Среди краснодеревщиков Григория прозвали Лепиной. Очень он любил налепливать на реставрируемые изделия всякие узорные финтифлюшки.

И вот взялся Лепина за серьёзный кус - шестиметровую панель из дубняка. В центре будет круглое зеркало, а пока надо было изобразить чего-то по краям. Потому-то и ушёл хороший заказ под Григория. Он имел изящный вкус, образование и навыки, сложившиеся с детства. Помогал в своей деревне какому-то дедку работать с деревом, потом уже "шлифовался" в мастерской.

Над заказом Лепина трудился до судорог в пальцах и очень необычно. От древних солярных* знаков перешёл к выпиливанию лекала - крупного цветка типа лотоса. Даже уезжал на день в соседний город, вернулся с распечатками из редкой книги. И работа снова завертелась, словно в центрифуге.

Настал день Х. С зеркалом прибыл "штаб" на трёх автомобилях. Дизайнер из Москвы с синими волосами и обслуга попроще. Пока мастерская смотрела на дизайнера и мучилась вопросом, как бы его избить, чтобы никому ничего за это не было, Григорий наводил на панель последние штрихи..

Самое любопытное, что все, кто вспоминал этот эпизод - когда ждали Лепину и смотрели на синевласого москаля - отметили, что находились как в забытьи. Потом из новостей узнали: в эти сутки случилось солнечное затмение. А в их сонном городке на небушке видели страшный знак - «красную корону», и несколько горожан померло в тот день на месте, от удара.

Но эти детали сошлись позже. Сейчас же из мастерской раздался жуткий визг и оттуда выкинулся крутой дизайнер. Он визжал поросёнком, пробуя бежать и всё время роняя брелок от машины. Следом за дезертиром фронта искусств царственно вышел Лепина, прикрываясь огромным зеркалом клиента. Все тормознулись - как вкопанные. А Григорий опустил зеркало на Землю, опёр его на дверь мастерской, повернул к Солнцу и развернул на стоящих людей, ослепив их.

Когда стало возможно смотреть, вскрикнули уже все. И выругались. И испугались, ещё бы! Лепина стоял в одних трусах и в высоком шлеме на голове, как дикарь-островитянин. Шлем, искусно выточенный, изображал крутые бараньи рога... Дальше была кутерьма: Григорий призывал всех что-то восславить и собраться «на праздник фавна», кто-то вызывал скорую, столичный мажор вернулся с полицией.

...Григорий (теперь окончательно и навсегда - Фавн) лечился до конца жизни от параноидальной шизофрении. Работал с деревом тоже до крайнего земного вздоха, не знал усталости и перебоев с заказами.

Спокойно рассказывал, как пришёл к собственному мифическому язычеству, увидев фавна ещё в детстве. Как раз в гостях у того дедка, что занимался деревом. Потом он всё прочёл о фавнах и уверовал, что узнает, "где они резвятся". Только надо самому стать фавном - тогда тебя пустят на другую сторону. На поляну, полную многих солнц и многих цветов...

Он долго ждал знака для перерождения. Какого - нельзя говорить. Да, теперь он знает, где резвятся фавны. И он - один из них. Будет другой знак, разрешающий уйти к ним окончательно. «Кстати, это не лечится, потому что это моё знание, моя сила», - добавляет он, неизменно шокируя слушателей.

В городке же родился свой миф. Гриша-Фавн в миг величия - один - вынес зеркало, которое внутрь заносили четверо. И ещё играл им, ловя солнечный зайчик.. Видать, бес вселился. Может, сам наркоман какой. Разве их, тихарей, угадаешь?..

Местный священник рассказал нам, что никаким "бесноватым" или наркоманом мастер не был. И даже к сумасшедшим причислить его проблемно. Он сам приходил к Григорию ещё в больницу, и тот сказал совершенно спокойно: «Уходите. Для меня того, что вы представляете, нет. Но знайте, нет и того, как вы это представляете».

Кстати, резные элементы для церкви Фавн сделал бесплатно и в строгих православных канонах. Успел закончить проект на днях и за пару недель до смерти - Григорий утонул в реке в это полнолуние.**

*старинные графические, начертательные обозначения Солнца

** этот художественный рассказ в текущей "фактологической" редакции посвящён памяти главного героя

Сатиры и фавны — мифологические существа с доброй натурой, тягой к любви, винам и песням. Можно сказать, эти создания были хиппи с древних времён, за пару тысяч лет до того, как появилась пацифистская идеология и слово её означающее. Но если существует два похожих существа, должны быть и различия? Об этом мы и поговорим в статье.

Кто такие сатиры?

Начнём с сатиров, так как они старше. При упоминании сатиров мы чаще всего представляем человекоподобных созданий с рогами и мохнатыми копытами. В зависимости от автора бывают вариации по степени мохнатости, но обычно сатир ассоциируется с гибридом человека и козла.

Сатиры — весёлые и безобидные создания, духи природы, слуги бога плодородия Диониса (он же Вакх). От своего хозяина они унаследовали страсть к земным усладам: любвеобильность, тягу к вину, игре на флейте и прочим праздным утехам, также они считаются духами леса, природы и плодородия.

Образ интересный, но не каноничный. В греции, на «родине» сатиров, их изображали больше похожими на волосатых и бородатых людей, покрытых шерстью, с лошадиным хвостом и такими же ушами. Никаких копыт не было, лицо, несмотря на обилие растительности, было человеческим. Небольшие рожки могли встречаться на рисунках, но скорее были исключением.

Эпохи, следующие за античной, исказили образ сатира, добавив безобидному созданию рога, страшную физиономию, копыта и густую шерсть вместо волос. Особенно постарались европейские художники эпохи возрождения и барокко

Кто такие фавны?

Главное отличие фавна от сатира — происхождение. Фавны — существа римской мифологии. Римляне позаимствовали образы из греческой мифологии, переработали мифы под себя, сотворили свой пантеон: боги и существа были переименованы, став более отвлечёнными и абстрактными, ключевым понятием стал подвиг. Римская мифология основывается на союзе бессмертных богов и смертных людей, подвигах великих героев.

Фавны в римской мифологии также являются духами природы, маленькими божками плодородия, слугами Вакха. Учитывая то, как критская мифология повлияла на апеннинскую, можно ли сказать, что всё-таки сатир и фавн — одно и то же? Не совсем.

Во-первых, сатиры «эволюционировали» в козлоногих со временем, но фавны были бородатыми и копытными с самого начала. Фавны сторонились человека (а вот нимф любили), взаимодействовали с людьми они очень редко и, как правило, издалека или через явления во снах. В этом отношении фавны были полной противоположностью человеколюбивых сатиров.

В римской мифологии фавны были невидимыми духами леса, носили оленьи рога, а не козлиные, предпочитали леса, а не поля, вместо флейты играли на пастушьей дудке.

Подытожим

Сатиры и фавны не тождественны, это похожие, но разные создания, сатир — из греческой мифологии, фавн — из римской. У них достаточно различий: любовь к людям или осторожность в общении, физическая или невидимая духовная сущность и т. д.

Однако редкий современный человек стремится разобраться в мифах, поэтому в современной культуре образы смешались, существа более не различаются. Художники могут даже изображать «фавносатиров» женского пола — немыслимо по античным меркам. Современные сатир или фавн не имеют ничего общего со своими античными прообразами.

По мотивам предыдущего поста.