Логистические проблемы армии Наполеона
1. Лошади.
Наполеоновская Великая армия, вторгшаяся в Россию, имела состав 450 тысяч человек. 680 тысяч - вместе с резервными частями. Так вот, на всю эту ораву было... 180 тысяч лошадей. Если вы думаете, что все 180 тысяч - это конница, вы ошибаетесь, поскольку лошади нужны:
а) в артиллерии,
б) в пехоте,
в) в транспортной службе,
г) в почтовой службе,
д) в резерве, на случай убыли конного состава.
Чтобы понять динамику: при Ватерлоо Наполеон имел 45000 лошадей, из них собственно кавалерия - только 25 тысяч, 12 тысяч - пехота, остальное - транспорт, артиллерия и т.д. Чтобы было понятно: одно 12-фунтовое орудие требует 12 лошадей.
Согласно расчетам англичан, каждая артиллерийская 9-фунтовая батарея (6 орудий) вместе с припасами, врачами, лошадьми для персонала и т.д., требовала от 160 до 200 лошадей.
Очень часто в нормативных приказах указывалось количество человек на кавалерийский полк больше, чем количество лошадей. Пример: "В 1810 г. вся армейская конница была приведена в 4-эскадронный состав, по 240 человек и 200 лошадей в эскадроне; следовательно, в полку — 960 человек и 800 лошадей."
Но если вы думаете, что все эти 800 лошадей в бой ходили, то ошибаетесь. Были так называемые тележные лошади, на 12 человек кавалерийского состава выделялось 1 тележная лошадь, и на 20 человек пехотного состава - 1 лошадь. Как вы понимаете, что из 800 лошадей дай бог если 500 в бой ходили, а так - скорее всего 400 с учетом падежа.
2. Расстояния и страны.
14 июня 1803 года Пьер Дарю, генеральный комиссар французской армии, получает указание от Наполеона обеспечить материально-техническими средствами будущий лагерь под Булонью и Сент-Омером на 80-90 тысяч человек. Среди всего прочего требуется поставка "100 тыс. ежедневных рационов для солдат, 20 тысяч рационов для 18 тыс. лошадей, кроме того - 2400 лошадей для перевозки артиллерии, 636 - для своевременного подвоза провианта, 160 лошадей - для карет скорой помощи". Главным комиссаром лагерей назначен Клод-Луи Пети, Дарю является его заместителем.
Надо сказать, что поставки так и не были выполнены в полном объеме. Оказалось, что логистика подвела, но спасало то, что войска находились на своей территории. Проблемы вылезли в 1805-06 годах.
Итак, 27 августа 1805 года Великая Армия снимается со своих биваков и идет маршем на Австрию. Пять армейских корпусов были отлично снабжены и накормлены на каждом переходе, каждому солдату было выдано четыре пары ботинок (одна пара в работе, три в запасе), хлеба и галет в расчете на 4 дня. Проблемы начались, когда армия пересекла Рейн и оторвалась от своих магазинов. Между обозами и собственно боевыми полками образовался разрыв. Склады в Страсбурге, Майнце и Баварии оказались наполовину пустыми, провиантская служба не успела их заполнить, поэтому уже в Баварии пришлось заняться реквизициями, что разлагало армию.
К этому добавились проблемы логистики, скажем, после Ульма открыта была единственная дорога на Вену. Чтобы хоть как-то облегчить подвоз необходимого, армия двинулась вдоль Дуная, чтобы была возможна доставка по рекам. Но чем дальше удалялись французы от своих границ, тем более нарастали проблемы логистики между магазинами и действующей армией.
Аустерлиц стал буквально спасением, ибо на момент сражения у французов оставалось только 10 тыс. дневных рационов в неприкосновенном запасе, а по лошадям ситуация была совсем плачевной - 2 тыс. рационов пшеницы и 650 рационов овса на 18 тыс. кавалерии.
Но настоящие проблемы начались в 1806-м, во время кампании против Пруссии. За месяц, совершив марш-бросок из Майнца, французы смогли выставить в поле 20 тыс. пехоты при 3 тыс. кавалерии. Снабжение — ежедневные рационы на 10 дней. Естественно, обозы не поспели за маршем, и тут оказалось, что "местность тут напоминает Синайскую пустыню" (Ланн). Грубо говоря - грабить некого. У Мюрата и Даву к концу ноября в Варшаве путем нечеловеческих усилий собрано 550 тыс. рационов хлеба и 95 тыс. рационов овса. При этом корпуса Бернадота и Сульта оказались вообще без снабжения, им угрожал настоящий голод, но сколько не орали на обозников и их офицеров, сколько не отправляли под арест и не угрожали поставить к стенке - снабжение стало еще хуже, ибо - внезапно! - зимой логистика стала еще ужаснее.
Но если людям голод еще только угрожал, то вот с лошадьми случилась жопа. Лошади реквизировались у французских крестьян (с последующей их оплатой, либо аренды, либо выкупа, если погибли). Но крестьянская лошадка и кавалерийская лошадь - это немного разные вещи. Кроме того, крестьянин был обязан ее снабдить сбруей (естественно, с последующей оплатой) и подковать. Но как выяснилось, крестьянам это было не особо надо, сбрую они ставили чаще всего самую дешевую, лошадей подковывать отказывались, и в результате лошадки французской армии чаще всего годились лишь для небольших переходов. Недаром герцог Веллингтон по результатам боев в Испании писал, что "кавалерия Великой Армии наверное самая худшая в Европе".
После 1805 года решили разводить арабских и наваррских скакунов, но оказалось, что в прекрасной Франции профессиональных конезаводчиков кот наплакал, скрещивать породы, выбирать отца и мать для нового коняшки вообще не умеют, и в результате получались какие-то уродцы, тяжелые на подъем и галоп, но обладающие противным нравом арабов.
Потери в конном парке за 1806 год приблизились к 50 % (ранее составляли 30-35 %). Настоящий падеж начался зимой, когда от оставшегося числа потеряли еще 20 % коней на зимних квартирах. Оставалось одно - реквизировать лошадей в завоеванных странах. Но и там реквизировать приходилось крестьянских лошадок, а не боевых лошадей.
Лишь в 1807 году в голову приходит очевидное - надо не только иметь магазины и армейские обозы - надо создать между ними службу логистики, то есть тех, кто будет доставлять нужное из магазинов в действующую армию. Так создаются поездные роты - по 32 телеги, 128 лошадей и 64 возницы в каждой. Таким образом, в одном транспортном батальоне (6 рот) было 192 телеги, 768 лошадей и 384 обозников. Первоначально было создано 4 батальона. К 1812-му количество их увеличилось до 8 батальонов.
Но и этого оказалось безумно мало, ведь военные действия шли на территории от Португалии до России. Ну, а союзники уже нащупали слабое место Наполеоновской армии. Первым тактику выжженой земли в Португалии реализовал Веллингтон. И у Массены собственно постоянно было два выбора - либо наступление и последующий голод, либо отступление. Естественно он выбирал второе.
Чтобы как-то решить проблему хлеба, повсеместно закупаются и доставляются в действующие войска мини-пекарни, но проблема в том, что не хватало муки. Стали поставлять и мини-мельницы, однако не хватало зерна. Все упиралось в своевременную доставку из магазинов. Но и этим проблема не ограничивалась - магазины нужно было наполнять, а их наполнять не успевали. В 1806-м в Пруссии надеялись на хлебные запасы Берлина, однако вступив туда - были разочарованы. Хлебные запасы были осмотрены лично Наполеоном и оценены на 8 дней на 40 тыс. человек. В Польше, реквизировав все подчистую, смогли собрать 440 тыс. дневных рационов, при этом 3200 пекарен могли выдать не более 40 тыс. рационов в день, а расквартировать там собирались 60-70 тыс. солдат. Приходилось везти недостающее из Франции. Ну, либо грабить местных. Однако и это не помогало. И в 1810 году для войск в Польше император делает финт ушами - теперь хлебная порция... уменьшается в два раза - с 2 фунтов в день до 1 фунта хлеба. Понимая, что это просто подтасовка, император милостиво разрешает при каждом батальоне создать ежедневный запас из 1 центнера муки на день плюс... 4 лошадиных копыта (для наваристого, вкусного борща или холодца).
Таким образом, уже к началу 1812 года логистические проблемы выпирали изо всех щелей. И было понятно, что при походе в Россию они еще более увеличатся.
3. Русская кампания.
В феврале 1812 года французские войска, расквартированные в Польше, столкнулись с суровой зимой к которой они были непривычны. Ежедневный рацион солдата тогда составлял 1 фунт соленого мяса и полфунта хлеба (хлеб был серый, 1/3 пшеницы и 2/3 ржи), плюс 120 грамм белого хлеба (булочка), 300 грамм потрохов и мяса внутренностей (головы, легкое, печень и т.д.), 240 грамм сушеных овощей и фруктов, 2 фунта картофеля, 1/30 фунта соли, 1/16 пинты бренди.
Этот рацион в суровые морозы был признан недостаточным.
Уже после вторжения, 2 июля, в письме Бертье Наполеон обеспокоен медленнымстроительством мини-пекарен в Варшаве. 11 июля Наполеон пишет, что всеми силами надо обеспечить, чтобы солдаты имели носимые запасы продовольствия примерно в полфунта хлеба, 2-4 унции риса и фунт мяса в расчете на семь дней, поскольку обозы и полевые кухни отстали на маршах и не кормят свои подразделения. То есть солдат на себе должен нести дополнительно, помимо снаряжения, еще 5-6 кг продовольствия.
10 августа император приказывает срочно строить дополнительные пекарни в Орше, Могилеве, Добровне и Россасне. И этих мер не хватает, чтобы обеспечить войска продовольствием. Плюс еще одна проблема - печи французов не подходят для выпечки белорусского хлеба, и Наполеон предлагает войска снабдить ручными мини-мельницами и зерно раздавать солдатам. Однако из-за большого присутствия в собранном зерне силоса (болтовых), который достигал в составе 60 %, хлеб, приготовленный из местных сортов считался несъедобным. В результате приходилось водить обозные конвои из Польши.
Плюс политика выжженой земли, к которой прибегли русские. В результате французы начинают грабеж крестьянства, которое, естественно, берется за вилы.
Что касается лошадей. Согласно закону 1810 года, на одну лошадь полагалось от 7,5 до 9 кг сена и соломы, плюс от 5 до 9,5 кг овса. На отряд из 8000 лошадей требуется, таким образом, 3000-3500 тонн фуража, и 2000 фургонов.
Что началось после вторжения в Россию? Из-за недостатка фуража лошадей начали кормить рожью, русской пшеницей, овсом, в результате у лошадей распухал живот и они погибали. Вот как это выглядело: "Лошади, взмыленные от работы за день, все дни без крыши над головой, из-за недостатка еды ели зеленые стебли ржи и умирали в большом количестве. Все дороги были покрыты их телами, в течение трех дней армия потеряла, по крайней мере, четверть першеронов (артиллерийских лошадей) и до одной шестой кавалерийских лошадей, однако там больше забитых коней из-за травм." Из-за отсутствия кузнецов и кузниц, а также грамотных ветеринаров, лошади сбивали подковы, ломали ноги, да порой вообще просто получали мелкие травмы, которые, тем не менее, не могли вылечить в походных условиях, и лошади шли под нож.
Сюда надо добавить иппофагию (то есть лошадей просто начали пускать под нож из-за недостатка мяса для солдат). Вообще потери "лошадиного парка" Наполеона в русской кампании оцениваются в 100 тысяч лошадей.
