Долгое время слуховые галлюцинации у глухих никто толком не изучал. Было огромное количество публикаций на эту тему и описаний клинических случаев, однако учёные обходили эту тему стороной.

Всё изменилось в 2000-ых годах, когда за изучение слуховых галлюцинаций у глухих взялась клинический психолог Джоанна Аткинсон.

Что интересно: Джоанна сама является глухой. Но это не помешало ей защитить докторскую и сделать успешную карьеру учёного.

Первое, что она выяснила — многие случаи «слуховых галлюцинаций» глухих ошибочны из-за неточности перевода.
Например, люди описывали свои ощущения словами:

HEARD - слышал

SHOUT - крик

VOICES - голоса

TALK - разговаривать

И многие психиатры воспринимали это дословно.

Однако в Британском языке жестов эти слова не обязательно относятся к речи. Например, глухие могут использовать слово «кричать» в значении «активно жестикулировать».

И сейчас у вас возникает вопрос: а какие тогда галлюцинации описывали люди, если не слуховые?

Это и предстояло выяснить Джоанне.

Исследование
Джоанна собрала 27 глухих добровольцев, у которых:

1. Был установлен диагноз шизофрения.

2. В течение 6 месяцев до исследования были слуховые галлюцинации.

3. Они чётко помнили свои переживания.

Каждому из них она давала карточки с различными характеристиками галлюцинаций. Например, «голос идёт через мой нос» или «голос звучит как шёпот».

Участники читали утверждения, и выбирали те, которые соответствуют их опыту.

В итоге, по результату опроса участников можно разделить на три группы:

1. Те, кто полностью потерял слух до 2 лет.

Они никогда не слышали «голоса».

Вместо них были визуальные галлюцинации, которые воспринимались через «mind’s eye» (дословно: «мысленный взор»): люди видели движение губ или движение кистей на языке жестов. Изображение, как правило, было слабым, нечётким и находилось внутри головы (то есть это псевдогаллюцинации, что характерно для шизофрении).

Примечательно, что люди из этой группы могли знать идентичность и пол «голосов», но не могли объяснить, откуда они знают эту информацию.

2. Те, кто потерял слух в более позднем возрасте.

Вторая группа — те, кто потерял слух в более позднем возрасте.

Эти люди и правда испытывали разнообразные слуховые галлюцинации.

Интересный случай был с одной из участниц исследования. Она частично глухая женщина, у которой были смешанные видения:

Большую часть времени дьявол говорит, и я его слышу, но иногда он говорит со мной на языке жестов, и я вижу, как он смотрит на меня и жестикулирует в моем разуме.

(перевод с языка жестов BSL)

Дьявол, который говорит на языке жестов. Ух, интересное, наверное, зрелище.

3. Те, кто достиг совершеннолетия, не выучив какой-либо формальный язык.

И третья группа — это те, кто не выучил в детстве какой-либо формальный язык. Они изучали язык жестов уже в более позднем возрасте и с большим трудом, когда критический период овладения языком уже прошёл.

Галлюцинации у таких людей были очень неопределенными и неясными: они испытывали скорее ощущение того, что их кто-то преследует или критикует.

Описать пол, идентичность голоса, язык, содержание галлюцинаций участники из этой группы не могли.

Итог
Какой мы можем сделать вывод из этого исследования?

Для специалистов это был огромный шаг в понимании того, как формируются галлюцинации при шизофрении. Кстати, я многого не рассказал, поэтому если вы имеете отношение к нейронаукам — рекомендую почитать исследование целиком (ссылка внизу).

А для широкой аудитории это одно из доказательств того, что галлюцинации — это не послание с параллельного мира и не общение с духами, о чём так часто пишут в комментариях под моими роликами.

Как видите, это «глюк» работы мозга, который напрямую зависит от его развития.

Ну, или учёные ошибаются, дьявол всё-таки существует, и он изучал британский язык жестов.

Краткий обзор исследования

Полный текст исследования 2007 год

Предыдущее исследование за 2006 год

Любой живой организм - это механизм, состоящий из систем органов. Органы состоят из тканей, а ткани, в свою очередь, из клеток. Все процессы и взаимодействия контролируются нервной системой (НС). Нервная система делится на центральную, расположенную в черепе и позвоночнике, и периферическую— вне черепа и позвоночника. Все процессы человеческого организма контролируются мозгом. Недаром его называют компьютером, программирующим все действия внутри любого живого объекта. С каждым годом современные технологии позволяют узнать о головном мозге все больше и больше, но, тем не менее, мозг до сих пор является наименее изученной частью нашего организма. Новоприобретенные знания дают возможности, о которых никто и не подозревал. Многие слышали о людях, способных с помощью своей воли замедлять или ускорять свой собственный пульс. Это кажется невозможным, ведь пульс - это скорость движения крови по сосудам, связанная с толчкообразными движениями их стенок и ритмичным сокращением сердечной мышцы. Как известно, сердце работает независимо от воли человека. Оно работает всегда: утром, днем, вечером и даже во время сна. Если бы мы управляли сердцем, как рукой или ногой, получается, что во время сна оно бы просто останавливалось. Как же получается так, что люди научились контролировать орган, который по задумке природы нам не было предназначено контролировать?

Нейрофидбэк (электроэнцефалографическая биологическая обратная связь)

Нейрофидбэк - это форма обучения, при которой можно измерить и установить состояние головного мозга, основываясь на данных его электрической активности. Чтобы отрегулировать и контролировать желаемые состояния мозговой деятельности, используются специальные компьютерные программы. Обучая свой мозг работать правильно, решается проблема воздействия различных медикаментозных препаратов, посредством которых до сегодняшнего дня лечилась масса неврологических и психических заболеваний. Этот метод тренировки ещё очень молод и не применяется активно как средство лечения, особенно в России. Однако это огромный прорыв в медицине. Уже сейчас можно проконсультироваться и применить данную программу на себе. Такое удовольствие стоит не дешево, но тот факт, что оно позволит скорректировать процессы в мозге, оправдывает немалую цену.

Основой работы такой тренировки мозга является процесс нейронной саморегуляции, при которой мозг находит наиболее комфортные для пациента способы обработки чувств и другой поступающей информации. Ученые уверены, что нейрофидбэк является не менее эффективной процедурой, чем прием лекарств. Кроме того, нейрофидбэк многофункционален и используется при лечении большого количества расстройств, среди которых посттравматический синдром, депрессия, тревожность, алкоголизм и другие формы зависимости; аутизм, дислексия, расстройства обучения, эпилепсия и др. Помимо этого, нейрофидбэк используется в качестве улучшения результатов в учебе, на работе и в спорте. Нейрофидбэк действует на основе биологической обратной связи (биофидбэк), которая использует электроэнцефалографию (ЭЭГ) как способ контроля обратной связи. На область головы накладываются электроды, способные регистрировать электрические волны мозга, и эти волны переводятся как сигналы обратной связи (фидбэк) при помощи компьютерных программ. C помощью обратной связи в виде звука видеоряда или тактильных ощущений каждый пациент способен научиться контролировать деятельность своего мозга, которая ранее была ему не подвластна.

Обратим внимание на терминологию. Классическая ЭЭГ (электроэнцефалография) - это специальная техника, при которой с помощью сенсоров, прикрепленных к коже головы, фиксируются волны активности головного мозга. По форме отображенных волн специалисты способны поставить диагноз (повреждение мозга, эпилепсия и другие нарушения мозговой деятельности). Вторая техника, используемая для фиксации нарушений - это количественная ЭЭГ (QEEG). С помощью неё просчитываются различные числовые параметры. Например, амплитуда волн и их соотношение, фазы волн, активность и т.д.). Кроме того, количественная ЭЭГ служит контролем для определения эффективности назначенной терапии.

Хотя обе эти техники считывают одни и те же исходные данные, в процессе тренинга нельзя отказаться от одной из них. Это связано с необходимостью получить информацию о волнах мозговой деятельности и числовых показателях, определяющих эффективность проводимого тренинга. Совместное использование обеих техник позволяет определить состояние активности головного мозга на данный момент и дает возможность понять, какие действия необходимо применить по изменению этой активности.

Головной мозг человека способен и без нашего сознательного вмешательства контролировать огромное количество процессов внутри организма. Но не стоит забывать, что мозг является частью человека, следовательно, некоторые процессы внутри организма могут поддаваться контролю. Обратная связь позволяет научиться контролировать те процессы головного мозга, которые невозможно отследить без специального оборудования.

Как выглядит данный тренинг? Пациенту включается видеоряд (фильм/мультфильм), к нему подсоединены сенсоры, регистрирующие активность головного мозга. Пока считываемые данные фиксируют нарушения, которые пациент хочет скорректировать, качество видеоряда, который он смотрит, становится неудобным для восприятия. Когда фиксируется результат, где заданных нарушений не обнаружено, изображение становится четким и комфортным для просмотра. Тренировка заключается в том, чтобы человек смог зафиксировать и научиться контролировать активность головного мозга с помощью визуального отображения нарушений. С помощью данной процедуры мозг тренируется. В качестве обратной связи могут использоваться звуковые и тактильные сигналы. Главная задача тренинга – научить пациента фиксировать свои нарушения, которые невозможно отследить без обратной связи (тактильная, звуковая, визуальная).

Медицине известны случаи, когда больных с диагнозом аутизм удалось социализировать, развить пространственное мышление, сделать способными к усвоению учебных дисциплин, побороть трудности внимания, снизить уровень тревожности и т.д. Программа нейрофидбек позволила людям с таким диагнозом уменьшить медленноволновую активность мозга и увеличить быстроволновую активность. Систематические тренинги снижают проявление основных симптомов заболевания, увеличивают IQ в среднем на 9 единиц, улучшают речь. В некоторых европейских странах данная программа активно используется в качестве бесплатного тренинга для реабилитации людей с аутизмом.

Заключение

Данная программа способна не только лечить аутизм, но и многие другие заболевания, связанные с деятельностью головного мозга. Многие родители, узнав о диагнозе своего ребенка, опускают руки, но современные технологии дают шанс на нормальную жизнь без воздействия сильнодействующих препаратов, оказывающих серьезные побочные действия. Возможно, в ближайшем будущем станут доступны методы лечения различного типа болезней без употребления лекарственных препаратов, где основой излечения будет только контроль человеческого сознания над организмом.

Источник: http://псиблог.рф/2017/09/20/%D0%BD%D0%B5%D0%B9%D1%80%D0%BE%...

Выбор полушария, которое берется за конкретную задачу, обычно определяется тем, какой стиль работы требуется для ее решения: обобщающий или разбирающий. Один из ключей к разнице между левополушарным и правополушарным стилем может крыться в примечательном различии их строения. На срезах головного мозга видно, что полушария включают в себя как серое, так и белое вещество. Серое вещество образовано телами нейронов и сосредоточено преимущественно в коре, толщина которой составляет всего пару миллиметров. Под этим слоем располагается белое вещество. Оно образовано плотными пучками аксонов — нитевидных отростков, по которым между нейронами передаются сигналы.

Белое и серое вещества распределены в мозге неравномерно: в правом полушарии несколько больше белого вещества, чем в левом, а в левом — несколько больше серого, чем в правом. Смысл в том, что аксоны правого полушария длиннее аксонов левого, а значит, связанные ими нейроны в среднем расположены дальше друг от друга. Нейроны, выполняющие сходные функции или обрабатывающие информацию одного типа, часто группируются. Отсюда следует, что правое полушарие приспособлено для одновременного использования нескольких модулей мозга лучше, чем левое. Этими удаленными связями между нейронами, возможно, и объясняется склонность правое полушария давать нам широкое, многогранное, но довольно расплывчатое представление о предмете. Кроме того, эти связи, вероятно, помогают правому полушарию осуществлять интеграцию сенсорных и эмоциональных стимулов (необходимую для понимания произведений искусства) и проводить неожиданные параллели, лежащие в основе чувства юмора и творческих способностей. Эта особенность правого полушария, вероятно, способствует также широте нашего кругозора, обеспечиваемой широко (в буквальном смысле) простирающимися аксонами. В левом же полушарии система связей гуще, чем в правом. Плотно упакованные, тесно связанные друг с другом нейроны лучше подходят для выполнения напряженной, кропотливой работы, для которой требуется слаженное и быстрое сотрудничество нейронов, имеющих сходные функции.

Результаты некоторых исследований говорят о том, что левое полушарие к тому же выделяет больше дофамина (или сильнее на него реагирует), чем правое, а правое, в свою очередь, чувствительнее к норадреналину, чем левое. Дофамин — “побудительный” нейромедиатор, норадреналин приводит человека в возбужденное состояния и делает его чувствительнее к угрозе извне - тут подробней Поэтому активность левого полушария может лежать в основе стремления к власти и повышению социального статуса, а люди, у которых правое полушарие работает активнее левого, как правило, отличаются осторожностью и даже пугливостью. В одном эксперименте испытуемых разделили на две группы и представителей первой специально настроили на ощущение превосходства и уверенности в себе, а представителей второй — на ощущение собственной неполноценности и отсталости. Исследователи регистрировали активность мозга испытуемых с помощью ЭЭГ. У тех испытуемых, кого экспериментаторы заставили чувствовать себя хозяевами положения, сильнее активировалось левое полушарие, чем у испытуемых, чувствовавших себя забитыми и униженными (http://www.academia.edu/13531461/Social_power_and_approach-related_neural_activity). Все это говорит о том, что роли правого и левого полушария в работе нашего мозга несколько различаются.

Проведем фантастическую (и очень правополушарную) аналогию между полушариями нашего мозга и двумя половинами плоского черного экрана. На каждую половину одновременно проецируется одна и та же фотография, из которой нам нужно извлечь как можно больше информации. Чтобы мы могли видеть проецируемое изображение, экран должен быть белым, и у нас имеется банка белой краски. К сожалению, для покраски всего экрана нам потребовалось бы вдвое больше краски, а покрасить полностью одну половину экрана мы не можем: по условию задачи половину краски нужно использовать для одной половины экрана, а другую — для другой. Что делать? Мы не можем позволить себе упустить ни общие очертания, ни отдельные детали фотографии.

Одно из возможных решений — полностью покрыть одну половину экрана очень тонким слоем краски, а на другую нанести несколько густых белых пятен в тех местах, где, как нам представляется, должны быть сосредоточены основные детали, оставив не столь важные участки черными. Теперь мы увидим на правой половине экрана смутные, но полные очертания фотографии, а на левой — отдельные участки во всех подробностях (но только участки, а не картину целиком).

Если постоянно следить за тем, что видно на обеих половинах покрашенного таким способом экрана, улавливая подробности на левой и общую картину на правой, можно получить неплохое представление о фотографии.

У всех нас время от времени случаются эпизоды полузнания. Невольные странные замечания и ощущения, которых мы не в состоянии объяснить, или глупые ошибки, например, когда мы принимаем один предмет за другой: все это традиционно считают проявлениями глубоких внутренних конфликтов. На самом же деле они могут быть обусловлены нарушенными или неполными взаимодействиями между полушариями. Характерным признаком подобных случаев могут служить замечания вроде: “Что-то мне в нем (в ней, в этом интерьере) не нравится, но мне трудно сказать, что” или “Мне ясно, что случилось что-то ужасное, но я еще не понял, что”. В первом случае можно предположить, что правое полушарие уловило нечто, лишь смутно осознаваемое левым, а во втором левое полушарие уже отметило что-то, еще не воспринятое правым.

Когда мы не понимаем собственных ощущений, это не мешает нам действовать под их влиянием. Значительная часть нашего поведения основана на правополушарной интуиции. Перед нашими глазами поминутно происходят миллионы событий, и наше сознание регистрирует лишь ничтожную их долю. Сведения о подавляющем большинстве таких событий попадают в мозг лишь ненадолго, не производя на нас никакого впечатления. Некоторые из них могут быть заметны лишь настолько, чтобы вызывать кратковременный эмоциональный отклик в правом полушарии, но не настолько, чтобы их осознавало левое полушарие. Подобными полузаметными стимулами могут объясняться странные, неожиданные приступы раздражения или непродолжительные наплывы непонятного уныния, время от времени испытываемые большинством людей.

Деление на лево и правополушарные способности нередко проявляется в нашем восприятии искусства: “Мне это произведение нравится, но я не могу сказать, почему” — такая реакция вовсе не обязательно выдает обывательское отношение к искусству: она лишь свидетельствует о том, что человек оценил произведение искусства правым полушарием, не проанализировав его левым. Всевозможные знатоки искусства, оценивая произведения из своей области, обычно используют оба полушария более равномерно, чем другие люди. Например, большинство слушателей воспринимает музыку преимущественно правым полушарием, но профессиональные музыканты обрабатывают звуки и левым полушарием, не только реагируя на нее эмоционально, но и подвергая ее критическому анализу (https://academic.oup.com/cercor/article/11/8/754/378977/Func...).

Значительная часть рекламы устроена так, чтобы использовать разницу между впечатлительным правым полушарием и критически настроенным левым. Для образцов рекламы, сообщающих что-либо не с помощью слов, а посредством зримых образов, особенно характерно воздействие на правое полушарие в обход левого. Цель такого воздействия состоит, разумеется, в том, чтобы заставить нас покупать. Как бы нам при этом ни хотелось считать свой выбор рациональным решением, во многих случаях такое решение принимается иррационально.

Наше стремление к рационализации своего поведения, по-видимому, имеет немалую ценность в плане выживания. Человек как вид добился успехов во многом за счет формирования сложных социальных конструктов, от групповой охоты до политических группировок, и плодотворного их использования, которое требует веры в них и уверенности в том, что совместные действия подобных объединений основаны на надежных рациональных суждениях. На каком-то уровне мы, разумеется, знаем, что это самообман. Так, нетрудно убедиться в том, что политика любого правительства любой страны всегда в каких-то отношениях иррациональна. Однако ни один член правительства никогда этого не признает — по крайней мере, когда соответствующая политика претворяется в жизнь. Вместо этого члены правительств неизменно занимаются рационализацией своей деятельности. Мы можем не обманываться на сей счет, но в глубине души ценим этот подход: ведь он дает нам ощущение защищенности.

Сходная рационализация наших действий дает нам уверенность в своем душевном здоровье. Примеры рационализации повсюду. Понаблюдаем, например, за какой-нибудь недовольной матерью, пытающейся совладать со своим не в меру активным ребенком. Рано или поздно она наверняка выбранит или отшлепает его либо просто перестанет уделять ему достаточно внимания. Она поступает так потому, что раздражена, раздосадована или утомлена. Источником ее эмоций могут быть обстоятельства, не имеющие никакого отношения ни к текущей ситуации, ни к ребенку. Но достается за них именно ему. Согласится ли мать это признать? Может, придя домой, отдохнув и уложив ребенка спать, она решит, что поступила не вполне справедливо. Но сейчас, когда обиженный ребенок спросит: а3а что-о-о?” — она прибегнет к рационализации: “За то, что ты грубил (шалил, не слушался) ”. Если бы мать этого не сделала, пострадала бы ее уверенность в собственных материнских способностях. Нам удобнее иметь хоть какое-нибудь оправдание своим поступкам, чем не иметь никакого.

Поздравляю! Ты осилил до конца!

Спасибо за Ваше внимание.

Тест был сделал и по большей мере "слизан" с работы научной журналистки - Риты Картер.