В последнее время в медицинских кругах, да и в обществе в целом, разгораются споры по поводу того, на сколько актуально на сегодняшний день оставлять функцию вызова врача на дом.

Не раз слышала от коллег такие истории: «Пациент закрыл дверь изнутри и не выпускал, пока не открою больничный…»

На самом деле, эта тема довольно табуированная. С одной стороны, организаторы здравоохранения вечно пытаются «улучшить» доступность медицинской помощи населению, которое неуклонно стареет и требует все большего ухода и наблюдения врачами. Но с другой, принимают часть абсурдных поправок, по типу: сократим время приема терапевта-участкового до 12 минут, добавим работу по ведению плана диспансерного наблюдения, вакцинации , не выделив на эту работу дополнительного времени врачам, которым приходится работать в условиях жестких переработок и в постоянном стрессе. При этом, заметим, что мед сестер с приемов сейчас убрали практически во всех поликлиниках. Они называют этот проект «бережливая поликлиника», что было взято у японцев. Неужели у нас не нашлось собственных идей для настройки работы огромной гос. медицины? Но критику наши «оптимизаторы» не любят, хотя после очередных оптимизаций и происходят массовые увольнения мед. персонала и растет все больше недовольство общества качеством оказания мед. услуг.

И вот теперь не понятно, на сколько действительно нужны вызовы врачей на дом? Если не трогать педиатрическую службу, паллиативную и патронажную (для неходячих, тяжелобольных и требующих соц. помощи пациентов), на сколько необходимо гонять целый штат врачей по домам на вызовы из-за температуры 37С, обычных соплей? Да, бесспорно, есть пациенты, которые не могут дойти, но таким , скорее, нужна скорая помощь, может, стоит увеличить зарплаты и штат скоропомощников?

На сколько выгодно гонять на вызов высококвалифицированного специалиста (правда, по-хорошему, надо еще разобраться с тем, на сколько качественна подготовка таких кадров, бесспорно, и если она некачественна, то тогда каким образом люди вообще допускаются до работы с людьми? Не из-за низких зарплат ли и выматывающих условий труда в медицине остаются зачастую не самые лучшие представители «благородной» профессии?)

Обычно сталкиваются два мнения «резко за» и «резко против». И по началу мне казалось, что «за» выступают исключительно потребители медицинских услуг, а «против» - исполнители, врачи. Но вот какую тенденцию я заметила в последнее время. В Москве, например, созданы отдельные отделения по вызову врача на дом в поликлиниках. И работать именно в службе по вызову на дом обычно идут молодые специалисты. Их устраивает график работы: тут тебе нет бесконечных бумажек, отчетов, зависающего компьютера, сетки записи с шагом 12 минут и бесконечно недовольных толп пациентов и начальства, которым скидывают все больше заданий «сверху», которые они дальше требуют выполнить вне рабочего времени от врачей. График, в основном, 2/2, что вполне удобно для молодых и нет постоянного надзора камер ДЗМ (да-да, врачам в некоторых поликлиниках выписывают штрафы по камерам, если они слишком долго принимают пациента, а как это не сделать, если там у бабушки куча жалоб, плюс её надо осмотреть, выписать лекарства, выписать направления на обследования и еще какую-нибудь справочку в собез).

С другой стороны, бывают случаи, когда врачей на вызовах подвергают побоям, насилию, а почти у каждого выходящего на вызовы на дом врача есть куча историй про то, как пациенты закрывали входную дверь и угрожали им, что не выпустят, пока те не откроют им очередной больничный без показаний. Да и большая часть вызовов - это необоснованные вызовы по заболеваниям, с которыми пациент может планово обратиться в поликлинику. Таким образом, страдают другие пациенты, которым действительно нужно попасть к врачу, а врач занят тем, что тратит много времени на то, чтобы добраться до вызвавшего его по пустяку пациента (помним, что не по пустяку вызывают скорую), доступность мед. помощи падает и пациент, нуждающийся во враче, просто не может неделями записаться к нему на прием.

Ну и если смотреть на западные реалии, то будем честны, медицина у нас далеко не западная, и это не про качество оказанной помощи, а именно про ее устройство: в России весь прошлый век старательно развивали именно профилактическую медицину (что, я считаю, вообще-то правильно в условиях ОМС и нашего менталитета, не умирать же без страховки от диабета), а на западе этим занимались в меньшей степени, поэтому там практически нет вообще такого вида мед. учреждений, как поликлиника, в классическом нашем понимании.

Вот и остается вопрос открытым: нужны ли вызовы на дом участковых-терапевтов или нет, а, может, нужны, но все-таки в модифицированном виде? Интересно послушать разные мнения.

_______________________________________
Мой тг-канал о медицинской реабилитации и жизни врача: https://t.me/dr_annaRehab

Героями этой истории в свое время стали те пациенты, от которых я вообще не ожидала. Тогда я ещё была участковым терапевтом. Герой номер один: Галина Петровна - почтенная дама 1936 года выпуска, в свое время терроризировавшая жалобами предыдущего участкового и заведующих. Обычный прием с ней проходил так: она заходила в кабинет, давала огроменный список льготных лекарств, которые ей требуется выписать, сетовала, что вместо ее любимого Симбикорта снова дают дешёвый Астмасол (если что, в льготном рецепте указывается не торговое название, а международное), а у нее от него горло першит, после чего обещала нам все кары небесные и просила ещё рецепты для налогового вычета. Из-за этого встреча с ней частенько затягивалась минут на 30-40, даря негатив и налет безысходности на весь день.

Герой номер два: Николай Васильевич, муж Галины Петровны. Он был нашим любимцем, потому как только он мог совладать с супругой. Вот её занесет на виражах недовольства, она распалится, начнет размахивать руками, извергать проклятия, и тут у нее из-за плеча нежный голос "Галенька, радость моя, а давай сделаем как доктор предлагает?". Всё, Галенька затихает, работа работается приятнее, а пара сидит и мило воркует.

Герой номер три: Елизавета Геннадьевна - дама чуть помоложе Галины Петровны, в прошлом медсестра военного госпиталя. Она всегда приходила на прием посетовать, что у всех ее подружек уже вторая группа инвалидности, а у нее всего лишь третья, и требовать направления на усиление. К сожалению, разум ее был потрепан деменцией, а потому рассуждения об инвалидности всегда утекали в ее военное прошлое, не желая возвращаться в настоящее. Наши встречи в стенах поликлиники тоже частенько растягивались на 30-40 минут, потому как остановить поток ее рассказов не выходило никакими способами, а попытки вклиниться лишь удлиняли все это мероприятие. Мы с медсестрой приспособились, кивали в нужных местах и писали в это время разные отчёты.

В один из погожих весенних дней мне выдали 2 вызова в один и тот же дом и с одним и тем же поводом "повышенное давление", но в соседние квартиры. Я обрадовалась, что побыстрее освобожусь.

Прихожу на адрес, дверь в подъезд открыта (уже странно), начинаю подъем по лестнице и слышу какую-то возню в подъезде. Чуть выше встречаемся с Николай Васильевичем:
- Доктор, постойте тут со мной.
- А у меня вызов как раз к Галине Петровне. Вместе пойдем?
- Да, но постойте ещё минут 10 тут.
- Почему?
- Слышите? Там выше шум
- Да
- Опять Галенька с Лизонькой сцепились.

В шуме сверху я стала различать кряхтение и отдельные шипящие слова с общим смыслом "профурсетка".

- А чего сцепились-то?
- Ох, доктор.
- Не опасно для них хоть? Может вызвать кого? Разнять?
- Нет, доктор, тут переждать надо. Слышите, шум почти прекратился. Сейчас дверьми хлопнут и мы с вами пойдем.
- Как скажете, Николай Васильевич.

И вправду, минуты через 3 на весь подъезд раздался крик Галины Петровны "И чтоб духу твоего тут не было, поняла?!", громко хлопнули две двери, и все стихло. Николай Васильевич вздохнул и жестом пригласил меня проследовать за ним.

В квартире Галина Петровна уже сидела в кресле с тонометром. Тот долго гудел и выдал цифру 170/100.
- Вот до чего меня эта *профурсетка* довела. Так и инсульт словить можно! Здравствуйте, доктор.
- Здравствуйте, Галина Петровна. Совсем тяжко?
- Да вот же. Коленька, неси таблетку.
- Так что случилось?
- Эта *профурсетка* следит, когда меня дома не будет и к Коленьке моему ходит, представляете? То за солью, то спичек надо, то про Якубовича спросит. А сама глазенками так и стреляет. Ну ничего, я их ей повыцарапываю, будет знать.

Николай Васильевич принес таблетку, женщина смиренно положила ее под язык, и мы стали ждать, пока подействует. Через 10 минут тонометр показал 150/80, от госпитализации Галина отказалась, а я пошла в соседнюю квартиру к Елизавете.

Та тоже сидела в кресле и мучала машинку. Здесь уже тонометр был механический. Руки у Елизаветы немного тряслись и никак не получалось приладиться, потому я предложила свою помощь. Намерили 160/80. Я нашла на кухне таблетку, пациентка привычно положила ее под язык. Пока ждали действия лекарства, я решила спросить:
- Елизавета Геннадьевна, а что это было?
- Где?
- В подъезде.
- А, это. Галька Николашу отпускать не хочет, а мы были бы так счастливы.
- Вы уверены?
- Конечно. Эх, тогда в госпитале у нас такой роман был...

Через некоторое время я снова измерила ей давление - 140/70. Отправлять в стационар здесь не с чем, так что я пожелала избегать стрессов и регулярно принимать лекарства. На том и распрощались.

Битву за сердце Николая Васильевича выиграла его супруга. Соперницу примерно через 1.5 года от данных событий сразил инсульт. Ее внуки решили сдавать квартиру, так что стабильных жильцов там больше нет.

Туть мы хвастаемся результатами диспансеризации, смотрим на красивых Хомяков и обсуждаем будни онколога поликлиники

Сидим с Жанеттой Владиславовной, обсуждаем то, как лечимся сами. На самом деле - никак. По крайней мере, я стараюсь не лечиться, пока к стенке не прижмет, уповая на одну аксиому, которую никогда не смогу донести до своих пациентов - организм должен уметь справляться сам.

Такова природа. Выживает сильнейший. И не в меньшей степени на это влияет настрой. Если ты впадаешь в истерику от элементарных соплей, то не мудрено, что от них же ты и помрешь. Нередко я видела это в ковид, когда люди доводили себя до смертного одра одним лишь паническим страхом перед старухой с косой.

С другой стороны, и наплевательски к себе относиться нельзя. Нужна золотая середина, а ее я практически не встречаю.

Вот и сегодня. Вызов на "температура 38, отравление". Ничего особенного. Пациент - молодая девушка до 30 лет. Захожу. В комнате приглушенный свет, девушка лежит на постели, бледная, сложив руки на груди.
- Закройте дверь, пожалуйста, - шепчет она.
-Что случилось? - уточняю, выполнив просьбу.

И тут девушка начинает реветь, безостановочно повторяя, что умрет. Прямо сейчас умрет.
Оценив обстановку, я мысленно пришла к выводу, что прямо сейчас никто в этой комнате на тот свет не спешит. И, кое-как , успокоив пациентку, вновь потребовала объяснений.

Эта душещипательная история потрясла меня до глубины души. Подруги отмечали день рождения, сидя на ледяном (цитата) полу. Не нашлось ли стульев или вечеринка была в японском стиле - история умалчивает. И вот, как часто это бывает, девчонкам показалось мало. И они купили портвейн, какое-то дешевое вино в картонной пачке...
- И Кагор, - вздохнула пациентка.
- Рано разговелись, - ехидно добавила я. Ну сволочь, что с меня взять. - И что случилось?
- И мы сделали из этого коктейль, - девушка на мгновение умолкла, видимо, с содроганием вспоминая "шедевральные напитки". - С минералкой.
- Оригинально, - хмыкаю я, пытаясь не заржать. - Барменом вам не быть.
- Я прочитала в интернете, что от портвейна можно умереть, - Господи, спасибо, что портвейн не вызывает рак. Слава Гуглу.
- Ну, это смотря сколько выпить, - философски отвечаю я.
- Доктор, это серьезно? Может, мне в больницу?
- С вашим заболеванием берут только в одну больницу. Но не с простудой. Вот вам лечение, и перестаньте мешать всякую гадость. И доживете до ста.

Вот и думаю, хорошо, что приехала. Жизнь человеку спасла. А то уже собралась помереть... от похмелья.

Туть мы смотрим на нейросетевых Хомяков, голосуем за будущие истории и обсуждаем всякое

А вот туть я потихоньку рассказываю о своем отпуске

Иногда так случается, что люди не сходятся характерами. Кто-то из-за этого разбегается с некогда любимым человеком, кто-то бросает теперь уже ненавистную работу, а кто-то меняет специалиста. По закону человек имеет право на выбор медорганизации и врача, который будет его лечить, здесь главное, чтоб и сам врач согласился на это (для любопытствующих ФЗ 323 от 21.11.2011, статья 21).

Как сам доктор относится к таким пациентам? С одной стороны, если пациент уж очень сложный и скандальный, то наступает облегчение. С другой, иногда непонятно вообще, что человеку не понравилось, и ощущается некое разочарование в себе, которое иногда купируется другими пациентами.

Как и всякий специалист, я имею свой стиль ведения пациентов: у меня почти вечные шутки-прибаутки и всяческое отвлечение от негатива, попутно я цепляюсь к особенностям личности и быта человека. С большим директором четкие списки и таблицы, с бабулями комплименты, владельцам домашних животных достается порция умиления их питомцем и тд. Так, на мой взгляд, пациент будет меньше меня бояться и видеть во мне почти человека.

С героями нашей истории мы не сошлись по двум причинам: 1) мой стиль работы; 2) мой возраст и трудовой стаж. Тогда я работала меньше года и не вызывала доверия даже своими пухлыми щеками у некоторых мнительных личностей.

Обычный вызов на дом, повод - высокое АД. На адресе бабуля лет 70-75 с дочерью. Пока беседовали, дочь вела себя сдержанно, но периодически хмыкала на мои вопросы, а в конце поинтересовалась моим возрастом и стажем. Я же, нисколько не смутившись, удовлетворила ее любопытство, расписала ее маме лечение и отбыла дальше сеять добро на участке.

Сначала дочь пациентки пожаловалась на меня старшей по улице (из-за чего у нас потом были натянутые отношения, но вскоре это решилось), та посоветовала ей написать отказ от меня у заведующих. Женщина отправилась к ним, но бумагу решила не оформлять, ее убедили, что на прием можно записываться к любому доктору, а я буду приходить только на вызовы. Об отказе я узнала где-то через неделю. Он вызвал у меня некоторое недоумение, но вскоре я отпустила ситуацию и продолжила работу с другими пациентами.

Прошел где-то год и начался ковид. Там были периоды и когда я моталась по вызовам аки электровеник, и когда я сидела на приеме. В одну из таких "спокойных" недель и раздался звонок. Это была старшая по той самой улице, Агата Романовна. Она просила по возможности приехать и осмотреть ту семью. Как оказалось, они заболели ковидом, и к ним попала не самый лучший наш доктор (с ней меня перепутали в истории "Опасная профессия"). Та приехала к ним, не стала заходить в дом, а через окошко опросила, закинула в форточку стандартные назначения и поехала дальше. Люди же не знали, куда обратиться и позвонили старшей по улице, а та уже мне. Я напомнила Агате, что семья отказалась от меня, на что последовал ответ "Они на все согласны, только приедьте". К сожалению, в тот день я была на приеме до 20-00 и отлучиться не могла, но попросила свою другую дежурную коллегу осмотреть моих пациентов. Та согласилась.

Где-то через неделю меня вернули обратно на вызовы, и я приехала на тот адрес. Мать с дочерью были намного доброжелательнее, чем в первый раз, даже дали с собой банку вишнёвого варенья. Их долечиванием занималась тоже я, вовремя подсказывая про всякие программы постковидной реабилитации и попутно корректируя терапию. Впоследствии они уже стали моими защитниками перед другими пациентами наряду с Агатой Романовной и очень огорчились, когда я покинула участок.

P.S. Туть мы смотрим на нейросетевых Хомяков, советуем насчёт отпуска и просто мило проводим время. А ещё там истории выходят на сутки раньше

Многие как и я слышали про эффект плацебо. Это когда даёшь человеку пустышку, но он исцеляется благодаря своей вере в лекарство. Во время работы я заметила, что таким же образом может работать и слово. Пушкин советовал жечь сердца людей глаголом, мы же либо исцеляем, либо невольно наказываем, как в этой истории.

Все началось не с меня, а с моей коллеги Октябрины Евгеньевны. Будучи женщиной грандиозного ума, опыта и габаритов, коллега, как и все мы, имеет свой специфический тип общения с пациентами. Ей нельзя сопротивляться. Если ты полностью доверишься, она возьмёт тебя под свое крыло и как ребенка за руку приведет к исцелению. Будешь брыкаться - отчитает не стесняясь в выражениях, но к выздоровлению все равно потащит. Большинство людей на участке полюбили Октябрину всей душой, ходили лечиться только к ней, а если та заболевала, то на приеме у других участковых говорили "мы с участка САМОЙ ОКТЯБРИНЫ". Но не всем нравился такой подход. Были те, кто уходил к другим врачам, и коллега спокойно к такому относилась, но были и другие, которые пользовались талантом врача, но выматывали ей душу скандалами и жалобами в Комитет.

Героиня нашей истории как раз представляет второй тип. Практически после каждого приема на стол заведующих летела жалоба на мою коллегу, периодически эти жалобы долетали до Комздрава. Со слов, пациентка ненавидела Октябрину, но исправно ходила к ней и требовала лечения. Та же со своей стороны пыталась как могла сгладить конфликт: то примет эту женщину без талона, то достанет ей направление на УЗИ, а то и вовсе пропихнет на прием к узкому специалисту, который всего 1 и тот на 0.25 ставки. Но ничего не помогало, жалобы продолжали сыпаться как из рога изобилия, а скандалы были с каждым разом всё громче.

В этот раз пациентка находилась у Октябрины Евгеньевны на больничном по поводу прострела в спине. Как обычно у них разгорелся скандал, и в сердцах моя коллега проронила фразу "Да чтоб ты срала и с унитаза не вставала". В конце концов они всё-таки договорились о дате повторной явки, коллега даже пообещала достать дефицитный талон к неврологу, на том и разошлись.

Настал день повторной явки, а пациентки нет ни у невролога, ни у Октябрины. Решили позвонить и узнать, в чем же дело. Женщина взяла трубку, но оттуда уже было слышно не повышенные скандальные ноты, а почти плачущий голос, умоляющий о продлении больничного на дому. К тому времени у нас настал ковид, и участковые сами не ходили по вызовам, всё скидывалось на дежурных. Так этот вызов попал ко мне.

По приезду дверь долго не открывали, после чего меня встретила невысокая бледная женщина с уставшим лицом и бегающими глазами. Она успела только сказать мне "Здравствуйте, доктор" и унеслась в сторону туалета, после чего оттуда донеслись характерные звуки. Через несколько минут она пришла в зал, и мы начали беседовать. Периодически наш разговор прерывался ее забегами в туалет, и вот так урывками я ее ещё и осматривала. Пациентка обвиняла в своем состоянии Октябрину, ведь именно та ее "прокляла и навела порчу на понос". Я предложила госпитализацию (диарея 4 дня не шутки), от которой женщина отказалась, на всякий случай оставила заполненное направление на госпитализацию, если вдруг она передумает, и расписала лечение. Судя по тому, что вслед мне не полетела жалоба, расстались мы почти как родные.

В поликлинике меня с вызовов уже ждала Октябрина Евгеньевна в компании невролога и заведующей. Я поведала им о страданиях пациентки, после чего коллега, смеясь, сказала "Вот мы и нашли на нее управу". В дальнейшем эта пациентка Октябрину жалобами не беспокоила.

Туть мы смотрим на нейросетевых Хомяков, обсуждаем диалоги на работе, а также наводим порчу на понос на наших читателей