Но начнём по порядку — с возникновения награды. Орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия был учреждён Екатериной II 26 ноября (по старому стилю) 1769 года. Вовсю шла очередная русско-турецкая война, и потребность в отличии чисто военных заслуг ощущалась особенно остро. В коротком первоначальном статуте императрицей (она же стала первым гроссмейстером ордена) чётко определено: «В числе могущих получить сей орден суть все те, кои в сухопутных и морских войсках Наших добропорядочно и действительно Штаб- и Обер-Офицерами службу отправляют, а из Генералитета те, кои, в войске служа, противу неприятеля отменную храбрость или военное отличное искусство показали».

Особые заслуги награждённых обусловили и особое положение самой награды —вне иерархии орденского старшинства, так что удостоенный «Георгия» находился как бы на отдельном счету, чем объясняется и почёт, оказывавшийся кавалерам всех без исключения степеней, а наиболее, пожалуй, искренний — самой низшей и массовой, четвёртой. Примечательно, что даже эта степень давала своему обладателю право потомственного дворянства.

Впервые в России орден был разделён на четыре степени. Соответственно, несколько менялся и облик награды. Например, размер орденского знака — равноконечного креста с расширяющимися лучами, покрытого белой эмалью. На лицевой стороне в медальоне помещался образ святого на белом коне, прободающий копьём зелёного дракона. Фон красный. На тыльной стороне креста имелся другой медальон, с вензелевыми буквами «СГ», тот есть «Святой Георгий».

Для иноверцев в XIX столетии разработали специальный толерантный дизайн — вместо конной фигуры в медальоне двуглавый имперский орёл. Некоторые, особенно кавказцы, негодовали: «Почему мне дали крест с птицей, а не с джигитом!»

Ко второй степени прилагалась необычной формы ромбовидная звезда, в медальоне которой по кругу шла надпись «За службу и храбрость» — орденский девиз. Крест при этом полагалось носить на шее, а звезду — на левой стороне груди. Первая степень также давала звезду, но предусматривала ещё и ленту через правое плечо — три продольных чёрных и две оранжевых полосы. Это сочетание хорошо известно нашим отцам и дедам: именно так выглядела муаровая лента на колодке советского ордена Славы.

Но то — метаморфозы будущего, сейчас же немного предыстории.

С давних времён Георгий-великомученик под именами Егория и Юрия почитался великими русскими князьями (сохранились монеты и великокняжеские печати с его изображением), а ещё более — всем православным воинством, чьим небесным покровителем он считался. Историчность его едва ли доказуема, хотя в израильском Лоде, бывшем одно время Георгиополем, до сих пор показывают гробницу этого святого. Достоверных свидетельств нет, а вот аргументов против предостаточно. В 1821 году де Планси описал несколько голов Георгия, хранившихся в храмах и монастырях Венеции, Майнца, Праги, Кельна и других европейских городов. Рассказ о казни святого по приказу римского императора Диоклетиана выглядит, скорее, попыткой очернить язычника в глазах потомков. Впрочем, этот император более известен другим своим поступком: завершив так называемый кризис третьего века в Риме, Диоклетиан сначала установил твёрдое правление, отменив давно уже ставший фикцией институт принципата, а затем, в 305 году новой эры, отрёкся от власти и сделался частным лицом. Знаменит ответ бывшего императора о преимуществах выращиваемых им овощей, данный на предложение вернуться и вновь встать во главе Рима. Это, конечно, походит на исторический анекдот, но уж точно не было у Диоклетиана жены Александры, которой якобы отсекли голову заодно с Георгием, когда она стала совестить мужа. То есть жена, конечно, была, но не Александра, а Приска, одно время действительно христианка, но она своего супруга пережила и погибла позднее. Что же касается Георгия, то нам он знаком главным образом благодаря убийству им дракона, опустошавшего древний Левант. Этот подвиг церковными источниками уверенно относится к посмертным деяниям святого.

Продолжим о степенях высших. По традиции первой возложила на себя орденские знаки (первой степени, разумеется) сама госпожа гроссмейстер. Надо заметить, что преемники Екатерины, понимая всю в хорошем смысле слова неформальность «Святого Георгия», всё-таки не баловали себя им — в отличие от некоторых других российских наград эта не стала династической. Правда, Александр II не отказался от креста с белой эмалью, однако тут дело было в дате: в 1869 году отмечалось столетие ордена. Простим царю-освободителю эту маленькую слабость. Что касается полных кавалеров, то их за всю историю было четыре.

Генерал-фельдмаршал светлейший князь Голенищев-Кутузов-Смоленский. Своего первого «Георгия» будущий победитель Наполеона получил в 1775 году «за мужество и храбрость, оказанные при атаке турецких войск, сделавших десант на Крымские берега при Алуште. Будучи отряжён для завладения неприятельским ретранжаментом, к которому вёл свой баталион с такою неустрашимостию, что многочисленный неприятель спасался бегством, где он получил весьма опасную рану». Не неприятель, конечно, получил рану, а Кутузов — ту самую рану, повредившую ему глаз. В 1791 и 1792 годах Михаил Илларионович последовательно был пожалован третьей и второй степенями «во уважение на усердную службу». В первом случае он отличился при штурме Измаила. Ну и, наконец, в декабре 1812-го светлейший удостоился Георгиевского ордена первой степени — тут уж не надо объяснять за что.

На волковском портрете, в отличие от более известной работы Джорджа Доу, где фельдмаршал украшен голубой Андреевской лентой, присутствуют звезда, полосатая лента и белый крест на ней, почти незаметный за эфесом шпаги, но нет других георгиевских наград. Это объясняется просто: в те времена ещё полагалось при каждом новом награждении сдавать предыдущие знаки в орденский капитул. Позднее порядок изменился, так что нередко на живописных изображениях российских героев можно встретить, например, два белых креста на шее — третьей и второй степеней.

Генерал-фельдмаршал князь Барклай-де-Толли. Михаил Богданович, как известно, является автором гениального стратегического хода — отступления русской армии вглубь собственной территории. Не будь его, где-нибудь перед Смоленском Великая армия Наполеона, ещё довольно свежая и многочисленная, раздавила бы русское войско, чего и при Бородино-то едва не случилось. Кстати, вторую степень Барклай получил именно за это сражение, в котором он командовал правым флангом. А первую — в 1813-м за Кульм. Две же низших степени — за личное мужество, проявленное в боях с французами и поляками.

Генерал-фельдмаршалы Паскевич-Эриванский и Дибич-Забалканский. Оба они несправедливо забыты. Оно вроде бы и понятно: тот и другой усмиряли «свободолюбивых» поляков, а последний ещё и донес Николаю I о заговоре декабристов. Но разве это отменяет взятие Эривани и кровавый урок, преподанный туркам при Кулевче?

Ещё трое были награждены орденом Святого Георгия с третьей по первую степень. Светлейшего князя Потёмкина-Таврического и генерала Беннигсена пропустим — ещё представится подходящий случай рассказать о них. А вот генералиссимус граф Суворов-Рымникский, — другое дело. Великий полководец заслужил своего «Георгия» сразу третьей степени в Польше «за храбрость и мужественные подвиги, оказанные 779 и 771 годов с вверенным ему деташаментом против польских возмутителей, когда он благоразумными распоряжениями в случившихся сражениях, поражая все их партии, одержал над ними победы». Четвёртую степень решено было «пропустить» так как герой уже находился в генеральском чине. Уже через два года «за храбрость и мужественное дело с вверенным его руководству деташаментом при атаке на Туртукай» он получил вторую степень ордена. А первую доставил ему в 1789 году «11 день сентября на реке Рымник».

В ноябре того года Суворов сообщал дочери: «Получил знаки Св. Андрея тысяч в пятьдесят, да выше всего, голубушка, Первый класс Св. Георгия. Вот каков твой папенька. За доброе сердце, чуть, право, от радости не умер». Эмоции полководца легко понять (заметим, кстати, что драгоценные украшения к «Св. Георгию» в отличие от «Св. Андрея» не полагались — ценность награды и без того была велика). Труднее разобраться в чувстве, обуревавшем партизана и поэта Дениса Давыдова, когда в «Дневнике партизанских действий 1812 года» он писал по поводу своего награждения четвёртой степенью того же ордена: «Уверяли меня, что если бы я тогда (сразу после изгнания Наполеона из России. — М.Л.) потребовал Георгия 3-го класса, то, без сомнения, получил бы его так же легко, как и вышеозначенные награждения. Поистине я сделал ошибку, но ошибке сей причиною было высокое мнение, которое я тогда (курсив автора. — М.Л.) имел о сем ордене: я думал, что я еще не достоин третьего класса оного!». Четвёртый класс — это, разумеется, не третий, а уж тем более не первый, но как могло случиться, что высокое мнение прославленного героя об этой награде оказалось поколеблено? Попробуем разобраться.

До весны 1813-го, то есть ещё в то время, когда наш партизан гордо носил на своём гусарском доломане свежий белый крестик, кавалерами четвёртой степени «Георгия» за сорок три года (считая от февраля 1770-го, после того как именно этой степенью был отмечен премьер-майор Рейнгольд Людвиг фон Паткуль) стали 1195 человек. Позднейшая статистика отсутствует. Но получить низшую степень ордена было возможно и за выслугу лет, прослужив четверть века в офицерском чине. А для морских офицеров необходимым условием являлось участие в восемнадцати кампаниях. Вот тут-то и обнаруживалась лазейка для тех, кто мечтал украсить свой мундир, чистенький и от пороха и от наград, орденом, дававшимся другим за проявленную в боях исключительную храбрость.

По приблизительному подсчёту, в Российской империи из 10 500 (по другим сведениям — около 15 000) георгиевских кавалеров четвёртой степени порядка восьми тысяч получили орден именно за пресловутую выслугу, по сути равнявшую храбреца с расчётливым трусом. Недовольство боевых офицеров росло, и выслуженные кресты с 1816 года стали помечать специальной надписью. В 1833-м царское правительство внесло довольно показательную (показательную скорее по нежеланию навести реальный порядок) поправку в статут: на низшего «Георгия» ветеран мог рассчитывать лишь в том случае, если за весь долгий срок службы побывал хотя бы в одном (!) сражении. Понятное дело, эта оговорка никоим образом не могла удовлетворить людей вроде Давыдова, не раз рисковавшего жизнью под неприятельскими пулями. Однако прошло ещё более двадцати лет, пока в 1855 году такое награждение не отменили вовсе. Но так как служба после четвертьвекового юбилея часто не заканчивалась, а получивший «Георгия» за выслугу мог позднее отличиться и на бранном поле, то с февраля по май того же года действовала промежуточная схема, в соответствии с которой кавалер, уже имевший эмалевый крестик, получал к нему особый бант из Георгиевской ленты. Впрочем, и это не решало проблему, и порядок награждения окончательно ужесточили. Правда, по инерции поощрение крестом за выслугу и дополнительным Георгиевским бантом продолжалось ещё несколько лет после выхода указа, а единичные случаи — аж до 1870 года.

В 1856 году произошло важнейшее для георгиевских кавалеров событие: наконец-то разрешили при получении следующей степени ордена оставлять при себе и носить предыдущую.

Что же давал орден Святого Георгия помимо потомственного дворянства и всеобщего уважения? Награждённый получал пенсию. Так, в 1843 году выплаты кавалерам низшей степени увеличили в полтора раза, что составило по сто пятьдесят рублей каждому ежегодно. Сумма, конечно, небольшая, но при умеренной жизни (а какой она могла быть среди бесконечных походов!) можно было как-то протянуть. Кавалеры второй и третьей степени продолжали получать свои 400 и 200 рублей, а вот кавалеры первой степени (их на тот год в живых насчитывалось всего шесть) тоже почувствовали высочайшее внимание на собственном кармане: ежегодная выплата им с 700 рублей увеличилась до 1000. К слову, «накопить» Георгиевскую пенсию было нельзя — двух- и более кратным кавалерам выдавалась сумма, соответствующая последней из полученных степеней.

В капитуле, казалось бы, чисто мужского «Георгия» числились и кавалерственные дамы. Хотя, в отличие от учредительницы и гроссмейстера Екатерины II, возложившей на себя высшую орденскую степень, обе другие представительницы прекрасной половины человечества удостоились лишь последней. Зато какой ценой!

Принцесса Мария София Амелия Баварская из рода Виттельсбахов, родная сестра австрийской императрицы Елизаветы, знаменитой Сисси, ставшая супругой Франциска II, недолговременного и последнего короля Обеих Сицилий, была в отличие от скорбного душой и телом мужа личностью выдающейся. Когда в 1860 году революционная армия Гарибальди, подошедшая к Неаполю, вынудила королевское семейство покинуть город и укрыться в восьмидесяти километрах к северу, в прибрежной крепости Гаэта, Мария София в числе других руководителей обороны выказала недюжинную стойкость, за что получила в монархически настроенной европейской прессе прозвище «Королева воинов» (задолго до телесериальной Зены), а от восхищённого её подвигом русского императора Александра II — «боевую» четвёртую степень ордена Святого Георгия. После падения крепости королева отправилась в изгнание в Рим, где без памяти влюбилась в офицера папской гвардии, забеременела от него и тайком от мужа родила дочь. Поступок, конечно, не героический, но и недюжинный по тому времени.

Третьей и последней кавалерственной дамой ордена в 1915 году стала 21-летняя сестра милосердия Римма Иванова. Но не за помощь раненым, а «за мужество и самоотвержение, оказанное в бою, когда после гибели всех командиров приняла командование ротой на себя». Римма отправилась в январе 1915-го на фронт добровольно, причем сначала выдавала себя за мужчину. В рядах 83-го Самурского, а затем 105-го пехотного Оренбургского полка она вскоре отличилась так, что ей, уже как женщине, были пожалованы две Георгиевские медали и четвёртой степени Георгиевский солдатский крест (об этих наградах поговорим отдельно). 9 (22) сентября близ деревни Мокрая Дубрава Пинского уезда Минской губернии произошёл бой, ставший для неё последним. Иванова, как обычно, занималась перевязкой, когда вдруг выяснилось, что все офицеры выбыли из строя. Тогда медсестра сама подняла рядовых в атаку и повела их на германские позиции. Немцы, не сумевшие бежать, были переколоты в окопах, но пуля раздробила девушке бедро. Она умерла от кровопотери на руках солдат, успев, передавали, прошептать: «Господи, спаси Россию…».

Иллюстрированный журнал «Искра» (не путать с одноименной газетой) писал: «Государю императору было угодно за беспримерный подвиг, увенчавшийся полным успехом, содеянный сестрой милосердия Риммой Михайловной Ивановой и запечатленный её смертью, наградить доблестно погибшую офицерским орденом святого великомученика и победоносца Георгия 4-й степени». На родине, в Ставрополе, гроб с телом Ивановой опустили в землю под ружейный салют. О ней был немедленно снят пропагандистский фильм, в котором экранная медсестричка передвигалась по полю боя на высоких каблуках, размахивая при этом саблей. «Фильма» так возмутила однополчан Ивановой, офицеров-оренбуржцев, что те пообещали «отловить антрепренёра и заставить его съесть плёнку». Вскоре особым циркуляром товарища министра внутренних дел картина была снята с проката.

Не забыта Иванова и в наше время: памятник героям Великой войны в Вязьме, где Римма числилась среди других достойных, давно снесён, но на месте гибели сестры милосердия в Беларуси совсем недавно, в 2014 году, установили памятный знак. А в России, о спасении которой Римма молила Бога, имя её носит одна из ставропольских улиц.

В июне 1917-го, уже при новой либерально-демократической власти, появилась модификация «Георгия» четвёртой степени — крест с лавровой ветвью. Предназначался такой орден для нижних чинов, выполнявших в бою, как Римма Иванова, офицерские обязанности. Эта разновидность просуществовала недолго, до декабря, причём второй и последний из кавалеров, подпрапорщик Осетинского конного полка Сокаев, получил своей крест с ветвью уже после формального упразднения награды. Через год, в декабре 1918-го, адмирал Колчак возобновил награждения офицеров — «за борьбу с большевиками». Но вот что интересно и показательно: в жестокие годы гражданской смуты никто из русских офицеров не получил высшие степени «Георгия». Десять человек на Восточном фронте были отмечены третьей степенью (в том числе и сам Колчак — за успешное наступление под Пермью), ещё семьдесят четыре офицера — низшей, а двадцать из этих последних — Георгиевским оружием, носитель которого (оно украшалось специальной Георгиевской лентой, так называемым темляком на эфесе) с 1807 года приравнивался к орденскому кавалеру. У Антона Деникина в его Добровольческой армии офицеров этим орденом не награждали вообще, но рядовые за отличие в бою по обычаю поощрялись солдатскими Георгиевскими крестами.

В 1992 году указом Президиума Верховного Совета от 2 марта за № 2424–I «О государственных наградах Российской Федерации» постановлено было «вернуть российский военный орден Святого Георгия» и знак «Георгиевский крест». Награждения «Святым Георгием» вновь начались в 2000-х годах.

7 декабря 1769 — Российская императрица Екатерина II учредила «Военный орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия» – высшую военную награду Российской Империи

26 ноября 1769 года по старому стилю, под гром артиллерийского салюта, в России «Из особой императорской милости к служащим в войсках в отмену (отличие) и награждение их» появился на свет Императорский Военный Орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия. Его родительницей, а также гроссмейстером Ордена Святого Георгия и обладателем знаков ордена первой степени: георгиевской ленты, золотой звезды и большого золотого креста стала российская императрица Екатерина II, ещё при жизни названная Великой. Торжественная церемония состоялась в Санкт-Петербурге, в Зимнем дворце, где русская императрица, после Божественной литургии и явилась перед придворными в этой удивительной награде, которая единственная дожила до нашего времени, практически без всякого изменения.

Екатерина II, до брака прусская принцесса София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская, чужая для России по крови, но абсолютно русская по духу, стала для своей новой родины истинной царицей. Итоги её правления сопоставимы по своим результатам разве что с деятельностью её предшественника Петра I.

Укрепляя и расширяя территорию Российской империи, ведя успешные и победоносные войны на суше и на море, она опиралась на целую плеяду выдающихся полководцев и флотоводцев, для которых она была «матушка царица». Это герои её времени и кумиры для всех последующих поколений россиян. Достаточно назвать только два имени, без всяких регалий: Александр Васильевич Суворов и Фёдор Фёдорович Ушаков.

Подвиги русских офицеров и генералов не оставались без внимания императрицы. И учреждение первого, и самого главного боевого ордена России, вручаемого за личную храбрость в битвах и сражениях — несомненная заслуга Екатерины как перед современниками, так и перед потомками.

«Мой девиз — пчела, летающая с одного растения на другое и собирающая мёд для отнесения в улей с надписью «Полезное», — из письма русской императрицы Вольтеру, написанного в 1765 году. Учреждение первой боевой награды высшего ранга оказалось делом не только полезным, но и своевременным. Девизом же ордена было выбрано изречение: «За службу и храбрость».

Непосредственная работа над созданием ордена велась несколько лет под руководством вице-президента Военной коллегии, генерал-аншефа Чернышёва Захария Григорьевича. Этот русский генерал прославился тем, что в 1760 году, в ходе Семилетней войны, возглавляемый им корпус участвовал во взятии Берлина, и в его родовом имении хранился символический ключ от столицы прусского государства. Так или иначе, последнее слово, конечно, оставалось за Екатериной Великой.

Бюст Захария Чернышёва работы Фёдора Шубина. 1774

Название и конфигурация ордена Екатериной II были выбраны неслучайно. Она лично изучала старинные летописи и другие исторические документы. Именно Екатерине принадлежит первый российский исторический труд «Записки касательно российской истории», опубликованный в 1784 году.

В русской Православной Церкви Святой Георгий, как воин Царя Небесного, издревле изображается сидящим на коне и поражающим копьём змия. Самая древняя из сохранившихся икон с его ликом — образ, написанный около 1170 года на двусторонней доске, хранящийся ныне в Успенском соборе Московского Кремля.

Образ святого, воплотившийся в первой боевой награде России, как нельзя лучше соответствует русским военным традициям. Издавна на Руси существовали духовные предания, в которых Святой Георгий являлся небесным покровителем русских воинов и хлебопашцев. После крещения Руси имя Георгий стало очень распространённым, как среди знати, так и среди простолюдинов. В 1036 году Киевским князем Ярославом в честь победы над печенегами был возведён Георгиевский монастырь, а день 26 ноября был объявлен днём памяти святого. Величайший русский полководец древности, Александр Невский, на своей великокняжеской печати имел изображение вооружённого всадника, а во времена Великого князя Дмитрия Донского Святой Георгий становится покровителем города Москвы.

Первые экземпляры ордена изготовил венский мастер алмазных дел, Леопольд Пфистерер, долгие годы занимавший должность придворного ювелира императрицы.

Орден получился на первый взгляд довольно простой, с лаконичными, чёткими линиями, лишённый пышного великолепия, присущего, к примеру, ордену Андрея Первозванного. Но согласно статуту ордена, который гласил: «Сей орден никогда не снимать, ибо заслугами оный приобретается», он не покидал своего обладателя и во время военных действий. А блистающая драгоценностями награда была бы в бою совершенно неуместна, разве что послужила бы щитом на груди против неприятельской пули или шпаги.

Ограничений по количеству награждённых не существовало, «Ибо в него положено принимать столько, сколько достойными себя окажут».

Орден Святого Георгия подразделялся на четыре степени. Знаки I степени включали в себя: большой золотой крест с расширяющимися лучами, покрытыми белой эмалью, с золотой каймою по краям и гербом царства Московского в малиновом овале в центре — образом Георгия Победоносца на белом коне, поражающего копьём дракона; золотую четырёхлучевую звезду ромбовидной формы с орденским девизом, нанесённым золотым курсивом «За службу и храбрость» и вензелем «СГ» в центре; Георгиевскую шёлковую ленту из 5 полос: двух оранжевых и трёх чёрных, символизирующих цвета русского императорского герба.

Георгиевская звезда располагалась на груди слева, рядом с орденом Андрея Первозванного, если таковой имелся. Орденская лента носилась через правое плечо под мундиром, концы её через специальную прорезь выпускались наружу, и на её бант прикреплялся Георгиевский крест.

Знаки II степени соответствовали знакам I степени, отличие состояло лишь в том, что нагрудная лента не вручалась, крест носился на орденской ленте шириной 5 см, на шее.

III и IV степень предусматривала вручение только золотого креста, который был меньшего размера, чем у высших степеней. Первый из них носился на орденской Георгиевской ленте на шее, а второй — на груди слева, сначала в петлице с бантом, а затем на 5-угольной орденской колодке, обёрнутой Георгиевской ленточкой. Кроме боевых заслуг Святой Георгий IV степени вручался и за выслугу лет.

Присвоение награды было одинаково почётно и желанно для любого военного, в каком бы звании он ни находился. Так, Александр Васильевич Суворов, пожалованный орденом Святого Георгия I степени за блистательную победу над турками при Рымнике, восторженно писал своей дочери: «…Слышала ли сестрица, душа моя? Ещё от моей щедрой матушки: Рескрипт на полулисте, как Александру Македонскому…, да выше всего голубушка первый класс Святого Георгия… Чуть право от радости не умер!».

Знак ордена Святого Георгия II степени Суворов получил и как награду, и как избавление от смертного приговора. И наказание, и награда следовали ему за взятие турецкой крепости Туртукай. Военная коллегия вынесла столь суровый приговор будущему генералиссимусу за самовольные действия по захвату турецких укреплений. «Победителей не судят!» — знаменитый вердикт Екатерины II, полностью оправдавшей героя, и щедро его наградившей.

11 ноября 1769 года подполковник Пётр Иванович Фабрициан, имея под началом несколько сводных батальонов, внезапной и яростной атакой овладел румынским городом Галац, разгромив турецкий гарнизон, численность которого впятеро превосходили силы русского отряда. За этот подвиг Екатерина II торжественно вручила русскому офицеру орден Святого Георгия III степени. С этого момента и начат отчёт времени славной традиции Георгиевских наград.

«За разбитие с вверенным ему деташементом в 1600 человек под городом Галацом, … весьма многолюднаго, против онаго неприятельского войска и овладение оным», — говорилось в наградном рескрипте.

Произошло это знаменательное событие 8 декабря 1769 года, то есть награда последовала незамедлительно. Поражает оперативность принятия решения императрицей, без волокиты и формальностей, свойственных нашей современности.

При Екатерине Великой 8 полководцев были удостоены чести стать обладателями знаков ордена Георгия Победоносца I степени:

фельдмаршал, граф П.А. Румянцев-Задунайский за победу над турецкими войсками при Ларге в 1770 году (это было первое награждение орденом Святого Георгия за боевые заслуги); генерал-аншеф граф А.Г. Орлов-Чесменский за уничтожение в 1770 году турецкого флота в Чесменской бухте; генерал-аншеф граф П.И. Панин в 1770 году за взятие крепости Бендеры; генерал-аншеф князь В.М. Долгоруков-Крымский в 1771 году за покорение Крыма; генерал-фельдмаршал граф Г.А. Потёмкин-Таврический в 1788 году за взятие Очакова; генерал-аншеф граф А.В. Суворов-Рымнинский в 1789 году за победу при Рымнике; генерал-аншеф князь Н.В. Репнин в 1790 году за победу при Мачине, а также адмирал В.Я. Чичагов в 1790 году за разгром шведского флота в Ревельском и Выборгском морских сражениях. Следует упомянуть, что в этих же битвах вместе с отцом в чине капитана 2 ранга принимал участие и его сын П. В Чичагов, который получил в награду орден Святого Георгия IV степени и золотую шпагу с надписью «За храбрость», а также и производство в чин капитана 1-ранга. Всего же данная награда вручалась только 23 раза за время её существования, и дважды она возлагалась на гроссмейстеров ордена — Екатерину II, как на учредителя, и на императора Александра II, при праздновании 100-летия со дня основания ордена.

Стефано Торелли. Аллегория на победу Екатерины II над турками и татарами. 1772

Кавалеры ордена пользовались немаловажными привилегиями. Не имевшие дворянского звания, а таковых было немало из произведённых в офицеры солдат, становились потомственными дворянами. Каждый награждённый, независимо от выслуги лет, производился в следующий чин. Выйдя в отставку, офицеры получали право носить воинский мундир и получать пенсию в соответствии со степенью ордена, пользовались правом изображать его знаки на гербах и печатях.

Обладателям знаков ордена I степени полагалась пожизненная пенсия в размере 700 рублей, II степени — 400 рублей, III степени — 200 рублей, IV степени — 100 рублей. Вдова умершего кавалера получала орденскую пенсию еще в течение года после его смерти.

Нагрудный фрачный знак к Георгиевскому оружию

Понятие «Полный Георгиевский кавалер» появилось в 1857 году, когда было введено правило, разрешавшее не сдавать имеющийся орден Святого Георгия при получении награды следующей степени. Однако таковых героев в живых уже не было.

Кавалерами всех четырех степеней ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия за всё время его существования стали всего четыре выдающихся русских полководца: фельдмаршал князь Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов, генерал-фельдмаршал граф Иван Фёдорович Паскевич, генерал-фельдмаршал граф Иван Иванович Дибич-Забалканский и генерал-фельдмаршал князь Михаил Богданович Барклай-де-Толли.

В этом почётнейшем списке нет имени Александра Васильевича Суворова, он получил орден Святого Георгия IIIстепени, не имея ещё IV. Что поделаешь, это величайший полководец всех времён слишком хорошо сражался! Не был удостоен знаков I степени и адмирал Ушаков, что является величайшей несправедливостью по отношению к непобедимому русскому флотоводцу, он так же как и Суворов, не проиграл ни одного сражения, а их было без малого 43, к тому же не потерял в бою ни одного корабля! Уже в наше время великий флотоводец стал ещё ближе к Святому Георгию Победоносцу — православной церковью он сам был причислен к лику святых.

После смерти Екатерины II боевой русский орден попал в опалу. Новый русский император Павел I ненавидел всё, что было связано с именем его матери, и орденом Святого Георгия никого не награждал.

Однако император Александр I вернул награду к жизни в полном соответствии со статутом, утверждённым Екатериной. В манифесте от 12 декабря 1801 года говорилось, что этот орден и некоторые другие российские ордена «восстановлены во всей их силе и пространстве», их статуты сопричислялись к «Статуту Российских орденов», изданному в 1797 году. В период правления Александра I орден Георгия Победоносца вручался 1896 раз. Знаками ордена I степени было награждено 8 человек, II степени — 46, III — 260, IV — 2582.

Среди награждённых была и женщина — Надежда Андреевна Дурова, служившая в русской кавалерии в мужском мундире. Правда награждена она была не офицерским орденом, а солдатским знаком отличия Военного ордена, учреждённым в 1807 году. Награду, а также офицерский чин корнета, она получила непосредственно от императора за спасение в бою жизни русского офицера. Её экранизированный образ мы видим в художественном фильме Эльдара Рязанова «Гусарская баллада», снятом в 1962 году. Героиня фильма — мнимый корнет Александр Азаров, за спасение жизни императорского адъютанта получает Орден Святого Георгия IV степени из рук Кутузова. В действительности этого произойти не могло — даже главнокомандующий русской армии, фельдмаршал князь Михаил Илларионович Кутузов не мог без решения Георгиевской Думы и утверждения этого решение императором наградить героя. К тому же корнет автоматически должен был быть произведён в следующий чин — в поручики. В фильме этого не произошло.

Единственная русская женщина, награждённая орденом Святого Георгия Победоносца IV степени (посмертно), это сестра милосердия Римма Михайловна Иванова, которая 9 сентября 1915 года, возле деревни Мокрая Дубрава (Белоруссия), после гибели всех офицеров роты, подняла в атаку дрогнувших было солдат, и погибла геройской смертью. На тот момент ей едва исполнился 21 год.

Римма Иванова

Рано или поздно, георгиевские награды должны были найти путь и к простому солдату, который нёс на себе всю тяжесть и ужас войны. 13 февраля 1807 года указом императора Александра I к ордену Святого Георгия был добавлен знак отличия для награждения солдат и унтер-офицеров, геройски проявивших себя на полях сражений. Изготавливался знак на Санкт-Петербургском монетном дворе и представлял из себя серебряный крест без нанесения эмали, носимый на орденской ленте Ордена Святого Георгия. С лицевой стороны в центре было помещено изображение Святого Георгия на коне, на обратной — вензель из инициалов «СГ». На степени он не разделялся и вручался только один раз. Его обладатель получал прибавку к жалованию в одну треть, он исключался из податного сословия и не мог быть подвержен телесным наказаниям без суда. При повторном представлении к награде жалование увеличивалось ещё на треть, за следующий подвиг солдат получал надбавку в полное жалование, которое ему выплачивалось пожизненно. Начиная с 1833 года обладателю Почётного знака, совершившему новый подвиг, полагалась орденская лента с бантом. Солдатские награды поначалу не нумеровались, но в 1809 году начали составляться официальные списки награждённых, а знаки — получили порядковый номер.

Знак Отличия Военного ордена (солдатский Георгий) 4-й степени

В 1843 году телесные наказания для солдат-орденоносцев были запрещены полностью.

После окончания Крымской войны солдатский знак отличия, как и офицерский, был разделён на 4 степени. Согласно статуту 1856 года, I степени соответствовал золотой крест с бантом, II — золотой крест без банта, III — серебряный крест с бантом, IV — серебряный крест без банта. Правом пожалования знаками наделялись главнокомандующие армиями и командиры отдельных корпусов, с последующим утверждением императором. Статут солдатского знака в целом соответствовал статуту офицерского ордена и в обиходе именовался солдатским Георгиевским крестом. Но отличия, конечно, существовали. Если в сражении отличался полк или иное крупное воинское подразделение, в каждой роте награждали от двух до пяти солдат, зачастую выбираемых общим решением. Согласно новой нумерации в период с 1856 по 1913 год знаком ордена I степени было награждено 1825 человек, II — 4320, III — 28 050 и IV — 205 336.

Для воинов-россиян не христианского вероисповедания на солдатском знаке ордена, как и на офицерском ордене Святого Георгия, вместо изображения всадника на коне изображался гербовый орёл.

Знак к ордену с изображением царского орла вместо Святого Георгия для офицеров нехристианской веры

Официальное переименование солдатского знака отличия военного ордена в Георгиевский крест произошло в статуте 1913 года, «Для нижних воинских чинов в награду за выдающиеся подвиги и самоотвержения, оказанные в бою против неприятеля». Кресты I и II степени до 1916 года чеканились из золота 600-пробы, а затем — из жёлтого металла. Кресты III и IV степени вначале были серебряные, затем их стали выпускать из белого металла. Как и офицерский боевой орден Святого Георгия, Георгиевский крест отныне мог присуждаться посмертно. Положения о награждении группировались по родам оружия в сухопутных войсках и на флоте. При выходе в отставку обладатель Георгиевской награды I и IIстепеней представлялись к золотой шейной медали, а отставники, заслужившие во время службы георгиевский крест III или IV степеней — к серебряной.

Точное количество награждённых солдатским Георгиевским крестом в Первой мировой войне не установлено до настоящего времени, но это как минимум несколько сот тысяч человек. Эта награда пережила и революцию, и гражданскую войну, и Великую Отечественную.

Многие прославленные советские полководцы, рядовые офицеры и простые солдаты имели Георгиевские кресты, которые с гордостью носили начиная с 1943 года. И среди них наш маршал Победы, носивший имя небесного покровителя русского воинства, четырежды Герой Советского Союза, Георгиевский кавалер Георгий Константинович Жуков.

На старых фотографиях рядом с советскими орденами и медалями мы видим Георгиевские кресты на запылённых и покрытых копотью гимнастёрках солдат и офицеров Красной Армии, празднующих Великую Победу. Советский боевой орден Славы, учреждённый в 1943 году, и медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941−1945 годов» под влиянием царских Георгиевских наград получили ленту георгиевской расцветки.

Герой Советского Союза и полный Георгиевский кавалер Константин Недорубов

Орден Святого Георгия, главный военный орден России, получил своё второе рождение 8 августа 2000 года. Статут восстановленного ордена был утверждён указом президента России за № 1463. 12 августа 2008 года его статут был изменён для возможности награждения военнослужащих, проявивших мужество и героизм при поддержании или восстановлении международного мира и безопасности, в том числе и на территории других государств.

Первым награду получил генерал-полковник Сергей Афанасьевич Макаров, он стал кавалером ордена IVстепени за проведение успешной операции в зоне конфликта с Грузией в Южной Осетии. До настоящего времени регалиями ордена Святого Георгия II и IV степени награждены 13 человек. Ордена I и III степеней не вручались, но если наступит час испытаний, когда стране потребуется защита от какого бы то ни было врага, они непременно найдут своих обладателей.

https://regnum.ru/news/polit/2214417.html