КОНФЛИКТ
Без них не бывает. Там где собирается людей больше одного – конфликт будет. В тот вечер закончили работы пораньше, и, добравшись до табора, поужинали, перекурили. До ночи времени было довольно много, и Витек предложил заняться перетаскиванием шишки с «сайбы» на табор. Отец поддержал его, зять был категорически против. Он считал, что надо отдохнуть. Я довольно рьяно поддержал отца с Витей, что не удивительно, они были моими «кумирами», и я поддержал бы их в любом начинании. Возможно, сделал это излишне горячо, высказав зятю,
- Мы сюда работать приехали.
На что зять пошутил:
- Иваныч ( это мой папа) у нас как Шерхан, а ты тоже из сказки «Маугли». Есть там такой персонаж – шакал Табаки. Бегаешь и потявкиваешь.
Было обидно, хотя со стороны может так оно и выглядело. Я поймал взгляд отца, он внимательно смотрел на меня. Я видел, что он хотел вмешаться, но не стал. И я был благодарен ему за это. В свои 19 я был уже большим мальчиком. Зять остался на таборе вместе с поваром, глаза которого красноречиво говорили, как бы он хотел пойти с нами. Перетаскав хороший объем шишки, сели у костра, уставшие, но веселые. А дальше был шок. Зять, человек длинный, ну или как он говорил – стройный, худой, ну или, по его мнению – «прогонистый», доел остатки ужина. Остатки – это больше чем половина десятилитрового ведра толченой картошки с тушенкой. Натаскавшись, все были не прочь покушать. На вопрос зять ответил просто:
-Я проголодался. Думал, если поужинали, значит, никто не захочет, ну и перекусил немного.
Куда только влезло? На таборе чувствовалось напряжение, но потихоньку разговорились. Масла в огонь подлил наш повар. У него с собой была мелкокалиберная винтовка, и зашел разговор, что из нее попасть ни во что не возможно. Пробовали стрелять и по шишкам, и по белкам, промахивались. Обиженный повар достал «Тозовку», приложился, и без проблем попал в рукоятку ножа, торчавшего из бревна метрах в десяти от костра. Спору нет – выстрел был хороший, но вот мишень… Я сам трепетно отношусь к ножу, в тайге он часто первый помощник во всех делах. А это был нож Вити. Витька «порвало». Он высказал все, что думает об обладателе винтовки.
- Ни одного убитого рябчика на таборе не вижу! Стрелок… Далее шли непередаваемые обороты речи.
Вечер был испорчен. Все засобирались спать. И только отец тихонько встал, пошел и подобрал остатки ножа. На следующий вечер он подошел, и протянул Вите нож с новой рукояткой, весьма симпатичной (Когда успел сделать?). Я видел глаза Витька, на тот момент папа для него был самым уважаемым человеком, да и на меня, волнами наплывала гордость за своего отца. Перед сном Витя подсел ко мне у костра, и сказал:
- Тебя с отцом я бы взял в свою бригаду. - Наверное, это была самая высокая похвала от него.
После этих слов, я улыбнулся, на душе было тепло. И боясь растерять это тепло, боясь растерять уважение двух, самых важных, на тот момент, для меня людей, я пошел спать. Жизнь продолжалась!
МЕЛЬНИЦА
За все время я так ни разу и не выбрался, посмотреть, что за хребет «Фокино». И при случае, увязался с Витей за компанию. Хребет как хребет, ничего особенного, а вот на обратном пути, в сумерках, состоялась встреча. Выйдя из-за поворота, Витя внезапно остановился, в зарослях кустарника был виден силуэт, точнее не силуэт, а очертание чего-то большого. Сумерки уже основательно размывали края предметов, и было непонятно, как стоит медведь (а это был он), головой к нам, или попой. Это не остановило моего друга, сорвав одностволку с плеча, он начал прицеливаться. Пытаясь его остановить, я зашипел на него как проткнутое колесо. Дело в том, что затея явно была обречена на провал. Во-первых – одностволка! На перезарядку нужно время. Во вторых – непонятно как стоит зверь, если к нам задом, его и из карабина не пробьёшь. В это время года, активно наедая жир на зиму, готовясь к спячке, Миша активно лазил на кедры кушать шишку. Поднимаясь и спускаясь по дереву, он опирался на свою попу. К попе липла смола и прочий хлам. В конечном итоге на заднице у косолапого образовывался настоящий щит из смолы и мусора, пробить который, было весьма сомнительное занятие. Не знаю как, но убедил. Витя опустил ружье, и, хрустнув веткой, смотрел, как его враг растворяется в зарослях.
Сезон подходил к концу. Пора было начинать переработку ореха. Процесс переработки представлял собой, очистку ореха от шелухи. Папа всегда брал с собой ножовку, топор и стамеску. Мельницу он предпочитал делать сам. Из чурки подходящего диаметра, при помощи стамески, он делал вытянутую зубчатую шестерню, укладывал ее в короб, доски для которого везли с собой. Описать сложно, но машинка, получавшаяся у отца, была малопроизводительна и конечно имела только ручной привод. Для любительского хребта полностью подходила, а вот на нашем объеме не знаю... Хотя, «Сила есть…», дальше сами знаете…
И опять в дело вступил Виктор. Мы были в шоке, когда он, взяв лопату, задумчиво походил по табору, выбирая место, и начал копать. Шелуха подавалась легко, и скоро в яме, которая образовалась, показалось нечто. Это был мотор от мотороллера «Вятка», металлическая мельница и даже запас бензина в канистрах. Все это было заботливо укутано полиэтиленом, и хранилось, как я понимаю, с прошлого года. Еще раз вспомнил решение отца, принять Витю и Нанайца в бригаду, умное решение! Продолжая копать в разных местах, Витя как фокусник извлекал из шелухи грохот (крупное сито) и мелкое сито, канистру с маслом, станину от мельницы. Мельница приводилась в работу приводом от двигателя мотороллера. Это существенно облегчало нашу жизнь, и вселяло надежду на успешное завершение нашего предприятия.
Началось строительство цеха по переработке шишек под открытым небом. Установили станину, закрепили мельницу, подсоединили двигатель. Мотор, недовольно чихнув, завелся, и на всю округу раздался его мерное рычание. Мельницу обслуживал один человек, в его задачу входило засыпать шишку в короб. Размолотые шишки попадали на «грохот», крупное сито. Там орех с мелкой шелухой падал вниз, а черешки от шишек и чешуйки откидывались в сторону. На расстоянии примерно пяти метров, из брезента натягивался «экран», куда совком бросали орех. Совок очень напоминал совок из магазина, для сыпучих продуктов, только был одет на довольно длинный черешок. Пока орех летел до экрана, мелкая шелуха и пустой орех падали вниз. Таким образом, до экрана добирался орех только высокого качества. Орех затаривался в мешки, мешки зашивались и складывались в штабель укрытый брезентом. Вес одного мешка составлял примерно пятьдесят килограмм. Запланированный объем мы набирали, а это означало одно – все было не зря! Сезон закончен!
