Как же возник шоколад? Первыми замечательный вкус шоколада познали индейские племена ольмеки, майя и ацтеки.

В различное время эти племена индейцев проживали на одной и той же территории в Центральной Америке, именно там произрастали три особенно знаменитых сорта дерева какао: криолло, форестеро и тринитерио. Секрет вкуса шоколада заключался в верном купаже всех трёх сортов. Древние ольмеки преуспели в этом деле, эстафету подхватили майя, а после этого и ацтеки.

Старинная цивилизация ольмеков зародилась во II тысячелетии до н. э. на берегах Мексиканского залива и просуществовала недолго.

Исследователям почти ничего не известно о культуре ольмеков: исчезнув с лица земли, они оставили о себе весьма немного свидетельств. Но одно из немногих дошедших до нас упоминаний дает возможность полагать, что именно в их языке впервой возникло слово kakawa, почти всецело сохранившее свое изначальное звучание вплотную до наших дней. Исходя из этого дозволено сделать итог, что и напиток из какао-бобов был им отлично знаком.

За 1000 лет до н. э. на смену исчезнувшей цивилизации ольмеков пришла цивилизация индейцев майя. Спустившись с плоскогорий Северной Гватемалы в низменности, они нашли деревья какао и, аналогично своим предшественникам, стали культивировать это растение и готовить напиток из его семян.

Единовременно с шоколадом родилось на свет еще одно изобретение, в текущее время неразрывно с ним связанное. Приблизительно 3000 лет назад древние египтяне чисто нечаянно смешали инжир, орехи и мед – так возникли первые в мире конфеты.

Видимо, в тех местах, где майя жили до этого, какао было незнакомо (что и неудивительно – ведь дерево это исключительно нежное и привередливое, а потому расти может далеко не повсюду). Так либо иначе, произведенный из его плодов напиток крепко вошел в жизнь этого старинного народа.

Культ какао

В начале новой эпохи цивилизация майя достигла подлинного расцвета. Люди, создававшие города и замки, по своей архитектуре едва ли не превосходившие памятники Античности, не могли не владеть и высокой духовной культурой. И как ни необычно, неотделимой частью религиозных культов и обрядов народа майя стали какао-бобы. Они помогали человеку в рождении, жизни и гибели, а жрецы в храмах молились и приносили жертвы своему могущественному покровителю – всевышнему какао. На самом деле данный странный культ имеет крайне примитивное логическое трактование: видимо, майя открыли некоторые стимулирующие качества какао, а потому и приписывали ему священные и необъяснимые свойства.

В те времена деревья какао специально не выращивали. Их росло много, но и недостаточно для того, дабы всякий мог пить священный напиток вдоволь. В итоге индейцы стали применять какао-бобы как средство платежа. На счету был всякий плод: за 100 какао-бобов, как пишут историки, дозволено было приобрести невольника. Шоколад длинное время был экстраординарным напитком. Он употреблялся в холодном виде – обжаренные какао-бобы, которые сами по себе имеют горький вкус, смешивались с водой, а после этого в эту смесь добавлялся перец чили.

Шоколад тогда представлял собой взбитый до пены напиток, в который добавляли чили и всевозможные пряности. Шоколадный напиток был горьким, следственно для смягчения его вкуса и добавляли перец и пряности.Майя придумали для жгучего напитка специальное наименование, в котором «чоко» обозначало пену, а «атль» – воду. Зёрна какао ценились индейцами весьма высоко, согласно одной из версий их применяли в качестве денег.

У легендарного императора Монтесумы был свой фирменный рецепт приготовления шоколадного напитка, данный рецепт сохранился. Жареные бобы какао растирали с молочными зёрнами кукурузы, добавляли ваниль, заправляли мёдом и соком агавы. К напитку Монтесуме подавали хрустящее печенье, которое готовили из муки, яиц и сахара. Индейцы правильно заметили, что шоколадный напиток не только улучшает самочувствие и просветляет ум, но и повышает потенцию. Данный факт был отлично известным Монтесуме, неспроста он выпивал кубок шоколада перед тем, как отправиться в свой гарем.

Для тех, кто переживал за остальных персонажей "Клюквы и Ванили". https://pikabu.ru/story/klyukva_i_vanil_5508031. Финал. Маша.Связанные тексты:
https://pikabu.ru/story/zamerzshiy_v_fedyakino_5537553

Маша была хороша, как те древние барышни, ради которых гибли целые государства, и, к сожалению, глупа, как пробка, доставляла Павлу сказочное удовольствие и такие же неприятности. Рядом с ней он был сильным, благородным, смелым и умным, но оставаться таким навсегда наш рыцарь почему-то не торопился, как Маша не торопилась принимать в их тандем Василису.

- То есть как это, мы расстаемся?- Маша надула сочные пухлые губки, изящно смахнула упавшую на глаза белокурую челку и отхлебнула горячий какао из фирменной кружки кафе «Фундук» - Нет, Паша – продолжила она – это ты не понимаешь. Я на тебя рассчитывала в конце концов… Ах, так? Ну и пошел ты!

Последнюю фразу девушка произнесла довольно громко, и немногие посетители «Фундука» как-то разом на нее оглянулись, правда Маша этого уже не заметила. Она с непередаваемо отрешенным видом помешивала воздушные зефирки в чашке и поглядывала в окно. Барриста кофейни знал Машу давно, если не сказать неприлично давно. С Манькой Козловской он учился с первого класса и первые несколько лет общался и после школы, а получив бакалавра, отправился Родине долги отдавать. Вернулся осенью и не узнал свою одноклассницу. Нескладная и костлявая Козловская, вечно тонувшая в бесформенных штанах гордо щеголяла многокилометровыми ногами из под ультракороткой юбки, ее бесцветные серые патлы приобрели благородный оттенок холодного блонда и до самых лопаток струились волнистым водопадом, пухлые губы, над которыми все так смеялись в школе и прозвали за них «губошлепкой» вдруг стали ее розовой визитной карточкой. Федька тогда ошалел и кинулся к ней по привычке с криками «Манька!», но новая Маша холодно отстранила его от себя, повелев никогда больше ее так не называть, и смерив томным, но одновременно брезгливым взглядом, гордо удалилась. Федька стоял, как оплеванный и ничего не понимал. На следующий день Маша пришла в «Фундук», где неловкий Федор собеседовался с администратором и как раз рассказывал о том, что работа ему нужна с гибким графиком, потому что в сентябре начнется магистратура. Проходя мимо, Маруся снова презрительно сузила глаза, но бросила администратору: «Костик, возьми его. Это от меня».

С тех пор прошло почти полгода, за которые они не обменялись ни словом. Какао Федор приносил молча, кроме него Маша ничего не заказывала, и так же молча убирал пустые чашки, лишь по кивку понимая, нужна ли еще порция. Сегодня с Машкой что-то явно было не так, сначала она с кем-то поссорилась, теперь, казалось, вообще отрешилась от мира, ее айфон трещал на столе, но девушка даже не перевела на него взгляд, вся поглощенная тающим зефиром. Федор уже успел испугаться за психику бывшей одноклассницы, как, вдруг, Маша повела плечами, встряхнулась и с привычной уже обворожительной улыбкой, окинула взглядом кафе.

- Смотри на свою благодетельницу – кивнул в сторону девушки лопоухий администратор Костя – новую жертву ищет. Да ты не отмахивайся, не отмахивайся, я-то подольше тебя работаю и всёё знаю…

- Ну и что ты знаешь? – взохнул Федор. Официантка Инга, только заступившая на смену с любопытством облокотилась на стойку – Инга тебе чего?

- Послушать и покушать – рассмеялась девушка – я свои слойки сегодня чудику одному отдала, есть хочется.

- Ну, так и слушай тогда – Костик подтолкнул прожорливой официантке тарелку списанных сандвичей и продолжил – год назад я уже взгляд такой видел. Как локатор подлодки, пеленгует мужика. Ей под перископы тогда попался долговязый один, так она ресницами в его сторону весь вечер хлопала, а потом он с розами на следующий день притащился. Они всегда здесь встречались с парнем этим, и вечно Машка-то, придет часа на два раньше, какавы своей напьется, потом шмыг в подсобку и на улицу, а возвращается уже, когда он томиться начнет, хитрющая девка, еще и безмозглой прикидывается, ты ж с ней учишься вроде?

- Учился. Я в армию уходил после бакалавриата, а она на практике еще в фирму какую – то устроилась, толи финансовую, толи юридическую, не помню. Манька всегда умная была…и страшная.

Инга перевела взгляд на предмет обсуждения и недоуменно вытаращила глаза. Ничего себе страшная! Сама девушка за такую внешность если не всю душу, то половину точно готова была заложить.

Маша, тем временем, уже лучисто улыбалась подсевшему к ней кавалеру, заливисто хохотала над его шутками и кончиками изящных пальцев невзначай касалась его рук. Мужик был сальный. Во всяком случае, так подумал Федор. И Инга, которую мужик незаметно от Маши облапал, помогая снять чашки с подноса. Сама же Маруся так не считала, мужик, как мужик. Ничего необычного. Слегка за сорок, слегка полноват, слегка лысоват, слегка придурковат с пустыми серыми глазами и клочковатыми блеклыми усиками. Мужика звали Вадим, и он совершенно недвусмысленно готов был продолжить отношения с новой знакомой, в связи с чем и предложил Марусе прогуляться до его слегка староватого БМВ и проехать в слегка неприбранные номера в хрущевке спального района.

Маша в номера ехать не хотела, но и мужик бесполезным не выглядел, такого можно было пару раз напрячь картошку с дачи привезти или шкаф передвинуть, конечно, придется целоваться и дать на сальное поругание потными ладошками свою нежную коленку, но ничего, не на электричке с тележкой зато за картошкой ехать. Маруся принесла Вадиму мильон извинений и отпросилась у сального кавалера припудрить носик.

- Костя, мне надо в подсобку – бросила она администратору, дефилируя вдоль барной стойки. Костик ловко передал ей ключ и с невозмутимым видом отправился распекать повариху Любашу. Федор усмехнулся и так же бесстрастно, как и администратор, приступил к своим делам – натиранию бокалов для латте. Инга появилась через минуту и как-то неспокойно сказала:

- Ребят, хмырь ушел, не заплатив и Маши нет

- Она через задний вышла – отмахнулся Костик – эй, ты куда? – Федя отбросил полотенце, скинул фартук и рванул из кафешки, как профессиональный спринтер.

- Ну делааа – протянул Костик, алея огромными ушами – премии лишу.

- Ой, Кость, иди нафиг – шепнула Инга и вернулась зал, пока не пострадала ее собственная получка.

Они были там. У слегка потертого старого БМВ в самом углу парковки. Длинноногая Маша и хмырь. Хмырь заталкивал Машу в машину, а она отчанно, но совершенно беззвучно отбивалась, явно терпя весовое поражение, Вадим весил под сотню, а Маруська не дотягивала и до сорока пяти. Такую Машку Федор помнил: озлобленную маленькую фурию, всегда бившуюся во дворе молча и насмерть. Ей, чаще всего, больше доставалось физически, зато морально она всегда побеждала, противник уставал лупцевать тощую девчонку раньше, чем она выдавливала хоть слезинку или издавала звук. Но сейчас не школа, Маша, и не двор. Лучше бы ты кричала.

Федор подлетел внезапно и с размаху врезал в челюсть сальному Вадиму, к чести хмыря, тот не упал, только низко опустил бычью голову и ринулся на нежданного защитника. Машка стянула туфлю и оседлала спину обидчика, больнехонько приложив того каблучком в темя. Китайские туфли оказались слабее русского хмыря, Маруся отлетела в сторону, больно ободрав плечо, приземляясь на асфальт. Федька чудом ушел от удара и вновь атаковал сам. Вадим судорожно всхлипнул, а потом зарычал и, вскользь достав наглого бармена ногой, распахнул пассажирскую дверь и угнездился в машину. Федька, представив бег от старого, но все-таки автомобиля, геройствовать не стал, перекинул все еще лежавшую на асфальте Машку через плечо и, петляя по парковке, рванул обратно в кафе.

До закрытия «Фундука» оставалось пятнадцать минут, Маша сидела у окна и допивала какао, задумчиво разглядывая кружащие за окном пушистые снежинки. Федор подошел, как всегда, бесшумно и протянул ей пальто. Маруся поднялась с места, и стало заметно, как симпатично за год округлился ее живот, Федор накинул на плечи супруги пальто, поцеловал ее в затылок и, оглянувшись, крикнул:

- Кость, мы ушли. С новым годом!