Хотя, сами египтяне вообще не использовали это название, оно пошло от арабов, проживающих ныне на территории Египта. Вскрывая могилы древних египтян, они находили там похожие свитки папируса, которые и назвали «книгой мертвого человека». А уж затем это подхватили и европейские египтологи. Сами же египтяне называли эти свитки – «Речение выхода в свет дня». Поскольку это был сборник религиозных текстов (по сути, инструкций), помещавшийся в гробницу с целью помочь умершему преодолеть опасности потустороннего мира и обрести благополучие в последующей жизни на полях Иалу. Согласитесь, звучит уже не так зловеще.

Вообще, у египтян было достаточно светлое отношение к смерти и тем, что ждало человека после нее. Их «Книга мертвых» она не о смерти, а, скорее, о бессмертии. Ну а египтологам ценна еще и тем, что позволяет гораздо глубже понять картину мира древних египтян.

Во-первых, в отличие от многих других верований, египетские религиозные тексты не особо догматичны. И «Речение» имеет массу вариантов. Оно словно конструктор «Лего», когда из большого массива гимнов и текстов, писец формировал индивидуальный набор, исходя из биографии заказчика, его пожеланий и суммы, которую он готов был выложить за такой папирус. Поэтому у знати «Речение» могло стоять из полутора сотен богато иллюстрированных «глав», а у ремесленников – из нескольких текстов с минимумом картинок. Но положить папирус в гроб старались в любой семье, кроме откровенной бедноты. По сути, это был один из признаков жизненного успеха – заработать на свой вариант «Речения». Исключением являлся сам фараон – для него делали специальные тексты («Книга неба», «Книга земли» и другие), которыми обычно покрывали стену гробницы, сопровождая их богатым иллюстративным материалом.

Что, в принципе, вполне объяснимо – ведь фараон был живым богом и потому его посмертный путь протекал по иным правилам и в иных областях, куда не могли попасть души прочих умерших.

Большинство авторов этих папирусов проживало компактно в Дейр эль-Мединэ – поселке ремесленников и художников. Именно его жители создавали украшения для царских гробниц, а также многие папирусы, включая варианты «Книги мертвых» для состоятельных египтян. Это была довольно закрытая община, со своими правилами, традициями и секретами.

Вторая интересная особенность этих текстов, в том, что она подробно описывает способы, как умерший должен преодолевать посмертные испытания, завершающиеся судом Осириса. В одних случаях советы даются в виде религиозных притч, в других – в форме заклинаний. Но в целом, текст имеет очевидное прикладное значение – обеспечить себе хорошее посмертие.

При этом важно, что у египтян не было концепции ада как таковой. В конце пути, попав к трону Осириса, покойный клал свое сердце на специальные весы. На другую чашу клали перо богини истины Маат, чтобы проверить насколько праведно жил покойный (облегчить прохождение этого испытания можно было специальным заклинанием, которое также входило в состав «Книги мертвых», причем, это был весьма популярный элемент, присутствовавший во многих наборах).

Если взвешивание было не в пользу испытуемого, его сердце съедало  чудовище Аммат (помесь крокодила, льва и ряда других животных).

Аммат в ожидании обеда из сердца очередного грешника

И умерший лишался возможности обрести покой на полях Иалу, где праведники получают возможность помогать богам в поддержании миропорядка. Но и эта смерть была не окончательной. Египтяне верили, что однажды этот цикл существования мира закончится и боги создадут мир вновь. Именно тогда грешники смогут возродиться, получив второй шанс. То есть, надежда на лучший исход оставалась всегда. И это тоже важно помнить, если вы хотите понять, каким видели мир подданные фараонов. Ну а для меня это еще один камень в копилочку того, что представления египтян о мироздании очень напоминают теорию Большого взрыва, что, правда, является лишь интересным совпадением.

Кроме того, тексты «Речения» или «Книги мертвых» – один из важнейших источников классической египетской магии, поскольку содержат подробное описание многих заклинаний. Понятно, что вы в магию не верите, но древние египтяне – верили. И потому эта часть культуры тоже важна для египтологов. Ну а обычному читателю может быть просто интересным чтивом.

Кстати, египтяне разделяли магию на добрую и злую не по форме, а по цели. И поэтому обычный призыв болезней и смерти на другого человека мог быть расценен как тяжкое преступление. А внешне зловещий ритуал с приношением в жертву животных, но направленный на излечение больного – как доброе и богоугодное дело. Для успеха в магии было важно знать и правильно произносить истинные имена богов и других созданий. А для нанесения урона использовали изготовление восковых фигурок цели, которые затем протыкали иглами, сжигали и закапывали в землю. В общем, египетские маги были те еще затейники.

Не обошлось без магии и в той истории, которая составляет вторую часть этого поста. Итак, Дело кричащей мумии.

В XII веке до нашей эры на египетский престол взошел фараон ХХ династии Рамзес III, который правил страной около тридцати лет. При нем совершались успешные военные походы, велось масштабное храмовое строительство, состоялась большая экспедиция в страну Пунт (где-то в Восточной Африке). А вот закончилось его царствование кризисом и некоей мутной историей с заговором, повлекшим смерть фараона. Ниже – краткая история того, как уже в наше время шло изучение обстоятельств смерти фараона.

Спустя много столетий после смерти Рамзеса, его гробница была найдена археологами. Ученые получили в свое распоряжение мумию, которую идентифицировали как Рамзеса III. Интересной особенностью было то, что горло мумии было замотано бинтами. Снимать их не стали, чтобы не повредить мумию.

Также, еще в XIX веке французский художник Ашиль Девериа, изучая трофеи, вывезенные в Лувр из Египта, нашел документ, ныне известный как Туринский юридический папирус (не путать с Туринским эротическим, о котором шла речь в первой части). Папирус содержал историю «заговора в гареме» против фараона Рамзеса III. Возглавила заговор одна из его второстепенных жен – Тия, недовольная тем, что ее сын – Пентаур – не был назначен наследником. Что интересно, в тексте указывалось, что это были не их настоящие имена (скорее, оперативные псевдонимы). Царицу поддержала пара десятков сановников, в их числе начальник гарема Паининук, дворецкий Меседсура и другие.

Чуть позже нашлись и дополнения к нему, разделенные на два документа - папирус Ли и папирус Роллин. В них, в частности, рассказывается о магических действиях, совершенных заговорщиками:

«[начали] делать магические свитки для препятствования и устрашения, делать богов и людей из воска для ослабления людских тел».

В итоге фараон погиб, но заговор был раскрыт, и его участники были казнены. Такова канва истории, изложенной в древних источниках. Но египтологи многие годы рассматривали этот вариант развития событий, как гипотезу, поскольку не было никаких других доказательств.

Ситуация изменилась уже в нашем столетии. Группа исследователей во главе с профессором Альбертом Цинком из Европейской Академии (Италия) в 2012 году провела большое исследование мумии, хранящейся в Египетском музее Каира. Первоначальный осмотр ничего не дал. «Не было ничего, что указывало бы на заболевание, травму или иную причину смерти фараона», - рассказывал руководитель проекта. Но толстый слой повязок на шее сам по себе привлекал внимание ученых, и они решили проверить, что скрыто под ними с помощью компьютерной томографии.

Томография мумии Рамсеса III показала обширную и глубокую (она доходила до позвоночника) рану на горле царя, нанесенную очень острым лезвием, которая почти сразу привела к его смерти. Также внутри раны был найден амулет Око Хора Уджат. Вероятно, древние бальзамировщики вставили его в разрез во время бальзамирования, желая магического посмертного исцеления своему владыке.

Так было подтверждено первое утверждение манускрипта – о том, что фараон был убит. Но перечень заговорщиков также требовал доказательства. В Туринском папирусе говорилось, что все они были казнены, правда, разными способами. К тому времени уже существовала версия о том, что египтологи располагают мумией одного из заговорщиков – ее еще называли Безымянной или Кричащей мумией.

Она отличалась от обычных древнеегипетских мумий: из тела не были полностью удалены внутренности, руки связаны за спиной, рот открыт в крике, а сама мумия завернута в козлиную шкуру (козел считался нечистым животным). Эти особенности и давали ученым основания предполагать, что перед ними Пентаур, который был наказан за участие в убийстве отца, в том числе и ненадлежащим мумифицированием (а значит, и большими проблемами в посмертном существовании).

Когда Цинк с коллегами добились успеха с обследованием мумии Рамзеса им разрешили играться с томографом дальше продолжить эту работу с другими объектами. Ученые поставили целью подтвердить или опровергнуть утверждение, что Безымянная мумия и есть царевич-отцеубийца.

Согласно папирусу, суд приговорил Пентаура к смерти, но, чтобы никто не поднял руку на сына фараона, его якобы заставили убить себя самостоятельно. Томография же показала, что смерть Безымянной мумии была мучительной – грудь была сдавлена, а горло перетянуто. В итоге, исследователи пришли к выводу, что этот человек скончался от удушья.

Теперь предстояло установить, является ли он родственником убитому фараону. Для этого был проведен генетический анализ останков, который подтвердил, что Безымянная мумия – сын Рамзеса III. С этого момента (дело было в 2012 году), называть ее Безымянной стало уже совсем не правильно.

Конечно, я назвал эту историю детективом с большой натяжкой. В конце концов, настоящее следствие было проведено задолго до нашей эры. Заговор был раскрыт (хоть и после гибели фараона), а его участники сурово наказаны. Но на этом примере можно увидеть, чем настоящие исторические исследования отличаются от «рентивишных» или пропаганды, замаскированной под историческую статью/книгу/передачу. Равно как и то, что современная история использует широкий арсенал методов из других областей науки – данные спектрографии и томографии дополняют генетическим анализом, математическими моделями и результатами различных экспериментов. Это и делает историю настоящей наукой, в чем некоторые диванные эксперты, увы, сомневаются.