейцы, как мало в их глазах бодрости и веры в светлое будущее, – молодой император терял управленческий драйв. Становилось грустно, на душе скребли кошки, и совершенно ничего в жизни не радовало. В такие тяжелые минуты Петр Гольштейн-Готторпский действовал точно так же, как и его предки: он искал глазами Никиту Юрьевича Трубецкого, а найдя, кивал ему, – "Давай, Трубецкой!".
И почти что 70-летний Трубецкой – толстый, низенький, при полном парадном обмундировании, при всех орденах и полагающихся по возрасту болезнях, высоко, по-балетному задирая ногу, с вытянутым носком и неподражаемой жизнерадостной улыбкой, с блестящими от неминуемого светлого будущего глазами – чеканил прусский шаг. Чеканил так, что искры летели в оторопевших, разинувших рты гвардейцев.
"Вот как надо, олухи", – отчитывал гвардию удовлетворенный император. – "Неужели это сложно? Учитесь, болваны, у ветеранов!"
Женитьба как карьерное ускорение
А еще у Никиты Юрьевича было не менее 14 детей от двух жен, которых он выбирал с кибернетической точностью: первая жена была дочерью первого российского канцлера Гавриила Головкина, и в нее был влюблен фаворит Петра II, Иван Долгорукий. С одной стороны, это способствовало продвижению по службе, с другой – Никите приходилось несладко: потребовалось ангельское терпение. Долгорукий приезжал в дом Трубецких, требовал питья и веселья, в ходе которого бил Никиту, за то, что тот мешал ему всласть ухаживать за хозяйкой дома. Каждый раз Долгорукий грозился в следующий приезд выкинуть Никиту из окна, но, видимо, забывал, поскольку так и не выкинул (хотя хозяин предусмотрительно стелил под окном солому). Неизвестно – поехал ли Никита Юрьевич через 10 лет в Новгород, чтобы посмотреть, как на Красном поле за государственную измену будут четвертовать Ивана Алексеевича Долгорукова, оказавшегося неловким при перемене политической обстановки. Это было последнее четвертование в истории России.
Во вторую жену Никиты Юрьевича (первая, Анастасия Гавриловна, умерла в середине правления Анны Иоанновны, а вторая, Анны Даниловна, родила в первом браке Михаила Хераскова, автора первых эпических, громадных по объему, русских поэм) был влюблен влиятельнейший фельдмаршал эпохи Анны Иоановны, фон Миних, который вел себя по отношению к Никите уже несравненно корректнее четвертованного Долгорукого (что не помешало впоследствии Никите Юрьевичу вести с пристрастием следствие по делу Миниха).
Иван Долгорукий, Никита Трубецкой и фон Миних
Как видите, нахождение в верхних слоях номенклатуры требует жертв, но Никита Юрьевич своего добился. Он стал генералом-фельдмаршалом, действительным тайным советником. И в течение двадцати лет занимал комфортную позицию генерал-прокурора.
Всё, что сбыться могло,
Мне, как лист пятипалый,
Прямо в руки легло.
/Арсений Тарковский/
Другая незаметная жизнь
Но всем этим книга его жизни не ограничивается, и далеко не всё в той книге просто. Давайте полистаем другие страницы Никиты Юрьевича Трубецкого, который, оказывается:
- участвовал в собраниях "ученой дружины" Феофана Прокоповича (а на эти собрания клоунов точно не приглашали; по сути, "ученая дружина" – это первое общественно-литературное сообщество Санкт-Петербурга);
- покровительствовал театральной труппе Федора Волкова, а это же основатель русского театра, первый русский актер (хотя замечательным русским актером был и до Федора Волкова – Никита Юрьевич Трубецкой);
- и, наконец, дружил с Антиохом Кантемиром, а Антиох Кантемир – это Грибоедов первой половины XVIII века: блестяще образованный, умный человек, первый русский поэт (именно у него в стихотворении появляется интонация) и талантливый дипломат, работавший посланником в Лондоне и Париже. Будучи младше Трубецкого на 10 лет, Кантемир почитал за честь дружить с Никитой Юрьевичем и посвятил ему свою седьмую сатиру.
Таково было время. Таковы были тогда люди. И в пределах эстетики дворцовых переворотов, Никита Юрьевич жил абсолютно органично.
Мы сегодня живем в другой эстетике и можем только догадываться – как на нашу жизнь будут смотреть лет эдак через 250. Вполне возможно, что потомки будут считать уже наши деяния – куцыми и странными. И всласть смеяться над нами – точно так же, как мы улыбаемся сегодня, читая книгу жизни слуги восьми господ, Никиты Трубецкого.
И все-таки согласитесь, что книга Трубецкого, Юрьича и Никитоса, далеко не так однозначна, как кажется на первый поверхностный взгляд.
Источник "Ревизор"
Публикация с разрешения автора
Так случилось, что в тени могучего образа Феликса Дзержинского потерялись другие видные руководители политического сыска. Я взялся рассказать их биографии, которые во многом превосходят жизненный путь Железного Феликса. В первой части речь шла о сподвижнике Петра I Ф.Ю. Ромодановском. Сегодня – о его последователе во главе сыскного ведомства страны Андрее Ивановиче Ушакове.
Кадр из сериала "Записки экспедитора тайной канцелярии" (слева А.И. Ушаков в исполнении актера С. Чонишвили)
Карьерные успехи Ушакова являли яркий образец того, как в петровские времена с самых низов могли пробиться «в люди». Благодаря труду и незаурядным личным качествам, выходец из бедной дворянской семьи стал влиятельным государственным управленцем. Все началось с того, что, следуя призыву Петра Алексеевича к дворянам явиться на царский смотр, тридцатилетний дворянин из Новгородской губернии был зачислен в Преображенский полк. На службе у государя он проявил себя с лучшей стороны и быстро дослужился до звания майора. Царь же заметил бравого гвардейца после того, как тот жестоко и решительно расправился с участниками Булавинского восстания в 1707-1708 годах.
Так Ушаков вошел в круг близких к царю адъютантов, выполнявших различные государевы поручения. В разное время в его обязанности входило расследование громких преступлений, тайный надзор за офицерами, проверка доносов, розыск беглых крестьян. Все говорило о тяготении Ушакова к расследовательской деятельности и спустя время произошло событие, которое только укрепило его позиции на поприще политического сыска. В 1718 году открылось дело царевича Алексея, обвиненного в измене и преступных замыслах против государя. Ушакова включили в состав Тайной канцелярии, созданной для расследования этого дела. Его активное участие в следственных действиях было вознаграждено высокими чинами и царской милостью. После окончания дела царевича Тайная канцелярия получила новые задания, которыми Ушаков старательно занимался вплоть до ее упразднения в 1726 году.
Блестящая карьера притормозилась в 1727 году, когда Ушаков оказался втянут в интригу против А.Д. Меншикова. Но новая императрица Анна Иоанновна вернула его в высший свет. Ушаков вел себя осмотрительно и не участвовал в разногласиях императрицы и Верховного тайного совета. Разорвав договоренности с «верховниками», Анна Иоанновна восстановила самодержавие и приблизила к себе лояльных управленцев, в числе которых оказался и осторожный Ушаков. Императрица отдала ему в управление новое розыскное ведомство – Канцелярию тайных розыскных дел. Он держал отчет перед всесильным фаворитом Бироном.
Сначала в руки Ушакова попали дела свергнутых «верховников». Князья Долгорукие и Д.М. Голицын были допрошены и осуждены за должностные злоупотребления и неодобрительные высказывания в адрес государыни. Осужденные были заточены в далекие монастыри и крепости, где и провели последние года своей жизни. На посту главного сыскаря Ушаков стал поистине одиозной фигурой и грозой врагов императрицы. Заслышав его имя, многие видные персоны того времени трепетали от ужаса. Даже иностранные дипломаты испытывали страх, например, говорили, что французский дипломат Шетарди, которого выдворяли из России, «коль скоро генерала Ушакова увидел, то в лице переменился».
После смерти Анны Иоанновны на трон возводят младенца Иоанна Антоновича при регентстве его матери Анны Леопольдовны. Теневым правителем стал фельдмаршал Миних, который вел политическую борьбу с Бироном и его окружением. Дворцовые склоки разрешились при непосредственном участии Ушакова. Как и прежде, он встал на сторону младенца-императора, регентши и Миниха. Бирона арестовали и обвинили в попытке захвата регентства, небрежении к здоровью покойной императрицы Анны Иоанновны и других преступлениях. Удивительно, но некогда всесильный Бирон, перед которым Ушаков ранее держал ответ, стал жертвой своего бывшего подчиненного. Ушаков лишь выполнял волю царствующей особы, не связывая себя старыми и порою даже добрыми отношениями.
Предсказуемо Ушаков поступил после дворцового переворота, когда гвардейцы возвели на трон Елизавету Петровну в 1741 году. Он не препятствовал захвату власти и присягнул на верность новой императрице. Миних и его сообщник граф Остерман были объявлены врагами Отечества и отправлены в ссылку. Пока власть Елизаветы оставалась шаткой, ведомство Ушакова усердно трудилось. В рамках нескольких дел были пресечены попытки новых переворотов и возвращения на престол свергнутого императора Иоанна Антоновича. В 1744 году на проявленную верность и должностные успехи императрица жалует Ушакову графское звание.
Особым вниманием Канцелярии тайных розыскных дел пользовались дела о самозванцах и слухах о личной жизни императрицы. Например, поручик Ростовского полка А. Кучкин прямо заявил на допросе Ушакову: «Ее императорское величество изволит находиться в прелюбодеянии с его высокографским сиятельством Алексеем Григорьевичем Разумовским». Позднее капитан-поручик гвардии Г. Темирязев поведал своему сослуживцу о том, что Петр I был «великий блудник», а его дочь сначала любила «арапа Аврамку», затем сына генерал-полицмейстера Девиера, потом безвестного «ездового», «а четвертого Алексея Шубина; и пятого ныне любит Алексея Григорьевича Разумовского, да это де не довольно». Все эти дела находились на рассмотрении лично Ушакова.
Императрица отправила на покой стареющего вельможу в 1745 году, но он еще до 1746 года занимался делами. Года уже не позволяли ему в полной мере руководить важным ведомством. Перед смертью он принял присягу у своего преемника графа А.И. Шувалова. Великий сыщик скончался в 1747 году, его последними словами были благодарность и благоговение перед портретом Петра I. Похороны проходили пышно и торжественно, как подобает живому свидетелю петровской эпохи и верному слуге пятерых императоров.
Как вам биография Ушакова? Достоин ли он лучшего места в истории по сравнению с Железным Феликсом? В следующей заметке расскажу о другом царском сыщике. Следите за публикациями.
Паблик автора: История и Право
В начале царствования Анны Иоанновны в 1731 году высшим органом политического сыска стала Канцелярия тайных и розыскных дел. Новая канцелярия бурно развернула следственную деятельность. В ней решалась судьба ненавидимых Анной Иоанновной членов Верховного тайного совета, князей Долгоруковых и Голицыных. В ходе многочисленных процессов тысячи преступников были сосланы в Сибирь или казнены. Канцелярия Анны Иоанновны – постоянное учреждение, занимавшееся на профессиональной основе сыском политических преступников.
Гибкая позиция главы канцелярии А.И. Ушакова позволила сохранить сыскное ведомство после смерти Анны Иоанновны и воцарения на российском престоле Елизаветы Петровны. Он не участвовал в елизаветинском перевороте, но и не препятствовал этому, как того требовала от него служба, а потому смог вызвать расположение дочери Петра I и остаться у власти. В 1746 году на высоком посту преклонного в годах Ушакова сменил ставленник императрицы граф А.И. Шувалов. В его лице тайное ведомство получило нового вседержителя.
Елизаветинская канцелярия активно ограждала персону императрицы и наследника престола Петра Федоровича от любых посягательств. Жестоко карались непочтительные слова, злоумышления и народные пересуды против личности императрицы, наследника и ее любимчиков братьев Разумовских. Особым пунктом на повестке дня стояло дело отстраненного от власти Брауншвейгского семейства и борьба с самозванцами «Иоаннами Антоновичами».
Несмотря на то, что при Елизавете Петровне смертная казнь к политическим преступникам не применялась, методы работы тайной канцелярии не отличались гуманностью. На допросах практиковались пытки на дыбе и битье кнутом, а если они не приводили к нужному результату, правила предписывали особый порядок пыток – «Обряд како обвиненный пытается». Согласно «обряду», к запиравшемуся преступнику применялись пытки тисками, водой и огнем. Если после трех пыток обвиняемый молчал, его пытали еще три раза.
Такая жестокость к началу правления Петра III уже казалась избыточной. В 1762 году он распорядился уничтожить тайную канцелярию, дабы «неповинных людей от напрасных арестов, а иногда и самых истязаний защитить». Неразрешенные дела канцелярии передавались на рассмотрение Сенату, при котором для этих целей учреждалась специальная Тайная экспедиция.
По книге: Евдокимов А.В. Бунтари и мятежники. Политические дела из истории России
Паблик автора: История и Право
Весной 1738 года по указу Императрицы Анны Иоанновны из Москвы в славный город Тверь приехал целый отряд помытчиков, как называли в те времена, царских ловчих, главная обязанность которых заключалась в поимке ястребов, кречетов и соколов для Государевой охоты.
Л. Каравакк Императрица Анна Иоанновна
Задача, поставленная перед ним на этот раз, была довольно необычна: они должны были найти и отловить белую, как голубь, галку, которую, якобы, вот уже несколько раз видели как в самом городе, так и в уезде.
Узнав о появлении такого чуда природы, тверской воевода Иван Киреевский, недолго думая, отрапортовал о нем обер-егермейстеру высочайшего двора Артемию Петровичу Волынскому, а тот в свою очередь довел эту удивительную историю до сведения самой государыни и предложил отправить экспедицию на поимку вышеупомянутой галки. Императрица одобрила затею Волынского, и ее московские ловчие засобирались в путь-дорогу
Г. Гизедь А. П. Волынский, кабинет-министр и обер-егермейстер императрицы Анны.
Прибывшие в Тверь помытчки сразу же приступили к поиску загадочной птицы, на помощь им были брошены местные охотники и даже воинские команды, однако, дело как-то сразу не заладилось, а через несколько дней бестолковой беготни по городу и по его окрестностям стало ясно, что все эти хлопоты не стоят и выеденного яйца.
Никакой белой галки найти так и не удалось, а тратить деньги и время на продолжение поисков было просто глупо. Несолоно хлебавши, замотанные и злые москвичи, поехали домой, а удрученный воевода велел распубликовать по городу объявления, в которых обязывал горожан, если снова они увидят эту злосчастную галку, немедленно уведомить о ее появлении местные власти.
В. Серов. Царская охота. Юный император Петр II и его тетушка, цесаревна Елизавета Петровна, выезжаю в поле
.Судя по всему, подобных уведомлений больше не поступало, и дело стало покрываться пылью и забываться, тем паче, что на южных границах Российской Империи грохотала война с турками, да и домашних забот хватало.
Через год лег на плаху организовавший бестолковую тверскую экспедицию Артемий Петрович Волынский, а через два – не стало императрицы Анны Иоанновны, возжелавший украсить своей зверинец подобным дивом, и, лишь только благодаря причудливому капризу прелестной музы Клио мы смогли узнать эту странную и забавную историю о белой, как голубь, галке.
По непонятным причинам я никогда не испытывал удовольствия от алкоголя. Когда приходилось по необходимости его употреблять, я испытывал только чувство отравления и недоумения, глядя на веселящихся собутыльников. Видя сколько горя и материальных затрат приносит алкоголь другим людям, я являюсь сторонником трезвого образа жизни. Хотя я понимаю, что мир не изменить, и моя точка зрения никогда не будет популярной, как и не будет популярным любой, кто попытается внедрять трезвость. Но всех исторических деятелей, кто пытался я очень уважаю. Моя любимая Императрица Анна Иоанновна была за трезвость, и даже издала указ, по которому было узаконено задержание нетрезвых граждан, «дабы пьяные по улицам не вздорили и песен не пели, а которые будут, то велеть таких ловить и приводить в полицию». И вообще считаю, что Анна Иоанновна должна пользоваться большим уважением уже за указ по которому приступили к строительству Московского тракта. Организовать работу на части тракта, проходившей по территории Красноярского уезда, было велено известному русскому путешественнику Витусу Берингу. Он обязан был по мере движения на Восток назначать станы, обеспечивавшие регулярные почтовые сообщения с центральной частью России зимой и летом. Кстати в Красноярске даже установлен памятник этому указу.
В Российском государстве очень часто за одним шагом вперёд следовали два шага назад или мышиная возня с топтанием на месте.
Прошло пять лет со смерти Петра I. За это время вперёд ногами вынесли Екатерину I и Петра II, не жалевших живота своего во всевозможных алкомарафонах.
Грамотный правитель сам окружает себя нужными людьми чтобы с их помощью править. Вокруг бездарности змеиное придворное кодло организуется само собой, и правит от его лица. Таким кодлом в 1730 году был Верховный тайный совет, в котором заправляли Голицыны и Долгорукие.
И вот решили верховцы позвать на престол Анну Иоанновну, племянницу Петра I. Я вам уже рассказывал про эпичную свадебку, устроенную Петром для Анны, когда её курляндский суженый не перенёс жестоких отходняков, и пошабашил вскоре после свадьбы. Похоронив мужа, Анна вернулась к дяде в Петербург, но в 1717 году была отправлена Петром обратно в Курляндию, где на галимом без каких-либо перспектив просидела аж 13 лет.
Чуваки решили, что на безрыбьи и рыба раком, поэтому в отличии от борзой дочери Петра — Елизаветы, Анна будет послушной паинькой и не вздумает гнуть пальцы веером. А чтобы Анна не зазвездилась и не передумала, решено было подсунуть ей на подпись «кондиции» — целую жменю ограничений, которые делали из Анны Иоанновны не императрицу-самодержицу, а понтовитую курицу в короне. Верховный тайный совет превращался из глиста во льва. Самодержавию должен был прийти конец.
Убедив Верховный тайный совет, что она как пьяная гайка — на все согласна, Анна Иоанновна размашисто подписала «кондиции» и под сопровождением отправилась в Москву, чтобы там короноваться. Дабы предотвратить завистливые гурления бовен, верховники «забыли» уведомить всех остальных дворян, что как только коронуется Анна, то самодержавие обнуляется и власть в стране официально закрепляются за Верховным тайным советом, места в котором уже давно заняты.
Шило в мешке не утаишь, особенно когда сел задом на тот мешок. О проделках Верховного тайного совета узнают дворяне попроще, которым очень не хотелось, чтобы страной продолжали править эти задолбавшие всех упыри-верховники.
Они наперегонки бегут к Анне и просят её короноваться императрицей-самодержицей, чтобы защитить их от этих кривосисев. Бывают разные идеи. Бывают хорошие, бывают плохие. Есть так же идеи на миллион. А вот Анне пришла идея на дохреллион. Она прикинулась верблюдом и сказала:
— А разве не всенародно и без Вашего ведома и согласия были составлены эти кондиции?
— Без нас, матушка!
Дальше Оскар 1730 года уходит Анне Иоанновне, которая показательно разгневалась так, как будто хоть когда-то мнение низов спрашивали.
— Раз такие они негодяи, то я с ними на одном гектаре не сяду! - после чего она порвала «кондиции», швырнув их на пол.
Толпа одобрительно загудела и гул этот означал, что на престол вскоре взойдёт императрица и самодержица Анна Иоанновна, а не марионетка Голициных и Долгоруких.
Вот так Анна Иоанновна из пешки в чужой игре превратилась в ферзя.
Почти 288 лет назад (10 октября 1731 г.) хан Младшего жуза 38-летний Абулхаир хан (1693-1748) на Коране принес присягу российской императрице Анне Иоанновне. Анна была ровесницей Абулхаира, племянницей Петра I и взошла на российский престол за год до начала процесса присоединения казахских родов.
Необходимо затронуть обстановку, в которой происходило присоединение.
В официальной истории считалось, что главной и чуть ли не единственной причиной прошения Абулхаира о российском подданстве было джунгарское нашествие двадцатых-тридцатых годов, когда джунгары вытеснили казахов с юга Семиречья, заняв древнюю столицу — Туркестан. На самом же деле не меньшую, если не большую роль здесь сыграли башкиры, и в первую очередь их предводитель — легендарный тархан (военачальник) Алдар.
Джунгарское нашествие в казахских преданиях названо Годиной великих бедствий. Но ко времени союза с Россией извечно соперничающие между собой чингизиды, ханы Старшего, Среднего и Младшего жузов, все же сумели объединиться и отбросить джунгаров к югу. Правда, под властью джунгаров оставались еще значительные казахские территории, но перелом наступил. Уже к 1729 году казахи могли развить успех, преследуя отступающего противника, однако в тыл войскам хана Абулхаира ударили башкиры.
Родственные народы, казахи и башкиры постоянно враждовали из-за земель по Яику (Уралу), Илеку и Тоболу. Четко определенной границы между Россией и Казахией тогда не существовало. Набеги с той и с другой стороны были бытом, образом жизни в те века. Так что Абулхаир, воюя с джунгарами, все время тревожился за тылы, потому что Младший жуз близко граничил с территорией башкир.
Башкиры были подданными России. И Абулхаир понимал, что при любом пограничном конфликте российская власть будет защищать в первую очередь их интересы.
Единственный выход — и казахам идти в российское подданство, чтобы уже императрица единовластно могла прекратить вековечные стычки на границе, ставшие для двух народов национальным образом жизни. Важнейшую роль в этой исторической акции сыграл башкирский тархан Алдар, младший по знатности, не чингизид, но старший по возрасту. Он сопровождал казахское посольство до Москвы и Петербурга. Именно о нем пишет хан Абулхаир в послании к императрице Анне Иоанновне:
«Этот Алдарбай требовал посланника от нас к Вашему величеству, и поэтому Мы, Абулхаир-хан, с подвластным мне многочисленным народом Среднего и Малого жузов... желаем Вашего покровительства, ... чтобы с подданным Вам башкирским народом, находящимся за Уралом, жить в согласии, и будем Вашими подданными».
Не менее серьезную угрозу казахским родам представляли и другие подданные России - волжские калмыки, уральские казаки, а также южные соседи - хивинцы и кокандцы.
Не следует упускать из виду и личные интересы Абулхаира, который, опираясь на российскую администрацию, надеялся ослабить позиции своих политических противников, возвыситься над своими потенциальными соперниками в борьбе за единоличную власть. Главной целью Абулхаира и его близких соратников, известнейших батыров Букенбая, Жаныбека, Есета и др. было объединение всех казахских родов и образование централизованного государства под формальным протекторатом России. Абулхаир, в военное время командовавший всеми казахскими силами и являвшийся фактическим организаторов борьбы против джунгар, происходил из младшей линии Чингизидов, из которой не мог быть выбран старший хан всех 3-х жузов.
Через пять лет после присяги Абулхаира, его ставку (в составе экспедиции) посетил художник из Гамбурга Джон Кэстль. Он написал единственный прижизненный портрет хана Абулхаира, которому на тот момент было около 43 лет. Возможно, европейскому художнику было сложно изобразить азиатские черты лица, а может, Абулхаир именно так и выглядел. В своем дневнике художник написал: «Он получился очень похож и ханша в восторге заметила, что лицо её супруга и мой портрет схожи как две капли воды».
⠀
Джон Кэстль также написал портрет сына Абулхаира - Ералы и подарил его матери. Из дневника художника: «Мать не могла насмотреться на портрет сына – она целовала его со слезами на глазах».
Портрет султана Ералы хранится в Государственном Русском Музее (Спб), а портрет Абулхаир хана в Третьяковской галерее (Мск).
Российский посол А.Тевкелев писал: «Абулхаир-хан желает, чтобы протекцией его императорского величества, быть ему самовластным и дети его по нем были наследники». Так и получилось, потомки Абулхаира на протяжении многих лет после его смерти занимали ведущие позиции в государственной, военной и общественной жизни Младшего жуза. Сын Абулхаир-хана Нуралы-хан обладал ханским титулом 38 лет, второй сын Ералы 4 года, третий сын Айшуак 8 лет.
В разное время 9 внуков Абулхаира (Есим, Пиралы, Жанторе, Сергазы, Букей, Каратай, Шигай, Болекей и Темир) были ханами и 5 правнуков — Касым, Маты, Жангир, Каипгали, Саукым. Кроме того, двое внуков Абулхаира — сын Ералы, султан Болекей и сын Адиля, султан Агын, были в конце 1740 — начале 1741г.г. и в 1770-1771 г.г. Хивинскими ханами.
Присоединение Казахстана, начавшееся в 30-х гг. XVIII в., завершилось лишь в конце середины XIX в. и являлось сложным и противоречивым процессом. Присоединение казахских жузов происходило в различных внешнеполитических и внутренних условиях, от мирного вхождения до полномасштабной войны.
Их есть у нас! Красивая карта, целых три уровня и много жителей, которых надо осчастливить быстрым интернетом. Для этого придется немножко подумать, но оно того стоит: ведь тем, кто дойдет до конца, выдадим красивую награду в профиль!