BlackPoet

Тираж - 150 экземпляров. Цена - 10 рублей.

Над гравюрами работали: Ив. Соколов, М. Махаев, И. Валериани, Г.А. Качалов, Е.Г. Виноградов, Я. Васильев, И. Еляков, А.А. Греков,

Издан Императорской Академией наук и художеств.

Богом Камчадалы почитают некоего Ку́тху, от которого их народ произошел. Кто сотворил небо и небесные светила - они не знают, только говорят, что те прежде земли появились, о сотворении которой говорят двояко: одни убеждены, что Ку́тху сотворил землю из своего сына Сы́мскалина, которого родила жена его И́лькухум, гуляя с ним по морю; другие же говорят, что Кухту с сестрой Ху́тлыжичь землю снесли с неба и утвердили на море, а море сотворил Утлейгын.

Однако все согласны в том, что до сотворения земли Кухту жила на небе. Мнение же тех, кто прославляет морского бога, весьма сходно с Якутским суеверием, в котором владение неба и земли приписывается особым богам, а также признается Адский бог, и они почитаются за родных братьев (как у Греков и Римлян).

Кутху, сотворив землю, оставил небо и поселился на Камчатке, где родил другого сына по имени Тыжил-Кухту и дочь Си́дуку, которые, достигнув совершенного возраста, сочлись браком. К слову, сам Кухту, жена его и дети носили платье, шитое из листьев, и питались березовой и таловой корой, ибо звери, по их объявлению, ещё не были сотворены, а рыбу ловить они не умели.

Кутху, оставив сына своего и дочь, отбыл с Камчатки (а куда девался - то неизвестно). Говорят, что он пошел с Камчатки на лыжах, и что горы и долы создались от его путешествия, ибо земля под его ногами гнулась, как тонкий лёд.

У Тыжил-Кутхи после отца родился сын Амле́я и дочь Сидукамшичь, которые после вступили в супружество (более родословной никому неизвестно). Утверждается за истину же, что народ Камчадалов и произошел от объявленных праотцов.

Тыжил-Кутху при увеличении своего рода начал размышлять о лучшем содержании. Выдумал вязать из крапивы сети и ловить ими рыбу (а как создавать лодки ему показал его отец). Сотворил к тому же и зверей земных, определив пастухом над ними некоего Пиля́чучя. Начал шить из звериной кожи куклянки и па́рки.

О Пилячуче говорят, что он ростом весьма мал, носит платье росомахи, которое у Камчадалов высоко почитается, ездит на птицах (особенно на куропатках), и будто некоторым иногда случается увидеть его следы.

Впрочем, Камчадалы никого глупее своего Кутху не представляют, потому и не воздают ему никакого почтения, ничего у него не просят, и порою очень скверно отзываются об его имени, рассказывая всякие непристойности.

Между прочим, и то в порок ему ставят, что он создал слишком много гор и быстрых рек, что произвел большое количество дождей и бурь.

К слову, многие Камчадалы из-за этого частенько поднимаются на высокие горы и кричат во всю ширь ругательства по отношению к Кутху.

Бога вообще называют они Ду́стехтичь (это имя почитается ровно так же, как у Афинян - неведомый бог). Ставят столб на ровных и тундристых полях, обвязывают его тоншичем, и не проходят мимо не бросив куска рыбы или чего другого из съестного; не собирают ягод, которые растут вблизи, и не бьют около того место ни зверя, ни птицу, и думают, что такой жертвой могут продлить себе жизнь.

Горных богов называют они Ка́мули (или малые души), ибо душа по-камчатски - Ка́мулечь. Эти боги живут на высоких (особенно дымящихся и огнедышащих) горах. Именно поэтому, Камчадалы не только не поднимаются на них, но и близко подойти не смеют. Питаются они, по мнению Камчадалов, рыбой, которую ловят сходя по воздуху на море в ночное время; приносят на каждом пальце по рыбе, варят и пекут по обычаю самих Камчадалов, вместо дров употребляя китовое сало и кости. Проходя такие места, Камчадалы бросают что-нибудь съестное этим богам в подарок.

Лесных богов называют они У́шахчу, и говорят, якобы они похожи на человека. Жены их носят младенцев, приросших к спине, которое к тому же не переставая плачут. Они, по Камчатскому суеверию, людей с пути сводят и делают глупыми.

Морского бога называют они Митг и приписывают ему рыбий вид. Он, по их мнению, владеет морем и рыбами, которых посылает в реки и озера.

О Пилячуче (Билюкае), о котором чуть выше написано, баснословят они, будто тот живет на облаках со многими камулами и отправляет на землю дождь, молнии и гром; радугу же считают за узор его платья. Этот Билюкай, по их суеверию, спускается иногда с облаков на горы, ездит в санях на куропатках, и бывает причиной большого счастья для того, кто увидит его следы. Сказывают тоже, что этот бог уносит Камчатских детей в вихрях и употребляет тех вместо подставок, на которых плошки с жиром вместо свечей ставят. Жену его зовут Ти́ранус.

Камчадалы признают и беса, которого представляют весьма хитрым и обманчивым. Называют его Ка́нною. Около нижнего Камчатского острога есть старая и высокая ольха, которая считается его жилищем, поэтому Камчадалы ежегодно в нее стреляют из лука.

Гаечь - начальник подземного света, куда люди переселяются после смерти, который прежде жил в здешнем мире.

Некоторому из первых детей Кутовых приписывают власть над ветрами, а жене его Сави́не - творение вечерней и утренней зари.

Туила - является причиной землетрясений (будто они происходят оттого, что Туилова собака Козе́й, на которой он ездит под землей, отряхивает с себя снег).

Главное основание их веры утверждается древними преданиями, которые чтут лучше всякого закона и не приемлют никаких доказательств в опровержение. Считают, что Бог не может быть как причиной счастья, так и причиной несчастья. Свет считают вечным, души бессмертными, которые, соединившись с телом, восстанут и будут вечно жить в таких же трудах, как и на здешнем свете, только с тем отличием, что будет у них во всем изобилие и никогда не станет голода. Все твари до малейшей мухи после смерти восстанут и будут жить под землей. Свет представляют себе плоским. Под землей, по их мнению, есть подобное нашему небо, а под небом тем - другая земля. Нашу землю считают некой изнанкой подземного неба: когда у нас лето - там зима, и наоборот.

Есть одна легенда, согласно которой у Камчадалов и появились такие старинные предания: Будто в подземном свете, куда люди после смерти переселялись, есть великий и сильный Камчадал Гаечь, который родился от Кутхы и прежде всех на Камчатке умер. Жил в подземном свете один до тех пор, пока две его дочери не умерли и к нему не переселились. И будто он, желая научить свое потомство, приходил на наш свет и, взойдя на юрту, рассказывал Камчадалам о всем том, во что они верят.

Этот Гаечь, по заверению самих Камчадалов, - самый главный в подземной царстве. Он принимает всех умерших Камчадалов: кто прибудет в новой и богатой собачьей куклянке, и на хороших собаках, тому даст худое платье и плохих собак; а кто придет к нему в худом платье и на плохих собаках, тому дарует хорошее платье, достойных собак и отводит место к поселению. Тогда, умершие начинают строить себе юрты и балаганы, упражняться в звериной, птичьей и рыбной ловле, пить, есть и веселиться по-здешнему (как в реальном мире бы никогда не могли).

Камчадалы не ставят в грех ни убийства, ни самоубийства, ни блуда, ни прелюбодеяния, ни содомства, ни обид - одним словом ничего того, что по закону божьему запрещается. Зато, имеют они свои, весьма интересные грехи:

- Грех над кислой рыбой ругаться;

- Грех с женой совокупляться, когда с собак сдирают кожу;

- Грех соскабливать снег ножом с обуви;

- Грех мясо различных зверей и рыб варить в одной посуде;

- Грех ножи или топоры точить в дороге

И прочие-прочие!

Кроме упомянутых выше богов своих, почитают они разных животных, от которых бывает опасность. Огню приносят в жертву норки собольи и лисьи. Китов и касаток уговаривают словами (когда увидят на промысле), ибо те опрокидывают их лодки.

В таком крайнем заблуждении находились народы Камчатки до покорения их Россией. В 1741 году прибыли на Камчатку проповедники от Священного Синода. Они имели весьма широкий успех в народных массах, потому как смогли не только склонить народ к принятию Христианской веры, но и возбудили огромное желанию к учению: завели школы по разным местам, в которые Камчадалы отдавали своих детей без всякого принуждения.

Из книги "Описание земли Камчатки", С.П. Крашенинникова.

Главная пища Камчатских народов, которую можно сравнить с хлебом на нашем столе, - это юкола, которую они делают из всех видов лососевой рыбы. Каждую рыбу разделяют на шесть частей; бока с хвостом особенно вешают и сушат на воздухе; спинную часть обычно готовят на пару; головы квасят в ямах, пока весь хрящ не покраснеет (едят их как солёную закуску). Тело, которое по снятии боков остается на костях, особенно снимают и сушат вязками, а кости сушат для содержания своих собак. Таким образом готовится юкола и у других народов из различных рыб. Камчадалы своим языком называют её - за́ал.

Второе Камчатское любимое кушанье - икра рыбья (по-камчатски инетоль), которая несколькими способами готовится:

1) Сушится на воздухе вязками.

2) Вынимается из перепонки, в которой находится как в мешке, и наливается в стебли или дудки различных трав (особенно сладких), и у огня сушится.

3) Делается прутьями и сушится в травяном листе.

Каждый, кто ходит на промысел, старается запастись такой икрой, как отличным источником пропитания. Обычно, Камчадал употребляет такую икру на промысле вместе с березовой или ивовой корой. Порою кору они едят и без икры (заместо конфет).

Есть также и четвертый способ приготовления икры, но он используется не только у Камчадалов, а ещё и у Коряк. Свежую икру кладут в ямы, устеленные травой, и, закрыв сверху травою, квасят землей. Таким образом, получается кислая икра, которая считается таким же приятным лакомством, как у нас икра свежая. Но Коряки, к слову, квасят икру не в ямах, а в кожаных мешках.

Третье Камчатское кушанье называется Чу́прики, которые готовят из разных рыб следующим образом: В юртах, в балаганах, и в барабарах над очагом делают помост из кольев, и кладут на него рыбы в высоту до трех аршин (~ 213см). После этого натапливают помещение, как баню, и если рыбы на помостах будет немного, то она поспевает довольно скоро. Если же рыбы много, то приходиться топить по нескольку раз, попутно перемешивая её. Такая рыба бывает полужареная и копченая и по вкусу весьма приятна и такой способ приготовления в то время считался одним из самых лучших на Камчатке.

Тело рыбье в коже, как в мешке лежит, и снять её можно без особых трудностей. Потроха и кишки вынимаются из рыбы, когда она поспеет. Тело растирается мелко, сушится на рогожах досуха, и кладется в мешки, плетеные из травы. Это есть настоящая Камчатская по́рса, которую и Тунгусы около Охотска готовят. Вяжут же такую жареную рыбу и плетенками не растирая тела, и едят сухую как юколу.

Что касается до мяса морских и земных зверей, то их варят в корытах с различными кореньями (особенно с сараной): похлебку пьют ковшами или чашами, а мясо само едят руками. К слову, любой вид похлёбок у них называется Опа́нга.

Вареный жир (китовый или нерпичий) кроят ремнями, и сколько в рот влезет, столько ножом отрезают у самых губ и целиком глотают, словно Крохали* или чайки рыбу.

Крохаль - Род птиц семейства утиных с удлинённым цилиндрическим клювом, края которого покрыты мелкими острыми зубцами, и большим загнутым в виде крючка ноготком. Другие характерные внешние признаки - удлинённое тело и длинная шея, что делает их похожими на поганок и гагар, и задний палец с широкой лопастью.

Главное и богатое блюдо, которое готовится на пирах или в праздники, называется Села́га,  (по-казачьи толкуша). Делается из различных кореньев и всяких ягод толченых с икрой, с нерпичьим и китовым жиром, а иногда и с вареной рыбой. Толкуши из кислых ягод и сараны весьма приятны, потому что кислы, и сладки и сытны.

Что касается питья, то Камчадалы, до покорения Россией, на знали ничего кроме воды. Для веселья пили мухомор, настоянный в воде. Пили много воды после обеда. Вечером никто не ложился спать не поставив у постели несколько ведер воды (при этом, кладут в неё много льда и снега), - утром же, часто, все посудины уже были пусты.

Из книги "Описание земли Камчатки", С.П. Крашенинникова.

Материя, из которой Камчадалы делали себе платье, это прежде всего кожа и мех птиц, земных и морских зверей - оленей, собак, нерп. Эти материалы они сшивали в одну шубу без разбора.

Верхнее платье у них по-казачьи называется куклянка, от северных Камчадалов - Коави́с, а от южных - Кахпита́чь. Делаются куклянки двумя разными покроями: у одних подол бывает ровный, а других сзади со специальной выемкой и с длинным хвостом. Первый вариант называется куклянки круглые, а второй - куклянки с хвостом. Шьются из оленьей кожи длиной немного ниже коленей, с широкими рукавами и капюшоном, который поверх шапки во время вьюги надевают. К вороту обычно пришивают собачьи лапы, которыми можно закрыть лицо во время непогоды. На спину пришивают различные ремешки, раскрашенные краской и различные украшения шелковые. Надеваются обыкновенно парами - нижняя вниз шерстью, а верхняя - мездрой вниз.

Однако же, это платье нельзя считать истинно Камчатским, потому как Камчадалы получили его от Коряк, а сами шили себе больше из собачьей кожи, из соболей, лисиц, еврашек* и из горных баранов.

Еврашка (овражка) - вид грызунов рода трансберингийских сусликов.

Есть также платье под названием камле́и, которое тоже носится парами, а отличается от куклянок тем, что длина его доходит до пяток, и что никакими красками и узорами оно не выкрашивается.

Лучшее платье, которым и Казаки и Камчадалы щеголяют, по-казачьи называется па́рка, от северных Камчадалов - тингек, а от южных - танга́к. Длиной бывает с куклянку, но в подоле шире; с рубашечным воротом и узкими рукавами. Вокруг подола, ворота и рукавов обшивается узорами и окладывается боровым пухом.

Узоры у северных Камчадалов называются чи́сту, а у южных - Егане́м и шьются они следующим образом. Замшевый ремень шириной в полтора пальца разчерчивается клетками в три ряда: клетки длиной бывают около полувершка (~2,22 см) и каждая расшивается разным шелком, исключая верхний ряд, - он вышивается белыми волосами из бороды оленя. К ремню пришивают собачье горло, вырезанное зубцами и обложенное крашенной шерстью. Но все эти узоры Камчадалы начали шить лишь после покорения Россией, а до того распестряли одежды оленьими волосами, крашенной шерстью и собачьим горлом.

Вышеупомянутое платье носят и мужчины, и женщины. А разность между мужским и женским состоит в нижнем платье и в обуви. Женское нижнее платье, в котором они по дому ходят, содержит сшитые вместе штаны и душегрейку. Штаны длиной и шириной подобны голландским брюкам, и также подвязываются ниже колена; а душегрейка - с воротом, который стягивается и распускается. Это платье называется хоньбами, и надевается с ног. Оно бывает летнее и зимнее: летнее шьется из ровдуг или из кожи морских зверей, выделанной наподобие ровдуг, а зимнее - из кожи каменных баранов и оленей, которое носится то вверх, то вниз шерстью.

Мужское домашнее платье - это ременной пояс (Ма́хва), у которого спереди пришит мешочек для "прикрытия тайного у́да", а сзади - ременные мохры.

Бывает, что пояс этот делает из раскрашенной нерпичьей шерсти. В таком платье ходили прежде всего Камчадалы не только дома, но и на промыслах в летнее время. Но, к середине XVIII века, они стали употребляться только у отдаленных от России острогов, а ближние стали носить рубахи, которые покупали у русских.

Летние штаны как у мужчин, так и у женщин одинаковые: шьются из различной кожи наподобие портков, которые носят деревенские мужики, только у́же.

Мужская обувь от женской отличается тем, что у мужской голенище короткое, а у женской - по колено. Обувь шьётся из различной кожи. Ту, что носят летом в мокрую погоду, делается из сырой тюленьей кожи наподобие поршней* (шерстью вверх), которые носят Сибирские Казаки и татары, когда идут бечевой*.

* По́ршни (ед. ч. поршень) или посто́лы — простейшая старинная кожаная обувь у славян. Представляет собой обувь в виде лаптя, сделанную из плоского куска дублёной, сыромятной или сырой кожи, стянутой на стопе ремешком, продетым через множество отверстий по краю.

Справа - поршень XVII века.

** Идти бечевой - тянуть речное судно вдоль берега с помощью бечевы.

Зимнюю обувь, в которой ходят на промыслы, шьют из сушеной рыбьей кожи (особенно - Чавычьей, Кайковой и Неркиной). Правда, такая обувь хороша только в морозы, ибо в мокрую погоду просто-напросто расползается. Больше всего употребляют на зимнюю обувь оленьи камусы*, которые носят шерстью вверх. Подошву делают из лахташной* кожи, а для бо́льшего используют лоскутья оленьих камусов (у которых шерсть длинная), и из медвежьих камусов (с которыми можно безопасно ходить и по самым скользким местам).

*Ка́мус — шкура с голени животных, принадлежащих в основном семействам оленевых (например северный олень, лось, косуля), лошадиных или ластоногих (например, нерпы), которая обладает более коротким и прочным мехом и используется для изготовления зимней обуви (кисы, унты) и специальной противоскользящей подкладки на нижнюю поверхность охотничьих лыж.

**Лахта́к - кожа морского животного, снятая вместе с салом; выделанная кожа; лоскут ее.

Лучшей обувью считаются шитые торбасы, которыми Казаки и Камчадалы щеголяют, словно па́рками. Подошва у них бывает из тюленьей белой кожи, носы из красной мандары, подъем из белой лайки (собачье горло), а голенища из замши или тюленьей крашеной кожи, к которым сверху пришиваются узоры (как к па́ркам).

Эта обувь отличается особой важностью. Поэтому, если её увидят на холостом мужчине, то могут подумать, будто у него есть любовница. Такие торбасы по-камчатски называются Згоейнут и Дзилет.

Чулки носят они из собачьей кожи (по-камчтски чажи). Шапки прежде всего были у них из птичьих перьев и из кожи зверей (без верха), наподобие старинных наших бабьих треухов, только с тем изменением, что уши у Камчатских шапок не сшивались. Летом носят берестеные умбракулы, которые завязываются на затылке. У Курильцев же летние шапки плетутся из травы, наподобие венчика.

Женским лучшим головным убором считался парик. Эти парики настолько были любы и милы женщинам, что препятствовали многим из них к принятию православной веры, ибо при крещении такое украшение нужно было снимать. А тех, у кого натуральные волосы были расшиты как парик, тех остригали (к большой их печали).

Девки расплетали волосы на мелкие косы и для лоска мазали тюленьим жиром. Но по завоеванию Россией всё переменилось: все женщины и девки стали убираться по-российски; носили телогрейки, юбки, рубахи с манжетами, кокошники, чепцы и золотые ленты.

Женщины всю свою работу выполняли в перчатках, которые шились без пальцев (и почти никогда их не снимали).

До завоевания Россией, женщины не знали как умывать лица. А после стали даже белиться и румяниться. Вместо белил употребляли гнилое дерево, котором, измельчив, натирались. А румянились различной морской травой. Эту траву мочили в тюленьем жиру и намазывали щеки столь же красно, как румянами.

Из книги "Описание земли Камчатки", С.П. Крашенинникова.

Вся Камчатская посуда и прочие нужные для жизни потребности состоят, в большинстве своём, из нескольких вещей: чаша, корыто, берестеные кужни (по-камчатски - чума́ны*), санки и лодка.

Чума́н - берестяный кузов, лукошко, в котором держат мелочи; оно служит и черпаком, для воды. (толк. слов. Даля)

В чашах и корытах они варят еду как себе, так и собакам; кужни употребляли вместо стаканов; санки для езды зимой, а лодки летом.

До прибытия россиян, Камчатскими металлами считались кость и камень. Из них производились топоры, ножи, копья, стрелы, ланцеты и иглы. Топоры делались из оленьей и китовой кости, а также и из яшмы, на подобие клина, и привязывались ремнями к кривым топорищам плашмя. Ими выдалбливались лодки, чаши, корыта и прочее. Однако, процесс изготовления был настолько трудоёмким и долгим, что лодку производили за три года, а большую чашу - не меньше года. Именно поэтому, большие лодки, чаши или корыта (которые по-камчатски называется хомя́гами) имели великую ценность и всякий острожек мог хвалиться тем перед остальными.

Хомя́га - корытце, лоток вмещающий блюда. (толк. слов. Даля)

Варили Камчадалы в такой посуде рыбу и мясо с помощью раскалённых камней.

Ножи делали из горного зеленоватого или дымчатого хрусталя и насаживали на деревянный черенок. Из того же хрусталя создавали и стрелы, копья и ланцеты. Швейные иглы делали из собольих костей, и шили ими не только платье и обувь, но и подзоры* весьма искусно.

Подзор - Оборка, кружевная кайма, спускающаяся под чем-нибудь.

Огнивами у них были дощечки из сухого дерева, по краям которых выделаны отверстия. В эти отверстия они вставляли палочки из сухого дерева, и, вертя их, добывали себе огонь.

Вместо трута употребляли мятую траву (тоншичь), в которой раздували загоревшуюся от вращения сажу. Все эти принадлежности каждый Камчадал носил с собой, обернув берестой.

За богатого и счастливого считался тот, у кого был какой-нибудь железный обломок, из которого можно было производить орудия. Причем удивительно то, что они не калят железа. Вместо того они кладут холодное железо на камень и куют камнем же, словно молотом. Таким образом поступают с железом не только Камчадалы, но и Коряки, а особенно - Чукчи, которые, покупая у россиян железные котлы за большую цену, перековывают их в копья и стрелы: ибо они, являясь весьма воинственным народом, предпочитают оружие заместо инструментов и посуды. То же самое делают они и с огнестрельным оружием, которое порою отбивают у наших (ибо стрелять из него не умеют, да и скорее испортят, чем научатся, не зная как замки разбирать и чистить, и как винтовки смазывать).

Иглы, у которых ушки отломались, умеют они весьма искусно починить,  какими бы маленькими они ни были. Алгоритм починки таков: расклепывают камнем кончик, где ушко было,  другой иглой просверливают новое. Так делают, пока лишь одно острие только не останется.

Лишь те Камчадалы употребляли железную и медную посуду, которые старались следовать российскому укладу жизни и жили близ российских острогов, часто входя с нашими в отношения.

Говорят, будто железные инструменты Камчадалы знали ещё до покорения их Российской державой, и что получали их от Японцев, которые приезжали к Курильским островам; будто Камчадалы Японцев называют "Шишаман" потому, что через них узнали железные иглы (игла по-камчатски называется Шишь).

Очень искусным изделием, из всей работы этих диких народов, выполненных каменными ножами и топорами, считается цепь из моржовой кости, которая привезена на боту* Гавриле из Чукоцкого носа.

Бота - разновидность лодки с высоким носом и кормой и развалистыми бортами, распространённой на Камчатке.

Цепь состояла из колец, гладкостью подобных точёным и из одного звериного зуба. Верхние кольца были больше нижних, а длиною была обыкновенно около 35 см. Для чего же использовалась эта цепь - осталось загадкой, ибо казаки нашли её в пустой Чукоцкой юрте.

Камчатские лодки (баты), делаются двумя способами, и потому называются разными именами: одни - Кояхтахтым, а другие Тахту. Кояхтахтым от наших рыбацких лодок ничем не отличается, а у лодок Тахту нос и корма с боками равны или ниже, бока не разведены, но при том вогнуты вовнутрь, потому к езде непригодны (ибо вода в них очень быстро заливается). Кояхтахтым употребляется по одной реке Камчатке (от вершины до самого устья), а в других местах, как по Восточному, так и по Пенжинскому морю - Тахту.

Когда к лодкам Тахту пришиваются набои (что обыкновенно делается у жителей Бобрового моря), тогда они называются байдарами, и жители в них гоняются по морю за морскими зверями. Дно у таких байдар нарочно колют, и, зашив китовыми усами, конопатят мхом или мягкой крапивой: потому как замечено ими, что нерасколотые байдары  на морских валах колются и бывают причиной легкой гибели.

По всей Камчатской земле не делают лодок ни из какого дерева кроме тополя, исключая Курильцев, которые строят байдары из леса, выброшенного на берег моря (который приносит из Японии, Америки и с берегов Китая).

Северные Камчатские народы, Коряки и Чукчи, изготавливают свои байдары из лахтака*. Причина тому может быть в том, что удобного леса для строительства в их части недостаточно.

Лахтак - Кожа морского животного, снятая вместе с салом; выделанная кожа; лоскут ее.

В батах и рыбу ловят, и кладь возят по два человека - один на носу, а другой на корме. Вверх по рекам взводят баты на шестах с огромными трудностями. Однако, несмотря на это, удалые Камчадалы взводят таким образом баты с грузом километров по двадцати вверх, а налегке переходят и по сорок. Через реки перегребают обычно стоя, как Волховские рыбаки в челноках.