– Я и не догадался. Совпало просто,– простодушно сознаюсь, как на исповеди батюшке.
– Последняя попытка осталась.
– А пополнения их количества не предусмотрено?
– Предусмотрено. В принципе.
Собеседник ответил коротко. И замолчал многозначительно.
– Но способа, ты, судя по затянувшейся паузе, не откроешь?
– Нет. Придется самому догадываться. Твой уровень сейчас каков?
Я вызвал окно интерфейса.
– Неплохо. Хотя до рекордсменов, признаюсь, тебе далеко.
– Весьма. В Игре два игрока пересекли черту тридцатого уровня.
– Да как они это делают!– возмущенно восклицаю я.– Даже Гвалт, маг, которого мы встретили в волшебном гексе, был только двадцать четвертого! Так и его достижения показались мне запредельными!
– Что тебя смущает? Думаешь, игроки нашли некую лазейку в алгоритме начисления очков опыта?
– Ошибаешься,– ветеран извлек из деревянной тарелки на столе высушенную рыбину. Приложил ее несколько раз с глухим стуком о ребро столешницы. И, добившись, видимо, нужной кондиции смягчения, принялся чистить, сбрасывая небрежно чешую на пол. Любопытно, Паяцы что, обитатели морей и океанов? Вспомнил ставшую притчей во языцах сцену, разыгранную их послом в стенах ООН. Неравнодушны они как-то к рыбной теме.
– Тогда как чемпионы сумели так быстро прокачаться? И кто они, ушлые геймеры, не вылезавшие годами из-за монитора? Усвоившие все эти ваши предварительные неписанные законы виртуального пространства мегаботаны?
На столе появился кувшин. Компанию ему составили две керамические кружки. Пиво? Хозяин избы без суеты разлил напиток по чашам. Протянул мне уже очищенную рыбину.
– Спасибо, конечно,– я отхлебнул предложенное пенное и не удержался от похвалы,– О! Темное, терпкое, как я люблю!
Ветеран усмехнулся в седые усы. И тоже пригубил напиток.
– И все же, что я делаю не так?
– Тебе не в чем себя упрекнуть,– убрав с усов следы пены, отозвался мой гид,– ты все делаешь верно.
– Почему же тогда то осы эти, то...
– Пчелы,– не преминул поправить собеседник.– Такое случается.
– Что именно «случается»?
– Плохие вещи случаются порой с хорошими людьми,– философски резюмировал ветеран.
– У одного «хорошего человека», между прочим, последняя попытка осталась. А он кормилец в семье! Как ему дальше прикажете жить в случае фиаско?
– Тебе надо шире взглянуть на вещи, Ахав. Подняться над обыденной плоскостью бытия.
– Куда мне! Я ж не орел, а головастик, так?
– Взбирайся на лист кувшинки,– полушутливо предложил собеседник,– Отращивай конечности, эволюционируй!
– Вот спасибочки за совет, отец родной! Вот уж уважил, так уважил! И как только мы все жили-то без вас, без эволюции вашей, сирые да убогие?
– Так себе, хреновски вы жили,– проигнорировав мое ерничество, подытожил в грубой манере достижения человеческой цивилизации солдат.– Будь иначе, никогда бы вы про нас не услышали.
– Да,– он сделал внушительный глоток из глиняного стакана.– Но время аудиенции ограничено. А мы обсуждаем пока лишь общие вопросы. Не желаешь перейти к конкретике?
– Так ты же опять не скажешь ничего!
– Правильно задавай вопросы.
Я задумался. О чем бы спросить? Про продление игровой жизни гид разговаривать отказался. Хотя... может не зря он сразу перевел беседу на уровни?
– Какие качества лидеров в Игре обеспечили им быстрый прогресс?
– Инициативность. Нестандартное мышление. Способность делать выводы на основе пройденного пути,– не замедлил с ответом эксперт,– И еще, пожалуй, искренность!
Черт! Черт, черт, черт! Пришли на ум порхающие в парке Луны и Солнца феечки-фейри. Похоже, кое-кто профукал очередной подарок судьбы! Крохотульки оказались вовсе не элементами декора, как мне показалось. А существенными составляющими сценария! Раз там была "честность", доставшаяся Тильде, то вполне могла бы быть и "искренность"! С другой стороны, ну как я расстанусь с Серебряным? Он мне уже как родной. Почти.
– Можешь показать как это работает на примере? Хотя бы в самых общих чертах?
– На чьем именно примере?
– Как смог достичь столь впечатляющего уровня игрок маг Гвалт?
– Хорошо. Гвалт использовал преимущества сценария по полной. «Волшебный гекс», естественно, благоволит магам. Прочим игрокам раскрыть потенциал локации... весьма затруднительно.
– Допустим, он зачистил поселения гоблинов и орков, но...
– В глубине воронки гекса, на дне котлована, стоят магические башни. Проникнуть внутрь не так просто. Но Гвалт смог.
– И что там? Квесты особые? Доступ к подлокациям? Возможность форсированного изучения искусства чародеев?
– И то, и другое, и третье.
– Обожди, обожди. Но в самом основном гексе лимит пребывания по времени!
– Верно. Поэтому прогресса смогли добиться лишь те, кто не только проник в башню, но и решил головоломку, связанную с парадоксом времени.
– Да. У вас проблемой первым занялся Эйнштейн.
– Постой, постой. Но в его теории, насколько я могу судить, как дилетант, совсем не о том. Речь в теории относительности Эйнштейна идет о деформации временной оси на скоростях, близких к скорости света. На офигенно невообразимых для человека скоростях!
– Вам доступны пока только начальные выкладки,– собрал морщины в хитрый узор Паяц,– и лишь на уровне умозрительных спекуляций. Впрочем, я могу тебе предоставить небольшую демонстрацию эффекта, перед возвращением домой.
– Вам предлагается пройти демонстрационный микрогекс «В плену у времени». Задача. Выбраться из избы. Сценарии отсутствуют. Награда отсутствует. Начисление опыта отсутствует. Штраф за отказ отсутствует.
Не квест, а черная дыра какая-то! Или цитата из Булгакова. "Что же это у вас, чего ни хватишься, ничего нет!" После пива и соленой воблы покушать уже хочется. И растянуться перед телевизором на мягком диване. Послушать о том, как не наши корабли бороздят... Однако, расслабился.
– Вы принимаете условия квеста?
Открыв глаза все в той же деревенской избе, я оказался совершенно сбит с толку. Те же бревенчатые стены. Тот же скромный, архаичный интерьер. Я, правда, почему-то возлежу в углу, на сундуке. Подо мной лоскутный матрас, лампа под потолком. На минуточку– ке-ро-си-но-ва-я!!! Кажется, ее называют «летучая мышь». Солдата служивого, естественно, нет и в помине. Думаю, ушел по-английски товарищ. Не попрощавшись, то есть.
Ладно, для начала сыграем в популярную детсадовскую викторину. Найди десять различий. Или сколько их на сей раз? Раз, два, три, четыре, пять, начинаю я искать!
Ходики на стене, их точно не было,– раз. В грубо сколоченный из основательных дубовых досок, стол, вогнан нож. Это два. Ржавый, тупой коротыш с обломанным кончиком, отлитый целиком из куска дрянного металла. Выясняю эти детали, с натугой вытянув столовый прибор из столешницы. Приколотый кусок бересты срывается с лезвия и падает вниз, успев совершить пару пируэтов, явно подражая кленовому листу. На бересте накарябано угольком «наружу». Черт, где моя прежняя жизнь? Где удобная и теплая гостиная? Почему я еще не там? Здесь прохладно. Одеяла, кстати, тоже не предусмотре…
В глазах потемнело. И я вновь обнаружил себя на сундуке. Что за ерунда? Последнее, что помню, как стою у стола. Допустим, случился обморок. До сундука всего пара метров. Несмотря на то, упасть на него я не мог никак. Но тогда…кто-то перенес меня… сюда? Кто? Да что я в самом деле? Будто и не в Игре. Респаун, возрождение то бишь, случилось. Вот и все.
А со столом что? Вернее, со столом все в порядке. Он на месте. Но вот нож… Он все также воткнут в столешницу. На нем все тот же берестяной лоскут. Дежавю какое-то. «Наружу». Указание к действию? Примечаю две прикрытые двери, и пару окон в противоположной часам с ходиками, стене. Так, третье различие. В первоначальном варианте горницы дверь предусмотрена была одна. Впрочем, может зря я это все, дизайном местной архитектуры так озаботился? На ходиках без одной минуты двенадцать. Минутная длинная стрелка почти настигла часовую, короткую. Цепочка из тусклого металла свисает двумя параллельными отвесными прямыми. Гирьки стилизованы под еловые шишки. «Наружу». В какую из двух дверей?
Выбираю правую. Тяну за шершавую ручку. Кухня. Столик у окна. Табурет. В углу печь. Буфет. Непритязательный, типично деревенский, с застекленным верхом. Дверца открываться не желает. За стеклом удается рассмотреть пару жестяных коробок. Графин. Чашки.
На столе спички. Разжечь печку может? А то холодрыга зим…
Кремовые подушечки!!! Я снова на импровизированном топчане. И обстоятельство сие меня сильно напрягает. Пошло все лесом. Вскакиваю. Левая дверь. За ней сени. Темно. Делаю шаг в неизвестность. Замешкавшись на секунду, получаю желеобразной субстанцией прямо в морду лица. Темнота.
Открываю глаза, чтобы узреть аскетичную обстановку.
– Охреневаю я, дорогой друг, от твоего гостеприимства!
Сундук, матрас, стол... Две двери. День сурка, где все повторяется. Точнее, час сурка. Да какой час! Три минуты. Перевожу взгляд сначала на запястье. Ожидаемо, хронометра от Константин Вашерон там не наблюдаю. Его и раньше, в обыденной жизни, не было. Да и браслета с индикатором жизней-попыток нет!
Глухо, как в оставленном в поле танке!
А что на мне вообще надето? Спортивные трико с полосой, синяя футболка без рисунка, кроссовки. Циферблат ходиков подсказывает, что местное время без трех минут двенадцать. А было? Было… без одной. Или я запутался в стрелках? Или кто-то отвел мне ровно три минуты на выполнение задания? Это что за квест? Без экипировки, без справки, без наград. Почему гид не объяснил правила? Сам должен дойти? Выстраиваю логичную гипотезу. «Наружу»,– цель. Три минуты,– лимит времени. За левой дверью,– неизвестная опасность. Обойти? Через окно эвакуироваться? На рамах нет ручек или шпингалетов. И вообще они цельные. Снаружи плотнейший молочный туман. Никогда такого не видел раньше. Странно. Спишем на визуальные эффекты. И перестанем отвлекаться на второстепенные детали. На кухню. Пробую табуретом выбить окно. Не-а. Не могу оторвать табурет от пола. И это весьма странно. Потому что сдвинуть волоком могу. Но при том все четыре ножки исправно елозят по некрашеным доскам, не отрываясь от них ни на волос.
Три минуты истекают быстро. С сундука слетаю, как курица с насеста. Скорее! Ох, лучше бы песочные часы мне оставили, для наглядности!
Предметы. В квестах важны предметы. Что у меня? Нож. Береста. Спички. Разжечь все-таки печь? Но… зачем? Ума не приложу. Поленья в печи набиты плотно. Одно получается вынуть. Засовываю туда кусок бересты, чиркаю спичкой. Береста прогорает. Поленья даже не занимаются. Созерцаю их торцы, как баран новые ворота. Со всем тщанием поразившей меня тупости. Это фиаско, братан! Что не так? И сколько оста…
Топчан. Без трех двенадцать.
Нож, береста, спички. Полено. Откалываю от последнего лучинки, напихиваю в топку. Полено постройнело вдвое. Береста под пучок лучин, чирррк! Есть! Веселые языки заплясали по дереву. Ждем-с? Поленья начинают потрескивать. Пихаю в огонь их ополовиненного собрата. Занимается неохотно.
Топчан. Обнуление! Снова здорово! Нет, так не пойдет! Лампа висит на крючке. Должна, в принципе, легко сняться. Табурет! Волочем, подставляем. Снимаем с крюка неказистую предшественницу люстры. Получилось! А дальше? Принюхиваяюсь к лампе. Там не керосин. Масло, загустевшее машинное масло. Даже печку не разожжешь! Да очаг ничего и не решит… Время… Время… Мне катастрофически не хватает времени!
Петля трех минут захлестывает шею арканом. И вновь уволакивает на сундук.
Ходики!!! Табуретка. Тяну по наитию за левую увесистую гирьку. Она не поддается. Цепь приржавела. Если посильнее подналечь, с весом тела?
– Крак!– что-то внутри часов сломалось. И отправило меня на очередной заход.
Табуретка к лампе. Табуретка к часам. Лью тягучее масло на подернутую рыжиной цепь. Так, теперь аккуратно, по вектору силы тяжести, внииииз... Есть. Есть, есть, есть!
Гирька опускается на добрый метр. Бинго! Минутная стрелка волшебным образом переместилась. Теперь она указывает на цифру шесть. Ура! Если догадка верна, я выторговал себе полчаса жизни! Полчаса для побега. Береста, щепки, огонь. Лампу на прогретые кирпичи. Ждем. Масло в лампе должно превратиться из густого киселя в подвижную летучую жидкость! Сверяясь с циферблатом ходиков, за пять минут до дедлайна встряхиваю лампу, прислушиваясь. Плещется жидкость, родная! С помощью лучинки зажигаю и регулирую пламя в лампе. Осторожно приоткрываю дверь в сени. Что за монстр-плевун там меня поджидает? Змея! Крупная, болотного окраса чешуя, разбавлена бледно-оранжевыми ромбами. Странная змея. И в темноте, получается, видит не хуже кошки? Свет гадину раздражает. С середины пола она, недовольно шипя, перетекает в дальний угол. Прошуршав сложенной в углу для неизвестной надобности, соломой, сворачивается у входной двери. Голова угрожающе раскачивается, напоминая о смертельном плевке. Однако, проблема по-прежнему не решена. Приближаться к рептилии совершенно не хочется. Вгоняю нож в бревно на высоте моего роста, подвешиваю лампу. У меня в запасе еще горящее полено. Минута, и импровизированный факел летит в змею. Солома вспыхивает, змея абсолютно непредсказуемо лопается, словно мыльный пузырь, обдавая окрестности облаком смрада! На всякий случай отступаю в горницу, пока предположительно ядовитые пары не рассеиваются. Одна минута! Огонь уже погас. Рывок к двери! Свобооодаааа!
О приключении продолжаю размышлять в палатке на городской площади. Колючий ветерок задувает снизу. Вечер в реальном мире сегодня выдался пасмурный. Смысл урока моего странного наставника ускользает от меня, как угорь в мутной протоке. Ладно, подумаю о нем завтра. А то вон Галя уже призывно машет рукой из-под зонта. Показывает мне и второй зонтик. А что, на улице дождь? Да, на улице дождь. Мелкий, моросящий, промозглый. Но то наш, земной дождь. И он мне дорог. К тому же это снаружи непогода. А внутри, в душе, тепло. Меня встречают, меня ждут.
– Такси вызывать не будем?
– Давай пройдемся. Как ты там? Всех драконов убил?
– Парочку для разводки оставил. Чтоб было кого в зоопарке показывать,– отшучиваюсь на ходу, раскрывая над головой зонт.
– А серьезно? Страшные они?
– Монстры. Я Антошке через плечо как-то заглянула, когда он играл, жуть просто! Понимаю, конечно, что нарисованные...
Жрица Кшира в плаще из молний, секущая лезвиями с каждым поворотом тела намалеванной мне совсем не казалась. Но в подробности я вдаваться не стал.
– Да так... По-разному. Не страшнее депутатов обычно.
– Все зубоскалишь? А ну как отгрызет чего там тебе зверюга?
– Из нужного?– сразу уточняю я. А сам невольно сопоставляю факты. На теле Ахава последствия переломов все же имеются. В виде едва заметных шрамиков, не препятствующих подвижности, но все-таки. У меня обыденного таких отметин нет.
– Ду-ра-чок,– заключает Галка, прижимаясь сбоку.– А я на ужин баранину с черносливом запекла. Винца купила легкого, розовенького. Как мы любим.
«Мы» приятно ласкает слух.
– Удачную семейную жизнь. Больше ничего.
