Заказ выполним?)

Многие из нас боятся расстроить родителей в любом своём возрасте... Или боятся бури в стакане и бесконечного жранья мозгов :)

Группа Колямбы https://vk.com/public206286566

Я думал это будет смешно. Часть 1

Я думал это будет смешно. Часть 2

9

Благослови бог человека, который придумал работу. Начиная с семи утра и, почти, до семи вечера у меня не было ни одной свободной минуты, чтобы думать о чем-то другом, нежели как об открытии магазинов. Рабочие косячили, подрядчики срывали сроки, арендодатели тянули с подписанием необходимых бумаг, провайдеры интернета переносили сроки подключения и так далее, и тому подобное. А времени оставалось всего два дня и, если я запорю открытие - не видать мне повышения, как своих ушей.

Да и Олеська больше ничего не писала и не звонила, что тоже сильно упрощало мне жизнь.

Это было немного странно, но на фоне уже увиденного мной, значило меньше, чем ничего.

Я вернулся в гостиничный номер, валясь от усталости, ближе часам к девяти. Сходил в душ, потом заказал в номер легкий ужин и завалился на кровать, включив телевизор. Я пощелкал каналами, попытался сконцентрироваться на каком-то фильме, но безуспешно.

Да кого я обманываю, в конце концов!

Естественно, я хотел знать, что происходит дома. Убрал звук телека на минимум, взял телефон и запустил приложение.

И я не прогадал, хотя с какой стороны посмотреть. Собака куда-то пропала. Труп успел уже значительно уменьшиться, не было обеих рук, частично обглодана грудь, а внутренности, затейной мозаикой, раскиданы по всему полу, куда хватало полиэтилена. Голая тварь, вся в крови, сидела посреди этого кошмара и сосредоточенно грызла остатки предплечья с ладонью. Вроде левого. Как мило.

Меня начало подташнивать, и я вернулся в настройки, снова открыв архив старых записей. Открыл предыдущую, промотал до момента ухода мужчины и оставил на ускоренном воспроизведении.

Какое-то время квартира оставалась пустой, потом я увидел, как Джек встрепенулся и завилял хвостом. Из прихожей в гостиную вошла Олеся, без сумки, но в тех самых босоножках, которые мужчина не глядя взял с собой и в той одежде, что он для нее собрал.

Она подозвала Джека, взяла с калошницы в прихожей поводок и вышла с собакой на прогулку.

Один зверь пошел выгуливать другого.

Через какое-то время они вернулись, Олеся, аккуратно, чтобы не наступить в лужи крови, прошла мимо тела на кухню, взяла собачий корм, обе миски и увела Джека в спальню. Уже голая вышла обратно, затворив за собой дверь.

Очередное превращение было мне не в новинку, но все еще вызывало оторопь. Тварь подползла к мертвецу, обнюхала и когтистой лапой вспорола ему живот.

В дверь номера громко постучали, и я подскочил на кровати, как ужаленный. Интересно, сколько стоит курс психологической реабилитации?

Портье принес мой заказ, пару сэндвичей и куриный бульон.

Я расплатился, вкатил столик с едой в комнату, естественно, аппетита не было. Но голод был, поэтому второй день подряд мне придется насильно запихивать в себя еду.

Выключив телефон, я расположился на кресле за журнальным столиком, расставил тарелки и приступил к поглощению безвкусной гостиничной еды, параллельно обдумывая увиденное.

Она ушла в одном виде, но прихватила с собой женские вещи и вернулась уже собой. Зачем она вообще куда-то уходила?

Я вспомнил не выключенный свет и меня осенила догадка. Ей нужно было, чтобы его видели уходящим из нашего дома. Тогда, если дойдет до серьезного расследования, камеры зафиксируют, как ее спутник вышел буквально полчаса спустя. Ну а что, муж в командировке, просто познакомилась, пришли домой. Он начал приставать, а ведь сначала такой культурный показался. Почему с сумкой вышел? Украл, стояла в прихожей, наверное, прихватил.

Не подкопаешься.

Вполне очевидно, что потом она где-то спряталась, снова стала собой, переоделась, а чужие шмотки выкинула или закопала. Или утопила. Какая разница.

Второй очевидный факт - вернувшись домой она соображала вполне по-человечески, выгуляла Джека и даже убрала его в спальню, чтобы не мешался. Я снова вспомнил растерянные ярко зеленые глаза на фоне уродливой морды. Кто из них настоящая? Тварь, которая все это время прикидывалась любящей женой, а сейчас дала себе волю? Или Олеся, которая, по каким-то причинам больше не могла сдерживать этого монстра внутри себя?

Но почему именно сейчас? За все эти годы - именно сейчас? И тут я вспомнил, что каждое лето жена уезжала на дачу к маме, буквально на несколько дней, просто погостить, как она говорила. Само собой к теще я не рвался, тем более за город, так что ездила Олеся все время одна. А была ли дача? Я же ни разу там не был. Да, видел фотографии, да, мне привозили корзины грибов, но...

Сколько уже людей может быть на ее счету?

За этими размышлениями я уговорил бульон и один из сэндвичей. Второй убрал в маленький холодильник под телевизором, сложил всю грязную посуду на тележку и выкатил обратно в коридор. Часы показывали почти одиннадцать вечера.

Смотреть продолжение кровавого спектакля не хотелось, тем более после еды. Я повторил процедуру с мелаксеном, погасил свет и забрался под одеяло, оставив смартфон лежать на тумбочке.

Я очень надеялся на очередную ночь без снов.

Мне повезло и на этот раз.

10

Следующий день был полной копией предыдущего, только продлился почти до полуночи.

И мне позвонила жена.

Случилось это после обеда, во время очередного экстренного совещания и Виталик не понял, почему его шеф вдруг резко замолчал и уставился на экран вибрирующего телефона. А в моей голове, тем временем, проносился целый вихрь сумбурных мыслей.

Кто мне звонит? Олеся или тварь? Но тварь написала бы, коряво, с ошибками, но написала. Как она сможет разговаривать с такой пастью? Наверняка будет шепелявить.

Я нервно хихикнул, чем вызвал еще большее недоумение у помощника. Пришлось извиниться и выйти из кабинета, где мы сидели, чтобы ответить на звонок. Я нажал на зеленую пиктограмму ответа и замер в ожидании. Через несколько секунд я услышал слегка гнусавый голос Олеси.

- Зай, привет!

Я молчал, в горле внезапно запершило, ладони моментально вспотели до такой степени, что телефон чуть не выскользнул у меня из руки.

- Алооо! Котенок, ты там?

Прозвучало, как "Аглооо! Котедак, ты тад?"

- Да, привет - в конце концов смог выдавить я из себя и добавил - солнышко.

- А я уж думала что-то со связью, дурацкий роуминг! Тебя слышно, как из бочки.

"Дудацкий доуминг"

- Нет, нет. Все нормально, я тебя хорошо слышу. Что у тебя с голосом? Куда пропала? Прости, что не звонил, работы не початый край.

- Зааай, я заболела. Я же тебе писала, помнишь?

"Ты писала? Или незаконченная имитация тебя?"

- Да, да, точно. Прости еще раз, голова реально пухнет.

- Ну вот, только сегодня немножко полегчало, решила сразу тебе позвонить. Как там у вас? Все успеваете?

- В целом да. Завтра с утра открытие, если пройдет, как надо, то вечером самолет. А что с тобой? Температура большая?

"Наелась?"

- Уже нет, думаю завтра буду в порядке и смогу тебя встретить дома как следует - она понизила голос до шепота - я невероятно соскучилась!

Я вспомнил выпотрошенный труп на полу гостиной и невольно сглотнул.

- Я тоже, зай. И я соскучился.

"Безумно"

- Знаешь, у меня совещание сейчас в самом разгаре, давай вечером еще созвонимся.

- Конечно, любимый, если не засну, я тебе позвоню.

- Хорошо.

Я еще немного постоял в коридоре, приводя мысли в порядок и снова окунулся с головой в работу.

Вернувшись за полночь обратно в гостиничный номер, я снова запустил приложение. И хотя усталость валила с ног, любопытство было сильнее. Сев за журнальный столик, я не стал смотреть камеру и сразу открыл архив. Не люблю спойлеры.

А тварь продолжала жрать. Да, на быстрой перемотке это было не так кошмарно, но не менее тошнотворно. Она жрала с упоением весь предыдущий день и почти всю ночь. Мясо, жилы, кости, ее чудовищные челюсти перемалывали все с невероятной скоростью.

Ближе к утру, когда от тела оставались только части ног и беспорядочно разбросанные органы, она наконец оторвалась от своей кровавой трапезы. Ее живот невероятно разбух, с трудом передвигаясь, тварь отползла в сторону, свернулась калачиком и заснула.

Я сдвинул бегунок перемотки сильно вправо, примерно на полдень, и попал на пустую комнату. Почти пустую. Останки были все еще там.

Через несколько минут в кадре, из прихожей, появилась Олеся с Джеком. Живота как не бывало. Моя жена отцепила поводок от собаки, разулась, взяла его на руки и снова отнесла в спальню, закрыв дверь.

Я заметил, что с каждым разом трансформации проходили все быстрее. Сейчас это заняло чуть меньше минуты.

Олеся быстро управилась с раскиданной требухой и принялась за остатки ног. Занятно, я начал привыкать к этому зрелищу.

Буквально через полчаса от бедолаги не осталось ничего, вообще.

Только заляпанный кровью полиэтилен.

Моя жена за двое суток сожрала полностью человека.

Новый мировой рекорд, дамы и господа! Встречайте нашего лауреата премии Робин-Бобин-Барабека! После шоу вас ждет бесплатная фотосессия с родными жертвы.

Я отложил телефон в сторону и взял с тумбочки бутылку с остатками бурбона. Налил на два пальца в стакан и залпом выпил. За тебя, дорогая. Налил еще и снова посмотрел на экран мобильника.

Там, уже Олеся, принялась за генеральную уборку. По-прежнему обнаженная, она сходила в ванную, принесла тазик воды с кучей тряпок. Взяла с кухни чистящее средство и принялась оттирать кровавые отпечатки своих ног на полу, за пределами полиэтиленовой подстилки. Я перевел ползунок дальше.

Она сидела за кухонным столом, очевидно отдыхая, как домохозяйка, которая только что приготовила рождественский ужин на всю семью. Вот она потянулась к сумочке на столе и достала телефон. Сидя на стуле, на котором она убила своего несостоявшегося любовника, сама вся измазанная в его крови, она разговаривала со мной по телефону.

Да уж, приболела так приболела.

Интересно, а что она сделает с этим стулом? Вызовет службу утилизации окровавленной мебели? Разломает? Он, конечно, деревянный, но все еще достаточно крепкий. Олеся договорила, убрала телефон обратно в сумку и, словно отвечая на мой вопрос, встала, подняла стул и перевернула его ножками кверху. Из-под кожаного сидения побежала тоненькая струйка крови. Она немного подождала, пока кровь не перестанет капать, затем одним резким движением разломала его на несколько частей. Еще одна милая особенность моей замечательной женушки. Оказывается, она сильна как бык. Хотя чему я удивляюсь.

Я вспомнил, как Олеся не раз просила помочь с сумками, как пыталась удержать тяжелую железную дверь в подъезде.

Актриса Весна.

Моя дорогая разломала несчастный стул на небольшие куски, укладывая их по центру разложенного на полу полиэтилена. Собрала тряпкой остатки крови, еще одну постелила рядом, встала на нее и начала сворачивать все покрытие в один большой полупрозрачный валик. Затем, тщательно протерев ноги, сходила в кладовку за катушкой непрозрачного скотча. Плотно все перемотала, оглядела со всех сторон результат своих стараний и, кажется, осталась довольна.

Я допил виски, выключил телефон и пошел в душ. Очень хотелось смыть с себя всю дрянь, которую я увидел за последние два вечера. Словно это я был заляпан чужой кровью, желчью и бог знает, чем еще. С нелепой яростью я растирал кожу до красна.

Я узнал правду и понятия не имел, что теперь с ней делать. Завтра вечером, вернувшись в свой дом, как я смогу там находиться? Как смогу сидеть на том месте, где еще вчера лежал, сверкая вывороченными ребрами, обглоданный любимой женой труп?

Дорогой, что ты хочешь на ужин?

Застрелиться.

Счастье в неведении.

Несмотря на горячие струи воды, меня начала бить крупная дрожь. Судорога скрутила где-то внизу живота, заставив скрючиться в три погибели на квадратном пятачке душевой кабины.

Снова вырвало.

Стоя на коленях, я смотрел, как в сливное отверстие уходит водоворотом моя жизнь. По-моему, я обмочился.

Плакать в душе удобно, этого никто не видит. Даже ты сам.

11

Звонкая трель будильника выдернула меня из сумрачных объятий мутного сна в суровые объятия реальности. Несколько минут я лежал, потом встал и поплелся умываться. День предстоял тяжелый, а проснулся я еще более разбитый, чем засыпал.

Спустился в ресторан на завтрак, где меня ждал довольно скудный шведский стол, яйца, бекон, овощи да пара видов йогурта. Взял яичницу, овощи (стол с беконом лучше обойти подальше) и налил сразу две кружки кофе.

Основная церемония открытия проходила во флагманском, самом большом супермаркете, поэтому я поехал сразу туда. Остальными рулил Виталик. Выпитый по дороге редбул окончательно вернул меня к жизни, и я принялся за работу с утроенной силой, стараясь пока не думать о возвращении домой.

Ха.

"Доброе утро, любимый! А я уже совсем пресовсем выздоровела!"

"Доброе утро, котенок. Я в тебе не сомневался)))"

"Даааа! Я у тебя еще огого! Все, не отвлекаю, я помню, у тебя сегодня важный день! Целую, люблю, жду!!!"

"И я тебя"

Открытие, в целом, прошло гладко, были небольшие накладки в виде подвисших касс и нескольких нечитаемых штрих кодов, но, повторюсь, это не было большой проблемой.

После полудня я смог немного расслабится, отчитался руководству об успешном запуске, выслушал заслуженные похвалы.

Ну что ж, а вот теперь можно задуматься о дороге домой. Я заказал авиабилеты до Москвы на вечерний рейс (бизнес-класс, приятный бонус от компании), уединился в кабинете директора и запустил приложение от вебкамеры.

Джек снова дремал на диване, телевизор мерцал цветными картинками, которые чуть ли не отражались в полу блестевшей от чистоты гостиной. Ни намека на происходившее тут безумие. Разве что стула не хватало. Однако потрудилась моя ненаглядная на совесть. Открылась дверь ванной и оттуда вышла Олеся. Одно полотенце было обмотано вокруг груди, второе, тюрбаном, охватывало голову. Где-то внутри кольнуло. А ведь я ее любил. Не когда-то, нет. Именно сейчас. Даже после всего, что увидел, я продолжал ее любить. Однажды я прочитал на просторах интернета забавное определение - когнитивный диссонанс, теперь на своей шкуре понял, что это. Неприятный опыт, без которого я мог-бы вполне обойтись.

Не судьба. Или судьба, как посмотреть.

Олеся присела на диван и потрепала собаку. Ни следа от того кровожадного чудовища, что я наблюдал буквально вчера.

Она сходила в спальню, принесла небольшое круглое зеркало на подставке (Икея - всегда выручает), косметичку и разложила все на журнальном столике у дивана. Опустилась на пол, скрестив ноги и принялась "наводить марафет", иногда поглядывая на экран телевизора.

Я убрал смартфон в карман. Теперь хотя-бы стало понятно, что убивать меня никто не собирается. Полегчало? Не знаю.

Странное чувство.

Из гостиницы я выписался еще утром, поэтому в аэропорт поехал сразу из магазина. Точнее меня отвез Виталик, он был невероятно возбужден и трепался без остановки, а я был этому даже рад. Небольшая отсрочка перед новым погружением в свои безрадостные размышления. Я дал ему напоследок несколько поручений, касающихся операционной деятельности магазинов и отчетности, и мы попрощались. Хороший парень. Работать с ним дальше будет одно удовольствие.

Стальная птица разбежалась по серой бетонной полоске и унесла меня в небо. Короткие сорок минут полета, и мы пошли на снижение.

Я нашел, чем занять себе голову. Сначала в уме, а потом на бумаге, в салоне самолета, я строил примерные планы развития филиальной сети магазинов и рисовал графики продаж.

Приземлившись, я забрал свой багаж с черной змеящейся ленты транспортера и вызвал такси. От Внуково до дома было около часа езды.

Еще шестьдесят минут.

А я так и не решил, что мне делать.

12

Я стоял у двери квартиры, прислушиваясь к доносящимся оттуда глухим звукам телевизора. Стоял уже минут десять, а Джек даже не чухнулся. Эх, защитничек.

Да какого черта!

Я глубоко вздохнул и нажал на кнопку дверного звонка.

И тут же услышал звонкий лай собаки, Джек подбежал к двери и начал скрести лапой изнутри. Через несколько секунд в двери загремели ключи, она распахнулась, и я увидел сияющую улыбку жены. Не дожидаясь пока я войду, она кинулась мне на шею и уткнулась в грудь.

- Я так соскучилась! Почему ты не позвонил, что уже едешь?

Недельной давности я - подхватил бы ее и закружил, осыпая любимую поцелуями. А сейчас я смог только слегка растерянно приобнять, не выпуская чемодан из второй руки.

- Прости, не выспался, устал, да и в голове черти что - ответил я и чмокнул ее в щеку.

Вот тут я не врал.

Мы зашли внутрь, и я захлопнул за собой дверь. Олеся упорхнула на кухню, я разулся, взял на руки беснующегося от счастья у ног Джека. Тот сразу принялся облизывать меня, вертеться юлой и радостно поскуливать. С собакой на руках я вышел в гостиную, и волна неприятного озноба прокатилась по всему телу. Вот тут лежало тело, а там Олеся догрызала его предплечье...

- Садись давай! Праздничный ужин почти готов! - выглянула она из кухни.

Только сейчас я обратил внимание на витающий по квартире аромат еды. И, надо признаться, готовила Олеся отменно. Обеденный стол был уже накрыт на двоих, украшен еще не зажженными двумя высокими свечами.

- А вот если бы позвонил, я бы поторопилась, снова подала голос жена - но ты можешь пока открыть шампанское.

Спустив Джека вниз, на деревянных ногах, стараясь не наступать туда, где недавно лежал труп, я прошел к холодильнику, достал бутылку и вернулся к столу. Сел, молча уставившись на пустую тарелку.

Я едва не закричал, когда Олеся обвила меня сзади руками и потерлась щекой о мою недельную щетину.

- Бука мой небритый, ты чего? Что с тобой?

- Да, может перелет сказывается - вяло улыбнулся я - пойду умоюсь, полегчает.

Высвободившись из ее объятий, я ретировался в ванную. Включил воду и уставился на себя в зеркало. Вид у меня и впрямь был измученный. Мда. Я думал все будет как-то проще. За стенкой хлопнула дверь спальни.

Я умылся, вытерся полотенцем и вернулся в гостиную. Она была пуста, за исключением Джека на диване, меня снова посетило нехорошее дежавю. Сердце молотом било в виски. Ноги подкосились, и я тяжело осел на спинку дивана. В это время дверь спальни открылась, и я увидел Олесю. Она переоделась. Вместо прежней плюшевой пижамы теперь на ней был коротенький красный пеньюар, подчеркивающий ее большую грудь и черные, почти невидимые трусики. Она хулигански улыбалась, не торопясь подходя ко мне.

А я...

Я видел...

Я видел сразу две фигуры направляющиеся ко мне. Одна, моя жена, одетая как выдающаяся порно звезда и вторая, идущая рядом, тварь с раззявленной пастью и бешеными от голода глазами. Вот обе они моргнули и слились в одну, потом снова разделились. Я шумно вдохнул, прижал большие пальцы ладоней к глазам, закрывая лицо, и с силой надавил. Под веками вспыхнули красно-желтые точки, сливающиеся в круги. Я почувствовал на руках прохладные ладони Олеси.

- Милый, тебе плохо? Что с тобой такое?

- Голова закружилась, уже все нормально, я снова вымучил жалкую улыбку. С утра не ел ничего, может от голода, давай уже корми своего добытчика.

- Семь лет, а я, все еще, могу вскружить тебе голову, это приятно!

Она встала и бессовестно виляя задницей пошла к плите.

- Кстати, где еще один стул?

Стараясь унять дрожь в ногах, я усаживаюсь за стол.

Мне просто любопытно и все. Я не знаю, что с ним. Мне просто любопытно.

- Ой ты знаешь, сходу отвечает мне Олеся, я с этим твоим стулом чуть не разбилась нафиг.

Слишком быстро.

- Я хотела люстру протереть, встала на стул, а он как захрустел!

Пришлось слезать сразу, чтоб не грохнуться. Оказалось, там ножка треснула прям у основания. Я на помойку его отнесла, от греха подальше.

Ну что же, приемлемая история.

- А вот и праздничный ужин! Говядина в кокосовом молоке и красном карри! Я весь день с ней промучилась, но должно быть что-то невероятное.

Олеся ставит передо мной тарелку с кусочками мяса, плавающими в красно-бурой жиже. Меня начинает мутить.

Что-то невероятное.

Олеся с тревогой смотрит на меня, очевидно я зеленею прямо на глазах. Я больше не могу сдерживаться. Скулы сводит, рот наполняется знакомой горечью, я рывком вскакиваю, надеясь успеть добежать до туалета, но не получается.

Сегодня я успел только позавтракать, поэтому меня рвет в основном кофейной желчью и не переваренными шкурками утренних помидоров.

- Степа! Олеся в панике подбегает ко мне, но я отпихиваю ее одной рукой, второй опираясь на стену коридора.

- Сядь, пожалуйста - я вытираю рот тыльной стороной ладони - я сейчас.

Иду в туалет за тряпкой, на глазах перепуганной жены убираю за собой и закидываю тряпку в стиральную машину.

- Степа, ты что, отравился? Или заболел? Это же явно что-то кишечное! Нужно вызвать скорую!

- Не нужно.

Я стою в коридоре и смотрю на нее. Да, я люблю ее, но этот груз выше моих сил. Я достаю из кармана мобильник, запускаю приложение вебкамеры, захожу в архив, шлепаю пальцем по самой первой записи и отдаю телефон жене.

- На, смотри.

Она в замешательстве глядит на меня, но я вижу в глазах мелькнувшую искру понимания.

Затем набрасываю на ноги первые попавшиеся тапки.

- Джек, гулять!

Я не хочу это видеть.

13

Я дал ей примерно пятнадцать минут. Когда я вернулся, телефон лежал на столе, экраном вверх, видео продолжало проигрываться. Олеси в комнате не было, но из ванной доносился шум воды. Я насыпал Джеку корма, выключил телефон, но оставил его лежать. Сажусь за стол, отодвигая от себя тарелку с едой.

Вышла Олеся, вытирая заплаканное лицо. Она увидела меня и встала, как вкопанная.

- Степ, пожалуйста, дай мне все объяснить.

Опухшие от слез зеленые глаза, с маленькой коричневой точечкой, смотрели на меня с мольбой.

- Конечно, Лесь, поэтому я все еще тут сижу, а не пакую вещи, как ненормальный.

- Ты... ты все видел?

- В основном, да.

Она подходит и садится напротив, на краешек стула.

Начинает рассказывать, сначала сбивчиво, постоянно срываясь на плач, потом немного успокаивается и продолжает дальше.

Все дело в беременности, в ребенке. На ранних стадиях он требует много - тут она запинается - энергии, ресурсов. Мама ее предупреждала. Но она не ожидала, что это произойдет так внезапно. Да, она такая же, это передается по материнской линии. И бабушка была, и прабабушка. Она не знает откуда это у них и как долго, но так есть и приходится с этим жить. Почти всегда она может себя контролировать, достаточно раз в год утолять голод и жажду охоты. Да, поэтому она уезжает летом к маме на дачу, там обширные глухие леса, можно дать себе волю. Но только с животными, с людьми она раньше никогда такого не делала. До этого случая.

- А если бы я не улетел в командировку? - перебиваю я - Что случилось бы тогда?

Ее неуверенное - "Не знаю, что-нибудь придумала бы" - говорит мне все.

Я смотрю ей прямо в глаза.

- Поэтому ты жила без отца?

Она молчит и опускает голову.

Но я и так знаю ответ. Ему некуда было уезжать, не повезло.

- А зачем весь маскарад с перевоплощением? - спрашиваю я дальше.

Она поднимает голову, глаза снова полны слез.

- На всякий случай, для полиции.

Киваю головой, как я и думал.

- Но камеры у подъезда, они засняли как ты заходила, но не как вышла?

- Наш подъезд последний, я зашла через первый и дальше через крышу, вряд ли они будут отсматривать все, если вообще до этого дойдет.

Я снова киваю.

Вещи она сожгла в ближайшем лесопарке. Зашла поглубже, выкопала яму и устроила небольшой костер.

Какое-то время мы сидим молчим.

- Ребенок будет... - теперь я пытаюсь подобрать слово - таким же?

- Только если девочка. Иногда бывает, что это передается и мальчику, но очень редко.

- И что будет дальше? Еще одна жертва?

Она отчаянно мотает головой, в глазах стоит ужас.

- Нет, нет, ребенку хватит одного.

Их беременность протекает быстрее обычной, примерно через полгода она уже родит. Врачи будут обеспокоены ранними родами, но на самом деле все пройдет нормально.

- И мы заживем одной большой счастливой семьей?

Я усмехаюсь.

- Я видел слишком много.

На этот раз моя очередь опустить голову.

- Все эти вечера там, в гостинице, я смотрел как...

Глубоко вздохнув, я снова смотрю на нее.

- Я не знаю. Я даже боюсь наступить туда, где он лежал. Я смотрю сейчас на эту комнату и вижу кровавую баню, понимаешь?

- Мы можем переехать! - она умоляюще смотрит в ответ.

- Можем, соглашаюсь я.

Мы снова молчим.

- Я люблю тебя, шепчет Олеся, робко беря меня за руку.

Ватная, неловкая тишина заполняет комнату почти целиком. Я знаю, что мне надо ответить, но молчу. Встаю, подхожу к ней, и она утыкается в меня лицом. Сквозь ткань рубашки я чувствую новые слезы.

- Зай, я пойду в душ ополоснусь. А ты приготовь мне пока пару бутербродов пожалуйста. Я ведь с утра не ел ничего и мясо теперь, боюсь, не скоро смогу попробовать.

Олеся поднимает на меня лицо. Она плачет, хлюпает носом и улыбается.

- Хорошо. Хочешь, мы можем вообще стать вегетарианцами!

Я улыбаюсь в ответ.

- Если только не на долго.

14

Я ухожу в ванную, слышу, как Олеся начинает возиться на кухне.

Снова смотрюсь на себя в зеркало, мне и правда стоит побриться, с такой щетиной в офис лучше не приезжать. Идти рыться в чемодан в поисках бритвы не хотелось, и я стал искать одноразовый станок.

На кухне что-то звонко упало на пол. Наверное нож, гостей нам только не хватало.

Я открыл верхний ящик под раковиной, порылся в куче тюбиков, косметических флакончиков и прочей ерунды. Пусто.

Открыл второй и под ворохом таких же мелочей увидел торчащий кусочек бумаги. Я потянул за уголок, стряхивая с листочка все лишнее. Это оказался снимок УЗИ. Черно-белый, на тоненькой термобумаге, снимок беременности моего любимого монстра. Я улыбнулся своим мыслям, собрался уже его отложить, но что-то зацепило мой взгляд. Я присмотрелся. Конечно, как каждый мужчина, я не особо разбирался в этом, но...

Даже моему, неискушенному взору, было видно, что на снимке двойня.

Двойня.

Неприятный холодок пробежал по позвоночнику.

Зачем прятать от меня?

Или она просто не успела рассказать.

Но времени было предостаточно.

Да, но нам было что обсудить, мягко говоря.

И все же липкое, неприятное предчувствие заставило сердце забиться в бешеном ритме.

"Ребенку хватит одного."

А двум?

"Что-нибудь придумала бы."

Да нет, успокойся, это уже паранойя.

- Лесь! - кричу я из ванной.

В ответ слышу снова какой-то шум с кухни. Кажется, упал стул.

- Да что там у тебя происходит! Джек опять хулиганит?

Я выхожу в коридор, держа в одной руке снимок.

Два огромных, багровых озера голодной ярости, не моргая, смотрят на меня.............

Один день назад.. Почти 6к.. Что-то пропустил? Или глючит сайт?... Поясните кто-нибудь...

Мне родители оставили в наследство письма с фронта, письма на блокнотных листках, листах из немецких амбарных книг, и различных немецких бланков.

Количество их приближается к 500 шт.

Договорившись сохранить письма до Победы отец, прочитав, отсылал назад, к моей матери, не надеясь сохранить в фронтовых условиях.

70 лет письма пролежали нечитаны. Решилась прочесть их только к 70летию Победы.

Сколько сил, времени, здоровья (про зрение) положено на перепечатку такого архива.

И вот уже второй год решаю «противоцензурные» ребусы с целью установить вехи боевого пути отца. Ума не хватило в молодости расспросить родителей, а в письмах ни фамилий, ни названий городов ….

Оказалось, отец воевал в составе войск 1 Белорусского фронта.

Эти письма натолкнули меня на мысль, что мистически заложено в наших генах информация о пребывании нас на этой Земле.

Мои предки с Украины, в столыпинскую реформу переселились в Сибирь, где и родился отец.

И, наверное, не случайно в своих фронтовых письмах к невесте (будущей моей маме) он с любовью и теплом писал об Украине, мечтая остаться жить там после войны.

« Тоня, хотя я коренной сибиряк, люблю тайгу и суровые морозы, но когда прогремит час победы и скажут: «Ну, Киселев, вы направляетесь в Сибирь или в то место , где всегда тепло (Крым или Кавказ), от меня последует ответ «Я останусь там, где была жестокая стычка с врагом. Эти места нам навсегда останутся любезными и дорогими, здесь будет кое, о чем вспомнить, а где, я твердо уверен, мы с тобой в будущем согласуем. И надеюсь, мы с тобой проведем дискуссию, касаясь этого вопроса.

Москву я плохо знаю, в ней был только три раза по делам службы.

И так, Тоня, это маленькое письмо, несколько раз прерывавшиеся, разреши считать законченным.

Прошу передать мой искренний привет твоим родным,

а тебя, дорогая, крепко целую.»

« Жить в Сибири я лично не собираюсь, но благодарен сибирской суровой природе

за то, что она в своем воспитании, во многом мне помогла в дни Отечественной Войны.

Мне не страшен был холод под Москвой, Орловской и Курской дуге и в болотах Белоруссии. Многие удивляются, что, какая бы не была зимняя пурга или морозы, а умываюсь я все равно только холодной водой на улице и обязательно против ветра.

Головной убор носить зимой заставляет воинская дисциплина.

Несмотря на то, что детство, и вся моя жизнь прошла в суровых условиях Сибири и Дальнего Востока, перемена климата не страшна. На Украине за Отечественную войну – акклиматизировался.»

И это несмотря на то, что одни из самых тяжелых дней знакомства его с Украиной были, когда 102 Дальневосточная стрелковая дивизия двигалась к месту первых своих боев за Новгород-Северский по опустошенной, но уже свободной черниговской земле в 1943г .

Неразбериха с продуктовым снабжением и 200 километровый марш ранней весной по опустошенной немцами территории привели к двум десяткам голодных солдатских смертей (о чем можно прочесть в мемуарах командира 102 Дальневосточной Новгород-Северской стрелковой дивизии - генерала Андреева)

У отца же этот голодный марш оставил на всю жизнь проблемы с зубами и деснами (из-за цинги).

«Дорогая, дела мои неважные, десны вокруг зубов мудрят, да и здорово. Второй день хожу сам не свой, и зубоврача под руками нет. Завтра поеду по тылам, разыскивать врача, если уточню, что десны болят от зубов, то повыдергаю их к чертовой бабушки.

В общем, придется, Тонюша, встретить меня без зубов.»

«И так, моя дорогая, здоровье хорошее. Был сегодня у зубного врача с гранатой в руках, требовал рвать зубы. Врач отказался, стал лечить, теперь чувствую лучше.»

Будучи ст. оперуполномоченным отдела Контрразведки «СМЕРШ», отец часто беседовал с жителями освобожденных территорий.

«В большинстве освобожденных районах молодежи и подростков нет; угнал немец на каторгу в Германию. Много пришлось освободить по дороге 12-летних мальчиков, одетых уже в немецкую форму.

Любитель я, Тоня, беседовать со стариками и подростками; они во многом помогают в нашей работе.»

И тот факт, что в боях под Новгород-Северским пришлось встретить на пепелище свою родную тетку, не уехавшую в начале века в Сибирь,освобождая то самое село Ивановка, от куда родом были его родители , ещё больше утверждает меня в мысли, что связаны мы какими-то мистическими нитями с родиной предков.

Перечитывая фронтовые письма отца, я вдруг поняла, почему после войны он и его фронтовой товарищ повезли свои семьи впервые на отдых не на юг к морю, а на Украину, в живописные места, на родину своих предков.

В наш продвинутый век несложно виртуальным взглядом из космоса (спасибо Гугл) посмотреть на эти места.

Я раньше не задумывалась, а теперь вспомнила, как мама, москвичка, говорила, что отец сам напросился на службу на Украину, несмотря на то, что оставляли его работать в Москве.

Там он служил, боролся с отрицательными последствиями «бериевской» амнистии 1953 года, спровоцировавшей всплеск преступности в Советском Союзе, а я в первый класс пошла в украинскую школу….