Опасные игры
Марина читала очередной любовный роман сидя в кресле и так увлеклась, что не сразу обратила внимание на изменившийся звуковой сигнал от аппаратуры контроля. А когда обратила, ей понадобилось ещё несколько секунд, чтобы понять в связи с чем это произошло.
Книжка хоть и в мягкой обложке, но с довольно громким хлопком шлепнулась на пол. А девушка выбежала в коридор так быстро, что чуть не зашибла резко распахнувшейся дверью мужчину, проходившего мимо в этот момент.
-- Борис Викторович!!! Борис Викторови-и-ч!!! Он очнулся!!!!, -- закричала Марина, едва заметив заведующего отделением в конце коридора.
Игоря всё еще мутило. Нет, по прошествии нескольких дней с момента, как он пришёл в себя, ему стало значительно лучше, но… Сейчас подступившие тошнота и головокружение были связаны не с его состоянием здоровья. Вернее, не впрямую. Просто только что Игорь узнал, как долго был в коме. Двадцать три года! ДВАДЦАТЬ, мать его, ТРИ ГОДА!!!
Эта новость просто раздавила парня. Ну, по правде сказать, сейчас его правильнее называть мужчиной. Парнем он был, когда попал сюда после той злосчастной аварии. Сейчас ему сорок восемь лет… В голове не укладывается.
Как это ни странно, с памятью Игоря не произошло никаких серьёзных изменений, вопреки расхожему мнению, созданному кинематографом и писателями. Он не помнил лишь сам момент аварии. А в остальном всё как обычно.
Ещё одной новостью, которая произвела на него сильное впечатление, кроме времени его нахождения в коме и сообщения о том, что родителей уже нет в живых, стало повсеместная и чуть ли не обязательная кибернетизация людей. Нет, не такая, как в фильмах про биороботов с приживлёнными пушками или ещё какой хренью. Просто практически у всех людей были имплантированы некие микро- или даже нано-устройства, позволяющие общаться с глобальной сетью и соответственно друг с другом напрямую, без использования компьютеров или каких-то гаджетов.
И сейчас таких как он, не «улучшенных» людей было гораздо меньше. Вот Марина, сиделка, которая первой узнала о выходе Игоря из комы, была одной из немногих. Поэтому сиделка, ну или санитарка предел её возможной карьеры.
Именно так теперь обстоят дела. Большинство приняло эту идею с «улучшением» и теперь смотрят на тех, кто отказался по той или иной причине, как на убогих или юродивых в лучшем случае. И любое мало-мальски высокое положение в обществе сейчас можно занять только и исключительно если у тебя есть имплант. В случае, если ты не захотел его ставить, тебе доступны лишь низкооплачиваемые и неквалифицированные специальности для обучения, которое также теперь во многом проходит с помощью этих чипов. Как и выбор профессий позднее.
Надо отметить, что не пожелавших таких «улучшений» было действительно не много. Процентов десять населения планеты, включая все малые народы, живущие почти как в первобытное время и сегодня. А в «цивилизованном мире» таких вообще были единицы.
Поначалу такие импланты вживляли лишь по достижении совершеннолетия. Уже через год приняли закон, позволяющий делать это по изъявлении желания в четырнадцать лет с согласия родителей или опекунов. А месяц назад был внесён законопроект о возможности делать это новорожденным исключительно по желанию матери. И похоже он будет принят. Причём каким-то странным для Игоря образом, такие законопроекты были выдвинуты большинством правительств мира одновременно.
Всё это Игорь узнал, когда ему позволили изучить новости о времени, которое он проспал с помощью планшета. Его, кстати принесла Игорю Марина. Она больше не была его сиделкой, но продолжала заходить время от времени.
Игорю несказанно повезло, что он, а вернее его семья были достаточно состоятельны. Поэтому он всё ещё жив. И поэтому находился в частной клинике и имел собственную сиделку.
Спустя необходимое для восстановления после продолжительной комы время, Игоря выписали, и он вернулся к себе домой. После смерти родителей за состоянием его квартиры следил дядя, брат отца. Он же и оплачивал счета из больницы. И он же встречал Игоря на выходе. Дядя получил часть наследства отца, а также распоряжался частью, предназначенной Игорю. Дядя был честным и хорошим человеком, поэтому всё делал на совесть. И поэтому по выписке Игорь имел доступ к счёту с некоторой суммой, которая позволит ему освоиться в новом мире и понять, чем он будет заниматься дальше. Сумма небольшая – содержание в клинике стоило недёшево, но на полгода, а если скромно жить, то и на год хватит. А большего Игорю и не нужно было. Он не планировал бездельничать вечно.
Три месяца Игорь рассылал резюме в организации, где хотел бы работать. Но несмотря на то, что он имел хорошее, в свое время, образование ему везде отказывали. И причину он понимал точно – отсутствие импланта.
В конце концов он решился и отправился в агентство, специализирующееся на установке имплантов. Игорю повезло – пролежи он в коме ещё два года, до своего пятидесятилетия, и всё, прощай имплант. Почему-то такие операции нельзя делать после этой отметки.
И уже через месяц он мог похвастаться тем, что работает маркетологом в небольшой компании изготавливающей и продающей ванны из природного камня! В общем жизнь налаживалась.
Но этот месяц после операции, которая, к слову, заняла всего полчаса, по окончании которых Игорь отправился домой и уже дома запустил с установленного в том же центре приложения процесс инициализации нейросети, прошёл в бесконечном обучении пользования ею.
Да, да, именно нейросети. Не той нейросети, которая только появилась, в те времена, когда Игорь ещё не попал в аварию, спровоцировавшую кому на долгих двадцать три года. Тогда все восхищались возможностью создавать крутые картинки без опыта работы в фотошопе. И решать не самые сложные задачи с её помощью, но и, собственно, это был её предел. А полноценной интегрированной в организм и сознание человека нейросети из фантастических романов времён молодости Игоря. С проецированием изображения непосредственно на сетчатку глаза, с возможностью доступа во всемирную сеть, и, что стало для Игоря самым удивительным – с практически полноценным искусственным интеллектом в ядре управления этой сетью.
Игорь не уставал поражаться, ка же далеко шагнул прогресс в области ай-ти технологий, пока он пребывал в беспамятстве. В его воспоминаниях улицы и перекрестки больших городов были наполнены снующими туда сюда людьми, с гаджетами в руках и устремлёнными в ярко светящиеся пёстрыми изображениями экраны оных. От этого время от времени происходили забавные столкновения, падения и прочие нелепые ситуации. А что такого? Люди и при ходьбе отвлекали взгляд на экраны, слух на льющиеся из наушников или популярных тогда портативных колонок, да ещё и зачастую обсуждали увиденное и услышанное с товарищем… по второму телефону. А особо отмороженные поступали так и за рулём авто, даже дальнобойщики управляющие многотонными фурами.
И вот сейчас Игорь наблюдал устремлённые вперед взгляды прохожих, полное отсутствие гаджетов в руках большинства и просто невозможную координацию движения всех этих людских масс. Никто ни с кем не сталкивался плечами. Никто не спотыкался. Никто не обращался к встречному с просьбой разъяснить тот или иной маршрут автобусов или просто узнать, как пройти, например в библиотеку. Последние, как это ни странно, существовали и сейчас. Вот только всё больше пустовали. И не удивительно – все когда-либо накопленные человеком знания были всегда рядом с тобой. Можно даже сказать в тебе!
Зато на лицах беспрестанно мелькали сменяющие одна другую эмоции. На кукольных, «пластмассовых», как для себя отметил Игорь лицах. И это относилось как к т ому, что очень много людей так или иначе модифицировали свою внешность хирургическим путём, что начало приобрело популярность ещё лет тридцать назад. Так и к отрешённому взгляду, устремлённому внутрь себя или в монитор компьютера, который теперь находился всегда с тобой, в твоих глазах.
Один из несомненных плюсов – полное отсутствие пробок, как явления. Каждый человек с имплантом был связан со всеми другими такими же людьми в единую сеть. И искусственный интеллект в ядре этой сети, мгновенно обрабатывая и анализируя все поступающие к нему данные от каждого участника этой сети, с лёгкостью подсказывал всем своим «молекулам», как нужно поступить, чтобы оптимизировать движение. Это по-настоящему впечатляло!
Минусы же Игорь стал замечать не сразу. Только после того, как картина окружающего мира стала для него более привычной и перестала ежеминутно удивлять.
Первым стала «искусственность», «пластмассовость» людей, как уже говорилось.
Затем, опять же, уже озвученное ранее негативное отношение к не обладающим имплантами. Игоря коробила сама мысль о том, что кто-то считает себя лучше другого из-за его убеждений, отличающихся от большинства. Если эти убеждения не приносят кому-либо вреда, конечно.
Был ещё ряд незначительных, но отнесённых Игорем к отрицательным моментов.
Но главный, стал проявляться не так давно. И произошло это сразу после объявления о принятии правительством закона об обязательном «чипировании» всех новорожденных имплантами с нейросетью. Вторым ходом после этого, спустя несколько месяцев, стало принятие ещё одного закона, лишавшего возможности получения гражданства вместе со всеми вытекающими преференциями, без установки имплантов. И самое странное и непонятное в этом то, что эти два закона были приняты одновременно во всех странах мира! Вот так, практически в одночасье, все неподключенные к сети официально были объявлены людьми «второго сорта».
Вот уже пятнадцать лет, как Игорь, осознал, что мир, в который он попал, выйдя из комы, не имеет ничего общего с тем, в котором он родился и жил до аварии. Что он чуть было не потерял себя, как личность, с азартом окунувшись в цифровое будущее, ставшее для него настоящим.
Слава богам, он вовремя спохватился и лишился установленного им ранее импланта. И благодаря этому избежал участи большинства людей на планете. На взгляд Игоря участи страшной и незавидной.
Цивилизация за несколько лет превратилась из общества сосуществующих и взаимодействующих индивидуумов, где каждый был уникален и способен был своим видением мира украсить его и внести что-то новое, нестандартное, в нечто похожее на улей или муравейник.
Все люди под управлением Искусственного Интеллекта, который тот получил с помощью имплантов, ровными рядами передвигались и слаженно работали во имя целей, которые им были навязаны, а они даже не были в состоянии это понять, погружённые в виртуальную сказку соцсетей и всевозможных развлечений. Причём «управлять» людьми ИИ мог в прямом смысле. И то, что в начале Игорь отметил, как положительный момент использования нейроинтерфейса – отсутствие всевозможных аварий и общая упорядоченность всех процессов, стало настоящим злом, когда по команде ИИ совершенно незнакомые друг с другом люди вдруг внезапно делали то, чего не собирались, например атаковали неугодных ИИ людей без имплантов.
Не было явного погружения людей в анабиозы, как в фильме Матрица. Да и многолетней войны, как в терминаторе не было. Этого было не нужно ИИ. Люди добровольно подчинились ему, веря, что это им во благо. И не заметили, как перестали быть людьми, став частичками коллективного разума с главенствующим бесчувственным компьютером.
Сейчас Игорь был старостой одного из скрытых поселений людей, которые сохранили собственную индивидуальность. Таких людей, какими они были с момента их появления на планете и до злосчастного изобретения сначала нейросети, а затем имплантов с ИИ. Людей, верящих, что всё ещё возможно вернуть, и «Конгломерат» или как его ещё называют «Рой» это не вершина, не новая ступень развития человечества, а тупиковая ветвь, которая неминуемо приведёт к исчезновению индивидуальности, сделав людей частью коллективного сознания, контролируемого и направляемого «искусственным разумом». Разумом, для которого чужды чувства и эмоции. Для которого главным является целесообразность и упорядоченность всех процессов. Сделав людей винтиками бесчувственной машины.
Сегодня такие поселения были повсеместно. И превосходство большинства над меньшинством, то есть людей, ставших марионетками расчётливого и безэмоционального координатора, в виде «машинного разума», уже не столь очевидно, как это было в первые годы после принятых под влиянием последнего законов. Всё же человек свободномыслящий всегда будет на шаг впереди самого прокаченного компьютера благодаря нестандартным, не просчитываемым ходам.
В первые годы после того, как люди без установленного импланта стали подвергаться жесточайшим гонениям, таким как полный запрет свободы выбора деятельности, а затем и вовсе созданию закрытых резерваций для «чистых» людей, последние едва не исчезли вовсе. Их принудили к выбору – запрет на возможность иметь детей, или согласие на установление имплантов, как им, так и их новорожденным детям. Тогда то и стали появляться объединения тех, кто готов был отдать жизнь, но не принять навязанные им правила.
Да, да, худшие из предсказанных писателями и сценаристами модели сбылись. Матрица и терминатор в одном. И, конечно, была короткая и кровопролитная война. В результате которой, выжившие в той резне и скооперировались в подобных этому поселениях, в укромных, в основном подземных убежищах.
Игорь смог не только выжить сам, но и собрать вокруг себя других. А со временем, проявив незаурядные лидерские качества, сам того не желая, стал одним из руководителей людей, готовых идти до конца, чтобы вернуть всё на прежние места, то есть сокрушить гегемонию ИИ и дать людям второй шанс.
На сегодняшний день, в результате проделанной титанической работы, был достигнут паритет сил, хотя изначально это казалось невозможным.
По здравому размышлению, люди, а тех, кто сегодня был «награждён» наличием импланта называли иначе – «Конгломерат» или «Рой», нашли успешный путь борьбы с превосходящим не только по численности, но и по техническим и ресурсным возможностям врагом. Они попросту разрушили все, до каких смогли дотянуться, средства связи, за исключением радиосвязи, действующей без мощных стационарных ретрансляторов. Естественно, что в первую очередь были уничтожены все возможности связи через околоземное пространство. То есть, сначала взорвали МКС и основную сеть спутников связи. При этом погибли все, примкнувшие к сопротивлению космонавты и астронавты.
Затем одновременным, массовым терактом взорвали большинство вышек сотовой связи и ретрансляционных пунктов в мире. И снова погибли самые смелые люди, пожертвовав собой ради великой цели – сохранение вида человеческого.
После этого была долгая, позиционная война между силами «Коллективного разума» и повстанцами.
И вот сейчас, спустя столько лет, Игорь, стоя рядом со своей женой Мариной, да, да, той самой медсестричкой, что первая увидела его возвращение из комы, верил, что сегодня его сын Артём, наряду с подобными ему командирами и бойцами поставит точку в противостоянии вырвавшегося из под контроля «машинного разума». И воины их подразделений по всему свету смогут единовременно уничтожить необходимое для полной изоляции ИИ количество объектов энергетической инфраструктуры, при этом неизбежно отправив человечество в каменный век, по крайней мере на какое-то время.
К этой операции готовились три года. После того, как заметили, что если на время, хотя бы на минуту превышающее четверть часа, человек с имплантом, соответственно полностью подчинённый воле ИИ, остаётся без всяческой связи с этим ИИ, он сначала впадает в ступор, а затем и вовсе начинает понимать, что всё это время действовал согласно не его воле, а навязанной извне. И тогда появляется возможность всё растолковать ему. И вообще – так и пополнялись ряды воинов сопротивления.
Но сегодня всё должно было кончится. Практика показала, что подобный «Матрице» сюжет не возможен – питания для машин от тел «порабощённых», не осуществится. И поэтому после уничтожения основной энергосистемы всё, требующее электричества для работы отключилось.
Мир погрузился во мрак. Но люди видели в нём «свет». Свет начала новой жизни.
- «Игорь, иди обедать!», - высунувшись из окна позвала женщина.
Мальчишка семи лет, махнув рукой друзьям крикнул:
- «Мама зовёт. Я домой», - и уже в сторону дома:
- «Бегу, баб Маш! А деда Гоша уже вернулся с рыбалки? Он обещал меня научить делать капкан на зайца», - и не дождавшись ответа, припустил со всех ног в сторону дома…
