HiddenUser в VK
HiddenUser в VK Видео
HiddenUser в RUTUBE
HiddenUser в ТГ

Впервые такое увидел
Ребята в Новосибирске придумали делать из зубов мамонта вот такие полировки. Смотрится очень необычно. А в полированном виде зуб мамонта видеть вообще непривычно

Как вам такое?

#зубмамонта #мамонт

Прошло уже больше двух месяцев после того, как Адерли забрал Элая с собой в цитадель ордена. Сначала вартараны, которые там присутствовали не были рады видеть новенького в стенах их замка в таких обстоятельствах, и сразу повели его к Архонту ордена, чтобы тот проверил Элая и убедился, что это всего–навсего беженец из городов, до которых не смог добраться орден. После непродолжительной беседы с Архонтом Элай вышел за дверь с улыбкой на лице. Там его ждали стражники и сам Адерли, который поведал историю их встречи своим товарищам. Архонт дал полное и безоговорочное согласие на принятие Элая в орден. Связано это было с ситуацией, которая за эти дни обострилась еще сильнее. В связи с этим процесс инициации был назначен уже на вечер, а на следующий день ускоренный курс фехтования и необходимых знаний. В ордене многие восприняли это, как жест страха в лице безысходности. Элай не был особенным, как выяснилось позже. Просто из–за войны Архонт ордена принимает всех добровольцев и до Элая в ряды «отрешённых» уже вступило порядка сотни новых бойцов. Обряд посвящения был прост, они читали слова с бумажки на древнеартийском языке, приложив руку к сердцу, а потом склоняли колено перед статуями четырех богов в большом зале. По историческим данным древнеартийский язык был языком четырех богов, но вероисповедание в Перперадо было настолько минимальным, что заканчивалось на знании имен главных богов и их указе мирной жизни в мире. Дальше же вартараны всей страны предпочитали поклоняться госпоже науке, богине математике и царице механике с их небрачной дочерью алхимией.

Как выяснилось позже эльфы не останавливались в своем наступлении, и провинция города Икриоп пала за те дни, пока Элай носился по лесам вместе с Адерли. Учебный курс был совершенно не таким, как его представлял Элай. Вместо уроков фехтования, знаний по выживанию и прочей военной премудрости им выдали книгу и обязали прочесть до вечера. Вечером всех новобранцев группы, в которую попал и Элай собрали в специальной лаборатории, откуда их в отдельную комнату забирали по пять вартаранов старые ученые мужи. Проходило несколько минут и из комнаты выходили совершенно другие личности. Глаза у них были уверенны, настроение приподнято, а все что они обсуждали, это то, как завтра пойдут на плац для финальной тренировки.

Подобное пугало Элая, но когда пришла его очередь, он понял в чем дело. Ученые Альма–матра давали сыворотку содержащую специальную вытяжку из крови воина, которая усваивалась в организме вартарана, а после главный Архонт читал заклинание, и сыворотка активировалась. После этой элементарной процедуры даже Элай почувствовал небывалую уверенность в себе, в голове засели умения обращаться с оружием, знания алхимии, трав, основ выживания в разных условиях и многое другое, что так было необходимо для умелого воина ордена. Ночью Элай отыскал Адерли и спросил его, проходил он то же самое или нет. Как оказалось, орден уже несколько десятилетий готовит бойцов таким образом, экономя ресурсы и время. Но раньше всего добивались обычной муштрой. И только из–за этого никому больше не известного способа Перперадо и хранит нейтралитет, поскольку в любой момент сможет создать армию высококлассных солдат и дать отпор. Если бы Перперадо только умело предсказывать будущее.

На следующий день у новичков была контрольная тренировка, где они опробовали свои новые знания, а вечером перед тем, как отправить всех спать, они получили распределение. Как оказалось, новые силы эльфов уже высадились на южном побережье и пошли волной атаковать крупные города. Всех отрешенных с утра отправили на передовую, туда же попал и Элай с Адерли, словно сама судьба хотела, чтобы они шли этот путь вдвоем. После сыворотки Элай удивился в первом же бою, как умело и сдержанно другие могут контролировать себя, а память, передавшаяся словно на мышечном уровне, сделала их движения такими же быстрыми и умелыми как у Адерли! Вот только сознание бывшего пекаря никак не хотело перестраиваться. Он все еще терял дар речи при видел врага! Первый бой в своей жизни он навсегда запомнил, как позор, который ему пришлось пережить.

Когда командир отряда дал команду атаковать, вчерашние штукатуры, виноделы и портные будто прожжённые боями солдаты ринулись на врага и начали битву! Элай же с трудом заставил себя высунуться из укрытия и побежать в атаку вместе с остальными! Пока Адерли рубился с эльфами, Элай только нервно дышал и потеряно наблюдал за тем, как вокруг разносятся взрывы, летают стрелы и молнии, а его собраться падают от ударов врагов! Он едва нашел в себе силы, чтобы дать волю гневу, который притаился глубоко внутри еще с самого первого дня. Только тогда свет клинка Элая начал мерцать! Он орал словно разъярённый кабан, бил, практически, не глядя и только умолял богов сохранить ему жизнь, пока не повалился на землю. Адерли заметил это и отбиваясь от наступавших эльфов, стащил Элай с передовой битвы в тыл, оставив там, словно провинившегося ребенка и снова ринулся в атаку.

Вартараны не превосходили эльфов ни числом, ни умением. Отсутствие магов давала о себе знать, не прошло от битвы и часа, как им пришлось трубить отступление! Удивленные тем, что эльфы не преследуют их, они смогли забрать раненых с поля боя и ретироваться. К огорчению, битва была проиграна, эльфы давили магией, и даже передовые разработки не спасли от поражения. Остаткам армии пришлось укрыться в старой полуразрушенной крепости, которая отделяла прямые подступы к столице. Единственный оплот, который мог задержать эльфийскую армию.

Как донесла разведка, остроухие применяли специальные методы трансгрессировки, что им позволяло переносить такие огромные войска одновременно в разные части страны, но магических сил данной постройки не хватало, чтобы покрыть всю территорию. В нескольких битвах вартараны смогли пленить эльфов, тогда их доставили на допрос в специальный отдел, где под пытками и ядами все и раскрылось. Элай уже знал причину нападения на страну, и теперь его желание отомстить эльфам угасало.

Правительство Перперадо, под командованием Дракона[1] совершило несколько тайных экспедиций и сумело разыскать на территории Сайраншеала то, что было так необходимо их нации, а именно Лоно. Небольшие водные пространства были разбросаны по всему миру и таили в себе частицы первозданной магии. Правительство хотело пробудить эти потоки, но внутренняя служба Сайраншеала вместе с Егерями поймали контрольную экспедицию и уничтожили ее, взяв в плен младшего Архонта Ваардинаполиса Кутавелли. Он, будучи слабым характером, раскрыл все планы эльфам. Спустя месяц огонь поглотил небо над Перперадо.

Элай никак не мог уложить у себя в голове то, что родное правительство. Те, кто вел страну к просветлению, смогли предать свой народ, плюнуть на миллионы жизней, ради того, чтобы овладеть инструментами магии. Да, вартараны не могли колдовать, а те, кто мог, несли тяжелое бремя, но по мнению Элая, это не позволяло им все ровно действовать только в личных интересах.

Сейчас же, сидя в холодных разрушенных стенах древней крепости, парень совершенно не находил в себе сил. Даже Адерли удивлялся тому, что после всех алхимических и магических манипуляций, Элай остался таким же трусливым и весьма тревожным вартараном. Обычно все становились элитой военного дела в своей стране, но не Элай. Адерли молчал, он не мог обвинить в слабости того, кого сам привел в орден. Элай и сам ловил на себе неодобрительные взгляды, особенно когда проходил мимо раненых. Та битва имела ключевое значение во всей войне. Сейчас только они могли отделить эльфов от прямого наступления на столицу. Парень понимал, падет столица, падет и государство. За время, проведенное в ордене, он слышал о том, что эльфы закончили начатый в начале наступления ими геноцид. Сейчас мирных жителей клеймили и забирали в плен. В городах, которые были оккупированы, солдаты Сайраншеала ввели строгий комендантский час. Всех, кто хоть как–то нарушал его, отправляли в лагеря отработки с помощью магов. Эльфы легко находили применение новому притоку рабочей силы.

Те, кто выжил в битве, готовились к новой атаке. Адерли дал четко понять всем, что пути назад нет, им не удастся спрятаться и отсидеться. Единственное, что сможет их хоть как–то спасти – это нанести удар первыми. Командиры отрядов и Архон, который вел армию в бой понимали, что сейчас эльфы стягивают армию к крепости. Как только их генералы дадут отмашку, подобно цепным псам, остроухие набросятся на их временное укрытие и разорвут на части, не оставляя даже костей.

Эта ситуация угнетала, а вместе с этим и солдаты Перперадо становились злее даже по отношению к друг другу. Уже прошла неделя, как они были в крепости, и Элай не видел даже намека на проблеск солнца. Он понимал, что все их наработки, старания и подготовка не шли ни в какое сравнение перед военной машиной Сайраншеала. Даже крепость, в которой они укрылись, была давным–давно построена эльфами. В то время они воевали против людей и отступали через змеиный перешеек. Когда предки Элая покинули мертвые земли и прибыли сюда, они с боями отогнали эльфов и людей, тем самым сделав небольшой разрыв. Возвели первый город, а крепость использовали для обороны. Только спустя многие годы, эльфы подписали мир с царством людей, на подписание присутствовал Царь Перперадо, который закрепил условия мира между двумя странами. Взамен, чтобы не быть третьей стороной в войне оба государства разрешили народу Вартаранов основать на перешейке свою страну. Только спустя годы история показала, что соседи из Перперадо – это те, от кого не следует ждать удара, только научное сотрудничество и крепкую торговлю.

Вечером этого же дня в крепость поступило донесение, что эльфы оккупировали Проталис, небольшую деревню в дне пути от крепости. Это событие означало только то, что всем, кто еще жив, пора писать эпитафии. В Проталисе стояла институтская лаборатория, где велось производство яда военного применения. Алхимики давно изобрели его, но архонты запретили внешнюю продажу такого оружия другим странам. Причина была проста – они боялись, что его применят против Перперадо. Сейчас страшный день мог настать в любой момент. Яд, который производился в Проталисе, был в сухом виде. Когда порошок поджигался, он вступал в реакцию и превращался в ядовитый газ, который маги могли направить на армию противника. Как итог, попадая в дыхательные пути, он просто сжигал органы и мешал крови свернуться. Когда провели первый тест на Адафи, сами алхимики ужаснулись результату. Бедолаги, буквально, отхаркивали в хрипящем кашле свои органы, глаза у них слепли, а тела сворачивались в предсмертных конвульсиях в неестественных формах. Именно после этих испытаний Дракон и запретил распространение рецепта. Производство же яда было только для внутреннего использования в случае войны и регламентировалось «Канкордатом общества», где были подписи всех значимых граждан страны регулирующие объем ежегодного производства, способ утилизации и метод хранения. Яд получил название «Пиарта Черная» в честь ученицы алхимика, которая своей ошибкой во время экспериментов его и создала. После подобного, успех ее не ждал, но Дракон повелел вносить отчисления на ее счет из казны государства.

Сейчас новость о том, что эльфы взяли под контроль этот яд, заставляла в ужасе передернуться. Ведь они не остановятся ни перед чем и явно используют его, как только поймут, что за разрушающую силу он в себе таит.

На девятый день пребывания армии в крепости, на горизонте показались эльфийские знамена. Вартараны замерли в ожидании боя. Командиры, взвесив свои силы и оценив ситуацию, тут же отдали приказы о расстановке войск и стратегии. Элай вместе с Адерли попали в надвратную башню, где им следовало в зависимости от ситуации выйти на стену, если эльфы будут штурмовать ее или же во внутренний двор для подкрепления тех, кто оборонял внутренний двор и являлся последним рубежом перед входом в госпиталь.

Время мучительно тянулось, а дыхание словно стало холоднее. Элай сидел под бойницей, в которую с ухмылкой на лице смотрел Адерли. Все, кто были с ними в отряде, видели, что он боится. Они помнили то, что он до последнего не вступал в бой, а ринувшись на врага нанес всего пару ударов, после сжался и попытался отступить. Адерли тоже понимал, что сейчас Элай будет слабым звеном, но поменять что–либо уже не было возможности. В той битве он, словно ангел хранитель, прикрывал его и оттащил растерянного и безоружного с передовой битвы.

Вартарана мутило. Казалось, что его душа вот–вот выпрыгнет через глотку. Он не понимал того, как обычные вартараны смогли так быстро измениться под влиянием эликсира и магии. Не понимал, почему на него это никак не подействовало. Он чувствовал страх, не знал до конца как обращаться с оружием. Да, знание фехтования на подсознание были, руки делали то что и должны, но вот сила воли при этом была никакой. В первой же своей битве, он чуть ли не истерикой заставил себя ринуться в бой, а сейчас? Сейчас они сидели в этой крепости, словно мыши, загнанные в угол, Элай знал, что можно все бросить, убежать! Да, он заклеймит себя позором, пойдет под трибунал, как предатель, но он мог сохранить свою жизнь. Понимание этого хоть как–то облегчало ситуацию, но сейчас все было по–другому. Он находился, словно между молотом и наковальней, с одной стороны эльфы, которые в мгновение ока могут разметать всех, с дугой его родной дом, страна, за которую он хотел проливать кровь врага.

– Началось – прошипел Адерли.

Его слова вырвали Элая из густой пелены переживаний, вартаран поднялся на ноги и прильнул к бойнице. В сторону крепости выдвигался небольшой отряд эльфов. Он видел, что основные силы стоят поодаль, и это заставляло сердце сжиматься еще сильнее. Пехота Сайраншеала шла медленно, словно они и не на битву вовсе выходили. Они не несли с собой таранов и штурмовых лестниц, что даже для Элая было дико. Когда они подошли на нужное расстояние в сторону крепости полетели огромные магические шары!

Несколько десятков взрывов прогремело вдоль стен! Вартараны, что были наверху, в кровавом смерче разлетались в стороны, переставая напоминать живых существ! Внутренний двор накрыл град из обломков костей и разорванной плоти, удобрив демонически урожай кровью. Взрывы продолжали гудеть, но они практически не наносили урона каменной стене древней крепости.

Командиры отдали приказы, и в сторону эльфов полетели сотни стрел, выпущенных из арбалетов! Еще несколько лет назад, армия была переведена на усовершенствованные арбалеты вместо привычных всем луков. Взвод тетивы был переработан и придумана подача стрел. Опытный арбалетчик взводил и совершал выстрел из улучшенной версии за пару секунд, а количество стрел в подаче составляло восемь штук, что увеличивало скорость стрельбы до невиданных масштабов!

Небо над эльфами вмиг потемнело, и тяжелые болты начали бить о доcпехи, разрывая металл и проникая глубоко в эльфийскую плоть. Небольшой отряд понес потери, они тут же перестроились и начали отступление! Элай чувствовал, что это хороший знак, он ждал победы в этой схватке, но опытный Адерли видел, что командиры эльфов просто проверяют дистанцию. Болты, выпущенные из арбалетов, которые разработал институт вартаранов летели в три раза дальше, чем у обычных луков или больших арбалетов стран Центра. Отступление провалилось, болты продолжали бить врага на дистанции, куда не долетела бы ни одна стрела.

Те, кто успел убежать, остались в рядах общей армии. Все обитатели крепости затихли. Кто–то начал собирать раненых и уносить в госпиталь. Одним магические взрывы обожгли тело, другие лишились конечностей, но приказа оставить стены не было. Архонт внимательно наблюдал за битвой. Элай не знал, сколько прошло времени, но солнце уже начало садиться за горизонт, а эльфы так и не вышли в новое наступление. Командиры сняли половину солдат и отправили отдыхать в полной боевой готовности. Они не могли позволить упустить этот рубеж, но и изматывать собственных воинов было недозволительно. Тогда они решили разделить войска на три части и поочередно выставлять караулы и наблюдателей, которые в случае тревоги поднимут всех, пока передовой отряд держит оборону.

Элай и Адерли были теми, кого отправили на отдых первыми. Они вошли во внутренние казармы, прошли мимо наполненного стонами лазарета и заняли свои места на соломе. У них было всего несколько часов, чтобы поесть и поспать, да и то, только в том случае, если эльфы не начнут новое наступление.

– Адерли, что теперь будет? – вдруг прервав тишину, спросил Элай, быстро пережевывая хлеб и запивая его водой.

– Не знаю. То, что они послали вперед небольшой отряд магов, означало только то, что наши военные разработки заставляют их проявлять осторожность. Они в прошлой битве заметили то, что арбалетчики бьют неестественно далеко, а сейчас на шкуре нескольких десятков воинов узнали это расстояние – сказал Адерли обсасывая кусок вяленой баранины.

– К чему ты клонишь? – уточнил Элай, не уловив ход мысли своего товарища.

– К тому, что нам стоит ждать беды. Они не пустят в расход огромное количество солдат, чтобы подобраться к нашим стенам, а значит впереди ловушка с большим и весьма неприятным сюрпризом. Даже Архонт понимает это, думаю сейчас сюда или пришлют подкрепление из столицы, и мы примем бой, или… – Адерли оглянулся, чтобы убедится в том, что остальные солдаты спят. Не увидев движения, он продолжил – Либо Дракон нашел другой способ усмирить эльфов, а нас просто оставят здесь, чтобы мы выиграли время.

Элай выронил огрызок хлеба и только обхватил голову руками.

– Я вижу твой страх. Не понимаю, откуда он берется после ритуала, но разделяю то, что ты чувствуешь, Элай. Еще тогда в гроте, я видел, что ты горел желанием отомстить обидчику, но сейчас. Неужели что–то изменилось в твоих мыслях?

– Да… Я просто не хочу умирать. Желание выбить врага прочь из страны, отомстить за смерть близких, все это никуда не делось, но, Адерли, ты и сам видел, что я боюсь. Страх буквально обволакивает меня.

– Элай, боятся все. Просто кто–то боится безумно за самого себя, как ты, а кто–то боится за будущее своей родины. У многих из новобранцев есть близкие, жены и дети. Они отреклись от всего, чтобы дать им возможность счастливо жить и расти, отреклись, чтобы у страны было будущее – Адерли закончил есть и лег на бок, понимая, что Элая нужно успокоить как можно быстрее, иначе время сна пролетит мимо него.

– Эх, Адерли, мне бы твое спокойствие. Ладно, отдыхай, вдруг это наш последний сон. – Элай лег на солому и отвернулся от товарища.

В его голове росло сомнение. Он понимал, что государство само спровоцировало эту атаку, но вот почему из–за них должен погибнуть он, у него в голове не укладывалось совершенно. Элай до сих пор не понимал, как Дракон мог так поступить. Ведь он мудрый правитель, всегда просчитывал риски, а сейчас обрек свое царство и своих подданных на гибель. Элай пытался задремать, но мысли резали разум, не давая ему заснуть. Сквозь все это он слышал бормотание остальных и понимал – орден не доволен политикой. Посреди ночи Элай вздрогнул от того, что через казарму двигался Архонт со своим помощником. Парень слышал, как тот гневается из–за провала операции и то, что сейчас ему приходится на передовой расхлебывать последствия такой банальной оплошности. Он ругался и проклинал младшего Архнота, аргументируя это тем, что Древние хотели видеть другой расклад событий, особенно надзиратель.

Элай ничего не понял из услышанного, но интерес у него возрос. Он лежал, не смыкая глаз, слушая их диалог, при этом боялся так сильно, словно нарушает закон данный богами.

– Валадис, ты понимаешь, что если сейчас мы не сможем остановить эльфов, то и повторной экспедиции нам не видать.

– Да господин, я это понимаю.

– Дракон в гневе от происходящего. Надзиратель дал четкие указания по поводу Лона. Он заручился поддержкой Храма и верных, а мы облажались. Как ты думаешь, что страшнее. Гнев надзирателя или эльфы? – голос Архонта дрожал.

– Безусловно Надзиратель будет пострашнее самой смерти. Ведь ходят слухи, он начал операцию по прямому указу падших.

– То-то и оно Валадис, а если учесть, что орден Рассвета во всю наступает нам на пятки, то и нападение эльфов становится не таким уж и бредом.

Голоса отдалялись. Элай не понимал, о чем они говорят, но догадывался, что за спиной у народа, Дракон плетет свои интриги с господами выше, чем местное управление и он сам.

***

Молодая вартаранка вся укутанная в черные ткани аккуратно подкралась к стоковой яме, что находилась с левой стены крепости. Там ее с факелом встретили трое солдат. Мужчины из ордена молча провели девушку по каналу во внутреннюю часть замка. Она сняла с себя бинты и скинула капюшон. Там их уже встречал Архонт и его помощник Валадис, правая рука командира Отрешенных. Он внимательно смотрел на девушку, в то время, как Архонт стоял абсолютно без эмоций, глаза Валадиса источали любопытство, перемешанное со страхом.

– Разрешите доложить, господин – промолвила вартаранка, склонив голову и прижав правую руку к сердцу.

– Говори. Времена другие, информация нужна своевременно и без церемоний – сухо ответил Архонт.

– Я подобралась к стоянкам эльфов настолько близко, насколько смогла. К ним уже присоединились маги-трансгрессировщики. Они готовят последнее наступление, вчерашняя разведка боем действительно показала им безопасное расстояние, на котором они могут держаться от крепости, чтобы минимизировать потери личного состава.

– Это подтвердилось – довольно хмыкнул Валадис, но тут же осекся, поймав на себе недовольный взгляд Архонта.

– Есть еще новости. Печальные новости, господин. Эльфы всё-таки растащили лабораторию алхимиков по производству яда. Скорее всего, чтобы сократить расстояние они применят наши наработки против нас самих – глаза девушки начали блестеть, в свете одинокого факела было видно, что слезы катятся по ее щекам с нежно светлой чешуей – они готовят чаши.

– Прискорбно, – тихо ответил Архонт. Потом пальцем вытер слезу с щеки девушки и тихо сказал, – беги отсюда Филида. Беги, ты будешь нужна матери.

Девушка расплакалась, она только нервно замотала головой и снова натянула капюшон на голову. Солдат с факелом проводил ее по каналу туда, откуда она пришла в крепость. Филида направилась под покровом ночи прямиком в столицу. Она хотела успеть предупредить всех, что крепость и орден Отрешенных падет завтра утром, открыв путь эльфам. Она боялась подвести всех, пускай ее отец, Архон Перемей, приказал защищать мать, она не могла позволить пасть своему народу. Не могла, хоть и понимала, как остальные, что Перперадо никогда не был готов к войне. Вартараны были слабее физически, с более хрупким здоровьем, а подготовка искусственно навязанная Альма-Матер не шла в сравнении с реальной боевой закалкой.

Архонт медленно шел в сопровождении Валадиса внутрь крепости и молчал. Его тишину постоянно нарушал помощник, который словно с цепи сорвался.

– Господин, неужели и правда будут травить. Как мы будем защищаться от яда, ведь противоядия с собой нет.

– Помолчи – пытался унять его Перемей.

– Но ведь мы поляжем здесь все, а за нами столица. У нас выхода нет. Еще и маги подошли. Вы понимаете господин, они перетравят всех, а тех, кто выживет, добьют эти маги! Не зря они отправили от силы эльфов восемьдесят вчера, они не хотят рисковать пехотой и кавалерией.

– Угомонись, Валадис. Прошу – чуть строже произнес Архонт, тяжело вздохнув.

– Да как угомониться, Перемей. Мы тут все подохнем! – мужчина всё-таки сорвался на крик.

Хлесткий и тяжелый удар эхом отозвался внутри каменных стен. Валадис замер на месте, прижав ладонь к щеке, которая начала сильно гореть. Архонт что было силы отвесил пощечину своему помощнику, не желая слушать его бредней.

– Ты не понимал словами – пояснил он свой поступок. – Теперь слушай внимательно. Никто завтра не подохнет, а если и подохнут, то защищая свою родину от захватчиков! Надеюсь твое поведение – это короткая вспышка страха, а не малодушие и чернь внутри тебя. Я не потерплю трусов в строю, если хочешь, то можешь брать ноги в руки и дезертировать вслед за моей дочерью. Только она ушла, потому что это я отдал приказ, ты же уйдешь, только потому что не смеешь отныне называть себя мужчиной!

– Я понял вас господин – робко произнес Валадис, выпрямившись. Он постеснялся поднять глаза и посмотреть в лицо Архонту.

– То-то же. У нас с тобой будет бессонная ночь, нужно подготовить стратегию. Буди командиров и собирай всех здесь через пять минут.

Валадис только молча махнул головой и направился в казарму на стену. Спустя отведенное ему время во внутреннем дворе, чтобы не будить солдат уже стояли пять командиров Отрешенных, среди них был и Адерли. Они понимали, собрание срочное, а значит есть информация, которая все изменит.

– Господа, беда подкралась незаметно. Эльфы приволокли наш яд к крепости.

Архонт не успел договорить как внутренний двор наполнила череда брани и плевков.

– Тихо, господа. Я понимаю, ситуация совершенно не та, которую мы ждали. Во избежание потерь, немедленно выдайте всем солдатам тряпки, пропитанные Жарким медом. Развести в воде, промочить и перемотать лицо. Пускай противоядия у нас нет на данный момент, но этот эликсир его сможет частично заменить. Когда начнется наступление, пехоте нужно будет покинуть стены и идти на врага. Арбалетчики будут ждать у крепости. Задача пехоты пережить отраву и, связав боем эльфов, подвести ближе на дистанцию выстрела. Дальше в бой вступят они и я. Всем ясна ситуация?

– Да господин – синхронно ответили командиры.

– Ты, – Архонт указал пальцем на Альмерада Петтсва, – останешься со своим отрядом в крепости. Уйдешь в гроты, а арбалетчики дадут тебе сигнал. Когда яд опуститься, ты поднимешься наверх и будешь вести оборону крепости.

– Так точно, господин – смиренно склонов голову, ответил Альмерад.

Альмерад во время вспышки Дезинтрии в Тулубе потерял свою жену, после этого события он ушел к Отрешенным много лет назад. Сейчас он уже считался бы среди простых граждан почетным старцем, но долг перед обществом и богами заставляли его по-прежнему сжимать меч в своих руках и защищать интересы государства, Архонтов и непосредственно мирных жителей.

– Все можете быть свободны. Лучше поторопитесь с подготовкой. Боюсь, мы не сможем вовремя среагировать на атаку эльфов. Теперь у них в лагере маги-трансгрессировщики. Они по сути могут и яд не применять, а просто перенестись сюда и зачистить нас пока мы спим – Архонт тяжело посмотрел на лица командиров.

Мужчины молча махнули головой, сопроводив это только тяжелым вздохом. Необходимо было найти достаточное количество тряпья, чтобы обезопасить солдат. Время шло на минуты, заставляя даже самых опытных воинов нервно сжимать кулаки и опускать взгляд.

Особенно тяжело было Альмераду. Он видел то, что яд творит с живыми органумами. Он лично присутствовал и сопровождал Архонтов на испытании, поэтому мысль о том, чтобы укрыться тряпками, только вызывала в нем горечь и нервный смех. Он знал – им это не поможет.

[1] Дракон - негласный титул, который давался каждому царю Перперадо. Появился из-за облика короны, которая имела два крыла, подобно таким какие были у этих змеев.