Жду новый пост

Серия «Что бывало»

Пишу по просьбе таких трудящихся как TheBrilliantSun,  demonito,  alexta,  plank6.626070, а также для всех моих подписчиков, которые всегда щедры на добрые слова.

Дело было в Красноярске, году эдак в 1995-м или в 1996-м. Архив моих газетных публикаций далеко не в сохранности, поэтому особых пруфов предоставить не могу. Но многие очевидцы тех событий, слава богу, живы, и при очень большом желании можно найти подшивку нашей краевой молодёжной газеты тех лет.

Приближался всенародный день розыгрышей - 1 апреля. На планёрке каждому журналисту дадено задание на своей тематической странице сделать по одной брехливой заметке в честь этого весёлого дня. "Красноярский комсомолец" по четвергам выходил "толстушкой" с несколькими тематическими страницами. Я отвечала за две - "За здравие" и "Яшкин дом" (про животных и всё такое). Не помню уже, какая из них выпала на тот номер, но не суть.

Надо сказать, что остроумцев в нашей газете всегда хватало, равно как и талантливых вострых перьев. И каждый на своей странице выдумал свою "утку", очень похожую на  правду. (Запомнилась навсегда первополосная: типа проезд по Коммунальному мосту с правого берега на левый с 1 апреля будет платный! Многие автомобилисты испугались. Всерьёз.)

Я свой розыгрыш придумала без особых умственных затрат, и мне он казался ну очень смешным и необычным. Что характерно, таковым он показался и руководству в лице редактора, зама и ответсекретаря. Я сочинила такую заметку: в одном из таёжных районов края на базе пустующего пионерского лагеря организован медицинский центр, где основная метода оздоровления - зоотерапия. Завезены самые "лечебные" животные со всех концов планеты, построены вольеры и домики, зверушки ждут первых пациентов.

Фактором, указующим на первоапрельскую шутку, по-моему разумению, должна была стать большая фотография, на которой в окружении самых экзотических зверей сидел доктор. Кто-то из наших дизайнеров поизощрялся в фотомонтаже, который всем нам казался совершенно очевидным. На фото вокруг доктора с приятной внешностью сидели, лежали и высились жирафы, ламы, крокодилы, лемуры, орангутанги и прочие особи, сроду не водившиеся в наших лесах. На руках у него кто-то тоже примостился. И вроде даже всё на фоне слона было. Честно говоря, не помню, поместили ли мы в эту компанию обычных кошек и собак. По-моему, про них были строчки в тексте. Коллаж удался на славу! Лицо мужика, выдернутого из недр  журнальной периодики, внушало доверие и симпатию...

Доктору по зоотерапии было придумано какое-то дикое имя-отчество, и мы были уверены, что оно-то точно могло бы заставить читателя задуматься о реальности якобы происходящего в таёжной глуши. Припоминается, что фамилия этого узкого специалиста была Лёгкокрылов (хотя, может, и Быстролётов?).

И вот первоапрельский номер "Комсомольца" вышел, тираж разъехался по всему необъятному Красноярскому краю, и стало нам очень скоро не до смеха. Редакция была атакована звонками и письмами с просьбами дать контакты чудесного доктора, спрашивали круглогодично ли будет работать такая удивительная здравница, сколько стоит оздоровление и прочее, и прочее, что волнует людей с самыми разными проблемами в здоровье.

Главная и вовсе несмешная жуть была в том, что во многих письмах читатели рассказывали о своих мытарствах по больницам, слали копии историй болезни, просили содействия в приобретении "путёвки"...

На ближайшей планёрке был обсуждён (и осуждён) сложившийся перфоманс, и был вынесен вердикт - больше НИКОГДА, НИГДЕ и НИКОМУ не шутить на тему здоровья.

А звонки всё раздавались, а письма всё шли, и 1 апреля в тот год у меня лично длился очень долго. И смешливости очень поубавилось при умственных затратах при написании заметок на любую тему.

Если вдруг кто из "Красноярского комсомольца" тех лет читает эти строки - привет вам, дорогие друзья-товарищи!

Как молоды мы были, как верили в себя...

Давно ничего не писала (жарища на Кубани, засуха, хандра), поэтому и в ответах давно не было свежих сообщений от читателей. Но вот вдруг намедни человек, прочитав мой давний пост "Ну очень ранняя профориентация", прислал мне такую фразу "Раньше в каждой газете был отдел писем".  Ну да, МаковЦвет, было дело. Не только помним, но и, как говорится, на себе испытали.

А история в связи с эти будет такая (если получится длинно, извините). Городок Усть-Лабинск, 1986 год, районная газета "Сельская новь". И работаю я там как раз не просто завотделом писем, а согласно новым веяниям (перестройка же!), завотделом писем, рекламы и действенности публикаций. И велено было тогда газетам переходить на самоокупаемость и всячески расширять тематику и рекламы, и частных объявлений. Нас тогда даже собрали на специальный обучающий семинар и дали посмотреть на какую-то прибалтийскую газету, в которой очень успешно публиковались объявления о знакомствах. И было их много, отдельным разделом! Это для тогдашних российских газет дело было неслыханное. Но перестройка, гласность, все дела и чем мы хуже Прибалтики?

Воодушевлённая новыми перспективами, я написала статейку с приглашением приходить в редакцию и давать объявления про поиск второй половины. И одинокие сердца не замедлили себя ждать. С каждым пришлось беседовать и выслушивать буквально историю жизни, а потом уж составлять корректное ёмкое объявление.  Никаких вольностей и игривости, всё в рамках приличий. Гласность гласностью, но газета была всё-таки органом райкома партии, а не коммерческим изданием.

В объявлениях о знакомствах не было никаких личных координат человека - просто абонент №..., и писать ему следует на адрес редакции. Была заведена специальная коробка, куда складывались письма-ответы, и соискатель приходил лично их забирать. При подаче такого объявления я первым делом смотрела у человека паспорт, чтобы убедиться в отсутствии печати ЗАГСа. Самых первых смельчаков я помню до сих пор!

Прошло несколько месяцев, рубрика о знакомствах прочно закрепилась на полосе объявлений, абоненты делились со мной своими удачами, неудачами и приключениями. И я чувствовала себя иногда матёрым психологом, таким многоопытным знатоком человеческих душ, хотя большинство этих душ были старше меня.

Своих абонентов я узнавала сразу, как только они входили в кабинет. Вот точно знала по выражению лица, что не дом собрались продавать или сено покупать. В одно прекрасное утро так ко мне пришла молодая женщина и, помявшись у порога, спросила как дать объявление о знакомстве. Едва мы начали разговор, зазвонил телефон. Сестра. Извинившись, я коротко с ней переговорила по одному важному для меня делу и, прощаясь, сказала: "Ну, привет Красноярску!"

Посетительница тут же встрепенулась: "А Вы что - сами из Красноярска?" Ну да, говорю, оттуда. И наша беседа резко вильнула в сторону нашей общей, как оказалось, исторической родины. Встретить в кубанской глубинке земляка тогда для меня было за счастье! Выяснили, кто когда переехал, да как кому живётся в краю-раю. Погрустили о покинутом Красноярске. И ведь жили через пять остановок друг от друга - ну надо же! Я на "Родине", она - на Предмостной! Землячка моя рассказала, что сюда её привёз местный муж, что свекровь поедом съела, что есть дочка, что с мужем разошлась (во хмелю злобен и кроме рыбалки ничё на уме нет!) И вот уже год она живёт на съёмной квартире, и не сладко одной, и трудно выживать на чужбине, и брошенный муж достаёт, и что всякие негодные кавалеры вьются, и вообще...

Составили объявление с параметрами предполагаемого соискателя руки и сердца: романтичный склад характера, не старше 45, с благоустроенным жильём и только с серьёзными намерениями. Про Галину написали, что она привлекательная скромная женщина, 28 лет, с дочкой шести лет, увлекающаяся рукоделием и далёкая от огородных и прочих сельских забот. На этой фразе она настаивала особо. Довольные новым знакомством, мы расстались. Договорились, что она будет мне звонить насчёт писем-ответов.

И вот после выхода объявления Галина пришла за первыми четырьмя письмами. Два были прямо толстенные и вроде даже с фотографиями. (Как же простодушны были люди!) Галина письма убрала в сумочку и, не в пример первой встрече, заторопилась уйти. Провожая её из кабинета и чего-то ободряющее говоря, я вдруг увидела у неё на шее под прядью волос изрядного размера след от засоса. Хм-м, внезапно... А с другой стороны... Ну да, мне-то что, в конце концов!

И тут меня пронзила страшная мысль: паспорт! а ведь паспорт я у неё не посмотрела! На имя-фамилию, печать о разводе... Очаровалась встречей с землячкой! Всем её словам почему-то безоговорочно поверила. Такая вроде милая, кроткая... Но Галины уже и след простыл. Ну ничего, тогда я подумала, придёт за другими письмами, спрошу паспорт. Но в голове тревожная мысль всё-таки поселилась. И она меня не подвела, как говорится...

На следующий же день с утра по редакции с воплями "Кто тут главный?!" металась дородная женщина, а меня у кабинета поджидал угрюмый мужик. Это была свекровь Галины и её муж. Как оказалось, не разведённый, а очень даже на ней женатый. И не одна у них дочка, а есть ещё два пацана. Вчера вечером Галина исчезла, оставив записку "Детей заберу, когда устроюсь." Среди её оставшихся вещей были найдены газеты с какими-то пометками рядом с объявлениями мужчин о знакомстве. И, конечно, же номер с её объявлением, вообще обведённым кружком. Последние сомнения родственников развеяла соседка, видевшая Галину выходящей из редакции в день исчезновения. Короче, звёзды сошлись!..

Эх, много вы потеряли, если никогда не слышали, как умеют орать и ругаться истинные кубанские женщины! Те самые, у которых казаки в роду, и у которых кровь всегда кипит от жаркого солнца и обильной еды! Мама дорогая! Чего только мы не выслушали от этой рассвирепевшей казачки! И что стыд потеряли, и пакость всякую печатаем, и семьи разваливаем, и разврат насаждаем и, понятно, управу на нас они найдут! Передать всё это на кубанской мове я нэ можу, для этого надо здесь родиться. Но звучало это шикарно! Незабываемо.

В том же ключе они написали жалобу на газету . Райком партии отправил разбираться с этим делом инструктора из отдела пропаганды. Разбирались со мной, в основном. Коммунистом я не была, поэтому мне был объявлен выговор в рабочем порядке за допущенную халатность. Инструктором была одинокая женщина Наталья Сергеевна, проживавшая в квартире надо моей. Вечером мы с ней посидели за рюмкой чая, и я ей в красках и лицах рассказала всю историю от начала до конца. Посмеялись. Потом она много расспрашивала меня, что за люди приходят давать объявления о знакомствах, и каковы результаты. Да самые разные, говорю, люди...

А через несколько месяцев  в газете "Правда" (!!!) вышла маленькая заметка про то, как хорошо кубанские газеты овладевают новыми методами работы и переходят на самоокупаемость. И особенно хорошо перешла на самоокупаемость газета "Сельская новь" из города Усть-Лабинска. Ну чё, доброе слово завсегда приятно!

...Землячка Галина больше ни в редакции, ни в моей жизни не появилась. А ей ещё с десяток писем пришло. Те, что были с обратным адресом, назад отправили. Без адреса которые в архив пошли. Конца этой драмы я не знаю, потому что вскоре я вернулась в родной Красноярск. Вышла замуж. Без объявлений.

Сейчас сайты знакомств предлагают море разливанное женихов и невест, однако, читая откровения пикабушников, понимаешь, как это непросто - знакомиться по объявлениям! Грустная и совсем уже другая история.

В этом году я могу отметить своеобразную круглую дату: вот уже 20 лет как я живу на юге. Прописка в паспорте не даст соврать. За эти годы много новых знакомств здесь случилось, из которых возникали разной крепости приятельства, иногда переходящие в дружбу, а иногда лопающиеся с треском при малейшей жизненной передряге. Мне, по простоте душевной, поначалу казалось, что с северянами всех сортов дружить лучше, чем с местными. Сейчас могу с грустью сказать, что эти прекраснодушные надежды на солидарность северного братства не оправдались. А может, это лично мне не повезло? Но в первые годы жизни на черноморском побережье я пребывала в каких-то иллюзиях и радостно кидалась навстречу каждому северянину с желанием дружить, помогать обустраиваться в райском месте, каковым оно кажется большинству граждан нашей огромной страны.

История эта как раз о таких двух моих знакомцах, с которыми меня судьба свела в первый год жизни на юге, и с ними я думала крепко дружить. Всё вроде к этому тогда располагало. Но... После беспощадного отжима всякой лирики и драмы осталась вот такая байка из южной жизни северян.

...Некто Эдик переехал на наш курорт с Урала, будучи военным пенсионером. За свою уральскую недвижимость и трудовые сбережения купил здесь две квартиры. В однокомнатной стал жить, а двухкомнатную сдавать. При этом весомом довеске к пенсии он чувствовал себя превосходно: катался на велосипеде, купался в море, пил вино и знакомился с женщинами. Вскоре одна из них, Тамара, особенно вскружила ему голову. Сближало и общее уральское происхождение - новая знакомая переехала сюда десятью годами раньше и стала почти уже местной.

Эдуард опомниться не успел, как головокружение закончилось совместным проживанием в его  квартире. Тамара стала для Эдика главным двигателем прогресса - она знала, как можно жить ещё лучше. Она уговорила Эдика продать одну из квартир и купить какое-нибудь домовладение, чтобы в перспективе там построить себе жильё с гостиничкой. Нашли в хорошем месте бабуську с сыном-алкашом, у которых на 0,7 сотки были нагорожены какие-то клетушки. Перевезли их в двухкомнатную квартиру.

В первый же день Эдик затосковал по своему утраченному комфортному жилью, с содроганием мылся в хлипком душе и посещал уличный туалет. Но Тамара смотрела далеко вперёд. Чтобы Эдик не улизнул в оставшуюся квартиру, она его сподвигла на труды по подготовке к курортному сезону. Все клетушки были побелены, покрашены и оклеены весёленькими обоями. Самые неказистые места во дворе были завешены и заставлены цветами. Душ и туалет были тоже слегка реанимированы. С рук по объявлениям была куплена разномастная мебель. Тамара процессом умело руководила, имея навыки сдачи летнего жилья, и заставила Эдика раскошелиться на новое постельное бельё, полотенца, матрасы и подушки.

К началу сезона всё это приобрёло вид небогатого, но чистенького домовладеньица. И поскольку оно находилось в центре города и в двух шагах от моря, то от невзыскательных отдыхающих не было отбоя. Последняя клетушка-темнушка была тоже сдана - под реквизит фотографу, что водил по городу живых чебурашек и прочих анимешек. И потекли денежки!

Сами Эдик с Тамарой ютились в летней кухне. То ли от тесноты и многолюдья, то ли от беспримерной экономности новоявленного "отельера" (рулон туалетной бумаги резал пополам) началось непонимание. Тамара настаивала на горничной, Эдик ужасался такому расходу - сами справимся! Дело дошло до громких ссор, иногда даже с лёгким рукоприкладством и выкидыванием Тамариного чемодана через забор. Потом Эдуард, заглаживая вину, покупал цветы и вёл её в ближайшее кафе, где пел один из квартирантов.

Когда закончился сезон, все комнатки заняли торговцы с рынка, а пара по-прежнему спала на раскладном диване в кухне. Тамара, хоть и взбрыкивала по-прежнему, смеясь над карасями вместо судака, но Эдик наконец-то созрел до заказывания проекта будущей мини-гостиницы. И мечта грела и скрашивала неказистые будни!

Но прижимистый Эдик был верен себе и нашёл ну очень недорогого проектировщика, который добросовестно учёл все пожелания заказчика. В результате дом был спроектирован самым диким образом: как если бы все бабуськины клетушки приподнялись с земли ещё на два этажа, оснастившись каждая унитазом и душем.

На резонный вопрос Тамары про их личные апартаменты, Эдик указал на самую маленькую комнатку с балконом, упиравшимся в соседский забор, и с отопительным котлом в углу. Тамара впала в истерику. Но Эдик был непреклонен. Приятный шелест денежного ручейка, проистекающего с каждого квадратного метра, заглушал все неприятные вопли о жизни, проходящей мимо. Тамарин чемодан был переброшен через забор в последний раз.

Эдик продал однокомнатную квартиру и строительство началось. Перечень несуразиц, воплощённых в двухэтажном особняке с мансардой, весьма обширен и мог бы стать пособием "Я у мамы архитектор". Нельзя не отметить и наружную лестницу, ведущую на второй этаж с торца дома - по ней безопаснее всего карабкаться на четвереньках...

Года два после Тамары Эдик перебирал местных невест. Местные ему никак не нравились - много хотят. А потом одна отдыхающая присватала ему женщину из северных краёв. И та оказалась не такой привередливой, как Тамара. На горничной не настаивала, и комнатка с отопительным котлом её не испугала, и окно с видом на забор, и сидячая ванна в санузле... Через тринадцать лет Эдик узаконил с ней отношения и даже купил на её имя однокомнатную квартиру.

Тамара жива-здорова. К счастью, у неё было своё жильё и умение вкладывать деньги в нужное место и в нужное время.

Ни с Эдиком, ни с Тамарой дружбы у меня не получилось по разным причинам. Но об этом как-нибудь в другой раз.

В рассказанной истории всё, кроме имён, чистая правда. С моих слов записано верно.

Спросите меня - хочу ли я вернуть детство? Отвечу - да! Спросите меня - хочу ли я снова в школу? Отвечу - нет. Это при том, что я всегда хорошо училась и не доставляла хлопот ни учителям, ни родителям. (Последнее утверждение, правда, не относится к 10-му классу, но сегодня не об этом). С большим интересом читала всё, что народ навспоминал и наразмышлял после поста "Я такой старый, что:" и очень благодарна вдруг возникшим ровесникам за крепкую память и, как всегда, за отменный юмор и сарказм.

На этой волне интереса к детству и юности нас, бумеров, затесавшихся на Пикабу, хочу рассказать в какой школе я была, по большому счёту, счастлива, и почему именно эти годы примиряют меня с остальным временем, проведённым за партой. (Эту "заметку" я писала для газеты "Блокнот-Анапа" в прошлом году ко дню учителя. Сейчас кое-что дописала, кое-что убрала и, надеюсь, сей факт не разочарует моих постоянных читателей. А также хочу сказать, что я такая старая, что могу рассказать правду (и только правду!) о советском образовании в отдельно взятой глубинке и не только.

...За годы моей учёбы наша семья  несколько раз переезжала (папа был строитель), и поэтому я сменила пять школ. Учителей перед глазами прошло много, а в памяти остались единицы. И особняком в ней — учителя Моревской средней школы в Ейском районе на Кубани. Здесь учились дети совхоза «Моревская птицефабрика». Сюда, в посёлок Мирный, центральное отделение совхоза, привозили учеников из хуторов Владимировка и Моревка. Причём не всегда на автобусике, а иногда в вагонетке на тракторе. Назад зачастую ходили пешком. При хорошей погоде пять километров не крюк!

Само двухэтажное кирпичное здание школы было очень небольшим, без спортзала и столовой. В каждом классе печка. Зимой на переменах мы толпились около неё, грели руки. Сидели на уроках в верхней одежде. И как-то раз я прожгла полу зимнего пальто — до горелой дырищи! - и рыдала остаток дня. Бедная моя мама! Купить новое было не на что, поэтому она изощрялась в дизайнерском ремонте...

В нашей деревенской школе нас учили всему и по-настоящему. Были все предметы и преподаватели. Нам показывали учебное кино, были лабораторные занятия по химии и физике, нам выдавали учебники и не собирали с родителей никаких денег. Ну, а физкультура была всегда на свежем воздухе, когда позволяла погода. Единой школьной формы с нас не требовали, поэтому ходили кто в чём, но с пионерским галстуком непременно. А в 8-м классе с комсомольским значком.

С особой теплотой вспоминаю нескольких учителей, навсегда врезавшихся в память. Супруги Климовы, Николай Васильевич и Зоя Николаевна — он преподавал нам русский язык, литературу и рисование, она — немецкий. Худая и высокая, Зоя Николаевна была на голову выше мужа, что являлось, конечно, темой для наших шуток. Кроме того, у Николая Васильевича была выдающаяся лопоухость, и мы (злые дети!) за глаза звали его Ушастиком. Узнав их получше, мы перестали замечать все изъяны внешности и полюбили. И кто бы как ни учился, на их уроках не филонил.

Николай Васильевич, несомненно, был художественной натурой, поэтому уроки литературы были всегда похожи на театральные представления. Ничего более смешного, чем чтение им «Ревизора» по ролям, я не припомню за все школьные годы. Мы, разнокалиберные по воспитанию дети, внимали ему, как артисту на сцене. Так же интересно было на рисовании. Эти уроки Николаю Васильевичу позволяли с нами просто беседовать, шутить, учить по-отечески уму-разуму, вникая в наши подростковые проблемы и делая скидки на обстоятельства деревенского быта.

Николай Васильевич научил меня делать первую мою стенгазету: шрифты, колонки, заголовки... Все заметки настрочили мы с подружкой Наташкой. Карикатуру на одного мальчиша-плохиша нарисовал сам учитель, а я сочинила какой-то ехидный текстик. Газета имела большой успех, а я впервые поняла, что такое действенность публикаций. Плохиш подкараулил меня возле дома и затеял  драку. Мы волтузили друг друга с переменным успехом, пока на шум не прибежала мама. Мне сильно попало за порванное платье и за маты, на которые я тогда была способна. Мои новые деревенские друзья с приличиями в лексиконе не заморачивались особо. Мама была в ужасе!..

А Зоя Николаевна была строга, говорила по-немецки, беспощадно учила нас грамматике и произношению и обходилась с нами без сантиментов. Никакое прожжённое пальто не могло быть поводом не прочесть наизусть стихотворение про Лореляй. Я почему-то немецким сильно прониклась с первых же уроков, он мне легко давался, да и девочка я была упорная. Поощряя мои успехи, Зоя Николаевна вручила мне пачку журналов «ГДР» и подписку на следующий год. Мы всем классом с восхищением разглядывали фотографии про прекрасную чужеземную жизнь. Зачастую донашивающие одежду старших братьев и сестёр, мы с завистью смотрели на нарядных немчурят. Но в семьях моих одноклассников были погибшие в годы оккупации родственники или угнанные в Германию в трудовое рабство. Так что картинки из журнала в конце концов заронили в наши головы первые сомнения: а почему они живут так здорово, а мы  - как-то бедно?!

Знания от Зои Николаевны, полученные с 6-го по 8-й класс, накрепко засели в голове. Остальные педагоги потом её не превзошли по умению заинтересовать предметом. (В институте мы и вовсе только всё немецкие газеты переводили). Впервые немецкий мне неожиданно пригодился спустя много лет. Как-то (дело было в Красноярске) знакомый художник попросил поводить его австрийскую гостью по галереям и мастерским. Сам он был нездоров и никаким иностранным языком не владел. И вот я целый день возила эту фрау по городу, не прекращая беседу, мешая немецкий и язык жестов. Даже втолковала ей, что мой отец после войны ещё два года служил именно в Австрии. Гостья осталась очень довольна нашей экскурсией, а я – в полном изумлении от своих лингвистических достижений.

И ещё об одном человеке хочу рассказать, с которым связаны большие перемены в укладе нашей сельской школы. Но, прошу прощения, помню только фамилию - Реклина. Она была жена нового директора школы, Андрея Андреевича Реклина, и вела у нас пение. Но мы не просто пели! Нас учили нотной грамоте, мы писали диктанты по сольфеджио, ходили на школьный хор. Благодаря этой женщине в школе началась какая-то певческая эпоха. Было создано несколько вокальных групп, ездили с концертами и на районные конкурсы. Наш хор занимал почти всю сцену совхозного клуба.

Обидно, бог весть, почему из памяти стёрлось её имя! Белокожая, светлоглазая, с тихим  голосом, она ни разу не прикрикнула и не разгневалась на нашу разношёрстную ораву, ни разу никого не унизила и никого не высмеяла за отсутствие слуха. А ведь и хулиганистые балбесы в классе были! Но ведь они на её уроках не баловались и пели, и в си-бемоли и до-диезы вникали. А когда наша учительница нам показывала, КАК надо петь, мы просто замирали — у неё было прекрасное  контральто!..

Читая всякие вести из современных школ, "предоставляющих образовательные услуги", думаю, что мне очень повезло узнать, как это - учиться у таких талантливых людей. Сказать спасибо им за те три счастливых года детства — не сказать ничего...

Весь день с раннего утра мои смешливые друзья, бывшие в детстве октябрятами и пионерами, присылали мне на телефон во всех видах Владимира Ильича. Самым смешным мне показался Ленин, который доволок бревно до кучи, присел и выдул какую-то пищалку изо рта... Ну да, смешно.

А когда-то ведь было сплошное благоговение! Учили стихи типа этих: "Когда был Ленин маленький, с кудрявой головой, он тоже бегал в валенках по горке ледяной".  Эти валенки нас, сибирских ребятишек, конечно же, очень роднили с вождём. И вообще он нам нравился, этот светловолосый и действительно кудрявый мальчик, серьёзно смотрящий на нас с семейного портрета Ульяновых. (Кстати, я давно заметила, что как раз такие кудрявые мальчики годам к тридцати кудрями уже похвалиться не могут, а скорее наоборот).

Ну, дело в общем-то не в кудрях. Тыщу лет назад в такой же апрельский день наш 1 класс "Д," принимали в октябрята. Торжественная линейка была в актовом зале, напротив нас стояли пионеры из 4-го класса, казавшиеся нам большими авторитетами, произносились какие-то речи учителями, и старшая пионервожатая командовала парадом.

Большое впечатление на нас произвело шествие группы пионеров со знаменем под барабаны и горн. Вообщем, торжественности и пафоса для наших семилетних душ было предостаточно! В барабанщике я узнала Серёжку Бунина из соседнего двора, и он резко вырос в моих глазах.

Лицо пионерки, приколовшей мне звёздочку на белый фартук, я помню до сих пор. Это была чудесная девочка с какими-то необыкновенными косичками и шёлковым галстуком. (Галстуки, для общего сведения, ещё были и штапельные). Потом эту девочку я всегда различала в толпе школьников и с удовольствием рассматривала. Приколотая звёздочка мне тоже очень нравилась.

Я совершенно не могу припомнить, что мы, ставшие самыми юными ленинцами, делали такого вот прямо "ленинского". По-моему, главным стимулом для отличников было учиться, как гимназист Володя Ульянов. Отличников фотографировали отдельно, и меня на этом сводном снимке среди первоклашек нет. Чистописание долго не давалось, была ударница. В нашу бытность такого ужасного слова как "хорошистка" не было. Были отличники и ударники.

Хорошо иллюстрированные книжки про детство Ильича мы читали параллельно с книжками Носова, Житкова, сказками Бажова, Джанни Родари, Киплинга и многими-многими другими. Так что лично в моей голове образ Ленина вполне себе мирно сосуществовал в сборной команде всех персонажей детской литературы той эпохи.

Были мы в первом классе разбиты на звёздочки, по пять человек. У меня было октябрятское поручение - помогать отстающей Варьке Токаревой, к которой я ходила домой. Хуже всего она запоминала стихи, чему я немало удивлялась и думала, что она просто придуривается. Мне эти муки были неведомы. Ещё я ей помогала клеить картинки в самодельный словарик, заполнять дневник наблюдений за природой и шить красивые перочистки.

Ну а самое яркое воспоминание из жизни октябрят - это огромный хоровод, который первые классы водили на переменах. Все дети выходили в обязательном порядке из проветриваемых классов и растягивались по всему большому коридору. Мы с удовольствием выполняли незатейливые движения под слова какой-то странной по своему идеологическому содержанию песенки. Судите сами:

Пошёл козёл по лесу, по лесу, по лесу,

Нашёл себе принцессу, принцессу, принцессу.

Давай, коза, попрыгаем, попрыгаем, попрыгаем!

И ножками подрыгаем, подрыгаем, подрыгаем!

И ручками похлопаем, похлопаем, похлопаем!

И ножками потопаем, потопаем, потопаем!

На этом моя память то ли мне отказывает, и я не помню следующие строчки, то ли и правда козёл с принцессой на этом успокаивались. А наш хоровод начинался по новой. На это веселье с большого портрета смотрел с мудрым прищуром Владимир Ильич - тот, с бородкой, который уже дедушка Ленин. А мы, значит, были его внучата-октябрята, выделывающие безыдейные кренделя на переменах. И было нам тогда  весело!.. В детстве нам вообще часто было весело.

Всем бывшим октябрятам и пионерам - привет!

Хочется внести свою лепту в тему "Вернуть веру в человечество".

История эта приключилась несколько лет назад с моей коллегой Шурой. После развода с мужем, совершённого вгорячах, она осталась с маленькими пацанами-погодками в съёмной квартире и с очень напряжённым рабочим графиком. Пожила одна, помыкалась, и вскоре закрутился у неё роман с прекрасным одиноким волком. Отношения развивались на наших глазах, кавалер даже бывал у нас на корпоративных увеселениях. Скорая свадьба, кредит на машину, ссуда на работе "на своё дело" для нового мужа, глаза горят, пацаны отправлены к родителям, бабочки порхают стаями.

Кончилась идиллия ровно через год. Брутальный волк на новой машине скрылся в своём лесу, бросив арендованное помещение для автомастерской, красивую жену и прекрасный южный город. Шура осталась с кредитом и ссудой, сердитыми родителями и разбитым сердцем, в котором угасла вера в любовь и в человечество.

Через какое-то время она поняла, что первый муж был не так уж плох, что в разводе виноваты оба, что пацанам нужен отец, и вообще - надо семью заново собрать. А муж Миша уже уехал в Белгород, и там себе неплохо живёт. Созвонились, поговорили. Муж обрадовался перспективам вернуться в семью. Всё это происходит в самый канун Нового года. Шура решает ехать за Мишей, чтобы Новый год уже встречать здесь, вместе. И чтоб Миша был Дедом Морозом и всем такой вот сюрприз. Ну вот такое вбила себе в голову и ломанулась в неведомый путь. На "Оке", только что прошедшей техосмотр, с термосом, едой и планами 600 километров преодолеть за 12 часов. Такое расстояние ей выдал навигатор между нашим городком и вожделенным Белгородом.

В четыре утра 29 декабря Шура мчалась по пустой трассе. Но за Крымском навигатор приказал долго жить, и ни на одном посту его не помогли вернуть к жизни. А ближе к Ростову начался туман, а потом и вовсе пошёл мокрый снег. И как назло перестали работать дворники! Приходилось часто останавливаться и протирать стекло тряпкой. На очередном посту ГАИ Шуре сказали, что до Белгорода ехать ещё ...около 700 километров. О ужас!!! Добрый гаишник остановил машину, следуя за которой не по основной трассе, можно было сократить путь на сотню. Машина добросовестно не торопилась, учитывая Шурины обстоятельства. Но, выполнив гуманитарную миссию, ушла в закат.

...И вот уже восемь часов вечера. Морозяка! Перед поворотом на Воронеж "Ока" вдруг начинает терять скорость, карбюратор чихает, печка перестаёт работать, машина не заводится. Трындец! Шура включила "аварийку", открыла капот, посмотрела, постучала, ничегошеньки не понимая, и стоит рядом, подпрыгивая на коченеющих ногах. Тут сдаёт назад проехавшая, было, мимо фура, и идёт к Шуре дядька лет пятидесяти. А Шура уже еле живая от усталости, холода и страха. Увидел водитель, что она из 23-го региона и едет одна, и как давай её ругать! Потом велит идти в кабину его машины. А Шуру страх берёт, упирается. Он на неё матом! Дура ты, говорит, у меня невестка такая же, так убил бы, если б она такое затеяла!..

В большой кабине было тепло, как в раю, на дорожной форсунке вскипятили кофейку, разогрели голубцы, И наконец навигатор был поставлен на зарядку. Шура отогревается, а матерщинник, назвавшийся Сергеем, чинит "Оку". Он там в ночи копошится, а Шуру всё черные мысли одолевают: в машине сумка с документами и деньгами. А вдруг?.. Как оказалось, засорился фильтр. Сергей всё починил, решётку радиатора пакетом закрыл, чтобы тепло в салон шло. Потом нарисовал схему, как дальше ехать, и дал свой телефон на всякий случай. Распрощались. Сказать, что Шура устыдилась своих опасений - не сказать ничего! Вот такая дура пуганая...

Едет она дальше по его схеме. Километров через сто, после хутора Солёный, довольно крутой подъём. И машинёшка опять глохнет! Ночь, сугробы, мороз, деревья и никого. Шура опять включает "аварийку", стоит, замерзает, плачет и все молитвы, которые знала, бормочет. Всякая жуть в голове - как она, мать двоих детей, лежит среди чужих снегов замёрзшая... Вдруг огоньки! машина! но нет - пронеслась мимо... Но, видно, всё-таки какая-то молитва сработала - опять машина, и ведь остановилась! За рулём БМВ совсем молодой парень: "Шо тут з вами?"

Полуживая Шура, плача, рассказывает ему о своих злоключениях, а сама ведь побаивается. Кто он? что он? А хлопец открыл капот, поковырялся, диагноз поставил - полетел бензонасос. Говорит Шуре, что ей повезло, что он автомеханик, звать его Николай, и держит он с другом СТО в своём посёлке. Садись, говорит, поехали, будем искать. Ну что делать? Не замерзать же рядом со этой несчастной "Окой"! Поехали в посёлок, хорошо, он неподалёку был. Деталь нашли, быстро обернулись, прихватив и того друга.

Бензонасос заменили, но пришлось ещё и прокладку сооружать. Спрашивают они у Шуры какую-нибудь картонку. А нет ничего такого. Они ей: а ну-ка, вытряхивай всё из сумки! Та опять струхнула - деньги, документы, ключи! Всё высыпала, они выхватили набор ручек в упаковке и гутарят: да шоб у бабы в сумке разного-полезного да не было! вишь, подошла картоночка!..

Спрашивает Шура у хлопцев, сколько она им должна за такие хлопоты, а они смеются: "Нет, ты бачишь цю дурну дивчину?! Не надо ничого, у нас такой закон, шо на дороге людей не бросаем. Та ще перед Новым годом!" Единственное, на что согласились - залить бензина в бак на заправке. И то отнекивались. Нарисовали прямо на капоте развязку дороги на въезде в Белгород, чтобы Шура не свернула куда не надо. Дали телефон и наказали звонить в любое время, что бы ни случилось и из любого места - мало ли что! Будет надо - своих поднимут, помогут. Ещё ж назад ей ехать!

Вот так Шура и добралась до Белгорода и до своего Миши. К самому Новому году они успели вернуться в пункт А. Дети и родители были счастливы! Воссоединившиеся супруги тоже. Вспоминает Шура этот бесконечный день с огромной благодарностью ко всем людям, что  встретились ей на дороге в этом авантюрном путешествии. Свою проверку на прочность без их бескорыстной помощи она бы точно не прошла.

Предвосхищая возможные вопросы про воссоединившуюся семью, отвечаю: живут.