Для подписчиков, неравнодушных к истории Титанового борца с остеосаркомой.
В память о самом сильном и оптимистичном безгранично любимом человеке.
Если кто-то заинтересовался началом истории: Как я узнал, что у меня рак
С момента Гришиного ухода в лучший мир прошло почти три месяца. Говорят, что время лечит, но либо должны пройти годы, либо люди врут – с каждым днем боль от утраты ощущается все острее. Однако, Гри не хотел, чтобы мы, его родные и близкие, раскисали. Почему-то на ум приходит песня любимой Гришиной группы «Король и шут» «Похороны панка»:
Слёзы ненавидел
И если б их увидел,
Он бы разозлился…
Поэтому стоит вспомнить положительные моменты, которых в нашей жизни было гораздо больше, чем негатива – брать от жизни все, пока есть такая возможность. Банальная истина, которая, к сожалению, редко воспринимается людьми всерьез в силу обстоятельств.
Апрель 2019 года. Гриша полностью отошел после операции, на которой ему вырезали из правого легкого «законсервированный» метастаз, очаги в левом легком были совсем маленькими и неактивными – один из них даже не всегда описывали на КТ. В больничке нужно было показываться исключительно с целью получения волшебных таблеток (слава вотриенту, химиотерапевтам слава!) и КТ. Именно это время мы и считали началом ремиссии – счастливой и, что самое главное, полноценной жизни. Поэтому нас и озарила идея летом махнуть из «родного болота» (да простят меня петербуржцы, но климат у нас действительно не самый благоприятный для жизни) на юга – организовать наш первый человеческий отпуск.
Вариантов было несколько: либо вдвоем отправиться на 10 дней за границу – я пропагандировала Черногорию с ее волшебными пейзажами и сравнительно небольшими ценами, потому что валяться 24/7 аки шашлык на пляже я не хотела, да и противопоказано Грише было под солнцем долго находиться; либо взять с собой нашу близкую подругу Аню и рвануть на отечественный курорт (а именно, в Анапу) аж на 3 недели! Однако, если я еще думала над этим выбором, для Грини все было очевидно – перспектива провести 17 дней в девчачьей компании радовала его гораздо больше, чем Черногория.
В комментариях к предыдущим постам много писали на тему вреда ультрафиолета для онкобольных. Мол, эта летняя поездка возможно и послужила причиной возникновения mts в лимфоузлах в средостении, и что врачи обязаны были предупредить о всех возможных последствиях. Гриша спрашивал – все ему говорили: «Езжай, родной, только не загорай и без слоя солнцезащитного крема на улицу не выходи». Поэтому никаких опасений у нас не было вообще – нам же разрешили!
Билеты на поезд решили брать заранее – аж за 90 дней до поездки, и по классике жанра столкнулись с первой проблемой: в плацкарт, которым мы, бедные студенты, и собирались ехать, можно было купить только верхние боковушки у туалета. Остальные доступные билеты были только в купе; приличные плацкартные места были «выкуплены». О системе частичного выброса билетов всеми любимым организатором железнодорожных перевозок на сайт мы были еще не осведомлены. Поэтому было принято совместное решение занять ¾ купе (Гриня внизу ввиду его титановой составляющей, девочки сверху). Потом, правда, помимо билетов во все вагоны, на эту дату пустили еще дополнительный поезд, ну да ладно – в купе удобнее, а разница в цене получилась не очень существенной (последний пункт для Гри был основополагающим – экономить он любил, но только на себе).
Лето в Петербурге выдалось своеобразным – май-июнь, которые по всем питерским канонам должны были быть прохладными и дождливыми (одним словом, серыми), порадовали ярким солнышком и высокими температурами. За май Гриня успел сгонять аж в два выезда – на гору Парнас и в Кавголово, все свободное время июня мы проводили в парках родного города (к сожалению, этого времени у меня было не так много – производственная практика. Только сейчас приходит понимание, что можно было тратить гораздо меньше времени и нервов на те несущественные «дела», но в тот момент казалось, что жизнь прекрасна – интересная, хоть и нервная работа, прогулки с любимым человеком, счастье одним словом).
Ездили к Ане на шашлычки на дачу, в парк 300-летия на берегу Финского залива, Петергоф, Удельный парк, на Кавголовское озеро… список довольно велик. Ну и, конечно, торговые центры – Гри очень-очень хотел выглядеть на отдыхе красавчиком, поэтому на обновление его гардероба ушло довольно много времени. Но это были довольно веселые и приятные хлопоты:
– Ася, а мы же купим мне футболку с раком?
– Простите, что?
– Ну смотри, какой тут рачок нарисован, а главное – вообще без намека!
Спойлер: купили.
И вот она, долгожданная поездка. Доехали действительно с комфортом, попутчица в купе оказалась вполне милой и спокойной девушкой (наше с Гри воображение заранее нарисовало картину попутчицы – неадекватной женщины с безостановочно кричащим ребенком на руках – место-то в купе оставалось только одно. Причем Гриша такую перспективу рассматривал со смехом, а я – на полном серьезе. Но нашим «мечтам» не суждено было сбыться).
«Кто в Анапе не бывал, тот курорта не видал», – говорят местные жители. Или не местные. Жители Анапы, которые связаны с туристическим бизнесом, скажем так. И ведь они правы – атмосферу «настоящего русского курорта» мы почувствовали, как только сошли с поезда – толпы детишек всех возрастов с их родителями, лица кавказской национальности… В воздухе стоял запах креозота с легкими нотками морской соли и вкусной шавермы. Красота да и только!
Поселились мы в гостевом доме на одной из самых красивых улиц туристической части Анапы – улице Кати Соловьяновой, больше напоминающей прогулочный бульвар. Народу там было, конечно, как на Невском проспекте в выходной день, но нас это нисколько не смущало. Сразу после поселения, даже особо не разбирая чемоданы, побежали на пляж (благо он был совсем недалеко), несмотря на то, что на улице уже потемнело – вечера и ночи на юге черные, непроглядные. Однако Гриня заверил нас, своих девчат, что будет освещать нам путь своей белоснежной шевелюрой (да, во время приема вотриента пигмента у него не было ни в волосах, ни в коже, поэтому всем окружающим он казался настоящим альбиносом). Легкий шум моря, пустынный пляж, трактор, разравнивающий песок, где-то неподалеку подростки бутылками звенят – атмосферно!
Следующие несколько дней прошли по стандартному сценарию – утро-пляж-обед-отдых-прогулки по городу-посиделки во дворе нашего домика. Выход на пляж сопровождался целым ритуалом обработки Гришиного тела солнцезащитными кремами и пенками, несмотря на то, что ему никто и не разрешал лежать на солнце. На самом пляже брали лежак на целый день – простым смертным он стоил 250 рублей за день, непростым смертным со справкой об инвалидности – 0 рублей. «Берем от жизни все!» – говорил Гри и ложился на свой халявный лежак под навесом (каждый раз мы располагались в одном и том же месте). Мы же с Аней довольствовались покрывалом под открытым солнцем (по итогу были похожи на двух африканок, с тела загар сошел не полностью и по сей день). Также в нашу традицию входило каждый день брать на пляже по кукурузке и мороженке, причем за всеми вкусностями Гриня всегда бегал сам. Уже к середине отпуска его знали все местные продавцы и всегда давали самые большие початки и шарики мороженного.
На пляже (да и в принципе на прогулках по городу) Гриша привлекал очень много внимания: мускулистый красавчик под 2 метра ростом с неестественно-белоснежными волосами, бледной кожей, шрамом на ноге от середины бедра до середины голени и немножко прихрамывающей походкой (полностью от хромоты нам удалось избавиться только ближе к осени). Помню, один раз шли мы по улице, сзади, судя по голосу, шли бабушка с внучком. До нас долетали какие-то обрывки их фраз, но мы обратили внимание на бабушкино нравоучение: «Осторожнее, не беги, а то вон видишь, дедушка идет, не врежься в него». Гриня аж обернулся. Говорил потом, что смог прочитать на лице бабули стыд. С тех пор шуточки про деда, который вывез своих внучек на море, вошли в наш обиход настолько же прочно, как и черный юмор про онкологию («Я ж не над кем-то смеюсь, а над самим собой, да над Изольдой своей», – иногда оправдывался Гри, но на него никто обиды и не держал).
Были и более забавные моменты. Например, по пляжу практически каждый день ходили аниматоры – представители негроидной расы, лихо игравшие роль представителей диких африканских племен и активно предлагавшие фотоуслуги лениво загорающим туристам. Добрались они и до нас. Точнее, не совсем до нас, а до несчастного Гриши, который выглядел слишком контрастно на их фоне: «Привет, альбинос! Фото?» С одной стороны, это было довольно смешно, с другой – Гри потом несколько дней ходил с размышлениями на тему того, почему люди с темным цветом кожи обижаются, когда им на этот самый темный цвет указывают, а «альбинос» – это нормально, и не является ли подобное отношение к нему проявлением нетолерантности. Шутки шутками, а под конец дня даже мы с Аней призадумались.
Конечно же ленивые походы на пляж – это здорово, особенно для северян с хроническим недостатком витамина D и нормального морского воздуха – несмотря на непосредственную близость Петербурга к Финскому заливу, морем у нас и не пахнет, только влажностью. Шутка про формирующиеся у петербуржцев жабры уже не кажется такой стереотипной, когда относительная влажность воздуха стремится к 100% (даже я, не бессмертный пони, хожу в такие периоды с дикой головной болью, а уж Гриня, который после замены пораженной кости на титановый эндопротез, стал очень чувствительным к погодным условиям, чуть ли ни вешался от болей. Виду не показывал от слова вообще, но я все прекрасно понимала). Но нашим молодым и инициативным душам хотелось не только погреть косточки на песочке, но и оторваться по полной программе. Поэтому однажды ночью отправились мы покорять ночную Анапу – нарядились (все трое), намарафетились (только мы с Аней, Гриша отказался от моих услуг визажиста) и пошли на поиски приключений и годного ночного клуба. Увы, той ночью нас ожидало целых 2 разочарования.
Анапа – город для семейного отдыха. По крайней мере, мы так поняли. Иначе как можно объяснить тот факт, что в туристической части города все работает ровно до 00:00? Под словом «все» я имею в виду несколько парков аттракционов, кафешки и, что самое обидное, стойки с шавермой. Прогулявшись по местным улочкам, по набережной, и не найдя ни одного интересного для себя заведения (может быть, мы, конечно, плохо искали, но на глаза нам попадались только слишком элитные рестораны и своеобразные площадки «для тех, кому больше лет, чем нам»). А после полуночи создалось такое ощущение, что город вымер. Обескураженные, мы решили взять по шаверме и уже двигаться в сторону дома, с трудом нашли открытую лавочку с странным для нас названием «Гиро-шаурма». То, что нам сделали, не поддается ни малейшей критике: тонкая длиннющая палка с крупно нарезанными овощами и не очень вкусным мясом. Даже Гриня плевался, несмотря на то, что в прошлом был вполне себе всеядным. С тех пор ночью гулять мы особо не ходили.
После недели тюленьего лежания на пляже мы решили немного разнообразить нашу жизнь и отправились на поиски интересных экскурсий (благо туристических стоек в Анапе чуть ли не больше, чем гостиниц). Правда, экскурсии везде предлагались однотипные: грязевые вулканы, джипы, морская рыбалка. Вот мы и решили перепробовать все эти радости жизни, начиная с грязевого вулкана Тиздар, что на Азовском море, и заканчивая экскурсией на джипе по окрестностям Анапы. Краткие итоги:
1. В грязевой вулкан мы Гришу не пустили: одним из противопоказаний купания в «лечебных грязях» была онкология. Не знаю, как лужица грязи может повлиять на мутирующие клетки, но Грине пришлось довольствоваться только купанием в теплом-теплом Азовском море (однако он не был особо расстроен таким раскладом, Азовское ему понравилось даже больше, чем Черное).
2. Экстремальный джиппинг по Шапсуге оказался не очень экстремальным – мы ожидали гораздо большего в плане «острых ощущений». Но сама экскурсия по живописным местам была очень интересной. Занимательный факт: после катания по лужам все в джипе были с головы до ног облиты грязью; Гриня же как был белоснежным котиком, так им и остался. «Дейенерис Таргариен Белорожденная, повелительница Изольд и раковых клеток», – отшутился тогда Гри.
На фото белый-белый Гри и темная-темная Аня.
3. На морской рыбалке нашему герою повезло чуть меньше – несмотря на то, что Гри всегда был неравнодушен к охоте на рыб, первую монстра из морской пучины выловила я. И второго тоже. А третьего – Аня. Правда, в результате мы все равно сравняли счет.
На фото: "Моя реакция, когда сравнял счет"
4. Джиппинг по окрестностям Анапы оказался гораздо более экстремальным, чем Шапшугский выезд. Это была наша последняя экскурсия (хотелось бы написать заключительная, но, к несчастью, именно последняя). И на протяжении всей поездки Гриня ворчал: «А раньше тут было всё по-другому! А вот лет десять назад…!». Как оказалось, инфраструктура добралась и до тех мест, которые раньше были полудикими: поселок Сукко, Кипарисовое озеро – теперь это чуть ли ни туристический центр Краснодарского края. «Раньше было лучше», – со смехом говорил Гри.
Домой мы возвращались уже плацкартом. Поездка была омрачена лишь кашляющими соседями по купе, но мы особо не переживали. Гри в принципе ни по какому поводу не переживал, по крайней мере, не подавал виду. Даже когда в самом конце пути (уже на подъезде к Петербургу) у него дико поднялось давление, он все равно старался сделать вид, что «все хорошо, ничего страшного, пройдет!». В нашей аптечке (довольно внушительной, мало ли что) было довольно много медикаментов на все случаи жизни… кроме давления. У проводницы не оказалось вообще ничего. Так Гри и провел последние часы дороги стоя в тамбуре – там было немного прохладнее.
Наверное, в тот момент мне казалось, что наш отпуск мог бы быть гораздо более удачным. «Гри, мы же следующее лето проведем еще лучше, правда?» – спросила я его на следующий день. «Асенька, у нас был самый лучший отпуск, но обещаю тебе, дальше будет гораздо лучше», – получила я в ответ. Говорят, что надежда умирает последней. Но, мне кажется, что и вера, и надежда, и любовь Гри умерли одновременно – в момент его последнего вдоха. И его нескончаемые оптимизм и сила духа в свое время помогли не только ему, но и многим его окружающим: не только родным и близким, но и людям «из интернета», с которыми в последние свои месяцы он очень много общался.
Спасибо всем, кто прочитал. Как оказалось, для нас это действительно оказалось важным: до сих пор слышу его голос: «Ася, а мы будем постик новый делать?»
