Ученый-аутсайдер изобретает машину для полного взаимопонимания и сталкивается с последствиями... Вместе с наследством женщине достаётся подопечная, чьи способности находятся за пределами человеческих возможностей... Могущественная космическая раса промышляет кровавыми ритуалами... Парень из Подмосковья становится всемогущим и всё портит... Обычный садовник самостоятельно открывает тайны мироздания... Житель технократического полиса стирает границу между реальным и виртуальным... Майор полиции сталкивается с загадкой, способной уничтожить науку и весь его мир...

Что объединяет эти события? Всего этого не может быть, и всё это описано в данном сборнике фантастических рассказов и футуристических стихов.

Сборник уже выложен на ЛитРес:

https://www.litres.ru/book/maks-bazhenov/tak-ne-byvaet-71447...

А также я рад сообщить, что уже заказал печатный тираж! В феврале книги будут на руках, так что, если вы хотите получить одну - ставьте лайк, оставьте в комментариях плюс, и я вам напишу, когда тираж придёт!

Ну а для тех, кому жаль денег, я оставлю эту ссылку на свой Яндекс диск, где вы сможете скачать книгу в любом удобном формате прямо сейчас:

https://disk.yandex.ru/d/mNGCUGQxtbBRUg

P. S. Мой первый роман "Конец изоляции" также доступен в сети. Я знаю, что реклама на пикабу так или иначе запрещена, поэтому размещаю здесь ссылку на Яндекс диск, по которой вы можете скачать роман в удобном формате.

https://disk.yandex.ru/d/sUTloXroEGKOGw

Все мои книги можно найти на сайте ЛитРес; а также Author.Today по ссылке

https://author.today/u/bazhenov_max/works/

Спасибо за внимание и приятного чтения!

Они проверяли и перепроверяли данные, чтобы отсеять неликвид и передать в работу только наиболее вероятные инциденты. И все же при выездной проверке девять из десяти дел оказывались лишь плодом перевозбужденной фантазии.

То кто-то жаловался на «проклятый дом», а на деле выяснялось, что у жильцов просто утечка газа. Другие утверждали, что в их квартире по ночам кто-то ходит, но это оказывался соседский кот.

Один мужчина писал, что под его квартирой гудит «древняя энергия». Энергией оказался сосед с перфоратором, который ремонтировал ванную уже полгода.

Среди наиболее любимых случаев, перешедших в разряд баек, была девушка, чья кошка шептала ей проклятия. По видео было ясно, что животное просто фыркало на вентилятор.

На внутренней стене почета Мониторов также красовался «продавец проклятой мебели». Мужчина месяцами изводил форумы постами о проклятом фамильном стеллаже, который никто не хотел покупать. В объявлениях о продаже он оставлял лаконичную подпись «забирайте сами, жутко тяжелый» и просил отнюдь не скромных денег за простую советскую стенку.

Со временем у мониторов даже сложились негласные правила проверки:
Шаг 1. Если есть хоть малейшее сомнение — отправляй дело в топку.
Шаг 2. Если сомнений нет — перепроверь все так, чтобы сомнения появились.
Шаг 3. Если сроки поджимают и надо отдать хоть что-то — не передавай ничего оперативнику Г.

И это работало до тех пор, пока Гриф не возглавил собственную Специальную группу.

С введением нового норматива Мониторы оказались меж двух огней — формальными требованиями руководства и негласной вседозволенностью Грифа.

Специальная группа существовала чуть меньше недели, но Мониторы уже были доведены до отчаяния. Они передали восемнадцать дел на рассмотрение. И каждое было возвращено назад с самыми унизительными комментариями.

Гриф не просто возвращал отчеты — он превращал их в кровавые руины, исчерченные красной ручкой.

Каждый абзац был переполнен комментариями разной степени недоброжелательности.

«Это предположение, шутка или личное экзистенциальное откровение? Потому что доказательств я тут не нашел».

«Кто вас вообще пустил к клавиатуре?».

«Вы хоть проверяли данные? Такого поселка нет на карте нашей бесславной отчизны».

«Возьмите пример с Гоголя — не дайте этой ереси увидеть свет отличный от света костра».

Самые яркие характеристики и образы были любовно вынесены Грифом на обложки отчетных папок.

«Ошибки настолько очевидны, что я боюсь за вас даже не в профессиональном плане, а чисто по-человечески. Подал прошение о проверке автора отчета на расстройства психики».

«Это не просто плохо. Это катастрофа. Если вы решили уничтожить репутацию всего Отдела, вы на верном пути».

Два отчета вернулись в виде неприличных по форме оригами, А один был поделен на цитаты и развешен внутри туалетных кабинок Отдела.

Когда Мониторы получали очередной разгромный документ, они собирались, чтобы вместе прочитать комментарии или просто помолчать за рюмкой-другой горячительного.

Несколько раз они пытались передать документы через Мышь, Кису и Шалома. Но и от них слышали не самый вежливый отказ.

— Ищите дуру, — фыркнула Киса.

— Даже не приближайтесь. Видел я ваш клоповник. Не хватало еще подцепить от вас что-то, — бросил Шалом набегу.

Мыши же хватило одного взгляда и поднятой брови, чтобы передать всю степень разочарования и отвращения к качеству работы коллег. Тем не менее для верности она с очаровательной улыбкой добавила:
— Если что-то подобное окажется у меня в работе по вашей вине, вы этими бумагами срать будете. Доброго дня, коллеги!

Последняя ставка была на нового младшего оперативника, который был амбициозен, глуповат и доверчив. Кеша казался тем человеком, которому можно было всучить что угодно под соусом «особо важно».

Идея родилась за утренним кофе, когда после очередного надругательства кто-то пробормотал:

— Ну а что, может, через новенького передать? Все же внук Старшого.

— Да, он его сожрет вместе с папкой.

— Вместе с папкой — это хорошо!

Вскоре нашлось и подходящее дело. Несколько пользователей жаловались на повторяющиеся странности, связанные с их домами. Коридоры, которые будто удлинялись ночью, исчезающие двери и постоянное ощущение, что кто-то наблюдает.

Особенно выделился один пользователь под ником «Теневой странник_74» который рассказывал, что после ремонта начал страдать от кошмаров, в которых он бесконечно блуждает по своему дому, не находя выхода. В одном из сообщений он упомянул, что в зеркале иногда видит свое отражение, идущее в другую сторону.

Посты звучали как типичная выдумка, но физиологические подробности вроде постоянного ощущения усталости, отсутствия аппетита, провалов в памяти и бесконечных кошмаров оставляли надежду на что-то стоящее.

После проверки выяснилось, что автор сообщений – Андрей Морозов, предприниматель, атлет и новоиспеченный папаша, недавно заказавший интерьерный проект у одной известной дизайнерской студии. Андрей оказался не единственным пострадавшим – еще несколько пользователей обсуждали похожие симптомы и дизайн той же студии.

Мониторы подозревали, что это может быть очередным фейком и коллективной истерией, но ведь и папку они собирались отправить к Грифу не от своего лица. Так что, стоило рискнуть.

Несколько дней Мониторы пасли Кешу в коридорах, туалете, обеденном зале и курилке. Но предприимчивый и словоохотливый юноша никогда не оставался один. Отчаяние начинало вновь витать в их кабинете, но удача сама постучалась к ним в дверь.

Мониторы никогда не ждали гостей. Обычно им самим приходилось бегать за очередным оперативником и умолять взять дело. Поэтому, Кеша, ввалившийся к ним неприлично бодрой походкой, выглядел в их подвале как минимум инородно.

— О, привет! — весело бросил он, мельком осматривая комнату, полную мониторов, кружек с недопитым кофе и людей с затравленными взглядами. — Я тут подумал, надо познакомиться с вами. Мы же теперь, типа, коллеги!

— Эм... — начал кто-то с дальнего конца, не успев даже встать.

— Слышал, у вас тут интересные штуки бывают, — Кеша облокотился на липкий стол, и слегка поморщился, впрочем не растеряв настрой. — Мне бы дельце какое, чтобы верняк. Я уж в долгу не останусь. Ну, вы ведь сами все понимаете.

Мониторы переглянулись. Кто-то озадаченно, кто-то насмешливо, а кто-то уже просчитывал, как использовать эту бурлящую самоуверенность в свою пользу.

— Ну что ж, раз уж ты тут... — начал один из них, — Вот это дело выстрелит. Стопроцентный… эм… верняк! Только вот тут документик подписать надо, что вы в работу берете.

— Точно стоящее? — Кеша подался вперёд, хватая папку с жадностью голодного волчонка и чиркая размашистую подпись. — Спасибо пацаны, я вас не забуду!

Сияя энтузиазмом, он выскочил из комнаты, а в воздухе повисла тишина.

— Думаешь, выживет? — шепотом спросил один.

— Вряд ли, — ответил второй, качая головой.

— Прощай, мальчик, — подытожил третий, потянувшись за рюмками. — Было приятно познакомиться.

***

Гриф никогда не хотел иметь семью и детей. Никакой возни с чужими истериками, никакого «Папа, я покакал», никаких ночных побудок и прочих радостей отцовства. Но жизнь в лице Старшого распорядилась иначе. В его группе обосновался Кеша.

Кличка прилипла к младшему оперативнику в первый же день службы. Гриф решил продолжить славную птичью династию, которую растила вокруг себя Квока. Во Взрослой были позывные и другого рода, но к «птенчикам, чижикам, ласточкам» и прочим пернатым она питала особую слабость.

Кеша себя Кешей признавать отказывался, возмущался и хорохорился. Что впрочем совершенно не помогало — кличка разлетелась моментально и прилипла намертво.

— А почему именно Кеша-то?, — поинтересовалась Квока за обедом.

— Пиздит много, — ответил Гриф дожевывая котлету, — И всегда невпопад.

Квока понимающе кивнула. О длинном языке внучка Старшого было известно каждому, кто хоть сколько-то интересовался сплетнями. А Квока ими жила.

— Гриф, тут такое дело! — главный герой последних слухов плюхнулся рядом с Грифом. — Мониторы говорят, это точно выгорит. Я сам с ними переговорил с глазу на глаз. Все подписал и мигом к тебе!

Гриф медленно поднял на него взгляд.

— Ты. Сам. Переговорил. С Мониторами, — протянул он, словно смакуя каждый слог.

Кеша, приняв это за одобрение, смело положил папку на стол.

— Они мне только из большого уважения это дело отдали. Еле урвал! Это редкость, понимаешь? Редкость!

— Группа мониторинга? — В прищуре Грифа было столько недоброй радости, что даже Кеша почувствовал себя неуютно. — Эти придурки каждую вторую сисястую бабу в «ТикТоке» русалкой считают.

Гриф бросил на Квоку, которая с трудом скрывала смех, взгляд полный боли и отчаяния. С тяжелым вздохом он открыл папку жирными пальцами и, не заботясь о сохранности материалов, пролистал ее.

— Ну что ж, герой тупых и обездоленных, — сказал он, щелкая папкой Кеше по лбу. — Молись, чтобы это было не очередным дерьмом. И выпиши газовое снаряжение на себя и меня. Но если я зря потрачу время…

— То что? — Кеша широко улыбнулся.

— То вспомнишь, каков на вкус немытый пол.

Улыбка Кеши дрогнула — воспоминания были не из лучших. И все же окрыленный первыми шагами по карьерной лестнице, он резво поднялся и направился в сторону группы снабжения.

***

Ближе к ночи в дверь Морозовых позвонили. Звук был протяжным и настойчивым — ночные гости явно не собирались уходить.

Андрей оторвался от экрана телевизора, бросив взгляд на жену, которая укладывала малыша спать.

— Я открою, — тихо сказал он, поднимаясь с дивана.

За дверью стояло двое мужчин в темной форменной одежде.

— Добрый вечер, — начал старший из них, демонстрируя удостоверение. — Мы из службы контроля. Поступил сигнал об утечке газа в вашем доме. Просим вас незамедлительно покинуть помещение во избежание несчастного случая.

— Утечка газа? — недоверчиво переспросил Андрей, невольно глянув на испуганную жену с их сыном на руках.

— Это всего лишь предосторожность, — тот, что был помоложе, поспешил смягчить тон беседы. — Но, боюсь, пока идет проверка, оставаться в квартире небезопасно.

Андрей нахмурился. Он не чувствовал никакого запаха газа, а плита у него была электрическая, но под серьезными взглядами гостей не нашел, что возразить.

— Что нам делать? — наконец спросил он.

— Возьмите самое необходимое и спуститесь вниз. Коллеги из аварийной бригады сориентируют вас по дальнейшим действиям, — первый мужчина махнул рукой в сторону лестницы.

Глядя, как соседи этажом выше спешно покидают свои квартиры, Андрей коротко кивнул и поспешил собрать все необходимое.

Гриф довольно хмыкнул наблюдая, как семейство покидает свое гнездышко. Все же были свои прелести работы в Нулевом отделе. Например, всегда можно было подключить городские службы и создать нужный антураж.

Утечка газа? Легко — один звонок, и к нужному времени команда, вооруженная необходимыми документами, будет ждать в указанном месте. Люди в униформе, заготовленные предупреждения, специальное оборудование — всего этого было достаточно, чтобы создать видимость серьезной угрозы и расчистить место работы.

— Какой план, Шеф?, — засуетился Кеша, когда дверь за жильцами захлопнулась. — Перероем всю квартиру? Залезем под обои? А может полы надо вскрыть?

Гриф потянулся и лениво оглядел коридор:

— Ты будешь спать, а я смотреть. Вот, — Гриф достал небольшой пузырек, — это срубит тебя на несколько часов.

— Так, может, сначала квартиру осмотрим? На всякие тайные символы или подклады.

— Пей, Кеша, — медленно проговорил Гриф, — или твоему деду придется разориться тебе на новые зубы.

Кеша нехотя открыл пузырек и влил его в себя. Пока снотворное не подействовало, он продолжал нести чепуху про иглы в косяках, копоть на пороге и мешочки с волосами, которые вполне могут оказаться причиной злоключений Морозовых.

Гриф в это время размышлял о том, что на заданиях часто случаются необъяснимые и трагические инциденты. Ну, например, кто-то засыпает и больше не просыпается. Или внезапно оказывается в шкафу с простреленной головой. Или вовсе пропадает без вести, оставив родне слезливую прощальную записку.

Когда Кеша наконец заснул, Гриф оглядел квартиру. Все было новеньким и аккуратным. Свежие светлые обои, ламинат без единой царапины, белоснежный потолок и аккуратные светильники. На кухне сияла стальная поверхность встроенной техники, а в гостиной стояла современная мебель, будто только что из шоурума. Даже воздух казался слишком чистым, будто хозяева использовали какой-то дорогой освежитель.

«Идеальный дом из каталога, — отметил про себя Гриф, — аж противно».

Прошло около двух часов. Тишина, нарушаемая лишь слабым дыханием Кеши и редким скрипом пластиковых рам на сквозняке, начинала раздражать. Грифу казалось, что он напрасно теряет время. Все было слишком безупречно — ни тени подозрения, ни малейшего намека на что-то неладное.

Часы монотонно тикали. Гриф костяшками пальцев отстукивал по колену ритм секундной стрелки. Секунда . Вторая. Третья… Пауза… Четвертая.

Гриф слегка вздрогнул, когда стрелка задержалась. Всего мгновение, но оно показалось ему слишком долгим. Он посмотрел на часы, и все вернулось в норму. Секундная стрелка снова ровно двигалась по кругу.

«Показалось», — подумал он, но ощущение неправильности тонкой пленкой налипло на краю его сознания.

Он убрал руку с колена и прислушался. Слабый гул далекой дороги, шум воды в трубах, шелест ветра. Но что-то в этой тишине настораживало, она как будто была глуше, чем должна.

Взгляд Грифа снова упал на часы. Секундная стрелка ритмично двигалась. Тик… тик… тик… тик… Пауза. На этот раз дольше. Слишком долго.

Гриф дождался, когда сдвинется минутная стрелка и включил секундомер. Он следил сразу за тремя источниками — секундомером, часами на телефоне и на стене.

Время запаздывало не сильно, всего на каких-то пять секунд в минуту. Потом — на шесть, на семь, на восемь.

На экране появились ровные цифры 00:00:00, когда Гриф включил секундомер в последний раз. Теперь на каждую прошедшую секунду приходилась одна пропущенная.

— Ну и кто же спиздил время? — пробормотал он, убирая телефон в карман.

Он замер, уловив странное ощущение в ушах — легкое давление, которое бывает, если нырнуть слишком глубоко. Вдруг свет дрогнул, как костер от порыва ветра.

Шаг. Едва слышный, где-то за стеной или прямо там, в гостиной. Гриф рефлекторно обернулся. Все стояло на своих местах, но казалось пластиковой бутафорией. Будто кто-то покрыл весь дом тонкой пластиковой пленкой.

Вдоль зеркального шкафа пробежала тень. Краем глаза он уловил ее движение, но отследить не смог. Лишь на идеальной зеркальной глади что-то дрогнуло — слабая рябь, как на воде от случайного прикосновения.

На диване Кеша забормотал во сне. Его лицо исказилось, а из груди вырвался сдавленный стон. Казалось, что это просто остатки сна. Но потом он резко дернулся и прохрипел:
— Не смотри... Не смотри туда…

***

Кеша с трудом передвигался по вязкой темноте — продирался сквозь нее всем телом, толкался плечами, шеей и даже головой. Он напоминал себе нелепую змею, которая никак не может сдвинуться с места, сколько бы не извивалась.

Пространство сопротивлялось словно живое существо, липкой паутиной обвивая все тело Кеши. Он задыхался от усилий, но продолжал толкаться глубже в душный плотный мрак. Ноги дрожали, мышцы ныли от усталости, а стук собственного сердца почти оглушал.

Медленно темнота начала поддаваться и истончаться, уступая место тусклому гнилостно-зеленому свету.

Кеша оказался в длинном узком коридоре с неровными стенами, испещренными глубокими царапинами. Под ногами он ощутил холодный склизкий пол, который предпочел не рассматривать. Он не хотел идти дальше, но ноги продолжали двигаться сами по себе, приближая неизбежное.

Из дальнего конца коридора раздавался еле слышный шепот на языке, которого он не знал. Слова копошились в голове, расползались по телу и выплескивались мурашками.

Коридор начал сужаться, вытягиваться и пульсировать. Кеша заметил, что царапины на стенах складывались в символы, которые он интуитивно чувствовал, но не мог понять. Символы, от которых в животе что-то судорожно сжималось, а сердце пропускало удары.

Вдалеке смутно виднелась фигура — высокая, горбатая, с непропорционально крупными чертами лица. Вытянутые конечности, которые казались слишком длинными, дергано тянулись к нему.

— Ты не должен был смотреть, — проскрипело существо голосом, которого Кеша никогда не забудет.

Фигура шагнула вперед, и он понял, что коридор исчез. Теперь вокруг не было ничего, кроме зеркал, бесконечно отражающих его перекошенное страхом лицо. А за его отражением двигалось нечто другое. Оно было с ним в каждом из зеркал, но не в реальности.

Существо раз за разом шептало: "Не смотри... не смотри туда..."

Кеша хотел закричать, но его голос утонул в липкой тишине. Существо приближалось, тянуло к нему длинные узловатые пальцы, готовое утащить его в свой искаженный бесконечными отражениями мир.

В панике он вцепился зубами в собственную руку. Боль, резкая и жгучая, вспыхнула в сознании. На языке разлился солоновато-металлический вкус крови. Хрупкая грань между сном и явью начала трескаться под оглушающий вой существа.

С громким хриплым вздохом Кеша проснулся. На него с беспокойством смотрел Гриф, а во рту все еще чувствовался привкус крови.

— Укусил себя. — констатировал Гриф, не отводя от него взгляда. — Молодец.

Кеша только кивнул, прижимая руку к губам. На пальцах блестели капли темной крови. Глаза метались по комнате, словно проверяя, что все на своих местах и они с Грифом по прежнему вдвоем.

— Но как? — выдохнул он. — Это же был просто сон.

— А с чего ты взял, что это был «просто» сон? — Гриф изогнул уголок губ в усмешке.

— Но я… я же…Ты сказал…

— Я сказал тебе, что это снотворное. И что оно поможет тебе заснуть,  — Гриф сделал паузу и слегка наклонил голову набок. — А об остальных его свойствах ты и не спрашивал.

Кеша в немом возмущении хватал ртом воздух. В учебке он слышал о стимуляторах, которые позволяют попасть в подпространство, создаваемое определенными видами существ.

Он провел языком по пересохшим губам, пытаясь привести мысли в порядок. Голова гудела, а вкус крови во рту мешался с неприятной горечью, оставшейся от препарата.

Что-то подобное мелькало на одной из лекций.

«Стимуляторы для работы с подпространством. Кратковременные, контролируемые погружения. Используются в исключительных случаях, когда необходимо проникнуть в структуры, создаваемые типом “Карга”»

Кеша вспомнил слова инструктора. Строгая женщина с прямой спиной и холодным голосом монотонно зачитывала текст, который он счел очередной полу-байкой для запугивания новичков.

«...побочные эффекты минимальны, если правильно контролировать процесс. Главное, не поддаваться панике и помнить, что пространство реагирует на ваши эмоции, а все последствия для вашего тела — реальны».

Его накрыло холодной волной понимания.

— Ты... ты дал мне стимуляторы? — голос Кеши срывался. — Ты совсем поехавший? А если бы я не проснулся, а?

Гриф отмахнулся от него как от назойливой мухи.

— Ну, сообразил же и выбрался, — неожиданно мягко сказал он. — А нет, так я бы разбудил. Не велика наука.

Кеша хотел что-то возразить, но осекся не найдя слов. Гриф продолжил, устало потирая глаза:

— Ты пойми, в реальном столкновении никто не даст тебе времени разобраться. Ты либо соберешь себя в кучу за пару секунд, либо станешь чьим-то обедом. Если хочешь остаться в живых, привыкай к таким штукам.

— Да что с тобой не так?! — Кеша взвыл, хватаясь за виски. — Ты хоть понимаешь что я пережил? Я чуть не остался там!

— Все я понимаю. Не ты первый, не ты последний, — Гриф говорил спокойно и размеренно в противовес взвинченному Кеше. — Но раз ты здесь, значит, я все сделал правильно.

Он отвернулся, забирая со стола термос с остывшим кофе.

— Умойся, выпей воды и бога ради перестань ныть, пока я добрый и обходительный. А потом расскажешь, что видел. Мне нужно знать подробности, прежде, чем мы наведаемся к твари в гости.

— Ну, и мразь же ты, — процедил Кеша, ковыляя к раковине на негнущихся ногах.

— Не был бы я мразью, не возглавил бы группу, — сказал Гриф, глядя куда-то в пустоту.

***
P.S. Продолжение в работе. Автор стучит лапками как может

Предыдущие рассказы серии (можно прочесть для понимания контекста):
Отдел №0 - Алеша
Отдел №0 - Агриппина
Отдел №0 - Мавка
Отдел №0 - Лихо одноглазое
Отдел №0 - Кораблик
Отдел №0 - Фестиваль

Доктор К'рилл увлеченно делал заметки об этом странном явлении, с интересом наблюдая, когда люди внезапно прекратили всё в угоду тишине. Громкие и шумные действия сменились молчаливым созерцанием. Несколько людей подтащили кресла-мешки к ближайшему окну, где они могли слушать звуки шторма.

Некоторые читали книги, некоторые бездельничали, а третьи просто засыпали под убаюкивающий шум, похожий на стук дождя по стеклу.

Это была интересная деталь о людях: погодные явления их успокаивали. Вероятно, именно первобытный, врожденный инстинкт гнездования привел Адама сюда, к ней, в свою берлогу, где он быстро затих, слушая стук частиц об окно.

Санни не была К'риллом, ей не нужно было писать отчеты о каждой интересной странности, но все же было несколько вещей, которые она, возможно, заметила раньше него.

С другой стороны, было трудно их не заметить, когда ты в отношениях с человеком.

Она посмотрела вниз, где лежал Адам. Его туловище покоилось у нее на коленях, а голова лежала на животе. Вокруг нижней части тела он собрал гнездо из подушек и тихо зарылся в них, после чего мирно задремал.

Сейчас на корабле была середина рабочего дня, хотя по состоянию экипажа этого не скажешь.

Санни это не удивляло.

Как она и думала, в штормах было что-то, что успокаивало большинство людей. На небольшую часть человечества бури просто наводили скуку.

Конечно, было много способов успокоить человека.

О многих она узнала совершенно случайно.

Например, люди любят, когда их гладят, прямо как многие животные на их родной планете. Обычно, если она нежно проводила рукой по голове Адама, он расслабился. Ему даже нравилось, когда она нежно гладила его по спине, одной из рук или даже груди. Очередная схожесть между людьми и собаками. Неудивительно, что эти два вида так плотно связаны.

Также она с удивлением обнаружила, что существует черта, которую люди разделяют с дрэв. Легкое покачивание делало с человеком одно из двух: либо вызывало у него тошноту, либо почти сразу усыпляло их.

Применение этой тактики на Адаме творило чудеса. Даже когда он был расстроен, он просто не мог сопротивляться. Однажды она использовала этот прием, когда у него был легкий приступ, и каким-то образом он отключился в течение нескольких секунд. Она предполагала, что на большинстве людей это, вероятно, сработает по-другому, но Адам был единственным человеком, с которым ей приходилось иметь дело. А лучше всего было то, что с четырьмя руками она была в два раза эффективнее. Уж Адам точно не жаловался.

Она уже сама начинала дремать, но ее тело автоматически продолжало нежно качать его.

Было много вещей, которые могли успокоить или расслабить человека.

Не то чтобы она намеренно вела учет, но что-то со временем откладывалось в памяти.

Определенные звуки и запахи помогали разным людям заснуть.

Она однажды слушала обсуждение звуков, которые люди находят успокаивающими, и заметила небольшую тенденцию. Людям, как правило, нравились звуки, под которые они засыпали в детстве.

Санни услышала множество вариантов:

- Стук дождя по крыше

- Вой ветра и скрип деревьев.

- Шум телевизора в другой комнате

- Посудомоечная машина

- Гул холодильника

- Звук проезжающих мимо машин

- Разбрызгиватели на лужайке

- Сверчки

- Тихие разговоры

- Вентилятор

- Шум океана

- Шипение газовой плиты

- Звуки леса

- Потрескивание огня

Однажды во время обеда она завела этот разговор с доктором Адриком, и он задумчиво склонил голову, прежде чем указать, что у многих из этих звуков есть кое-что общее. Их называют «белым шумом» — формой звука, содержащей много частот одинаковой или схожей интенсивности. Он сказал, что люди давно знают об этом явлении и часто используют эти звуки в качестве снотворного или для расслабления. Доказано, что присутствие белого шума в окружающей среде может помочь при бессоннице. Предполагается, что наличие подобного шума является своего рода индикатором сна, а наличие множества схожих частот помогает заглушить другие звуки, которые могут стимулировать активность мозга. У доктора Адрика также имелась личная теория. Он понятия не имел верна ли она, но ему нравилось иногда размышлять о ней.

Теория была схожа с той, что предполагает, что укачивание нравится людям потому, что напоминает им о младенчестве — времени, о котором не помнят, но с которым соединяются каким-то врожденным инстинктом. Когда люди хотели успокоиться, они часто возвращались к вещам, которые помогали им расслабиться, или к вещам, которые успокаивали их в детстве. Вот почему многие из предпочитаемых ими звуков были теми, которые им больше всего нравились в детстве, наравне с укачиванием. Укачивание символизировало безопасность в объятиях того, кто может их защитить.

В автомобильных поездках часто сочеталось использование белого шума и легкой вибрации автомобиля, что вызывает у людей сонливость, если только их не начнет тошнить.

И, конечно, нельзя забывать про сам звук.

В утробе матери дети постоянно подвергаются воздействию шумов, в том числе звука работающего кишечника и бьющегося сердца или даже сокращения и расширения легких. В утробе люди проводят большую часть времени во сне, поэтому логично, что они в первую очередь ассоциируют повторяющийся шум с чем-то, что может быть успокаивающим. Конечно, это все были домыслы, просто своеобразная маленькая теория, о которой Адрик иногда размышлял.

Это заставило Санни задуматься о других вещах, которые успокаивают людей.

После некоторых размышлений она обнаружила, что в каждой категории ощущений есть что-то, что нравится людям. Звук был одним из самых больших факторов, но даже зрительная информация могла быть успокаивающей.

- Низкоуровневый синий свет, такой, который получается в дождливый или темный день.

- Мерцание света костра.

- Определенные места, такие как горные хребты или океан

- Деревья, проносящиеся мимо за окном

- Даже длинные участки дороги, уходящие вдаль.

- Ночное небо

- Луга

Конечно, этот список можно продолжать до бесконечности, и визуальные успокоительные человечества были немного более разнообразны, чем слуховые. Большинство людей склонны считать «белый шум» успокаивающим, но у каждого было свое мнение о том, какие визуальные стимулы им больше нравятся. Некоторым людям нравился рассеянный синий свет, пробивающийся сквозь облака в дождливый день, в то время как другие предпочитали яркие лучи света, падающие на мебель из открытого окна.

Запахи тоже были важным фактором.

- Запах собственного дома. Как оказалось, у каждого дома был собственный запах. Адам предполагал, что люди больше нравятся друг другу, если пахнут одинаково. Например, в детстве он знал семью, которая выращивала огурцы в своем доме, и он просто не мог находиться там, потому что все время чувствовал запах соленых огурцов.

- Петрикор, запах дождя. У К'рилла и других была теория, что любовь к этому запаху основана на выживании. Когда люди жили в саванне много тысяч лет назад, возможность найти воду была важной частью выживания, а ощущение дождя успокаивало, поскольку означало, что поблизости есть вода.

- Скошенная трава

- Выпечка

- Лаванда

- Цитрусовые

- Лес

- Океан

Многие запахи были уникальными для конкретных людей и часто указывали на что-то то, что успокаивало их в детстве.

Разумеется, существовали тактильные успокаивающие ощущения.

- Что-то мягкое и пушистое было наиболее распространенным методом: одеяла, подушки и одежда были созданы, чтобы успокаивать.

- Сочетание мягкости с ощущением тепла или даже жары. Важно отметить, что это работает до тех пор, пока рот и нос открыты, чтобы воздух, поступающий в легкие, был холодным.

- Легкое давление было еще одним хорошим способом, которое Санни удивило. Некоторым людям нравилось ощущение легкого сдавливания, и они использовали утяжеленные одеяла для комфорта в определенных ситуациях. Санни подозревала, что это является еще одной имитацией рук родителя. Объятия требуют мягкого давления, поэтому логично, что люди будут искать способ повторить ощущение..

- Теплая вода была прекрасным успокаивающим средством. Люди любили расслабляться в теплых ваннах или принимать горячий душ, когда расстроены.

- Даже определенные положения тела работали, и часто включали позу эмбриона, связь которой с младенчеством была вполне очевидна.

Можно смешивать множество ощущений и звуков, чтобы создать максимально комфортную среду для людей. Например, если положить человека в лодку на солнце, это создаст ощущение легкого покачивания в сочетании с теплом солнечного света, шумом волн и запахом океана, создавая идеальное место для расслабления.

Если человеку это не очень нравится, можно поместить его в теплый дом во время ливня или метели и укрыть его кучей одеял перед камином.

У каждого человека были свои предпочтения, но, в общем и целом, можно следовать одной схеме. Сначала нужно выбрать хороший белый шум, затем нужно выбрать ощущение, например, мягкости или тепла, а после этого можно добавить визуальный стимул и запах.

Вкус немного сложнее определить, не потому, что не было вкусов, которые люди считали успокаивающими, а потому, что их было так много. Одним из распространенных механизмов совладания со стрессом у людей было поглощение пищи. Санни пока не знала конкретной причины, но это был хорошо известный факт. Люди тоже знали об этом феномене, поэтому окрестили большую часть своей еды «еда для утешения». Предпочтения в отношении этой пищи также зарождались в детстве.

Высококалорийные, жирные продукты с большим содержанием углеводов были наиболее распространенными, хотя в вышеупомянутых ситуациях люди могли выбрать соки, смузи или горячий шоколад, чтобы соответствовать окружающей среде. Однако во многих случаях еда для утешения включала жареный сыр, лапшу, картошку фри или какой-то другой вариант детской еды.

Это была интересная концепция и важный набор факторов, которые следует помнить, когда заботишься о человеке.

Санни посмотрела на Адама, который теперь почти полностью спал. Его нога была плотно прижата к груди под одеялом, и он мягко покачивался во сне.

Она заметила, что люди иногда так делают.

Засыпая, Адам часто слегка отталкивался оставшейся ступней, вызывая легкое покачивание.

Это привело к некоторым более тактильным мерам самоуспокоения, которые были у многих людей, и которые Санни нашла довольно милыми. Люди качали себя, обнимали себя и гладили свои руки, чтобы стимулировать своего рода успокаивающий эффект.

Большинство из них на самом деле не замечали этого, но не она.

Она внимательно следила и запоминала.

В конце концов, когда у тебя есть человек, лучше убедиться, что ты знаешь, как о нем позаботиться.

============================================

Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.

Ссылки на все рассказы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:

Оригинал рассказа

Тамблер

Ваттпад

-

Эта просьба оказалась достаточно простой, поскольку команда была дружелюбной и, как правило, принимала новичков без проблем, словно какой-то инопланетный организм, ассимилирующий всё, что можно, на пути к мировому господству. И когда не было никаких похищений, боев или преследований, у членов экипажа Знамения были свои ежедневные дела и хобби, в которых они любили участвовать.

Внизу, в комнате отдыха, Маверик и Рамирес вернулись с симуляций боевых сценариев и теперь играли в видеоигры. Они стояли в больших кругах, облаченные в VR-оборудование,  и ощупывали все вокруг, словно пара пенсионеров без очков.

— Рамирес, ты где? — прорычала Маверик. — Нас справа обходят!

— Извини, отвлекся.

— На что!?

— У твоей модельки довольно неплохой зад, особенно в этих тактических брюках.

— Да поможет мне бог…

— Что? Я просто говорю как есть.

— Тебе не надоело?

— Нет, не надоело, — Рамирес развернулся по кругу, держа в руках фальшивую винтовку. — Легкий флирт — неотъемлемая часть моей личности.

— Однажды я пофлиртую в ответ и с удовольствием посмотрю, как ты умрешь от сердечного приступа.

— А! То есть, ты рассматриваешь возможность флирта со мной? А это значит, что глубоко-глубоко-глубоко-глубоко в глубине души я тебе нравлюсь.

— Ты меня привлекаешь примерно так же, как заплесневелый сыр.

— Должно быть, тебе очень нравится заплесневелый сыр. Ай! Ты меня подстрелила!

— Да, ты заслужил.

С другой стороны комнаты Джек Уилсон, их новый ксенобиолог, забрал одного из финнари для обследования. Он всегда так делал, ходил по кораблю, пытаясь подружиться с инопланетянами, чтобы получше их рассмотреть. До сих пор ему удалось изучить почти всех инопланетян, за исключением селзексов, которые, несмотря на свою относительную любезность, не собирались распространять информацию о своей физиологии..

Конечно, финнари была рад обследоваться при условии, что его обнимут, и Уилсон нерешительно согласился. Что только не сделаешь ради науки.

Теперь финнари полулежал у него на коленях, прижимаясь к человеку, пока тот с интересом изучал одну из рук инопланетянина и рисовал диаграммы в своем блокноте. Все остальные могли видеть, что финнари просто хотел пообниматься. Их вид всегда придумывал оправдания типа этого. Например, они часто настаивали на том, что человек выглядит холодно, прежде чем прижаться к нему и украсть всё тепло. Любой, кто сидел на диване и смотрел фильм, мог пасть жертвой обнимашек финнари.

Не было ничего необычного в том, чтобы один из финнари заполз в кровать с членом экипажа. Это, по-хорошему, не рекомендовалось, но большинство членов экипажа не возражали. Маверик, хотя никогда никому бы в этом не призналась, наслаждалась времяпровождением с финнари, потому что считала, что адмирал Вир держит корабль слишком холодным, и ей было трудно засыпать по ночам без дополнительного тепла.

Это был секрет, который она планировала унести с собой в могилу.

Доктор К’рилл объявил, что будет в своем кабинете усердно работать над какой-то новой статьей. Он сделал это таким образом, что стало сразу очевидно, что никаких статей он писать не будет. В его напыщенном заявлении прослеживалось смущение, и хотя команда не знала, чем он там занимался, они не спешили узнавать.

Гадать было интереснее.

— Он там своей антенной пошлые фотки врулов принимает.

— Или накуривается.

— Как он может накуриться?

— Не знаю, может, не накуривается, а психоделическую музыку слушает.

— Нет, он точно замышляет, как убить экипаж и захватить корабль, а затем весь мир

— Всё проще, он пытается выяснить, как парализовать всех нас, чтобы мы больше никогда не смогли двигаться. Идеальные пациенты — лежат спокойно, никуда не ходят, травм не получают.

Все эти предположения варьировались от страшноватых до забавных, но К'рилл считал свои грехи еще более ужасными, почти невообразимыми. Поэтому, когда он пошел в свой кабинет и запер дверь, он огляделся, чтобы убедиться, что точно один. Удовлетворившись результатом, он открыл нижний ящик стола, вынул стопку скучных медицинских файлов, в которых, ни один человек, скорее всего, не захочет копаться даже под угрозой смерти, м открыл….

Его тайник.

Спрятанный, словно коллекция взрослых журналов у подростка.

Только это были не журналы.

На самом деле, это были…книги фэнтези и приключений для подростков.

Такие книги, для которых уровень чтения нужен не выше седьмого класса, и которые, как правило, включают драконов, или волшебников, или ангелов, или шпионов, или что-то в этом роде. Книги, которые большинство человеческих детей могли бы прочитать за пару часов, а у К'рилла могло уйти всего двадцать минут, если постараться. Но нет, он хотел насладиться чтением, поэтому этого сел в свое кресло, включил настольную лампу с теплым желтым светом, достал кружку и налил себе стакан теплой сахарной воды, прежде чем приняться за книгу, потягивая напиток.

У него были маленькие тайники по всему кабинету для увлечений, о которых он никогда никому не показывал.

Его ящик для поделок был, вероятно, одной из самых постыдных вещей в его жизни, и он прятал свои маленькие фигурки животных под столом, вместе с целой горой журавликов-оригами, с которыми просто не мог расстаться. Он пытался изучить более сложное оригами, но так и не смог, в итоге довольно сильно расстроившись из-за необычайно способности людей красиво складывать бумагу.

Он, разумеется, думал, что мастерски обманывает всех, выставляя менее постыдные хобби напоказ, такие, как шахматы и кубик Рубика на столе, а также набор очень стильных головоломок.

Естественно, никто ему не верил.

Доктор Кейти видела его насквозь, но, с другой стороны, именно она купила ему плотную бумагу и клей на его неофициальный день рождения.

Сама же Кейти уделила сегодняшний день себе, разложив свечи на батарейках по всей комнате и делая маникюр. Как же ей хотелось, чтобы на борту корабля были ванны, но, увы, придется довольствоваться обжигающим душем позже.

На экране перед ней было видео по украшению кондитерских тортов. Она никогда в жизни не пекла торты, да и в принципе повар из нее был никудышный, но она находила что-то очень успокаивающее в том, как другие люди готовят торты,. В тусклом свете электрических свечей и звезд, сверкающих в окне, она чувствовала себя довольной и расслабленной.

На другом конце корабля, уединившись в небольшой нише, Канан сидел спиной к стене с блокнотом в одной руке и наушниками на голове. Он слушал мелодию, которую ему посоветовал Нароби. Он бы никогда не признался в этом Санни, но ее музыка ему просто не нравилась. Да, она подходит, когда ты сражаешься или настраиваешься на бой, но Канан не хотел слушать какофонию гитар и барабанов, когда пытался расслабиться и подумать.

Блокнот, который он держал, был полон песен и стихов, написанных лично им. Большая часть, по его мнению,  была довольно посредственной и неоригинальной, поэтому он никогда их никому не покажет, однако было несколько отполированных произведений, которые он, вероятно, отдаст команде, чтобы те превратили их в настоящие корабельные песни. Он прислонился к стене и медленно вдохнул, радуясь тишине и покою, не замечая легкого эха из туннеля техобслуживания, где устроилась Нароби.

Она могла медитировать и заниматься йогой здесь довольно легко, смотря плохие сериалы. Ей нравилось смотреть, как ужасные люди ведут себя ужасно, даже если это были актеры, идущие по сценарию. Было что-то в наблюдении за ужасной жизнью других людей, что заставляло ее чувствовать себя хорошо и тепло внутри. Это помогало ей помнить, как хорошо ей жилось большую часть времени. Ну, на самом деле всё время. Мало кто знал о ее прошлом, и она планировала, чтобы так и оставалось. Большинство людей были бы шокированы, если бы узнали, из какой семьи она на самом деле. Нароби сомневалась, что смогла бы вступить в ККОН, если бы начальство узнало о ее родителях.

А может и смогла бы, кто знает.

Многие члены экипажа Знамения отдыхали в одиночестве, прячась друг от друга, наслаждаясь тишиной и тем фактом, что им не угрожала никакая опасность. Разумеется, команда корабля была сплоченной группой людей, но это не означало, что все они были такими же яростными экстравертами, как их капитан. Как только Маверик закончит играть в игры с Рамиресом, она, скорее всего, уединится где-нибудь, чтобы порисовать.

Он же направится туда, где собираются остальные экстраверты — в столовую, где имелось множество игр.

Адмирал Вир сейчас проводил там чемпионат по покеру, используя конфеты и обязанности экипажа в качестве фишек.

Они играли в карты, настольные игры, стратегии: Морской Бой, Четыре в ряд, Риск.

В большинстве мест такие игры пылились бы на полках, пока команда занималась более взрослыми делами, но по чистой случайности они обнаружили, что это поднимает боевой дух и создает причину, по которой адмирал может запросить больше конфет.

Адмирал Вир выигрывал, пока не оценил блеф Этиума ошибочно, и тецраки обчистил его почти до ниточки. У тецраки раздражающе хорошо получалось играть в азартные игры, так что у адмирала не было шансов. Этиум гордо восседал над своим выигрышем, периодически съедая одну из конфет. К счастью, тецраки могли есть шоколад в небольших дозах.

Адмирал Вир не возражал против проигрыша, но не спускал глаз с двери, надеясь увидеть знакомое лицо.

Санни же имела собственное расписание, которому ей нравилось следовать. Первую часть дня она обычно медитировала, после чего спускалась в мастерскую, чтобы поработать над некоторыми из своих проектов. Она делала это в течение нескольких часов, прежде чем отправиться на поиски Адама, который, как она знала, нуждался в общении с ней, хотя сам никогда этого не говорил.

Адам любил компанию, и он особенно любил ее компанию.

Без общения с ней он практически увядал, но она была благодарна, что он давал ей время для себя. В дни, когда ей не хотелось разговаривать с людьми, Адам не возражал, если она сразу шла в каюту, хотя проверял ее по крайней мере один раз. Иногда она принимала его предложение и просто не появлялась, но в большинстве случаев она вздыхала и все-таки навещала его поздно ночью, зная, что не обязана, но понимая, что это будет много значить для него.

Вафля и Джеффри всегда были там, где есть еда, не столько ради Джеффри, сколько ради Вафли, которая знала, что рано или поздно кто-то обязательно что-нибудь уронит, и убрать это что-нибудь — ее долг, как существа, максимально близкого к полу, за исключением, разве что, селзексов. Они с Джеффри разработали своего рода систему: он мог есть любые упавшие фрукты, а она съедала все остальное. Они работали в тандеме, коллективно выпрашивая еду у экипажа. Вафля, наверное, работала лучше, учитывая ее большие глаза, пушистый хвост, и то, как она прижимала уши к голове, когда была голодна, но было что-то смешное в том, как Джеффри пытался копировать ее поведение, что заставляло экипаж жалеть его и бросать ему закуски по случаю.

Он был вполне доволен таким раскладом.

Джеффри проводил большую часть времени с Вафлей, обвившись вокруг ее шеи, словно шарф, или свернувшись между ее лап, в то время как она иногда использовала свой длинный розовый язык, чтобы облизать его. Но иногда он цеплялся и за людей. Он подползал туда, где кто-то стоял или сидел, и без предупреждения залезал прямо к ним на плечи. Отказов Джеффри не принимал, и поэтому несчастному человеку оставалось только смириться со своей участью на день.

Некоторые люди намеренно пытались сделать так, чтобы он выбрал их, заманивая Джеффри фруктами, и обычно это срабатывало.

Конн, как всегда, был самим собой, перемещаясь по всему кораблю с целью разозлить или напугать как можно больше людей, но, разумеется, больше всего ему нравилось доставать адмирала, так как тот мог слышать его мысли. Особенно ему нравилось напоминать всем, что у него и Адама есть дочь. Больше всего ему нравилось поднимать этот вопрос перед Санни и спрашивать ее, завидует ли она. Насколько он мог судить, она не завидовала, хотя изо всех сил старалась его игнорировать.

Любой, кто находился на корабле, узнавал о существовании Эрис в первые же минуты.

Конн пытался сделать вид, что рассказывает о ней, просто чтобы понадоедать, но на самом деле он просто хотел похвастаться тем, что у него есть дочь. Конечно, он не принимал активного участия в ее создании, но ни один другой звездорожденный в галактике не мог похвастаться тем же. На рождение звездорожденных способны только королевы.

Это делало его особенным.

У каждого члена команды было чем заняться в такой день, хотя они всегда были уверены, что вскоре им придется иметь дело с каким-то кризисом или похищением.

Всегда новые проблемы.

===========================================

Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.

Ссылки на все рассказы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:

Оригинал рассказа

Тамблер

Ваттпад

— Оладья! Пышка! — раздался крик вперемешку со смехом, отчего, хвосты собак завиляли еще сильнее. --- Всё-всё-всё, я проснулся!.

Ка'Лиин сел, встряхнулся и столкнул собак с кровати, укоризненно посмотрев на них.

— Вас папа впустил? Ну, точно он.

Собаки не ответили, но заплясали у его ног в поисках почесушек за ушами, которые Кай с радостью дал. Не было лучшей причины иметь две пары рук, чем возможность одновременно чесать и гладить двух собак. В конце концов они устали от него, и он выпустил их в коридор, а сам вернулся в свою комнату, чтобы одеться.

Каю было шестнадцать, почти семнадцать, и он не помнил Армагеддона, хотя это был один из решающих  моментов его поколения.

Он включил музыку и запрыгнул в душ, подпевая и не боясь, что кто-то его потревожит. Он обычно вставал последним.

Кай был относительно обычным для своего возраста подростком.... Ну, может быть, не совсем.

Его нельзя было назвать обычным, но он винил в этом своих родителей.

Кай был почти метр девяносто в шестнадцать лет, его отец был человеком, а его мать была дрэв. В результате получился высокий, долговязый подросток с четырьмя руками вместо двух, или, по крайней мере, он был долговязым. Аркадия предлагала бесконечный запас курсов боевых искусств в государственных школах, и результатом стали часы физических тренировок и дисциплины, которые курировали суровые неоспартанцы и дрэв.

За последний год или около того он, наконец, начал набирать вес. Он вышел из душа и напряг мышцы, глядя на свое отражение, радуясь, что дверь заперта, и что никто не может его увидеть за таким занятием.

Неплохо.

Очень даже неплохо.

Опять же, Кай был высоким, получив эту черту скорее от отца, чем от матери, и имел коротко стриженные золотистые волосы, которые он поддерживал в том виде, который лично считал искусно беспорядочным. Его кожа сверкала золотом, и его мама говорила, что он немного напоминает своего деда. Глаза у Кая были зелеными, как у отца. Он не был похож на свою мать, но у него было несколько октав человеческого вокального диапазона, за которые некоторые были готовы убить. Он мог петь всё, от баса до сопрано, не моргнув и глазом: как мужские, так и женские партии.

Половое созревание — та еще лотерея.

Повозившись со своими волосами, чтобы придать им тот самый намеренно непреднамеренно беспорядочный вид, он поспешил в другую комнату и натянул штаны, схватив оружие, прежде чем выйти за дверь. Снаружи он столкнулся с Никс, низко склонившей голову и засунувшей руки в карманы.

Никс, как и мама, была невысокой. Ростом примерно метр шестьдесят, она была самой маленькой в семье и самой застенчивой. Она была похожа на их бабушку, что лично Никс ненавидела. Не так-то просто всю жизнь слышать, что ты похожа на космического Гитлера, потому что именно им Казна и являлась.

Она даже пыталась убить Кая несколько раз, хотя он этого не помнил.

Никс на самом деле была похожа на Казну только панцирем, который по цвету напоминал сам космос, темно-фиолетовый, пронизанный оттенками темно-синего и немного красного. У нее было всего две руки, одна из которых отсутствовала с тех пор, как она была младенцем, хотя у нее была целая стена крутых протезов, любезно созданных их мамой.

Проходя мимо своей младшей сестры, Кай выхватил из ее рук игровую приставку и поднял устройство высоко над головой.

— Отдай! — вскрикнула Никс.

— А ты отбери, — он стоял неподвижно, держа приставку высоко над ее головой, где она не могла дотянуться, поднимая руку лишь слегка, когда Никс пыталась подпрыгнуть.

— Ка-а-а-ай, верни-и-и-и! — она снова прыгнула, но ей просто не хватало роста.

Он перебросил устройство из одной руки в другую, спрятав его за спину, когда она попыталась дотянуться до него.

— Ну же, забери.

Никс начала злиться, что только забавляло Кая, когда что-то твердое и быстрое вонзилось ему в живот, согнув его пополам и заставив выронить приставку. Рука метнулась из ниоткуда, поймав устройство в воздухе с молниеносной легкостью. Кай хмыкнул и поднял глаза, уже зная, что увидит там свою другую сестру, Астру, стоящую перед ним с ухмылкой на лице.

Она была высокой, жемчужно-белой там, где он был золотым. У нее были короткие колючие волосы, больше напоминающие на хитин,и она носила черные брюки и мужскую черную футболку, что придавало ей довольно андрогинный вид, который она намеренно культивировала. При росте метр семьдесят и продолжая расти, она была на пути к тому, чтобы стать очень высокой.

— Держи, кажется, Кай уронил.

— Так, дети, что за насилие без разрешения в моем доме?

Все трое резко обернулись, увидев в конце коридора своего отца, уперевшего одну руку в бок, а другой покачивая их шестилетнего брата, все еще спящего ранним утром. Несмотря на то, что он держал ребенка, Адам Вир мог производить довольно устрашающее впечатление. Кай был с ним примерно одного роста, но у их отца за плечами были годы физической подготовки, что прекрасно демонстрировала простая хлопковая футболка на его теле. Более того, Адам Вир имел вид седого космического пирата с спутанными белоснежными волосами, повязкой на глазу, шрамами и видимым протезом ноги.

Он утверждал, что был космическим пиратом какое-то время, хотя никто из детей ему не верил.

У него было много историй, которые были слишком увлекательными, чтобы быть правдой.

— Это Астра начала, — тут же выпалил Кай.

— Я ничего не начинала, но определенно что-то закончила.

— Эх, не умеете вы врать. В любом случае, завтрак почти готов, — он вошел в другую комнату, осторожно посадив Тану на диван с кружкой сока, прежде чем направиться на кухню.

Его дети последовали за ним, сев за стол как раз в тот момент, когда их мама вошла в комнату. Она была одета в доспехи Святой и держала в руке огромное копье. Похоже, она только что вернулась с тренировки. Их отец посмотрел на нее, и по его лицу скользнула легкая ухмылка

— Ну всё, — Кай вздохнул, — начинается.

— Это что еще значит? — в недоумении спросил Адам.

— Каждый раз, когда ты так смотришь, рядом с вами невозможно находиться… — пробормотала Никс.

— Прошу прощения за то, что нахожу свою жену эстетически привлекательной, — сказал он, размахивая лопаткой, как оружием.

Их мать прошла через кухню, обняв Адама обеими парами рук и положив подбородок ему на голову, тихо и довольно промычав.

Кай закатил глаза.

— Радуйся, что у тебя родители любят друг друга, — прокомментировала она. — Не всем так везет.

Все трое детей что-то бессвязно пробормотали, но оживились, как только перед ними оказался завтрак.

Они вскоре закончили, убрали тарелки и были на полпути к двери, когда Санни окрикнула их.

— И куда это вы собрались?

— Мы хотели позависать с тройняшками, — настороженно ответил Кай.

— Хорошо, только не забудь вооружиться, и звони мне, если надо помочь спрятать тело.

Она всегда так говорила  и Кай никогда не мог с уверенностью сказать, шутит она или нет.

Как раз когда они собирались уходить, входная дверь распахнулась, и в комнату ворвалась небольшая толпа людей во главе с дядей Рамиресом, который широко развел руками.

— ¡Buenos días, mis sobrinas y sobrinos favoritos!

— Buenos días tío Ramírez, — хором ответили они.

Он довольно улыбнулся и пропустил вперед Маверик. Несмотря на то, какой маленькой она была, Кай всегда думал, что она немного похожа на викинга. Она подняла бровь, глядя на него, и он поднял бровь в ответ, своеобразно поздоровавшись. Они оба расплылись в улыбке как раз в тот момент, когда через дверной проем в квартиру влетел Конн.

— Любимый, я дома!»

— Любимый — это термин, зарезервированный только для тех, кому разрешено целовать меня в губы, — раздраженно ответил Адам.

— Ну, в таком случае… — Конн поднял свои бледные руки и начал преследовать отца по комнате, имитируя звуки поцелуев.

— Назад, исчадие Ада, — воскликнул Адам размахивая лопаткой.

Следующим вошел дядя Селекс во всей своей яркой красе. Кай удивился, что у него под рукой не было новой подружки, поскольку, казалось, каждую вторую неделю у него была другая пассия. Мужчина взъерошил волосы Кая, несмотря на то, что был ниже его ростом. Он повторил то же самое с Астрой, но никогда не делал этого для Никс, потому что ей это не нравилось.

— Не доставляйте больше хлопот, чем я, — сказал он, подмигнув.

Астра ухмыльнулась.

— И не забывайте первое правило, — сказал Рамирес.

— Спуск по лестнице на колесиках — плохая идея? — спросил Кай. Адам заметно поморщился.

Рамирес покачал головой.

— Нет, не это первое правило.

— Не увеличивать население и не уменьшать его? — предложила Никс.

— Нет, другое. Выполнение этого правила ваш отец провалил с треском.

— Я виноват только наполовину, — возразил Адам, но Рамирес отмахнулся, повернувшись к детям.

— Я говорю про другое, ГЛАВНОЕ правило

— А! — вспомнила Никс, — Не бросать зефирки в нейтронные звезды.

— Молодчина, — Рамирес улыбнулся. — Идите, развлекайтесь.

Они бы это сделали, если бы Рисс и К'рилл не появились в дверном проеме как раз в этот момент, о чем-то увлеченно споря. После пары реплик стало понятно, что спор был о том, как правильно надевать туалетную бумагу на держатель для рулона, что было странной темой разговора для двух существ, которым не нужна туалетная бумага.

К'рилл нахмурился, выдав им свое лучшее ворчливое выражение от существа, которое всегда было ворчливым.

— Правило номер один..

— Не бросать зефирки.

— Нет! Не засовывать в себя ничего, у чего нет, расширяющегося основания!

Никс покраснела, а Астра и Кай захохотали, выходя за дверь. Никс в этом плане пошла в папу, смущаясь почти от всего, что было смешно для всех остальных.

Они спустились вниз и вышли на прохладный утренний воздух, наполненный вымытые ароматами леса, который был органично интегрирован в городскую среду Ноксумбры. На главной площади под спиральной башней были фонтаны, цветочные клумбы и небольшие группы деревьев..

Доктор Кейти помахала им рукой, держась за руки со своим партнером в сопровождении Нароби и ее мужа.

На огромных рекламных щитах шли круглосуточные новостные ролики Галактической Ассамблеи, в которых часто фигурировала их сестра на четверть, Эрис, которая была председательницей Ассамблеи уже более десяти лет.

Дедушка и бабушка Вир помахали им с другой стороны площади прежде чем продолжить утреннюю прогулку.

Все трое остановились на центральной площади, в тени мемориала Армагеддона.

Кай запрокинул голову, молча глядя на их семейное наследие. Мемориал был большим, изображая небольшую скалу, на которой были расположены несколько статуй, все со своими табличками. Кай прочитал их все, как делал много раз до этого, с самого детства. У основания, старая и мудрая Хиджан, полная заботы и любви.

С другой стороны Дзара, поднимающая слабых из пепла.

Над ней Канан, стойкий солдат и поэт.

С другой стороны в глубокой медитации был изображен Нактан, хранитель горы, а на самой вершине находилась массивная статуя, тянущаяся к небу в триумфе. Его копье указывало вперед, а плащ словно развевался.

Ланус, Святой Золотого Света.

Спаситель вселенной.

Фигура, которая за последнее десятилетие была почти обожествлена.

Их дедушка.

Дрэв, которого никто из них не встречал, но которого Кай непомерно уважал и скорбел по его потере.

Он долго смотрел на него, чувствуя, как комок подступает к горлу, и был рад отвести взгляд, когда кто-то окликнул его по имени. Он повернулся, увидев тройняшек и остальных из их маленькой, разношерстной группы инопланетян и гибридов. Они были идеальной смесью, чтобы устраивать неприятности.

Они вышли с площади, из-под бдительного взора статуи Лануса, стоящей на страже всемирного покоя.

Конец.

============================================

Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.

Ссылки на все рассказы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:

Оригинал рассказа

Тамблер

Ваттпад

Тем не менее, степень идиотизма немного занижалась тем, что никто не отравился. Лагерь тем утром буквально излучал нетерпеливый оптимизм, к большому огорчению сов, вынужденных вставать и приниматься за работу на рассвете.

Мужчина опустился на колени в насыщенный чернозем, осторожно работая руками, чтобы срезать образцы с листьев и цветов любого растения, привлекшего его внимание. Он расставил несколько ловушек для насекомых на всякий случай и планировал подождать около получаса, прежде чем отправиться к следующей позиции.

Решив заняться чем-нибудь во время ожидания, он достал полевой микроскоп, более компактный и лучше подходящий для полевых работ, чем громоздкие лабораторные установки, и посмотрел через линзу, делая несколько заметок в блокноте по мере работы. Можно было использовать встроенный инструмент для заметок на своем полевом интерфейсе, но он всегда предпочитал делать заметки от руки — так работа казалась более ощутимой.

Прошло чуть больше десяти лет работы, и к настоящему времени он, вероятно, заполнил пару сотен блокнотов, каждый из которых был посвящен флоре и фауне каждой новой планеты, с которой он сталкивался. С тех пор как произошел Армагеддон, вселенная вокруг постоянно росла. Каждый день все больше и больше колонистов отправлялись зарабатывать себе на жизнь на далеких планетах. Рост населения был невероятным почти для всех видов. Теперь колоний было больше, чем центральных планет, почти в десять раз, некоторые из них принадлежали корпорациям, использовались для добычи полезных ископаемых или сельского хозяйства, но многие из них были куплены частными лицами. Любой мог купить планету, если имел достаточно денег и был готов подписать документы, обещающие, что будет защищать природную красоту и ресурсы планеты. Поселенцы не всегда выполняли свои обещания, но все же Галактическая Ассамблея делала всё возможное, чтобы наказывать нарушителей.

Такое положение дел хорошо сказывалось на бизнесе, ведь каждый раз, когда корпорация находила новую планету, ей нужен был кто-то, кто спустится туда и посмотрит, что да как. Отчасти это было нужно для каталогизации природных ресурсов, определения пригодности для жизни, но в основном они были здесь, чтобы убедиться, что никто другой уже не заявил права на планету.

Всегда был шанс, что на планете уже живет какой-то разумный вид, на его памяти такое случалось пару раз. Однако коренные жители, как правило, оставляют довольно очевидные следы, обычно какую-нибудь инфраструктуру, а иногда даже спутниковую сеть. За последние десять лет это случалось с ними по крайней мере трижды, и два из обнаруженных видов уже присоединились к Ассамблее, пока третий все еще вел переговоры.

Несмотря на в основном дружелюбный характер этих внезапных встреч, стоило быть бдительным.

Где-то в кустах позади него хрустнула ветка.

Мужчина не перестал работать, продолжая методично исследовать растительную жизнь перед собой. Сделав вид, что кладет образец в сумку, он просунул руку дальше, осторожно опустив контейнер для образцов на землю и обхватив холодный металл покрепче.

Со спины он выглядел как любой другой ученый, увлеченный работой.

Несколько дней назад их группа сняла защитные костюмы, оставив только длинные брюки и высокие ботинки, чтобы защититься от инопланетных насекомых. Выше пояса у него была только простая черная футболка. Сзади он наверняка выглядел как легкая добыча.

Ему было почти жаль хищника, подкравшегося сзади, потому что если бы животное знало о тонких полосках металла, идущих вдоль каждой части его тела, оно бы поняло, что человечиной ему сегодня не полакомиться.

Внезапно на его интерфейсе возникла маленькая мультяшная собака. Она предупреждающе зарычала.

Система раннего оповещения забила тревогу, всего на несколько секунд опередив его человеческие инстинкты.

Лес вокруг затих, что никогда не было хорошим знаком.

Его рука крепче сжала оружие.

А затем из кустов раздался оглушительный рев.

Мужчина молниеносно выхватил складное копье из сумки и нырнул в сторону.

Фигуры выскочила на поляну, не более чем вспышка синего хитина, невероятно быстрая. Лезвие копья в ее руке было еще быстрее.

Он отбил удар в сторону с надменной легкостью и тут же впал в знакомый ритм, вращая копьем так и этак, чтобы защититься от шквала атак, столь быстрых, что это казалось невозможным. Удар металла о металл высекал искры, наполняя тихий лес звуком внезапной битвы. Маленькие животные, услышавшие суматоху, разбежались во всех направлениях, только прибавив хаотичности окружению.

Слишком сосредоточившись на том, как легко у него получается защищаться, он уверенно перешел к наступлению... и тут его высокомерие настигло его.

Атака внезапно изменилась, как раз когда его нога опустилась на неровный камень, и прежде чем он осознал произошедшее. Большая рука сжимала его горло, оба запястья оказались прижаты к земле, а что-то твердое болезненно впилось в соединение бедра и таза. Рука, державшая его запястье, сжалась, заставив его выронить копье, которое покатилось по земле.

Он поднял взгляд и встретился с двумя большими золотыми глазами.

Санни довольно промычала.

— Знаешь, ты такой милый, когда беспомощный, — сказала она, прижимая колено еще сильнее к его ноге.

Адам слегка напрягся, отчего она рассмеялась.

— Что, так и будешь злорадствовать или все-таки преподашь мне урок? — сказал он, приподняв бровь.

Санни окинула его холодными золотистыми глазами, один из которых отражал свет подозрительно лучше другого. Она не сильно изменилась за последние полтора десятилетия. Фиолетовый свет лился через инопланетные листья, усеивая ее голубой хитин яркими пятнами. Гладкая серая кожа ее открытой шеи поднималась и опускалась в такт дыханию.

Она немного наклонилась, и уголок ее рта слегка коснулся его щеки. Он невольно вздрогнул, но затем она отстранилась, резко оборвав момент.

— Нет, обойдешься.

— А вот это было подло.

— К сожалению, интерны ищут доктора Вира, чтобы снова завалить его вопросами.

Она снова довольно промычала, и Адам ухмыльнулся.

— Нравится, когда ты называешь меня доктором.

Санни хмыкнула и встала, подняв его на ноги одной из свободных рук.

— Я знаю.

Адам нагнулся и подхватил свою сумку с земли, сопровождая Санни через тропическую листву обратно в лагерь. Над головой сквозь фиолетовый полог виднелись маленькие кусочки голубого неба. Адам глубоко вдохнул свежий воздух и закрыл глаза.

Что еще можно желать от жизни?

Когда-то Адам беспокоился, что однажды его приключения закончатся, что ему придется осесть в душном режиме с девяти до пяти и с тоской смотреть на звезды. Вероятность такого будущего мучила его, сколько он себя помнил, но теперь, когда будущее наконец наступило, он по-прежнему имел в распоряжении целый флот кораблей и занимался делом, которое давала ему все основания потрогать всякие инопланетные штуки.

Ему потребовалось несколько лет после Армагеддона, чтобы получить ученую степень, но ему нужно было чем-то заняться, пока он восстанавливался после травм, полученных от руки Казны. Повреждение нервов одного только позвоночника было ужасающим, и если бы не К'рилл, Адам, вероятно, никогда не восстановил бы чувствительность в нижних конечностях.

Тем не менее, даже после всех процедур его настоящая нога иногда странно немела ниже колена, а левые пальцы покалывали, когда становилось холодно. После битвы он ушел из политики и основал частную компанию по исследованию инопланетной флоры, фауны и других аспектов новых планет, специализирующуюся в основном на первом контакте. Обычно в материалах для инвесторов и потенциальных клиентов рекламировались значительные возможности компании по сбору информации о неразумных существах, но недаром у них на зарплате были и дипломат, и ксенолингвист, не говоря уже о частной службе безопасности, которая одновременно выполняла функции небольшой армии.

Они вышли из деревьев и подошли к лагерю как раз со стороны корабля охраны. Корабль был больше обычного шаттла, и на одной из его сторон красовались большие белые буквы: “Частное охранное предприятие «Серафим»”.

Совладелец «Серафима» стоял рядом с кораблем, такой же раздражающе красивый, как и всегда, едва постаревший на год за все это время. У него были кудрявые темные волосы, янтарные глаза, и он не стеснялся рассказывать всем и каждому о двух серебряных медалях, которые выиграл на зимних Олимпийских играх.

Ангел Рамирес был первым медалистом в истории Аркадии и не планировал затыкаться об этом еще пятнадцать лет.

— О, мы уже начали думать, что тебя похитили, — сказал Рамирес с ухмылкой.

— Прошло больше десяти лет с тех пор, как меня в последний раз похищали.

— Неправда, ты уже забыл про Скорпиус Б?

— Это было недоразумение, и они извинились.

— Вежливое похищение — всё равно похищение, — Рамирес отступил в сторону, чтобы пропустить Адама в лагерь, где стажеры нервно ждали у костра. Мизин, как обычно, нервно ждал в стороне, сжимая полевую сумку.

— Ну что, где пожар? — спросил Адам, подходя.

Мизин озадаченно оглянулся на пламя, а затем посмотрел на Адама. Дело не в том, что торуки не понимали сарказма, просто Мизин был таким. У большого интерна было четыре ноги и огромное туловище. При росте больше двух с половиной метров и весе более 150 килограмм Мизин нередко представлял опасность для окружающих и едва ли не каждый день спотыкался прямо в костер. Торуки был высокими и крепкими, с двумя парами ног, передняя длиннее задней, ярко-оранжевой кожей и двумя хоботами, которые они использовали для артикуляции. В некотором смысле Мизин напоминал слона.

— В чем проблема?

Мизин собрался ответить, но их всех отвлек внезапный стук, предупредивший о том, что второй совладелец «Серафима» только что спрыгнул с ближайшего дерева на крышу корабля.

Короткие светлые волосы Маверик развевались на ветру. Четыре белые, костяные паучьи конечности с легкостью втянулись обратно в ее костюм, и она с нетерпением посмотрела на них своими серо-золотыми глазами, присев на крыше корабля.

— Интерн нашел свои первые останки.

— Разумный вид? — с неподдельным интересом спросил Адам.

— Ты когда-нибудь слышал о ленивцах, способных построить соломенную хижину?

— Значит, первый контакт, — Адам улыбнулся, и в его неприкрытом глазу загорелся нетерпеливый блеск. — Моя любимая часть.

===========================================

Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.

Ссылки на все рассказы можно найти здесь.

Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:

Оригинал рассказа

Тамблер

Ваттпад