1 апреля + История

На первый взгляд кажется, что эта идея отсылает нас к одиннадцатому веку, временам Готфрида Бульонского, Танкреда Тарентского, Боэмунда Антиохийского, к Ричарду Львиное Сердце, наконец. Постепенно практика крестовых походов сошла на нет, но еще в XV веке любой европейский монарх мог с легкость заработать массу политических очков, заявив о намерении поехать воевать на восток против «язычников». Со времен забылось и это. Казалось, крестовые походы канули в Лету вместе с зубчатыми башнями, турнирами, кострами инквизиции и рыцарскими орденами… Хотя, подождите-ка! Как минимум один рыцарский орден в Европе конца XVIII века все же еще продолжал существовать. А что касается вождя похода... Да был один чудаковатый, взбалмошный правитель, любитель несбыточных прожектов и витания в облаках. Он продолжал боготворить рыцарский идеал в эпоху напудренных париков и линейной тактики. Звали его апостольским именем Павел. Павел Петрович Романов, самодержец Российский.

Портрет Павла I в одеянии Великого магистра Мальтийского ордена (худ. В.Л. Боровиковский).

Как известно, Павел покровительствовал Мальтийскому ордену и грезил стать в нем великим магистром. Однако этой мечте не суждено было осуществиться. Иоанниты – монашеский орден, практикующий целибат, да и созданный строго для католиков. Папа Римский наложил вето на провозглашение магистром схизматика. И тогда в голову Павла пришла идея совершить такой подвиг, после которого не признать в нем легитимного вождя, не только Мальтийского ордена, но и всего христианского мира, было бы невозможно! Да, вы правильно поняли. Русский император захотел завоевать Иерусалим. Подобно Людовику Святому, королю-крестоносцу, он желал снискать себе вечной славы и почета и даже самолично был готов отправиться воевать.

Возможно, на мысль принять крест Павла натолкнула Египетская кампания Наполеона, продемонстрировавшая слабость турецкого владычества на Ближнем Востоке. Совсем незначительными силами Бонапарту удалось взять практически весь Египет, а в благоприятных условиях и при нормальном снабжении он вполне бы мог его удержать. Что ж. Почему бы и нам не попытаться?

На первый взгляд эта затея нам кажется вымыслом. Но это не так. Архивы хранят как планы военных действий российского экспедиционного корпуса против турок на Святой земле, так и многочисленные письма, которые рассылал Павел своим западным «коллегам».

Как мы помним, объявление крестового похода сопровождалось периодом «божьего мира», когда конфликты между христианскими правителями прекращались. Поэтому Павел отправляет свои послания правителям как дружественных, так и враждебных держав. Среди адресатов числились британский король Георг III, прусский монарх Фридрих Вильгельм III, испанский король Карл IV, папа Пий IX и даже пожизненный консул Франции Наполеон Бонапарт. В секретном письме, направленном в 1798 г. в адрес Георга III говорилось: «Мой возлюбленный брат! Пора забыть о всяких разногласиях между нами, сколь значительными бы они на первый взгляд не казались. Как и в древние времена славной рыцарской доблести отринем их ради благой и объединяющей цели. Мое сердце обливается слезами каждый раз, когда я вспоминаю о том, что варварский и грубый османский султан продолжает владеть истинным сокровищем всего человечества, вечным городом Иерусалимом, в котором человечеству была явлена искупительная жертва. Соединим же усилия в победе цивилизации над дикостью и принесем свет в некогда просвещенные и образованные земли… Как в старинные времена объединимся под сенью креста для достижения благородной цели». К письму прилагалась карта, по которой предлагалось разделить ближневосточные владения Османской империи на протектораты европейских держав. Петербургу в этой нарезке пирога, естественно, предназначалась вишенка в качестве Иерусалима.

Просто красивый арт.

Это странное обращение в большинстве своем не вызвало ничего, кроме недоумения. Британский кабинет министров оценил его как попытку отвлечь внимание от усиления России в Средней Азии и подготовку похода на Индию. Как ни странно, единственный, кто проявил интерес к прожекту Павла оказался Наполеон. Он увидел в нем возможность получить еще одну порцию славы, а также способ разорвать антифранцузскую коалицию. Впрочем, дальше вялой переписки между Петербургом и Парижем дело не продвинулось.

И тогда Павел решил взять инициативу в свои руки. Был разработан детальный план военной операции. Русским Танкредом в нем надлежало стать самому прославленному полководцу Европы, Александру Васильевичу Суворову. В его распоряжение передавался сорокатысячный корпус. Вместе со своими чудо-богатырями он должен был высадиться в Бейруте и двинуться на юг. Помимо пехоты Суворову придавался казачий корпус, предназначенный для преследования сил мамлюков по пустыне. Предполагалось, что мамлюки окажутся родственными в плане тактики кавказским горцам.

По первоначальному плану десантные суда должны были отправиться вокруг Европы, пройти через Гибралтарский пролив и пересечь Средиземное море. Когда письма Георгу III остались без должного ответа, стало понятно, что пройти таким путем и пополнять корабельные запасы на береговых базах не получится. Тогда план был изменен. В нем появилась фигура еще одного гения русской военной мысли – Федора Ушакова. На этот раз предполагалось воспользоваться возможностями Черноморской эскадры и поплыть в Палестину напрямик, штурмуя Босфор и Дарданеллы. На том и порешили.

План похода. Зеленым обозначен план первоначальный план 1799 г. с переброской экспедиционного корпуса вокруг Европы, красным - план 1800 г., предполагавший штурм Босфора и Дарданелл.

Слабые места этой авантюры казались очевидны. Переброска большого количества войск морем вокруг Европы создавала проблемы во время плавания с их обеспечением продовольствием и питьевой водой, а, следовательно, требовала наличия станций снабжения и дружественных портов по курсу следования. Кроме того, она была должна занять не менее полугода, а длительное нахождение большого количества людей, скученных в трюмах, вызвало бы эпидемию и высокие небоевые потери. Еще более спорной выглядела переброска через Черное и Средиземное море, слишком хорошо были укреплены Босфор и Дарданеллы. Их штурм непременно повлек бы высокие потери, при этом его исход выглядел слишком неопределенным. Кроме того, вставал вопрос снабжения экспедиционного корпуса. Обеспечение русских войск в Палестине пришлось бы возложить на Францию или Венецианскую республику – недружелюбных и очень ненадежных партнеров. Таким образом у этих стран появлялся нежелательный рычаг давления на Россию. В случае, если бы Иерусалим был взят (а в этом сложно сомневаться, учитывая «разницу в классе» русских и тамошних турецких войск), удерживать город длительное время было бы крайне сложно. Все эти обстоятельства были очевидны и в конце XVIII века, но фанатично настроенный Павел никого не хотел слушать.

Для подготовки к походу в Херсоне и Севастополе началось строительство семидесяти огромных десантных галиотов, снабженных сходнями, для быстрой высадки на берег пехоты и кавалерии, которая должна была вступать в бой еще полосе прилива. Строительство заняло всю осень 1800 года, а 24 марта 1801 Павла настиг апоплексический удар табакеркой. Взошедший на престол Александр I трезво оценивал перспективы отцовской авантюры и приказал оставить приготовления. На планах последнего крестового похода был поставлен крест.

Автор: Дмитрий Сувеев.

Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_301336

Пост с навигацией по Коту

А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.

Яндекс-Юmoney (410016237363870) или Сбер: 4274 3200 5285 2137.

При переводе делайте пометку "С Пикабу от ...", чтобы мы понимали, на что перевод. Спасибо!

Подробный список пришедших нам донатов вот тут.

Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

В сообществе "Cat.Cat" создан следующий пост:

Секретная операция по спасению "Монтаны"

Комментарии что это шутка, админы сообщества трут

Так что не ведитесь, субмарины "Монтана" класса "Огайо" не существовало

Автор: Павел Леонов.

В Карибском бассейне, а точнее, в Каймановой впадине (на советских картах 1950х годов ее можно увидеть под названием «Впадина Бартлетт» - прямо под боком у Кубы) находятся зоны патрулирования американских атомных ракетоносцев.

Карибский бассейн вообще исторически mare nostrum (внутреннее море) американской державы, которая нависает над ним как в политическом, так и в географическом смысле.

Кайманова впадина на карте

Поэтому, как только американские ракетоносцы получили ракеты достаточной дальности, позволяющие им поражать цели на территории Советского Союза без необходимости приближения к территории действия советских сил и средств, зоны патрулирования им определялись в зоне активного действия американских противолодочных сил. То, что Куба была под боком — никоим образом американцам не мешало, противолодочных кораблей Советского Союза там не было.

Но с 1979 года в строй начали входить советские атомные подводные лодки проекта 671 РТМ(К) Щука (Виктор-3), которые и должны были охотиться за американскими ракетоносцами в зоне их ответственности. С этого времени американские лодки иногда чувствовали на себе пристальное внимание.

В августе 1989 года атомный подводный ракетоносец «Монтана» класса Огайо, бортовой номер 741 (USS Montana SSBN-741), выполнял дежурное патрулирование в водах Каймановой впадины. До этого на борту работали ребята с National Geographic, снимая фильм о беспилотных подводных аппаратах, так что в истории осталась даже съемка с членами экипажа.

SSBN-741

Утром 9 августа, в 09:22 командование Атлантического флота засекло сигнал AN/BST-1 (Submarine Emergency Communications Transmitter — аварийный передатчик подводной лодки) с «Монтаны», сигнализирующий о потере лодки. На место выдвинулись спасательное судно и пара кораблей ВМС США.

Лодку нашли на следующий день на глубине 2000 футов (609 метров). По счастливой случайности невдалеке от места аварии на дне, монтируя оборудование для нефтяной платформы работали нефтяники компании Bentic Petroleum, которых и привлекли для операции «Салво» - "Спасение имущества".

Нефтяники, помогавшие флоту США при проведении глубоководных работ

Подробности операции засекречены по сей день, возможно, речь идет о демонтаже ядерного боеприпаса (все-таки по самым скромным оценкам 82 боеголовки по 100 килотонн каждая) и консервации реактора лодки для предотвращения радиоактивных утечек.

Кадры из видеосъемки телеуправляемого подводного аппарата на борту Монтаны

Кадры из новостей тех дней

Причины гибели лодки не установлены, по данным из открытых источников, речь идет о опасном маневрировании, потере управления и прочем непрофессионализме. Если это действительно так, то становится понятно, почему потерю лодки и 156 членов экипажа ВМС США стараются не афишировать.

В нашем отечестве причастность к инциденту отрицают.

Рубка затонувшей Монтаны

Автор: Павел Леонов (@PaulKenig).

Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_303197

Пост с навигацией по Коту

Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные статьи!

Раньше я никогда не дорожил жизнью. Был легкомысленным, не думал, к каким последствиям могут привести мои действия.

Я любил ходить по заброшкам, в принципе, как и многие в моем возрасте.

Я вообще не представляю, как уцелел в тот день…

Однажды друзья позвали меня прогуляться на заброшенный промышленный комплекс, проще говоря, завод. Ничего не предвещало беды. В округе ни души, за исключением бездомных собак и людей, которые охраняли местность.

Первым делом мы стали исследовать окрестности, а самое большое здание – шестиэтажку, мы оставили на потом, как самое интересное.

Руины внушали удивление своими размерами. При его довольно большом возрасте все выглядело вполне прочно и крепко. Там было много ангаров, в которых стояли подъемные краны.

Мы ничего не боялись и поднимались на самый верх.

Нас было трое. Мы старались перемещаться и вести себя как можно тише, ведь в случае нашего обнаружения подняли бы тревогу, так как объект был охраняемым и у нас были бы очень большие проблемы.

И так мы передвигались от ангара к ангару. Прошло три часа. Терпение иссякло - мы как можно скорее хотели добраться до главного здания, собственно из-за которого мы сюда и приехали. Но к нему оказалось не так легко подобраться.

Было два способа: либо подниматься на крышу по лестнице, которая не внушала доверия, либо подняться на крышу стоящего вплотную здания, а с него влезть в окно второго этажа.

Естественно, второй вариант был гораздо лучше. Мы так и поступили - залезли на крышу здания, пользуясь навыками паркура, полученными из серии игр «Assassins Creed» и «Dying Light».

Мы находились на втором этаже. Здание оказалось не простым. В центре, от первого этажа и до шестого была огромная дыра в форме квадрата, как будто пол просто вырезали. Здание внутри выглядело непонятным и очень запутанным.

Изучив второй этаж, мы нашли ступеньки, ведущие наверх, и решили подняться на самый последний этаж, дабы сделать впечатляющие фото и потом рассказывать друзьям, какие мы храбрые. Мы не задерживались на остальных этажах.

Вскоре, мы достигли своей цели. Как мы и ожидали, вид был потрясный – красное солнце начинало садиться за горизонт. Фотографии получились хорошими. Мы были довольны своим подвигом.

Уже было пора собираться домой, учитывая тот факт, что жили мы в шестнадцати километрах от этого места, то есть в соседнем городке.

На четвёртом этаже я решил снова проявить свой талант паркура и спустился по балке на третий. Мои друзья продолжали идти по ступенькам. Я спустился далековато от ступенек и решил лезть по лестнице, которая вела с третьего этажа вниз. Это и была та огромная дыра, проходящая через все здание. Мне было жарко, и поэтому я запихнул свою куртку и свитер в портфель. Из-за этого он был просто огромный.

Закрепив портфель, я начал спускаться по этой проклятой лестнице, будь она не ладна.

Хочу подметить, что лестница шла прямо из пола третьего этажа. И вот я уже поставил обе ноги на ступеньку и слез чуть вниз, державшись рукой за этот самый пол.

Вдруг, кирпич отломился.

Я сорвался вниз.

Я летел меньше двух секунд, но перед глазами у меня пронеслась вся жизнь.

Все что я успел, это издать громкий вдох. Я упал на кучу камней. При приземлении меня разложило, как гармошку. Мне было ужасно больно. Сверху на меня упали летящие вместе со мной камни, к счастью, они не навредили мне.

Лишь благодаря портфелю, набитому одеждой, я не сломал спину.

Каким-то образом я умудрился сломать два сустава на правой ноге.

После падения я сразу вскочил, не смотря на боль, и стал звать своих друзей на помощь. Они подбежали и сначала не поверили мне. Все было очень плохо, нога стала распухать, я не мог идти. Из-за жуткой боли в спине я даже не мог прыгать на одной ноге, поэтому мой друг понёс меня на плечах.

Мы как-то умудрились выбраться из передней части здания, чтобы нас не заметили. Мы не знали, что делать. Скорую мы не могли вызвать - это бы грозило нам административным штрафом за проникновение на охраняемую территорию.

Мы приняли решение двигаться до дороги, которая вела в наш городок. Там мы бы смогли поймать попутку и доехать домой, но до нее надо было пройти минимум один километр.

В моем положении это было крайне трудно, да и друг сам очень устал, ему было тяжело меня нести, а второй даже бы не смог меня поднять. Поэтому они взяли огромную палку, посадили меня на нее и понесли, но долго так тоже не могло продолжаться.

Силы были на исходе. Проезжающие мимо машины не хотели нас подбирать.

Тем временем моя боль становилась сильнее и сильнее. Мне все время хотелось пить. Каким-то чудом мы добрались до дороги. Сил не было ни у кого. Мы решили сесть и ждать попутку, ибо звать родных или звонить в скорую мы боялись, хоть и понимали, что все плохо. Но я не терял дух и подбадривал друзей шутками - не хотел впадать в агонию.

Спустя какое-то время подъехал автобус. Он предложил нас подвести, но за деньги. Мы сказали, что денег у нас нет, объяснили ситуацию, но водителю было на нас насрать. Он сказал, что так не пойдет и закрыл дверь. На самом деле деньги у нас имелись, и мы были готовы заплатить за проезд, просто видя всю ситуацию, водитель даже не спросил, что со мной случилось. Он просто назвал сумму проезда, при этом все пассажиры были в изумлении от увиденной картины.

Было уже довольно поздно. Я как-то смирился с болью.

Мы сидели и ждали, когда же нам помогут, но никто не останавливался.

И вот вдалеке показалась машина, довольно дорогой BMW. Думая стереотипно, мы были уверены, что он не остановится, но все равно подняли руку. На наше удивление, водитель остановился, и мы сели в машину. Рассказали, что произошло, он нам посочувствовал и отвез домой.

Когда мы прибыли, друг дотащил меня до двери. Я поблагодарил их за поддержку и пошёл в душ, ибо разило от меня просто ужасно.

После я лег в постель и ждал прихода родителей, выдумывая историю того, что со мной произошло. Когда они вернулись с работы, я позвал их в свою комнату. Сказал, что бояться нечего и показал свою ногу. Они были в шоке. Я сказал, что ехал с горы на велосипеде, упал и сломал ногу. И о чудо - мне поверили! Мне дали обезболивающее, а на следующий день я уже прыгал в гипсе.

С тех пор я стал ценить жизнь и рассказывать всем эту историю, чтобы они не повторяли моих ошибок и держались от такого говна подальше. Да и вообще я стал вести более спокойный образ жизни.

Вспоминаю это происшествие с ужасом и все время виню себя в том, каким я был легкомысленны придурком.

75 лет назад – 9-го апреля 1945 года – Калининград был освобождён от немецко-фашистских захватчиков, силами Третьего Белорусского фронта под командованием маршала Василевского.

Завтра никаких салютов в Москве по этому поводу не будет, и отнюдь не в связи с текущим Карантином, который не помешал на днях пышно отметить освобождение какой-нибудь Братиславы (по состоянию на 1945-й – захудалого райцентра, взятие которого в том году приветствовалось салютом второй категории, как за Винницу или Ужгород).

А в связи с тем не будет, что в понимании тех самых лиц, что ныне переписывают нашу историю (и громче всех кричат о «недопустимости переписывания истории»), отмечать тут как бы нечего, и салют «за Калининград» не был запланирован с самого начала, когда они расписывали «План организационных мероприятий к 75-летию Победы». Чай, не европейская столица, перебьются.

От такого отношения встают волосы дыбом у людей, которым доводилось держать в руках нормальный учебник истории. Тогда, в 45-м, взятие Калининграда (называвшегося ещё Кёнигсбергом), Родина отмечала по высшей категории – как европейскую столицу, наравне со, скажем, Берлином или Веной. Вообще, салют высшей категории в исключительных случаях мог даваться в честь освобождения города, формально столицей не являющегося, например: Севастополь, Краков и Кёнигсберг.

О многом говорит и учреждение в 1945 году медали «За взятие Кёнигсберга», которая размещалась на левой стороне груди сразу после медали за город Будапешт. Не надо думать, что такую медаль чеканили за каждую там Братиславу, ничего подобного: кроме Кёнигсберга и Будапешта, были ещё медали за освобождение или взятие: Берлина, Вены, Праги, Варшавы, Белграда – это исчерпывающий перечень.

Всё дело в том, что Кёнигсберг был не простым городом, а древней германской крепостью, официальной и духовной столицей Восточной Пруссии, и издавна имел для немцев сакральное значение. Поскольку наша история вся искорежена «противниками переписывания», то даже трудно подобрать пример такого же города для нас, разве что Севастополь – и то потому, что Путин официально назвал его «сакральным», к изумлению многочисленных нетрезвых и мусорящих отдыхающих, которые привыкли видеть в нём, самое большее, неплохое местечко для дайвинга с неразвитой пляжной инфраструктурой.

Дословно название Кёнигсберг переводится как «Королевская Гора». Официальное пояснение – якобы в честь какого-то малозначимого чешского или польского короля каменного века. На самом деле всё гораздо сложнее (не будем сейчас в это углубляться), и вот в 1945-м мы этой малозначимости как-то не почувствовали. Город защищали, полные решимости стоять до конца, 130 тысяч человек – но это только в нём самом, а сколько их полегло на дальних подступах к нему – в ходе Гумбиннен-Гольдапской, Инстербургской, Млаво-Эльбингской, Хейльсбергской, Вормдитт-Мельзакской операций, в Хайлигенбайльском и Браунсбергском котлах (ликвидацию которых историки предпочитают тереть как-то отдельно, вне привязки к Восточно-Прусской стратегической операции). Если всё посчитать правильно, то Кёнигсберг, в наши дни не достойный салюта – один из самых дорогих городов на Земле.

Чудес не бывает: война есть прежде всего противостояние оружия (несмотря на треп либералов о ведущей роли экономики и патриотизма), и на данном этапе патриотизм обороняющихся в Восточной Пруссии разбивался о грубую мужскую силу атакующих, имевших значительный перевес прежде всего в артиллерии и спецстредствах для уничтожения живой силы внутри укрепленных сооружений. Как ни удивительно, сам по себе Кёнигсберг был взят за три дня и малой кровью, если сравнивать соотношение потерь: 3 700 убитых с нашей стороны – и 42 тысячи с немецкой, плюс 92 тысячи пленных (ровно столько же взяли в так называемом Сталинградском «котле»). В целом, данная операция проводилась при равном соотношении в «людях» (штурмовавших было столько же, сколько оборонявшихся – без всякого там хрестоматийного перевеса 1:3, 1:5, 1:8 и «бабы ещё нарожают»), но советская сторона владела инициативой, опытом и техническим преимуществом.

Можно сказать, что в каком-то смысле оправдались строки, написанные Константином Симоновым в 1938 году (те, кому надо – уже тогда знали, что так и будет):

«… Под Кёнигсбергом на рассвете

Мы будем ранены вдвоем,

Отбудем месяц в лазарете,

И выживем, и в бой пойдем …»

Со 2 по 5 апреля советская тяжёлая артиллерия непрерывно долбила по городу, методично разрушая укрепления одно за другим. А их было немало, сведенных в единую систему из трёх рубежей обороны. Первый — в 6-8 километрах от центра города — состоял из траншей, противотанкового рва, проволочных заграждений и минных полей. На нём располагалось 15 фортов (построенных к 1882 году) с гарнизонами в 150—200 человек, при 12-15 орудиях. Второй рубеж обороны проходил по окраинам города и состоял из каменных зданий, баррикад, огневых точек на перекрёстках и минных заграждений. Третий рубеж, в центре города, состоял из 9 бастионов, башен и равелинов (сооружённых в XVII веке и перестроенных в 1843—1873 годах).

Штурм города начался в полдень 6 апреля, одновременно с севера и с юга. Не дожидаясь окончания артиллерийского обстрела, внезапно для противника пошли вперёд 26 штурмовых отрядов и 104 штурмовые группы. В их состав входили бойцы как из обычных стрелковых частей, так и специализированных, вроде инженерно-саперных штурмовых бригад, и химических войск, прежде всего огнемётчиков с ранцевыми и фугасными огнемётами.

В частности, стандартный штурмовой отряд включал: одну стрелковую роту, несколько артиллерийских орудий калибром от 45 до 122 мм (перекатываемых вручную), 1-2 танка или САУ, взвод станковых пулемётов, миномётный взвод, взвод сапёров и отделение огнемётчиков.

Штурмовые подразделения прорывались в зазор между фортами, обходя их – затем форты блокировались стрелковыми батальонами или ротами при поддержке бронетехники, затем уничтожались сапёрами и огнемётчиками.

Хотя немцы оказывали упорное сопротивление, уже к исходу первого дня соединения 39-й армии (наступавшей с севера, на западном фланге) вклинились в оборону противника на несколько километров, и перерезали железную дорогу, что вела из Кёнигсберг в Пиллау (ныне Балтийск). Там, в районе Пиллау, на нынешней Балтийской косе, находилась ещё одна крупная группировка противника, поэтому важно было в первую очередь отрезать её от Кёнигсберга. Данная группировка будет уничтожена позже: официально до 5-го мая 1945 года, а реально – с ними возились до самого конца войны, и немного после. Но то уже другая история.

Тем временем, наступавшие с севера 43-я и 50-я армии, и с юга 11-я гвардейская армия, также в первый день штурма прорвали 1-й оборонительный рубеж. Спустя два дня, они овладели портом, железнодорожным узлом и промзоной.

8 апреля немцам, ещё удерживавшим отдельные очаги обороны в наиболее мощных фортах, было предложено сдаться. Они отказались и продолжили сопротивление. Некоторые части гарнизона попытались пробиться на запад (в Пиллау), но были перехвачены 43-й армией.

После массированной бомбардировки и штурма крепости частями 11-й гвардейской армии, немецкий гарнизон капитулировал 9 апреля по приказу его командира – генерала Ляша, подписавшего акт о капитуляции. 10 апреля были в основном ликвидированы последние очаги сопротивления противника, но салют в Москве успел прозвучать в 24 часа ночи (хотя можно сказать и в «ноль часов» уже следующего дня):

«Командующему войсками 3-го Белорусского фронта

Маршалу Советского Союза Василевскому

Войска 3-го Белорусского фронта после упорных уличных боев завершили разгром кёнигсбергской группы немецких войск и сегодня, 9 апреля, штурмом овладели крепостью и главным городом Восточной Пруссии Кенигсберг – стратегически важным узлом обороны немцев на Балтийском море.

За день боев к 20 часам войска фронта взяли в плен свыше 27.000 немецких солдат и офицеров, а также захватили большое количество вооружения и разного военного имущества.

Остатки кёнигсбергского гарнизона во главе с комендантом крепости генералом от инфантерии Ляшем и его штабом сегодня в 21 час 30 минут прекратили сопротивление и сложили оружие.

В боях за овладение городом и крепостью Кенигсберг отличились войска генерала армии Баграмяна, генерал-полковника Курасова, генерал-полковника Галицкого, генерал-лейтенанта Белобородова, генерал-лейтенанта Озерова, генерал-лейтенанта Людникова …

В ознаменование одержанной победы соединения и части, наиболее отличившиеся в боях за овладение городом и крепостью Кенигсберг, представить к присвоению наименования “Кёнигсбергских” и к награждению орденами.

Сегодня, 9 апреля, в 24 часа столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует доблестным войскам 3-го Белорусского фронта, завершившим разгром кёнигсбергской группы немецких войск и овладевшим городом и крепостью Кенигсберг, двадцатью четырьмя артиллерийскими залпами из трехсот двадцати четырех орудий.

За отличные боевые действия объявляю благодарность руководимым Вами войскам, участвовавшим в боях за овладение городом и крепостью Кенигсберг.

…

Верховный Главнокомандующий

Маршал Советского Союза И. СТАЛИН

9 апреля 1945 года, № 333».

После войны, древний Кёнигсберг в основном не реставрировался (кроме отдельных объектов), а заново застраивался хрущёвками, приобретя черты нынешнего Калининграда – оттого и такое отношение в наши дни.

А между тем, есть некий символизм в названии этого города именем Михаила Калинина, умершего в 1946-м. Если Вы откроете Википедию, то прочитаете удивительную вещь: этот человек «… с 1919 года и до года своей смерти занимал должность главы государства (в разные годы именовалась по-разному) в РСФСР, а затем и СССР… ». Больше ничего толком вы узнать уже не сможете – всё добросовестно вымарали «противники переписывания истории», тщательно вписав повсюду этих несчастных подставных фигур – Ленина и Сталина, которые никогда не занимали должность выше чем «премьер-министр», то есть были при Калинине что-то вроде «Гончарук и Шмыгаль» при президенте Зеленском или, если угодно – как Мишустин при президенте Путине.

Именно Калинин является настоящим создателем СССР, и, как совершенно верно пишет Википедия, его бессменным главой государства, избранным народом высшим лицом в иерархии Советской Власти, которая только после его смерти потеряла управление страной, вытесненная другой, антинародной структурой – Коммунистической Партией. Потому я назвал «символичным» тот факт, что давно уже нет на карте Сталинграда и Ленинграда, Ворошиловграда и Кировограда, многочисленных Дзержинсков, Фрунзе, Орджоникизде и других коммунистических боссов – а Калининград есть.

На фото к статье: памятник Калинину на площади имени Калинина (бывшей Имперской площади) в городе Калининграде (бывшем Кёнигсберге).

Интерактивная карта боевых действий:

https://yandex.ua/maps/?um=constructor:6478a1e5c4402f6d750cdaf0888ce61205b5596ac2b96e3d2c88f51298fc7a85&source=constructorLink