Однако Лида ошибалась на его счёт: оказывается, в ведёрке была вода, которую тот ловко выплеснул на собак.

Эффект оказался поразительным - клубок тут же распался, и мужчина подхватил на руки измочаленного, но явно непобеждённого  йорка и начал его ощупывать, как показалось Лиде, очень умело. Она в свою очередь прижала всё ещё огрызающегося Цезия к песку и первым делом зацепила карабин прямо за ошейник. И её пальцы тут же окрасила кровь.

- Ну ё-моё! - ругнулась она сквозь зубы, чувствуя, как часто-часто стучит сердце. - Допрыгался, сволочь ты собачья...

- Дайте я, - вдруг сказал мужчина. - Лорд, сидеть. Тихо сидеть, я сказал!..

Йорк послушно сел у лавки, хотя всё ещё скалил зубы и тихо, но грозно ворчал. Цезий тоже сердито бухтел из-под Лидиной ноги, но особых попыток вырваться не предпринимал - видимо, боевой задор противника хорошенько поумерил его пыл.

- Э-э-э... Он ведь и тяпнуть может, - осторожно заметила Лидия.

- Просто держите его за пасть, - скомандовал мужчина и так же ловко пробежался пальцами по таксе. Цезий, на удивление, стерпел.

- Ничего страшного, ухо немного порвал. У йорков зубы, как шильца, они ведь только выглядят мило, но на самом деле тоже охотники... Зашивать не потребуется, но нужно обработать. Где у вас тут ближайшая ветклиника?..

- Далеко, - вздохнула Лида и отпустила собаку, намотав поводок на кулак. - Ничего, я сама дома обработаю. Не впервой...

-Да уж, боевитый у вас пёс!

- Дурень у нас пёс, - Лида сердито посмотрела на Цезия, и тот виновато заелозил хвостом, косясь на йорка - мол, я-то при чём, вон из-за кого все проблемы!.. - Простите, что так получилось - сорвался, гад! Не любит новичков, считает весь пляж своей территорией. Местных-то давно построил, а тут... э-э-э...

- Понаехали всякие! - засмеялся мужчина и неожиданно протянул Лиде руку. - Я Игорь.

- Лида, - ответила она на пожатие. - А вы, я смотрю, опытный собачник?

- Ну, есть маленько, - почему-то смутился Игорь. - Вот, отдохнуть вырвался... Я с Питера, так-то. А вы местная?..

- Ну... есть маленько, - улыбнулась она. - Мы тут с папой на весь сезон квартиру снимаем каждое лето. У родственников, за недорого. А так тоже в Питере живём...

- А-а-а, дяденька, отдайте ведёрко!.. - к ним, сморщив личико, подошёл мальчик лет пяти, явно готовый заплакать. - Я его не бросил, оно моё-о-о!..

- Прости, малыш, - Игорь присел перед ним на колени, улыбаясь, и протянул ведёрко. - Знаешь, как оно нас выручило!.. Держи. Спасибо.

Мальчик недоверчиво зыркнул на них, схватил ведёрко и убежал.

А у Лиды почему-то защемило сердце, и настроение, и так не слишком радостное, окончательно испортилось.

- Ладно, извините, Игорь, пора мне. Надо Цезию ухо лечить. Пойду я.

- Цезий? - Игорь поднял брови, и в его тёмно-карих глазах зажглись смешинки. - Не Цезарь?..

Лида сердито фыркнула.

- Какой он, в задницу, Цезарь! У меня папа - химик с дурацким чувством юмора.

Игорь теперь уже хохотал вовсю:

- Да нет, послушайте, это классно! Не то, что мой скучный Лорд! Лорд, давай мы тебя переименуем, если это - Цезий, то ты у меня будешь... Стронций, во! Такой же невыносимый и радиоактивный!

Лида невольно улыбнулась.

- Тогда уж Радий. Или Уран.

- Уран, - мужчина чуть не согнулся пополам от смеха, и Лида вдруг поняла, что ещё чуть-чуть, и она засмеётся тоже.

Но нет. Хватит с неё мужчин. Даже таких умелых и обаятельных...

Она грубо дёрнула Цезия за поводок, отчего тот взглянул на неё с лёгким упрёком, и потащила домой.

Она не видела, что Игорь смотрит ей вслед пристальным долгим взглядом.

Так вышло, что с Игорем и его Лордом они стали встречаться каждый вечер на этом же пляже - мужчина снимал домик неподалёку, а Лида гуляла здесь каждый Божий день в любую погоду. Собаки, хоть и не воспылали дружбой, но хотя бы уже не дрались, а их хозяева общались вполне себе мило.

Так мило, что Лидии пришлось признать, что Игорь... хорош. Вот во всех смыслах хорош. И снаружи, и, как казалось на поверхностный взгляд, внутри.

Хотя нет.

Мужики  просто по определению хороши быть не могут, и ждать от них следует только неприятностей, как бы Ирка, её питерская подружка, не пыталась разуверить её в обратном.

Лида дважды была в долгих и, как ей казалось, в отличных отношениях. Но оба раза закончились катастрофой, добавив несносности и сарказма в её и без того не слишком лёгкий характер. И в результате к своим тридцати Лида окончательно решила, что отношения и семья - это для «феечек» с лёгкими стрекозиными крылышками, по одному движению пальчика которых стайки мужчин бросаются исполнять любой каприз. Вот как раз её лучшая подружка Ирка такие трюки проделывала на раз-два.

А грубая Лида один раз попробовала и так нахлебалась унижений, что завязала навсегда. Да и то - какая она феечка - с крупной тяжёлой фигурой, «ахматовским» носом, жёсткими, как проволока, непонятно-коричневыми волосами, пальцами, в которые намертво въелись частички золотой и серебряной фольги и пятнышки чернил - она работала реставратором старинных книг и рукописей в маленькой мастерской при библиотеке. И всё это сомнительное добро было наглухо, но по-своему честно припечатано фамилией «Громова». Гром-баба, одним словом.

Так что оставалось лишь принять неизбежную истину: с книгами ей было гораздо проще, чем с людьми.

Но что удивляло и настораживало сейчас - с Игорем было как раз очень просто. Хотя уже на второй день она применила тяжёлую артиллерию: фразу Раневской, которая действовала на случайных мужиков, как дуст на тараканов:

- Ненавижу, когда алюминевый тазик корчит из себя хрустальную вазу.

Игорь хмыкнул, весело прищурился на неё и спросил:

- Потому что под павлиньим хвостом скрывается обычная куриная ...опа?..

- Точно, - засмеялась Лида, скрывая внутреннее потрясение.

Ну не может же быть, чтобы мужчина настолько совпадал во взглядах?..

В предыдущих отношениях «вывозила» всегда она. Терпела, подстраивалась, угождала - ну как же, она же настолько корявая во всём, кроме любимой работы, что бедным её мужчинам и так-то было нелегко. А она и этим была счастлива - ну все так живут, кроме, разве что, феечек. Но феечек мало, а вот таких простых российских тёток, как она, ровно полстраны.

А между тем уже две, целых две недели, приправленных морским песком, Балтикой во всех её излюбленных капризах, смолистым запахом прибрежных сосен и их с Игорем прогулками и смехом пролетели настолько незаметно, что Лида не успела собраться, притормозить, прекратить.

Она влюбилась.

Ему она по-прежнему не верила, себе тоже, но вспыхнувшие чувства затолкать под подошву рациональности и хладнокровия так и не успела.

Да и чёрт с ними!..

Курортный роман не обязан быть долгим.

Она даже не попыталась выведать, кто он, что за человек, а он и не спешил рассказывать. Вроде бы какой-то удалёнщик, по его невнятным объяснениям. Да и пусть врёт, что хочет.... Возможно, он был женат. Возможно, ему нужна была лишь лёгкая интрижка. Пусть.

Зато он читал все её любимые книги. Зато нестандартно мыслил, и над многими вещами, которые он говорил, хотелось ещё долго думать. Зато каждый раз приносил из кофейни на пляж её любимое латте с карамельным сиропом, заботливо обмотанное полотенцем, вместо глупых и пошлых букетиков и шоколадок. Зато у него было божественное чувство юмора, тонна мужского обаяния и аромат от него исходил настолько приятный, что у Лиды при одной мысли кружилась голова...

Так что пусть, пусть, пусть!..

Когда он исчезнет из её жизни, у неё останется ворох ярких прекрасных воспоминаний, словно коллекция фантиков и бусин у маленькой девочки. Она будет перебирать свои сокровища хмурыми питерскими вечерами в любимом потёртом кресле у книжного стеллажа, и они будут ещё очень долго согревать её унылую жизнь. А о большем даже мечтать не стоит.

И когда однажды их застиг дождь, и они, хохоча, попытались скрыться под огромной сосной, старожилом здешних мест, он прижал её к шершавому стволу и поцеловал, она даже не пыталась сопротивляться. Дождь капал с его волос на её глаза и лоб, его губы были умелыми и горячими, и она впервые в жизни ощутила как её поднимает ввысь счастье, похожее на тугую балтийскую волну во время шторма - сильное, могучее, прекрасное...

- Лид, - сказал он, наконец, оторвавшись от её губ. Его грудь тяжело вздымалась, взгляд, казалось, утонул в самой глубине души. - Мне завтра уезжать, ты знаешь. Поехали со мной в Питер. Я один живу, не Бог весть как, но...

- Игорь, - мягко сказала она, удивляясь собственному голосу - а где сталь, где жёсткость и сарказм?.. - Не поеду. Не проси.

- Но почему?.. - он провёл ладонью по её мокрым волосам, по горячей щеке, по длинной шее. - Почему?

И вот как ему объяснять?..  Её губы дрогнули, поехали в сторону, она отвернулась, но он резко развернул её к себе.

- Да что с тобой?.. Ты мне нравишься, я тебе нравлюсь, мы свободны, живём в одном городе, за чем дело стало?.. Чего ты боишься?..

- Пойдём ко мне? - вдруг сказала она. - Папа на три дня на симпозиум уехал, я чаю с коньяком сделаю - нам согреться надо.

И они согрелись! Ещё как согрелись...

Утром он спал так крепко, что не слышал приглушённую вибрацию своего телефона на тумбочке рядом в кроватью.

А Лида слышала и раздражалась. И в конце концов, ненавидя себя, взяла телефон, чтобы сбросить вызов. Но пока собиралась, вызов прекратился, а на экране высветилось сообщение.

«Может, уже пора рассказать ей правду?»

Она глотала горячий латте, сидя на лавочке во дворе своей питерской многоэтажки и не чувствовала никакого вкуса.

Хуже того, она не чувствовала никакого смысла.

Сентябрьский ветер тащил мимо по асфальту сухие листья с неприятным скребущим звуком, и Лида ощущала себя таким же бесполезным сухим листом.

Игорь так и не смог добиться ни номера её телефона, ни её питерских координат и уехал злой и растерянный. Она не стала его провожать, хотя тот торчал под её окнами до последнего, рискуя опоздать на самолёт. Он так и не понял, что случилось, отчего вместо тёплого бриза на него обрушился колючий арктический ветер.

Хотя Лидия ничего не объясняла ему и даже старалась быть милой - но на деле наглухо захлопнула створки своей ракушки. Чёртово СМС не давало ей покоя, словно Вселенная протрубила некий сигнал прямо ей в ухо, чтобы потерявшая голову от любви гром-баба совсем не слетела с катушек.

Говорят, моллюск из попавшей в тело песчинки делает жемчужину, обволакивая её слоями перламутра, чтобы та не царапала нежную плоть.

И вот Лидия сидела на лавочке после работы и уже привычно обволакивала. Но то ли перламутр она не умела вырабатывать, то ли вместо него выделялась едкая желчь, коей в Лиде всегда было предостаточно, но песчинка по-прежнему скребла её так, что хотелось выть.

- Привет, дорогая! Давно сидишь? - из яркой кокетливой машинки, притормозившей рядом, выскочила Ирка, та, что дышит духами и туманами и уж подавно не занимается всякой ерундой вроде обволакивания песчинок. - Извини, только освободилась. Ну что, куда поедем?.. Чего хотим?..

- Всё равно, - уныло отозвалась Лида.

- О-о-о... - Ирка склонила голову набок, изучая её. - Всё так плохо?.. Неужели не понравился тебе Игорь? Вы ведь два сапога пара, уж прости.

До Лиды доходило медленно, как до того жирафа. А когда дошло, она подняла на подругу потрясённые глаза.

- Откуда... ты знаешь про Игоря?.. Я тебе точно ничего не говорила...

Ирка присела рядом и похлопала подругу по плечу.

- Я тебе сейчас скажу кое-что, но сначала пообещай меня не убивать. Ладно? А то я тебя знаю. Я тебе сразу говорю - я действовала в твоих интересах!

Лидия только молча хлопала глазами, комкая в руке пустой картонный стаканчик.

- В общем... э-э-э... это я наняла Игоря за тобой поухаживать. Ну там - курортный роман, то-сё... Я даже не думала, что у вас так здорово получится - он мне отправлял селфи с тобой - у тебя такие счастливые были глаза!.. Зачем ты его отшила вообще?.. Он меня до сих пор достаёт, умоляет дать ему твой телефон и адрес, я уж не знаю, что и делать. Обещала с тобой поговорить. Только давай не здесь, а?..

Лидия медленно поднималась, как та самая грозная и могучая балтийская волна, а Ира  съёживалась под грозным взглядом как пробитый воздушный шарик.

- Как... наняла?..

- Ну вот так, ну не злись, - пожала плечами Ирка. - У него своя ветклиника, я Шварца только у него лечу. Давно его знаю, но так, только через собаку. Он такой мужик отличный, и я точно знаю, что одинокий, а тут ещё обмолвился он как-то, что клинику закрывать придётся за долги. А он за своё дело радеет - ты бы видела его отчаянные глаза. Ну я окольными путями высянила, что там за проблемы и предложила ему финансовую помощь и патронат от папкиного предприятия - ну ты знаешь, шефство там, то-сё, арендаторы скидку дают и пристают меньше.

- Но не просто так ты ему предложила... - медленно проговорила Лида. - А с допнагрузкой, да?..

- Лидка, поехали уже в кафе, - заискивающе предложила Ирка. - Кушать хочется феечке, прям сил нет!.. Я тебе твой любимый лагман закажу...

- Нет уж, дорогуша! Или сейчас, или некому будет ехать в кафе, а твой очередной Алекс, Питер или Майкл будет рыдать над твоим хладным тельцем, феечка! Быстро! Выкладывай! Всё!

- Ну а что выкладывать - я уже всё рассказала, - заметелила Ирка, вскочила и на всякий случай обежала лавочку. - Я же СМСку ему отправила, как поняла, что у вас далеко зашло. Он должен был тебе всё рассказать!.. Мы изначально договорились, что если у вас и вправду любовь случится, он тебе всё расскажет!.. Ведь случилась же! Я же вправду феечка, ну Лидка, ну хватит на меня так смотреть! Ну дар у меня такой - вижу кто, кому и для кого подходит!.. Ну по-нормальному ты ж не соглашаешься встречаться! Я бы давно уже вас свела, не могла только придумать, как!..

У Лиды вдруг разом кончились силы, и она тяжело опустилась на скамью.

- А Лорд... что, не его собака?..

Почему-то именно это казалось ей особенно обидным. Ради спектакля и собаку взяли напрокат, так, что ли?..

- Да как не его, его... точнее, приютский Лорд. Брошеный. У него там куча таких Лордов... Игорь в приют при ветклинике все свои доходы и вбухивает, потому и разорился. Менеджер ему толковый нужен. Вот типа тебя как раз!

- Ну какая же ты сволочь, феечка... - Лида вдруг поняла, что щёки у неё мокрые, хотя не плакала весь этот месяц вообще. Вот ни слезинки не проронила, а тут...

- Лидка, - обняло её душисто-пушистое облако с ноткой клубники со сливками - Ирка обожала этот полудетский аромат. - Ну Лидка, я ж тебя люблю. Ну есть на свете нормальные мужики, есть!.. Этот как раз твой, а не те вот м..., с которыми ты лучшие годы жизни провела. Поверь своей крёстной фее, а?..

Ласковый пляж на Финском заливе Цезий не очень любил - никого тут толком не построишь, да и слишком он огромный, пахнущий тысячей чужих собак, то ли дело тот, который безраздельно принадлежал только ему.  А тут приходится быть паинькой... Тут можно  крепенько так огрести по сусалам.

Но стоп. В тени под группой сосен, торчащих прямо из песка,  что-то подозрительно копошилось, что-то небольшое, лохматое и отливающее блеском на осеннем солнышке.

Цезий рванулся было с поводка, но карабин на сей раз держал крепко. Ах ты ж, гадство, но это точно йорк, пропади пропадом эта несчастная порода!.. Хотя и среди них, надо признать, встречаются толковые. Был у него как-то...

Цезий принюхался, и неожиданно дёрнул хвостом. Да нет, не может быть. Он задрал голову на хозяйку. А та почему-то улыбалась, нервно так, неуверенно. А потом вдруг присела и отстегнула поводок.

Собаки встретились посередине, замерли друг напротив друга, неуверенно принюхиваясь, а потом синхронно завиляли хвостами. А потом припали на передние лапы, закрутились, заёрзали и понеслись к синей полосе воды, весело облаивая друг друга.

Люди же сближались медленно, словно шли против сильного встречного ветра. Но на их лицах всё ярче проявлялись улыбки, сначала робкие, неуверенные, но от них будто теплее становилось на осеннем северном ветру.

-----------------------------------------

Может быть, Вселенная всегда шлёт нужным людям нужные письма в нужное время, но они автоматически переадресовываются в папку «Спам»...

Периодически хорошо бы проверять.

Друзья, буду рада видеть вас на моём ТГ-канале со всеми историями и рассказами

Потому что искусству свиданий не учили ни в школе, ни в университете. Большая часть исторических личностей, которых Оля изучала, женились для политических союзов под влиянием родственников. Оле же ни жизнь, ни родственники не предложили ни одного варианта династического брака.

В девятнадцать лет она впервые влюбилась или, во всяком случае ей впервые захотелось быть рядом с неким юношей больше, чем одной с книгами, но юноша - это был однокурсник с кафедры африканистики - оценил Олю лишь как хорошего друга. Он с удовольствием пил с ней пиво и рассказывал о том, как сгорает от любви к одногруппнице. Оля походила с ним по барам какое-то время, а когда он, наконец, набрался храбрости и позвал одногруппницу на кофе, перестала отвечать на сообщения и появляться в тех местах, где могла его встретить.

В следующий раз подобное, только ещё хуже, с ней случилось через десять лет. Она уже работала в институте, а по выходным подрабатывала в музее, для души. Там ей однажды довелось организовывать выставку одного молодого художника, и через неделю совместной с ним работы, она поняла, что пропала. А художник, к сожалению, не пропал. И пока Оля, которой не с чем было сравнивать, таяла в его томных взглядах, он милостиво позволял ей приносить ему кофе (она это называла "мы пьем кофе") и провожать его до метро ("мы гуляем"). Когда выставка закончилась, он исчез так же резко, как появился. После этого изредка отвечал на Олины сообщения, чаще их игнорировал, но регулярно ставил ей лайки в соцсетях. Эти лайки каждый раз доводили Олю до исступления, но заблокировать его рука у неё так и не поднялась.

Следующие шесть лет Оля то говорила себе, что ей никто не нужен, особенно тот ужасный бездарный художник, то ревела в подушку о том, что упустила красивого, доброго, умного, талантливого человека.

Но, в любом случае, к тридцати пяти она уже твердо стояла на ногах, жила в собственной квартире-студии, могла позволить себе иногда сходить в театр и даже купить к выходу платье. Среднего роста, стройная, крепкая, светловолосая, очень целеустремленная, профессионал своего дела - или даже своих дел - но до слез не понимающая, что делать в отношениях с людьми.

И вот теперь, в свою вполне устойчивую систему жизни она должна была как-то включить более или менее регулярные свидания.

После пар по истории Югославии Оля пришла в столовую, взяла себе обед и начала, жуя, потихоньку обдумывать план действий. Было ясно, что пока она не возьмёт романтическую сторону жизни под контроль, ничего путного не выйдет. Чтобы что-то произошло "само", такого у Оли не случалось.

Она слышала, что есть специальные приложения, где люди ищут себе подобных. Также она слышала, что некоторые после подобных знакомств вступали в законный брак. Оля всегда была совершенно уверена, что ей так повезти просто не может, но терять было нечего, и идей других тоже в запасе не имелось, поэтому она решила нырнуть в омут с головой.

Она выбрала несколько фотографий - одну, где она на кафедре, другую из музея, третью из театра, в платье. Чтобы сразу, так сказать, очертить контуры того, что ждало потенциального жениха. Никакой обработки, пускай видит всё как есть.

С текстом было сложнее. Резюме Оля составлять умела. Потом, когда-то в прошлом заполняла на переменках анкеты в стиле "Ваш любимый цвет и любимое животное". Но сейчас интуитивно чувствовала, что такое не подойдёт. Высок был соблазн не придумывать вообще ничего, или напечатать злобное: "Кому надо, сами пишите", но такая стратегия уж очень смахивала на ту, которой Оля придерживалась всю свою жизнь, и которая успеха не принесла.

"Люблю театр и кино, работаю в сфере культуры."

Оля и так, и сяк переписывала эту фразу в течение десяти минут, пыталась придумать продолжение или хотя бы чуть-чуть развернуть описание, но ничего не вышло, и она оставила так. И, задержав дыхание, как перед прыжком, она зарегистрировалась в приложении, убрала телефон в сумку, встала и пошла вести следующую пару - историю России для первокурсников.

Ну, она и записалась. Изучила, в каком стиле теперь шьют униформу, какое носят оружие, где разворачивается театр боевых действий...

...И пока планировала тактику и стратегию, один коллега как раз предложил ей посетить художественную выставку. Если бы, конечно, отдельно на выставку сходить, это бы Оле больше понравилось. Но решение выйти из отставки было принято, отступать было некуда, позади Москва. То есть Петербург. То есть квартира-студия в Мурино. Да, туда отступать точно было нельзя.

Оля принялась натягивать платье. Небогатый личный опыт и кадры из фильмов подсказывали ей, что это обязательная часть стратегии. Платье она выбрала темно-синее, скромное, но все-таки платье. Потом она вспомнила, что под платье надевают капроновые колготки. А у неё были в употреблении последнее время только плотные, зимние. Фиолетовые, к тому же. На третьей перерытой полке и все еще без колготок Оля поняла, что вот-вот желание никуда не ходить пересилит всю решимость. Однако за грудой носков, потерявших пару, она все-такие нашла единственные свои тоненькие колготки. Те самые, которые иногда надевала в театр.

Второй приступ соблазна отменить свидание настиг Олю, когда она эти колготки натягивала. Сначала они никак не натягивались, а потом от натяжения (своего) и от злости (Олиной) взяли и порвались прямо под её пальцем.

"Твою ж...!" - у Оли сразу промелькнули в голове все доводы, касающиеся несовместимости её жизни с платьями, колготками и свиданиями. Но она была не из тех, кто так просто отказывается от принятых решений. Дырка зияла выше подола платья, а значит не была видна со стороны, и к тому же Оля вспомнила, что предотвратить распространение дырки по капрону можно лаком для ногтей. Она бросилась к косметичке, но когда начала в ней копаться, осознала, что не красит ногти.

Оля даже усмехнулась, когда в коробке с инструментами под диваном был найден отличный клей-момент. Там же она обнаружила туфли, к которым давно нужно было приделать набойки. Что ж, не в этот раз. Ещё пару секунд она размышляла, стоит ли снять колготки, прежде чем приступить к операции, пришла к выводу, что не стоит, и щедро облила края дырки клеем. Подождав пять минут, она проверила, что клей отлично засох, и колготки плотно зафиксированы на ноге. Правда, тут же пришла мысль, что вечером ей предстоит сеанс внезапной депиляции, но теперь это уже не имело значения.

Она причесалась, накрасила ресницы, надела куртку и сапоги и вышла на улицу. Идти в платье было непривычно и неприятно. Ветер задирал подол, ноги неприятно холодил ветер, и казалось, что люди глазеют на то, как она неловко себя чувствует. И, наверное, смеются про себя.

Надо сказать, что коллега, пригласивший Олю на свидание, не представлял из себя человека, способного пробудить в женщине внутреннюю богиню. Тем более, в Оле. В Оле внутренняя богиня вообще спала давно и крепко, уступив управление Олей внутреннему прапорщику Валере и внутренней Зинаиде Михалне из бухгалтерии. Возможно, Зинаида Михална вообще сама и была той богиней, этого мы не знаем.

Самой Оле с Валерой и Зинаидой было вполне комфортно. Валера любил кататься на лыжах, смотреть футбол, пить пиво, а ещё он презирал цацки, каблуки и маникюр. Зинаида любила встать пораньше, пойти на работу, заработать денег. Могла авторитетом продавить Валеру, и тогда Оля надевала гигантские сережки, кофту с бордовыми цветочками и красила в ярко-красный губы. Где-то за их спинами в Оле скрывалась еще библиотекарь Леночка с амбициями научного деятеля, которой иногда удавалось в свободное время уболтать Валеру и вместо пива организовать культурный досуг, а также она была единственной, кто в этой команде вообще считал нужным устраивать личную жизнь. В общем, если кто-то и должен был блистать на сегодняшнем мероприятии, то именно Леночка.

Коллега - его звали Александр - ждал Олю возле метро. Он никогда раньше не выражал к ней никакой особенной симпатии, поэтому было особенно странно, когда Оля разглядела у него в руках цветы. Ему было ближе к сорока, при этом он был ещё достаточно стройным, хотя и начал слегка лысеть. Внешне он Олю не отталкивал (разве что Валеру, но Зинаида с Леночкой побеждали большинством голосов), но всё в Оле говорило ей о том, что общего у них с Александром нет и быть не может. Он не любил ни футбол, ни театр, ни пиво. Почему он придумал эту художественную выставку - загадка, по краткому общению с Александром, Оля сделала вывод, что в свободное время он предпочитает готовить и изучать психологию. В психологии Оля не понимала ничего, а готовить и вовсе ненавидела. Но решение, как мы уже знаем, было принято.

- Здравствуйте, Оля!
- И вам доброго вечера!

Александр протянул цветы, Оля сказала: "Ну что вы", потом ещё: "Спасибо большое!" и взяла их.

Валера предложил бросить букет прямо в лицо Александру и, пока тот будет вытаскивать из кожи шипы, сбежать, но Зинаида с Леночкой опять его оттолкнули от пульта управления. Свидание началось.

- Вы знаете, Ольга, я нашел чудесное кафе возле выставочного зала. Как вы смотрите на то, чтобы поужинать после посещения?

Тут уже и Зинаида захотела было откланяться, но Леночка стойко удержалась на последней баррикаде, и Оля ответила:

- С удовольствием!

На выставке было хорошо. Можно было просто смотреть картины и делать вид, что это не свидание. Александр иногда отпускал комментарии, по которым было видно, что он не разбирается в искусстве, но очень хочет понравиться. Леночка умилялась, Зинаида ждала конкретных предложений, а Валера прикидывал, успеют ли они распрощаться до закрытия продаж алкоголя.

- Спасибо вам, Александр, за чудесный вечер! - спустя час изучения экспонатов Оля решила, что задача выполнена, и на пункте "свидание" можно ставить галочку. К тому же, Валера поторапливал в Пятерочку.

- И вам спасибо, Ольга! Поужинаем?
- Конечно.

"А может быть, так все и делают", - думала Оля. - "Никто ни по кому не сходит с ума, просто все что-то делают, чтобы делать, чтобы как у всех. Так и женятся в конце концов."

Леночка активно соглашалась, Зинаида притихла, Валера возмущался, пропихивая идею: "Да что мы вообще тут делаем", но по-прежнему оставался в меньшинстве.

Ещё час они провели в кафе, обсуждая работу и коллег - этот разговор Оле был даже в известной мере искренне интересен, в особенности той её части, которую мы условно назвали Зинаидой, да даже и Валера, честно говоря, немного увлекся. Наконец, положенный срок вежливости вышел, и они стали прощаться. Оля ещё успевала зайти в магазин.

- Ольга, а можно... можно вас проводить?

Валера чертыхнулся.

- Конечно, можно! Спасибо!

Леночка наступила Валере на ногу и заставила его заткнуться.

Они доехали до конечной остановки метро и подошли к подъезду. У Оли за тридцать пять лет не случалось такого, чтобы целоваться под дверью, но она знала, что в жизни это, в принципе, не исключается, поэтому сразу же отвернулась от Александра и стала копаться в сумочке в поисках ключа. Александр мучительно ждал. Ключ никак не находился.

- Может быть, подержать?
- Нет-нет, - Оля на всякий случай даже сделала шаг в сторону. Александр не настаивал.

Она проверила все карманы внутри и снаружи сумки, потом саму сумку, потом карманы куртки - ключа не было. Валера, Зинаида и Леночка хором заохали. Валера, правда, добавил ещё кое-что другое, но, в целом, настроения были в кои-то веки едины. Даже Леночка считала, что на сегодня достаточно.

- Украли, что ли... - пробормотала Оля.
- Как?
- Или потеряла... Не знаю!
- Ольга... поищите ещё... или я буду вынужден предложить вам поехать ко мне.

Оля поджала губы и подумала, что, быть может, это всё просто знак, что ей вообще не стоило начинать эту историю с свиданиями. Ну не везёт ей в этом.

- Ольга, едем? - продолжал Александр. - Уже поздно. А завтра мы вернемся и что-нибудь придумаем.
- Что тут можно придумать?
- Может быть, у вас есть запасной ключ?
- Нет...
- Тогда мы вызовем кого-нибудь, кто взломает замок, а потом заменим его.
- А такое возможно? Так нужно вызвать прямо сейчас!
- Я не уверен, что они приедут в такое время.
- А мы попробуем.

Оля нашла телефон и вызвала мастера. Оказалось, что экстренная служба работает круглосуточно, и ей пообещали, что спасение прибудет в течение часа. На этой ноте она хотела было распрощаться с Александром, но он предложил подождать, пока кто-нибудь откроет подъезд, чтобы убедиться, что они с мастером смогут попасть внутрь. Оле пришлось согласиться. Да и оказалось, что под дверью собственного дома без ключа все-таки веселее ждать не одной, сжимая в руках разряжающийся телефон, а вместе с другим человеком, пусть даже это и не мужчина её мечты.

Из-за позднего часа, как назло, уже никто не входил и не выходил из подъезда, и только через сорок минут вернулась с прогулки подвыпившая компания. С ней они и проникли внутрь. Александр посоветовал поискать ключ на лестнице и около двери, но там его тоже не оказалось.

- Как же вы будете спать с взломанным замком?
- Закроюсь на щеколду.
- Ах да...

Наконец, позвонил мастер. Они впустили его, поднялись все вместе на этаж и показали ему нужную дверь. Мастер разложил свой инструмент, порадовав Олиного внутреннего Валеру, и внимательно изучил замок. Оля и Александр внимательно наблюдали за его священнодействиями. Он был похож на хирурга, подбирающего верный размер скальпеля для операции. Или ножа - что там у хирурга? Наконец, выбор был сделан, и мастер поднес инструмент к замку. Однако на полпути он остановился, обернулся к ним и спросил:

- А почему замок не заперт?

Оля и Александр переглянулись.

- Боже, - прошептала она. - Они уже нашли ключ и проникли в квартиру...
- Кто? - так же шепотом переспросил Александр.
- Не знаю... воры...

Мастер покачал головой, нажал на ручку и аккуратно потянул дверь. Оля, вытянув шею и схватив Александра за локоть, заглянула внутрь. Ключ лежал на тумбочке.

- Это я? - спросила она кого-то. А потом громче и с облегчением: - Это же я!

Мастер расхохотался, Александр смущенно заулыбался.

- Сколько я вам должна за ложный вызов? - обратилась она к мастеру.
- Рублей пятьсот киньте на карту.

Оля расплатилась с мастером, поспрощалась с Александром и радостно закрыла за обоими дверь. План по свиданиям был, на её взгляд, перевыполнен. Впереди ждало отрывание колготок и здоровый сон - назло Валере, который немного грустил, что мероприятие так сильно затянулось, и пива сегодня не будет.