— Ёлки-палки! Вы там трезвый?

— А на что это влияет?! Я сейчас в таком состоянии, что бухло меня только успокоит! Так что нет, я слишком трезв!

— Хорошо-хорошо! Я поняла! С чего вы взяли, что их тысячи?

— Да, блин! Вы когда-нибудь видели современные игрушки? Внутри картонной коробки есть ещё одна пластиковая, чтобы товар красиво лежал. Я вначале вскрыл одну картонку и увидел, что там что-то странное. Вроде бы и оно, но не совсем, а я уж в игрушках разбираюсь. Подумал, что это какая-то ошибка и полез проверять остальные. А там везде одно и то же. Ну тогда я и решил запустить хоть одну. Вы понимаете, что это значит? Нам в город под видом игрушек завозят настоящее оружие, которое рванёт со дня на день! Вы хоть представляете сколько фур этого добра уже разгрузили?!

— Про какую модель идёт речь?

— Так-с, щас, на языке вертится, ну эта, ещё реклама была назойливая… Завозить начали в понедельник, а в чёрную пятницу старт продаж, так что времени у нас от силы пару дней.

— Так какое название?

— Вспомнил! Суприм 360!

После этого в телефонной трубке раздался щелчок, словно разговор переключился на другую линию.

— Где вы сейчас находитесь? — спросил оператор несколько другим холодным голосом.

— Стоп… Это что сейчас такое было?

— Нам нужно узнать, где вы находитесь, чтобы принять вызов.

— Да неужели?! Скажи-ка мне, дорогая, с чего начался этот разговор?

— Я вас не понимаю.

— Я недавно упомянул про своего напарника. Скажи, как его звали и что с ним случилось?

— Прошу вас, нам нужно выяснить ваше местонахождение и контактные данные.

— Да-да, я в этом не сомневаюсь!

Стив Перкинс выскочил из телефонной будки, выбежал на пустырь и огляделся по сторонам. Следуя своему чутью, он убежал в заброшенное железнодорожное депо, прошёл его насквозь, вышел на пути и добрался до старого порта. Перкинс хорошо знал свой район, и у него всегда была наготове парочка путей отхода. Он спустился в подвал, скинул плащ, шляпу, достал из сумки ранец и куртку с кепкой, переоделся, сунул сумку в ранец и тем самым заметно преобразился. Теперь осталось только выбраться через канализацию на поверхность.

Он осторожно продвигался вперёд, одной рукой сжимая фонарик, а другой прикрывая нос платком. Пару раз ему попадались знакомые бомжи, но в остальном всё прошло без эксцессов. Перкинс вылез в частных гаражах, перелез через лазейку в заборе, дошёл до ближайшей скамейки в парке и плюхнулся на неё, чтобы передохнуть:

— Ну да… С чего я вообще взял, что полицейские могут помочь? — подумал он про себя и достал фляжку с водой. — Вряд ли такие большие планы делают без подстраховки. Спецслужбы либо куплены, либо обезглавлены, либо того хуже…

Тут он заметил, как над его головой в небе пролетели странные вертолёты, вроде бы и с полицейской окраской, но с очень дорогим обвесом на борту, а камеры и сканеры у них торчали во все стороны сразу. Да и на земле тоже появилась странная активность, на шоссе стали мелькать чёрные автомобили с тонированными окнами, они останавливались рядом с некоторыми прохожими и потом ехали дальше. Перкинс спокойно допил воду, убрал флягу и поднялся на ноги. Он старался не бежать и думать над следующим шагом. Особого выбора не оставалось, в памяти он обнаружил только одного человека, который мог помочь хотя бы советом.

Перкинс хотел выглядеть естественно, поэтому просто заказал такси и доехал до дома старого знакомого. Потом пришлось долго стучать ему в дверь и даже кричать в небольшое окошко, которое вело в подвал. Через долгие десять минут старый ветеран Уорлок всё-таки подал признаки жизни через домофон:

— Ау?! Стив, ты ещё тут?

— Да.

— Чёрт. Я уж надеялся, что у тебя кончилось терпение. Почему не позвонил заранее?

— Зачем? Чтобы ты сказал, что сильно занят или уехал в отпуск? Или какая там у тебя сейчас дежурная отмазка?

— У меня одна отмазка — больные ноги, которые мне отстрелили в Восточной Европе! Я инвалид, мне тяжело вставать и встречать гостей.

— Ну так сделай автоматическое открытие дверей! Ты же можешь.

— Давно сделал! Но что это решает? Не могу же я просто так впустить человека и не проконтролировать, что он делает?

— Всё! Мне это надоело, я щас сам войду, — достал набор отмычек и принялся вскрывать дверной замок.

— Эй! Ты что делаешь?! Я щас полицию вызову!

— Я скорее поверю, что ты свою мамку на помощь позовёшь, чем наберёшь 911.

— Зря ты так говоришь, она в исправительных колониях работала.

— Да-да, я так и понял.

— Не валяй дурака, неужели ты думаешь, что у меня только один дверной замок с внешней стороны?

— Хорошо! У меня есть ключ и побольше! — достал монтировку и принялся грубо взламывать дверь.

— Хватит портить чужое имущество! Говори, что тебе нужно прямо здесь.

— Издеваешься? Это с глазу на глаз.

— Опять про ворьё какое-нибудь?

— Нет. Это по твоей части.

— По какой моей? — помимо всего прочего Уорлок занимался контрабандой и перепродажей электроники, поэтому Стиву нужно было дать уточнение.

— По той самой, по которой у тебя ноги не работают! Война.

— Чё, серьёзно?

— Серьёзней некуда. У меня с собой настоящий боевой дрон самого последнего, мать его, поколения. Смотри чё он сделал, — показал в объектив камеры порезанное ухо и шрам на лице, — летает, кусает, гранаты швыряет и даже из дробовика сразу не собьёшь. Давай, выползай и подарю тебе один образец.

— Фига себе, начало дня. Жди, уже ползу.

В динамике домофона раздалось кряхтение. Уорлок запрыгнул на свою коляску и, наконец, отправился встречать гостя. Через несколько минут заветная дверь открылась, и Перкинс увидел наставленное на него дуло автоматического дробовика Джэкхаммер.

— Эмм… Ты сегодня дружелюбен как никогда, Уилл! — покачал головой Стив.

— Хорош скромничать. Ты мне в дом принёс настоящую машину смерти. Ясное дело, что я должен был захватить пушку на всякий случай.

— А-а-а, действительно.

— И где оно? — они всё ещё находились в дверях, и Уорлок не спешил пускать гостя внутрь.

— Тут, в ранце, — достал упаковку с игрушкой и протянул на вытянутой руке.

— Это, что шутка?

— А похоже, что я шучу? Я вот такую вещь открыл недавно и чуть не сдох. В этом вся соль, нам завезли уже тысячи таких дронов под видом игрушек. И они все ждут своего часа.

— Офигеть, — положил оружие на колени и почесал шею, — говоришь, оно летает и с гранатами?

— Да.

— С какими?

— Ну, со взрывными.

— Ясень пень, что со взрывными. Обычные осколочные? Фугасные? Зажигательные? Термобарические? Дымовые?

— Эмм… Дай подумать. Судя по урону, что мы устроили на складе, то осколочные и зажигательные.

— И оно ещё с лезвиями и держит пару выстрелов из ружья?

— Да.

— Из чего стреляли конкретнее?

— Да это был обычный Ремингтон Фрэнка.

— Ясно. Точнее ясно, что это трындец. То, что оно может гранатки метать — это нормально, обычное явление. А вот то, что этот дрон умеет людей кромсать и то, что он теперь бронированный, вот это жуть полная. Это действительно дрон нового поколения.

— Ну так как? Мы вскроем его? Или так и будем болтать на улице?

— Прежде, чем мы продолжим, у меня к тебе главный вопрос. А зачем?

— Ну… — Перкинс начал подбирать слова. — Нужно же что-то делать в этой ситуации? Вот мы жили не тужили и вдруг узнали, что всем хана. Это как бы ответственность. Может, если мы постараемся, то сможем что-то предотвратить? Кого-нибудь спасти? И этот дрон наша единственная зацепка. Вдруг мы найдём у них слабое место и сможем предупредить народ как с ними бороться?

— А оно тебе надо? Тебе ведь никто не скажет за это спасибо. Разве что в тюрьму бросят, когда узнают подробности. И будешь ли ты стараться, чтобы довести такое дело до конца? Будешь жизнью рисковать?

— Не знаю почему, но буду. Иногда наступает такой момент, когда нельзя отступать. Можешь считать, что меня совесть замучила. Всю жизнь занимался какой-то хернёй, потерял карьеру, жену, семью, друзей, сам нарвался на проблемы с законом и дальше по наклонной. Хотя благодаря этому сейчас моя жена с сыном в Канаде, но это такое себе утешение. В общем, это будет хоть какое-то оправдание перед самим собой, что прожил жизнь не зря.

— А в полицию звонить не пробовал?

— Без толку. Считай, что эти ниточки уже обрубили.

— И тогда ты выбрал меня? Я же вроде не самый главный добряк на улице?

— С одной стороны да, а с другой ты вроде как постоянно говорил людям вроде меня, чтобы мы завязывали с тёмными делишками. Чтобы мы перестали грызть друг друга и действовали сообща.

— Ну ладно, убедил. Тогда для начала пойдём на задний двор и расфигачим эту штуковину.

— На задний двор? Я думал сразу в твою мастерскую.

— Чтобы что? Как ты предполагаешь изучать чёрный ящик, не открывая его?

— Ну там сканеры всякие мудрёные, рентгены и томографы.

— Зачем нам знать его форму? Нам бы пощупать его кишки, датчики, мозги и аккумулятор. А как это сделать, если эта штука будет пытаться нас убить? Есть умные мысли?

— Я думал ты спец по таким вещам.

— Во-первых, я спец по средствам связи, а дроны это посложнее будет. А во-вторых, вот, что тебе говорит спец: на фиг рисковать своей жизнью. Надо поместить эту коробку в большое корыто с песком и скинуть сверху наковальню. Скорей всего, дрон не выдержит и просто разломается на части. Ну а если взорвётся, то вся энергия уйдёт в песок и никто не пострадает. Потом ты в сапёрном костюме аккуратно достанешь всё интересное, и отдашь мне на изучение.

— А если ничего не останется?

— Украдёшь ещё один. Я, как понял, этого добра навалом?

— Эх, ну да, это точно… Если всё пройдёт хорошо, то ты сможешь найти уязвимые места у этой штуковины? Может, они чувствительны к помехам или реагируют только на движение?

— Тебе сказать правду?

— Хотелось бы!

— Если эта штука сама активировалась, сама взлетела и отрезала тебе ухо, значит она очень быстрая и манёвренная? Ведь так?

— Ну да. Сама летала в помещении.

— Ну, значит, она с искусственным интеллектом и никакие помехи ей не страшны. И с сенсорами, как я понимаю, у неё тоже всё в порядке. Самое лучшее, что может случиться — это ограничение в аккумуляторах, такое я быстро определю при изучении останков. Если они живут также долго, как дроны первого или второго поколения, то тогда это всё один большой теракт. Можно будет просто предупредить народ через соцсети, чтобы забились в угол, когда жара начнётся. Будет большая шумиха, но на полдня максимум. Но я почему-то боюсь, что наши враги решили эту проблему.

— И что нас тогда ждёт?

— Ну в прошлый раз на войне нам пришлось безвылазно сидеть в бункере. Мы это называли войной строгого режима, её как раз лучше всего перенесли те, кто уже сидел в тюрьме. Представь себе, двадцать четыре часа в сутки над тобой летают разведчики с хорошей оптикой и приборами ночного видения, они всё фиксируют и никогда не устают. Только высунешься хотя бы покурить, как они направляют к тебе других дронов, всяких манёвренных камикадзе или тех, что сбрасывают гранаты с неба. И никуда с позиции уже не слиняешь. Еду и боеприпасы приносили нам уже свои дроны, которых тоже регулярно сбивали. Условия быта были мягко говоря на нуле, приходилось ходить в бутылки, а про душ, вши и мышей я уж молчу.

— Жуть.

— А теперь представь, что будет с простыми городскими жителями? Я ведь как понимаю, эти дроны не просто так сделаны с лезвиями? Это специально, чтобы выкосить как можно больше живой силы противника, когда кончится основной боезапас. Вначале эти птички уничтожат всех, кто оказался на открытой местности, они сожгут машины и перебьют пешеходов. Потом они проникнут через окна в зданиях и доберутся до тех, кто просто сидел на работе или отдыхал дома. И вот после этого останутся только те счастливчики, которые успели спрятаться в подвалах, гаражах и чердаках. Если дроны будут долгоживущими, то, наверное, очень многие из уцелевших не выдержат и выйдут из укрытий, чтобы найти еду и воду. А если не дай Бог враг нашёл способ перезаряжать их прямо тут, то вообще всем конец. Либо сдохнем от голода, либо умрём, когда выйдем наружу. Потом ещё будем вспоминать бомбардировки Хиросимы или Дрездена как не очень кровопролитными.

— А войска национальной гвардии? Они ведь успеют приехать и спасти тех, кто нашёл укрытие? Они ведь готовились к войне с дронами?

— Слушай, у них ведь нет реального опыта борьбы с такими штуками. Им придётся умыться кровью, чтобы научиться сражаться с ними. Грубо говоря, нам, гражданским, будет не очень хорошо от того, что тут вместе с нами будут умирать ещё и военные.

— Кирдычный кирдык, блин.

— Плюс-минус, около того. Но в любом случае, у любого технического решения всегда есть свои недостатки, и чем быстрее мы их найдём, тем лучше.

*** Шанс что-то сделать ***

— Знаешь, что мне больше всего не нравится в войне? — сказал Уорлок, вылезая из мастерской. — На войне, в конечном счёте, правыми оказываются пессимисты. Враг всегда находит самый неудобный для тебя сценарий!

— Как я понял, дела у нас не важные? — уточнил Стив Перкинс, дремавший на диване в гостинной.

— Это ещё слишком цензурно сказано! Мало того, что аккумуляторы там огого, так у них есть ещё и модуль дистанционной подзарядки! Это вообще фантастика, я в начале даже не врубился, что это за приёмник такой, пока он «молнией» не шандарахнул. Не знаю, на каком расстоянии они работают, но это всё равно жуть. Каждый дрон может подлететь на безопасную дистанцию к тайному генератору, получить подпитку и вернуться в бой. Этот источник может быть зарыт в землю или находиться в подвижной фуре, их может быть десяток или целая сотня, но хуже всего то, что военные не смогут их обнаружить и уничтожить. Им придётся по старинке сражаться с каждым дроном, чтобы победить.

— Есть хоть какая-то хорошая новость?

— Ну около того. Есть одна конструктивная особенность, на которой можно сыграть.

— Давай, не томи.

— У дронов есть канал немедленной активации. И я даже смог проверить эту теорию, когда собрал останки его мозгов и подал сигнал через нужный датчик. Дрон сразу возбудился и попытался подняться и атаковать на своих культях.

— Предлагаешь заглушить этот сигнал и оставить их спящими?

— Если бы всё так было просто! — грустно посмеялся Уорлок. — Это ж по всему городу придётся установить генераторы помех для всех частот сразу. Если же мы заглушим только одну волну, то дрон автоматически перейдёт на другую. К тому же, я сомневаюсь, что у врагов нет резервного плана активации. Это ведь довольно просто реализовать запасной таймер как раз на такой случай.

— Тогда что это нам всё даёт?

— Мы можем устроить фальстарт. Ты запустишь их прямо сегодня в каком-нибудь торговом центре и заранее привлечёшь внимание полицейских. Они явятся на вечеринку, получат по шапке и позовут тяжёлую артиллерию. Копы запросят помощи у военных, и вся эта бюрократическая махина придёт в движение.

— Но постой, наши враги ведь не будут сидеть сложа руки? Когда они узнают, что произошло, то, скорей всего, активируют всех остальных дронов в городе.

— Естественно. Но я бы ещё добавил, что должно пройти какое-то время, прежде чем их штаб в городе согласует активацию и отхождение от изначального плана.

— И что мы выиграем?

— Как это что? Если мы будем тупо ждать, то враги соберут всю армию дронов в городе и ударят в пятницу-выходные, когда будет максимум народа в торговых центрах. Они добьются максимальных потерь за короткое время, никто не будет готов, это как снег на голову, я бы даже сказал лавина. А вот если мы устроим фальстарт, то бюрократы, копы и кто-нибудь из гражданских будет в курсе, что происходит. И самое главное то, что сигнал о катастрофе сразу пойдёт дальше наверх, и мы быстрее получим помощь. Чем быстрее к нам приедет национальная гвардия, тем больше шансов, что они смогут кого-нибудь эвакуировать или защитить.

— Что-то не густо, если честно.

— Согласен. Это план на тройку с минусом. Поэтому вся надежда на тебя, Стив. Есть идеи получше этой?

— Ох… — взялся руками за лицо. — Я подозревал, что это будет сложно, но не в таком ключе!

— Ты что, надеялся, что сразу будет понятно, что нужно делать? Чем ближе катастрофа, тем меньше возможностей её остановить.

— А у тебя нет знакомых, которые могут нам помочь?

— Хватит цепляться за соломинку, Стив. Кого мы вообще можем знать? Мелких уголовников, продажных чиновников и калек, вроде меня? Ни чем существенным нам они уже не помогут, только время потеряем.

— И как я понял, время — это единственное, что может навредить врагу.

— Вот это правильная мысль. Так что давай, не тяни резину, я подготовил тебе передатчик ложной тревоги на короткие дистанции и кое-что из своего арсенала. Возьми пушки, с которым знаешь, как работать, подготовься к возможной перестрелке и дуй в центр.

— А потом?

— Потом возвращайся ко мне, естественно. Нам ещё предстоит выживать в этом кошмаре. Если всё пойдёт нормально, то сможем передавать военным сообщения по радио. Расскажем им, как бороться с этими адовыми штуковинами.

В голове Стива вертелась одна и та же мысль: «Неужели нет другого решения?», а его руки уже закидывали автомат Узи, дробовик и патроны в сумку. Он накинул под куртку бронежилет, надел специальную дополнительную защиту на шею и даже захватил каску. Напоследок Стив глянул на себя в зеркало и вздохнул, он выглядел как типичный террорист-одиночка. Всё происходило как в тумане, почти неосознанно, даже если требовало усилий. Стив повозился со старым фордом Уорлока, который давно не использовался по назначению, завёл колымагу и отправился на дело. Как назло не было никаких пробок, он спокойно и довольно быстро добрался до ближайшего торгового центра и встал на парковку. Теперь осталось лишь открыть дверь автомобиля и перейти к активным действиям.

Это оказалось чертовски сложно. Рука схватилась за ручку двери, но не открывала её. Нужна была дополнительная мотивация, какой-то шаг, который бы отрезал все остальные пути. Тогда он вздохнул, включил свой старый мобильный телефон и вызвал полицию, сказав, что в этом центре заложена бомба и скоро произойдёт теракт. Его попросили подробности и Стив, для большей серьёзности, выпустил очередь из Узи в соседней автомобиль. Оператор услышала звуки оружия и крики случайных свидетелей, её голос сразу оживился, особенно после того, как Стив пригрозил убивать по одному заложнику за каждые пять минут промедления.

— Хуф, действительно стало легче, — усмехнулся он напоследок и, наконец, отправился на дело.

Стив спокойно зашёл внутрь, прямым курсом отправился в детский отдел и наставил оружие на менеджеров.

— У нас всего несколько тысяч долларов выручки! — продавец стал давить на жалость.

— Я пришёл за игрушками. Тащите сюда все коробки Суприм 360, живо!

— Вам упаковать в пакеты?

— Нет, просто свалите в кучу. Я собираюсь их запустить.

— И всё?

— Поверь мне, тебе этого хватит на всю оставшуюся жизнь. Менеджеры пусть останутся в заложниках, а продавцы пусть носят их сюда. Все остальные свободны! Прочь отсюда! Это самое тупое ограбление в мире! — стал стрелять в потолок, чтобы прогнать посетителей.

В одной руке Стив держал пульт от Уорлока, а в другой автомат Узи, он начинал нервничать, потому что не представлял последствий: «Сколько нужно притащить сюда этих коробок? Стоило ли их вообще сюда притаскивать? Что потом делать с полицией? Сразу сдаться или попробовать сбежать?».

Пока он думал, рядом с ним пролетела пуля. На место уже приехала ближайшая патрульная машина с полицейскими. Служители правопорядка сделали предупредительный выстрел и теперь требовали сдаться:

— А ну руки за голову и брось этот пульт на пол! — полицейский был на расстоянии десяти метров и держал в руках табельный пистолет Беретта, напарник находился где-то сзади.

— А? Ну да, конечно, но мне нужна публика побольше. Когда там приедут ваши из спецназа?

— Господи… Опять нарвался на психа… Что там у тебя? Чего тебе нужно?

— Игрушки хочу запустить, — указал на кучу, на которую заботливо накидывали продавцы сзади Стива.

— Тогда просто купи их, когда они появятся в продаже.

— Слушай, я ведь сюда не просто так позвал копов? Это я звонил по поводу террористической угрозы. Это нифига не игрушки. Я уже своровал пару таких штук из склада, и они меня чуть не убили.

— Всё! Мне это надоело. Ты у меня на мушке, я сделал предупредительный выстрел, потребовал бросить оружие, а ты отказался. Знаешь, к чему всё идёт?

— Эх, знаю… Как-то всё по-идиотски получилось.

Стив демонстративно выкинул Узи, отошёл в сторону от кучки с дронами, а потом аккуратно уронил пульт кнопкой вниз. Полицейский не заметил подвоха и спокойно вышел из укрытия, он уже достал наручники, чтобы арестовать безоружного нарушителя, как началась новая шумиха. Дроны-убийцы включили свои резаки, распотрошили картонные коробки и почти разом выбрались наружу. Облако мелких разноцветных кусочков быстро разлетелось в стороны и показались они, ищущие своих жертв. Полицейский рефлекторно открыл огонь и привлёк к себе внимание.

Стив, имевший своеобразный трусливый опыт, первым делом пригнулся, пролез под прилавками и побежал к пожарному выходу, пока была такая возможность. Он не останавливался и даже не оглядывался назад, а они уже буйствовали и искали новые цели. Звуки хаоса раздавались не только из десткого отдела, но и из глубин здания. Мрачное чёрное облако дронов проснулось на складе торвого центра, некоторые сразу начали охоту на грузчиков, а другие проникли в вентиляцию или вышли через двери.

Под страшные вопли раненых, Стив прыгнул в спасительную красную дверь и выскочил на заднюю парковку, где его уже ждали полицейские, оцепившие район. Он вовремя поднял руки и аккуратно, под прицелом правоохранителей, двинулся в их сторону. Они ещё не понимали, что происходит, и поэтому могли запросто принять его за главную угрозу, в тоже время стоять рядом с дверью в центр было смерти подобно.

Стражи порядка быстро скрутили несчастного, обыскали, обнаружили оружие в сумке, надели на него наручники и закинули на заднее сиденье полицейской машины. Небольшая группа полицейских зашла внутрь, но большая часть осталась ждать группы захвата. В это время один из сержантов сел на переднее кресло и приоткрыл «ставни», разделяющие «пассажирский» отсек для заключённых от водителей.

— Это ведь ты шумел в центре? — спросил он у Стива.

— Да-да!

— Зачем? Что там вообще происходит?

— Хотел поднять шумиху. Я просто узнал, что под видом игрушек к нам в город привезли настоящие боевые дроны. Поэтому если вам не жалко своих людей, то быстрее звоните в национальную гвардию! Трубите во все колокола, пока не стало слишком поздно!

— Ты псих, да? Заговор правительства, зелёные человечки, голоса в голове?

— Строите из себя умника? А вы позвоните в диспетчерскую и скажите, что у вас проблема с моделью Суприм 360.

— Зачем?

— Чтобы пообщаться с заговором правительства и зелёными человечками. Вам не дадут. Как только вы скажите слова Суприм 360 вас переведут на другую линию.

Полицейский усмехнулся, взялся за рацию и просто сказал:

— Центральная, у нас проблемы с моделью Суприм 360 в торговом центре.

— Говорит центральная, опишите проблему.

— Ну вот, — обратился мельком к Стиву, — всё нормально.

— А голос вы узнаёте? Спросите, как её зовут.

Полицейский засомневался, он порылся в памяти и нехотя спросил оператора её имя. Ответ ему не понравился, он не знал никого с таким именем и голосом в управлении. Он задал ещё пару вопросов и у него появились подозрения, что он говорит с искусственным интеллектом. Едва он выключил рацию, как из торгового центра выбежали его раненые коллеги, а за ними следом появились и первые дроны. Полицейские открыли по ним огонь, а в ответ получили залп гранатами. Разразилась короткая бойня, сбить их оказалось не просто, они были слишком быстрыми и манёвренными. К тому же не у всех были дробовики на руках, а пистолеты их просто не брали.

Сержант выхватил пистолет из кобуры, но едва он вышел из машины, как понял, что его коллеги уже с треском проиграли бой. Он дёрнулся в сторону, сам себя остановил, запрыгнул обратно и надавил по газам. Сержант проехал по месту боя и захватил двоих коллег прямо во время перестрелки. Оба были ранены, один закинул своего напарника к Стиву, и сам запрыгнул на кресло рядом с водителем, а потом стало слишком горячо. Пара дронов уже подлетела к машине и попробовала пробить её бронированный корпус.

— Давайте валить уже! — не выдержал Стив, наблюдавший, как трещит боковое стекло.

Они выбрались с площади под аккомпанемент взрывов, позади них буквально горела земля. Сержант одной рукой держал рацию и пытался вызвать всевозможные подкрепления, а другой рулил и уворачивался от машин на встречном потоке. Город ещё не знал, что на него надвигается, на дорогу стали падать первые бомбы, водители в ужасе бросали свои автомобили и бежали куда глаза глядят, начинался самый настоящий хаос.

Пользуясь суетой, Стив вытащил ключи у умирающего полицейского рядом с собой и освободился от наручников. Потом он бесцеремонно отобрал у него ещё и рацию и вызвал Уорлока:

— Уилл! Чё, как там? Такое ощущение, что мы навели шороху больше, чем планировали?

— Трындец, Стив! ТРЫНДЕЦОВЫЙ ТРЫНДЕЦ! — паниковал Уорлок на той стороне. — Они общаются друг с другом! — на этом месте сержант и все остальные притихли, невольно слушая своё будущее. — Сразу после активации первой группы, они передали сообщения всем остальным! На радиокарте это выглядит как пробуждение роя. Они проводят перекличку! Это пипец какие умные сволочи! Они составляют план на ходу! Сами!

— А хорошие новости есть?

— Хорошие новости в том, что в пригороде всё плохо. Там были железнодорожные узлы и главные склады. Судя по карте сигналов, там осталась такая орава, что её хватило бы на Армагеддон. Теперь вся эта нечисть, наверное, будет буйствовать там.

— А здесь?

— Ну здесь тоже хана, но хотя бы не сразу. Успеем помучиться.

— Отличный был план, Уилл, надёжный как швейцарские часы! Казалось бы, что могло пойти не так?!

— Теперь вся надежда на полицейских. Лишь бы они успели вызвать военных, иначе всё пропало.

— Эй, служивый! — Стив обратился к сержанту.

— Чего тебе?

— Ты как, дозвонился до своих?

— Там, чертовщина какая-то. Не поймёшь с кем разговариваешь, то куча помех, то роботы на линии.

— А резервные каналы связи?

— Да-да, на них вся надежда. Я к ним и направляюсь, прямо в полицейский участок, я оттуда сам вызову всех кого можно, если наши умники до этого ещё не додумались.

Стив снова принялся обыскивать умирающего рядом с собой, он вытащил пистолет и недвусмысленно направил их на стражей порядка:

— Кхм, тогда мне пора выходить, господа. Уж, извините, но боюсь иметь с вами дело, того гляди и окажусь за решёткой.

— Знаешь, в иных обстоятельствах я бы с тобой поспорил, но сейчас спрошу только одну вещь: что ты собираешься делать?

— Иду спасать коллегу по бизнесу. Ну ты его слышал по рации. Он техник и может помочь в войне с дронами.

— Ну давай, кто бы ты ни был.

Сержант резко надавил по тормозам и выгрузил пассажира прямо на проезжую часть.

*** Когда шансы на спасение стремятся к нулю ***

Обычное путешествие по городу превратилось в смертельную полосу препятствий: дороги были забиты брошенными автомобилями, некоторые из них горели, из других торчали трупы, машины с автопилотом обезумели и пытались задавить прохожих; мобильники и планшеты спонтанно взрывались в руках хозяев; кучки людей убегали от одних дронов и попадали в лапы других; где-то появлялись полицейские и спецназовцы с автоматами, они отчаянно отстреливались от дронов, а те в свою очередь кидали в них гранаты.

Стив пробежал пару кварталов в безостановочном режиме, пока не заметил тревожную картину над головой. Некоторые дроны стали подниматься высоко наверх и патрулировать территорию. Умные машины занялись разведкой, чтобы никто не смог от них скрыться. Стив вздрогнул и машинально свернул направо, подальше от коварного наблюдателя. Он прошёл половину улицы, прежде чем увидел печальную картину: на проезжей части стоял школьный автобус со скаутами, которые только что вернулись с похода, перед машины был раскурочен взрывом гранаты, водитель умер сразу, остальных взрослых не было видно. Стив инстинктивно подбежал к автобусу и глянул внутрь — там был десяток плачущих ребятишек, не знающих, что им делать.

Стив вздрогнул, взял себя в руки и крикнул:

— Я ваш новый учитель на замену, мистер Стив! Живо за мной, выходите из автобуса!

Они радостно принялись выполнять команды взрослого и выбежали наружу, схватившись за свои ранцы. Один из смелых спросил у Стива:

— А что с дядей Дэйвом? — указал на труп водителя.

— А его трогать нельзя, к нему приедет скорая помощь и заберёт в госпиталь. А теперь давайте, — похлопал в ладоши, — идите по тротуару, в темпе, прячьтесь в тени деревьев, мы идём к тому дому в конце улицы, — показал пальцем на кирпичное здание.

Матёрый глаз вора сразу приметил этот крепкий дом с решётками и стальной входной дверью. Из всех доступных вариантов, это было самое лучшее убежище. Стив подбежал к двери первым, попробовал позвонить и постучать, но никто не открыл — хозяева были на работе. Тогда он приказал своим подопечным отойти подальше в кусты, а сам взял первый попавшийся автомобиль с проезжей части и использовал его как таран, чтобы вломиться внутрь. Потом он отъехал назад и снова позвал детишек:

— Гули-гули! Цып-цып! — похлопал в ладоши, чтобы привлечь их внимание. — Живо прячьтесь внутрь! Пока птички не прилетели!

конец в закреплённом комментарии ниже

— Это что, шутка? — перебил речь выступающего Стэн Возняк.

Пухленький лидер партии прогрессивной демократии Возняк слегка опешил от такой презентации, его кругленькие очки сползли с носа и комично упали в стакан с водой. Установилась гробовая тишина, остальные члены партии притихли как мышки и молча смотрели за развитием событий. Они находились в конференц-зале главного телецентра, советник по информационной политике должен был представить им новую предвыборную программу, он обещал им настоящую бомбу и в каком-то смысле сдержал обещание.

Советником являлся некто Эдмон Пикман, и, будучи аферистом крупного уровня, он мыслил слишком бесстыжим образом: главное добиться своего и слинять в закат. А то, что тебя запомнят как мерзавца, его вообще не интересовало, так как личность всегда можно было поменять на другую.

Энергичный Пикман за словом в карман не лез, как только он увидел, что его клиенты притихли, то сразу перешёл в атаку, не дожидаясь конкретики:

— Да ладно вам, парни! Чё стухли как яйца просроченные? Вы что, не поняли юмора? Это ж наша фишка! Видели какие все остальные скучные? Все ваши оппоненты что-то мудят и цифрами заваливают, того глядишь и графики начнут чертить на доске. И в этой гонке вам их уже не догнать, они от вас слишком далеко оторвались. Правящая партия и их союзники уже создали себе ауру спокойных хозяйственников и консерваторов, и им это всё прекрасно идёт. Поэтому нам надо одновременно разрушить их светлый образ и создать свой альтернативный, и чтобы он был ярче, свежее, громче и привлекательнее.

— Стойте, хватит! — Возняк, наконец, собрался с силами, встал и принялся отчитывать Пикмана. — Вы пришли из мира бизнеса и не понимаете наших правил. Нельзя превращать серьёзную предвыборную кампанию в рекламный балаган. Мы не на ярмарке! Вы что, предлагаете в последний момент переименовать нашу партию, начать низкопробную дурацкую агитацию и намерено выставить нас идиотами, лишь бы привлечь хоть немного внимания?

— Да, агитация будет дурацкой, это вы правильно поняли, а вот со всем остальным вы умудрились ошибиться, мистер Возняк. Вы уже посмешище, вы проигравшая сторона, вы проиграли прошлые выборы, и вас выкинули из парламента. Теперь вы оппозиция только на словах. И если вы не сможете вернуться в игру, то что подумают инвесторы? Зачем им бесполезный инструмент, который никак не может продвигать их законы? Если честно, то я не понимаю, почему мистер Морган решил дать вам второй шанс. Но раз уж дал, то давайте использовать деньги инвесторов с пользой! Зачем вы собираетесь играть по правилам ваших конкурентов? Если вы видите, что правила не принесут вам победы, то нужно выйти за эти сдерживающие рамки, разве это не очевидно? Сейчас ваша партия — это просто мелкая серость среди остальных неудачников, вам нужно как-то подняться над этой заурядностью, но обычный эпатаж для этого уже не подходит. Уже слишком часто появлялись крикливые политики, строящие из себя крутых парней, якобы способных сильной рукой навести порядок. Поэтому нужен одновременно и эпатаж и простой действенный лозунг, в который можно поверить. Вот тогда клиент и обратить на нас внимание, тогда вы сможете вернуться в парламент и плевать, что таким дурацким образом. Смех смехом, а победа не нуждается в оправдании. Шутки в свой адрес ещё можно пережить, их можно даже обратить в свою пользу и сделать бесплатной рекламой, а вот урезание бюджета ещё никому не шло на пользу!

— Вот, видите! Что за термины вы используете? У нас не инвесторы, а спонсоры, у нас не клиенты, а избиратели! Видимо, мы давали вам слишком сложные задания, и вы надорвались. Если в прошлом вы адекватно выполняли наши поручения, то сейчас совершенно вышли из берегов. Наверное, ваш удел это диверсии против врагов, чёрные информационные кампании, кражи, шпионаж, отмывание денег и другие дела среднего уровня…

— Что?! — перебил его Пикман от возмущения. — Ещё никто так сильно меня не оскорблял! Дела среднего уровня?! Я что, похож на человека с какими-то ограничениями? Я продавал Зарин на Ближнем Востоке, я возил наркоту на натовских самолётах из афгана в Боснию, и именно я начал моду на кассетные бомбы в военных конфликтах! Я связался с вами только потому, что мистер Морган платит самой твёрдой валютой из всех возможных. Я специалист по любым вопросам. Если я говорю, что надо выйти за старые рамки, то это надо сделать.

— Считайте себя больным! Вам нужен отпуск!

— Ты чё, Стэн! — Пикман сходу сменил подход, лишь бы продавить свою идею. — Дурацкий проект уже на низком старте, я всё подготовил, даже футболки и торжественные вечеринки с прессой, тема огонь, мы взорвём настоящую инфобомбу!

— Что?! Вы уже потратили деньги спонсоров на эту ерунду?! Вы заплатите за это из собственного кармана! Вам ясно это, мистер Пикман? А после этого считайте себя отстранённым от дел, будете ждать второго шанса.

Эдмон Пикман внезапно успокоился и расплылся в улыбке Чеширского кота:

— Конечно! Господа, извините за мою настойчивость. Я всё прекрасно понял, дурацкий проект закрыт, я возмещу все убытки. Более не смею тратить ваше время и силы…

Пикман сделал небольшой театральный поклон и, пятясь назад, уплыл из конференц-зала. Он довольно хорошо знал устройство телецентра, и поэтому выбрал самую быструю дорогу наверх к управляющему медиакомпании Хорвитцу. Матёрый проходимец Пикман даже и не думал сдаваться. Поражения вызывали у него лишь прилив упрямства, теперь дурацкий проект стал его бзиком, и он не мог его бросить. Пикман подпрыгнул к столу секретарши Хорвитца и посмотрел ей прямо в глаза:

— Я знаю, что он занят.

— Эм… Мистер Хорвитц просил никого не впускать.

— Он занят мной, он ждёт моего визита на очень важнючий и секретный разговор. Но ты же знаешь меня, детка, я должен был позвонить заранее и предупредить его предупредить тебя, что гость уже близко. Но я опять забыл. Вот тебе роза вместо звонка, — достал из большого внутреннего кармана пиджака свежий цветок в прозрачном пластиковом контейнере.

— Вау! Что вы ещё носите в костюме?

— Да так, обычный шпионский набор, пистолеты, ножи, яды и динамит, — ответил Пикман, поднимаясь с её стола и направляясь в заветную дверь.

Хорвитц, занятый видеосовещанием, вначале гневно посмотрел на гостя, но потом узнал его и заметил, как он показывает знак «Окей». Это заставило Хорвитца смягчиться и позвать к себе рукой. Пикман, не теряя ни секунды, подбежал к хозяину кабинета, взял с рабочего стола ручку и стал писать на первом попавшемся документе послание:

— Мне дали добро!

Хорвитц от удивления выпучил глаза и даже отвлёкся от своего совещания:

— Господа, мне нужно оторваться на полминуты, тут случилось совсем неожиданное, — выключил микрофон и камеру, чтобы переключиться на Пикмана. — Да неужели?! Неужели Стэн дал добро на это?! Я почему-то думал, что в этот раз тебя ждёт эпический провал.

— Нашёл в ком сомневаться! Стэн сказал идти мне в авангарде, я должен буду лично представить миру новую партию дураков взамен старой скучной партии прогрессивной демократии, мы начинаем полный ребрендинг.

— А он что, типа уходит в тень или всё-таки остаётся руководителем организации?

— Типа в тени, но это секрет, — слово секрет Пикман добавил специально, обычно после этого информация точно выплывала наружу, — если проект взлетит, то я формальный босс новой организации. Стэну как-то не хочется быть главным дураком.

— Это на него похоже. А что насчёт финансирования?

Тут Пикман прикинул, сколько у него средств было под рукой, чтобы лично платить по чекам:

— Шестьдесят семь миллионов на первую неделю. И по всем денежным вопросам обращаться сразу ко мне.

— Вижу дела серьёзные!

— И срочные. Большие люди сказанули, что будут громкие события через полторы недельки, поэтому надо спешить. Отдай приказ, чтобы твои парни заводили шарманку на полную прямо сегодня. А я как куратор проекта подрихтую детали прямо на ходу, если придётся.

— Без вопросов, мы ж были на низком старте и только ждали команды, — ткнул пальцем на нужную кнопку и отдал указания своим техническим заместителям, — всё, шестерёнки завертелись, Эдмон, — прокомментировал событие Хорвитц.

— Чудненько! Больше не буду отвлекать тебя от совещания и пойду отвлекать простой народ.

— А ну да, я же на совещании! Но пока не уходи, стой. Тут как раз пришли данные по аналитике и по фокус-группам, которые ты запросил, — достал белую папку из стола и подкинул к Пикману, — если вкратце, то в начале ожидается всплеск хайпа с линейным угасанием, но потом возможна угроза от подражателей. Наиболее вероятный вариант — это создание партии мудаков, как единственной категории людей, способной тягаться с дураками в нашем обществе.

— Как же мы могли про них забыть! — захватил папочку с собой. — Но если серьёзно, то тут можешь не беспокоиться, если начнётся какая-то подобная движуха снизу, то я её быстро возглавлю и направлю куда надо.

Пикману не нужно было спешить специально, он делал это на автомате, с большим энтузиазмом и горящими глазами. Людям казалось, что Пикман вдохновлён своим проектом, хотя в первую очередь он испытывал чувство азарта и предвкушения от особенной победы. Ему словно как ребёнку запретили делать определённую ерунду, а он приближался к тому, чтобы всё-таки нарушить запрет и сделать её. Мысленно он уже потирал ручки. Работники медиакомпании не задавали ему вопросов и выполняли все инструкции, вскоре в интернете стала появляться нужная реклама, посты, статьи, видеоматериалы и даже небольшие новостные ролики, разогревающие интерес к главной сегодняшней теме: «Неужели у нас теперь есть партия дураков, в которой ждут буквально всех?». Пикман намеренно создал множество параллельных рекламных компаний под разными именами, чтобы вся эта куча затерялась, и её труднее было отменить.

А вот рядовые члены прогрессивной партии проявили сомнения, и им пришлось вешать лапшу на уши и использовать банальный подлог документов. Пикман просил всех сохранять секретность на как можно больший срок, якобы главное событие ещё не случилось и остальные должны узнать об этом позже, чтобы слухи ничего не испортили. Многие из однопартийцев Пикмана задавались вопросом, что теперь будет с их родной организацией, будет ли простое переименование или всё-таки разделение, возможно ли вернуться на прежний курс после шумихи и как долго продлится этот безумный эксперимент. Они беспокоились, но всё-таки выполняли его приказы и помогли организовать две пресс-конференции с журналистами. Многим было неловко ходить с футболкой с надписью: «Да, я дурак!», и поэтому Пикману пришлось отобрать людей с чувством юмора и даже пару случайных прохожих, готовых помочь по «приколу» и поучаствовать в забавной массовке.

И вот уже после этого информационная бомба действительно взорвалась, партию дураков стали обсуждать во всех СМИ, на улицах и интернетах. На мобильник Пикмана посыпались гневные звонки и СМС сообщения от высшего партийного руководства, это стало сигналом для бегства. Аферист отправился в уборную и по заветам классиков выпрыгнул в окно. Он зацепился за деревья, упал в кусты, поднялся, отряхнулся и, как ни в чём не бывало, побежал к парковке, где его уже ждал лимузин с боевыми подругами.

Здесь необходимо сделать вынужденное отступление и объяснить, что Пикман доверял только двум людям на целом свете, с ними он прошёл огонь, воду и медные трубы, они вместе неоднократно оказывались на самом дне общества и вместе же из него поднимались на самый верх. Всех остальных он мог бросить, а их он действительно любил. Обе его женщины выступали телохранителями и помощницами по экстренным вопросам, они старались утихомирить своего босса, но это не всегда удавалось.

За Пикманом уже бежала охрана телецентра, ворота парковки закрывались, но он успел запрыгнуть на багажник лимузина, потом залез на крышу и провалился вниз через люк в потолке. На последних секундах Сюзанна, сидевшая за рулём, выехала наружу и встроилась в поток машин на главной городской автостраде.

— Чёрт возьми! Я сделал это! — радовался прохиндей Пикман. — Ребекка, нацеди шампусик с креветульками, у меня сегодня хорошее настроение! Я словно кот, которому удалось нагадить в самые роскошные хозяйские тапки!

— Ну, Эдмончик! Опять ты за своё! — Ребекка, сидевшая рядом, покачала головой, но всё-таки открыла мини-бар и стала готовить бокалы.

— Да ладно тебе. Я долго держался, поэтому заслужил немного хулиганства.

— Немного?

— Да вродь всё? Дело сделано? Теперь можно смотреть и наслаждаться результатом. Включи мне новости, дорогуша! Сегодня они должны быть как никогда интересны.

На потолке появился экран с экстренными новостями про дурацкий день, но, к своему удивлению, Пикман увидел, что журналисты уже обсуждали не саму новую партию, а реакцию общества на неё: несколько средних профсоюзов с ходу присоединились к движению, заявив, что они готовы побыть дураками, лишь бы им платили зарплату выше инфляции. А на это уже откликнулась масса простых обывателей и тоже решила записаться в партию. Народ таким образом устроил флэшмоб, желая показать свою боль по этому вопросу. Вроде бы дурацкий проект сработал, но не совсем так, как планировали его создатели — экономический подтекст вылез на первый план, а шутку превратили в формальность.

Пикман почувствовал что-то жареное и интересное, он приказал своим дамам колесить по городу, а сам стал обзванивать знакомых из прогрессивной партии. Он узнал, что молодые представители организации с радостью восприняли новость о ребрендинге, когда увидели результаты. Молодые и инициативные направили поток новых людей на митинги, забастовки, пиар-акции и на создание шума в интернете. В то время как старички выпучили глаза и просто самоустранились, они либо ушли в тень, либо сбежали. Де-факто организация дураков появилась и начала работу, а де-юре происходил ползучий распад старой прогрессивной партии.

Во время своих звонков Пикман случайно нарвался на Стэна Возняка, который оказался рядом и выхватил трубку:

— Ах ты, наглец! Змея! Гадёныш! — вместо приветствия сказал номинальный лидер прогрессивной партии.

— Да-да, это всё я, но ты забыл добавить: профессиональный наглец и гадёныш. Именно поэтому вы меня и наняли.

— А ну заканчивай балаган! Это моя партия и никто не смеет ей распоряжаться без моего ведома!

— Успокойся. Я уже давно кончил и наслаждаюсь полученным результатом.

— Верни всё как было!

— Да ну на хер! Чтоб я порядок наводил? Ни за какие коврижки. Да и вообще, вы сами во всём виноваты, надо было сразу сделать так, как сказал вам специалист.

— Хватит нести чушь! Я приказываю немедленно исправить ситуацию! Немедленно возвращайся в телецентр и готовь ещё одну пресс-конференцию! Ты скажешь журналистам, что всё это был первоапрельский розыгрыш!

— Минуточку, а сегодня первое апреля? А я даже не курсах был, забавно!

— Езжай немедленно!

— Да-да, конечно! Уже в пути, можете собирать журналюг и готовить студию. Клянусь своим родным домом, что буду вовремя.

С этими словами он бросил трубку и повернулся к Ребекке с жалостливой улыбкой как у кота из Шрека.

— Что ты хочешь? — спросила она в ответ.

— Ну, так… Ещё немного похулиганить. У нас ведь есть компромат на Возняка? Можешь слить его в сеть прям сейчас? Нужно похоронить его как человека.

— Эдмоша, родненький! Пирожок мой, изюмный, ну угомонись уже, пожалуйста. Мы же хотели отдохнуть! Это был наш совместный план, переехать в новую страну, начать новую спокойную жизнь, оставить большие аферы и потрясения. Покой пошёл тебе на пользу, ты даже перестал бредить по ночам. А если мы теперь вытащим эту грязь на Возняка, то и нам тоже перепадёт, это же были наши совместные дела, нас вообще объявят в розыск!

— Ребекка, дорогая моя… — его рука сжала телефонную трубку со всей силой, и она треснула. — Я всегда знаю, чего хочу на самом деле. Либо ты похоронишь Возняка фигурально, либо я буквально. Этот тип посмел мне приказывать. Он с какого-то перепугу вздумал, что стоит надо мной. Теперь я из принципа сделаю ситуацию ещё хуже. Я хочу, чтобы ты обезглавила прогрессивную партию, пусть молодёжь берёт власть в свои руки и разжигает огонь.

— Я поняла.

Ребекка прекрасно знала, что если Пикман сфокусировался на цели, то его уже нельзя было остановить. Оставалось лишь надеяться, что ему не будут сильно мешать, иначе он совсем разойдётся. Она достала особый рабочий ноутбук и принялась разносить грязные письма по всему свету. Журналисты с радостью схватились за горячие новости и сделали этот день ещё более шумным. Пока Ребекка топила старичков, Пикман звонил знакомым из партии и рассказывал им свою версию событий, якобы Возняк уже давно перестал справляться со своими обязанностями, и его хотели как-нибудь аккуратно отстранить, но он решил самовольно взяться за новый проект про дураков, и его пришлось экстренно убирать раньше времени. Молодёжь с радостью приняла эту версию и побежала дальше формировать свою партию.

Дела приближались к концу, по старой доброй традиции профессионального афериста, Пикман приказал Сюзанне ехать в частный аэропорт, чтобы сбежать из страны. Лимузин съехал с главной магистрали и отправился объездными дорогами к последней точке. Но уже на выезде из города возник сюрприз. Сюзанна увидела полицейский кордон и резко затормозила:

— Ой! — крикнула она. — Впереди гости.

— Давай назад! Надо уехать с открытой местности!

Но над ними уже завис полицейский вертолёт с недвусмысленными намерениями. Стражи порядка открыли огонь из автоматов и задели колёса. Сюзанна, видевшая и не такое, не запаниковала и просто поехала назад. Лимузин был бронированным, а шины имели автоподкачку. Они проехали ещё метров сто, но перед спасительным поворотом появился фургон спецназа SWAT, который на полной скорости въехал им взад.

Лимузин, наконец, остановился. Из вертолёта раздался голос через громкоговоритель:

— Остановитесь! Или будем стрелять на поражение!

Пикман вздохнул, поворчал и просто вышел из лимузина, прихватив бокал с шампанским. Он раскинул руками в стороны и как бы спросил у полицейских: «Ну и что дальше?». Через десять секунд к нему подъехала пара чёрных автомобилей с тонировкой, оттуда вышли люди в строгих костюмах и в чёрных очках. Самый главный подошёл к нему и протянул телефон. Пикман молча поднёс его к уху и услышал:

— До вас трудно дозвониться, мистер Пикман.

— Так, стопульки! Ничего не говорите, сейчас попробую догадаться, кто это может быть. Мистер Джеральд Морган? Глава финансового дома Морган? Инвестор прогрессивной партии?

— Браво. Как вы догадались? Особенно с учётом того, что вы не могли слышать мой голос ранее. Я ведь не публичный человек.

— Да тут вопрос не про голос, а про инструменты. Я порылся в памяти и вспомнил, что уже видел этих парней в чёрных костюмах, когда они убивали ваших врагов. Так сказать, сложил два и два.

— Тогда перейдём к примеру посложнее. Как вы думаете, что я от вас хочу?

— Наверное, то же самое, что и Возняк? Вернуть всё в зад? Хотя, наверное, на самом деле он просто передал ваши пожелания.

— Я даже не буду спрашивать вашего согласия. Я просто спрошу, как скоро вы сможете вернуть статус-кво.

— Зависит от вариантов решения. Можно за неделю, но грубо и с последствиями. Можно за месяц, но плавно и без сучка и задоринки. Можно за пару дней, но рисково и дорого. И нужны будут специфические ресурсы.

— Понятно, готовьте третий вариант и отправляйтесь в мой особняк. Жду вас ровно в восемь вечера. Я хочу знать все подробности, это дурацкое дело стало слишком серьёзным.

— Я хочу кое-какую мелочь взамен.

— После всего того, что вы натворили, вы ещё смеете торговаться?

— Да. У меня профессия такая. Я ж профессиональный наглец.

— Хорошо, попробуйте профессионально понаглеть, но в рамках разумного.

— Скажите публично, что Возняк отстранён.

— И всё?

— И после его кончины я весь ваш с потрохами.

— Хм. Ну ладно… — Морган задумался над тем, чего хочет Пикман на самом деле. — Но я не понимаю, зачем? Вы вроде бы и так его уже опустили?

— Не, этого недостаточно. Это только нападки с моей стороны, он их сможет пережить с моральной точки зрения. А вот удар от вас уже полностью его сломит.

Этот ответ удовлетворил Моргана, и разговор был закончен. Полицейские, вертолёт, спецназ и агенты спецслужб исчезли так же быстро, как и появились. Пикман остался стоять один посреди пригородного шоссе рядом со своим лимузином. Он не спеша вернулся к нему, нагнулся вниз и обратился к Ребекке:

— Дорогая, у меня к тебе есть неожиданное задание!

— Слово неожиданное от тебя звучит вдвойне неожиданно.

— Нужно сделать срочный подарок нашему дорогому другу Стэну Возняку через третьих лиц. Пусть думает, что его решили морально поддержать давние знакомые в этот сложный час. Достань из наших закромов статуэтку лошади из фильма «Гудзонский ястреб». Передай этому олуху, что это действительно работа Да Винчи, он точно купится.

— Эдмон, мне не нравится твоя хищная улыбка.

— Я бы хотел уверить тебя в обратном… Но знаешь, я тут совсем не виноват. Эти люди сами нарываются на проблемы!

— Просто они не знают, что проблемы — это твоё второе имя.

*** Как решить дурацкую проблему ***

— Я знаю, о чём вы думаете, но я не псих, — сказал Пикман, обращаясь к телохранителям Моргана, которые водили его кругами по огромному семейному поместью.

На этой территории располагался гольф-клуб, охотничьи угодья, рыболовная зона, парк, фамильный музей, перетекающий в кладбище и склепы, многоуровневый гараж, свой аэропорт и тупо пирамиды Ацтеков, созданные специально для того, чтобы люди смотрели на них издали и удивлялись, что они тут делают. Но Пикману как всегда удалось очутиться в самый неподходящий момент, он прибыл, когда начался сильный туман, и никак нельзя было насладиться чудесным видом на все эти семейные сокровища Морганов.

У большого человека была большая занятость, поэтому его охранники были вынуждены гулять с Пикманом и ждать разрешения зайти в главный особняк. Бывшие спецназовцы ходили с пистолетами-пулемётами MP5 наперевес и постоянно проверяли обстановку, часть из них следила за местностью, другая поглядывала на самого Пикмана. Матёрый аферист заметил косые взгляды и попытался завести разговор.

— Чё ты там мелешь? — буркнул самый главный в отряде на вопрос Пикмана.

— Пургу. Просто не врубаюсь, на кой лад вы ждёте от меня сюрпризов? Я что, похож на полного психа?

— А это тут ваще не причём. Нам сказали, что ты долбанутый на голову и с тобой нужно быть начеку, поэтому мы будем смотреть на тебя как на долбанутого и будем начеку. Логика понятна?

— Логика железная, тут не поспоришь. Вы делаете то, что вам сказали. Ну а сами-то вы что думаете по этому поводу? У вас же там внутри должны быть собственные мысли?

— Думаем про что? — не понял вопроса бугай.

— Про меня? Наверное, решили, что я какой-то опасный отморозок? Мерзавец? Плохой человек?

Бугай резко остановился, вместе с ним остановились и все остальные. Он внимательно посмотрел на Пикмана, прищурился и выдал результат, прежде чем продолжить прогулку:

— Нормальные люди такой ерунды точно не вытворяют. Вот, что я думаю. И ты вообще видел, какую шумиху поднял? Там на улицах уже баррикады строят и дороги перекрывают. Твои олухи уже вовсю кричат: «Дураки всех стран объединяйтесь!», «Вся власть дуракам!», «Дуракам — дурацкий парламент!».

— Как бы да, но нет, это просто издержки моей профессии.

— Какой ещё профессии?

— Я — носитель хаоса. Я искра, которая ищет свой высохший лес. Кто-то же должен рушить старые порядки? — улыбнулся Пикман.

— А людей не жалко?

— Всем свойственны сомнения. Но в данном случае я вижу, что эти самые люди объединяются, потому что очень сильно хотят конкретных вещей. Для меня это довод, чтобы подлить ещё больше масла в огонь.

На этом моменте туман стал рассеиваться, как будто они нашли ориентир в этом мире сомнений. Лучи солнца стали разгонять мрак перед ними. Наконец Пикман увидел исполинские пирамиды в центре поместья и присвистнул от удивления.

— Что, впечатляет? — усмехнулся главный бугай. — Эта махина всех гостей впечатляет.

— А, что? Махина? Меня не размер удивляет, а скрытый смысл. В центре всего стоит жертвенный мемориал, вещь, которая требует постоянных жертв. По-моему это идеальная аллегория нашей экономической системы.

— Аля, что?

— Гория, не важно, забей.

На пороге главного особняка показался дворецкий с классическим маслянным фонарём, он помахал охранникам, чтобы они все, наконец, вошли внутрь. Пикмана завели в особую комнату для проверок и тщательно обыскали, дополнительно проверив вещи с помощью металлодетектора. Они осмотрели даже обувь и складки кожи, чтобы гость ничего не смог пронести на встречу. Пикман возмутился такой долгой процедурой:

— Может, хватит уже? Меня всего облапали уже при входе в поместье. Вы так всех шмонаете?

— Нет, только особых гостей как ты.

Потом к Пикману подошёл дворецкий, выглядящий как типичный чопорный англичанин, и пояснил, что от него будут требоваться хорошие манеры. Если Пикман вздумает перебивать хозяина, то бугай Брок сломает ему какую-нибудь кость на своё усмотрение. Пикмана снова взяли под ручки и повели по помещениям, похожим на музей и пятизвёздочный отель одновременно. Статуи рыцарей в позолоченных доспехах стояли вдоль стен и соседствовали с современными аппаратами по очищению воздуха; над каминами висели широкопанорамные телевизоры; картины из эпохи Возрождения чередовались с мастерами постмодерна; роботы-пылесосы чистили старые персидские ковры и шкуры убитых львов; каменные стены покрыли дорогой декоративной штукатуркой, и сделали с её помощью кучу витиеватых узоров, дополнив россыпью полудрагоценных камней. Когда-то это был настоящий средневековый замок, который жил по своим старым мрачным традициям, а теперь его слегка припудрили, чтобы скрыть кровавое наследие. Что, впрочем, касалось и самого семейства.

Охранники провели Пикмана через лобби и библиотеку, остановившись в зале для переговоров. Его посадили в центральное кресло и снова заставили ждать. Эдмон Пикман вздохнул, зевнул, потянулся и расслабился. Он прекрасно знал, что сейчас должно было произойти: большой человек должен был показать насколько он большой. И вот раздался стук каблуков по коридору, из темноты появился аристократ с аккуратно выстриженной дьявольской бородкой. Мистер Морган холодно оглядел своих слуг и остановился на помощнике главного дворецкого:

— Томми, сделай негрони, но не переборщи со льдом, как в прошлый раз, — парень с радостью собачки побежал исполнять приказ.

Морган продолжил последовательно идти взглядом по людям и дошёл до секретаря прогрессивной партии:

— А ты, Тимми, чем меня порадуешь? — человека даже близко не звали Тимми, но никто на это не обратил внимание.

— Не все наши старые партийные функционеры разбежались, мистер Морган! Более сорока процентов не успели сложить партбилет и поэтому могут в теории влиять на дела в партии.

— Ерунда какая-то, — небрежно махнул рукой в его сторону, — не вижу от тебя и твоих коллег действий. Едва в партии началось что-то неожиданное, как вы все сдрейфили. Ну и поделом вам, будем искать новых пресмыкающихся для новой партии.

В этот момент к нему подошёл Томми с подносом и коктейлем. Морган сделал небольшой глоток, потом поднял бокал на свет, внимательно посмотрел на него и разжал пальцы. Стакан с грохотом разбился о каменный пол. Морган сместил взгляд на своего слугу и спросил:

— Скажи мне, Томми, сколько там кусков льда?

Томми, как послушный мальчик, сразу нагнулся вниз и принялся считать кубики на полу:

— Десять, сэр!

— Десять — это перебор. Убери мусор и сделай нормальный коктейль негрони.

— Разрешите спросить, сэр, а сколько кубиков льда должно быть?

— Вменяемое количество! Будешь тренироваться хоть весь день, пока не научишься делать так, как мне нравится.

— Да, сэр!

продолжение в закреплённом комментарии ниже (всего два коммента)

Какое я имею право на такую жестокость? Скажем так, я вырос в бедном квартале и в бедной семье. Я видел, как мои близкие умирают в ожидании получить выписанные им лекарства, я видел голод из-за ничтожной пенсии после сорока лет на вредном производстве, я видел спивающихся друзей, идущих на воровство из-за отчаяния, и я на собственной шкуре знаю, как трудно подняться из гетто и получить хоть какое-то образование и работу. И всё это происходило на фоне бесконечных коррупционных скандалов, когда очередной министр на наши деньги покупал себе люксовый вертолёт для передвижения. Программы господдержки всегда сокращались, льготы урезались, права обесценивались, условия труда ухудшались.

Какая теперь может быть к ним жалость? Они топчут нас как тараканов. Они построили систему, в которой человек не может подняться наверх честным путём. Мне пришлось заниматься многими плохими вещами, я перепробовал самые разные преступные специальности, пока не нашёл своё призвание. Оно требует выдержки, терпения, актёрского мастерства и хорошей фантазии. Как вы понимаете, я не могу действовать напрямую, нельзя прийти к большому человеку и потребовать денег. Самый простой вариант — это играть в команде, кто-то должен изображать из себя плохого парня, который якобы сам следил за жертвой и собирал этот самый компромат.

Некоторые, естественно, проявляют упрямство, и их приходиться запугивать. Например, для этого можно организовать слежку вымышленных агентов ФБР. Якобы жертва разгневала спецслужбы, и теперь они изо всех сил пытаются её уничтожить. Повсюду появляются люди в чёрных костюмах, они всё фотографируют и прослушивают, преследуют почти вплотную на автомобилях и опрашивают друзей и знакомых. А я, с другой стороны, подливаю масло в огонь и говорю своему клиенту, что по моим каналам информации стало известно, что агенты ФБР уже нарыли что-то большое и готовятся выдвинуть обвинения. Обычно я толкаю клиента на уничтожение каких-то важных улик, чтобы псевдоагенты схватили его с поличным. Как правило после этого они ломаются и выполняют любые требования.

В иных случаях, когда улик недостаточно, но я знаю о прегрешениях клиента, я создаю ловушку, связанную с его слабостями. Получаются вполне логичные и справедливые наказания. Был такой случай, когда человек отравил дядю, чтобы получить наследство, и тогда я нашептал ему информацию из надёжных источников, что его родственники подозревают подвох и даже планируют эксгумацию трупа. Хотя на самом деле этот яд разлагался на части, и его нельзя было обнаружить после смерти. Если бы он был невиновен, то не попался бы в мою ловушку, но нет. Клиент, незнакомый с нюансами химии, испугался последствий и уже на следующий день отправился на кладбище, чтобы выкопать тело и сжечь его. А там он наткнулся на якобы частного детектива, который вёл расследование по заказу родственников. Дальше чистой воды психология, «детектив» попытался задержать его и началась драка. Мой человек, Джим, был профессиональным актёром и каскадёром, он просто потрясающе дрался, провоцировал оппонента на резкие действия, получал удары по голове и очень натурально падал вниз, стукаясь о что-нибудь внизу и изображая смерть. И тут подоспели охранники кладбища и сцапали моего клиента со всеми потрохами. Он поплыл, стал молить всех Богов о помощи и обещал сделать всё, что угодно, если его отпустят. Охранники сжалились и ответили, что могут вызвать на место его адвоката. Естественно, это всё были мои люди.

Вообще у меня много сообщников, которые как набор инструментов для вскрытия толстосумов. В этом аспекте я никогда не жалел денег на людей, так как богатство не было самоцелью. Ещё для примера можно вспомнить одного представителя золотой молодёжи: парень с рождения имел всё, о чём другие только мечтали, он кутил, веселился, гулял по клубам с ночи до утра, учился спустя рукава, или, правильнее сказать, ходил в университет, чтобы продолжать веселиться в другом месте, и при этом он был наследником крупной компании. Представляете, какая у нас «замечательная» средневековая система? Человек никогда не развивал в себе никаких талантов, не привык трудиться и идти к большой цели, но он будет управлять двумя заводами по производству синтетических удобрений. Куча людей будет зависеть от него. И как вы думаете он будет ими распоряжаться? Скажу даже больше, этими заводами будет владеть одна и та же семья, состоящая из некомпетентных ленивых эгоистов, и эти люди и завод являются их средневековой вотчиной, они могут делать с ними всё, что захотят, а они захотят выжать все соки, получить максимум прибыли и выкинуть то, что останется, на помойку.

Так вот, этот богатый наследничек пришёл ко мне поздно ночью и попросил избавиться от трупа своей очередной пассии: якобы проснулся после пьянки, а она уже не дышит, но он, естественно, ни в чём не виноват. Если бы я просто сдал его полиции, то он всё равно бы вышел сухим из воды, так как он уже почистил следы, не оставил свидетелей и были некоторые люди, готовые взять вину на себя. Поэтому я помог ему полностью соскочить с крючка, я отправил на указанную квартиру чистильщиков, и они зафиксировали кое-что странное: судя по косвенным признакам девушку отравили чем-то психотропным и скорей всего переборщили с дозировкой. Мои люди взяли пробы крови и волос, чтобы потом провести анализ, и устроили в квартире пожар. Дело быстро закрыли как несчастный случай, полицейские даже не провели нормального расследования, так как им сказали сверху, какой нужно получить результат.

Я присмотрелся к своему клиенту ещё раз, навёл на него справки и узнал, что он не терпел отказа от девушек, он хотел получить от них всё сразу и другой исход вызывал у него раздражение. Как можно было добиться здесь правды и справедливости? Ведь наследничек стал вести себя аккуратно и сдержанно, его защищала могущественная семья, а весомых улик против него не осталось. Я подослал к нему талантливую актрису, которую специально подобрали и загримировали так, чтобы она выглядела максимально похоже на его прошлую жертву. Она представилась как сестра покойной и попросила рассказать про последние моменты её жизни. При этом она старалась выглядеть одновременно соблазнительно и неприступно. Наследничек не мог отказать, боясь вызвать подозрения, он провёл с ней несколько «свиданий» и как-то раз напросился в гости. Только на этот раз девушка сама напоила его зельем. Парень проснулся утром и обнаружил свежий труп из морга на кровати, а рядом пузырёк с тем же ядом, которым он пользовался, чтобы охмурять девушек. У меня были знакомые из полиции, и мы с гримёрами смогли организовать тело, относительно похожее на то, что нам нужно. Благо после смерти все мы быстро усыхаем и сильно искажаемся. Да и наследничек не особо разбирался в ситуации, он в ужасе убежал и снова попросил меня о помощи. Я закивал головой, отправил своих парней на место, а потом сообщил шокирующие новости: у покойной не было сестры и в той квартире уже давно никто не жил. Свидетели не могли прояснить ситуацию, потому что они лишь подтверждали, что он встречался с кем-то очень похожим на погибшую.

А наш призрак и не думал никуда уходить, моя актриса появлялась то тут, то там, махая ему рукой то из толпы, то из проезжающего такси. Едва мой клиент стал сомневаться в собственном рассудке, как я посоветовал ему обратиться к «надёжному» частному психоаналитику. Мой доктор напугал наследничка ещё больше: якобы это было началом опасной болезни, вызванной муками совести, разум не мог выдержать вины и поэтому выдумывал себе наказание, настоящий мир подменялся фантазиями, а мозг утрачивал связь с реальностью.

Я постепенно повышал напряжение и подводил его к исповеди. Я планировал свести его с матерью убитой, она должна была рассказать душещипательную историю о вещих снах, как к ней является дочь, которая не может найти покоя, и она сможет уйти только тогда, когда он, наконец, расскажет правду. В этот момент мы должны были всё записать на скрытую камеру и сцапать крысёныша. Но в моём деле тоже можно переборщить. Перед этим мы подослали нашу актрису в другом образе в компанию его отца, чтобы она устроилась новой секретаршей. Когда наследничек пришёл к отцу за очередной порцией налички, то он сначала её не узнал, и только уже перед самым уходом, буквально стоя в дверях, он обернулся, уставился на неё и заорал. В общем, парень сломался и попал в дурдом. Я не получил денег от шантажа, но эту историю можно было считать в целом закрытой.

Глава 2. Последний клиент или попытка схватить невозможного человека

Мой последний клиент просто кричал о том, что его нужно наказать. Его знали под именем Эдмон Пикман, говорят, что он прибыл из Франции, хотя на мой взгляд из французского в нём было только вино, которым он напивался каждый Божий день. Я даже не надеялся, что этот проходимец заедет к нам на Манхеттен и вначале наблюдал за его похождениями исключительно по новостям.

Как только он прибыл в нашу многострадальную страну, то первым же делом организовал финансовую пирамиду, которую бесхитростно назвал «Финансовая пирамида». Он прямо в рекламе заявил, что собирается оплачивать высокие прибыли за счёт новых участников, пока пузырь не лопнет. Естественно, прокуратура не на шутку возбудилась от такой наглости и попыталась закрыть проходимца, но в условиях договора не оказалось никакого обмана. Клиенты добровольно соглашались отдать деньги без каких-либо гарантий возврата. Тут уж закон был бессилен, если люди хотят лишиться своего имущества, то они имеют на это право. И справедливости ради надо сказать, что эти самые люди не «подкачали»: и большие, и малые, и набравшие кредитов, и гуляющие на последние, все они побежали в очередь, потому что каждый думал, что он будет в первой волне и поэтому получит огромную прибыль за счёт остальных. Я даже стал свидетелем как мои дальние знакомые рассуждали об этой железной схеме: «Смотрите сколько лохов уже побежало! Значит вначале точно будет всё в шоколаде! Нужно лишь успеть войти и выйти!». Большинство людей считало, что большинство людей идиоты. Походу Пикман собирал налог на тупость…

Пока власти искали альтернативные способы уничтожения этой преступной компании, она самоликвидировалась. И причём не просто так, а с большим пиаром. Пикман собрал пресс-конференцию и заявил, что чиновники душат честный бизнес, и он вынужден закрыться, хотя якобы его «Финансовая пирамида» ещё не исчерпала возможностей. И поэтому он, как ответственный бизнесмен… Нет, вы не ослышались, он действительно на полном серьёзе называл себя честным и ответственным бизнесменом, и даже сейчас мне трудно писать об этом, сохраняя полное хладнокровие. Так вот, он заявил, что собирается конвертировать деньги вкладчиков в акции своей новой компании. Все, кто вложился в его пирамиду, автоматически стали совладельцами «Торговля воздухом». Прямо на этой пресс-конференции Пикман представил свою очередную «гениальную» идею: якобы воздух в церквях обладает суперочищающим эффектом, лечит болезни и повышает иммунитет благодаря особому излучению от цветных витражей и от воздействия колокольного звона. Поэтому его люди специально собирают этот воздух перед началом службы и помещают в винтажные стеклянные контейнеры со специфическими излучателями на батарейках. Что, естественно, было необходимо для сохранения этой особой чистоты. В общем, эта штука была дорогущим одноразовым освежителем воздуха в красивой обёртке, но благодаря рекламе, псевдонаучным бредням и бесконечной самоиронии, которую любил интернет, Пикману удалось протолкнуть свой товар на рынок. Даже мне подарили две такие приблуды! Вроде бы здравомыслящие люди, работники крупной адвокатской конторы, но купились на эту ерунду. Я просил их честно ответить зачем, но они лишь промямлили, что это красивая и модная побрякушка, идеальная для подарка, когда не знаешь, что выбрать.

Так как «Торговля воздухом» началась с агрессивной рекламы и с хорошим стартовым капиталом, акции компании выросли в несколько раз. К тому же большая часть «старых» акционеров, образовавшихся от прошлой аферы, не торопилась продавать свою долю, они были настроены на большую прибыль ещё с прошлого раза. Всё это способствовало хорошему выходу на фондовую биржу. Казалось, дела шли неплохо, но тут появилась возмущённая общественность, которая потребовала остановить авантюриста. Вначале это были отдельные голоса учёных, потом инициативная группа из меценатов и публичных деятелей, даже представители шоу-бизнеса поддержали борьбу с Пикманом. Главным образом они давили на просвещение, на то, что нужно бороться с псевдонаукой и оболваниванием народа. Они очень хорошо начали, а потом их деятельность как-то резко преобразовалась в компанию «Здравый смысл», а их посылы стали рекламой: «Поддержи здравый смысл! Купи настоящий освежитель воздуха, который основан на доказанных научных принципах! Чем больше купишь у нас, тем меньше достанется Пикману». Как только я это услышал, то сразу понял, что народ разводят по той же самой схеме, что и раньше.

Мне лишь оставалось тяжело вздыхать, когда знакомые из прокуратуры (!) советовали мне внести вклад в здравый смысл. «Ну вот! Ты же так долго возмущался на Пикмана и, наконец, у тебя есть шанс сделать что-то против него» — говорили они мне без тени иронии. Ну, естественно, потом выяснилось, что Пикман, увидев, как в обществе появились недовольные, оседлал протест, купил кого надо и заработал на тех, кто хотел оставить его не у дел. Едва компания «Здравый смысл» вышла на рынок, как он избавился от своего пакета акций в «Торговля воздухом» и ещё раз зафиксировал прибыль.

Когда люди, наконец, догадались, кто стоит за этим здравым смыслом, он сразу вышел на публику, признал правду и пообещал больше не лгать своим любимым клиентам. Что не говори, но он очень хорошо чувствовал настроения людей, он всегда заранее говорил, что он мерзавец, но не настолько мерзавец, чтобы уж совсем мерзавец. Якобы он не собирался грабить народ в наглую, а лишь немного шутил и кривлялся. Изо всех сил Пикман старался сохранить шарм и харизму, чтобы каждое его новое дело встречали с добродушным интересом.

В тот же день Пикман устроил торжественное закрытие компании «Здравый смысл», он собрал журналистов и акционеров из обеих компаний прямо на кладбище, где они вместе опустили гроб в могилу. Потом все весело и задорно фотографировались у надгробия с надписью: «Здесь похоронен здравый смысл, павший в неравной борьбе с Эдмоном Пикманом». Ну, как вы понимаете, там же Пикман объявил о создании следующей компании под названием «Вечный двигатель», которая будет делать то самое, что заявлено в её названии. Опять он сорвал бесплатный хайп, который умело трансформировал в рекламу.

Этот эксклюзивный товар можно было заказать только по интернет-магазину в виде таинственной коробки. Никто не знал, что внутри, но было обещание, что это действительно тот самый мифический «Вечный двигатель», который пытались создать ни одно столетие. Потом выяснилось, что это просто механические часы, заряжающиеся от перепада атмосферного давления. Формально Пикман не соврал, такие штуки действительно назывались вечными двигателями, правда с припиской: второго рода, что означало, что они сами берут энергию из окружающей среды. Как вы понимаете, чудес не бывает, а вот фокусы ещё как.

Не успели мы очухаться от вечных часов, как Пикман опять продал компанию и исчез с потрохами, некоторые даже вздохнули с облегчением, но я догадывался, что это была лишь временная передышка для общества. И вот как-то раз по новостям в разделе забавное я услышал, что кто-то зарегистрировал рекламную компанию «Лохнесское чудовище». Я сразу насторожился и стал ждать очередных сводок из мира экономических преступлений. Через месяц-полтора в разных уголках нашей страны люди стали видеть маленьких зелёных человечков, летающие тарелки, бигфутов, призраков, оборотней и одного живого Авраама Линкольна. Ну хотя бы в этот раз журналисты раскусили этого пройдоху, и поэтому довольно быстро поползли слухи, что это Пикман таким образом поднимал туристическую активность в захудалых городах Америки. Пикман вышел на свет и признал свои проделки: он просто по дешёвке купил старые голливудские роботы-аниматроники и устроил их последнее представление. Но даже тут он всё равно попытался получить какую-то выгоду, напоследок заявив, что одно чудо из этого списка видимо настоящее, так как он к нему не причастен. Образовался небольшой хайп, который ненадолго продлил существование его рекламной компании.

Снова и снова, он бросал одно дело и принимался поднимать новое, следующим проектом стал алкоголь полностью безопасный для здоровья. Но потом оказалось, что это гомеопатический алкоголь, то есть разбавленный в миллион раз, то есть дистиллированная вода. С ним пытались судиться, но он парировал это тем, что тогда нужно вообще отменить гомеопатию как лженауку. Вроде бы народ даже задумался над этой дилеммой и гомеопатические лекарства стали убирать из аптек. Это, пожалуй, был единственный позитивный момент от его деятельности, и то случайный.

Как вы понимаете, это всего лишь часть его выходок, которая дошла до широкой общественности, некоторые вещи остались под сомнениями, другие звучали слишком фантастическими или абсурдными. И, естественно, не все битвы ему удавалось выигрывать, как-то раз Пикман организовал курсы мгновенного повышения интеллекта и финансовой грамотности. Один сеанс стоил тысячу долларов. Слушатели приходили в пустую аудиторию и безрезультатно ждали хоть кого-нибудь. Некоторые возмущались и потом обращались к Пикману за разъяснениями, и тогда он отвечал, что если они не поняли, то должны обязательно сходить ещё раз. Тут не знаю, смеяться или хвататься за голову, но кто-то приходил даже три раза. Говорят, что даже матёрый прожжённый аферист Пикман не выдержал и повесил табличку в аудитории: «Дураки необучаемы, но платёжеспособны». В этот раз его удалось хоть как-то привлечь к суду, оштрафовать, приговорить к небольшому сроку и исправительным работам. Отдам ему должное, он нисколько не скис и не расстроился от грязной работы на улице. Всё с той же ухмылкой он убирал газоны от мусора и весело общался с журналистами, которые специально приехали посмотреть, как он будет справляться с новой работой.

Многие ждали от него продолжения веселья, людям казалось, что Пикман будет бузить, пока его не остановят. Но вместо этого он сделал вид, что решил завязать и перейти к спокойной жизни. Со всеми своими деньгами он перебрался в мой родной Нью-Йорк и основал торговый дом «Моррель» и инвестиционный дом «Гобсек». Теперь он якобы интересовался только добычей полезных ископаемых в Южной Африке. Пикман скупил кучу рудников, открыл новые и усовершенствовал старые. На первый взгляд его интересовали вообще все ископаемые в том регионе, но больше всех он выделял тяжёлые металлы. По какой-то причине он отправлял часть добытого сырья в Нью-Йорк через свой торговый дом, невзирая ни на какие издержки по доставке из-за огромного плеча подвоза. Как всегда его деятельность со стороны выглядела довольно хаотичной, многие вкладывали деньги в этот проект, но его рентабельность оставалась под вопросом. Скорей всего данный вопрос вскрылся бы сам с собой в недалёком будущем, но по велению случая этот профессиональный мошенник-аферист пришёл к профессиональному шантажисту-мстителю, то есть ко мне. С этого момента наша судьба была предрешена: кто-то кого-то должен был убить или загнать в тюрьму.

Наверное, вы можете спросить, чем именно мне так не угодил этот Пикман? Может быть, в ваших глазах он даже лучше того богатого наследника, который случайно убил невинную девушку? Ну что ж, скажу так, я, как человек, видевший социальное дно, тюрьму, наркоманов и бандитов разных мастей, довольно быстро заметил в нём кое-что скверное. И все эти предчувствия полностью оправдались, когда я увидел его воочию. Если сомневаетесь, то послушайте мою историю дальше.

дисклеймер: автор не поддерживает идей главных героев и не считает их положительными персонажами

ОСТОРОЖНО! ДАЛЬШЕ МНОГО ТЕКСТА! Примерно в 3 раза больше, чем в посте.

продолжение читайте по ссылке: https://author.today/reader/359944/3315449 (там полный текст повести сразу, на мой вкус на author.today удобная "читалка" для чтения больших текстов, в отличие от пикабу, где из-за лимита по буквам приходиться дробить произведение на мелкие комменты)

или читайте продолжение далее в комментариях (извините, получилась простыня текста на десяток комментов, которую замучаешься листать)

(минутка рекламы, наверное?) Это уже можно называть "старой версией", потому что до того, как "общажка" дойдёт до печати, мне предстоит ещё дописать концовку нехилого такого размера, расширить и переписать скомканные первые главы, навалить лора, усилить детективную линию и может даже дать несколько ниточек на продолжения. У меня ещё много историй про этот городок, и какие-то короткие рассказы я ещё буду выкладывать (вроде Рыб Глубокого озера и Паразитов, которых тоже буду расширять и переписывать). Про девушку, которая смогла охмурить бессмертного, про "Эльдаровских детей" (а точнее, внуков), про чёрный снег и Чёрную хворь, про грибы, которые нельзя есть, про привокзальных котов, что едят дым, про Повелителя жара и Владыку холода, да и в целом про ту самую шахту и горы, которые хранят древние тайны. И если я начну новый большой цикл, идея которого холится и лелеется с начала универа, то он тоже начнётся здесь.

В конце концов, именно в комментариях на Пикабу мне посоветовали выложиться на АТ, а там меня нашла редактор, почему я и не могу больше выкладывать эту историю. Спасибо тем, кто мне об этом писал :)

P.S. В комментариях будет небольшой отрывок из того самого Июня. Он не несёт сильных спойлеров, зато неплохо описывает настрой серии в целом, как мне кажется.

Но мы успели сделать только первый шаг, и наш энергетический рай и технология перерождения остались только мечтой. Теперь мы жалкие остатки со скромными возможностями и ресурсами. Чтобы начать всё заново нам потребуется захватить власть над целой планетой и столетиями направлять усилия этого общества в одно русло — в изучение теоретической физики. А ещё нам потребовалось бы найти и потратить кучу элемента Вальмана-Штрасса, провести опасные эксперименты и привлечь внимание Вселенского комитета и других акул из глубокого космоса. Наверное, когда-нибудь я попробую ступить на этот путь из-за отчаяния, но пока страх перевешивал всё остальное.

Я живу с проклятием бессмертия и с тревогой думаю над будущем. Если бы не Сюзанна и Ребекка, я бы, наверное, сошёл с ума, ибо одиночество это яд для разума. Но на какие муки я их обрёк? Они ведь совсем молоды и не понимают того, что их ждёт. А ведь они ещё и женщины! А что если у них заиграет материнский инстинкт? Им придётся наблюдать за тем, как стареют и умирают их собственные дети. А если они попросят сделать их бессмертными? Это же цепная реакция, я стану кем-то вроде графа Дракулы, который был прародителем рода вампиров. Кто-то может сказать, что в этом нет ничего плохого, но я уже боюсь последствий. Фактически я буду ответственен за то, что натворит будущий клан, которым я не смогу управлять. Уж извините, но я немного знаю как устроено человеческое общество, и понимаю, что потомки будут думать о своём сохранении и процветании. В конечном счёте они начнут бороться за власть и выживание организации, а для этого нужно принимать в свои ряды новых членов. Вот это как раз и будет то, чего так боялся комитет.

Всё! С нытьём закончили, возвращаемся к делу. Наступило ужасное утро непонятного дня. Состояние было таким невнятным, что я решительно не понимал, что произошло прошлой ночью. Я открыл глаза, но ничего не изменилось. Я хотел позвать на помощь, но опять ничего не получилось — раздались какие-то непонятные звуки и бульканье. Потом я наконец додумался поднять голову из тарелки с салатом, который уже пустил сок.

— Чёрт! Сюз! Ребекка! Почему я опять ничего не вижу! — озадачился я.

— Сними повязку, Эдмон, — раздался голос Ребекки в моей голове.

— О, спасибки! — я убрал с глаз бинты и попытался разглядеть комнату, в которой находился. — Странно… В одном глазу мутнее, чем обычно.

— Ты после операции, тебе пересадили донорский.

— Так вот почему у меня так голова раскалывается. Это отходняк от наркоза! Одна загадка решена. А что у меня в тарелке? Очень похоже на салат с курочкой.

— Это был наш крокодильчик Данди, он опять цапнул твои штаны, и ты в жару гнева пристрелил его из Магнума 44 калибра.

— Ну, что могу сказать? Я разочарован таким неоригинальным вкусом. А давайте заведём страуса?! Я слышал, что у них самые огроменные яйца.

— Не надо! Они могут прибить человека одним ударом ноги!

— А кенгуру?

— Они боксируют так, что мало не покажется. Всё, что родилось в Австралии, должно остаться в Австралии. Предлагаю взять колибри, они милые, красивые и забавные.

— Да… Не плохой выбор…

— Эдмон! Я уже чувствую, как ты хочешь попробовать их на вкус!

— Их мясо должно быть очень нежным! Возьмём сразу десяток, устроим им дивный сад с растениями и гнёздами. Обещаю, что съем только одну. Ну максимум три, если будут очень вкусными.

— Ну, зная тебя, можно сказать, что это уже большое достижение.

Кажется мы находились на моём космическом корабле и где-то на земной орбите (точнее сказать, это была очередная версия Земли в очередной параллельной реальности). Космический корабль звучит гордо, но как я уже говорил в самом начале, наш вид не успел довести эту технологию до высокого уровня. Потом, после геноцида, мы бродили с Рэдом по мирам второго эшелона, у которых дела были ещё хуже. Поэтому пришлось ремонтировать и копировать то, что уже было под рукой. В какой-то момент мой кузен угнал армейскую посудину одного продвинутого тоталитарного режима (ему нравилась его огневая мощь), а я так привык к этой тачке, что решил использовать её до самого конца. Всё-таки это было напоминание о родном доме. Наверное, в этом были все мои проблемы, я не мог отпустить прошлое также легко как Рэд. Вот он мог запросто сжечь все мосты за собой, он осознавал себя как уникальную сущность над вселенной, для него весь мир — это игрушка, созданная исключительно для его развлечения.

Издали наш корабль походил на гигантского спрута с солнечными панелями, хаотично расположенными отсеками, ядром генератора и роборуками манипуляторами. В “стоячем” режиме он раскладывался на составные части, а во время путешествий всё упаковывалось в компактный шар и защищалось энергетическим барьером. Стыдно сказать, но гравитация была только в кухонном отсеке. Гравипол — дорогая игрушка, которая жрёт много энергии, и для её установки на нашу посудину потребовался мастер с золотыми руками. Но вот на панорамные иллюминаторы я не пожадничал, уж больно они были красивые.

Я подошёл к “окну” и присмотрелся к планете — половина континентов была покрыта пустынями.

— М-да… — вздохнул я. — Чувствую, что мы не увидим там процветающие цивилизации…

В комнату вошла Сюзанна.

— Зацените штуковину! — после перестрелки с бандюками Рэда она потеряла кисть, и теперь весело размахивала крюком вместо неё. — Я настоящий пират!

— Вот это жуть! Я в прикольном смысле этого слова.

— Не волнуйся, я сделала съёмный киберпротез. Я теперь вообще трансформер! — убрала крюк и нацепила модель, которая была похожа на обыкновенную человеческую руку, её лишь немного выдавал оттенок кожи и специфическая моторика пальцев.

К сожалению, человеческие тела страдали плохой ремонтопригодностью, их приходилось восстанавливать киберимплантами, а не лечить в полном смысле этого слова. Но это гораздо круче, чем быть диплокроном с планеты Фаеркриз, где каждая взрослая особь носит в себе выводок, и если она получает сильную рану, то её организм просто взрывается, а так называемые детки по-быстрому сжирают носителя и расплываются по океану. Не сочтите за расизм, но ничего лучше гуманоидов вселенная не придумала!

Сюзанна тоже подошла к окошку и включила на нём лазерную проекцию, ей не терпелось как можно быстрее перейти к делу и потенциальной заварушке.

— На этой планете творится странная ерунда.

— А разве ерунда может быть не странной?

— Тогда назовём её загадочной. Так вот! Раньше здесь была высокоразвитая цивилизация, но теперь её города брошены на произвол судьбы. Никаких следов войны и хаоса. Никакого мусора на улицах, никаких баррикад, следов взрывов и человеческих останков. Их просто бросили.

— Ух, какая интрига!

— Это ещё не всё. Люди исчезли, а роботы нет! Целая армия примитивных роботов перекапывает землю на континентах, они добывают металлы и редкоземельные элементы, обрабатывают их на заводах и отправляют в один центр, находящийся в середине Евразии.

— А кто их ремонтирует и производит?

— Рядом с тем центром полно автоматизированных заводов. Я отправляла туда разведывательные дроны, и они успели заметить только роботов.

— Успели?

— Их сбили системы ПВО. Там есть боевые машины.

— Действительно загадочно. Куда им столько металла и прочего сырья? Они там что, пирамиды складывают?

— Складывают, но не из металла, а из грунта и скальных пород. Роботы копают циклопические катакомбы, в которые уже сейчас можно поместить несколько мегаполисов. Из одних тоннелей выносят почву, в другие заносят металлы и ископаемое топливо. Судя по сканерам энергии там творится что-то грандиозное. Извиняюсь за туфталогию, — оговорилась она, — но в центре этого центра находятся ускорители частиц и генераторы на основе элемента Вальмана-Штрасса. И судя по тем координатам, что ты получил из устройства Рэда, приёмник находится именно там.

— Один из приёмников, — грустно уточнил я.

Эх, как вы могли догадаться, с Рэдом не бывает просто, когда мы обработали сигналы с его устройства, то обнаружили, что существует два адресата в двух разных мирах. Сами понимаете, какие тут могли быть расклады. Возможно в обоих мирах существовали свои автономные машины судного дня. Возможно даже то, что если обезвредить одну, то активируется другое. От моего кузена можно было ждать всего чего угодно. Но всё-таки оставалась надежда на хороший исход, вряд ли он соорудил банальную бомбу, вирус или нанооружие. Подобные штуки могли навредить многим мирам, но они не представляли угрозу для мультивселенной. Если же Рэд действительно собрался изменить ход истории, если ему нужен был максимальный масштаб, то это должно было быть чем-то хитрым и сложным. Скорей всего, в каждом мире была только часть замысла, и чтобы остановить Рэда, мне нужно было увидеть картину целиком.

Сюзанна показала снимки центра с дронов-шпионов и указала на одну странную точку.

— Вот тут располагается один из входов в подземное царство.

— Минуточку! — пригляделся я к фотографиям и увидел странное здание. — Какое чудовище могло совершить такое преступление! Вы только посмотрите! Снизу это Австрийская крепость Хоэнзальцбург, но внутри стен стоят соборы Гауди и Святого Вита!

— Ауди? — переспросила Сюзанна. — Или Гауда, как сыр?

— Нет! Гауди — это архитектор! Эти два собора выполнены в Готическом стиле! А крепость в Романском!

— А не пофиг ли?

— Ну, в принципе да, аргумент... А замок обитаем?

— Может быть, но вокруг него полно пыли. Я пробовала установить радиоконтакт, но мне никто не ответил. Судя по сканерам, под замком расположен тоннель, ведущий в главный бункер, откуда можно попасть к машине судного дня.

— А системы ПВО и злобная армия роботов-убийц?

— Замок расположен на самом краю, вся бурная деятельность идёт южнее, а с севера только голая пустыня, камни и помойка — там лежат какие-то большие непонятные корпуса то ли кораблей, то ли военной техники. К сожалению, сам замок находится в зоне действия ПВО, и к нему можно подобраться только хитрым способом — с помощью ног.

— Звучит как чётко продуманный план. Я думаю мы можем взять штурмовик, ты сядешь за орудие, а я за штурвал, мы полетим на сверхнизкой высоте и, так сказать, прощупаем обстановку. Ребекка, присмотришь за кораблём?

Ребекка нежно схватила мои импланты в голове и воспользовалась голосовыми связками:

— Ну, конечно, дорогой!

Я, естественно, не сопротивлялся, потому что это весьма романтично, когда две энергетические сущности так тесно соприкасаются друг с другом. В нашем корабле были предусмотрены специальные приборы, позволяющие управлять им, когда мы находились в состоянии без тела. Я мог спокойно оставить посудину на орбите, а сам спуститься с Сюзанной ради весёлых приключений. Ах да, мы же ещё мир спасали. В этот раз я не особо наряжался и даже согласился надеть джинсы. Зато мы взяли самый классный штурмовик из имеющихся, в отличие от всех остальных он был красным. Не помню где мы его достали, но сразу было понятно, что вещь крутая.

Глава 7. Хороший гость - хорошо прожаренный гость

Как только мы спустились на околоземную орбиту, то получили первый гостинец — среагировала космическая система обороны и по нам запустили противоспутниковую ракету. Видимо, после запуска наших дронов-шпионов хозяева планеты стали искать гостей и были начеку. Вначале я усмехнулся — подумаешь, одна сверхзвуковая ракетка! Я мог сбить её на подлёте лазерами. А потом сканеры сказали, что внутри целая ядерная боеголовка, от взрыва которой могло задеть и наш корабль. Пришлось постыдно спасаться бегством и лететь в обратную сторону.

— Ну ок, враждебная планета! — сказал я. — Первый раунд ты выиграла, но я ведь могу набрать сверхскорость! — на самом деле я никому не советую превышать гиперзвуковую скорость в плотных слоях атмосферы, чем выше плотность воздуха, тем больше выделения тепла, а энергетический щит у маломощного штурмовика не всесильный.

Я хорошенько разогнался и снова влетел в околоземную орбиту, и в этот раз средства обороны запустили целую дюжину ракет в нашу сторону. Кому-то было не жалко тратить на нас атомные бомбы! Они же стоят уйму денег! Признаю, что я решил не рисковать, и снова удрал наверх. Ракетки оказались хорошими и загнали меня далеко в глубокий космос, прежде чем взорваться. Несмотря на расстояние, осколки и излучение всё равно задели штурмовик, что говорило о большой мощности зарядов.

В дело вмешалась Сюзанна, сидящая сверху.

— Может того самого? Зайдём через Южный полюс? Обычно у людей там самая жидкая система ПВО. А потом будем лететь на сверхмалой высоте, чтобы скрыться от радаров.

— Хороший шаг. Но перед этим предлагаю сделать отвлекающий манёвр. Ребекка! — я вызвал главный корабль по спецлинии. — Сбрось какой-нибудь балласт, пожалуйста. Нам нужно обмануть местную систему ПВО.

Если бы я знал, что она собирается сбросить отсек с модной одеждой, я бы ей этого не позволил! Но таки меня не спрашивали, и куча гиперзвуковых ракет отправилась на уничтожение не менее дорогих шмоток (помимо всего прочего, там были одёжки короля Людовика и доспехи Генриха VIII!), а мы следом нырнули на полной скорости в сторону Антарктиды. Ракетного обстрела всё равно не удалось избежать, но мы выиграли время, смогли спуститься вниз и стали невидимыми для радаров и прочих средств обнаружения.

Путешествие затягивалось, мы летели на скромной высоте и поэтому огибали земной глобус по его поверхности. Зато успели оценить бескрайние просторы мирового океана, встретили перелётных гусей и слегка вздремнули. Хорошо, что у штурмовика был автопилот, и нас было двое, и поэтому мы могли хоть как-то развлечься. Ради конспирации мы пролетели от одного полюса к другому, а потом зашли в центр Евразии через Арктику. На континенте нас встретили вражеские зенитки и истребители. Мы мчались на максимально возможной скорости, и позади штурмовика оставался красивый фейерверк из взрывов и трассирующих пуль. Я летел ломаными кривыми, чтобы скрыть конечную цель маршрута и нам вроде бы это удалось. Или в том районе просто не было нужной авиации и средств ПВО. Перед центральной зоной наступило затишье, мы, наконец, приблизились к замку Хоэнзальцбург.

Штурмовик завис над пустынной местностью — на горизонте виднелись силуэты крепости, в воздухе царила подозрительная тишина. У меня проснулась паранойя, и я стал внимательно разглядывать показания сканеров. Сюзанна попробовала добавить капельку оптимизма и сказала.

— Вроде бы всё спокойно.

— Если только не смотреть на датчики шумов и инфракрасного излучения. Под нами находятся какие-то тёплые потоки материи. Они движутся к нам с двух сторон, зажимая в клещи.

— Но раз они подземные, то значит нас не касаются.

— Эм... а теперь они уже наземные.

Я навёл прицел и стал высматривать надвигающуюся угрозу. Вначале появились столбы пыли, а потом они — целая армада танков, самоходной артиллерии, бронетранспортёров, боевых машин пехоты и ракетных комплексов. Техника из двадцать первого века, простая, дешёвая, но весьма грозная. Они вышли из катакомб и теперь надвигались на нас сразу с двух сторон — два широких фронта, идеальное построение и ровные ряды. Не успел я удивиться, как показались сверхскоростные истребители и сразу выпустили по нам ракеты. Боеприпасов они не жалели и стреляли словно заградительным огнём, небо вокруг нас покрылось огненными тучами и дымом. Я не мог улететь с поля боя — пролететь через облако осколков на большой скорости было слишком опасно, и потому я метался над бронетехникой, с переменным успехом уворачиваясь от ударов. Пока энергетический щит выдерживал нагрузку, но у противника был огромный численный перевес, который медленно, но верно подтачивал наши энергетические ресурсы. В этой суматохе я даже не заметил одну странность, про которую упомянула Сюзанна.

— Это две вражеские армии!

— Что?!

— Они уничтожают друг друга!

Это было небольшое облегчение — мы были не единственной мишенью для участников войнушки, но каждая из сторон всё-таки тоже считала нас особо опасным врагом.

У штурмовика было полное техническое превосходство, каждый выстрел нашего лазера сбивал как минимум один истребитель, наши ракетки взрывались с огромной мощностью и задевали даже наземный транспорт. Уклоняясь от ракет класса воздух-воздух я спустился вниз, поближе к танкам, и позволил Сюзанне расчистить небо. К моему удивлению, это заняло достаточно много времени, щит стал работать в полсилы и пропускать некоторые удары, которые пока оказались лёгким пощипыванием прочного корпуса. Но всё хорошее быстро заканчивается. По нам выпустили что-то адски мощное, оно пробило щит и повредило двигатель штурмовика. Пространство вокруг нас было ещё довольно сильно загажено взрывами и столбами дыма, но я таки рискнул и включил гиперзвук, чтобы наконец убраться с вечеринки. Мы пролетели примерно десять километров, а потом бедный штурмовик почувствовал себя совсем плохо и спланировал вниз. Мы почти долетели до территории, которую Сюзанна недавно назвала жестяной помойкой.

Я вздохнул с облегчением.

— Хуф, это конечно было весело, но воздушный бой не должен длиться так долго! Это изматывающее испытание.

— Эдмон!

— Что?

— Так ещё ничего и не закончилось! Я смотрю в прицел и вижу, что к нам приближаются танки. Одна армия уничтожила другую, и теперь отправляется добивать нас.

— Чего ждёшь?! Стреляй по ним!

— Тогда мы засветим нашу позицию, и по нам откроет огонь артиллерия.

— Так, погодь! Сейчас что-нибудь придумаю. — я ударил по приборной панели и двигатель выдохнул немного огня, мы сдвинулись с места на тридцать метров и опять застряли. — Кажется наша тачка ещё не совсем сдохла. Стреляй по моей команде по всему, что движется, а потом резко останавливайся. Давай, Сюзанна, жги!

Она выпустила пачку ракет по всему тому, что есть на горизонте, и потом я снова изо всех сил ударил по приборной панели, мы прыгнули на целых пятьдесят метров вперёд и уже через пару секунд рядом с нами прогремели взрывы снарядов от самоходной артиллерии. К счастью, стреляли они довольно метко, именно в то, самое место, где мы находились минуту тому назад. Мой манёвр был чертовски гениален, но бесполезен, несмотря на то, что Сюзанна подбила кучу танков, вместо них показались новые. Она уничтожила их тоже, мы снова прыгнули вперёд, но уже в последний раз. Артиллерия открыла огонь по площадям, и нас основательно задело. Штурмовик окончательно сдох, мы в спешке собрали самое необходимое для выживания и выбрались наружу. Интуиция подсказывала, что нужно изо всех сил бежать в сторону железной помойки и искать там укрытие.

Мы углубились, наверное, на целый километр, вокруг нас были сожжённые истребители, ударные вертолёты, примитивные боевые космические корабли, шаттлы, ступени межконтинентальных ракет и просто горы уничтоженных танков. Потом мы услышали звуки вертолётов, это был сигнал к тому, что пора спрятаться. Конечно, можно было выбрать первый попавшийся пустой танк или бронетранспортёр, но я предпочёл остов стратегического бомбардировщика, который лежал на куче мусора, и поэтому его нос возвышался над местностью. На мой взгляд это был хороший наблюдательный пункт. Мы пролезли через дыры в фюзеляже, пробрались через мусор и добрались до кабины пилотов. Я вытер платочком многолетнюю пыль и снова сел в командирское кресло.

— Эх, хорошая была махина, Сюзанна! Это ведь настоящий B-52!

Сюзанна присела ко мне на коленки.

— Что будем делать?

— Любоваться живописными окрестностями.

— Тогда держи бинокль.

Я взял игрушку в руки и стал смотреть в сторону замка, откуда наступала армия неизвестного и странного противника.

— Ну да, они идут по следу, танки заехали на территорию помойки... Ой, они выбросили десант с бронетранспортёров, это какие-то человекоподобные роботы с импульсными винтовками.

— И с красными линиями на груди?

— Как ты догадалась?!

— Вертолёты сбрасывают таких же бойцов.

Я опустил бинокль и увидел, что на территории помойки уже кружили вертолёты Ми-35 и сбрасывали этих самых железных солдат. Они разбили местность вокруг нас на квадратные сектора по километру и начали методичную проверку.

— Кажется нам конец, — спокойно сказала Сюзанна, — будем отстреливаться до победного? Устроим им партизанскую войну?

— Тебе бы лишь бы пострелять! Это конечно круто, но мы тут по делу.

— Есть какой-нибудь хитрый план?

— А это хорошая идея.

— Какая?

— Начать думать над новым планом. Я вот смотрю на всю эту ерунду и чувствую что-то знакомое.

— Да неужели?

— Всё это имеет смысл только в том случае, если было сделано по приколу.

— Разве?

— Я про то, что случилось перед замком. Это была большая арена. Высокие соборы замка это ВИП-ложа и хорошая точка для наблюдения. Кто-то собрал две армии друг перед другом и утилизировал их самым красочным способом.

— То есть мы оказались в нужном месте и в нужное время?

— Ну с нами это постоянно происходит, поэтому тут нет ничего удивительного. Или кто-то захотел совместить приятное с полезным. Он решил запустить приготовленные игрушки, чтобы сцапать нас.

— Точно! Он решил устроить убойную шоу с нашим участием.

— Ага, всё складывается.

— Только что это нам даёт?

— На первый взгляд ничего. Но с другой стороны, теперь мы точно знаем, что там в замке есть настоящий живой человек, который командует всеми этими роботами. Мы немного поняли его психологию и знаем, что он в силах нам помочь.

— Но я пробовала выйти с ним на связь и не получила никакого ответа.

— Ну значит настал мой черёд попробовать! Мы ведь захватили универсальный коммуникатор?

— Первым делом взяла! Вот держи.

У женщин столько тайников в одежде! В общем, я взял трубку и стал посылать радиосообщение в самом простом формате, чтобы его точно перехватили и перевели.

— Отличное было представление! — сказал я на самом популярном диалекте эпохи 21 века. — Надеюсь вы всё записали на видео? Хотелось бы глянуть на это со стороны.

Никто не ответил, и тогда я продолжил:

— Я знаю, что вы меня слышите, эти танки не могли оказаться там случайно, их должен был вывести человек, чтобы устроить представление. Вряд ли это были роботы или автоматическая система обороны.

— И что с того? — в эфире появился холодный властный голос.

— Ваши игрушки нас скоро убьют.

— Не надо было вторгаться в частную территорию.

— Позвольте нам уйти.

— У меня много дел. Вам есть, что мне сказать по существу?

— В ваших краях должен был появляться один знатный проходимец в белоснежном костюме, блондин с короткой стрижкой, мог представиться как Рэдмонд или Рэд, по натуре лживый двуличный бандит-террорист-анархист, который мог развести вас на какую-нибудь дичь. Я могу многое что про него рассказать.

— Говорите.

— При личной встречи. Я бы хотел увидеться с вами с глазу на глаз.

— Что вы ещё можете мне предложить?

— Помощь в борьбе с ним.

— Хм.

— Я бы не хотел вас торопить, но ваши солдатики уже готовятся расстрелять наше убежище из гранатомётов и импульсных винтовок.

— Хорошо, думаю один раз можно нарушить распорядок дня. — роботы остановились. — Ждите, мои помощники прибудут к вам в пределах шести минут, они будут лететь на источник радиосигнала.

— Но тут уже есть ваши вертолёты?

— Нет, я их всех запланировал отправить на свалку ровно к обеду, а на моих часах уже 11:55.

— Понял, спорить не буду, я вижу вы любите пунктуальность и исполнительность.

— Этот мир живёт планами, мистер, и вы должны заставлять других людей следовать своему плану, чтобы не быть частью чужого.

Ровно в 12:00 роботы-солдатики, танчики и вертолётики взорвались изнутри. Военная возня резко закончилась тишиной. Потом ещё через две минуты на свалку рядом с нами прилетел аэромобиль — судно на воздушной подушке, стилизованное под чёрный лимузин. Оттуда выплыли небольшие роботы, тоже на аэроподвеске, и предложили зайти внутрь. Выглядели они немного забавно: летающие коробки с клешнями, которые кто-то нарядил в костюмчики дворецких, а сверху прикрепил декоративные шляпки-цилиндры. Ну как мы мог ли устоять, конечно же мы зашли внутрь.

Глава 8. Райтфолл

Судя по убранству лимузина, хозяин замка знал чего хочет — он просто брал это, и его не волновало, что подумают другие. Например, в его аэромобиле эскорт класса был мини-бар с кофемашиной, но холодильник для льда и сливок отсутствовал! Видимо таинственный хозяин любил крепкие вещи без примесей. Сиденья были из прочной кожи и ужасно скрипели, но кондиционер работал просто прекрасно и бесшумно. Как я мог заметить, на этой планете хорошо изучили аэродинамику.

Мы подлетели к собору святого Вита и чуть не влетели в витраж, но это оказались автоматические ворота, ведущие в гараж. Роботы-прислужники любезно открыли двери аэромобиля, а один из них даже сделал поклон и указал клешнями в сторону парадной двери.

— Мистер Райтфолл ждёт вас в обеденном зале, — сказал он мягким и почти извиняющимся голосом.

— Дорогу подскажешь? — ответил я.

— Да, сэр.

Я присмотрелся к роботу и разглядел у него на бейджик на пиджаке имя Лео.

— А ты хороший малый, Лео.

— Спасибо, сэр, никто не хвалил меня последние шестьдесят три года восемь месяцев и три дня.

— А сколько тебе лет?

— Шестьдесят три года восемь месяцев и три дня.

Робот повернулся ко мне спиной и плавно поплыл в сторону дубовой двери. Мы прошлись через пару коридоров и мельком глянули на старинные приблуды замка: рыцарские доспехи, гербы, огромные картины, камины, в которые прислужники подкладывали поленья, куча декоративных серебряных вставок и линий на стенах, бежевые обои и многоярусные люстры, состоящие из свечек. Словно музей какой-то. Лео открыл перед нами трёхметровые двери, но сам побоялся зайти внутрь. Мы с Сюзанной проследовали в просторное помещение размером с футбольное поле, нас ждали три подготовленных места за столом и роботы-охранники, пытающиеся быть частью интерьера — некоторые парили над люстрой, другие находились между рыцарскими доспехами вдоль стен, их орудия были направлены прямо нас, а глаза-объективы следили за каждым нашим движением. Потом я опустил голову вниз и обнаружил, что чуть не угодил в лапы чудовища, лежащего на полу.

— Тарантул! — крикнул я от испуга и прыгнул на ручки к Сюзанне.

Пару лет тому назад у нас был небольшой эксцесс с биологическим оружием, в результате которого моё тело сожрали гигантские пауки, после чего у меня появилась арахнофобия (боязнь пауков), которая очень медленно выветривалась из моего разума.

— Эм, нет, — ответила Сюзанна, — это скорпион.

— А! Всего лишь! — я спустился на грешную землю и раздавил нечестивое создание каблуком. — Получай насекомыш!

В этот момент в комнату вошёл хозяин замка: высокий, худой, бледный, слегка в возрасте, мрачный, с тёмными зубами и с злобным взглядом, человек в испачканном сером (когда-то был белым) лабораторном халате. Из его карманов торчали инструменты, отвёртки, универсальные ключи и компактные плазменные резаки. Хозяин широкими шагами приблизился ко мне и оттолкнул рукой в сторону Сюзанны. Сделал он это так небрежно, словно я был мешком с картошкой. Потом он склонился вниз над тушкой скорпиона и поднял за хвост. Это оказалась механическая игрушка, очень искусная и дорогая вещь.

— Ой, — сказал я, — извините, у меня боязнь пауков.

— Люди... — проворчал хозяин. — От них одни неприятности...

— Разрешите представиться. Я Эдмон Ди Пикман, космический путешественник, — эх, если бы я знал, что буду в гостях, то обязательно бы надел брюки вместо этих противных джинсов.

— Максимилиан Райтфолл. Социальный архитектор девятнадцатого уровня, — грубо сказал собеседник, всё ещё тщательно изучая останки игрушки.

В комнату влетел очередной робот, он был больше своих собратьев-прислужников, но на нём была всё та же одежда дворецкого и цилиндр сверху. Райтфолл обратился к слуге.

— Что ты на это скажешь, Руперт?

Руперт остановился рядом с хозяином, но ничего не произнёс. Райтфолл продолжил.

— Почему от гостей одни неприятности, Руперт? Почему люди вносят хаос в тщательно сбалансированную и гармоничную систему?

Руперт промолчал. Райтфолл говорил с укоризной, и он словно заранее знал, что робот ничего ему не ответит.

— Что, не знаешь ответа, Руперт? Я тоже. Это какая-то непонятная вселенская константа — человеческая глупость.

— Но я с благими намерениями! Благее не придумать, — вмешался я в разговор.

Райтфолл вздохнул, вручил дворецкому останки скорпиончика, а потом указал гостям, то есть нам, на стол.

— Ладно. Перейдём к обеду. Присаживайтесь, скоро Руперт принесёт суп и бефстроганов.

— А можно фуа-гра с икрой и бананы в шоколаде?

— На обед принято есть суп! — рявкнул Райтфолл. — Это полезно для желудка!

— Да? Тогда убедили, я согласен, — искренне ответил я.

— Это хорошо. А то обычно люди упрямы и вечно со мной спорят.

Мы присели, и я стал разглядывать серебряные ложечки с чудной гравировкой, Сюзанна любовалась замысловатой картиной Босха с оргией (или что это вообще такое было? Никогда не понимал его творения) напротив нас, а Райтфолл краем глаза рассматривал руку-протез Сюзанны. Потом к нам залетел Руперт с кастрюлей и принялся разливать куриный супчик.

Когда очередь дошла до тарелки Райтфолла, он опять стал наезжать на бедного робота.

// продолжение в комментах или тут всё сразу