Ракель Уэлч, 1960-е. Она считалась одной из самых сексуальных женщин в мире, ни разу при этом не раздевшись полностью.
Уэлч отказывалась снимать всю свою одежду на экране или позировать обнаженной на протяжении всей своей карьеры, охватывающей пять десятилетий, говоря, что так ее воспитали.
Траурный молебен у памятника на полигоне Коммунарка – месте расстрелов и захоронений жертв политических репрессий. В церемонии принимают участие потомки репрессированных. Московская область, 2004 год. Фотоархив НИПЦ "Мемориал".
...Итак, мы вплотную подошли к главной теме разговора, а именно — к первой по-настоящему опасной антисистемной секте в истории России — жидовствующим.
Ранее мы показали, что антисистемные настроения были привычным делом на севере Руси, в Пскове и Новгороде. «Северодревнерусский сепаратизм» здесь накладывался на языческие симпатии, западничество и богумильство. Промежуточным, но очень важным звеном при этом нужно считать ересь стригольников, которая была распространена в этом регионе приблизительно с середины XIV века по 20-е годы века XV-го. Неудивительно, что здесь же, в Новгороде, впервые зафиксировали и жидовствующих.
Ложный след
У нас мало внятных источников, которые подробно описывали бы случившееся. Всё очень мутно и противоречиво, и складывается такое чувство, что из летописей по приказу московских государей намеренно вымарали некрасивые страницы. Сочинений самих жидовствующих тоже не сохранилось, хотя они были явно образованные люди и должны были что-то писать. Вот почему историки до сих пор не могут прийти к «общему знаменателю» и многие считают жидовствующих разрозненной группой вольнодумцев, у которых были «какие-то» гуманистические идеи. Поэтому приходится логически рассуждать, применяя в истории индуктивный метод Шерлока Холмса, который Конан Дойл почему-то назвал дедуктивным.
Первое, что необходимо сделать, — это задвинуть подальше антисемитизм, подобно тому как Шерлок в «деле о пёстрой ленте» первым делом отверг «цыганский след». Евреи попадают под подозрение по двум простым причинам. Во-первых, рассеянные по миру еврейские общины раньше других освоили то, что мы сейчас называем капитализмом, т. е. торговые и финансовые инструменты. А потому евреи всегда были опосредованно замешаны в любых мутных делишках, неважно, каких.
Во-вторых, это были люди с богатыми книжными традициями, из которых выросли в том числе христианство и ислам. Соответственно, всякое книжное знание в Средние века с этими еврейскими традициями так или иначе соприкасалось. У еврейских «книжников» всегда были какие-нибудь списки, рукописи, манускрипты, передаваемые по наследству, и христианские и мусульманские богословы старались доступ к этим рукописям тоже получить, чтобы пополнить свой информационный багаж.
В случае с ересью жидовствующих так и случилось. Считается, что основателем секты был некий еврейский «книжник»:
«В то время жил в городе Киеве жид по имени Схария [Захария], и был он орудием диавола — был он обучен всякому злодейскому изобретению: чародейству и чернокнижию, звездочетству и астрологии».
Однако, в данном случае к источнику нужно относиться с крайней степенью скептицизма, потому что о Схарии нам рассказывает главный враг жидовствующих — Иосиф Волоцкий в своем «Просветителе».
Около 1470 года этот Схария-Захария зачем-то оказался в Новгороде. Больше ничего о ересиархе мы толком не знаем. Мы можем только додумывать, реконструировать, сопоставлять с каким-нибудь другими Захариями. Есть, например, упоминание одноименного «жидовина» в послании «инока Саввы с Сенного острова» (был такой монастырь на Вуоксе) русскому послу в Крыму Дмитрию Шеину, но по контексту письма понятно, что и Савва был убежденным противником «новгороцких попов, веру жидовскую приемшим» и тоже просто повторял характерные для его партии обличения в адрес еретиков, не особо вдаваясь в детали: «живьем брать демонов» и прочая борьба с инакомыслием, хорошо известная даже по комедии Гайдая.
Почему же ересь жидовствующих так называется?
Дело, по-видимому, в иудейском постулате единобожия. Новгородских еретиков назвали жидовствующими, потому что они отрицали Троицу. Это похоже на иудаизм, но это не иудаизм. Это именно христианская ересь, причем очень старая. Были, например, во II веке т. н. «монархиане» или адопционисты, которые считали Иисуса Христа всего лишь человеком, как бы усыновленным Богом, во время крещения Христа Иоанном. Другая отрицающая Троицу ересь, модалисты (это тоже II—III вв) полагала, что Бог один, просто он существует в разных модусах, приблизительно как вода, пар и лед.
С чего начинается секта
За богословскими диспутами вокруг Троицы скрывается куда более важный вопрос: как человек думает. В своей основе это споры философские, просто изложенные на языке христианских понятий. Троица — понятие парадоксальное. Бог един в трех лицах. Что это значит? Это значит, что люди, которые это придумали, были невероятно умны и понимали, что мышление обязано быть парадоксальным, его нельзя сводить к примитивной, «мирской» логике: Бог похож на воду, пар и лед... Это по́шло.
Нельзя описывать Бога в человеческих терминах, тем же языком, которым ты описываешь содержимое своего холодильника, или автомобиля, или мобильного телефона. Потому что некоторые вещи могут оказаться за гранью твоего понимания вещей, и тогда ты столкнешься со стратегическим тупиком. Ты будешь думать, что знаешь, но истина ускользнет из твоих рук. Ты думаешь, что солнце ходит по небу? Да, «мирская» логика будет именно такова, однако ж прав упрямый Галилей. А теория относительности? Мы думаем, что масса тела — это что-то постоянное. Нет, масса тела зависит от его скорости.
Сектанты всегда упрощают парадоксы, нивелируют их. Они руководствуются привычными, бытовыми понятиями. «Я так считаю, потому что это похоже на то-то и то-то». «Я так думаю, потому что это просто». «Ну я же вижу». «Ну это же очевидно». Вот логика всех подобных ересей. Им кажется, что можно сделать просто. А просто никогда не бывает.
Вспомните хотя бы песню Джона Леннона: «Представь, что нет рая, // Попробуй, это легко, // Под нами нет ада, // Над нами только небо. // Представь, что все люди // Живут одним днем // Представь, что стран тоже нет, // Это легко представить, // Ни к чему убивать или умирать за кого-то, // Религий не существует. // Представь, что все люди // Живут в мире», бла-бла-бла.
Джон Леннон — типичный «упрощатель». Он пытается свести всё к принципу «нужно жить легко и беззаботно». Усложнения, парадоксы, соответственно, кажутся ему ненужностью. Религия не нужна, потому что религия — это сложно, из-за религий люди отправляются в крестовые походы и сгорают на кострах, забудем, откажемся. Государства тоже не нужны, потому что государства основаны на концепции «общественного договора», а это тоже парадокс: люди отказываются от части свободы во имя защиты свободы, ну парадокс же, в самом деле. Народы не нужны, пусть все люди будут братьями и будут любить друг друга, ага. Вот только на практике так не бывает. На практике человечество существует именно народами, этносами, человечество по определению мозаично, и эта мозаичность и определяет быстрое движение вперед, потому что его толкает постоянная конкуренция между популяциями, т. н. внутривидовая борьба.
Нужно уметь мыслить парадоксами. Отрицание Троицы в Средние века означало чаще всего то, что человек не хочет заморачиваться, а хочет всё предельно упростить. Т. е. в основу мышления незаметно подкладывается примитивная, обывательская, «либеральная» логика. Вот такой ересью и были новгородские жидовствующие. Можно сказать, что это были хиппи XV столетия. Их взгляд на мир был очень прост: давайте будем относиться к Богу по-человечески (отсюда и название книжки о. Александра Меня — «Сын человеческий», трактовка христианства Менем — это как раз такой вот упрощающий, «демократический» подход: все религии, мол, исходят из одного источника, давайте искать добро во всех них, ну т. е. это принцип «за всё хорошее против всего плохого»).
о. Александр Мень
Как и стригольники, ересь жидовствующих, безусловно, возникла под влиянием предпротестантских и гуманистических идей, которые были тогда писком моды в Западной Европе. Новгород, повторим это еще раз, был самым проевропейским из всех древнерусских городов. Сюда постоянно приезжали какие-нибудь «гости» (купцы), в базарной толчее здесь запросто можно было одновременно встретить немца и татарина, «чухонца» и «фрязина». В сущности, эту же функцию северо-западного центра Руси позже на себя взял Петербург, вспомним, что в XIX веке западнические идеи текли в страну в основном через Петербург, в то время как Москва считалась «столицей славянофилов», похожая ситуация была и в XV веке с Новгородом.
Понятно, что при такой этнической пестроте в городе постоянно кружились какие-нибудь жулики и «иноагенты». И вспомним, что загадочный «жидовин» Схария появился в Новгороде в 1470 году, т. е. как раз накануне решающей московско-новгородской войны, о которой мы подробно рассказали во второй серии.
По-видимому, Схария приехал в свите луцкого князя Михаила Олельковича, которого новгородский архиепископ Иона пригласил для организации обороны от москвичей (новгородцы считали своего архиепископа чем-то вроде президента республики, формальным главой государства). Но в ноябре 1470 года Иона скончался. Михаил Олелькович оказался корыстолюбивым и ненадежным человеком, новгородцам он не понравился, по крайней мере. Никакой защиты от москвичей этот украинский прохвост не организовал, а сбежал при первом удобном случае назад в свою Волынь, разграбив по дороге Старую Руссу. Вот. А Схария был у него… сейчас сказали бы: «политический консультант»… Ну т. е. совершенно неважно, кем по национальности был этот человек. Важно только то, что Схария был агент литовской разведки, которая старалась всячески помешать Москве воплотить в жизнь план объединения русских земель. Ересь жидовствующих была с самого начала, по-видимому, антимосковским политическим проектом, этим и объясняется навязчивая простота этой ереси, чем-то напоминающая проекты Сороса: открытое общество, гуманизм, все люди — братья, демократия, ура.
"Ты же хочешь в высшую страту, правда, дружок? Иди за нами, мы покажем тебе, как..."
Вспомним, что Иван III шел на новгородцев в 1471 году «не яко на христиан, но яко на язычник и на отступник православья» (так пишет летописец). Предположим, что московская контрразведка обнаружила происки литовцев уже тогда, сразу. Московские агенты поняли, что они наткнулись на что-то очень опасное, угрожающее самому православию и единству Руси, соответственно, — но не поняли, на что именно: были обнаружены только косвенные улики, слухи, возможно, какие-нибудь тайные знаки. Вот почему Иван III был так настойчив и вот почему он заставил всех своих вассалов пойти вместе с ним, по сути дела, в крестовый поход, чем-то напоминающий альбигойский.
То, что созданная литовским агентом Схарией «гуманистическая» секта плотно оплела мозги склонных к сепаратизму новгородцев, стало понятно уже после того, как с независимостью Новгорода было покончено де-юре, т. е. после 1478 года.
Пьянка и гомосексуализм — двигатели прогресса
Гуманизм — это совсем не то, чем кажется. В основе гуманизма не абстрактная любовь к «бедному голому двуногому животному» (определение человека из «Короля Лира»), а магическое мышление, в центре которого принцип «смысл жизни всякого мага в том, чтобы стать богом», т. е. научиться влиять на события, управлять окружающим тебя миром, а не быть послушной овечкой, каковой гуманисты обыкновенно считают «правоверных» христиан.
Западный гуманизм апеллировал к Античности, точнее, к конкретному языческому вектору, который историки философии называют обычно неоплатонизмом. К Платону этот вектор имеет, правда, сомнительное отношение, тут речь именно об увлечении позднеантичной магией, астрологией, теургией (т. е. «искусством» общения с высшими духами, визионерством, в сущности, это то, что в наше время называется уфологией). Любимым чтивом гуманистов была т. н. «Изумрудная скрижаль» — магический кодекс, приписываемый Гермесу Трисмегисту.
И в этом смысле жидовствующих, несомненно, нужно считать русскими гуманистами, потому что главное обвинение в их адрес и состояло-то в том, что жидовствующие практикуют астрологию, теургию и прочую магию, что в христианстве по определению запрещено.
Повторим это еще раз, специально для тех, кто этого до сих пор не понимает почему-то и держит в своей домашней библиотеке «Православный календарь» на одной полке с «Письмами Елены Рерих»: вычисление судьбы по звездам, гадание на картах Таро и общение с «махатмами» никакого отношения к христианству, особенно восточному, православному, истинному не имеет. Наоборот, это главный и заклятый враг христианства.
При этом серьезной ошибкой было бы воспринимать жидовствующих как бледную копию итальянских гуманистов и неоплатоников, мол, что-то такое просвещенное европейское окольными путями докатилось до монгольских окраин. Нет, нет, у нас были свои традиции. У России всегда свои традиции, как системные, так и антисистемные, они всегда оригинальные, родные, потому что Россия — самобытная цивилизация, а не полуколониальный придаток западной. Вспомним, что еще в 1071 году там же, в Новгороде, случился сепаратистский бунт под языческими лозунгами. Жидовствующие не подражатели иудеям, и не копипаста Марсилио Фичино, нет, жидовствующие — это наследники древнерусских волхвов. В XV веке эти очень древние, дремлющие антисистемные идеи просто обросли книжным знанием, которое попадало на Русь по различным каналам, как западным, так и восточным, потому что евреи все-таки народ изначально восточный.
Главным противником «русских гуманистов» была православная церковь, точнее, официальное, московское православие. На Западе ситуация была немного другая: там гуманисты разделились по отношению к Римско-католической церкви приблизительно поровну на лоялистов и протестантов: итальянские гуманисты вроде Джордано Бруно или Кампанеллы оставались вполне церковными людьми, хоть и считались лютыми еретиками, немецкие же гуманисты вроде Ульриха фон Гуттена открыто выступили против Рима, в конечном счете это и переросло в протестантизм.
Судя по всему, новгородские жидовствующие вели себя на публике более-менее прилично, но в «закулисных» разговорах откровенно ругали церковь, монахов, говорили, что христианские обряды не нужны, что Иисус Христос не был богом, а был всего лишь «сыном человеческим» и «пророком». А главное — они пренебрежительно относились к иконам.
Называть это иудаизмом, конечно же, нельзя, точно так же, как нельзя это называть исламом. Это даже не протестантизм. И не иконоборчество, которое было побеждено еще в IX веке, когда Русь только зарождалась как самостоятельное государство. В основе протеста именно языческий, староновгородский след: плюнь на икону и собери вокруг себя группу обожателей.
Художник-концептуалист Авдей Тер-Оганян рубит топором икону на выставке "Арт-Манеж" в 1998 году
По большому счету, всё то же самое в 2012 году сделали «Пусси Райот», устроившие «панк-рок молебен» в Храме Христа-Спасителя. Это типично русская антисистема, которая базируется на языческом мировоззрении, на богохульстве и на вульгарном, показном выпендреже. Хам обязательно должен похваляться своими делами, хулиганить, заводить публику своей наглостью. Вспомним, как дерзко вел себя волхв, убитый в 1071 году князем Глебом. Эта модель поведения сохраняется и по сей день у русских «атеистов», которые вовсе не атеисты, а неоязычники (а многие впридачу ко всему еще и неонацисты, таких без труда можно обнаружить на сегодняшней Украине).
Вообще, когда читаешь источники рубежа XV и XVI вв, невольно поражаешься тому, насколько это далекое и средневековое, казалось бы, время похоже на наше. В частности, русские церковники постоянно жалуются на… гомосексуализм, который, по их мнению, превратился в крайне распространенный порок. Люди любили выпить сладкого винца и вкусно поесть. Т. е. Московская Русь совершенно точно не была святым царством и Третьим Римом, которым ее часто пытаются изобразить нынешние православные фундаменталисты, «имперцы», славянофилы и проч. Наоборот, всё было очень нестойко и сомнительно. Москва переходила к новому этапу своей истории, как бы закипая и расширяясь, и постепенно превращаясь в нынешнюю Россию (в начале XVI века еще писали «Русия», в конце XVI-го пишут «Росея»).
Антицерковное хулиганство в пакете с мужеложством и пьянством и стало-то в конце XV века главным двигателем жидовствующей ереси, а вовсе не тяга к запретному знанию и «гуманистическая» любовь к человечеству или классовая борьба, как это любили преподносить в старых советских монографиях, да и до сих пор преподносят, потому что не понимают или не хотят понимать истинного положения вещей.
Вот как было в Новгороде. В 1487 году новгородскому архиепископу Геннадию поступил донос на двух новгородских священников, Григория и Герасима, которые в пьяном виде «поругалися святым иконам». Начали разбираться и выяснили вдруг, что за этими двумя хулиганами стоит целая сеть таких же отпетых алкоголиков и иконоборцев.
Геннадий Новгородский
Геннадий был человек пассионарный (он был москвич, а не новгородец) и завел дело, и начал писать в Москву, что здесь, в Новгороде, куда его поставили следить за порядком, рассадник оголтелой антисистемной ереси, и что нужно срочно что-то делать, пока это не переросло в новый мятеж. Марфа Борецкая могла быть тогда еще жива и жить под замком в каком-нибудь монастыре. И в том же 1487 году, заметим как бы между делом, снова вспыхнула война с Литвой, которая поначалу носила характер необъявленной, набеговой, опосредованной: воевали вассалы, пограничные князья, которые тогда часто переходили с одной стороны на другую. Ну, т. е. как-то очень логично всё, датировки совпадают, стало быть, что-то задвигалось в шпионской игре, которая между Москвой и Литвой, разумеется, всегда была, и просто удивительно, почему об этом пока еще никто не написал большого романа или не снял сериала, этой теме посвященного.
Однако, письма архиепископа Геннадия в Москву почему-то остались без ответа. Митрополит Геронтий был занят строительством церквей, при нем построили, например, Благовещенский собор в Кремле, в общем, Москва при Геронтии сильно похорошела, а разбираться с еретиками ему было неохота, приблизительно как и столичному московскому руководству. В 1489 году митрополит Геронтий умер, а вместо него «седалище» (митрополичью кафедру) занял митрополит Зосима, который был… э-э-э… пьяница и гомосексуалист…
Смуглянка и Белянка
Короче, в ходе следствия по делу новгородских еретиков выяснилось, что в Новгороде только «филиал» секты, а «головной офис» давно уже переехал в Белокаменную, которую именно в эти годы перестраивали в «краснокаменную», т. е. «перемена цвета времен» (так смену эпох называют китайские историки) — это не поэтическая метафора, а буквально точное определение.
Во главе секты были изначально два новгородских протопопа, Алексий и Дионисий, которых Иван III в 1480 году забрал в Москву после посещения Новгорода. Государю понравилась «книжность», начитанность жидовствующих, об их еретических взглядах он не знал, скорее всего. В Москве секта очень быстро набрала «очки популярности», причем в самых высших кругах. В числе приверженцев «гуманистического учения» оказались сноха великого князя Елена Волошанка и дипломат Федор Курицын, написавший «Сказание о Дракуле воеводе», при этом самого Влада Цепеша дьяк знал, скорее всего, лично, потому что часто ездил в Венгрию и Валахию вести переговоры о союзе против литовцев и поляков.
Влад Цепеш, граф Дракула, прообраз знаменитых киношных вампиров
И, наконец, к этой же придворной группировке принадлежал сам митрополит Зосима. Эта клика откровенно симпатизировала жидовствующим. А противостояла им другая придворная партия во главе с Софьей Палеолог, про которую мы тоже специально написали целую статью, о том, что она была на самом деле униатка и в Россию приехала из Италии, а вовсе не из Византии, а с ней приехала куча итальянских мастеров и просто придворных, католической веры либо откровенно симпатизирующих католикам.
То есть около 1490 года в Москве случился крайне забавный расклад карт. Образовались две западнические партии, только одна была за «гуманизм», а другая предлагала идти проверенным путем католической инквизиции, которая именно в те годы вела в Испании отчаянную борьбу с марранами и морисками, т. е. лицемерно крестившимися евреями и маврами. Во главе этой инквизиции (иногда ее называют Второй, дабы не путать с Первой, которая была направлена в XIII веке против южнофранцузских катаров, и об этом мы тоже писали) был знаменитый Томас Торквемада, исторический прототип великого инквизитора в притче Достоевского. Причем опыт испанской инквизиции был русскими напрямую у испанцев заимствован, главную роль в этом сыграл все тот же новгородский архиепископ Геннадий, а посредником в передаче полезной информации был Юрий Траханиот — один из организаторов брака Софьи Палеолог с московским государем.
Иван III Васильевич
Иван III в 1490 году не был уже молод, ему было 50 лет. Его законным наследником был сын от первого брака, Иван «Молодой». Но был и другой сын, Василий, от брака уже с Софьей. Соответственно, «гуманисты» и филокатолики кучковались вокруг Ивана и Василия, точнее, вокруг Елены Волошанки (жены Ивана) и Софьи Палеолог. Назовем эти две партии кликой Смуглянки (помните же песню про смуглянку-молдаванку, да?) и кликой Белянки (Софья отличалась необычайной белизной кожи).
Елена Волошанка и Софья (Зоя) Палеолог
Но и это еще не всё. На борьбу: а) жидовствующих и инквизиторов и б) Смуглянки и Белянки накладывался еще один важный момент, который придавал этой яростной диалектике особый исторический шарм. Дело в том, что до Петра Первого летоисчисление в России шло не от Рождества Христова, как сейчас, а от «сотворения мира», считалось, что история мира началась за 5508 лет до рождения Христа, соответственно, 1 сентября 1492 года миру должно было исполниться ровно 7 тысяч лет. Так как круглые даты в принципе пугают людей (накануне 1992 года тоже пугали, вспомните, накануне 2000-го и даже 2012-го), многие впечатлительные люди бродили по Русской земле в ожидании близкого конца света. Тут всё логично на самом деле: евангелие прямым текстом предсказывает появление перед Апокалипсисом каких-нибудь еретиков, лжепророков, антихристов и проч.
И тогда «инквизиторская партия» начала намеренно «разгонять тренд на конец света», скажем так, и запугивать государя и всех остальных тем, что всю эту жидовствующе-гомосексуальную тусовку нужно срочно перебить… Особенно громко по поводу необходимости кровавых репрессий высказывался игумен Волоколамского монастыря Иосиф Санин (обычно пишут: Иосиф Волоцкий), ну и новгородский архиепископ Геннадий, конечно. Такие коммунистические имена просто… Иосиф, Геннадий… Вы знаете, что-то в этом есть, тайна имени какая-то…
Преподобный Иосиф Волоцкий
«Гуманисты», соответственно, старались подавить эти апокалиптическо-репрессивные забросы «инквизиторов», пока они не достучались до сердца государя Ивана III и не заставили его действовать. А «жидовствующие» доказывали ему, что никакого Апокалиписиса не будет, это просто цифры, подумаешь. Иван III был политик прагматический и склонен был больше согласиться с этой партией.
Но тут случилось страшное. Наследник престола, Иван «Молодой», неожиданно заболел. Лечил его врач-еврей. Лечение не помогло. Наследник умер. Иван Васильевич с горя казнил врача. Но и это не помогло.