В 2000-х мы наблюдали прежние темпы роста вычислительной мощности. Библиотеки программ стали шире, мощнее и устойчивее. Скорость разработки уже не росла пропорционально накладным вычислительным расходам, как это было в 70-90-е годы, она так и застыла на уровне 90-х годов.

Расчетная эффективность No-code и традиционной разработки сравнялась в нулевых годах

В 2003 году была спроектирована структура хранения данных будущего конструктора с предельной унификацией данных, а в 2006 был запущен первый проект в производственной компании (работает до сих пор). Конструктор использует простейшие технологии, основанные на наработках прошлого века, достаточно быстрые и надежные для своих задач.

В силу своей простоты, конструктор с предельной унификацией, сейчас его называют Интеграм, требует в 10-100 раз меньше вычислительных ресурсов, чем любое современное приложение, выполняя те же задачи. При этом время и сложность «программирования» в конструкторе на порядок ниже.

No-code уже прочно занял нишу среди тех потребителей, кто недосягаем IT-гигантам из-за низкого бюджета, но потенциально составляет более 80% численности пользователей IT-услуг: весь малый и средний бизнес, ИП и самозанятые. Более того, почти все крупные IT-компании в том или ином виде тестируют и применяют решения без кода, что видно даже по рынку труда.

Рынок No-code разработки растет взрывными темпами и кормит своих адептов

Начиная с 2015 года я использую в своих проектах только Low-code, временами применяя конструкторы страниц Tilda, GrapesJS и Webflow для проработки визуальной части: эта связка даёт максимально возможную скорость разработки приложений. Любой может повторить простой путь создания приложения за 15 минут в любой другой платформе или их комбинации.

Хотите попробовать научиться программировать без кода? Регистрируйтесь в 1 клик и пройдите 5 интерактивных уроков по системе (это займет 60-90 минут).

Спасибо!

Что делать на практике: два варианта стека

Ниже — два подхода, которые я у себя разложил на дорожную карту. Без псевдокода, без «железа». Только смысл и софт-блоки.

Вариант A. «Собранный и бережливый» (можно ставить сегодня)

Цель — оставить язык как тонкий слой, а основную работу перенести в поиск смысла:

• Локальная LLM в компактном формате (через Ollama или LM Studio), квантизированная, с аккуратными настройками температуры и длины ответа.

• Векторный поиск поверх ваших документов (Qdrant или FAISS).

• Эмбеддинги для понимания смысла (например, bge-m3 или E5-large-v2).

• Рерэнкер (bge-reranker-large или лёгкий cross-encoder), чтобы выдавать в языковой слой только самую суть.

• Сборка знаний: парсером (LangChain, LlamaIndex, Haystack) перегоняем PDF/DOCX/страницы в чистые смысловые куски.

• API-прослойка (FastAPI/Flask) и интерфейс (например, Telegram-бот на aiogram 3.x).

Ключевая идея: языковой слой видит только короткую, отранжированную выжимку контекста — не тысячу строк, а конденсат смысла. Результат: меньше «пережёвывания» токенов, меньше тепла, меньше задержек — и при этом ответы более предметные.

Фишки, которые реально помогают:

• Квантизация модели и включенный KV-кэш.

• Контекст-компрессия: сначала делаем смысловую выжимку, и только её отдаём декодеру.

• Ограничение максимальной длины ответа + чёткие стоп-условия.

• Режим «детерминированных» ответов для деловых задач (низкая температура).

Вариант B. «Исследовательский, как мозг» (MVP-песочница)

Цель — отвязать «мышление» от линейной генерации и приблизиться к нейродинамике.

• Ассоциативное ядро:
  

  • спайковые сети (snnTorch, Brian2, Nengo) или

  • современный «хопфилд-слой» как аттрактор-память (hopfield-layers для PyTorch) или

  • граф-память (Neo4j / NetworkX), где рёбра — это обученные связи смыслов.

• Ядро получает стимул (эмбеддинг запроса), распространяет возбуждение по связям, и система быстро приходит к устойчивому состоянию — квинтэссенции ответа.

• Тонкая языковая голова (небольшая LLM) декодирует состояние в текст одним коротким заходом.

Как обучать память:

• Инициализировать её эмбеддингами ваших текстов.

• Усиливать связи при подтверждённой полезности ответа («локальная пластичность», по-человечески — «запомни так»).

• Вводить «забывание» редких и устаревших ассоциаций (распад весов со временем).

Почему это бережливее: основная работа — это короткая ассоциативная динамика на разреженных структурах, а не бесконечные плотные умножения для длинной цепочки токенов. Языковая голова включается один раз, когда мысль уже оформлена.

Можно комбинировать

Промежуточный шаг, который уже даёт «ощущение мысли»: оставить классический RAG, но вставить аттрактор/граф-отборщик между эмбеддингами и языковой моделью. Получается, что сначала система находит узел-смысл, а потом «озвучивает» его коротким ответом. Это резко сокращает шум в контексте.

Чек-лист внедрения (без кода)

1. Соберите корпус знаний: очистка, сегментация на смысловые блоки.

2. Постройте векторный индекс + включите рерэнкер.

3. Ограничьте декодер: короткие ответы, стоп-слова, низкая температура.

4. Добавьте компрессию контекста (выжимка, рефрейминг, дедупликация).

5. Внедрите ассоциативный слой: аттрактор/граф для «вспышки смысла» перед языком.

6. Мерьте не только точность, но и профиль потребления и задержки на разных этапах (поиск → отбор → декод).

7. Итерируйте обучение памяти: усиливайте полезные связи, вводите забывание.

Зачем всё это

Пока ИИ — это «предсказатель следующего токена», мы платим за болтовню так, как будто это мышление. Я хочу наоборот: сначала мысль, потом короткая речь. Тогда и энергетика станет ближе к мозгу: событийно, разреженно, локально.

Как вы думаете:

• Реально ли вырастить «энерго-бережливый интеллект», если отделить мысль от речи?

• Какие ещё ассоциативные механизмы стоит попробовать (кроме SNN/аттракторов/графов)?

• Кто уже пробовал подобные гибриды RAG + аттрактор и какие були/профиты получили?

Уход от ответа с созданием иллюзии ответа или техника «Моста».

Суть состояла в том, чтобы не отказываться отвечать, а быстро переключать внимание собеседника на безопасную или выгодную для тебя тему, делая это так, будто это и есть продолжение ответа. Раджеш усердно отрабатывал это перед зеркалом. Вопрос: «Откуда у тебя такие деньги?» Его ответ: «Знаешь, когда постоянно работаешь с криптой, начинаешь чувствовать рынок. Вот как вчера, кстати, биток снова упал, ты видел?» В результате, вопрос остался без ответа, но диалог был переведён в комфортное для него русло.

Использование «серой» информации.

Суть этого метода состояла в том, чтобы не придумывать факты из головы, а использовать реальные, но не общедоступные или забытые данные. Это делает ложь практически неотличимой от правды. Раджеш прокачивал этот навык, изучая старые форумы сотрудников разных компаний. Он узнавал имена начальников смен, внутренний жаргон, мелкие проблемы офисов. Для проверки он сделал звонок в техподдержку: «Здравствуйте, мне нужна помощь с аккаунтом. Мой куратор, кажется, Анна из второго отдела, но её телефон не отвечает. У вас же вчера была проблема с АТС?» Упоминание «куратора» и должности, которая часто встречается в отчётах и реальной проблемы с АТС о которой он узнал из чата поддержки мгновенно вызывало доверие.

Управление эмоциональным фоном.

Суть этого приёма состоит в том, что ложь должна подкрепляться правильной эмоцией. Сочувствие, лёгкое раздражение, искренний энтузиазм — всё это заставляет поверить не столько в слова, сколько в интонацию. Раджеш записывал свой голос на диктофон, отрабатывая разные оттенки. Он учился звучать озабоченно, когда «решал проблему клиента», или искренне возмущённо, когда его «в чём-то обвиняли». Как-то он позвонил в пиццерию и с искренней паникой в голосе сказал: «Я только что заказал пиццу, но у меня приступ астмы начался, я не могу диктовать данные карты! Вы можете перезвонить моей жене?». Его тон был настолько убедительным, что оператор тут же согласился и попытался помочь, хотя это и нарушало все правила.

Принципы правдоподобного отрицания.

Суть состоит в том, чтобы всегда строить ложь так, чтобы при проверке её можно было бы списать на недопонимание, ошибку или добросовестное заблуждение. Раджеш продумывал отходные пути для каждой своей легенды. Если он представлялся сотрудником Банка, то у него всегда была готова фраза на случай проверки: «О, простите, я имел в виду наш дочерний проект, мы часто путаем даже среди своих!». Если его ловили на лжи о скидке, он имел в арсенале: «Я же говорил, что это предварительное предложение! Наверное, вы меня не так поняли. Давайте я всё уточню у руководства».

Раджеш вёл тетрадь как одержимый. Он заполнял её схемами, диалогами, анализом удачных и неудачных попыток. Он уже не просто врал, а искусно конструировал реальность. Каждый человек был для него тестовым стендом и полигоном для отработки нового эксплойта.

Он чувствовал, как внутри него растёт новая тёмная сила, которая пугала его своей эффективностью. Однажды, успешно разыграв по телефону искреннее беспокойство и выведав нужную информацию у клерка, он положил трубку и несколько минут сидел в тишине. Его трясло. Он был блестящим актёром и этот успех был опаснее любого провала. Он понимал, что пересекает очередную невидимую черту, за которой его ждёт уже не просто взлом, а полная утрата себя, но пути назад уже не было.

Интернет-кафе снова стало его лабораторией по оттачиванию мастерства. Раджеш сидел в том же углу, окружённый гулом вентиляторов и приглушёнными разговорами геймеров. Перед ним лежал блокнот с конспектами техник, несколько открытых фишинговых сайтов-заготовок и чат с потенциальными жертвами. Сегодняшний эксперимент был посвящён отработке идеальной лжи.

Раджеш выбрал Майка, который был фанатом бейсбола за открытость и эмоциональность. Он создал легенду сотрудника службы поддержки популярного стримингового сервиса, транслирующего матчи.

Его первое сообщение было наполнено бейсбольным сленгом, который он почерпнул из профиля Майка. Он повёл разговор в сторону технических неполадок, из-за которых Майк мог пропустить ключевой матч. Далее, он заякорил состояние спешки и беспокойства фразой: «Чем быстрее мы это исправим, тем скорее вы вернётесь к игре». Он не спросил «Хотите ли вы решить проблему?», а сразу перешёл к: «Для восстановления доступа мне потребуется подтвердить данные вашей учётной записи, включая привязанную карту».

Майк, движимый страхом пропустить игру, проглотил наживку без тени сомнения. Он ввёл все данные без единого лишнего вопроса. Весь процесс занял менее десяти минут. Раджеш мысленно поставил галочку. Идеально. Чистая работа. Он чувствовал холодное, безэмоциональное удовлетворение хирурга, идеально выполнившего операцию.

Он научился не просто лгать, а управлять реальностью других людей, делая свою ложь единственно возможной для них истиной, становясь настоящим виртуозом лжи и получая от этого огромное удовольствие. С Майклом вышло всё слишком просто и он решил развести сегодня ещё кого-нибудь.

Раджеш больше уже не был тем неуверенным юнцом, который боялся собственной тени. Первые успехи, пусть и мелкие, зажгли в нем не жадность, а куда более мощное чувство уверенности в себе. Он обнаружил в себе талант к пониманию человеческой природы и нахождению в ней самых уязвимых точек.

На столе лежал исписанный лист бумаги с заголовком: «Стратегия ошибка в вашу пользу».

Суть её была до гениальности проста и состояла в том, чтобы не предлагать человеку халяву, которую он может не принять, а предложить спасительный круг в сложной ситуации. Можно не только пугать человека блокировкой счета из-за подозрительной активности, но и сыграть на другом, куда более сильном чувстве в виде страха потерять то, что у него уже есть. Важно при этом навязать ему чувство ложной ответственности.

— Люди, — размышлял Раджеш, глядя на записи в своём блокноте, — инстинктивно защищают зону своего комфорта. Угроза забрать уже принадлежащие им пусть даже по ошибке деньги, вызывает панику, затуманивающую разум. В результате, предложение простого решения по подтверждению их данных, кажется им спасительным кругом и они готовы на всё ради этого.

Он продумал свою новую схему до мелочей. Первым шагом была разведка, где он не бросался на первого попавшегося, а искал в соцсетях богатых и активных мелких предпринимателей, фрилансеров и продавцов на маркетплейсах. Раджеш искал тех, кто постоянно привязан к онлайн-платежам и чей денежный поток мог допустить такую ошибку со стороны партнёра или банка.

Далее он создавал легенду с безупречным СМС шаблоном и е-мейл сообщением, скопированными до мелочей с официальных рассылок одного из крупнейших банков. Логотипы, шрифты и заголовки с контактами были идеально отработаны и подготовлены.

Следующим шагом был вброс. Сообщение приходило глубокой ночью или ранним утром, когда человек ещё спал или только просыпался и его критическое мышление было снижено или ослаблено.

«Уважаемый клиент! По технической ошибке на ваш счёт было зачислено пять тысяч долларов. Во избежание ошибочного списания всей суммы и временной блокировки аккаунта просим в течение двенадцати часов подтвердить ваши данные для обратного перевода. Далее, он вставлял ссылку на свой поддельный сайт».

Раджеш испытал настоящий азарт, когда отправлял первое сообщение некому Джошу, владельцу небольшого магазина автозапчастей. Он сидел, уставившись в экран, ожидая, что вдруг что-то пойдёт не так, но всё шло именно так, как он планировал.

Уже через сорок минут на его самодельный, но идеально сделанный сайт зеркало банковской системы, пришло уведомление о входе. Его пальцы взлетели над клавиатурой. Он наблюдал в реальном времени, как взволнованный Джош на том конце провода, торопясь и ругаясь на свою невнимательность и тупой банк, вбивал в форму данные с его полным именем, номером карты, сроком действия, кодом, а затем и одноразовым кодом из СМС, который Раджеш тут же перехватывал.

Это был цифровой балет, где Радж был хореографом и единственным зрителем. Жертва, желая поскорее избавиться от чужих денег, отдавала ему свои.

Раджеш чуть не закричал от восторга когда всё получилось. Он не стал праздновать, а лишь медленно выдохнул, откинулся на спинку стула и уставился на цифры на экране. В его груди не было ликования вора, а была холодная, спокойная уверенность учёного, гипотеза которого блестяще подтвердилась экспериментальным путём.

Уголки его губ дрогнули в едва заметной улыбке. Он разработал не просто новую схему, а нашёл философский камень социальной инженерии, превращающий человеческую доверчивость и бюрократический страх в чистую, ликвидную цифровую валюту.

— Ошибка в вашу пользу, — прошептал он про себя. — Постоянно!

Рабочий день только начинался, а в его голове уже родилась новая гениальная стратегия обмана.

Читать книгу Хакер полностью

(Спасибо за лайки и комменты которые помогают писать книгу!)

Наступил следующий день. Я вошел в зал команды. Комнату окутывал полумрак, в котором светились неоновые вывески и витрины с арт-объектами из игр: древние мечи, доспехи, миниатюрные трофеи.

Организатор жестом указал на другую часть помещения. Ребята собрались за столом. Я подошел, сел в мягкое кресло. Мы кратко поболтали. Договорились: один матч, где я полностью беру на себя драфт.

Все пятеро сели за компы. Я встал за их спинами. Началась стадия драфта. Называл баны, пики. Тактические цели на игру. В голове был — концентрированный вакуум. Время будто замедлилось. Растягивалось, между словами, будто резина. Драфт получился не идеальным. Но что главное, правильным.

Игра началась. И пошла так, как и должна была. Соперник давил, мы несли потери. К 20 минуте игры база уже была под угрозой из-за сломанных башен. Первая половина выглядела больше как бойня. Не битва, а испытание на выживание. Цель была одна: дожить до 30 минуты. Организатор, помедлив, встал и вышел. Игроки крайне сосредоточенно били пальцами по клавиатуре – будто пытаясь исправить неизбежное. Сомнения висели в воздухе, как дым после взрыва – густой, тяжелый.

А за стенами — Севастополь. Тихий. Спокойный. Как будто внутри не разворачивался матч, а где-то далеко был просто вечер.

Но в нужный момент – ровно на 30 минуте – игрок вражеской команды отключается. Пауза. Мы ждем. В тишине слышен только гул системников и шорохи мыши.

Пауза отжимается. Соперник пытается зайти сломать бараки. Файт. Четыре смерти соперников. Полный переворот. Пишут «GG».

Экраны засияли падением трона наших оппонентов. Парни улыбаются. На душе чувствуется облегчение.

Я не стал отмечать неким важным событием, что перевернули игру мы ровно на 30 минуте. Было не нужно. Игра говорила сама за себя.

Мы немного посидели, поболтали о планируемом турнире в ближайшее время.

Через час вышел на улицу. Город был спокоен. Ветер гулял по улицам. Ребята разошлись кто куда. Домой, по делам. Мне же, идти особо было некуда. Впереди еще было много работы. Поищу базу, а там поглядим. Открыл телефон, зашел в заметки Telegram где горела старая фраза: «Это работает. Осталось построить так, чтобы работало всегда».

А дальше — уже совсем другая история