Часть 3я. Высокий Атлас.
Я встал рано, отогрел примерзший к подушке нос и пошёл готовить завтрак. Первый ковш чая в термос, второй на завтрак. Завтрак это было одно название, почерствевший марокканский хлеб и майонез, кусочек вафли в шоколаде и чай, много горячего чая.
Пока ел я достал купленную вчера карту и стал переносить на неё маршрут снимая его с Османда и МапсМи. Зачем? Наверное чтобы лучше усвоить тропу, чтобы, если прийдется просить помощи у местных или других туристов эта карта, думаю, здесь будет понятнее, чем мои незнакомые интерфейсы навигаторов с англо и русскоязычными вариациями названий. Кроме того я сфоткал получившуюся схему и отправил нескольким друзьям, чтобы кто-то знал, где, если что, искать мой труп.
После я собрал радиальный рюкзак. В рюкзак вошёл уже стандартный комплект: поджопник, топор, фонарик, дождевик, тёплые шмотки, павербанк, мультитул, монокль, термос, аптечка, верёвка, запас еды, карта, очки и ещё куча маленьких, но полезных вещей. Многовато, но я иду в горы один. Разложив трекинговые палки, я вышел из дома.
Снаружи было ещё не совсем светло и очень Очень холодно. У меня руки примерзали к палками, уши щипало, а под ногами хрустел лёд, в который превратились вчерашние лужи. Хорошо что я не стал экономить и отказался от палатки, иначе я бы сейчас также бы хрустел. Я шёл по Османду, примериваясь к новому навигатору, постоянно сравнивая его с МапсМи. Пару раз зайдя не туда я понял, что приложение довольно точное. Меж тем трек уходил куда-то между домов и я матеря немца, что положил его, лазал по чужим дворам и огородам.
Вскоре я вышел на дорогу и пошёл вдоль ручья. Было так некомфортно, что хотелось выть, вроде очень холодно, но спина была мокрая от пота. Я вроде одет был с учётом опыта всевозможных походов и восхождений, правильно сочетая слои шмоток. Я понял организм ноет, не хочет идти страдать, выпендривается. Ну нет, дружок, я с тебя не слезу, ты же знаешь нашу русскую особенность "пиз..и своих, чтобы чужие боялись". Поэтому не ной, а привыкай к температурному режиму, кислородному обмену, интенсивности движения.
Через час я жутко злой, раздраженный и запыхавшийся вышел на ещё один виток дорожного серпантина и тут из-за заснеженного пика пробились первые лучи солнца. И горы мгновенно преобразились! И горы, и зелень, и камни, и моё раздражение тут же сменилось восторгом! Как же красиво, да именно за этим я и шёл! Даже чмо внутри меня, которому вечно холодно, жарко, тяжело перестал скулить заворожённый красками и теплом, что принесли с собой первые лучи солнца. То-то же! Налюбовавшись, я полез снова на гору и вдруг вспомнил про музончик, из посёлка я вышел, значит можно себе позволить немножко бодрящего металла. Колонка висевшая на лямке рюкзака взорвалась тяжёлыми рифами выбрасывая адреналин в кровь, делая шаги более упругими и широкими:
"...Долгий путь по нехоженой жизни,
Долгий путь, как дорога домой.
Сколько нас мы давно позабыли
В злую ночь за опасной чертой!"
"Мы железно не станем другими
В наших венах течёт рок н ролл
Мы уйдём навсегда молодыми,
Уронив серый пепел на пол!"
Настроение выровнялось, а потом и вовсе попёрло через край. "Я в, мать вашу, Африке! В горах! У меня все получилось!" - огласил я в пространство восторг от себя любимого! "Мне нахер никто не нужен, я сам все могу!" - и сразу же поставил свою любимую горную песню:
"Бивни чёрный скал
И пещер тупой оскал
Человек среди гор
Ничтожно мал"
Песня жутко жизнеутверждающая всегда вторила чему-то внутри меня словами:
"... Он кричит богам
Я не должен больше вам
Я могу все познать
И сделать сам!"
Я несмотря ни на что верю в человечество и пусть нас порой постигают неудачи мы все сможем:
"... Эхо этот крик подхватило в тот же миг,
Унесло и разбило о ледник!
Треснула скала и лавина вниз сошла
И его, как песчинку унесло."
Дальше меня понесло по Высотскому "Вешина" и, скандируя вместе с Brutto "Я горжусь тем что я человек", я, приплясывая, взошел на перевал.
На перевале меня вновь встретила дорога, поизвивалась между скалами и унеслась прочь восходящий траверсом в сторону снежных пиков Атласа.
Вид здесь открывался совершенно потрясающий. Прямо подо мной, в долине, какой-то речки теснился поселочек, странным образом, лезущий, словно скалолаз, на стену абсолютно безжизненной горы. Коричневая порода, обожженная солнцем и больше ничего. Река извивалась по долине справа на лево, мне судя по карте нужно было спуститься к ней, пересечь и двигаться влево по другой стороне. Однако справа куда убежала дорога были долее высокие горы, блестящие снежниками на солнце. Я решил просто прогуляться по дороге вправо, а потом вернуться сюда.
За каждым витком дороги, был ещё более красивый вид и вот так вот "немножко прогулялся" я километра на три. Склон подо мной и надо мной был частично покрыт снегом, между пятнами искрящегося пломбира торчали зелёные хвойные кочки каких-то растений, колючки и незнакомые цветы. Я смотрел и не мог насмотреться. Вот оно счастье, я не был с группой и с инструктором, я не бежал за всеми и меня не ждал с напряжной мордой замыкающий помощник. Я смотрел сколько хотел, писал видосики и фоткал, фоткал, фоткал!
Через некоторое время я все же двинулся по маршруту, вернее скорее придерживаясь трека. Немец когда-то шёл по извилистой дороге вниз. А я двинулся более крутой и более короткой тропой, которой, скорее, пользовались перегонщики коз и парни, что устроили на перевале шалаш, назвали его кафе и стали продавать апельсиновый сок.
Я по-прежнему был в эйфории, шёл орал песни, подвывая надрывавшейся колонке и лабал на трекинговые палках словно на гитаре. Блин, этот тот самый момент, когда я был счастлив. У меня все получалось, я был свободен и выбирал себе дорогу сам. Я был сам для себя первооткрывателем, а вокруг были невероятные декорации построенные непревзойденным гением природы.
Я спустился до реки, потупил на участке дороги, где разноцветные породы выходили пластами наружу и стал искать место, где переправлялся автор трека.
Сколько я не смотрел в навигатор и в монокуляр, ничего не сходилось, ну не было тут переправы, моста, может быть был конечно брод. От мысли об даже частичном купании у меня заныли лодыжки. Нет уж, тут везде в тени лежит лед, никаких бродов, и я пошел вдоль реки, где нибудь постараюсь перейти по камешкам. Стоит ещё учесть что трек был записан 7 лет назад, а вечные и незыблемые горы меняются чаще чем мы думаем.
Вообще в этом путешествии, да и в других тоже я часто стал использовать монокуляр. Монокуляр купленный изначально для страйкбола, представлял собой как бы половину бинокля, с минимальным приближением и максимальным расширением. Короче приближает он не сильно, зато видно сквозь него много и он не так чувствителен к качке и тряске. Через монокуляр я привык рассматривать предстоящий рельеф, прослеживать тропы по склонам, наблюдать за людьми, животными и птицами.
Через некоторое время, ожидаемо, появились следы человека, тоже пытавшегося преобразовать природу, за что бы я многим представителям своей расы оторвал бы руки. И яйца, чтобы не размножались. Недостроенная или разрушенная железобетонная конструкция уродовала пейзаж, перегораживая реку. Смысл её был не очевиден, но по ней я перебрался на другую сторону. Перебрался и стал подниматься по тропке восходящим траверсом в гору. Вскоре я оказался высоко над рекой на другой стороне долины. Трек шёл по низу, но у меня не стояла задача идти непосредственно по нему. Я глядел на рельеф, километраж и был уверен, что даже если я иду неверно и мне придётся спускаться к треку, спуск по склону мне по силам.
С этого ракурса мне открылось удивительное явление, прояснившее наконец особенности построения этих городков и деревенек. Итак ручей, бывший когда-то большой речкой пробил себе путь между двумя параллельными грядами гор. Шли, полагаю, сотни и тысячи лет, человек придумал кока-колу, а речка намыла в долину достаточно почвы, чтобы место стало пригодно для жизни. Человечки пришли сюда, и стали строить свои жилища, но не в самой долине, а на склоне горы, забираясь все выше и выше. На горизонтальном участке долины строений не было, то ли в силу привычки строить так с времен динозавров, то ли потому что ручей по весне вспоминал, что он все же речка и смывал талыми водами домики шибко осмелевших человечков. Но самое интересное происходило на склоне противоположной гряды, здесь люди расположили свои сады и огороды. Люди собрали почву и, строя из камня террасы, затаскивали плодородный слой на верх. Этот склон, видимо, большую часть дня находится в тени поэтому, даже сейчас, зимой эти обложенные камнем ступени зеленели травой. Противоположный же склон с домами был выжжен почти до бела. Я глядел в немом изумление на эти террасы, здесь стен возведено больше чем в некоторых европейских замках, а труда чтобы затащить камни, почву, посадить там деревья так и вовсе на десятки поколений! Я уже не знал чем может удивить меня трудолюбивый марокканский народ после вспаханной и засеянной пустыни, но это...
Ну, да российские патриоты тут же бы меня поправили, сказав что у них тут солнце круглый год, сорняков нет, зима только ночью и в тени, дороги хорошие в общем сплошной рай для земледелия, не то что в бедной Россиюшке. Будь у нас такие условия мы бы одним двадцати летним рывком встали с колен.
Однако чужие успехи и судьба отечества мне настроение не портили, тут просто нужно признать чужие достижения и учитывать при работе над собственными проблемами. Собственно я на месте не стоял, а поднимался все выше, пока траверс не провел меня над селом и не утащил ещё выше. Там я шёл разглядывая пейзажи, пока откровенно не стал удаляться от трека. А трек тащился вдоль речки и уводил влево. Я неторопливо начал спускаться, за наличие троп беспокоиться не приходилось вездесущие козы натоптали совершенно идеальную сеть сообщения, связав все со всем словно интернет. Спускаясь мне пришлось пройти через несколько хозяйств, хибары были сделаны из кирпича и камня, но... Казалось невероятным что в 21 веке люди живут в этом.
Дальше тропа привела меня в сады, вот где были люди, несмотря на то что на дворе зима, листья облетели, жители пасут коз и овец, ухаживают за деревьями, несут, что-то куда-то. Местные встречавшиеся все были дружелюбные, улыбались мне и говорили "Бонжур". Каким-то непостижимым для меня образом жители сумели отвести от реки воду и поднять её наверх и теперь она весёлым ручейком бежала рядом со мной в жёлобе из черепицы, бетона, камня. Вскоре я снова полез в гору, так шла тропа и трек. Когда-то. А сейчас здесь сошёл оползень или осыпь и склон был не устойчив и крут. Да ещё и как крут, когда я подходил к нему ещё подумал "ну, не туда же мне". Внизу метров 200 ниже по склону большая толпа мужчин что-то ритмично напевая с помощью инструментов, разгребали осыпь, мужчин было человек сорок, наверное работали всем поселком, но что именно делали я не понял. Зато когда мне нужно было идти по этому месту, мне стало откровенно страшно, склон был наикрутейший, порода подвижной. Каждый шаг я заставлял себя не смотреть вниз, работать трекинговыми палками. Занятно было то, что за мной шла семья мужчина с огромным матрацем в шлепках, пацан лет 10 и женщина с грудным ребёнком. Ранее я их обогнал, а сейчас они дышали мне в спину, в одном месте я решил пропустить их и они лучезарно улыбаясь, спокойно, даже не глядя под ноги, пошлепали по опаснейшей сыпухе. Мне сразу вспомнились горные козлы в Черногории, играющие в догонялки на совершенно отвесной голой скале.
Я вошёл в очередное село...
Конец 1й части 12го дня.
.
Друзья в конце ноября этого(2022) года я буду участвовать в организации серии коммерческих походов по Турции. В программе Каппадокия и Ликийская тропа. Вот жутко длинная ссыль на ютревел: https://youtravel.me/tours/30766/палитра_пленительной_турции_каппадокия_и_ликийская_тропа
